Пожелай мне уйти

Он не отрывал своего взгляда от молодой пианстки за фортепиано вплоть до того момента, пока не увидел сидящую впереди себя девушку. У неё были длинные и, словно сотканные из шёлка, рыжие волосы, утончённая и покрытая родинками светлая кожа с небольшим румянцем на щеках, а также бесконечно-глубокие изумрудные глаза, которыми она пристально смотрела на сцену.

Он поймал себя на мысли о том, что никогда прежде не чувствовал подобной симпатии к девушке. Всегда его привлекали только формы, открытость и социальное положение в обществе, а здесь он впервые видит загадочную себе девушку, которая манит к себе одним своим взглядом.

Пока на фоне играла знаменитая «Элегия», он всё продолжал смотреть на таинственную незнакомку, поражаясь тому, насколько она прекрасна.

Стоило концерту закончиться, так он тут же, обогнав всю толпу устремился к своей избраннице. Прежде при знакомстве он всегда делал какие-то комплименты, часто не самые вежливые и приятные. Но ей… Он даже не знал, что сказать.

Он остановил ее легким движением руки и, как только она обернулась, он смог проговорить ей лишь робкое и неуверенное:

– Извините, а как вас зовут?

07:50

31-ое Августа, 2023-ий год

Тропарёво-Никулино, Москва

Он открыл свои глаза. Солнце лишь слегка проникало в спальную комнату, создавая в ней утренний уют и тёплую атмосферу. Катя ещё спала, как всегда, отвернувшись к стене и немного посапывая. На часах было без десяти восемь. Слава отключил ещё не успевший прозвенеть будильник и поднялся с постели.

После вчерашнего вечера в его голове всё ещё был слой густого тумана, мешавший ему здраво мыслить и рассуждать. Он был начисто выбит из колеи привычных бытовых мыслей и совершенно не предполагал, что ему с этим делать.

Он взглянул на своё отражение в зеркале: густые каштановые волосы слегка закрывали его тёмно-карие глаза, а лёгкая щетина свидетельствовала о том, как сильно он расслабился за последние дни, проводимые исключительно со своей возлюбленной. Его черты лица были достаточно мягкими и не слишком выразительными, однако при первом же взгляде на Владислава читалась доброта его души и характера, хотелось довериться ему, и не возникало ни одной мысли о том, что этот человек способен на что-то дурное.

«Надеюсь, сегодня это всё закончится. Уверен, что эта коллега должна знать или саму Елену, или кого-нибудь, кто знает об этом Кирилле больше. Всё закончится, и я сразу вернусь к отпуску. Всё-таки и билеты куплены, и планы составлены. Беспокоиться, наверное, не следует, да?» – задал он этот вопрос своему отражению, но ответа, ожидаемо, так и не прозвучало.

Никакого аппетита для завтрака у него не было, ведь перед глазами он всё ещё то и дело видел то бледное и полное печали лицо умирающего человека. Ему ни раз приходилось бывать на похоронах близких ему людей, но никто из них так не въедался в его память, как погибший незнакомец. Возможно, всё дело в том, как наш мозг воспринимает факт смерти. Если человек уже успел хорошо пожить и умер от неизлечимой болезни в постели родного дома, то мы не воспринимаем это, как что-то ужасающее или шокирующее. Однако, когда мы видимо молодого и погибшего не своей смертью – сразу испытываем чувство внутреннего ужаса и страха, который всегда таится в глубине наших душ. А главный ужас состоит в том, что подобная смерть, как правило, полна печали и сожалений.

Он надел на себя свою свежепоглаженную чёрную рубашку, такие же чёрные брюки и накинул легкую ветровку сверху. Он прекрасно понимал, что сегодняшний день будет непростым, однако менять своё решение был не намерен.

– Ты уже уходишь? – появилась в проходе сонная Катя, глаза которой были еле открыты, а ветер из открытого окна легко обдувал её бежевую пижаму.

– Да, но ничего страшного, я надеюсь, что это не продлится слишком долго. – пытаясь успокоить и себя, и её, произнёс он.

– Слава, я люблю тебя, не забывай об этом… – с печалью на лице произнесла она.

– Я тоже тебя люблю. – ответил он и, перед выходом поцеловав и обняв свою девушку, покинул стены дома.

Когда он спускался по лестничной клетке, то услышал, что дверь его квартиры всё ещё была открыта, а когда поднял глаза вверх – увидел, как Катя всё ещё стоит и провожает его своим полным заботы взглядом.

На улице было достаточно солнечно, пусть и по-утреннему прохладно. Людей было ещё совсем немного: школьники и студенты, спешащие на учёбу с набитыми сумками, мамы, играющие со своими детьми на площадках; а также любители утренних пробежек, которые уже в поте лица увеличивали количество шагов на своих умных часах. Для Славы всё это – абсолютно привычная и обыденная картина; когда-то он и сам ездил этой же дорогой до института, а потом, купив машину, стоял часами в пробках на ближайшем шоссе. Пусть это и были не самые приятные воспоминания, однако в них было что-то тёплое и близкое, о чём иногда можно было даже поностальгировать.

Благо, до районного морга можно было спокойно дойти пешком и не тратиться на столь драгоценный в наше время бензин.

Когда они только съехались, Катерина была просто поражена отсутствием того, что она так успела полюбить у себя дома. Птицы здесь совсем не пели, их почти и не было вовсе. Микрорайоны были окружены дорогами со всех сторон, поэтому выхлопные газы и бешеное движение машин мешали здесь завестись хоть какому-то животному миру. Её это особенно трогало до глубины души.

Слава шёл и всё продолжал листать в телефоне бесконечно сменяющие друг друга социальные сети.

«Боже, это просто чушь! Во «Вконтакте» нет ни одной подходящей страницы с его именем и фамилией! А Пожаровых Елен там просто сотни в одной только Москве… Так их найти будет просто невозможно, нужна ещё хоть какая-то информация, чтобы я смог сузить круг поисков. Похоже вся моя надежда только на эту Веронику».

Здание морга уже показалось на горизонте, а время на часах как раз близилось к девяти. Слава встал у автобусной остановки, что находилась неподалеку от морга, и принялся ждать, когда кто-нибудь зайдёт или выйдет из этого здания.

Первым человеком, показавшемся неподалёку, являлся уже знакомый Славе Илья Дмитриевич Максимов. Он вышел из припаркованного рядом BMW и своей уверенной и быстрой походкой направился внутрь помещения. Несмотря на то, что ничего плохого за ним Слава ещё не замечал, следователь всё равно вызывал у Малитова смутные чувства и не слишком хорошее предчувствие. Хотя, вполне возможно, что всё дело было лишь в грозном внешнем виде Максимова, а также в его крайне серьезных и спокойных методах работы.

«И как я собираюсь её узнать? Я же даже представления не имею о том, сколько ей лет и как она выглядит! Просто надеяться на своё чутье и останавливать каждую попавшуюся? О чём я только думаю; наверняка, это всё просто пустая трата времени, и ни к чему меня это не приведёт… Но другого выбора у меня всё равно нет, я уже решил исполнить его желание, наврал полиции и даже Кате, а эта Вероника Седых – моя единственная зацепка. Значит нужно найти ее любой ценой.»

К зданию морга начала приближаться довольно высокая девушка, примерно 25–30 лет. У неё были длинные глянцево-чёрные волосы и крайне яркие голубые глаза, которые Слава разглядел даже с приличного расстояния. Стрелка часов как раз остановилась на девяти.

«Должно быть, это она. Никого другого женского пола пока не было вовсе… Осталось только подождать, когда она выйдет оттуда, и подойти к ней. Если у них с этим Кириллом что-то было, то могу только позавидовать, вкус у него явно есть».

Его тут же посетила мысль, что он сейчас ведёт себя, как типичный сталкер, который методично выслеживает свою жертву, поджидая момента, когда она наконец останется одна.

«Интересно, что Катя подумала бы обо мне, увидь она меня сейчас?».

Не прошло и часа, как из дверей морга появилась та же черноволосая девушка в компании Максимова. Он сказал ей несколько слов; после чего протянул небольшую бумагу и удалился в сторону парковки, когда же девушка направилась дальше по улице в сторону пешеходного перехода.

«Это точно она! Нужно заговорить с ней, главное слишком сильно не волноваться и не ляпнуть лишнего, а то еще полиции расскажет обо мне».

Слава тут же вскочил со скамейки на остановке и быстрыми шагами направился в сторону девушки. Его действие не прошло незамеченным, и она мгновенно подняла свой взгляд с земли прямиком в сторону парня.

– Извините, что я вас отвлекаю… Вас зовут Вероника Седых, верно? – с одышкой произнёс он.

Девушка немного отстранилась и внимательно осмотрела своего собеседника с ног до головы, перед тем как дать ему ответ.

Сама же она была одета в чёрную облегающую кофту, нынче модные чёрные широкие брюки и довольно крупные ботинки на высокой платформе. У её лица были крайне строгие и холодные черты, которые подчеркивал крупный подбородок, острый нос и грозный разрез глаз. Её густые чёрные волосы сильно контрастировали с её яркими голубыми глазами и смертельно бледной кожей. Казалось, что этот контраст и отражают всю ее суть – совмещать в себе несовместимое.

– А что вам нужно? – настороженно и с долей агрессии в голосе в ответ спросила она, не спуская своих глаз с Владислава.

– Меня зовут Владислав Малитов, вчера я был тем, кто нашёл тело вашего коллеги, Кирилла Полковникова… – Слава заметил, как девушка отстранилась и напряглась ещё сильнее. – Понимаете, перед смертью он оставил мне одну просьбу, но я не смогу её исполнить, пока совсем ничего о нём не знаю. Полагаю, что вы мне не поверите, но это правда так! Я вчера был там, когда вы позвонили ему, а трубку взял следователь. Слышал, как вы договорились встретиться здесь и как вы представились, поэтому я и явился сюда. Сейчас вы – единственная моя зацепка, и без вашей помощи я не смогу исполнить то, о чём просил меня он…

После его речи между ними воцарилось молчание. Девушка выглядела крайне смущенной и при этом опечаленной: ещё до их разговора по её взгляду было понятно, что смерть Кирилла не была ей безразлична. Слава же в этот момент выглядел крайне жалко и своими умиляющими карими глазами старался заглянуть Веронике как можно глубже в душу, чтобы получить от неё хоть какой-то положительный ответ.

– Его просьба была связана с каким-либо предметом?.. – внезапно прервала молчание она, однако продолжила многозначительно смотреть в одну точку.

– Да, с обручальным кольцом. – ответил Владислав, крайне сильно надеясь на благосклонность девушки.

Она вновь тоскливо опустила глаза в землю и вздохнула.

– Да уж, оставить предсмертную просьбу незнакомому человеку – это вполне в его духе… И вечно он с этим колечком поношался… – почти про себя произнесла она.

– Поймите, я не могу рассказать вам больше, потому что он сам просил никому не говорить об этой просьбе. – попытался оправдаться Слава.

"И при этом я рассказываю ей почти всё, что только могу… Да уж, Слава – хорошо хранишь секреты…"

– И это тоже в твоём духе, Кирилл, любил ты все эти интриги… – вновь прошептала она.

Девушка подняла свои глаза и снова устремила взгляд на Славу. Было видно, что она вот-вот готова заплакать, но сила её характера и воспитания всё никак не позволяла ей этого сделать.

– Да, меня зовут Вероника, и я действительно его коллега. Я верю вам, Владислав, но слишком чувствительных вещей всё же доверить не смогу; однако хоть как-то, но помогу вам.

– Спасибо! Я даже не знаю, как вас благодарить, вы очень сильно мне поможете! – благодарил её он так, словно исполнял свою предсмертную просьбу.

«Отлично! Теперь у меня есть шанс! По ее виду я уже было подумал, что она просто пошлёт меня или чего похоже, слава Богу, что всё обошлось…» – ликовал про себя Слава.

– Пока что не за что; для начала, давайте отойдем от морга подальше, а то если следователь вернётся и увидит нас вместе – явно заподозрит что-то неладное. – резонно предложила Вероника, которая сама не желала лишних вопросов от правоохранительных органов.

Владислав утвердительно кивнул ей головой и начал идти за ней следом.

– Так что вы знаете о Кирилле? – начал свой допрос Слава.

– На самом деле очень много всего, мы как-никак два года вместе работали. Кирилл был не самым обычным и не самым социальным человеком. Никогда не ходил на корпоративные встречи и не соглашался выпить вместе после работы. Он всегда был погружён в саму работу, словно и жил только ей одной. Из того, что рассказал мне этот следователь – Кирилла убили одним выстрелом в область живота… – с горечью в голосе произнесла Вероника.

– А кем он работал?

– Кирилл был одним из журналистов нашего онлайн портала. В основном мы пишем про новости столицы, всякие бытовые скандалы и всё такое…

«Не звучит, как что-то особо интересное и чем стоит действительно жить…» – подумал про себя Владислав.

– Я же заместитель главного редактора, поэтому всегда старалась контролировать работу каждого своего подчинённого. Понимаете ли, Кирилл всегда стремился не к самым доступным темам… Его очень волновала борьба с мигрантами, с наркотиками, с уличными драками и всем подобным. Про это не так часто пишут, да и начальство такое не слишком одобряет, поэтому он иногда и ссорился со Скоробейниковым. – заключила она.

– Скоробейниковым? – повторил за ней Слава.

– Да, это наш главный редактор. Он не самый приятный мужчина, но договориться с большими шишками всегда умел, поэтому и занимает своё место уже долгие годы. – прикусывая свою нижнюю губу, проговорила Вероника.

«Может, его убили из-за какой-нибудь разоблачающей статьи? Погруженный в работу и расследования журналист погибает от рук тех, на кого готовилась проверка… Звучит, конечно, крайне романтично, пусть и не слишком радужно».

– А Кирилл был женат? Или, быть может, у него была девушка или какая-нибудь подруга? – задал он наконец самый интересующий его вопрос.

– Женат? Нет, да и с девушками я его никогда не видела. Мне кажется, всё время, что мы с ним был знакомы, он был самым настоящим холостяком. – четко ответила ему Вероника.

Этот ответ был для Владислава фатальным. Теперь он совершенно точно не знал, что ему вообще делать и как быть дальше. Никаких зацепок и ничего, что могло бы привести его к искомой Елене Пожаровой. Слава остановился и уронил свой взгляд в землю. Жизнь вокруг их двоих кипела – по многополосым шоссе разъезжали автомобили совершенно разных марок и противоположных ценовых категорий, люди обходили стоящую посреди улицы пару и вечно куда-то спешили; а солнце уже заняло свою полуденную позицию и стало только ярче освящать весь окружающий мир. Его лучи легким блеском упали на лицо Вероники, подсветив яркую бледноту её макияжа. Он изысканно подчеркивал её природную красоту, делая глаза ещё грознее, а скулы лишь выразительнее.

– Знаете, я как раз собиралась поехать в офис. Сейчас выходной, и там никого нет. Вы бы могли поехать со мной и осмотреть его рабочее место, быть может, там будет что-то полезное… – она предлагала ему это словно нехотя, но и одновременно сочувственно, осознавая всю сложность положения, в которое попал Владислав.

Он взглянул ей прямо в её голубые глаза, и печаль тут же исчезла с его лица. Теперь там родилась надежда.

– Спасибо! Даже не знаю, как могу вас отблагодарить! – радостно благодарил её он.

Девушка, отнекиваясь от любых благодарностей и, лишь слегка подняв уголок своего рта, пошла вместе с Малитовым в сторону метро.

Офис их издательства располагался в самом центре города, что даже удивило Владислава, ведь снять помещение там – очень затратно; а о подобном издательстве он слышит впервые в жизни.

В метро, как всегда, были толпы народа, где каждый пытался обогнать всех других и как можно скорее успеть в место своего назначения. Малитов не так часто здесь катался, поэтому такая резкая поездка в нагруженный для метрополитена час подарила ему ощущение, которое он всегда старался в себе подавлять – ощущение собственной незначительности и серости, ощущение, что он лишь часть огромной массы и ничего более.

Глядя на круги под глазами Вероники, которые просвечивали даже сквозь её тональник, он узнавал прежнего себя. Себя, который дни и ночи проводит на работе, лишь бы купить себе желанную машину, сделать ремонт, купить участок для дачи. На путь к этим мечтам он тратил гораздо больше сил и времени, чем счастья получал от их исполнения. Лишь когда Катя согласилась к нему переехать, его жизнь действительно заиграла новыми красками, и он осознал, что настоящее счастье не нужно зарабатывать, оно будет с тобой безвозмездно. Но что насчёт Вероники? Поняла ли это она? Её безымянный палец на правой руке был пуст, а значит она всё ещё была не замужем. Пожертвовать личной жизнью ради работы? Или так только кажется снаружи?

Спустя некоторое время они наконец-то добрались до нужной станции. После выхода из метро перед ними открылся вид на столичную гордость – Москва-сити. Гигантские небоскребы, дорогие машины, роскошно-одетые люди и лоск этой далекой и прекрасной, но в такой же мере и ужасной жизни.

К удивлению Славы, Вероника пошла прямиком в сторону этих самых достающих до небес зданий-гигантов.

«Неужто их офис прямо там? Как тогда, работая в таком месте, Кирилл вообще оказался в нашем районе?..».

Они приближались к небоскребам, однако в последний момент девушка свернула с прямой дороги и, пройдя немного в сторону, остановились у неприметного вида хрущевки.

Владислав был в шоке.

«Город контрастов во всей его красе: пятиэтажная панелька прямо по соседству с высокими технологиями и главными бизнес-центрами страны…».

По голой и побитой временами бетонной лестнице они поднялись на второй этаж, и Вероника открыла дверь в офис.

Внутри помещение было чуть больше, чем казалось снаружи. Похоже здесь совместили несколько квартир (ведь ранее дом, скорее всего, был жилым) и сделали более современный ремонт. На стенах висели постеры различных популярных фильмов (в числе которых особенно выделялся "Гражданин Кейн" и "В центре внимания"), а также портреты многих известных журналистов, вместе с их цитатами. Рабочее место каждого сотрудника было украшено табличкой с его инициалами, а в конце коридора была очень широкая и дорогая дверь с подписью: «Скоробейников Вениамин Иосифович».

«Еврей руководит журналистским издательством? Впрочем, ничего нового» – подумал про себя Слава.

– Вот его рабочее место; можешь осмотреться, сфотографировать, что нужно и спросить всё, что тебя интересует. Но старайся лишний раз ничего не трогать, завтра с обыском обещал приехать этот следователь. – Вероника указала ему на самый крайний и самый неприметный стол.

По всей его поверхности были разбросаны исписанные и испечатанные донельзя бумаги вперемешку с наскоро написанными заметками и канцелярскими принадлежностями. Из интересного, рядом с его рабочим компьютером восседал милого вида вязанный серый кот, которому Кирилл видимо отвёл столь почетное место.

Сами бумаги и записки не представляли особой ценности, там была написана исключительно рабочая и сухая информация, которая не давала никакого представления о владельце рабочего места. Примечательна была лишь одна записка: «Убрать рабочее место», которая датировалась вторым августа. Учитывая то, что на дворе был уже почти сентябрь – своё задание Кирилл фатально просрочил.

Взяв в руку салфетку, чтобы не оставлять отпечатков на столе, Слава принялся один за другим открывать ящики, чтобы найти хоть что-то полезное.

В первом ящике вновь была собрана целая кипа бумаг, аккуратно разложенная по подписанным файлам, среди них были: «Р. К. А.», «Молельная на Изумрудной», «Военкоры редактура», «Биатлон 2024» и «На согласование».

«Видимо названия статей или работ, над которыми он трудился… Надо потом поискать их, может какие-нибудь есть в открытом доступе».

Помимо этого, в этой же полке лежала и небольшая записная книга, Малитов аккуратно достал её и салфеткой начал листать страницы, в попытках найти искомое им имя или что-либо с ним связанное. Помимо сухих и рабочих записей, Слава заметил две примечательные вещи. Первая – небольшая визитка, лежавшая между двух первых страниц. Она была тёмно-фиолетового цвета, а все надписи были украшены изображениями лилий и орхидей; посередине было написано: Салон «Небеса», а под надписью был указан адрес и контактная информация.

«Интересно, похоже на какой-то салон красоты, нужно сфотографировать и почитать про него позже».

Второй вещью был твердый картонный лист с напечатанным на ним четверостишием:

«В мире звёзд и ночей,

Надежду в тебе обрету,

В поиске смерти своей,

Я криком тебя позову».

«Что это вообще должно значить? Стихотворение какого-то его любимого поэта? Или собственное сочинение?».

Слава сфотографировал записку и принялся за обыск второго ящике.

Внезапно раздался стук в двери офиса. Вероника тут же насторожилась и приказала Славе немедленно уйти от стола Полковникова подальше, убрав любые следы своего присутствия. Испуганный Малитов убрал салфетку в карман и отошёл подальше от рабочих мест, лицом изображая безучастную гримасу. Вероника аккуратно и не полностью открыла дверь.

– Добрый день, по какому вопросу? – своим строгим и холодным голосом произнесла девушка.

За дверью показалось двое мужчин, оба в полицейской форме, защитных бронежилетах и балаклавах.

– Добрый день! Вероника Валерьевна, верно? – своим спокойный и резвым голосом произнёс один из мужчин.

Девушка утвердительно кивнула головой.

– Участковый Леонов Георгий Георгиевич – мужчина продемонстрировал ей своё удостоверение. – Мы на обыск рабочего места вашего сотрудника… Вернее уже бывшего сотрудника, Полковникова Кирилла Александровича.

Во взгляде Вероники чувствовалась тревога и недоверие, однако открыто отказать она не могла, поэтому пришлось задавать уточняющие вопросы пришедшим «гостям».

– Я только утром говорила с ведущим следователем, он сказал мне, что обыск будет только завтра. Почему вы приехали сегодня?

– Да понимаете! Работа – дело такое! Завтра проверка у нас, поэтому не до этого будет, решили сегодня приехать и все решить. Тем более Илья Дмитриевич вас уже предупредил о нашем визите. – продолжал задорно говорить участковый.

Вероника взглянула на ордер, который протянул ей полицейский и, внимательно изучив его, наконец-то сдалась и открыла им дверь.

– Вот уж спасибо! Мы пока приступим к работе, вас постараемся не отвлекать! – радостно поблагодарил ее Леонов.

Вероника и Слава отошли в сторону и принялись наблюдать за тем, как полицейские переворачивают с ног на голову всё рабочее место Полковникова.

– Да, больше мне тебе помочь нечем, сам видишь… – с тоской на лице произнесла Седых, сожалея о том, что даже рабочее место ее близкого подчиненного превратиться в хаос после его трагической смерти.

– Я нашёл кое-какие зацепки, так что, возможно, они мне смогут помочь. Спасибо тебе огромное, не знаю, чтобы я без тебя делал. – искренне сказал ей Слава.

Вероника отвернула своё лицо, чтобы Малитов не увидел ее намокших глаз.

– Меня не за что благодарить. Спасибо, что тебе не всё равно на всё это, и ты стремишься исполнить его последнюю просьбу…

– У меня к тебе есть еще один последний вопрос. Ты не знаешь никого по имени Елена Пожарова? – шепотом спросил у неё он.

– Нет, я впервые слышу это имя; тут я ничем не помогу.

Слава немного расстроился, однако хоть какие-то найденные им зацепки уже радовали его, пусть и продлевали его занятость исполнением этой просьбы. Боковым зрением он вдруг уловил достаточно грозный и изучающий взгляд участкового на себе, и мурашки побежали по его телу.

– Ладно, я лучше пойду, еще раз спасибо. – попрощался он с Вероникой.

– Удачи тебе, и вот еще – она протянула ему свою визитку. – Позвони мне на этот номер, чтобы я записала твой. Позвоню, если узнаю что-то новое.

Владислав кивнул ей головой и покинул офис.

Перед его глазами вновь открылся вид на высокотехнологичный и современный центр города. Люди в дорогих костюмах, иностранные автомобили, беспилотные такси – всё это создавало здесь непередаваемую атмосферу уже наступившего завтрашнего дня и производило огромное впечатление на тех, кто, приезжая из провинции, видел это место впервые.

Конечно, спустя столько лет жизни в столице, Малитов не удивлялся таким пейзажам, однако что-то завораживающее всё же было в них. Побывав во всех уголках Москвы и Московской области, а также на многих заграничных курортах, он был уже абсолютно уверен в том, что никакое место на земле не способно его удивить.

Он сел (а вернее сказать – встал) в метро и, ютясь в переполненном вагоне, начал свой путь домой. На телефоне было уже несколько пропущенных от Кати, а также огромное количество сообщений от неё же о том, как сильно она волнуется и переживает о любимом.