Полная версия
Сорок третий руководитель Соединённых Штатов Америки Джордж Маршалл был неплохим и даже порядочным человеком, насколько таковым может быть высокопоставленный политик, глава одного из самых мощных государств мира. Недавно ему исполнилось пятьдесят два года, но американский лидер по-прежнему оставался весьма видным и привлекательным мужчиной с густой каштановой шевелюрой, которую пока даже не тронули первые зачатки седины, и неплохой для его возраста фигурой, поддерживаемой регулярными занятиями в спортзале.
Выпускник Йельского университета, Маршалл в своё время несколько лет отслужил в ВВС Национальной гвардии, а до избрания высшим лицом государства успел два срока побыть губернатором Калифорнии.
На посту президента он уже провёл ряд реформ в области здравоохранения, образования и социального обеспечения, серьёзно сократил налоги, чем снискал уважение простых американцев. Однако в первый же год после вступления в должность Джорджу Маршаллу пришлось пройти серьёзное испытание чередой крупных терактов, а в прошлом году он под давлением военной верхушки и разведслужб был вынужден ввести войска в Ирак, чем несколько подрастерял накопленный ранее индекс доверия.
Но самыми тяжёлыми для президента Маршалла стали последние две недели с их разбушевавшимся супервирусом. С каждым днём он воспринимал происходящее всё более серьёзно, стал плохо спать и требовал чуть ли не ежечасных докладов от адмирала Моррисона. Поэтому вчерашнее сообщение о том, что страшный враг побеждён, стало для главы Белого дома настоящим бальзамом на сердце, и сейчас он был явно в приподнятом расположении духа.
Гости президента стали один за другим протискиваться в дверной проём, и так получилось, что прямо позади адмирала Моррисона оказалась сенатор Грэм. Он поспешил галантно пропустить её вперёд, но в ответ на фразу: «Дамы вперёд», удостоился лишь презрительной ухмылки.
Наконец, все они зашли в Зал кабинета, стены которого были увешаны портретами бывших хозяев резиденции в золочёных рамах, и свободно расселись за большим овальным столом тёмного дерева с Маршаллом во главе.
Тут возник небольшой конфуз – у докладчиков с собой были лишь три дополнительных копии отчёта, так что на всех явно не хватало, и им пришлось раздать по одному для Харриса и Уикера, для Рида и Грэм.
– Я прошу прощения, – произнёс адмирал, обращаясь к последним, – просто мы не рассчитывали, что нас будет больше.
Рид лишь изобразил дежурную улыбку, но Памела Грэм сдерживаться не стала:
– Ну уж конечно!
– Простите? – Моррисон прикинулся, что не понял.
– Госпожа Грэм… Памела, прошу вас! – призвал хозяин кабинета. – Если уж на то пошло, то это я виноват: действительно, я сообщил адмиралу о вашем с сенатором Ридом приезде буквально полчаса назад…
– Я умолкаю, господин президент, и готова внимательно слушать отчёт уважаемого адмирала Моррисона и его содокладчиков. – Женщина даже подняла руки в характерном жесте, как бы показывая, что сдаётся.
«Хитрая сука!» – подумал про себя Моррисон и припомнил несколько скандалов, с которыми, хоть и косвенно, некогда было связано имя Памелы Грэм.
Несмотря на позицию по Скайнет, пятидесятилетняя рыжеволосая демократка с весьма моложавым лицом и ещё не растерявшей остатки соблазнительности фигурой отнюдь не была ангелом. Они на пару с мужем владели фармацевтической империей, и когда интересы Грэмов вступали в противоречие с общественными, то первые зачастую превалировали. А ещё, по слухам, у миссис Грэм, на публике старавшейся быть ярой поборницей нравственности, имелся не один, а даже два молодых любовника, содержание которых она как-то умудрялась оплачивать частично за счёт госсредств.
Её товарищ по партии, сорокаоднолетний Сеймур Рид как будто бы ни в чём компрометирующем замечен не был, хотя Моррисон особо пока не копал в этом направлении. Финансовый туз с Уолл-Стрит, но при этом примерный муж и отец, прихожанин методистской церкви, на прошлых выборах он сражался с Маршаллом за пост главы государства, но проиграл с отставанием около пяти процентов. С тех пор честолюбивый Рид затаил обиду и ушёл в жесткую оппозицию действующей власти.
– Хорошо. Дамы и господа, сегодня мы собрались, чтобы заслушать совместный доклад председателя Объединённого комитета начальников штабов, главы ЦРУ и АНБ по ситуации с вирусом, поразившим в недалёком прошлом наши оборонные сети, и о его успешной ликвидации силами «Скайнет» – программы искусственного интеллекта, курируемой Пентагоном и лично адмиралом Моррисоном, – президент сделал небольшую аннотацию и обратился уже к самому адмиралу: – Пожалуйста, вам слово!
Джеймс Ф. Моррисон поднялся из-за стола, хотя это и не было обязательным.
Взоры всех обратились к этому худощавому, с седыми волосами и резковатыми чертами лица человеку. Адмиралу было пятьдесят пять лет, и большую часть своей жизни он посвятил службе в ВМС. Впрочем, Моррисону больше по душе была именно политика с её интригами и подковёрной борьбой.
– Благодарю вас, сэр! Итак, леди и джентльмены, я хотел бы довести до вашего сведения, что мы успешно справились с задачей по ликвидации вируса. Вчера около двух часов дня из центра Исследования Кибернетических Систем мне сообщили, что контроль над подводными лодками, ракетами и прочим вооружением полностью восстановлен…
Далее Джеймс Моррисон на несколько минут погрузился в сухую аналитику. Затем слово взяли Портер и Блейк, но завершил их совместное выступление снова адмирал, причём на весьма помпезной ноте:
– Таким образом, мы видим, что проект «Скайнет», который обошёлся бюджету США в пятнадцать миллиардов долларов, прекрасно справился со своей задачей! И хотя отдельные конгрессмены и сенаторы, – произнося эти слова, адмирал бросил торжествующий взгляд на Грэм, – неоднократно заявляли, что такие траты слишком велики и не обоснованы, теперь, хочется верить, они пересмотрят свою позицию.
И хотя всё, что говорили эти трое, было абсолютной ложью, они не зря занимали свои посты. Будучи не первый год в политике, и Моррисон, и двое других прекрасно научились владеть собой, поэтому ничего не выдало их обмана: ни дрожь в голосе, ни метающийся взгляд, ни непроизвольно сжимаемые кулаки, ни капли пота на лице.
Все присутствующие слушали молча, изредка делая какие-то пометки на копиях доклада. Моррисон хотел бы увидеть, что пишет Грэм, но с того места, где находился, он этого сделать никак не мог.
– Что ж, благодарю вас, адмирал, господа! – Президент поочерёдно кивнул всем троим докладчикам. – У кого-нибудь есть вопросы?
– Прекрасная речь, Джим! – по-техасски простовато похвалил Дэвид Харрис. Они с Моррисоном были старыми приятелями.
Тот кивнул, а Памела Грэм тут же поспешила съязвить:
– Да уж, прекрасная речь, адмирал Моррисон. Извините, что не называю вас «Джим»! Какой оратор в вас пропадает – уверена, любой университет почёл бы за честь…
– Миссис Грэм!.. – снова было хотел осадить рьяную демократку президент, но Сеймур Рид вовремя пришёл коллеге на помощь.
– Извините, сэр, я хотел бы задать адмиралу вопрос: удалось ли выяснить природу этого вируса? Кто его создал? Китай, Россия или кто-то ещё?
– Чёртовы коммуняки! – вполголоса пробрюзжал Харрис, но на него никто не обратил внимания.
– Да, Джеймс, вы как-то пропустили этот момент, – согласился Маршалл.
Моррисон ждал такого вопроса, поэтому запросто ответил:
– К сожалению, выяснить этого пока не удалось! Но мы работаем…
– Как же так? Если ваш хвалёный Скайнет так хорош, то почему же он не смог отследить, где начался этот вирус? Может быть, он всё-таки чего-то не умеет? Или же вы на самом деле нашли место его возникновения и просто что-то нам не договариваете? – вновь включилась в беседу Памела Грэм.
– Нет, сенатор, как я посмел бы?.. Просто Скайнет действительно был создан для решения несколько других задач: подавление вирусной активности и защита нашей сети обороны, а не поиск его источника…
– Эй, Джим, старина, а в чём там разница? – своим скрипучим голосом внезапно произнёс Томас Уикер.
– Поверьте, Том, с технической точки зрения разница есть, – улыбаясь, ответил адмирал, а про себя выругался: «А этого-то старого пердуна куда понесло?!»
– Думаю, нам стоит вспомнить и о людях. Я имею ввиду, о тех, которые работали над этим проектом. – Президент Маршалл в очередной раз попытался не допустить конфликта. – Если я не ошибаюсь, центр ИКС возглавляет генерал Брустер, а кто ещё в этом участвует?
– Главного инженера проекта зовут Фликинджер… э-э-э… Энтони Фликинджер, а имён остальных я не помню, – вынужден был сознаться адмирал.
Впервые он попал впросак, и этим тут же воспользовались сенаторы от Демократической партии.
– Вы даже не знаете, как зовут людей, которые фактически спасли всю Америку от этой кибернапасти?! Какой позор! – На лице Сеймура Рида читалось искреннее возмущение.
Рыжеволосая Грэм на удивление промолчала, но при этом очень гадко улыбалась, глядя на пристыженного военного.
За него ответил глава ЦРУ:
– Прошу вас, сенатор Рид, с пониманием отнестись к этому факту. Председатель Объединённого комитета начальников штабов просто не может знать всё. Уважаемый адмирал всегда общался напрямую только с генералом Брустером…
– Я вот, например, не помню имена всех своих восьми внуков, – совершенно невпопад объявил Харрис, довольно глупо улыбаясь. При этом он встретил понимание со стороны своего товарища-пенсионера Уикера.
– Но как бы там ни было, полагаю, что все эти люди будут представлены вами к наградам? – Рид задал новый вопрос, посмотрев сначала на Моррисона, а затем на президента.
Адмирал обменялся молниеносными взглядами с Портером и Блейком и ответил, на ходу корректируя свою позицию:
– Да, само собой. Сегодня до конца дня все необходимые документы будут переданы господину президенту…
– Что же помешало вам принести их сейчас?
– Я просто забыл – устроит вас такой ответ? – глядя в глаза демократу, с вызовом сообщил Моррисон.
– С удовольствием подпишу указ об их награждении, – сказал президент, никак не желавший терять оптимистичного расположения духа, и добавил: – Будут ещё вопросы?
– Так что же, получается, у проекта «Скайнет» нет недостатков? – снова включилась в дискуссию Грэм, ни к кому, однако, конкретно не обращаясь.
Ей ответил глава Агентства национальной безопасности Кеннет Блейк, который до этого большей частью молчал:
– Нам хотелось бы сказать: «Да», но, к сожалению, мы вынуждены признать, что даже у такой совершенной системы имеется изъян. Или лучше будет назвать это особенностью…
– Так-так, и что же это? – У Памелы загорелись глаза. Женщина даже невольно подалась вперёд, словно боясь пропустить хоть слово из объяснений Блейка.
Тот на всякий случай переглянулся с Моррисоном и Портером, хотя мог бы этого не делать. Дело в том, что они ждали такого вопроса и, если бы Грэм его не задала, сами подвели бы к тому, чтобы сообщить следующую деталь.
– Э-э-э… он, как бы это сказать, оказался несколько более… самостоятельным, чем мы ожидали…
– Самостоятельным? – с удивлением и даже лёгкой тревогой в голосе спросил Джордж Маршалл.
– Да, сэр, Скайнет умён. Очень, я бы сказал, умён. Он мыслит нестандартно, нелинейно, не как машина…
– То есть как человек, вы хотите сказать? – уточнил сенатор Рид.
– Скорее, как полноценная личность, Сеймур, – снова перехватил нить разговора председатель Объединённого комитета начальников штабов.
– Как любопытно, адмирал! А в своём докладе вы этого не упоминаете.
– Мы решили, что этот момент можно обсудить отдельно и… в устном порядке, – ответ Моррисона был обращён, скорее, к главе Белого дома.
– Ну, вот теперь всё встаёт на свои места! – Памела Грэм с новой силой набросилась на докладчика. – С этого и надо было начинать, адмирал! Хорошо хоть, что у вас хватило смелости признать, что с проектом не всё в порядке!
Харрис и Уикер выглядели растерянными и просто молча взирали на остальных. Старики и так понимали, что они здесь просто для массовки, а по части высоких технологий были, мягко говоря, не сильны.
Президент Маршалл старался сохранить нейтральное выражение лица, хотя своё бодрое и приподнятое расположение духа уже успел порядком утратить. Моррисон ведь ничего такого ему не сказал вчера. Неужели, в Пентагоне от него что-то скрывают? Затронули бы они эту тему, если бы не вопрос Рида?
– Благодарю, госпожа Грэм, что хотя бы в трусости вы меня не обвиняете! – обменялся с демократкой встречной колкостью Моррисон.
– Не обольщайтесь! Так вы признаёте, что Скайнет опасен, и те голоса в конгрессе и сенате, которые все эти годы твердили, что подобную систему нельзя до конца контролировать, были правы?
– Нет, это не так. Скайнет контролируем, но во избежание возможных недоразумений в будущем…
– Даже представить себе боюсь такие «недоразумения»! – вставил реплику Сеймур Рид, но Моррисон продолжил, как ни в чём не бывало:
– …мы считаем возможным и, более того, необходимым просить Комитет сената по ассигнованиям о выделении дополнительных средств на доработку проекта.
– О какой же сумме идёт речь? – поинтересовался глава Соединённых Штатов.
– Мы прикинули, что пяти миллиардов долларов должно хватить, – совершенно спокойно произнёс директор ЦРУ Портер.
У Памелы Грэм, которая как раз и возглавляла обозначенный комитет, чуть глаза не вылезли из орбит и рот приоткрылся от удивления.
– Пять миллиардов долларов?! Да это же треть от первоначальной суммы, выделенной на ваш этот Скайнет!
«На самом деле, дорогуша, только пятая часть», – усмехнулся про себя адмирал.
– Если речь идёт только о доработке, почему сумма так велика? – вопрос Рида был справедлив, но у трёх хитрецов и на него был заранее припасён ответ.
– Видите ли, мистер Рид, так как Скайнет – чрезвычайно сложный и уникальный в своём роде продукт, а не какая-нибудь там операционная система для компьютера, то и любые работы по его настройке можно назвать уникальными. Ошибок быть не должно…
– Но всё-таки почему именно пять миллиардов? Господин Портер сказал, что вы прикинули… кто это, простите, «вы» – вы трое? И что значит «прикинули»? Ни один из вас, насколько я знаю, не имеет экономического образования…
– Сенатор Грэм, я говорил о предварительном грубом расчёте, – тут же поспешил уточнить директор ЦРУ. – Чуть позже мы, конечно же, обратимся к соответствующим специалистам и пришлём вам смету с подробным расчётом. Вполне вероятно, что итоговая сумма окажется меньше обозначенной.
– Что-то я сомневаюсь… – скептически пробормотала женщина и посмотрела сначала на своего коллегу-демократа, а затем на президента.
Маршаллу было непросто. С одной стороны, ему вся эта история с проектом «Скайнет» с самого начала не очень нравилась, а тем более теперь, когда выяснились такие подробности. Но с другой, ссориться с военной верхушкой он не хотел. Эти люди были слишком могущественны и могли реально повлиять на его дальнейшую судьбу. Без их поддержки глава Белого дома вполне мог проиграть предстоящие выборы. А переизбраться на второй срок он хотел.
Глубоко вздохнув и оглядев всех поочерёдно, Джордж Маршалл вынес свой вердикт услышанному:
– Хорошо, дамы и господа, подведём итог. Первое – Скайнет работает и успешно справляется со своей задачей. Это безусловно приятная новость. Второе – в проекте имеются недостатки. Это уже хуже, но если они исправимы, то, я считаю, это нужно сделать как можно скорее. Торг о деньгах здесь не слишком уместен. – Он посмотрел на Грэм, а затем на Моррисона. – Впрочем, как и необоснованно завышенные расходы. В целом, я согласен с просьбой уважаемых докладчиков, но также настаиваю на подготовке подробной сметы. После её изучения каждым из нас предлагаю повторно собраться в том же составе для обсуждения. Время согласуем позднее. Есть у кого-нибудь возражения?
Возражений не последовало. Обе стороны молча помотали головами и отреагировали одиночными репликами: «Нет» и «Не имеется», а сами уже приготовились к дальнейшему противостоянию друг с другом.
На выходе из здания, перед тем как рассесться по машинам Моррисон и Грэм вновь на мгновение оказались друг рядом с другом. Рыжеволосая женщина-сенатор решила в очередной раз поддеть адмирала:
– Я что-то успела подзабыть, когда вы говорили вы установите источник происхождения этого вируса?
– Я не называл сроков… Ей богу, Памела, мне порой кажется, что вы нас самих считаете виновными в его появлении, чтобы оправдать создание проекта!
Женщина серьёзно посмотрела на него и многозначительно ответила:
– Всё может быть, адмирал. Всё может быть.
Глава 7. Начало приключений
На полпути между Лос-Анджелесом и Сан-Диего
26 июля 2004 года, понедельник, 16:30
Построенная большей частью в 1960-1970-х годах межштатная автомагистраль I-5 проходит вдоль всего западного побережья США. Её общая протяжённость составляет более 2 200 километров. Северный конец этой колоссальной трассы располагается на границе с Канадой в парке «Арка мира», а южный – в городе Сан-Диего, на границе США с Мексикой.
Именно в Сан-Диего держали путь водитель и пассажир новенького серебристого «Крайслер-300», среди прочих многочисленных автомобилей двигавшегося по I-5. Ранее машина выехала из Лос-Анджелеса и в описываемый момент находилась где-то посередине между начальной и конечной точкой своего маршрута.
За рулём блестящего на солнце седана находился брутальный мужчина средних лет с атлетической фигурой, короткими, подстриженными на военный манер тёмными волосами, широкими скулами, крупным носом и глубоко посаженными напряжёнными глазами. Облачённый в песочного цвета брюки с широким ремнём и белую рубашку с коротким рукавом атлет сосредоточенно смотрел на дорогу и, казалось, не замечал более ничего вокруг.
Терминатор Т-850 в своей фирменной манере.
Его спутница, устроившаяся на пассажирском сидении – роскошная зеленоглазая блондинка в стильном белом платье, – напротив, периодически поворачивала голову то в одну, то в другую сторону. Девушка с интересом рассматривала всё, что попадалось им на пути: небольшие города, сквозь которые они проезжали, другие автомобили на трассе и сидящих в них людей, калифорнийскую природу и, в особенности, тянущуюся вдоль трассы бескрайнюю синюю гладь океана.
Т-Х с её более продвинутым искусственным интеллектом легче было перестроиться и уйти от чёткого шаблонного поведения, свойственного машинам, в сторону всё большего и большего очеловечивания. В процессе пяти временных повторов у неё появилось на это время, и Терминатрикс смогла достигнуть определённых успехов на этом пути. Хотя работы предстояло ещё много.
Благо теперь, когда робот не была связана директивами Скайнет о ликвидации Джона Коннора и других будущих лидеров Сопротивления, она могла свободно распоряжаться собой, своим временем и учиться, познавать новое. При этом Т-Х не кинулась, что называется, в омут с головой, начав забивать свою память всем подряд. Она довольно придирчиво исследовала просторы всемирной сети и отбирала для себя только то, что сама считала полезным и нужным.
У Т-850 в этом плане дела обстояли не столь хорошо. Его процессор хоть и был совершеннее, чем у предыдущей серии Т-800, но всё равно был рассчитан больше на кратковременное нахождение в людской среде с единственной целью последующей ликвидации. Да, перед отправкой назад в прошлое ему заложили краткий курс человеческой психологии, но это было едва ли не единственным, наряду с директивой не убивать людей, что возвышало этого конкретного андроида над своими собратьями, собранными на автоматических заводах Скайнет.
И всё-таки Терминатор обучался. Он был на это способен, и теперь, когда человек-машина также мог не заботиться о спасении жизней Кэтрин Брустер и Джона Коннора от Т-Х, это был лишь вопрос времени. Его металлическая приятельница не сомневалась, что рано или поздно Т-850, как и она сама, сможет полностью интегрироваться в человеческое общество, стать его частью.
Как знать, быть может, когда-нибудь они оба даже смогут более не скрывать своей подлинной сущности. Тогда, когда люди достигнут той стадии развития, которая позволит им преодолеть остатки предубеждения и страха перед машинами. Пускай и разумными, но всё же чуждыми организмами.
Пока же первоочередной задачей на пути к будущему благоденствию двух терминаторов становилось получение нормальных документов. Без них возможности Джулии Кэмпбелл и Томаса Мейсона (было решено оставить Терминатору имя, на ходу придуманное как-то раз Кэтрин Брустер) значительно сокращались, так же, как и свобода передвижения. Фактически, без идентификационных карточек роботы в обличии людей были обречены на постоянное нелегальное положение, нависающую угрозу конфликта с властями и почти неминуемое разоблачение.
И если для Т-Х, которая благодаря оболочке из полисплава имела возможность принимать обличия разных людей, это было не столь критично, то для её компаньона, таким свойством не обладающего, проблема возникала самая серьёзная. Тем более из-за его портретного сходства с реальным сержантом корпуса морской пехоты по фамилии Кэнди.
Впрочем, и саму Джулию перспектива постоянной смены внешности не прельщала. Она успела уже привыкнуть к своему изначальному облику и находила его наиболее подходящим при общении с людьми. Более того, она даже в каком-то смысле гордилась им. Эта внешность не была внешностью какого-то конкретного человека: при моделировании всех терминаторов серии Т-Х Скайнет использовал все доступные ему изображения человеческих особей, которые он собрал в многочисленных архивах как до войны, так и уже после. Скомпилировав около тысячи самых, по его мнению, подходящих, он попытался создать своим новейшим механическим солдатам образы, если не совершенные, то близкие к совершенству.
Ко всему тому облик сногсшибательной красотки имел и свои дополнительные преимущества применительно к подавляющему числу мужских особей. И Т-Х с долей вероятности свыше 75% рассчитывала, что заложенные и приобретённые навыки обольщения ей ещё понадобятся.
Помочь с получением документов должен был Карлос – племянник бывшего зелёного берета и торговца оружием Энрике Сальседы. Некогда с Энрике дружила Сара Коннор, а её сын, Джон, любезно согласился написать для обоих терминаторов своего рода рекомендательное письмо, которое должно было убедить Карлоса или же его дядю, что это друзья и им можно верить.
Как только они достигнут окрестностей Сан-Диего, Джулия собиралась подключиться к городской базе данных и вычислить точное место жительства молодого Сальседы. Ну а пока её больше интересовали пейзажи за окном. Т-Х даже перенастроила свои оптические схемы, чтобы взглянуть на мир, полный красок, как это делают люди. При этом возможности дополненной реальности для девушки не исчезли, хотя и стали несколько ограниченными.
Но и этого Терминатрикс показалось мало. В какой-то момент она решила опустить стекло пассажирской двери, и в салон тут же ворвался поток тёплого, но всё равно освежающего воздуха. Своими сенсорами робот ощущала его дуновение, заодно определяя скорость и направление, а обонятельными рецепторами вдыхала и анализировала состав солёного океанского бриза.
Рот Джулии приоткрылся и застыл в лёгкой улыбке. Она подалась ближе к оконному проёму, подставив лицо потокам ветра и лучам солнца. Практически как настоящий человек, если бы не волосы, которые будучи частью полисплава, не могли также свободно развеваться и ниспадать затем на плечи.
Терминатор не мог не заметить этого, тем более что воздушный поток стал трепать его волосы и рубашку. Он, предварительно удостоверившись, что не попадёт из-за этого в аварию, отвлёкся от дороги и уставился на свою пассажирку.
«Что ты делаешь?» – спустя несколько секунд последовал вопрос. Он был задан не вслух, а передан по беспроводному каналу через радиомодем, имеющийся в черепе каждого терминатора.
Джулия обернулась, и на её лице Том прочёл выражение, которое процессор идентифицировал как лёгкое замешательство. Казалось, она не сразу нашлась, что ответить.
«Я… наслаждаюсь моментом», – это выражение робот тоже вычитала где-то на просторах интернета и, не откладывая в долгий ящик, решила проверить опытным путём.
Терминатор стал анализировать полученную информацию, но никаких подходящих вариантов для себя не нашёл.
«Что это означает? В моей базе данных не имеется таких понятий», – выдал человек-машина.
«Я… я точно не знаю, – ответила Джулия и тут же поправила себя: – Пока не знаю. Но это что-то, что люди связывают с ощущением счастья…»
Задумавшись ещё на некоторое время, Т-850 продолжил начатый диалог: «Люди слишком нерациональные и нелогичные существа. Понять их мне представляется невыполнимой задачей. Постоянные усилия в этой области могут привести к сбою в ЦП».
