Баба Люба, давай

– Ужасно, – подала голос Тиана.

Она стояла в дверях, ведущих в гостиную, и осматривала раскиданные всюду вещи.

– Ужасно, – повторила ректорская дочка. – Всего четыре приличных платья! Остальное только на помойку. Нам нужно сходить в швейный салон или пригласить портных сюда. Из обуви две пары не стыдно надеть. Как Вильена в этом, – Тиана, скривившись, показала на темно-серое платье, – собиралась покорять столицу?

– Ну да, цвет не особенно подходит для девушки, – осторожно согласилась Любовь Игоревна.

– Ладно цвет! Фасон давно вышел из моды.

Следующие минут сорок разговоры велись только о моде и этикете. Тиана помогла Любе-Вильене одеться, рассказала, как необходимо приветствовать аристократов и простолюдинов, как начать и закончить беседу, в чем лучше гулять по городу, а какой наряд надеть на экзамен. В общем, как и на Земле, тут было много тонкостей.

Как оказалось, пока девушки собирались, в гостиной их дожидался завтрак, укрытый стазис-полем. Беседа за завтраком от манер юных леди перешла на более отвлеченные темы, и Люба незаметно вытащила всю историю Тианы.

Тиа оказалась вторым ребенком в семье. Брат был старше ее на десять лет и в данный момент служил где-то на границе. Мать Тианы, будучи на девятом месяце беременности, упала с лестницы. Лучшие целители смогли спасти только ребенка.

Тиана почти всю свою жизнь провела в поместье в двух неделях пути от столицы. Пока Эрик – старший брат девушки – не уехал учиться, он тоже жил вместе с ней, и с бабушкой – матерью лорда Вальдемара. Раз в полгода дети приезжали в столичный особняк, проводили с отцом неделю или две. Это были самые счастливые дни для Тианы. Лорд гулял с дочерью и сыном, показывал магические фокусы, покупал подарки и сладости.

Тиана росла, и постепенно менялся досуг. Теперь раз в полгода они ходили в оперу, ресторан, играли в семейные игры, катались на лошадях. Иногда к ним присоединялся Эрик. И вот несколько недель назад Тиана приехала поступать в столичную академию. Но вместо того чтобы проводить время с дочерью, лорд занимался только работой.

Все подружки и бабушка остались в поместье, а в столице Тиа еще ни с кем близко не сошлась. Поэтому, когда Коллин вдруг назначил свидание Вильене, Тиана не знала, с кем поделиться своим горем. Да и вина из-за случайного убийства, недоверие и жестокие слова отца сильно давили на нее.

Любовь Игоревна смогла подобрать слова и расположить к себе Тиану, пока она не озлобилась на весь мир.

После завтрака их навестил лорд-ректор. Кроме вороха книг, он притащил целую батарею бутылочек.

– Это что? – Люба с подозрением разглядывала серовато-зеленую жижу, наполнявшую прозрачные емкости.

– Это средство… для того чтобы… хм… вспомнить, – лорд Вальдемар замялся, – сейчас вы, хотя и говорите на нашем языке, читать на нем не умеете. Но ваш мозг помнит буквы и цифры, а руки знают, как писать и…

– Надо пробудить память тела? – Любовь Игоревна поняла, о чем говорил лорд. – Активизировать те участки мозга, которые отвечают за распознавание зрительной информации?

Лорд Вальдемар и Тиана покосились на нее с таким видом, будто она заговорила на другом языке.

– Да, – наконец, выдавил подзависший ректор.

Все оказалось не так плохо, как предполагала Люба. Вкус зелья напоминал клюквенный кисель, правда, подействовало оно не сразу. Понадобилось примерно полчаса, чтобы закорючки с точечками, наконец, сложились в знакомые слова.

Пока Люба ждала действия зелья, лорд Вальдемар решил провести краткий ликбез.

– Существует семь различных видов магии, – говорил он, расхаживая по гостиной, – четыре стихийных – огня, воды, земли и воздуха, а также жизнь, смерть и ментал. Маги жизни – это целители, смерти – некроманты. Ментальные – те, что могут читать и внушать мысли, чувства. Самый редкий дар – ментальный. Всего один человек в королевстве имеет мощные ментальные способности. Чуть чаще встречаются некроманты с сильным даром. Одного из самых сильных на всем континенте ты сейчас видишь перед собой.

– Некромант? – удивленно переспросила Люба, она не знала о специализации ректора. – А где же все атрибуты?

– Не понял, какие атрибуты? – нахмурился лорд Вальдемар.

– Ну как же? Черепа, кости и всякое такое, – неопределенно махнула рукой Любовь Игоревна.

– Крестьянские предрассудки. Костяной прах, засохшая кровь и некоторые другие ингредиенты нужны только для определенных обрядов. А поднять простого мертвеца я могу и без них. Был бы труп. Так о чем я? – потер лоб ректор.

– О видах магии, – подсказала Тиана.

– Да! – вспомнил лорд. – Чуть чаще некромантов встречаются целители, а потом идет стихийный дар. У каждого мага лучше получаются заклинания одного-двух, реже трех направлений. По способностям и определяется специализация. Легче всего удаются заклинания огня – пиромант, воды – гидромант и так далее.

– То есть и пиромант может вызвать воду, но потратит больше сил, так? – задала вопрос Люба.

– Верно, он быстро выдохнется, а если у мага слабый дар, то может и вовсе не получиться. Иногда к какому-то виду магии совсем нет способностей. Например, я хоть и сильный некромант, но почти совсем не владею ментальной магией. Не могу наложить иллюзию, не умею внушать настроение. Предел моих способностей – иногда могу определить, ложь человек говорит или правду, – развел руками лорд Вальдемар.

– Понятно!

– Прежде чем начать обучение мага, надо определить, к какому виду магии у него склонность. Конечно, все можно выяснить опытным путем, но это долго, – ректор опять заходил по комнате, – поэтому Денрез Грейдер создал артефакт, который определяет склонности к магии и резерв мага. Направленность магии не меняется, а резерв обычно растет. Первый этап поступления в академию – проверку на определителе Грейдера – Вильена прошла. Артефакт определил у нее средний резерв, ближе к низкой планке, и склонность к магии воды и земли. Совсем немного высветилось жизни.

– Но ведь эту проверку прошла Вильена, – засомневалась Любовь Игоревна, – у меня могут быть и другие показатели.

– Нет! – покачал головой лорд. – Я специально выбрал душу с такой же склонностью к определенным видам магии. Раз направленность ясна, есть три факультета, на которые тебя можно устроить: артефакторика, бытовой и алхимический.

– А какие еще есть факультеты? – поинтересовалась Люба.

– Некромантии, целительский, боевой, факультет агромагии и теоретический, – перечислила Тиана, – но все они тебе не подходят. На агромагию берут только с большим резервом, на боевом девушки не учатся, магии смерти у тебя нет, магии жизни – слишком мало, а теория заумна.

– А что изучают на бытовом? – спросила Люба.

– Многое, начиная от изготовления магической ткани и заканчивая быстрой очисткой помещения от пыли, – опять вмешалась дочка ректора.

Любовь Игоревна задумалась. Как магически убрать пыль или делать ткань, она даже представить себе не могла, при слове артефакты в голову лезли исторические реликвии. Да, Люба знала, что кольцо всевластия из «Властелина колец» – тоже артефакт, и именно что-то похожее она будет учиться делать, но представить, как все это будет происходить, женщине нашего времени было затруднительно.

Факультет алхимии из всех вариантов казался ей самым понятным. Дома она варила обеды, зелья готовить, скорее всего, ненамного сложнее.

– А потом можно перевестись на другой факультет, если что? – осторожно спросила Люба.

– Можно, – успокоил ее лорд Вальдемар, – но обычно так не поступают.

– Тогда алхимия! – решилась Любовь Игоревна.

– Прекрасно! – одобрил ректор.

– А я на бытовом, – загрустила Тиана.

– Ничего страшного. Первый месяц лекции будут общие у всего второго потока. Бытовики и алхимики ходят на них вместе. А потом Вильена освоится и не будет нуждаться в помощи, – лорд Вальдемар думал прежде всего о деле, – полагаю, человек из безмагического мира быстрее всего сможет изучить именно алхимию. А теперь пробуй читать.

Со второй попытки черточки и точки сложились в буквы, и Любовь Игоревна прочла несколько предложений. Удовлетворившись результатом, лорд Вальдемар дал задание, предупредив, что зайдет вечером и проверит.

Тут совершенно неожиданно вмешалась Тиана.

– Отец, у Вильены почти нет одежды, платья вышли из моды, обуви очень мало. Нет ботинок и сапожек! Я уже не говорю про сумочки и аксессуары, – сказала она.

Люба была уверена, что лорд скажет, что не нанимался оплачивать еще платья для попаданки, и так много делает, но ректор удивил.

– Хорошо, – кивнул он, – если за неделю Вильена освоит весь запланированный мной материал, то поедете в город. И подготовь список того, что необходимо.

И, пока Любовь Игоревна пораженно хлопала глазами, вышел из комнаты.

До обеда девушки занимались. Видимо, волшебное средство неплохо работало. Вся информация запоминалась быстро. Мир назывался Броллиен и в целом был похож на Землю размерами. Правда, материков тут было восемь, и очертаниями они совсем не напоминали наши.

Любу угораздило попасть в королевство Жистралию, судя по карте, довольно большую по размерам страну. Правили тут монархи, но в данный момент вместо короля на троне сидел регент. Согласно завещанию деда и традициям молодой правитель сможет получить власть чуть меньше чем через год, когда ему стукнет двадцать. На данный момент король инкогнито обучался где-то за границей.

В книге по политическому устройству даже обнаружились цветные портреты правящей династии. Люба, перелистнув несколько страниц, уставилась на одну из картинок.

– Силариэн, годы правления… – прочитала она вслух, надпись под портретом. – Погоди, он что, эльф?

С портрета на нее смотрел молодой красивый мужчина с заостренными ушами и совершенно синими глазами. То ли художник польстил Его Величеству, то ли действительно король, который правил больше сотни лет назад, был очень красив.

– Силариэн? Нет, он полуэльф, тогда был заключен династический союз между нами и эльфами. Силариэн – дедушка нашего нынешнего правителя. Говорят, что молодой король похож на него и очень красив! – Тиа мечтательно вздохнула.

Но Любовь Игоревну интересовало другое.

– Получается, у вас тут есть эльфы?

– Есть! И они красавчики, но с людьми общаются редко. Тогда была война с демонами, наши страны заключили договор о военной поддержке. Во время подписания договора принц увидел молодую красавицу. Она была дальней родственницей эльфийского правителя. Принц влюбился с первого взгляда, а потом добился от эльфийки взаимности! – Тиана приложила руки к груди. – Это так романтично!

– Безумно романтично! – тихо, но с явным сарказмом повторила Любовь Игоревна. Не верила она во вдруг вспыхнувшее чувство, ее интересовало другое. – Получается, у вас тут живут эльфы и демоны?

– Эльфы – да, а демоны – нет. Демоны не могут существовать в нашем мире в своем истинном теле, но нашли другую возможность. Больше двухсот лет назад демонологи сумели объединить человека и демона. Так появились одержимые. Это уже не люди, они быстрее и сильнее. Они всегда мощные маги, даже если человек до соединения с демоном не владел даром. Одержимые долго не живут, но когда их много – это страшная сила.

– А сейчас что с демонами? – История мира Любу заинтересовала.

– Демонов мы, в конце концов, победили, а демонология вне закона, – объяснила Тиана.

– А с эльфами что? Вы все так же с ними сотрудничаете?

– Мы сотрудничаем. Ты тоже подданная Жистралии! – напомнила дочка ректора. – После войны эльфы удалились в свои леса и закрыли границы. С ними идет вялая торговля, но больше мы никак не сотрудничаем. А так хотелось бы!

Любовь Игоревна посмотрела на мечтательное выражение лица Тианы и снова уткнулась в книгу. После обеда дочка ректора ушла. Оказалось, Тиа живет не в общежитии на территории академии, а в фамильном особняке в городе. Каждый день она будет приезжать на учебу, а после занятий уезжать.

К слову, Любу поразило то, что лорд Вальдемар не пытался протащить без экзаменов свою дочь. Тиана добросовестно готовилась, учила теорию и даже немного практиковалась: с помощью магии «постирала» шторы в гостиной. Правда, после стыдливо призналась, что эта магия не для аристократов. Люба про себя хмыкнула. Полезное умение чистить одежду почему-то считалось постыдным.

После ухода Тианы Любовь Игоревна продолжила заниматься. Чтобы лучше запомнить некоторые названия и даты, решила записать их на отдельный лист, но найти писчие принадлежности оказалось не так легко.

Люба перерыла все вещи Вильены, прежде чем обнаружила небольшую квадратную сумку. В ней лежали две тонкие книжки, пенал с ручками и карандашом, блокнотик и альбом. Когда она уже хотела положить сумку обратно, из нее выпала толстая потрепанная тетрадь.

Видимо, лежала в другом отделении. Люба открыла тетрадь на первой попавшейся станице и вчиталась в ровные строчки.

«5607.12.8. Сегодня Нув опять пытался вывести меня из себя. Дразнил и насмешничал. Знаю, что жаловаться отчиму или матери бесполезно. Боюсь, что скоро сорвусь и скажу сводному братцу все, что я о нем думаю».

Первые цифры – год, месяц и день. Именно в таком порядке в этом мире записывали даты.

– Дневник Вильены, – задумчиво сказала Любовь Игоревна, – весьма кстати.

Глава седьмая. Разговор с ректором

С сожалением посмотрев на дневник, Люба вздохнула и отложила его в сторону. Сейчас нужно учить то, что запланировал лорд, а уж потом читать чужие дневники. Заниматься она закончила поздним вечером.

Голова немного побаливала от объема утрамбованной в нее информации, хотелось есть, но как позвать слуг, Люба не знала. Тиана использовала артефакт, когда заказывала обед, но не объяснила принцип действия.

Любовь Игоревна неспешно разобрала вещи Вильены, разложила все по полочкам и развесила по шкафам, а лорд Вальдемар все не приходил. За этим нехитрым занятием Люба снова размышляла о том, как вести беседу с некромантом. Рассказать ему о своих подозрениях или нет? Но, в конце концов, решила действовать по ситуации.

Ректор все не шел. Люба уже решила укладываться спать, как вдруг дверь отворилась и в комнату в буквальном смысле вплыл поднос, заставленный тарелками. За подносом вошел лорд.

Выглядел он неплохо, но в глазах читалась усталость.

– Вильена, как насчет того, чтобы поужинать? – предложил ректор.

– С удовольствием! – искренне обрадовалась Люба.

После ужина они удобно расположились в креслах, и лорд Вальдемар погонял ее по пройденному материалу. Любовь Игоревна ответила на все вопросы, чем приятно удивила ректора.

– В вас есть усидчивость и целеустремленность! – похвалил лорд. – Думаю, что через неделю, как раз в выходные дни, вы с Тианой сходите в город и приобретете необходимые вещи.

– Я как раз хотела поговорить насчет этого, – кивнула Люба, – полагаю, Вильена привыкла жить гораздо скромнее, чем ваша дочь. На мой взгляд, платья вполне подходящие, а то, что фасон немного устарел, не страшно. Можно…

– Нет! – решительно перебил некромант. – Я пообещал вам покровительство, если вы помните. И клятву нарушать не намерен. Всем, чем надо, от тетрадок и промокашек до платьев и сапожек я вас обеспечу.

«Да он, похоже, действительно оскорбился!» – с удивлением подумала Люба и, согласно кивнув, поспешила перевести тему.

– Лорд Вальдемар, я поговорила с Тианой, она утверждает, что ничего не путала и подсыпала Вильене простое слабительное. – Любовь Игоревна опустила веки и из-под ресниц разглядывала ректора, стараясь отследить реакцию на свои слова. – Значит, у этого тела аллергия на какой-то ингредиент слабительного. Мне хотелось бы выяснить на какой. Мало ли что.

Ректор ненадолго прищурил глаза. Интуиция Любы просто вопила, что лорд знает, чем отравилась девушка.

– Должен вам признаться, – немного помолчав, сказал ректор, – я не сказал Тиане всей правды. Она действительно ничего не путала. В бутылочку с этикеткой «Слабительное» был насыпан редкий яд.

Люба во все глаза смотрела на лорда. Он понял, что его разгадали, поэтому решил покаяться.

– А почему этот яд был под видом слабительного? – тихо спросила Люба, уже догадываясь, что услышит в ответ.

– Этот яд запрещен в королевстве. Он мне нужен в научных целях, – взглянув на лицо Любы, Вальдемар продолжил. – Не надо на меня так смотреть, никаких чудовищных экспериментов! Или… о чем вы там подумали? Вспомните мою специализацию. Я некромант и работаю с неживой материей. О сути моих разработок вам ничего знать не надо, но могу вас уверить, что ничего скверного с помощью этого яда я делать не планирую.

«Может, он какой-то антидот против яда разрабатывает, экспериментируя на мертвых телах?» – подумала Люба.

– Спасибо за искренность, – поблагодарила она.

– Надеюсь, вы помните, что поклялись сохранять мои тайны. Именно так, во множественном числе, – весомо напомнил Вальдемар, – откат от нарушения магических клятв вам не понравится.

– Я помню о клятве и о своих обязательствах, – ровно сказала Люба, – но мне хотелось бы поговорить о Тиане. Дочь вас любит и ужасно переживает из-за того, что вы назвали ее бездарем. Она считает, что вы не верите ей!

– А что я должен был сделать? Сказать, что у меня запрещенный яд? А вдруг она об этом где-то расскажет? Брать клятву с собственной дочери и видеть, как в случае ошибки она будет мучиться от магического отката? Зачем она вообще полезла сыпать яд из-за одного свидания?! – в сердцах воскликнул лорд.

– Она молодая девушка и не знала, как действовать. Все ошибаются. Неужели вы никогда не были молодым? Не совершали ошибок?

– Совершал, – вздохнул некромант.

Ненадолго установилось молчание, Люба знала, на какие кнопочки надо давить.

– Лорд Вальдемар, поговорите с дочерью. Вы прекрасный отец, она вас очень любит. Тиану сильно ранит ваше недоверие. Не хотите говорить про яд? Скажите, что у Вильены аллергия на какой-то компонент, поэтому так получилось. Поймите, она очень переживает из-за того, что вы ей не доверяете.

– Я подумаю, – буркнул ректор, – было бы ради кого яд подсыпать.

– А что, ее жених вам не нравится? – удивилась попаданка.

– Не то чтобы не нравится, – замялся лорд, – но для своей дочери я хотел бы партию получше.

– Но Тиана сказала, что вы заключили помолвку.

– Предварительную. У нас считается, что если девушке шестнадцать лет, а ее родители не заключили хотя бы предварительную помолвку, значит, она не востребована на рынке невест и что-то с ней не так, – объяснил лорд Вальдемар, – поэтому мы заключили с родителями Коллина договор, пока не подберем что-то лучше для своих детей. А если не подберем, тогда Тиана и Коллин поженятся.

– Вот как… то есть, возможно, у Вильены тоже есть предварительный жених? – под нос себе пробормотала Люба.

– Может быть.

– Тогда мне тем более нужно побыстрее прочесть ее дневник, – сказала Люба и, увидев непонимание в глазах лорда, добавила: – Я нашла дневник Вильены, что там, пока не знаю.

– Я посмотрю, – вдруг заинтересовался Вальдемар, – может, там что-то скрыто магией?

Любовь Игоревна пожала плечами и принесла дневник. Лорд поводил над пухлой тетрадью рукой, полистал страницы, но ничего не нашел.

– Повезло, что вы его обнаружили, – откинулся в кресле ректор. – Я искал информацию про семью Вильены, но нашел немного. Известно, что родной отец у девочки умер, мать второй раз вышла замуж за вдовца с двумя детьми. Вроде бы денег у отчима Вильены немного, но откуда-то нашлись средства на обучение падчерицы. Почитайте, может, найдете ответ на этот вопрос.

Люба кивнула.

– И еще, – продолжил лорд Вальдемар, – вы, похоже, поладили с Тианой. Я хотел бы вас попросить, если что-то будет не так с дочерью, докладывать мне.

– Доносить о каждом ее шаге я вам не буду, – решительно отвергла предложение ректора Любовь Игоревна. – Но мне понятно ваше желание защитить дочь, у меня у самой дети. Все, что я могу обещать: постараюсь присматривать за Тианой.

– Этого достаточно, – лорд поднялся и, чуть склонив голову, попрощался, – доброй ночи, Вильена.

Глава восьмая. Дневник Вильены

Любовь Игоревна почти с ненавистью смотрела на пухлую тетрадь. Читать дневник не хотелось. Не то чтобы Люба страдала излишней в данный момент щепетильностью, просто ей жутко хотелось спать.

– Вдруг у меня тоже есть предварительный жених? – вслух хмуро спросила Люба. – Может, там такое уродище, что Вильена согласна была хоть кому глазки строить, лишь бы от него избавиться?

Замуж за уродище не хотелось, поэтому Люба открыла дневник. Тетрадь оказалась исписана больше, чем наполовину. Вильена начала дневник восемь месяцев назад, но писала не каждый день.

Девушка постоянно воевала со сводными братьями, отчиму не было дела до падчерицы, он старался заработать. Мать занималась хозяйством, семья жила небогато, но и не побиралась.

Тем не менее ответ на вопрос ректора Люба нашла практически сразу. Оказалось, что бабушка Вильены – мать погибшего отца девушки – оставила завещание и последнюю волю. Причем, как поняла Люба, «последняя воля» была как-то подкреплена магически, поскольку никем из домашних не оспаривалась. Никто не старался повернуть завещание к своей выгоде или смухлевать.

Покойная бабушка положила в банк значительную сумму, эти деньги доставались Вильене только в том случае, если она поступала в академию высшей магии в столице. В тот момент, когда Вильена сдаст все вступительные экзамены, произойдет оплата первого года обучения в академии, оставшиеся деньги девушка сможет получить на руки.

Сумму, которую бабушка положила в столичный банк, никто не знал, но мать Вильены предполагала, что там деньги на первый, максимум второй год обучения. За это время Вильена хотела найти подходящую партию и выгодно выйти замуж.

Если представить такую ситуацию в нашем мире, то обязательно нашелся бы кто-то из родственников, кто был бы не прочь присвоить деньги девушки. Но тут воля покойной грозила смертью тому, кто решит нарушить клятву. Правда, ограбить или обмануть Вильену аферистам и ворам всех мастей ничего не мешало, но у девушки была просто поразительная интуиция.

Чего только стоил случай с кучером в пути. Непонятно, почему верный слуга вдруг напился и не смог утром не то что запрячь лошадей, но даже просто встать. Вильена подняла шум, нашла деревенского мальчишку, заплатила ему денег и посадила вместо кучера.

Несмотря на то, что хозяин постоялого двора всеми силами пытался остановить молодую аристократку, Вильена чувствовала, что из этого дома надо бежать немедля. Не понимала подобной спешки и дородная служанка Вильены, но оспаривать приказы не решилась. Госпожа могла и магией приложить в случае неповиновения.

Уже выехав из деревни с постоялым двором, Вильена успокоилась. Словоохотливая служанка разговорила мальчишку на козлах и узнала, что в округе исчезают люди. Недавно пропали двое состоятельных крестьян, возвращавшихся домой из города, а до этого купец с охраной. Деревенские ругали чудище из болота, о котором рассказывал единственный выживший охранник купца. Правда, маг, вызванный из ближайшего города, ничего в болоте не нашел.

Вильена решила, что интуиция предупредила ее о чудище, но опыт Любови Игоревны подсказывал, что местный Шрек тут не причем. Скорее всего, настоящим чудовищем был хозяин постоялого двора. Да и очнувшийся кучер клялся и божился, что выпил только кружку пива.

Слуг Вильена отпустила после того, как прошла проверку на артефакте Грейдера и подписала документы на обучение. Оказалось, что тут заключали договор не в тот момент, когда абитуриента зачисляли в академию, а до экзаменов. Сразу же после проверки на артефакте оформляли в общежитие, давали разрешение на пользование библиотекой, выдавали специальный артефакт, который заменял тут зачетку, и снимали небольшую сумму за сдачу экзаменов и проживание.

Было еще одно правило в академии: никаких слуг у студентов и минимум – у преподавателей. Для Вильены такое правило оказалось спасением, потому что денег на то, чтобы платить слугам, у нее не было. Их не хватило бы даже на обратную дорогу.

Зато вместе со слугами Вильена передала два письма: одно матери, другое – подруге. Люба предполагала, что в них девушка рассказывала о том, что доехала благополучно и заселилась в общежитие. Перед Любой нарисовалась еще одна проблема: надо было что-то писать родственникам, да так, чтобы родная мать не могла догадаться о подмене.

Уже глубокой ночью, прочитав весь дневник, Любовь Игоревна, наконец, узнала, что никакого предварительного жениха у нее нет. Вильену это ужасно огорчало, поэтому девушка с упорством, достойным лучшего применения, пыталась закадрить хоть кого-нибудь.

Глаза слипались, Люба быстро разделась и забралась под одеяло. Хотя лорд Вальдемар пообещал оплатить все расходы, ее радовало, что после поступления появятся собственные деньги. Вильена много раз писала о том, что как только сдаст последний экзамен, сразу пойдет в банк, получит наследство и купит самые элитные вещи. Люба не планировала все время зависеть от лорда Вальдемара, поэтому собственные деньги пригодились бы.