Подожди

– Почему все так странно смотрят на меня? – шепнула Ева, вцепившись в голубую рубашку Киры. Они уже прошли коридор и спускались по лестнице на первый этаж.

– У нас давно не было новеньких. Они привыкнут, не волнуйся, – девушка приобняла Еву и пальцами погладила ее по плечу. Это короткое движение успокаивало, как если бы рядом оказалась мама.

Солнечные зайчики на пыльной земле говорили о том, что новый день давным-давно пробрался в деревню. Через дорогу располагался загон, в котором скакали четыре свиньи, хрюкая и чавкая на всю округу. Люди сновали туда-сюда, но их поведение казалось Еве странным. Сухие кивки, безразличные махи руками, даже редкие оклики отдавали холодом и чопорностью. Эти люди явно мало веселились. Девочка чувствовала себя солнцем среди темных туч, и ей хотелось подарить свет каждому жителю.

«Ничего, мы еще подружимся», – мысль о новых друзьях порадовала Еву больше, чем волчатина на ужин. Впервые за несколько дней она почувствовала себя в безопасности.

– Нам сюда, – Кира подтолкнула Еву в третий по счету дом.

За дверью скрывалась просторная комната из темного дерева. По стенам извивались трубы, напоминающие желтоухих ужей, которых Ева ловила у ручья. Под ними растянулись деревянные поддоны, а дальний угол занимало огромное металлическое корыто.

Травница велела встать под одну из змеиных железных голов и отодвинуть раненую ногу в сторону.

– Зачем тебе дома лодка? – Ева поежилась, осматривая странную конструкцию.

В следующую секунду комнату заполнил визг. Кира хохотала во весь голос, наблюдая, как вода из душа скатывалась по светлой макушке, а девочка удивленно озиралась по сторонам.

– Она теплая! Кира, вода теплая! – Ева верещала так громко, что, наверное, вся деревня слышала ее визг. От радости и постоянных прыжков на одной ноге девочка поскользнулась, но Кира вовремя ухватила ее за локоть.

– Осторожнее!

– Ладно-ладно, – Ева поймала равновесие и осмотрелась. – Что еще интересного тут есть?

С верхней полки травница сняла брусок мыла и подала девочке. Ева повертела его в руках, затем прижала к себе и втянула яркий аромат жасмина.

– Я бы его съела, – призналась она, не переставая вдыхать сладкий цветочный запах.

Кира с трудом вырвала мыло и помогла вымыть невероятно длинные волосы девочки, а та только радовалась пышной шапке из пены. В лесу они с мамой ходили к реке и часто довольствовались лишь холодной лесной водой. Редко Вере удавалось отыскать гигиенические принадлежности. Всего несколько раз она приносила кусочки хозяйственного мыла, но они не источали таких приятных ароматов.

За то время, что Кира с Евой находились в банной комнате, мимо прошли две женщины, но на этот раз девочка даже не замечала их грозных взглядов. Она полностью погрузилась в мыльный процесс и наслаждалась каждой минутой под теплой проточной водой.

Вскоре кран закрылся, у Евы забрали комбинезон и выдали чистую, сухую одежду.

– А у тебя нет платья? – с надеждой в голосе спросила Ева, оглядывая стопку цветных вещей.

– Это же неудобно, – удивилась Кира. – Никто не ходит в платьях.

– А жаль, они такие красивые! – Ева стала натягивать желтую футболку и светло-голубые шорты, которые всего на размер оказались шире.

– Где ты их видела?

– В журнале. Мне папа приносил, – девочка застегнула пуговицы и несколько раз подпрыгнула на месте. Не сваливаются.

– Не может быть. Все журналы давно сгнили. Какой там год выпуска? – травница озадаченно смотрела на Еву.

– Не знаю, я это не проверяла.

– Странно, – удивилась Кира, но больше ничего не спрашивала. Она оглядела Еву и, довольная результатом, вышла на улицу.

Новая одежда однозначно смотрелись лучше неуместного комбинезона, но теперь девочке даже не хватало его. Он полюбился воспоминаниями. Мысли о маме накинули на голову мешок печали, но Ева в очередной раз сбросила его, как делала все время после пожара.

– Откуда это все? – спросила Ева, когда они с Кирой вышли из банной комнаты и отправились дальше вглубь деревни.

– Это одно из самых старых поселений, которые я встречала, – рассказывала травница, холодно кивая на ходу прохожим. – Основателям удалось восстановить водяную мельницу и собрать механический насос. Он проталкивает воду в трубы. У нас есть несколько солнечных батарей, поэтому мы редко пользуемся свечами. А в задней части поселения построили десять теплиц. Там выращивают овощи на всю деревню.

– Так здорово! Вам и в город ходить не надо? – Ева подумала, что от удивления ее глаза скоро просто вывалятся из лунок и закатятся в загон к свиньям на другой стороне дороги.

– Мы охотимся в лесу, а я собираю травы для лекарств, – Кира потянула девочку за локоть и завела в новое здание. – Тебе повезло, что мы с Денисом возвращались через ту улицу.

Шагнув в незнакомое помещение, Ева сразу догадалась, что это – целебный дом. Его выдал едкий запах, от которого щекотало в носу, и большой стол, заставленный бутылками, деревянными посудинами и травами. Всевозможные растения усеивали каждый сантиметр комнаты. Даже под потолком засушенные пучки свисали с натянутой лески, напоминая головы чучел с огорода.

Тучная целительница сидела спиной ко входу и возилась с больным на одной из четырех узких кроватей.

– Что случилось? – Кира тут же направилась к столу и засучила рукава, будто ей предстояло готовить лекарство на время.

– Догадайся с одного раза, – пробурчала женщина с короткой стрижкой. Крупной сгорбленной спиной она полностью закрывала обзор, и Ева даже не понимала, кого лечат и почему.

– Опять? Да сколько можно, – возмутилась травница. – Тебе хватит мази?

– Да, но сделай еще. Все уйдет на этого поганца.

– Так серп сам на меня напал, честное слово! – из-за спины целительницы раздался мальчишеский голос. – Вы видели, какой он изогнутый? Попробуй не напороться!

– Угу-м, – продолжала бурчать женщина. – На прошлой неделе лошадь, до этого – мельница, а что будет завтра, Джулиан? Солнечный удар?

«Тут есть лошади?» – пронеслось в голове у Евы, отчего она неосознанно подпрыгнула. Она готова была хоть сейчас сорваться с места, чтобы их увидеть, но загадочный больной волновал ее сильнее.

– Вот такой я счастливчик, что поделать, – рассмеялся мальчик, чье лицо Ева все никак не могла разглядеть.

– Что же будет через год, – встряла в разговор Кира, измельчая в ступке лечебные травы. – Тебя на первой же охоте олень с ног собьет.

– Только если он будет мутировавший. С обычным я справлюсь, не переживай.

Целительница, наконец, поднялась и отошла к столу с травами, и перед Евой открылось красивое, загорелое, довольное лицо мальчишки. На вид он был чуть старше девочки. Его черные волосы растрепались, как если бы он долго бежал по лесу, а темные прямые густые брови подчеркивали такие же угольные глаза. Как только он встретился взглядом с гостьей, улыбка на его лице стала еще шире.

– Ты же Ева! – радостно выкрикнул он, выпрямился и свесил ноги с кровати. На его правой голени красовался темно-бордовый порез, но, кажется, парень этого не замечал. Воодушевление незнакомца взбодрило и одновременно обескуражило Еву. – О тебе уже все в деревне шепчутся.

– И что говорят? – Ева прошла мимо целительницы и села рядом с Джулианом.

– Что ты одна бродила по забытому городу, это правда? Там жуть как страшно, – он развернулся к ней полубоком и не снимал улыбку с лица.

– Ага, я там от волка убегала, – Ева забралась на кровать с ногами и откинула назад еще мокрые волосы. Она так обрадовалась. Теперь можно рассказать о своих приключениях хоть одному веселому человеку в деревне. – Я и не знала, что они такие быстрые.

– Голодный, взрослый волк в забытом городе! Повезло, что он не разорвал тебя на кусочки. Представляю, как ты верещала.

– Джулиан, верни ногу на кровать. Вся мазь сползет! – грозно велела целительница.

– Почему у тебя такое странное имя? – спросила девочка и отодвинулась на край. Джулиан запрокинул ноги и положил их рядом с Евой. Теперь его окровавленная голень лежала в нескольких сантиметрах от ее перебинтованной.

– Это от July.

– Какое-то мутировавшее растение? – удивилась девочка.

Джулиан снова заулыбался, обнажая белоснежные зубы.

– Это «июль» по-английски. Ты не говоришь на других языках?

– Только русский, – смущенно ответила Ева. Она никогда об этом не задумывалась, хотя папа знал даже французский…

– В мире, где не осталось ни одной страны, полезно знать и другие языки. Вдруг во время путешествия ты набредешь на теневой подорожник или сонный мох и не сможешь попросить о помощи.

– А ты был на других землях? – восхитилась Ева.

– Я … – начал мальчик, но осекся.

Улыбка на мгновение померкла, но потом вновь засияла на его лице. Зато взгляд изменился. Если вначале беседы он смотрел на Еву с интересом, то теперь словно искал в ее глазах ответы.

– Однажды придется, – все же ответил он. – Слышала, что сказала Кира. Всего год.

– Я сколько ни просила, папа все равно оставлял меня в хижине. А мне так хотелось пойти с ним! Как думаешь, может, меня тоже возьмут?

– Вряд ли, ты еще маленькая. Обычно берут после шести, так что придется подождать пару лет.

Ева старательно держала брови на месте, не позволяя им взлететь. В голове тут же эхом раздались слова мамы: «никогда и никому не говори, сколько тебе лет. Это важно». Джулиан внимательно следил за реакцией Евы, и девочка это заметила.

– А тебе сколько? – спросила она как можно беззаботнее.

– Пять, я на год старше тебя.

– Ну да, – Ева кивнула, а в голове бежала бесконечная бегущая строка.

«Ерунда какая-то, мне же десять».

– Тебя это удивило?

– Что? – спросила Ева, хотя прекрасно расслышала вопрос. Она растерялась и ничего не понимала. Как мальчику, который явно старше нее, может быть пять лет? Очевидно, что она отличалась от остальных. Ведь именно об этом мама сказала перед тем, как… потеряться. Но что будет, если люди узнают о ее реальном возрасте?

– У тебя такой вид, как будто это новость.

– Эм… – Ева начала прокручивать в голове множество слов, но ничего не приходило на ум. Она всегда говорила то, что думала, и теперь ей было трудно отвечать на вопросы, которых она не ожидала. – Просто я всю жизнь провела в лесу с мамой, почти не видела других людей и мало что знаю.

– Ну, ты точно слышала про «Эру безумия» и лекарство, которое может продлить жизнь, – парень вопросительно уставился на Еву.

Она и правда знала, но не все. Папа рассказывал ей про четыре войны, которые разразились одновременно в 2030-х годах, но о лекарстве она ничего не слышала. Ева отрицательно покачала головой, стараясь не смотреть в глаза собеседнику.

– Да ладно?! – Джулиан подался вперед и так долго смотрел на Еву, что ей все же пришлось заглянуть в его глаза. Он покосился на стол, где Кира с целительницей готовила травы, и перешел на шепот. – Хочешь, я тебе все расскажу?

– Конечно, – так же тихо ответила Ева и чрезмерно сильно закивала головой. Так она, возможно, узнает и про свой возраст и разгадает загадку, которую ей оставила мама.

– С такой ногой меня сегодня никуда не отпустят, – так же тихо продолжил Джулиан. – Встретимся завтра после ужина за теплицами. Обязательно приходи. Я передам тебе кое-что важное. Только об этом никто не должен знать. Никто, Ева. Только ты.

Подожди, там опасно

«Не может быть», – повторяла себе Ева, и с каждым разом мысль об этом становилась все более пугающей. В тот же вечер она хотела расспросить Киру, но не знала, как это сделать. Ева столкнулась не только с жуткой правдой, но и другой большой проблемой. Она не умела врать. Обдумывая, как лучше поступить, девочка решила повторить то же, что проделала с Джулианом – использовать полуправду.

– Ты тоже думаешь, что мне четыре? – спросила Ева, поворачиваясь к Кире. Они лежали на большой мягкой кровати в комнате травницы. Желтая луна светила в окно ярче любого костра, что невероятно мешало Еве. Она привыкла спать в темной хижине, где даже окон почти не было, поэтому яркое свечение не давало заснуть.

– Не всегда, – травница подперла щеку ладонью и внимательно изучила лицо девочки холодными голубыми глазами. – В городе ты была такой смелой, как будто тебе пять или шесть. А днем в душе веселилась и кричала так, будто всего два.

Значит, это правда. Люди действительно думали, что Еве четыре, но легче от этого не становилось. Она не понимала, что теперь ей делать с новыми знаниями и насколько это важно.

– Почему ты спрашиваешь? – Кира протянула руку и заправила прядь светлых волос за ухо Евы.

– Мама тоже думает, что мне больше, – ответила Ева очередной полуправдой и задумалась над словами травницы. – Это плохо, что я бываю разной?

– Нет, что ты. Люди противоречивы. Так случается, когда мы ищем себя или когда меняются наши убеждения. И в этом нет ничего зазорного.

– Ты, наверное, уже ни в чем не путаешься.

Слабая улыбка коснулась губ Киры, и ее взгляд потеплел.

– Наоборот. Чем старше мы становимся, тем больше теряемся в жизни.

Ева изумленно изогнула брови, а травница продолжила:

– Вот Дэн обожает животных. Он проводит на конюшне все свободное время и ухаживает за лошадьми. Не может пройти мимо загона, не потрепав за ушами поросят, а иногда приносит из леса какого-нибудь раненого стрижа. Но при этом он запросто может убить волка или оленя, потому что нам нужно питаться.

– Получается, люди могут быть хорошими и плохими одновременно?

– Наверное, – зевнула Кира и перевернулась на спину. – Главное, чтобы хорошего было больше.

Травница несколько раз моргнула и закрыла глаза, но Ева не могла последовать ее примеру. В голове мысли вертелись бешеным ураганом. Пару минут они лежали в тишине. Ева подумала, что Кира уже спит, но все же решила попытать удачу.

– Кира? – прошептала девочка.

– М-м-м, – сонно ответила травница, приоткрыв глаза.

– Я хочу увидеть лошадей, – так же тихо сказала Ева, будто громкость голоса могла спугнуть возможность познакомиться с прекрасными созданиями.

– Завтра. Все завтра. Давай спать.

На этот раз Ева послушалась. Она отшвырнула подальше плотное одеяло и уткнулась носом Кире в плечо. Луна все так же ярко освещала комнату, но девочка этого больше не замечала. Она провалилась в глубокий сон и проспала до самого обеда.

Когда Ева проснулась, травницы уже не было. Зато на краю кровати лежал чистый болотный комбинезон и новая футболка молочного цвета. Девочка тут же надела родную одежду и выдохнула. Теперь она чувствовала себя собой, и не важно, сколько ей было лет.

Выскочив на улицу, Ева попыталась познакомиться с несколькими жителями, но все они продолжали недоверчиво поглядывать на незнакомку, как будто она могла принести в их деревню болезнь или несчастье. Девочка даже решила, что они все знают и не просто так глазеют на нее. От этого по спине пробегали мурашки, и Ева ускоряла шаг.

Она бесцельно бродила по деревне, внимательно осматривала людей и взвешивала, сколько им лет. Размышления о возрасте занимали все ее мысли. Она не могла дождаться вечера, когда сможет встретиться с Джулианом. Только в его рассказе Ева найдет ответы на все вопросы, но случится это так не скоро.

В своих мыслях Ева добрела до двери в форме крыльев летучей мыши. Именно сюда они в прошлый раз принесли волка. Вчера Кира весь вечер провела в лечебном доме, и в столовую они так и не попали. Сегодня Ева это исправит. Она толкнула деревянные ставни и прошла внутрь.

За длинной стойкой уставшая девушка раздавала тарелки с маленькими кусочками мяса, пока недовольные люди заполняли столовую. Некоторые притягивали своей красотой, другие отталкивали. Но почти все были молодыми и худыми. В толпе Еву поразила группа из трех девочек с темной, как поджаристый фазан, кожей и десятками косичек на голове. Они громко разговаривали на иностранном языке и постоянно вертели головой, из-за чего косички разлетались из стороны в сторону. Их живая беседа манила Еву, но она не понимала ни слова из их речи. Джулиан оказался прав: без других языков в их мире довольно сложно.

Девочка медленно прошла мимо них, и в конце зала заметила свободное место рядом с лохматой женщиной.

– Привет, я – новенькая, – Ева села за стол и поставила свою тарелку. – А вас как зовут?

– Какая разница, – буркнула худощавая женщина, не отрываясь от еды.

– Хотела познакомиться. Вы показались мне милой.

Откровенно уродливая женщина подняла голову и осмотрела девочку с ног до головы, но Ева ничуть не смутилась. Она только поправила волосы, чтобы странная собеседница лучше ее рассмотрела, раз уж ей так было интересно.

– Жуй молча. Тут не принято болтать.

– Почему? – искренне удивилась Ева. – Вас так много, вместе же веселее. Мы с мамой жили вдвоем в лесу. Она часто уходила на охоту, и мне не с кем было поговорить.

– Вот там бы и оставалась.

Ева все еще не понимала такой открытой враждебности. В этой деревне все люди казались неприветливыми и злыми. Невероятно злыми. Женщина быстро доела свою порцию и оставила Еву в одиночестве.

Жареное мясо дурманило, и девочка поддалась. Без промедления она съела обед и только теперь по-настоящему наелась. Последние дни она ела лучше, чем в любой день за год. Довольная, она подперла голову кулаком и огляделась. Гул усилился, людей стало больше, а свободных мест почти не осталось. Вскоре к ней за стол подсели трое молодых ребят возраста Киры.

– О, привет! – обрадовалась Ева, решив, что с ними ей уж точно повезет. – Я вчера приехала. А вы давно здесь?

– Перестань донимать людей.

Голос над ухом заморозил Еву. Она уже слышала его раньше. Перед тем, как потеряла сознание пару дней назад. Девочка не понимала, почему, но его обладатель жутко пугал ее. Она осторожно подняла голову и встретилась взглядом с грозным мужчиной, которого смело назвала бы дедом. Хотя теперь она даже не представляла, сколько лет на самом деле прожил этот старик. Морщины покрывали его лицо, как барханы пустыню, а седина, словно вулканический пепел, полностью усыпала голову, не затронув лишь прямые густые черные брови. Ева сглотнула слюну, но решила не показывать страха.

– Я ищу друзей, – выпалила она.

Ребята вышли из-за стола, не успев с ней познакомиться, а угрюмый пугающий мужчина приземлился на скамейку, где еще несколько минут назад сидела уродливая женщина.

– Здесь ты их не найдешь, – пробурчал старик и навис над столом.

– Это еще почему?

– Людям есть нечего. Жара уничтожает урожай, воды не хватает, а тут еще один голодный рот.

– Не такой уж он и большой, чтобы так переживать, – возмутилась Ева и повторила движение старика. Теперь они сидели друг напротив друга, облокотившись на стол, словно один являлся отражением другого. – Между прочим, мы с Кирой и Денисом принесли вам целого волка.

– Ты думаешь, этого достаточно, чтобы прокормить пятьдесят три человека?

Ева замолчала. Мужчина пугал ее низким хриплым голосом и как щелка узкими зелеными глазами, которые пристально следили за ней.

– Откуда ты? – спросил он, не сводя с нее взгляда.

– Из леса. Мы с мамой жили в хижине всю жизнь. Там очень красиво и намного веселее, чем…

– И где твоя мама? – перебил собеседник на полуслове.

– Мы потерялись. Во время пожара…

– Не надо говорить лишнего. Я сам спрошу.

– Ладно, – тихо ответила Ева, на мгновение почувствовав себя солдатом. Она не понимала, почему этот мужчина задавал ей вопросы и не выслушивал ответы до конца.

– Ты слабая и бесполезная, от тебя нет никакого проку, – продолжил старик. Он так внимательно следил за Евой, что ей показалось, будто он не моргал. – Зачем кормить дохляка? Только перевод продуктов.

– Своих детей они же кормят!

– Их трехлетки умеют больше, чем ты.

Возраст смутил Еву. Сначала она подумала о карапузах, но потом вспомнила, что годы считаются иначе. Если все полагали, что Еве четыре, значит старик говорил о людях чуть младше. Ну и ладно, пусть умеют больше. Она тоже может всему научиться.

– А еще ты не похожа на них. Люди не любят чужаков, – мужчина отклонился назад, скрещивая руки на груди.

– Что значит «не похожа»?

Вопрос застал врасплох. Ева испугалась, что этот странный тип, который кричал на нее в тот момент, когда она потеряла сознание, на самом деле знает ее возраст. Старик смерил Еву очередным уничтожающим взглядом, и вместо ответа задал новый вопрос.

– Когда ты угодила в виокрап?

– Дня четыре назад, – девочка отклонилась и напряглась всем телом.

– И до сих пор в бинтах?

– Ну да, болит же.

– Неужели все так паршиво? Обычно их снимают уже на следующий день, – с последним словом он еле заметно дернул правым плечом.

– Тогда и я вечером сниму. Откуда мне знать, как правильно? Я не каждый день встречаю виокрап, – она пожала плечами, не понимая странных вопросов. – Ты тоже не очень-то смахиваешь на местного.

Старик молчал. По его лицу Ева не могла ничего понять. Тогда она продолжила.

– Здесь все носят широкую, легкую одежду, чтобы спрятаться от солнца. И жары. А у тебя штаны с кучей карманов и ужасно тяжелые черные ботинки.

– Ты уверена, что находишься в выгодном положении, чтобы пытаться в чем-то меня уличить?

Ева опять сглотнула. Она снова подумала о своем секрете, но потом выкинула из головы пустые домыслы. Никто в жизни с виду не определит, сколько лет она живет.

– Герман, хватит пугать нашу гостью, – из толпы появился Денис и по-товарищески постучал старика по плечу. Его широкая лучезарная улыбка взбодрила Еву. – Долго он тебя мучает вопросами?

– Пару минут, – призналась Ева и выползла из-за стола.

– Пойдем, спасу тебя от этого зануды, – бородач еще раз постучал знакомого по спине и махнул Еве.

Герман не проронил ни слова. Молча следил за Евой и ее капитуляцией. А она была только рада, что ее вытащили из лап угрюмого старика. Девочка быстро пересекла столовую следом за крепким, мускулистым парнем.

– Нравится деревня? – спросил Денис, как только они вышли на улицу.

– Не знаю, – Ева пожала плечами, оглядывая одинаковые здания, которые тянулись вдоль главной улицы. – Все так странно на меня смотрят.

– Давно новеньких не было, вот и все.

– Кира сказала то же самое, – подметила девочка, щурясь от яркого солнца. – Почему она стесняется тебя?

– Что она делает? – Денис резко развернулся и уставился на Еву узкими синими глазами. Он так внезапно остановился, что девочка чуть не врезалась в него.

– Я как ни спрошу про вас, она краснеет и начинает говорить о чем-нибудь другом.

– А-а-а, – облегченно протянул Денис, и на его щеках появились ямочки. – Я уж подумал… Да нет, она сама по себе такая. Не любит лишнего внимания, – Денис остановился на веранде у входа в столовую и облокотился на деревянное ограждение. – А что ты хочешь знать?

– Как вы познакомились! – Ева встала рядом и повисла на широкой балке, не сводя глаз с охотника.

– Дай подумать… – протянул Денис, бросая на девочку хитрые взгляды.

– Эй, ты специально тянешь время!

Бородач рассмеялся, за что схлопотал маленьким кулаком в плечо.

– Вот это удар, – он изобразил на лице боль и схватился за руку. – С такими навыками ты бы и сама волка завалила.

– Конечно, ты мне просто не дал шанса, – подыграла Ева, нелепо кривляясь.

– Ах, так значит тот визг, от которого у меня уши заложило, это был твой план?

– Угу-м, я хотела его оглушить.

– То-то я сразу не понял, – улыбка не сходила с лица Дениса.

Он весело покачал головой, наблюдая за Евой. А она продолжала висеть на балке, улыбаться исподтишка и ждать заветную историю.

– Два года назад мы с Германом нашли эту деревню, – сдался Денис и начал рассказ. – Мы долго путешествовали, плохо ели, мало спали – обычный поход по материку. Я еще тогда на охоте руку разодрал в мясо, а с собой, как назло, ни одной тряпки.

– И Кира тебя вылечила? – встряла Ева, восхищенно наблюдая за Денисом. Рассказ яркими красками оживал у нее в голове, будто она сама путешествовала с охотниками.

– Да, – протянул бородач, а мыслями улетел в тот день.

Он все время находился в приподнятом настроении, и даже встреча с волком не смахнула с него крошки радости. Но когда он говорил о Кире, его улыбка менялась. Она расцветала на лице, беспощадно срывая все маски и стирая дежурное дружелюбие. Последний раз Ева видела такой взгляд больше года назад у папы.

– Я сразу же влюбился по уши. Помню, как она вышла из дома целительницы в каком-то коричневом фартуке, с огромной корзиной, и эти ее смешные кудряшки подпрыгивали на каждом шагу. А ее глаза. Она так пристально на меня посмотрела, аж дух перехватило. Ну а потом она увидела мою рану и рванула за помощью.

– Просто убежала?

– Да, представляешь? Даже корзинку бросила. А еще травницей называется.