Я стираю свою тень. Книга 9

Апанасий отвёл Камилу в сторону и шёпотом попросил её забраться в городскую сеть и удалить следы инцидента, произошедшего по дороге из магазина. Она немного побурдела на мужа, потом сделала, как просил.

Я поставил чайник, чтобы успеть перекусить перед дорогой, но это нам не удалось. Оживший терминал мгновенной космической связи снова заставил всех поволноваться.

– Я не стала вас беспокоить после прибытия аппарата на орбиту Земли, дождалась результатов его работы.

– И что? – Мать вытянулась в сторону голограммы снохи.

– След взят, – торжественно доложила моя супруга. – Собирайтесь, ребята, нужно спешить.

– Где место приёмного трапа? – спросил я.

– Это вам не рейсовый корабль, тут комфортнее. Берите всё, что приготовили, и выходите на улицу. Вас уже опознали и подберут, – сказала Айрис.

– Я думаю, скоро мы дойдём до того, что перестанем шифроваться от глаз коренных землян, – решил Трой. – Вернее, уже дошли.

– Ничего страшного, просто на несколько человек с психическими расстройствами в районе станет больше, а в интернете появятся новые ролики про контактёров, которым никто не поверит, – почти серьёзно произнёс я.

Айрис отключилась, пообещав перед этим выйти с нами на связь уже на борту корабля. Я взял в руки рюкзак и обнял мать, выглядящую старше меня на пару-тройку лет.

– Ладно, девчата, за нас не волнуйтесь, всё будет хорошо, скоро вернёмся вчетвером, – пообещал я.

– Как д’Артаньян и три мушкетёра, – вставил реплику Апанасий.

– Берегите себя. – У матери снова выступили на глазах слёзы.

– Обещаем. – Трой приобнял её, потом Киану. – Не скучайте без нас.

– Как вернётесь, каждому из вас подарим по вязаной жилетке, – пообещала Камила. – И попробуйте только не носить.

– Я буду в ней спать, – пошутил Апанасий.

Он без усилий поднял Камилу и поцеловал в губы. Она неожиданно, совсем неадекватно ситуации, рассмеялась.

– Простите, вспомнила, как он недавно так же приподнял другого человека, – призналась Камила и, поняв, что не все её понимают, добавила: – Потом расскажу, вернее, покажу.

– Но ты же всё удалила? – забеспокоился Апанасий, решив, что жена не доделала работу.

– Оставила в единственном экземпляре, исключительно для семейного альбома. Чтобы было потом что женихам Полины показывать.

– Удали, нечего там оставлять, – попросил Апанасий.

– Ладно, народ, идёмте, а то электричка долго ждать не будет. – Я направил товарищей к дверям.

Мы вышли во двор и стали ждать, когда нас заберёт комфортабельный джет.

Процесс посадки прошёл незаметно и мгновенно. Только что мы грелись в лучах вечернего солнца и вдруг очутились в комфортабельном салоне небольшого судна.

– Я знаю эту модель, – обрадовался Трой. – Дважды летал на ней. Идёмте, покажу расположение кают.

Мы сбросили вещи, раскидали скоропортящиеся продукты по холодильникам и сели в кресла. Управления как такового у корабля не имелось. Владелец или арендатор самостоятельно вносил маршрутные точки и затем наслаждался полётом. В нашем случае точки вносились маячком, движущимся по следам корабля похитителей. Нам оставалось только расслабиться и ждать, когда мы его нагоним.

На большом плоском экране появился символ входящего звонка. Я принял его активировавшимся нейроинтерфейсом. Это была Айрис, как мы и ждали.

– Есть чем дополнить? – предположил я.

– В общем, дело может оказаться неожиданным, – предупредила Айрис, сохраняя серьёзное выражение лица. – Сигнатуры следа подпространственных двигателей корабля не имеют аналогов ни с одним аппаратом, известным в обитаемой вселенной. Мы имеем дело с кем-то, кто втайне разработал новую технологию, и это может оказаться проблемой. Зачем конструировать такое, если не собираешься совершать что-то преступное? Или же с цивилизацией, которая уже достигла стадии космических полётов, но так и не была обнаружена космическим сообществом, включая высших.

– Ты предполагаешь, что они в любом случае поведут себя воинственно? – Я решил, что Айрис подвела нас именно к такому выводу. – Чтобы мы не раскрыли их тайну?

– Да.

– Но это же как раз предмет торга. Пусть вернут отца и летают дальше, а мы пообещаем молчать. Мне плевать на их секреты. Я их не знал до этого и не хочу знать в будущем. Космос огромный, со всеми не перезнакомишься.

– Мы должны попробовать, иначе это будет слишком легкомысленно. – Трой подумал, что Айрис решила отговорить нас от затеи, но не на глазах Нины.

– Конечно, мы должны дойти до финальной точки движения судна, узнать, кому оно принадлежит, чем опасны эти существа, и только после этого принимать решение. Я просто хочу, чтобы вы подошли к этому делу со всем возможным хладнокровием. Неизвестная цивилизация, способная оставаться необнаруженной на подобной стадии развития, должна обладать особенным типом мышления, отличным от нашего. Будьте осторожны и не проявляйте агрессии первыми. Лучше потерять одного человека, чем всех. Надеюсь, папа никогда не узнает о моих словах. – Изображение Айрис выхватило меня взглядом. – Что скажешь, дорогой?

– Согласен. Наша гибель сильно испортит вашу жизнь, поэтому мы постараемся быть осмотрительнее, – простовато ответил я. – Ты так упрашиваешь нас, будто мы отключили инстинкт самосохранения.

– Я знаю вашу особенность начинать действовать чуть раньше, чем успели подумать.

– А если действовать чуть позже, чем подумали, то враг нас опередит. Ладно, Ириска, от лица всех нас обещаю, что вернёмся живыми и здоровыми, включая отца, какие бы тайные космические извращенцы его ни захватили. – Мне стало неловко перед друзьями, что Айрис проявляет излишнюю опеку, проецируя её не только на меня, но и на них. – Давай, до связи. Мы сами выйдем, как появится какая-нибудь информация.

– Договорились. – Супруга метнула в меня один из своих взглядов, при помощи которых мы общались без слов. Я послал ей беззвучный поцелуй.

– Детям привет.

– У нас уже ночь. Спят. – Айрис смягчилась, снова превратившись в жену.

Я посмотрел на часы.

– Да, у нас тоже ночь. – Широко зевнул. – До завтрашнего утра.

– Спокойной ночи. – Айрис отключилась.

– Да уж, из Айрис постоянно лезет её боевая натура, – заметил Трой. – Однако осмысленно она выбирает семью. Смотри, как изменилась, когда ты про детей спросил.

– Хватит обсуждать мою жену. Показывай, где тут спальные места, – окоротил я Троя.

– А прямо тут и есть. – Он махнул рукой, и все сиденья чуть разъехались в стороны, разложились в ровную линию и накрылись мягкими перегородками, превратившись в спальные места с балдахинами.

– Обещайте не храпеть, – попросил я, разуваясь и укладываясь на кровать.

– Перегородки полностью изолируют звук и прочие физиологические нюансы пассажиров, – сообщил Трой. – Спокойной ночи.

– Спокойной. – Я забрался под накидку и понял, что удобнее ложа в моей жизни ещё не бывало. Несмотря на мысли, заставляющие меня волноваться о будущем, уснул я довольно быстро.

Глава 4

Николай сразу понял, что после того, как его накрыло плотным светом, он больше не находился у озера. Под ногами плескалась вода, пахло дымом от затушенного костра, раздражающим нос, но самое главное, звуки были глухими, словно вокруг находились стены. Как только состояние шока начало отпускать, он ощутил в руке крепко зажатый, до боли в мышцах, телефон. Долго соображал, что с ним делать. Ему казалось, что он вдруг превратился в младенца, впервые познающего мир.

Прошла минута, вторая. Воспоминания и мысли кое-как начали формироваться в подобие размышлений. Николай разблокировал телефон. Яркий свет экрана ударил в глаза. Зажмурился, посчитал до десяти и снова посмотрел на экран. Он показывал половину седьмого утра, а по ощущениям с момента, когда его окутал яркий свет, прошло не более нескольких минут. Значок связи показывал отсутствие сети. Николай вспомнил поднимающийся из воды аппарат и с заново окатившей его волной страха предположил, что он имел внеземное происхождение.

– Зря я смеялся над Гордеем и Айрис, – печально произнёс он и громко вздохнул. – Эхе-хе, неисповедимы твои пути, Господь. В голове одновременно не укладывается: пришельцы и бог. – Николай включил на телефоне фонарь и поводил по сторонам.

Свет наткнулся на одетую в плащ фигуру Петра, сидящего у стены на корточках. Его трясло мелкой дрожью.

– Петька, ты живой? – громко спросил Николай.

Тот поднял взгляд обезумевших глаз на свет и снова опустил, словно до него не дошёл смысл вопроса, а он просто отреагировал нервным импульсом, как одноклеточное существо.

– Дурак ты, Петька, куркуль и трус. – Николай разозлился на состояние рыбака, не справившегося с ситуацией.

Осветил всё помещение, оценив его размеры. Квадратное, пять на пять метров, как зал в их деревенском доме, только без окон. Подошёл к ближайшей стене. Вид у неё оказался непохожим ни на пластик, ни на железо. Дотронулся до неё, и ему показалось, что она тёплая, как будто живая. С закрытыми глазами ощущение от прикосновения вообще напоминало прикосновение к крутым коровьим бокам. Николай не считал себя космическим путешественником, он побывал всего на десятке различных судов, интерьеры которых мало чем отличались от привычных материалов.

Он пошёл вдоль стены и споткнулся обо что-то. Нагнулся и поднял из воды свой садок с рыбой. Сразу заметил, что с полдесятка карасей и карпов в нём не хватало.

«Вот сучок, не сдержался, чтобы не украсть, – сразу подумал он на Петра. – Ничто так не ценится, как доставшееся бесплатно».

Рыба на воздухе забила хвостами. Николай подумал выпустить её, но потом решил, что впереди их ждёт неизвестность и лучше держать потенциальную еду при себе. Опустил садок в воду в углу помещения. Слева от него находился странного вида выход. Вначале он принял его за рисунок на стене в виде барельефа, но подойдя ближе и даже проверив на ощупь, испугался. Стянутый складками к центру стены, плотный и тёплый материал больше всего напоминал мышечный сфинктер. Возможно, пришельцы так сильно отличались от людей, что эта форма дверей ничего им не напоминала. Николай испытал лёгкое отвращение и, как ему показалось, даже запашок.

– Не хотелось бы себя накручивать, но, кажется, нас занесло в самую настоящую жопу мира, – произнёс он, рассматривая подсвеченную фонарём странную часть стены.

Одиночество и вдруг начавшийся безумный бубнёж Петра начали сильно действовать на нервы. Николай подошёл к рыбаку и дал ему подзатыльник. Пётр резко подскочил, словно только что проснулся.

– Где я? Я в озере? Я могу утонуть. – Он ломанулся по воде, с разбегу наткнулся на стену и упал навзничь, подняв стену брызг. Николай помог ему подняться.

– Приходи в себя, Пётр, мы на какой-то инопланетной посудине, в странной комнате, выход из которой заперт большой задницей.

– Чего? Какой ещё посудине? Куда ты меня затащил? – заметался Пётр.

Николай осветил комнату, чтобы тот скорее поверил ему. Несчастный деревенский куркуль сделал несколько кругов по помещению и резко замер.

– А плуг где? – спросил он.

– Ну, если мы попали в задницу, то вполне возможно, он в соседнем помещении, больше подходящем рифмой к окончанию твоего вопроса.

– Это я его нашёл. Он мой по праву. – Видимо, психика Петра оказалась сильно повреждена и никак не хотела принимать реальность. Из тех островков, за которые она ещё держалась, остались последние ярко пережитые эмоциональные события, вроде нежданной находки.

– Конечно твой. Никто его у тебя не отберёт. – Николай вздохнул и посветил в потолок.

На ровной поверхности имелись два нароста, похожих на рога улитки, только свисающие вниз. Николай подпрыгнул и коснулся одного из рожков телефоном. Неожиданно тот начал наливаться светом. Через десять секунд в помещении стало светло. Ничего нового это не добавило. Ничего из обстановки в нём не было, как в тюремной клетке. Данное обстоятельство и заставило Николая подумать, что они здесь в качестве пленников.

– Где мы? – поинтересовался прозревший ненадолго Пётр.

– Всё там же.

Николай вспомнил, что пытался сделать запись перед тем, как оказаться в этом странном месте. Она сохранилась. На ней запечатлелась палатка, его испуганное лицо, сияние и помехи. Через секунду после их начала запись оканчивалась.

– Почему здесь вода? – спросил Пётр, бесцельно водя ладонями по её поверхности.

– Потому что синий луч затянул нас вместе с ней.

– Куда?

– Сюда, – раздражённо ответил Николай. – Я знаю не больше твоего. Мне никто не докладывал.

– Меня жена ждёт и дети.

– И плуг, – напомнил Николай.

– Я серьёзно, мне домой надо. – Пётр обратился к нему с таким видом, как будто в его силах было это устроить.

– Не будь нытиком, – попросил Николай. – Мы попали в ситуацию, в которой от нас ничего не зависит. Вот за этой дверью могут быть ответы на наши вопросы. – Он посветил в сторону мышечного сфинктера.

– Это дверь? – удивился Пётр.

– Да, дверь, которую мы заслужили.

– Мне кажется, ты что-то знаешь? – Пётр проявил чудеса здравомыслия.

– Я бывал в космосе, знаю, что он плотно населён и на нашу планету регулярно прилетают все кому не лень, несмотря на карантинные мероприятия. Сам летал на нескольких кораблях на разные планеты и потому могу смело предположить, без всяких когнитивных затруднений, что мы сейчас находимся на одном из них. – Николай замер в ожидании реакции на свои признания.

– Ё-моё, ты звезданулся, Колян. Какие космические корабли? – Пётр заявил это таким холодным тоном, что Николаю и самому показалось, будто они поменялись ролями. Он посветил в сторону двери.

– Что это, по-твоему? – спросил он.

– Декор какой-то. Дизайнерская выдумка. – Пётр направился к ней. Подошёл ближе, но сразу дотрагиваться не решился, обернулся, ища поддержки.

– Ну, смелее. Что может быть безопаснее странной выдумки дизайнера, помешанного на физиологических мотивах? – поддел его Николай.

Пётр приложил руку в центр двери. Неожиданно сфинктер разошёлся в стороны, как диафрагма фотоаппарата, и он провалился вперёд. Часть воды перетекла в следующее помещение. В нём под потолком начал разгораться свет. Николай подхватил садок с рыбой, показавшийся наружу и выскочил в образовавшийся проём, чтобы не остаться в камере. Испуганный Пётр поднялся на ноги и увеличившимися глазами уставился на обстановку соседнего помещения, в которое он нечаянно открыл проход.

Здесь уже имелись какие-то странные предметы, имеющие мало общего с теми, которые Николай видел ранее. Все они были совершенно не геометрической формы и казались биологическими. Чего только стоил манипулятор, очень напоминающий человеческую руку. Если это была рука, то прежде она принадлежала человеку, раз в десять больше обычного. Конечность росла прямо из пола. Кисть с двумя длинными пальцами плотно прижималась к предплечью, а то, в свою очередь, к мускулистому плечу.

– Это рука? – удивился Пётр. – Чья?

– Это рука кого надо рука. – Николай обошёл её вокруг. – Или это кунсткамера уродов, или у неё есть вполне практичное применение.

– Она не из воска? – Пётр подошёл, собравшись её коснуться.

– Не смей! – остановил его Николай. – Ты забыл, что каждая вещь, которой мы касались, приходила в действие. Не думаешь же ты, что эта лапа предназначена чесать тебе спинку?

– Не из воска? – Пётр остановился.

– Я бы не стал проверять. Вдруг мы для пришельцев как надоедливые мухи для людей. Раз, и прихлопнут, если начнём надоедать.

– Колян, не знаю, что и думать. Либо мы оба сходим с ума, либо только я, и ты тоже плод моего воображения. – Пётр растерянно посмотрел по сторонам.

– А ты всё-таки спёр у меня рыбу, – потряс садком Николай.

– Нет, ты что? Я бы никогда…

– Ну конечно. Я их всех пересчитал, а кроме того ещё и камеру повесил на ветку с датчиком движения. Она всё писала сразу на телефон. Показать? – решил соврать Николай.

– Колян, сейчас это вообще имеет значение? – Пётр решил перевести фокус.

– Конечно. Я нахожусь в экстремальной ситуации с человеком, слову которого не могу доверять.

– Да нужна тебе эта рыба? Ты же из любви к процессу рыбачишь, а мне семью кормить. Я же видел, как ты мелочь назад в озеро выбрасывал. А на жарёху в сметане ничего лучше не бывает. М-м-м, сказка. – Он закатил глаза под лоб.

– Ты бы и дерьмо за собой доедал, если бы вкусно и бесплатно было, – не сдержался Николай.

– А ты не умничай, Колян. Каждый живёт как умеет.

– Только одними хочется гордиться, а другие вызывают отвращение. – Николай сплюнул под ноги и повернулся к Петру спиной. Сделал шаг и замер.

На него смотрел глаз. Не человеческий, со зрачком и радужной оболочкой, а некий мутный орган, от которого определённо исходило ощущение взгляда. Крепился он прямо к стене на короткой мясистой ножке. Орган двигал глазным яблоком и переводил центральную часть, которую можно было принять за зрачок, то на Николая, то на Петра.

– Здрасьте, – инстинктивно поздоровался Николай. – Хотелось бы увидеть, где находится ухо, чтобы озвучить свою просьбу вернуть нас домой.

Мутный глаз уставился на него, будто изучая. За спиной раздался истошный вопль Петра. Николай резко обернулся, готовый прыгнуть в сторону от опасности, и увидел следующую картину. Рука-манипулятор ухватила рыбака поперёк туловища двумя длинными пальцами и уложила на некое подобие комода, но тоже органического или биологического происхождения. Из последнего выдвинулись щупальца, разорвавшие одежду на теле несчастного мужчины. Пётр испытал такой страх, что начал орать, как поросёнок, догадавшийся о своей судьбе, увидев нож в руках мясника.

Щупальца, избавив его от одежды, снова перехватили тело. Пётр через несколько секунд затих. Николай решил, что его просто раздавили, но он не слышал хруста костей и не видел очевидных последствий. Мужчина лежал расслабленно, как будто уснул.

– Порыбачили, – упавшим голосом произнёс Николай и по стеночке решил уйти подальше от опасной руки манипулятора.

Глаз повернулся в его сторону, внимательно наблюдая. Даже думать о том, что здесь можно поиграть в прятки, не стоило. Если эти помещения действительно имели живое происхождение, являясь, по сути, странным организмом, то любой шаг Николая ощущали тысячи рецепторов на поверхности кожаных стен и пола.

– Если слышишь меня и понимаешь! – громко произнёс он. – Хочу предупредить. Я не обычный землянин, которого можно просто так похитить. Мой сын и сноха живут на космической станции, построенной высшими. Слышал про таких? Наверняка слышал. Так вот, меня станут искать, и у вас будут проблемы. Я серьёзно. Давай заключим сделку. Ты выпускаешь меня и этого мужика на берег, а мы забываем о твоём существовании.

Николай затих, ожидая реакции на свои слова. Вместо неё от тела Петра отклеились присоски, оставив на нём бордовые засосы. Рыбак лежал без признаков жизни, но при этом не был похож на покойника. Грудь вздымалась от дыхания, и кожа не выглядела бледной. Из комода, на котором он лежал, выдвинулись два отростка, похожих на мышечные кишки, и оба проникли в тело через рот. По кишкам пошли конвульсии, словно через них что-то закачивалось в тело Петра. И действительно, изо рта и через нос потекла полупрозрачная густая жидкость розоватого оттенка. Рыбак даже не дёрнулся, словно находился в глубочайшем наркозе.

Однако и это было не последнее издевательство над ним. Под телом началось шевеление, и сотни мелких мышечных волосков, напоминающих ворс двенадцатиперстной кишки, вросли прямо в тело в районе позвоночника, от крестца до затылка. Пётр вытянулся в струнку, будто его нервной тканью управлял уже не собственный мозг, а живой комод, на котором он лежал.

– Что вы с ним делаете? – испуганно поинтересовался Николай пересохшим от страха ртом. – У вас будут проблемы, гарантирую.

– О том, что ты находишься у нас, никто не знает и не узнает, – раздался голос.

Николай вздрогнул и завертел головой в поисках источника звука. Ничего напоминающего рот он не увидел, хотя, следуя логике, был уверен, что пришельцы просто копировали человеческие органы, масштабируя их под собственные нужды.

– Кто ты? – спросил Николай.

– Вопрос некорректен ввиду принципиальных отличий в организации наших сообществ. Вы разговариваете одновременно со всей биологической системой, не имеющей конкретного «я». О нас лучше говорить в третьем лице.

– Ну и кто вы? – Из-за сильного волнения Николай не понял и половины сказанного.

– Мы продукт биологической инженерии могучей цивилизации. Не имеем возможности воспроизвести её самоназвание из-за вашей ограниченной коммуникационной способности. Жизненная форма разумных существ имеет плазменную суть с магнитной активностью, крайне отличную от ваших представлений о жизни вообще.

– Понятно. Значит, тот шар, что носился над озером, это и есть пришелец, решивший порезвиться, пока никто не видит, – догадался Николай. – А зачем вам мы? И что вы сделали с Петром? Он ещё жив?

– Действия наших создателей находятся вне возможности постижения истинных смыслов их поступков. Мы послушные инструменты в их руках. Представитель вашего вида, о котором вы спрашиваете, жив. Сейчас он находится в состоянии изучения, с целью приложения его биологического материала в область практического применения.

– Что это значит? Вы хотите разобрать его на органы? – Николай по-своему понял это заявление. – И вообще, откуда доносится голос?

– Он звучит в вашей голове. Мы используем только ментальную связь, как более надёжный способ коммуникации. Этому представителю вашего вида предстоит стать генетическим донором в зависимости от того, какие физиологические стороны его организма являются выдающимися.

– Могу сразу сказать, можете наделать из него армию попрошаек и мелких воришек. Это самые выдающиеся его черты, – посоветовал Николай. – А я могу тебе, в смысле вам, отвечать, не открывая рта?

– Я слышу только ваши мысли и отвечаю на те, которые обращены к нам.

– Блин, засада. Мне это не нравится. Это покушение на личное пространство.

– Нам непонятно, о чём речь, – произнёс голос в голове.

– Короче, ладно, организм, мне всё равно, что ты слышишь мои мысли. Бывало, интернету и не такие вещи по пьяни доверял. Скажи, какие у вас планы на меня?

– Во время полёта никаких действий по отношению к вашему организму предпринято не будет. Предварительный анализ не выявил никаких интересующих генетических преимуществ. Заурядные гены не принесут пользы, – пояснил голос.

– Так мы куда-то летим? – испугался Николай. – А почему вы сразу мне об этом не сказали?

– Ваша информированность никак не повлияет на любые наши действия. В этом не было смысла.

– А что значит заурядные гены? Ты вообще меня видел? Мне пятьдесят четыре года, а выгляжу я на тридцать. Хочешь сказать, что гены тут ни при чём? – рассердился Николай.

– Отчасти вмешательство в ваш геном с целью исправления ошибок и стало причиной нежелания использовать вас раньше времени в качестве донора.

– Так, а теперь плавно перейдём к озвученным ранее угрозам. Вы же понимаете, что земные технологии ещё не доросли до уровня вмешательства в геном с целью омоложения? Не боитесь ли вы, что моё исчезновение приведёт к серьёзному конфликту с неочевидными для вас последствиями?

– Напоминаю, мы не знакомы ни с одной цивилизацией, равной нашей. Будет лучше, если вы перестанете обнадёживать себя и покорно примете уготованное для вас будущее, – посоветовал голос.

Николай почувствовал, как его колени ослабли. Он сел, прислонившись спиной к тёплой стенке. Если всё было так, как говорил голос, то дела его казались хуже некуда. Совершенно неопределённое будущее, возможно, даже хуже, чем у Петра, которого собирались разобрать на запчасти. Он лежал сейчас, ничего не зная, не чувствуя, без всяких душевных переживаний и терзаний. В голове застряла фраза: «Заурядные гены не принесут пользы». Он был заурядным, хотя всю жизнь пытался доказать себе и остальным, что это не так. А ведь он знал, что зауряден во всём, и теперь эта правда из ментальных уст биологического механизма пришельцев поставила на его теле выжженный штамп «Посредственность». Он уверовал в это и не видел больше смысла скрывать. Если ему удастся вернуться на Землю, его личность будет проецировать честное мироощущение вовне, чтобы больше никого не обманывать, и в первую очередь самого себя.

– Долго ещё лететь? – спросил он, понимая, что любой ответ никак не повлияет на его настроение.

– Если измерять привычными для вас хронологическими константами, то восемь земных суток и шесть часов.

– А кормёжка на борту предусмотрена? – из вредности поинтересовался Николай. Есть ему совсем не хотелось.

– В любой удобный момент, – ответил ментальный голос.

– А что у вас имеется?

– Питательные смеси, с точностью рассчитанные для восстановления всех ваших потребностей и поддержания активности в течение световой части земных суток.