У.О.

И тут мне стало жарко! С чего я взял, что они моют меня вручную? При таком техническом оснащении кабинки не удивлюсь, если сейчас при желании принять душ меня окатят водой прямо здесь. А после невидимые руки оботрут полотенцем – и дело с концом!

Что же делать?

* * *

Игорь посмотрел на циферблат – времени до вечернего обхода музея достаточно для того, чтобы провести пару сеансов 4-D-спарринга. Эту новую примочку посоветовал ему тренер по боксу. Классная фишка: новая компьютерная программа, простая в обращении и так здорово, что начальство не было против установки этого симулятора в комнате охранников – обучение прямо на рабочем месте. Правда, пользоваться игрушкой можно только после сдачи смены, но Игорь часто плевал на этот пункт инструкции (да и на многие другие, если честно,– а что будет-то? Отродясь никаких инцидентов здесь не случалось!).

Скукотища смертная – безотрывно пялиться в экран с выведенным изображением с камер. На что там смотреть? На парня этого замороженного? Фу, насмотрелся уже! А бокс? Бокс – это круто! Как можно отказаться от пары раундов? Графика в игре такая, что кажется, будто перед тобой живой противник, он реагирует на тепло человеческой руки и поэтому ловко уходит от ударов, а если задать в параметрах тип боя с известным боксёром, то можешь внезапно получить какой-нибудь коронный хук правой от величайшей звезды современного бокса (потоки воздуха в руках компьютерного бойца отрегулированы соответственно силе удара его реального прототипа). Суперская игрушка! Игорь бежал к ней каждую свободную минуту. И на работу всегда спешил с радостью. Он даже форменную футболку в обход устава никогда не пододевал, и нередко брезговал бронежилетом (кто его тут расстреливать будет, в музее этом захолустном? А пока жилет снимешь, для спарринга считаные минуты останутся).

Приготовив упаковку влажных полотенец для гигиенических процедур после тренировки и освободившись от рубашки, Игорь нажал кнопку на пульте. На полу засветилась площадка метр на полтора, и лучи света собрались в человеческую фигуру. Одновременно на стене открылось диалоговое окно:

«Начать спарринг», «Выбрать противника», «Звёзды бокса».

Конечно, «звёзды»! Игорь просто обожал Быстрова – этот боксёр был его кумиром лет с двух, а то и вовсе с рождения! Тогда ещё были стационарные компьютеры и телефоны назывались «мобильниками», подумать только всего сорок лет назад о системе «СS» (connecting system) никто и не думал, а уж о том, что прибор, который очень похож на устаревшие теперь сотовые телефоны и вместивший все его функции и миллион других, будет определять всю жизнь существующих ныне представителей рода человеческого, представляли только продвинутые программисты. Теперь выйти в Интернет или позвонить тёте в Махачкалу можно за считаные секунды, при этом даже из глухих селений её изображение придёт обязательно в 3-D формате и такого понятия, как «отсутствие веб-камеры в квартире», двадцать второй век не принимал напрочь.

Он осторожно положил свой CS на стол, нашёл в перечне боксёрских имён Быстрова и уже готов был нажать старт, когда коммуникатор подал сигнал. Судя по звуку, звонили операторы обслуживания охранной системы саркофага.

Среди охранников гуляла фраза: не ответишь на такой звонок в течение пяти секунд, уволят тебя в течение двух!

Появиться с голым торсом в эфире тоже чревато выговором, но не потерей работы! Игорь схватил прибор и успел нажать кнопку приёма вызова, электронное табло угрожающе высвечивало последнюю секунду обратного отсчёта.

– Пункт охраны.

– Форс-мажор. Выведен из строя сканер сетчатки в саркофаге.

– Вот идиоты туристы,– выругался Игорь,– что-то расковыряли всё-таки.

– Эмоциям сейчас не место,– оператор был умницей: ни один мускул не выдавал его волнения, он ни на секунду не впал в состояние паники, он просто делал свою работу, чётко и по инструкции,– сканер повреждён механически, я не могу исправить ситуацию со своего компьютера, сейчас пришлю к вам мастера, у вас есть пять минут на выяснение обстановки.

– По инструкции положено пятнадцать! – возмутился Игорь. Надо же ещё обтереться полотенцем и накинуть рубашку!

– Не в том случае, когда речь идёт о внутреннем сканере саркофага!

Изображение исчезло. Игорь переварил информацию, стремглав застегнул пуговицы и ринулся в полутёмный зал музея, мечтая по дороге, чтобы в сканере просто перегорела лампочка или разомкнулись контакты или что там с ними может происходить!

Ну вот он, этот жмурик недобитый, стоит себе в саркофаге, никуда не делся… Что ж там стряслось со сканером?

Игорь быстро глянул в наружный глазок, голос сообщил, что в базе отпечаток его сетчатки зарегистрирован, стеклянная дверь послушно открылась.

– Посмотрим, что тут произошло,– пробормотал он себе под нос. Но вероятно ангел-хранитель отворачивается от тех, кто нарушает рабочие инструкции по мелочам! В экстренной ситуации он даже не посмотрит в сторону нерадивого сотрудника. Сегодня охранник Игорь не свяжется с оператором через пять минут. Удар у экспоната оказался неожиданно точным: охранник распластался у голых ног, а большой экран отчаянно моргал экстренным красным светом, демонстрируя на повторе кадры поломки сканера и дальнейшего побега Экспоната.

Глава 3

Сломать сканер оказалось делом нехитрым.

В моей кабине была какая-то звуковоспризводящая техника, видимо то самое устройство, которое транслировало для меня книги, упомянутые экскурсоводом. Сто лет прошло, но не могли же за это время исчезнуть колюще-режущие предметы или что-нибудь, что могло бы их толково заменить! Мой взгляд наткнулся на нужный предмет довольно быстро. Осталось дождаться, пока охранник уснёт и перестанет глазеть в экраны. Очень хочется верить, что уже совершённые мною телодвижения не привлекли его внимания. Расслабленная поза и скучающий вид стража оставляли надежду, что я не рассекречен.

Пульт охраны освободился совсем скоро – мужик в форменной одежде ушёл, на ходу расстёгивая рубашку – в душ, что ли, собрался? Я глянул на своё изображение на экране и принялся за дело. Выдернув из порта аудиосистемы небольшую флешку, я воткнул её в глазок – вот так, наобум, без подготовки и ни на что не рассчитывая. На удивление эффекта я достиг сразу же, тонкий пластик, покрывавший округлое отверстие, треснул и встал поперёк пути движущейся каретки. Голос мигом сообщил: «Система неисправна».

Экран с моим изображением заморгал красным светом, ага, значит, если охранник совсем туп и слеп, ему сама система намекнёт о нестандартной ситуации. Что ж она не верещит? Наверное, предполагается, что мужик будет сидеть на этом своём стуле неусыпно всю смену и вызывать его звуком нет необходимости… А в туалет он что, тоже ходит, как я, через трубки?

Можно было бы всё это проделать и на виду у охранника, он наверняка подошёл бы к саркофагу, но совсем не факт, что открыл бы дверь. Скорее, вызвал бы подкрепление и меня успокоили бы порцией наркотиков или снотворного. А вот поломка сканера наверняка приведёт к активации какой-нибудь автоматизированной системы. Сомневаюсь, что чинить сканер пошлют роту солдат. А одного мастера я уж нейтрализую… Надеюсь, охранника тоже.

А тут такая удача – охранник влез ко мне сам, да ещё подставил незащищённый затылок. Грех было не воспользоваться!

Трубки из своего организма я благоразумно не удалял до последнего, хотя, признаться, они очень мешали! Но, кто знает, кому система сообщит об изменениях? Не набежит ли тут же толпа медработников? Двери открыты – теперь уже я не настолько опасаюсь появления врачей, если таковые здесь дежурят, но всё-таки надо поторапливаться!

Думаю, не надо объяснять, почему я вышел из музея в чужой форме и с чужой светящейся штуковиной, которая требовала срочно отзвониться оператору. Штуковину, пожалуй, тоже надо вывести из строя! А после решить ещё один вопрос, сложнейший за сегодня: куда идти?

– Эй, Игорюха, это ты? – раздалось из-за кустов. Следом послышался рёв машины и передо мной остановился автомобиль, больше всего похожий на плоское яйцо с огоньками.

– Садись, подвезу,– водитель приветливо махнул мне рукой.

Я опустился на переднее сиденье. Тут же по спине забегали проворные ролики. Из динамика звучала релаксирующая музыка. Прямо спа-салон, а вовсе не автомобильный.

Водитель уверенно потыкал в кнопки бортового компьютера и откинулся в своём массажном кресле. Автомобиль рванул с места.

– Эй, смотри на дорогу! – забыв об осторожности, воскликнул я.

– Игоряха, ты чего? – изумился водитель,– я же рассказывал: мне поставили новые глаза, хотели запереть в больнице до полного выздоровления, но я утащил у них свой старый глаз, чтобы преодолеть проходную и вернулся на работу! На глазах ношу увлажняющую повязку и ни черта не вижу пока! Но этот автомобиль я знаю, как свои пять пальцев, так что даже без глаз я мог бы им управлять! К тому же «Велл-авто» меня не подводит…

– «Велл-авто»?

– «Велл» – это фирма, производящая программы для управления транспортом, «авто», соответственно, обозначает, что система предназначена для автомобилей и другого колёсного безрельсового транспорта.

Он помолчал, а потом с грустью и жалостью по-отечески добавил:

– Ты бы завязывал с 4-D-спаррингом… Мне приходится тебе прописные истины объяснять… Да и память у тебя слабовата стала!

– Угу,– выдавил я.

– А сегодня ты чего ушёл в рабочее время? Приболел? Смену нашёл себе? Толян подменяет?

Болтун… Это хорошо. Это то, что нужно. Можно опять отделаться многозначным междометием.

– Горло болит… – водитель истолковал мою словесную сдержанность по-своему,– больше не буду тебя расспрашивать, тем более что мы уже приехали.

– Куда? – против воли вырвалось у меня.

– К тебе домой! Иди, Светка ждёт!

Я опять ответил коротко. Не стану спрашивать, кто такая Светка. Конспирация важнее любопытства!

Он пожал мне руку, сказал:

– Странный ты сегодня. Выздоравливай! – И умчался на своём космическом яйце, снова оставив меня один на один с вопросом: куда идти? Уж точно не к неведомой Светке, играть роль Игоря всю жизнь мне не хочется, тем более что он сам должен уже прийти в себя и поднять шум!

Итак, надо уходить из этого района. Водитель расскажет, что привёз псевдо-Игоря к нему домой, упомянутая Светка подтвердит, что к ней никто не приходил. Мне повезло, что уже сгустились сумерки, и никто не разглядит моего лица. Идти надо уверенно и спокойно, не крадучись, чтобы не вызвать подозрений у случайных прохожих. А куда идти? Пока прямо… Здесь налево, там снова вперёд…

Нет ни одного прохожего, в домах не горит свет. Неужели так поздно? Или в этом городе действует комендантский час? Да нет, дело всё-таки во времени. Тепло и относительно светло – значит, сейчас лето и вполне вероятно, что на часах уже глубокая ночь. И что делать?

Чтобы найти ответ, пришлось от души пошляться по городку. Но пришёл этот самый ответ внезапно и однозначно.

* * *

Гостиница «Уютный дом» и стоящий рядом туристический автобус попались мне на глаза совершенно случайно. Никаких броских вывесок, яркого света или зазывных лозунгов рядом не было, но среди полуночного безмолвия слышались громкие голоса. Видимо, сегодняшняя группа совершала экскурсию по местным окрестностям и теперь прибыла ночевать в гостиницу, а завтра продолжит своё путешествие. Что ж, покатаюсь с ними, пока меня не привезут в какой-нибудь крупный населённый пункт.

А пока надо во что бы то ни стало подобраться к группе поближе, изловчиться и забраться поглубже в багажное отделение. Действовать надо быстро, туристы уже расхватали сумки, и водитель сейчас опустит железную створку.

Группа, громко переговариваясь, двинулась в сторону гостиницы, а я, затаившись, ждал, пока водитель предоставит мне возможность прикинуться чемоданом. Выполнить этот трюк мне удалось благодаря тому, что дверцы багажного отсека закрывались из кабины. Водителю только и надо было нажать кнопку на приборной доске. Уж не знаю почему, но в автобусе, хоть он и был оснащён бортовыми компьютерами, руль всё же имелся – это я разглядел даже издали и в сумерках.

Пока автоматические дверцы медленно сдвигались, я протиснулся между ними, попал внутрь отсека, нашарил груду тряпья и, укрывшись с головой, затих.

* * *

Проснулся я, когда кто-то поставил мне на голову дорожную сумку. Это группа возвращалась в автобус.

От резкого нежданного дискомфорта я забыл о конспирации и высунул голову. Наказан за неосторожность был немедля!

Неугомонный сорванец – тот самый, что однажды уже чуть не сдал меня,– посмотрел на лицо, неожиданно высвободившуюся из-под накиданных в багажном отсеке тряпок, и, не отрывая от меня взгляда, сказал чётко и громко:

– Мама, иди сюда!

– Сынок, я отбираю вещи, которые понадобятся нам в салоне,– последовал материнский отклик.

– Здесь среди сумок дяденька,– не успокаивался мальчишка,– которого мы вчера в музее за стеклом видели.

Я аккуратно, глядя ему честным взором в глаза, натянул тряпку на голову. Мамаша, не верь ребёнку! Ну откуда в багаже может взяться столетний полудохлый экспонат из музея?

– Сынок, ну хватит уже сочинять, мой милый! – ласково пожурила мать. Голос её не приблизился, дел своих она не бросила и на призыв мальчугана не торопилась. Есть шанс!

Но настырный сорванец не сдавал позиций: он ловко запрыгнул в багажное отделение и принялся рыть тряпьё. Вот дьявол! Пылищи здесь не меньше, чем в 21-м веке! И чихать хочется так же, как сто лет назад. Каким богам молиться в нынешнее время? Кто там у вас за главного на небесах, уберите от меня этого малолетнего дотошного ябеду!

– Друзья, скорее укладывайте вещи, автобус отправляется. Компьютерная система не запрограммирована на ожидание опоздавших!

К отсеку подлетела толпа туристов с сумками.

– Сенечка, сынок, вылезай! – закудахтала мама моего мучителя.

– Здесь дяденька! – упорствовал он.

– Да и пусть там лежит! Это дяденька для шофёра! Правда?

Последняя реплика, видимо, предназначалась самому шофёру, тот хмыкнул (ну а кто бы не хмыкнул, если бы ему предложили признаться, что в своём автобусе он возит какого-то дяденьку для личного пользования?). Хмыкнуть-то хмыкнул, однако вдумчиво и значительно произнёс:

– Да, малыш, это мой дяденька и оставь его там, где он лежит!

Подыграл мамаше! А заодно и мне! Молодец, водитель.

Мальчик вздохнул, проделал ход между сумками отдыхающих и вылез на стоянку. Опять повезло…

Автоматические дверцы сомкнулись. Деликатно заурчал двигатель, автобус мягко тронулся с места (ни одна тряпочка даже не шевельнулась!) Помню, когда мы с мамочкой ездили в маршрутках 21-го века, там не то что тряпочки шевелились! Там колёса на старте отваливались, и мотор ревел, как некормленный гризли… И дядька-таксист гнал, как ненормальный, только и успевай баранку крутить… А надень ему на глаза повязку – даже не увлажняющую – через миг поймёшь, что это твоё последнее путешествие. А тут – гляди-ка, ход быстрый и лёгкий, двигатель будто извиняется за своё существование, хотя звук у него не громче, чем от вентиляторных лопастей… Чудеса да и только! Чувствую, мне ещё многому предстоит удивиться в этом мире – если успею! Если не схватят раньше и не засадят опять в морозильную камеру для продолжения опытов по поиску вечной молодости (или что там они искали?)

Однако хватит заниматься праздными размышлениями. В форме охранника я выгляжу нелепо, надо поискать среди туристического шмотья что-нибудь повседневное.

Глаза привыкли к темноте, и я начал поиски. Открыв первый попавшийся чемодан, я понял, что мне снова повезло. Чего здесь только не было – шорты, рубашки, трусы, носки (не распечатанные и не ношенные и главное – мужские!) Простите, неизвестный гражданин, будем считать это вашим благородным пожертвованием в фонд музея доктора Бондарева!

Переодевшись, я снова уснул – вольно и спокойно. Как не спал, наверное, уже лет сто. Или сто лет. Приблизительность в моём случае неуместна.

Проснулся я уже в Мегаполисе.

Глава 4

Если всё, что вы помните о себе, обрывается в шестилетнем возрасте, поверьте, сколько бы в вас ни напихали чужих идей, мыслей и рассуждений, вы всё равно будете шестилетним мальчиком. Даже если у вас волосатые ноги.

Выйдя на улицу Мегаполиса в одеждах гражданина, совершившего добровольное (ну он же не сопротивлялся?!) пожертвование, я понял, что ничуть не вырос. Как был недоумком шести лет, так и остался! Вот не чувствую я себя тем «доумком», которого из меня сделали. И люди вокруг такие большие и взрослые, и машины быстрые, и город незнакомый… Ужас, куда смотрела мама, отпуская маленького мальчика одного в такое опасное, насыщенное угрозами пространство!

Боже, мысли во мне и правда чужие, навороченные какие-то, витиеватые… Может, и не стоило так переделывать мой внутренний мир. Словосочетания «мама, дай», «мама, чмок-чмок» и прочее немногословное блуждание в моей голове меня вполне устраивало. А теперь кажется, что в мозгу живёт целый город горлопанящих ботаников!

Не хочу быть умным! Но это мы обсудим позже… А сейчас – надо улепётывать от автобуса. Вон как внимательно на меня смотрит милый дядечка в солнцезащитных очках – узнал, небось, свою рубашоночку!

Бочком, бочком я втиснулся в проходящую толпу и скрылся из-под его настойчивого изумлённого взгляда.

Большие часы на автовокзале показывали 14:00. Времени у меня просто уйма… А вот что с ним делать – я придумать никак не мог. У меня нет жилья, нет денег, нет знакомых.

(Ещё бы! Даже мальчишкам из песочницы, которые не хотели со мной играть, по минимальным прикидкам должно быть больше ста лет!)

Может быть, стоило остаться в музее, признаться всей научной бригаде, что экспонат обрёл способность двигаться и мыслить, они бы изучали меня, брали анализы, задавали вопросы различной степени сложности, чтобы оценить мои умственные способности. Они бы получили мгновенную славу, это была бы сенсация! Вряд ли мне были бы приятны все производимые манипуляции, но зато я жил бы в тепле, питался по часам и, скорее всего, хорошо и сытно. (Не дай бог сдохну, тогда конец сенсации!)

Я брёл по улицам Мегаполиса, стараясь не пугаться резких звуков и внезапного наплыва прохожих… Море света, аккомпанемент городского оркестра, запахи, которых раньше мне не доводилось чувствовать – всё незнакомое, чужое… И тело – чужое, и мысли… Что со мной сделали? Этот вопрос я, кажется, теперь не устану повторять никогда.

Оживлённое шоссе напоминало игровые автоматы. Здесь все катались на таких же плоских яйцах с огоньками, как у моего ночного знакомого с новыми глазами. И скорость – ни описать, ни передать… Представляю, как быстро в этом мире носятся поезда! Наверное, чтобы попасть в соседний город, в них не надо даже садиться? Достаточно просто посмотреть – и ты уже перенёсся из одного пункта в другой. А может быть, где-нибудь есть порталы, и люди научились трансгрессировать? Ну нет, это уж точно из ряда фантастики – ведь зачем-то же тогда существует личный и общественный автотранспорт?

Метро. Это название мне знакомо с детства. Я сразу представил себе «едущую лесенку» – правда ничего приятного за этим образом не нарисовалось: как вы помните, мы с мамочкой чаще всего ездили к врачам, поэтому любая вылазка в город для меня была не самым радостным событием.

Люди, как и в моём детстве (и в моём веке) бурным потоком втягивались в вестибюль станции, проходили через рамки – как я узнал позже, это металлоискатель, и антитеррористическая установка, и кондуктор-контролёр.

И заметьте, никаких оголтелых тёток при входе! Никто не кричит заученным густым голосом, не обещает применить страшные карательные меры. И уж точно нет несчастных старушек, которые, сидя в своих будках крутят педали, чтобы эскалатор не останавливался – именно так рассказывал мне папочка – кто ещё из нас был умственно отсталым? Наверное, именно за искромётный юмор его и приняли в лётчики-испытатели!

Но я отвлёкся. Вернёмся к рамке при входе в метро. Прибор оставался абсолютно бесстрастен, не мигал, не моргал и не светился до тех пор, пока не объявлялся нарушитель. При обнаружении подозрительного лица он тоже не верещал и ничем не выдавал своего недовольства, а просто втихаря вешал на безбилетного пассажира или возмутителя спокойствия маленький маячок и отсылал сигнал местному пункту охраны, как правило, на следующей же остановке представитель органов правопорядка появлялся в кабине метрополитена, в секунду обнаруживал маяк и дальше уже разговор шёл сначала на уровне правил пользования метрополитеном, а после – если была необходимость – призывалась машина правосудия. Об этом я ещё расскажу. Правосудие в 22-м веке – это отдельная тема.

Кстати, я не оговорился насчёт «кабины метрополитена». Теперь вагонетки заменены безрельсовыми клетушками, напоминающими лифты – ну те самые, исписаные и описанные, какими пользовались древние предки и я. Система пользования проста до безобразия – заходишь в кабинку, выбираешь нужную остановку и мчишься… А за работой кабины неустанно надзирает оператор через тонкий – не толще оконного тюля – прозрачный, будто висящий в воздухе монитор компьютера. Больше всего он напоминал срез тела большой медузы. По Мегаполису таких тысячи – огромное количество CS, открытых для мгновенного доступа! Можно позвонить, выйти в Интернет, воспользоваться картой местности, посмотреть фильм или просто узнать последние новости. Всего-то и надо внести небольшую плату – эта услуга стоит какую-то совсем смешную ерунду, не поинт и даже не четверть-поинта и не четверть четверти, совсем копейки (не в прямом смысле копейки, конечно! просто привыкните, что я иногда буду использовать словечки столетней давности, ок?)

Это я сейчас так спокойно могу рассказывать об устройстве нового мира. А то, что почувствовал, оказавшись на улицах Мегаполиса впервые, я даже не берусь объяснить. Вот вы, например, знаете как функционирует центробежно-барботажный агрегат? А теперь представьте, что вас пустили внутрь и сказали, что это ваш дом на всю оставшуюся жизнь…

Внутрь метрополитена я попал очень просто… Вошёл через рамку, нырнул за толпой в «лифт» и поехал. На следующей остановке в кабину заглянул паренёк в форме охранника с какой-то компьютеризированной штуковиной. Несложно догадаться, он искал тех, кто не оплатил проезд – пассажира с маячком. Незнание закона не освобождает от отвественности – но у этого правила есть оборотная сторона. Если ты не знаешь закона – у тебя нет причин стремиться его нарушать или бояться, что ты неожиданно переступишь запретную грань. Вот так же и я – ни на секунду не почувствовал себя нарушителем и… спокойно наблюдал, как из кабины вывели худенькую девочку с глазами наркоманки. Спустя некоторое время, я узнал, что на моём счету поинты были – профессор Бондарев и его последователи выплачивали мне, главному экспонату, что-то вроде пенсии по инвалидности.

СS понимал, что общается с дебилом, но терпеливо сносил все мои издевательства, случайные тычки в экран (ну никак мне было не догадаться, что с компьютером запросто можно пообщаться и без тактильного контакта). Спасибо, помог один интеллигентный человек: он как раз пробежал мимо экрана, когда ещё один суетливый пассажир толкнул его локтем. Интеллигент – совсем как из 21-го века, в очочках и плащике – разразился отборной бранью и у меня перед глазами побежали произнесённые им фразы.

Я робко и осторожно придвинулся к самому экрану, надеясь, видимо, что так он будет слышать только меня, и шепнул:

– Ищу работу.

«Работа» – высветилось в строке поиска. На экране появился список вакантных мест.

Я осмелел и сказал громче:

– Нет опыта.

«Нет опыта».

– Нет образования.

«Нет образования».

Перечень заметно сократился. А я снова шёпотом (от стеснения) сказал самое важное:

– Нет документов.

«Нет документов».

Перечень сократился до нескольких пунктов. Даже страшно читать… Что мне там предложат?

И тут новый интеллигент рявкнул вблизи СS слово, которое я совсем не собирался искать (думаю, мамочка бы это не одобрила). Но поисковик уже бодро развернул передо мной все знания о предмете. Я быстро шепнул:

– Закройся!

Что я, сто лет в морозильнике пролежал, чтобы прилюдно всякий срам разглядывать?

Выбравшись из метро, я нашёл коммуникатор в относительно тихом скверике, повторил все произведённые раньше процедуры, пробежал глазами предложенный список. А я молодец! Быстро разобрался… Оказывается управлять коммуникатором проще, чем ложкой. Может быть, маме не стоило учить меня ходить, а надо было сразу посадить на мотоцикл?

Итак… Первый пункт отметаем, второй – ешьте сами… Третий, четвёртый – попахивают криминалом… А вот объявление «Требуется дистрибьютор» меня устраивает.

– Требуется дистрибьютор,– сказал я.