Запретная страсть

– Даже и не знал, какие у нас гости. Приятно познакомиться, – роняет он, видимо, придя к тому же решению, что и я. – Сейчас к вам присоединюсь, только руки вымою, – вежливо произносит и исчезает за той же дверью, за которой скрылась Верочка. Видимо, на кухне.

С трудом перевожу дыхание, отираю со лба и висков бисеринки пота. Только бы мама ничего не заметила.

– Ты не заболела? – она все-таки замечает, что со мной творится что-то неладное, и прикладывает ко лбу мягкую ладонь.

– Вроде, нет, – не очень уверенно отвечаю я. – Наверное, устала с дороги.

Бежать! Бежать! Скорее бежать!

Спрятаться в своей комнате и при первой возможности уехать. Придумать какой-нибудь предлог. Невыносимо оставаться с ним под одной крышей и делать вид, что все замечательно. Я не слишком хладнокровная для этого.

– Пожалуй, поднимусь в комнату, – сама удивляюсь, насколько жалобно звучит голос. – Дорога дает о себе знать, голова побаливает, – демонстративно тру виски.

– Лялечка, – мама обнимает за плечи, я чувствую ее родное тепло, и от стыда к глазам подкатывают слезы. – Побудь с нами немного. Ты же совсем ничего не поела, и я так хотела познакомить с тобой Виктора, – она нежно гладить меня по спине, а я готова бежать без оглядки.

– Зачем? – голос срывается на хрип.

– Ну как же? – ласково продолжает мама. – Ты же самое дорогое, что у меня есть. Моя умница, мое достижение.

Удивленно моргаю – первый раз слышу от мамы что—то подобное. В те редкие минуты, когда она не была занята поиском или обхаживанием женихов, и у нее хватало времени на меня, родительница больше времени уделяла жизненной мудрости: о том, как важно найти достойную партию и что для этого надо сделать, а также инструктажу, как себя вести, чтобы не позорить ее перед соседями и знакомыми.

Возможно, именно из-за этого я слегка и слетела с зарубок, когда выпорхнула из родного гнезда, ведь там нас никто не знает, и позорить некого.

Глава 19

Не решаясь огорчать маму после долгой разлуки, я раздумываю, как бы все-таки настоять на своем, поднимаю глаза и вижу входящего Виктора.

От пиджака он успел избавиться, как и от галстука. Рукава сорочки подогнуты почти до локтя, оставляя открытыми крепкие предплечья. Воротничок и верхние пуговицы расстегнуты, приоткрывая грудь. Все движения плавные, какие-то кошачье-порочные.

Не в силах отвести взгляд, я смотрю и вспоминаю, как его кожа блестела от испарины в слабой подсветке гостиничного номера, как, сокращаясь, бугрились и перекатывались мышцы пресса. Даже ощущаю движение внутри себя и вздрагиваю. Горячая волна прокатывается от живота и обжигает лицо.

Во рту пересыхает, и я сглатываю, одновременно чувствуя у горла гладкость головки.

Боже! Надеюсь, что он всего этого не помнит. Но я помню все, даже то, как пытался всучить мне деньги. Козлина!

Поспешно утыкаюсь в тарелку, ерзаю на стуле, пытаясь унять горячую пульсацию внутри, и снова поднимаю взгляд. Вижу блеск его глаз, и все надежды рушатся, как карточный домик.

Он узнал. И дальнейшие слова только подтверждают догадку.

– У тебя красивая дочь, – я едва не подпрыгиваю. Пальцы сжимают вилку с такой силой, что, кажется, она вот—вот сломается.

«Только скажи. Вот, хоть слово скажи!»

Всего мгновение отделяет вилку от превращения в холодное оружие. Я уже мысленно присматриваюсь к наиболее уязвимым местам.

– Очень на тебя похожа, – фух! Хоть как-то пытается замаскировать откровенный комплимент. Обеспокоенно кошусь на маму, но, счастливая, она ничего не замечает. – Даже не знаю, стоит ли знакомить ее с моим обормотом. Он же ни одной юбки не пропускает, – мне кажется, или на последних словах на челюсти перекатываются желваки.

– Все равно познакомятся, – мама беспечно пожимает плечами. – Он же скоро должен приехать. А Лялечка у меня умная девочка. Сама поступила в университет, – в голосе мамы слышится нескрываемая гордость, и у меня внутри разливается приятное тепло. Не ожидала, что она гордится мной. – Самостоятельно живет в большом городе. Она очень серьезная и целеустремленная.

– Я заметил, – бурчит Виктор и осматривает меня жадным взглядом.

– Что? – переспрашивает мама, а я готова стукнуть его тяжелой мельницей для перца.

– Ну, у нее на лице написано, что девушка очень серьезная, и взгляд такой… целеустремленный, – поясняет он к полнейшему маминому удовлетворению, вот только мне кажется, что голос звучит несколько двусмысленно.

Точно!

Едва не подпрыгиваю, когда чувствую, как на колено опускается его рука и начинает подниматься по бедру.

Бежать! Как можно скорее!

– У меня у самого достаточно твердый характер, – мерзавец голосом выделяет слово «твердый», добирается до самого верха и через брюки давит на клитор. – Поэтому чувствую это качество в других.

Электрический разряд пронзает меня насквозь, и ломтик помидора застревает в горле. Ноги инстинктивно дергаются, стискивая наглую ладонь. Как бы хотелось ее сломать, но получается только теснее прижать к себе.

– Лялечка! Аккуратнее, – вскакивает мама и ощутимо хлопает по спине. Рука высвобождается и исчезает, но остаются горячий след и болезненная пульсация.

«Дура! Приди в себя!» – мысленно кричу. – «Он будет мужем твоей мамы, а значит, твоим отчимом. Держи себя в руках!»

Стул обжигает так, словно я сижу на раскаленной плите. Не удивлюсь, если на заднице вздуются волдыри.

Глава 20

Как никогда хочется вскочить, убежать в свою комнату, запереться и забыть все, как дурной сон, но мама же не поймет, как не поняла мою попытку избежать «семейного ужина». Придется делать хорошую мину при плохой игре, и я продолжаю сидеть, а настырная рука снова лезет по бедру вверх.

Как хорошо, что хватило ума не надеть юбку.

Горячее, в виде супа из нескольких сортов рыб и ломтика лимона, и основное блюдо – нежнейшую отбивную в сливовом соусе – я ем как во сне и практически не ощущаю вкуса.

К счастью, Виктор кладет обе руки на стол, и я медленно выдыхаю, ощущая нервные подергивания в животе. Но все равно сижу как на иголках, постоянно ожидая, что он вот—вот уронит вилку или салфетку и нырнет под стол.

Господи, неужели ему совершенно не стыдно, ведь совсем рядом моя мама, его будущая жена.

Не исключено, что одной рукой он тискал меня, а другой – маму.

От представленной картины мясо встает в горле и едва не идет обратно. Поэтому предложение мамы выпить кофе и съесть десерт в гостиной воспринимаю как ниспосланное свыше избавление.

Уж там, на глазах у мамы, Виктор точно не посмеет меня лапать.

– Верочка, подайте нам кофе в гостиную, – великосветским тоном просит мама и величественно поднимается из-за стола. – Пойдем, дорогая, – берет меня под руку. – Наконец—то на тебя насмотрюсь. Будешь сидеть рядом со мной.

Крепко ухватив меня за руку и покачивая бедрами, мама вплывает в гостиную. Я думала мы устроимся на одном из белых диванов. Понаблюдаю за парящими в аквариуме рыбками, приведу в порядок мысли и чувства, но мама тащит меня дальше, в нечто напоминающее веранду, отделенную от гостиной стеной из матового стекла.

Минуем раздвижные двери и сами оказываемся в аквариуме, а в центре него, утопленный в деревянном полу, виднеется мягкий остров.

К нему ведут несколько кофейно-коричневых ступенек. Круговой фиолетовый диван, а в центре деревянный кофейный столик. Все это будто парит в воздухе, благодаря сине-белой подсветке. Когда стемнеет, наверное, здесь будет очень уютно. Но обстановка более клубная, чем домашняя. Не для расслабления, а для тусни. Не удивлюсь, если где-то есть невидимые при беглом осмотре колонки.

Интересно, и это тоже мама сама сделала или так и было? А если сама, то для кого? Для себя или сына Виктора?

В первый раз я с надеждой думаю о том, что в доме должен появиться еще один мужчина. Может, мне удастся сделать вид, что увлечена им и отделаться от мамулиного женишка?

Глава 21

Легко сбегаю по ступенькам и с ногами забираюсь на диван, устраиваюсь по—турецки и беру одну из сливочно—желтых подушек.

Мама присаживается рядом и обхватывает меня за плечи, Виктор садится напротив.

– Хочу видеть обеих моих девочек, – хмыкает он, а я едва не подпрыгиваю.

Ну не нахал, а?

– Не правда ли, мы будто сестры? – макушкой мама касается моего виска.

– Да, так и есть. Вы больше похожи на сестер, а не на маму и дочку. Я очень рад, что у меня теперь будут две такие красавицы.

«Хрен тебе будет. И без вазелина», – мысленно обещаю я.

– Скажи, – отпустив мои плечи, мама тянется к столику, куда Верочка успела поставить кофейник, крохотные кружки и блюдо с пирожными из воздушного суфле. – Ты сейчас живешь в большом городе, среди молодежи, встретила подходящего мальчика?

– А, черт!

К моему удовольствию выпаливает Виктор. Отдергивает руку от кофейника и промокает салфеткой темное пятно.

– Дорогая, ты не думаешь, что Ляле еще рано думать о мальчиках? В конце концов, получить образование намного важнее.

Его глаза стали узкими и злыми, а черты лица заострились. Я только удивляюсь, как мама ничего не замечает и продолжает с упоением поедать суфле.

Ах-ха! А вот и возможность побесить его. Сам подставился, сам и виноват.

Я выбираю малиновое суфле в ломкой шоколадной глазури и с горкой взбитых сливок.

Перво-наперво сильно высовываю язык и как можно медленнее слизываю сливки. Втягиваю губами и отламываю мягкий, слегка влажноватый кусочек. Прежде, чем начать говорить, медленно облизываю губы.

Неотрывно наблюдая за мной, Виктор давится кофе.

– Дорогой, что с тобой? Очень горячий? – суетиться мама и совсем не замечает, что мы сверлим друг друга злыми взглядами.

– Мамочка, – начинаю я, потому что смотреть, как она хлопочет над здоровенным мужиком, без смеха не могу. – У нас на факультете столько классных парней! Я даже не подозревала, что мальчишки тоже хотят заниматься рекламой. Думала, и у нас, как и везде, будет больше девочек, но нет. Парни не то, что есть, они еще умные, забавные и внимательные. Никогда не нахамят, на них всегда можно положиться. Да вот, хотя бы Гошка! – вспоминая конопатого однокурсника, я чуть не прыскаю – большего раздолбая и пьяницу найти трудно, но в компании он незаменим. Разумеется, я не собираюсь говорить Виктору об этом, а вот присочинить, очень даже. Он и так уже сидит, как сжатая пружина, готовая вот—вот распрямиться. – Каждый раз, когда пары поздно заканчиваются или задерживаемся на практических занятиях, он провожает меня до общаги. А прошлый новый год всем курсом отмечали у него на даче. Хотели этим летом поехать вместе в Тай, но я сказала, что надо домой, – приходится притворно вздыхать.

А мама веселится.

– Значит, скоро у меня появится зять? Лялечка, как же я за тебя рада! Но вы ведь предохраняетесь? Я еще слишком молода, чтобы становиться бабушкой!

– Ма-ам! – возмущенно восклицаю, но меня прерывает Виктор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.