Отслойка

– Было дело, – кивнул хирург.

Анестезиолог нахмурился.

– Да это ж та! Ты за ней три курса увивался! – рассмеялся анестезиолог.

Я ухмыльнулась и взглянула на хирурга, он нахмурился.

– Ну, не увивался… так, пару раз в кино звал.

– Все-все, вспомнил: темные кудри, головка аккуратная и руки, как металл.

Хирург не ответил.

– Да там же история была! Мне Серега Пак, с третьего перинатального, рассказывал. На анатомке. Пришли они, значит, на первое вскрытие, и Рома такой весь из себя смелый – хочет Олеську впечатлить – вызвался первым. Скальпель взял и ка-а-ак рухнул на пол, – анестезиолог засмеялся и смахнул слезу.

– А она что? – спросила Ляззат, поджав губы, чтобы скрыть улыбку.

– Ничего, перешагнула через него и сама вскрытие сделала, да еще какое! Молодец она была, а Роман Петрович…

– Наиль Ришатович, у нас операция, – прервал его хирург.

В моей памяти возникла брюнетка с мелодичным голосом. Олесе Романовне, по моим прикидкам, было под пятьдесят. Осанистая, решительная и с тонким чувством юмора, она и сейчас привлекала внимание. Неудивительно, что Роман Петрович ей увлекся.

Какое-то время тишину нарушал лишь звук кровоотсоса. Я ждала, когда почувствую сильное натяжение и они достанут малышку. Несмотря на заявление врача, я знала: моя дочь жива. Я пять месяцев промучилась с жесточайшим токсикозом, заболела и вылечилась от редчайшей в мире болезни и теперь не услышу и не увижу комок, из-за которого столько кутерьмы? Я отказывалась верить в это. И тут же представила, как сажусь в скрипучий кожаный салон машины и мы с Русом молча едем домой. Я бы даже заплакать не смогла. А если… если она все-таки не выживет?

– Мда, принесла тебя нелегкая, я только домой собрался, а тут ты. Так еще и с отслойкой. Твои врачи что церберы на меня накинулись.

– Вам кто-то позвонил?

– Олеся Романовна и Сауле Жанатовна. Как давай трезвонить, я только куртку надел, уже автозавод подрубил, машину решил прогреть. Ну, словом, пришлось нам всем остаться из-за тебя, а могли бы сейчас в душ и на боковую. Суббота все-таки, бессовестная ты, – хирург поморщился. – Вот тут, видишь? – Он показал что-то медсестре. – Спайки.

– Это плохо, да? – спросила я.

– Нехорошо.

– Кстати, ну, вернее, не совсем кстати, – оживился анестезиолог. – Вы сходили в то кафе?

– Еще не успел, – ответил хирург. – Кровь уберите, ничего же не видно!

– Сходите, говорю, плова вкусней во всем Казахстане не делают.

– А вы про какое место говорите?

– По Ленина вверх.

– А, там еще ресторан этот… как его. Большой такой, тойский[8].

– Да-да, вот скажи, вкусно?

– Очень, – я улыбнулась.

– Ну вот, Роман Петрович, видишь? Сходи.

Хирург не ответил и нахмурился.

– Мда… Спайка на спайке.

– Извините, я не знала. Я сразу после операции встала и ходила, как сказали, честно.

– Спайки не от этого появляются, рыбка моя. В этом ничьей вины нет…

– А долго там еще? – операция, казалось, длится вечность. Ног я не чувствовала, и поэтому так хотелось сжать ступни, согнуть коленки, к тому же ужасно зачесался кончик носа.

– Не скоро. Ну и кровищи у нас тут. Отсос! Матку не вижу – все в крови. Салфетку! Еще салфетку… рассекаю спайки, осторожно, порвешь спайку – тут еще больше крови будет. – Хирург прикусил губу. – Ну ты что?! Ну куда режешь-то?! – воскликнул хирург.

Он отошел на шаг и переступил с ноги на ногу. Послышался чавкающий звук.

– Ну вот, тапки мне новые кровью залила… Форму-то ладно, постираю, а вот тапки жаль.

Я поежилась и всеми силами пыталась не слушать громкое чавканье обуви хирурга. На секунду в отражении в лампе мелькнула я, а вокруг багровое пятно. Я резко отвернулась.

Хирург тяжело вздохнул и вдруг улыбнулся.

– Хорошо, что сразу приехала, а не стала ждать.

– Повезло, что вы остались, – я улыбнулась. – Вот в прошлый раз, когда ЭКС было, так все неожиданно случилось. – Я поежилась…

В первые роды я переживала схватки при свечах в теплом джакузи под тягучий голос доулы, она пела мне старую казахскую колыбельную. Тогда мы «ныряли» в схватку и «благодарили боль».

Акушерка не оставляла меня ни на секунду, мне делали массаж, развлекали историями и все время хвалили. Хотя за что, я так и не поняла.

Роды вызывали «коктейлем» с мизопростолом. На раскрытии в пять сантиметров прокололи пузырь. Вылились теплые, прозрачные воды. Через каких-то двадцать минут меня жгло огнем, словно рукой рвали матку и ломали кости одновременно. Схватки приходили волнами, время между ними сокращалось. Мне казалось, что я в бушующем море, в том самом месте у берега, где волна скручивается, – там она самая сильная. Она поглощает вас, швыряет о дно, закручивает и повторяет это снова и снова. Я вырывалась из нее на поверхность, тянула воздух, но не успевала сделать нормальный вдох, меня тут же топила вторая, а потом третья, четвертая, пятая, легкие горели, голова кружилась. Я протяжно мычала и выгибалась. Поставили эпидуралку. Боль отступила, я смогла улыбаться, шутить и просто лежать. Полное раскрытие, меня начало тужить. Я перешла в родовую палату, опять стало больно. Я тужилась лежа, сидя, стоя. Рус был со мной каждую минуту, и если вначале я стеснялась и держала его рядом с головой, то в какой-то момент умоляла его посмотреть, не видно ли там в промежности чьей-нибудь головы. Но головы не было. Олеся Романовна засунула в меня руку по локоть, нашла потерянную голову и поджала губы.

– Придется делать кесарево, она не вошла в родовые пути, а если попытаюсь ее туда направить, могу свернуть ей шею.

Рус подписал какие-то бумаги, я тоже что-то подписала. Через пятнадцать минут меня уложили на операционный стол, разрезали и достали Чичу. Когда я ее увидела, то почувствовала, что повторила бы все это еще сорок раз.

– Так, сейчас все молчим, – хирург стал серьезен и сосредоточен.

– Ляззат, извините, но чешется, не могу терпеть, – шепнула я. Она аккуратно почесала мне нос. – Да, вот тут, спасибо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Отслойка, говорит. – Здесь и далее перевод с казахского, если не указано иное.

2

Дайте обменку.

3

Деятельность Meta Platforms Inc. (в том числе по реализации соцсетей Facebook и Instagram) запрещена в Российской Федерации как экстремистская. – Прим. ред.

4

Что случилось?

5

Обменки нет.

6

Нет, катетер для операции, давай быстрее!

7

Эй, сними это!

8

Ресторан, где проводятся тои – большие семейные мероприятия на 50–350 человек.