Фенрир. Тетралогия

В этом диалоге отсутствовали и так любимые им мемы. Ни фото, ни видео, ни цитат из других сообществ. Слишком чисто и упорядоченно. Быстро пролистав переписку до даты саммита, Денис недоверчиво вскинул бровь. Диалог резко обрывался за два дня до начала мероприятия. И не возобновлялся в течение следующих трёх месяцев… Вот только разговоры все были какие‐то бытовые, будничные. Глазу не за что было зацепиться. Особенно сонному и уставшему.

– Неплохо вы шифруетесь, мистер Водолей… Снимаю шляпу.

Но пик любых обсуждений в диалоге постоянно приходился на дни, предшествовавшие каким‐то важным событиям. Денис долистал до конца августа. Вопреки действию таблетки его глаза слезились от сонливости и уже с трудом фокусировались на тексте. Буквы расплывались…

– Гадёныш!

Последние сообщения в диалоге закончились за двое суток до выезда кортежа Леи в сторону Твери. Морок чертыхнулся, выключил монитор, стащил с себя брюки и рубашку и улёгся на стоявший вдоль дальней стены его кабинета длинный диван, укрывшись дежурным пледом.

– Сука… Я тебя наизнанку выверну. Голыми руками вытрясу из тебя правду. Мудак…

Когда глазные веки по его ощущениям стали весить минимум по килограмму, Денис наконец‐то сдался и мгновенно уснул.

* * *

– Рота, подъём!

Морок дёрнулся от внезапного звука, в последний момент успел выставить перед собой руку и избежал позорного падения на пол.

– Ты охренел?..

– Мне сказали приехать к девяти утра. Я опоздал на пять минут, а ты ещё даже и не проснулся, – хохотнул Сатир.

– Я лёг три часа назад…

– Я ж не виноват, что ты неисправимый ночной хулиган.

– Сатир, ты нарываешься на пересчёт зубов…

Константин цокнул языком и уселся в кресло Морока.

– Ладно. Вот тебе загадка со звёздочкой. Ты же у нас знатный любитель ребусов. Сможешь расшифровать? – Денис включил монитор и открыл странную переписку Водолея.

– А ведром кофе у тебя можно разжиться? Я как бы сам спать ложился… уже сегодня. И вообще каким‐то чудом услышал Леркин звонок.

– Можно… Дай хоть умыться.

* * *

Андрей открыл глаза и поморщился от неприятного ощущения в паху. Потом попытался вспомнить, где он и кто он.

– Блииин… – приподняв голову, он резко зажмурился от ночных воспоминаний. Рядом в обнимку с ним спала Лея. Её колено упиралось как раз ему между ног. – Чёрт. Чёрт‐чёрт‐чёрт… – он снова уронил голову на подушку и медленно выдохнул. Аккуратно сдвинулся, высвободившись из‐под стройной девичьей ноги, и бесшумно сел. Раненое плечо нещадно ныло. Да и всё тело неприятно отзывалось на любое движение. В голове стоял гул. Фенрир глянул на свои часы. Утро было сравнительно ранним – начало десятого. Но сна уже не было ни в одном глазу.

Ночью они напрочь забыли про одежду, которая бесформенной кучей так и осталась лежать на полу ванной комнаты. Зайдя туда, Андрей осмотрелся и упёрся взглядом в дверцы высокого шкафа. Открыв их, он проверил полки. Кроме запаса полотенец там нашёлся чёрный махровый халат, который и был сразу же использован по назначению.

Закинув пропахшую речным илом одежду в стиральную машину, Андрей с сомнением крутанул на пальце тонкое кружево белья Леи. Однажды он нечаянно испортил подобный комплект бывшей подружки, сунув его в стирку вместе с обычными вещами. Потом выслушал о себе много лестных слов и вынужден был оплатить замену, охренев от стоимости четырёх кусочков «марли».

– Сама разберётся… – оставив комплект на машинке, он вытащил из шкафа капсулу для стирки, впихнул в барабан между вещами и включил стандартный режим. Потом неспешно почистил зубы, умылся и направился на кухню с острым желанием набить желудок любой съедобной гадостью.

* * *

Несмотря на всю свою усталость и эмоциональную опустошённость, уснуть сразу Лея не смогла и больше часа лежала, глядя в одну точку и пытаясь понять свои ощущения. Тело ныло после «приключений», а промежность продолжала гореть после бурного секса.

Во сне Андрей крепко прижимал её к себе, но время от времени его мышцы непроизвольно подёргивались. Лея старалась наконец‐то расслабиться, ведь она десятки раз представляла, как засыпает с ним в обнимку, но внутри почему‐то оставалась натянутой, словно тетива лука.

«Что будет дальше? Это начало? Или конец? Ему просто жутко хотелось со мной переспать? Или им движет что‐то большее, чем просто похоть? Он получил желаемое или… Чёрт…» – пока её голова пылала от тревожных мыслей, Фенрир сквозь сон потёрся носом по её шее за ухом. Его тихое дыхание заставило Лею покрыться мурашками. Из глаз снова медленно потекли слёзы. Умом она понимала, что всё происходящее с высокой вероятностью продлится недолго. И только ноющая боль в груди шептала: «Я хочу навсегда…»

* * *

Она провела ладонью рядом с собой и спросонок не наткнулась на Андрея. Пришлось открыть глаза. Лея лежала посреди кровати в полном одиночестве.

– Андрей? Андрей, ты здесь?! – Лея резко села, отчего в глазах потемнело, а голова закружилась.

В дверном проёме показалось улыбающееся лицо:

– Привет, соня.

– Со… А сколько времени?

– Почти полдень.

Лея с запозданием вспомнила, что спала голышом, и натянула одеяло на грудь. Андрей хмыкнул, присел рядом и потянулся к ней с явным намерением поцеловать.

– Ночью ты не была такой стесняшкой… – поглаживая кончиками пальцев её щёку, Андрей медленно прошёлся губами от скулы Леи к её подбородку.

– Откуда у тебя халат?

Поняв, что она не в настроении для утреннего секса, он застыл и тихо выдохнул:

– Олл‐инклюзив. Нашёл в ванной.

– А там есть ещё?

– Неа. Но я могу отдать тебе этот.

– А в чём будешь ты? – Лея зарумянилась.

– Наша одежда выстирана и… почти сухая. Режим сушки тут, конечно, слабоват. Но я готов удовлетвориться полотенцем, – Андрей без тени смущения скинул с себя халат и гордой походкой нагишом прошествовал в ванную, где обернулся в полотенце.

Лея внимательно следила за ним не в силах выбить из головы грустные мысли: «Если бы мы могли жить вместе… Всё было бы вот так?»

Закутавшись в халат, который был ей велик на несколько размеров, она последовала за Фенриром в ванную.

– Как думаешь, мы тут надолго? – Лея выдавила пасту на щётку и постаралась задать вопрос будничным тоном.

– Не знаю. А как бы ты хотела?.. – в полотенце на бёдрах Андрей подошёл к ней сзади и аккуратно приобнял со спины.

Медленно чистя зубы, Лея часто заморгала и выдавила из себя слабую улыбку:

– Судя по всему, ты точно не горишь желанием поскорее вернуться в Москву.

– Угадала… – он наклонил голову и поцеловал её в шею, заставив забыть о щётке в руке. – Там ты слишком недосягаема… – его тёплые ладони нырнули в вырез халата и мягко сжали грудь Леи.

– Зато тут – только руку протяни?..

– Да…

Внезапно раздалось тихое урчание. Лея зажмурилась, сполоснула щётку и повернулась лицом к Андрею:

– Можно мне сначала немного поесть?

* * *

– Твоя ошибка была в том, что ты читал сообщения единым потоком.

– Я в тот момент уже спал на ходу.

Сатир быстро разбил все диалоги по датам, расположил их параллельно друг другу в соответствии с количеством дней до каждого из мероприятий, перед которыми велась переписка, и перед Мороком мгновенно выстроилась чёткая система построения сообщений.

– Чёртов гений.

– Иначе бы за мной не охотились Леркины конкуренты.

– Часто звонят?

– Раз в месяц стабильно.

– И что заставляет тебя отказываться? – Денис и сам несколько раз безуспешно предлагал Сатиру занять хорошее место в президентской службе.

– Не знаю… Есть в «Фениксе» какое‐то неповторимое… очарование.

Морок тихо усмехнулся:

– Ага. Голубоглазое.

Сатир хитро вскинул брови и перевёл взгляд с монитора на Дениса.

* * *

– Всё, на что хватило моих кулинарных талантов, – Андрей поднял крышку, и Лея с сомнением уставилась на макароны, слегка поджаренные с консервированной тушёнкой и томатной пастой:

– Э… Выглядит… съедобно, – она наложила себе небольшую порцию и присела за стол, потуже затянув халат.

– С пивом было бы вообще шикарно. Но алкоголя тут нет. Как и сигарет…

– Отец ведёт здоровый образ жизни. Так что… – попробовав кулинарный «шедевр» Фенрира, Лея замолчала. На вкус он оказался явно лучше, чем на вид. – Хм. Вкусно.

– Льстить необязательно.

– Нет, правда. И сытно.

Андрей иронично покосился на воробьиную порцию Леи:

– Это твоя норма?

– Я же не стокилограммовый двухметровый качок, чтобы поглощать еду целыми кастрюлями.

– Я тоже.

– А сколько в тебе?

– Восемьдесят пять.

– А рост?

Фенрир закатил глаза и сполз по стулу, вытянув ноги вперёд:

– Сто восемьдесят девять…

– Да… До богатыря не дотягиваешь, – хихикнула Лея.

– Надо было родиться сыном Морозова. Точно.

– Ой, нет. Он такой огромный, что я вообще с трудом представляю, какая женщина могла бы оказаться ему под стать.

Но Андрей прекрасно помнил Алису. Пожав плечами, он выпрямился и включил чайник.

– Она была примерно твоего роста. Только русая, почти блондинка. Со светло‐карими глазами.

– А она?..

– Погибла. Давно. Уехала врачом‐волонтёром на Ближний Восток и попала под бомбардировку.

Лея зависла от удивления, забыв о еде.

– Это… Это ужасно…

– Это жизнь, – Андрей всыпал в кружку две ложки кофе и залил всё кипятком.

– Ты так просто об этом говоришь…

– Я много кого потерял.

– И на какой цифре понял, что возникла привычка?

Фенрир поперхнулся от неожиданности и уставился на Лею:

– Вот кто я в твоих глазах?

Она поняла, что из‐за напряжения и волнения сморозила глупость, и отчаянно покачала головой:

– Я… Нет. Прости… Я не так тебя поняла…

– Люди умирают или погибают. Суровая реальность. Но это не значит, что мне не больно, никого не жаль и я не выпадаю из реальности на месяц‐другой, потеряв очередного близкого человека.

– Да… Да, ты прав… Я идиотка.

– Нет. Ты просто сидишь как на иголках. Словно на электрическом стуле, который должны были включить пять минут назад, но что‐то пошло не так, и ты в панике.

Настал черёд Леи поперхнуться. Андрей продолжал внимательно смотреть на неё:

– Что случилось?

– Не знаю… – Лея судорожно вздохнула, впихнула в себя последнюю ложку макарон и подошла к мойке, чтобы помыть свою тарелку.

Из‐за шума воды она не услышала, как Андрей приблизился сзади, поэтому чуть не подпрыгнула от ужаса, когда над самым её ухом раздалось хриплое:

– Я что‐то не то сделал?

Стараясь сдержать волнение и излишние эмоции, Лея быстро заморгала и, путаясь в огромном халате, унеслась из кухни, пролепетав:

– Нет, всё в порядке.

Раздражённо цокнув языком, Андрей выключил забытую воду и последовал за ней:

– Лея!

– Что?..

– Подскажи момент, когда я из нормального парня превратился для тебя в устрашающего соседа, – Фенрир успел заметить, как она вытерла глаза рукавами и отвернулась к оконному проёму, застеклённому пятисантиметровым матовым полимером, способным выдержать даже крупнокалиберный обстрел.

– Что ты там пытаешься разглядеть?

– Ничего. Ничего я не пытаюсь! Я… Просто ничего.

– Лея…

Она вжала голову в плечи, но не повернулась. Андрей аккуратно приблизился:

– Поговори со мной, а? Что произошло?.. Что тебя тревожит?

– Всякие глупости…

– Поделись. Может, тебя отпустит?

– Нет. Ты рассмеёшься и скажешь, что мне десять лет.

– Обещаю не говорить так. Просто вчера ведь всё было хорошо. Ну… Насколько это возможно. А потом ты проснулась, и тебя будто подменили, – он коснулся ладонью её плеча, и Лея снова вздрогнула, словно от удара. – Или ты жалеешь о чём‐то? Скажи как есть. И как мне теперь стоит вести себя с тобой.

Она наконец‐то повернулась к Андрею лицом. В ярко‐зелёных глазах стояли еле сдерживаемые слёзы, а нижняя губа тряслась.

– Лея, малыш. Ну я… Я ведь всё тот же Андрей, каким был вчера. И неделю назад. И месяц назад. Мы с тобой столько приключений пережили. И говорили открыто, откровенно. Что сейчас тебя пугает?

– Будущее… – Лея шмыгнула носом и плюхнулась на диван, сцепив пальцы в замок.

– А что с ним?

– Я не понимаю, каким оно будет.

– Покажи мне того счастливчика, который понимает! – Андрей забавно хмыкнул и уселся рядом, поправив на себе полотенце. Но Лея не оценила его шутку.

– Ты обещал не смеяться.

– Прости.

– Что будет, когда нас отсюда вызволят?

Вскинув брови, Фенрир пожал плечами:

– Мы вернёмся в Москву. Всех виновных в покушении на тебя вычислят и осудят. Твой отец вынесет мозг Денису, и тот приставит к тебе ещё одного телохранителя. Правда, не знаю…

– Я не про это.

Андрей прекрасно понимал, о чём переживала Лея, и его рассуждения были лишь попыткой оттянуть необходимость ответить, чтобы сообразить, какую реакцию стоило продемонстрировать.

– Ну… – он упёрся локтем в колено и уронил подбородок на ладонь, сжатую в кулак. – Ты… Ты жалеешь, что в адреналиновом порыве позволила мне… Дала мне доступ к телу? И теперь боишься, что по возвращению в Москву я испарюсь, получив своё, а ты останешься опороченной одинокой пленницей президентской тюрьмы, которую по какой‐то глупой случайности назвали резиденцией…

Лея медленно закрыла глаза:

– Я не жалею, но…

– Переезжай ко мне.

– Что??? – она растерянно уставилась на Андрея, не веря своим ушам. – В смысле – переезжай?

– В прямом. У меня отличная хата. Просторная студия и гигантская спальня. За всю твою библиотеку не уверен, но пара книжных шкафов точно влезет, – Андрей криво улыбнулся и аккуратно ткнул её плечом в плечо. – Или страшно покинуть отцовское гнёздышко?

Лея закатила глаза и ещё больше погрустнела:

– Знаешь… Я, конечно, в определённой степени страдаю от одиночества. Но мне не четырнадцать… И, поверь, мне хватило бы ума, гордости и… и самолюбия… не… – в горле пересохло, а в солнечном сплетении напряжение снова отозвалось тупой болью, но Лея заставила себя продолжить фразу: – …не давать тебе доступ к телу просто из‐за взрыва гормонов. Я… как бы сказать…

Андрей нежно повернул её лицом к себе, коснувшись подбородка, и успокаивающе поглаживал скулу Леи большим пальцем:

– Скажи как есть. Мне, собственно, тоже не четырнадцать.

В приступе горькой самоиронии Лея грустно хмыкнула:

– Это такая глупость…

– Почему? – Фенрир уже почти точно знал, что она скажет. Все эмоции Леи очень красноречиво отражались на её точёном лице.

– Я… я во всём этом увязла эмоционально…

– Ты считаешь эмоции глупостью?

– Сейчас многие так считают… – поняв, что больше в силах продолжать эту мазохистскую пытку, Лея отвела взгляд в сторону и сдалась: – Многие считают любовь глупостью…

Андрей с минуту смотрел на растерянную шатенку со свежесрезанными блестящими волосами. На её большие печальные глаза, прикрытые длинными влажными ресницами. На нервный румянец по краям гармоничного красивого лица.

– Я так не считаю. И никогда не считал.

– Правда?

– Правда.

В его сознании всплывали воспоминания о верных женщинах и сильных мужчинах, среди которых он вырос. Об их чувствах, которые невозможно было не видеть. Он знал, что именно та самая любовь продолжала поддерживать жизнь во многих близких ему людях. И никогда не подвергал сомнению или насмешкам значимость подобных эмоций.

– Любовь – это чудо, которого не каждый достоин.

Лея наконец‐то отважилась поднять на него взгляд:

– Да, но… Последнее, на что я готова пойти, это на жизнь, где у эмоций одностороннее движение… Лучше тогда сразу остановиться, и…

– Лея.

– Что?

– Ты думаешь, я рисковал выхватить себе головняк от целой кучи своих боссов и несколько раз протащил к тебе домой запрещёнку просто из… из‐за жажды бунта против устава и протокола?

– Не знаю…

– Или попытался взять на понт и проверить качество президентских кордонов? – Андрей склонил голову набок и улыбнулся: – Я хотел ТЕБЯ порадовать. Потому что ТЫ грустила, нервничала…

– Да?..

– Конечно. Или нарушал правила, подыгрывал тебе тогда в клинике, огрызался на Германа просто потому, что я безголовый беспредельщик, которому плевать на замечания и выговоры?

– Вроде нет…

Сделав глубокий вдох, Фенрир приблизил лицо к Лее и, удивляясь самому себе, поставил точку в её сомнениях:

– Знаешь, как я оказался вчера рядом с тобой?

– Как?.. – она всматривалась в смеющиеся карие глаза, но почему‐то в глубине их видела совсем иные эмоции.

– Это не было какое‐то официальное задание. Морозов просто попросил меня прокатиться вслед за твоим кортежем до Твери и обратно. Потому что его одолевали сомнения… И, как видишь, интуиция его не подвела. Но не в этом суть.

– А в чём?

– Лея, если бы мне было плевать на тебя, если бы все эти недели я просто по‐звериному облизывался на недосягаемое тело президентской дочурки, поверь, заметив издалека захват кортежа, я бы просто съехал на обочину. Позвонил бы Денису и сказал: «Чувак, а вот теперь у тебя точно проблема. Кортеж захвачен, Ласточка в плену, и тут такое количество головорезов, что тебе было бы недурно поднять в небо пару истребителей! А я в одного такое точно не проверну!»

– Но ты провернул…

– Ага. Я, как последний идиот, пустил свою любимую тачку на таран. Да‐да, ту самую. На которую сначала три года копил, а потом ещё год доводил до совершенства… И с двумя несчастными пистолетами полез в одиночку против целого отряда упырей спасать тебя. У меня не было таких инструкций. Не было никакого задания, кроме наблюдения.

Лея судорожно вдохнула ртом воздух, почувствовав, как узел сомнений в груди вдруг растворился, словно сахарная вата в воде. Из глаз потекли крупные слёзы облегчения.

– Ты это сделал… потому что…

– Потому что для меня это не глупости… – Фенрир запустил пальцы в её волосы и прижал Лею к себе, одновременно впиваясь ртом в её солёные губы.

Глава 24. Расширение опыта

– Всё, Морозов, я больше не могу. Давай покурим…

– Пойдём. Теперь торопиться всё равно некуда.

Спустя три часа после начала расшифровки переписок Германа, Сатир выдохся, а Денис получил сообщение из госпиталя. Водолея держали в медикаментозной коме из‐за крайне нестабильных показателей.

– Сейчас передохнём и приложим в параллель остальные переписки. Наверняка тоже появятся закономерности.

– У меня только один вопрос. Почему «Феникс» сразу не выявил все эти цепочки?

Константин пожал плечами:

– Хреново отработали запрос. Лерка уже в который раз меняет начальника над своими хакерами. Какие‐то все… безголовые. Она всё пытается выйти на кого‐нибудь из этих… каких их… «Квадрума»?..

– «Квантума».

– Точно. Всё время забываю.

– Мне кажется, это бесполезно. Этих парней ни одна спецслужба так и не выследила. И никто из них не захочет оказаться на цепи у Минобороны ни за какие плюшки.

– Я ей то же самое сказал. Но она ж у нас вечная оптимистка… Пока до центра Земли не докопает, не остановится.

Денис закурил вторую сигарету и понимающе усмехнулся:

– Кто‐то же должен… продолжать верить.

– Да лучше бы уже смирилась. Иногда это тоже полезно.

– Смирилась? С чем?

– С Шерманом. И Аней… – Сатир точным щелчком пустил окурок в урну и медленно выдохнул сигаретный дым вверх.

Морок вздохнул, ощутив уже привычную за годы боль потерь в солнечном сплетении:

– Всему своё время…

– Ладно, погнали. Даже если Герман останется в коме, у нас есть шанс вычислить его сообщников.

– Одного мы точно знаем. Правда, он мёртв. Но, думаю, стоит начать именно с анализа их диалога. Остальное будем подбирать по аналогии.

– Здравая мысль.

* * *

Лера сидела за рабочим столом, закрыв глаза и прижав к губам указательный палец. Макс пару минут смотрел на её неподвижную фигуру сквозь стеклянную дверь. Со стороны казалось, будто она спала или вообще превратилась в скульптуру. По опыту он знал: такая поза свидетельствовала о не самых приятных новостях.

– Что на этот раз?

Лера медленно открыла глаза и воинственно изогнула свои идеальной формы брови.

– Черномор звонил.

Макс мгновенно напрягся. Отряд Черномора был не самым крупным, но наименее контролируемым сборищем опытных головорезов, чьими услугами Минобороны пользовалось в самых крайних случаях. Полсотни сорокалетних бывших вояк, прошедших по несколько горячих точек, наёмных убийц, которые входили в международные списки преступников, сборная солянка из безжалостных кавказцев, суровых сибиряков и неразговорчивых мигрантов из соседних стран.

– Зачем?

– Спрашивал, не задерживает ли Федотов нам выплаты за саммит.

– А ему какое дело? Его верзил там не было.

– Его, как ты говоришь, верзилы в это время отлавливали в Прибалтике группу диверсантов, которые готовили провокацию…

– Какую провокацию?

Лера ехидно усмехнулась:

– На саммите!

– Не понял… Так там же…

– Вот именно. Удар готовился с нескольких сторон. И если бы не Черномор, я не представляю, чем бы всё закончилось для нас всех. Кажется, время хрупкого мира истекает. А Федотов снова тянет с оплатой тем, кто противостоит началу очередной войны.

– Они всех поймали?

– Да. Двадцать с лишним разношёрстных агентов. Вычислили, выбили показания, изъяли технику и оружие, молча ликвидировали и замели следы.

Макс напряжённо выдохнул и уставился в потолок, сжав челюсти:

– По ходу наши снова расслабились. Поталин топит за жёсткий, но дипломатичный подход…

– …и, видимо, не знает всех подробностей. Но если Черномор взбесится из‐за денег, несладко придётся нам всем.

– Да ладно. Хочешь сказать, наши бы не справились? У нас тоже в отрядах не барышни кисейные.

– Но таких, как у него, нет. Сам знаешь: если не взяли в «Феникс», конечная остановка – банда Черномора. Может, зря мы таких отсеивали?

– Не знаю… Чтобы подчинить их, нужно самим быть такими же монстрами. Их звонкий стук твоих шпилек не запугает, и строгий взгляд к дисциплине не призовёт. Я, собственно, тоже не беспредельщик. Держать при себе бомбу замедленного действия, которую в случае чего не имеешь шанса быстро обезвредить, нельзя. Даже Дэн рядом с ними – апостол Пётр.

– Это и пугает… – закрыв лицо ладонями, Лера упёрлась затылком в спинку кресла.

– О чём‐то ещё говорили? Кроме денег?

– Да. Он аргументированно высмеял наш провал на саммите. И то, как безответственно произошло всё с дочерью президента… Намекнул, что «Феникс» дряхлеет без крепкого мужского кулака.

– Да не пошёл бы он?! С дочерью президента всё прошло на высшем уровне! Андрей в одного её вытащил!

– Он имел в виду работу Морока…

Макс скрипнул зубами и несколько раз прошёлся по кабинету, сжимая и разжимая кулаки.

– И что теперь? Он что, новый претендент на должность руководителя Службы безопасности президента?

– Нет… Но он прав. Мы косячим. И косячим жёстко. Надо что‐то делать.

– Например?

– Например, повышать уровень профессиональной подготовки. Сдвинуть все стандарты вверх. Стрельба, рукопашный бой, стратегия, психология, владение сложной военной техникой. Мы можем быть не хуже его монстров. И выслушивать эти его издёвки я больше не желаю.

– Ладно… Командуй, королева. С чего начнём?

– Мне прислали анкету стрелка… Отбывает срок в Нижегородской исправительной колонии. Высшая квалификация, мастер спорта международного класса. Лучшего варианта на тренерскую должность не найти…

Макс с подозрением уставился на Леру:

– Нижегородская? Женская что ли?..

* * *

«…продолжаются следственные мероприятия по факту крушения внедорожника накануне вечером. По предварительным данным водитель не справился с управлением, превысив допустимую скорость…»

– Бла‐бла‐бла… – Андрей лежал в обнимку с Леей перед телевзором и перещёлкивал каналы в поисках малейшего намёка на реальный ход событий, но все новостные выпуски звучали одинаково.

– Я думаю, это бесполезно… Денис явно оповестит нас как‐то иначе.

– Видимо, – выключив бесполезные новости, Андрей сунул руку под одеяло и провёл ладонью по обнажённому бедру Леи. – Хорошо, что у нас тут есть занятия поинтереснее, да?..

Она тихо рассмеялась, уткнувшись лицом в подушку:

– Мы делали это меньше часа назад…

– Ну… Я уже заскучал. Тут нет ни игровой приставки, ни полки с книжками, ни даже банальной колоды карт. Жрать и пялиться в экран целыми днями? Так я лучше… – его пальцы плавно спустились по бедру Леи к низу живота и остановились на самой чувствительной точке.

– Подожди… – покрывшись мурашками, она всё же нашла в себе силы и повернулась к Фенриру лицом, но тут же доказательство его желания упёрлось в её ногу.

– Ожидание будет проблематичным… – он опустил голову и жадно поцеловал её, покусывая поочерёдно то верхнюю, то нижнюю губу.