Пути русской любви. Часть I – Золотой век

Получив одобрение родителей и государя, торопя свадьбу, он «ошеломлен тем, что может употреблять такое выражение», как «мое счастье». Пушкин полон идей и творческих планов, музы вдохновения уже приручены и не требуют жертвоприношений. Для полной жизненной гармонии ему была необходима опора настоящей любви, перетекающей в тепло домашнего очага и размеренные радости семейного счастья. Владислав Ходасевич, разбиравший «поэтическое хозяйство Пушкина», отмечал три «черты перемены, случившейся в Пушкине» вслед за обручением с Натальей Гончаровой. Известный насмешками и презрением к семейной жизни («брак холостит душу»), рождению детей и мужам-рогоносцам поэт становится внимательным к этим вещам и «говорит (о них) вполне серьезно, деловито, порой сочувственно». По-видимому, словами Дон Гуана из маленькой трагедии «Каменный гость» в ноябре 1830 года он описал происходящее в его душе преображение:

…развратаЯ долго был покорный ученик,Но с той поры, как вас увидел я,Мне кажется, я весь переродился.Вас полюбя, люблю я добродетельИ в первый раз смиренно перед нейДрожащие колена преклоняю.

Действительно, заветная лира поэта заиграла в полную силу – Болдинский цикл произведений, затем «Дубровский», «Медный всадник», знаменитые сказки, «Пиковая дама», «Капитанская дочка». Но словно была и вторая часть «веленья божьего» или иного более коварного посланника судьбы, которую неотвратимо приближала все та же «тайная дева».

Если теперь, глядя на наше отрывистое знакомство с Пушкиным, вывести главный урок его любви, то он, несомненно, связан со случившейся с ним переменой, когда играющий с любовью герой-романтик перерождается в служителя настоящей любви, жреца «единого прекрасного». Однако на этой стезе его преследует своя тень, свой «черный человек».

В своих дневниковых записях Пушкин участливо следит за развитием скандала вокруг женитьбы Безобразова и, возможно, с тревогой примеряет некоторые обстоятельства на себя. Свадьба красавца флигель-адъютанта с фрейлиной Любовью Хилковой была спонсирована императорской четой. Однако вскоре стало известно, что у фрейлины была связь с государем, что муж ее страшно ревнует, избивает, и… мелькает кинжал. История была громкой и поучительной. Например, П. Вяземский писал их общему с Пушкиным приятелю: «Вот все жаловались у нас на плоскую прозу нашего житья-бытья; ан, напротив: романтическая поэзия воочию совершается и такая, что за пояс заткнет Гюго и Дюма. Ревность, кинжал, преступная любовь, все это теперь ходячею монетою нашего гостиного разговора, и все знакомые лица и вчерашния обстоятельства. Кто бы подумал, что бедная Люба Хилкова, холодная, благоразумная, мерная, образцовая льдинка Зимнего дворца будет героинею подобной трагической повести! Вот те и брак по любви! Теперь никто из девушек не посмеет выйти замуж по любви». Его высылают на Кавказ, она едет к брату в Москву, и через четыре месяца после свадьбы у нее случается выкидыш.

В 1837 году в Нижегородский драгунский полк, которым командовал Безобразов, был сослан Михаил Лермонтов, прославившийся своим бросающим вызов светскому обществу стихотворением на смерть Пушкина. А через четыре года Безобразов приедет на похороны Лермонтова и будет нести его гроб.

VI

Эстафета романтизма. Любовь-страсть. Два пути романтической любви. Любовь-стремление. Похитители любви. Верные мечты. Лесть вместо любви. Передача эстафеты

Молодой Лермонтов вникал в «чудные песни» Пушкина, переписывал поэмы и разделял с ним его познание людей. Вместе с тем Лермонтова отличало пристальное внимание к собственным душевным состояниям, глубину которых он открывал в сочетании чувства любви и осознания своего острого ума и поэтического таланта. Все бурные события молодости обращались в борьбу внутренних сил так, что он находил «корень мук в себе самом». Для Лермонтова любовь – сильнейшая страсть, средоточие его сердечных порывов как выражение подлинного «я»:

Не верят в мире многие любвиИ тем счастливы; для иных онаЖеланье, порожденное в крови,Расстройство мозга иль виденье сна.Я не могу любовь определить,Но это страсть сильнейшая! – любитьНеобходимость мне; и я любилВсем напряжением душевных сил.

И в гордой душе героя-романтика напрасная отвергнутая любовь несомненно «взбунтует, мщением дыша»:

Отныне стану наслаждатьсяИ в страсти стану клясться всем;Со всеми буду я смеяться,А плакать не хочу ни с кем;Начну обманывать безбожно,Чтоб не любить, как я любил;Иль женщин уважать возможно,Когда мне ангел изменил?

Ю. М. Лотман, анализируя творчество Лермонтова, указывает на два пути любви романтического героя. Во-первых, романтическая схема любви содержит «невозможность контакта: любовь всегда выступает как обман, непонимание, измена». Во-вторых, «невозможность в любви вырваться за грань непонимания создавала рядом с трагической – реальной – любовью идеальную любовь-стремление, в которой объект ни в коей мере не мог наделяться чертами самостоятельной личности: это было не другое „я“, а дополнение к моему „я“ – „анти-я“… мое идеальное инобытие… Это не человек, а направление моего движения».

Михаил Юрьевич Лермонтов (1814—1841)

Нет, не тебя так пылко я люблю,Не для меня красы твоей блистанье;Люблю в тебе я прошлое страданьеИ молодость погибшую мою.Когда порой я на тебя смотрю,В твои глаза вникая долгим взором:Таинственным я занят разговором,Но не с тобой я сердцем говорю.Я говорю с подругой юных дней,В твоих чертах ищу черты другие,В устах живых уста давно немые,В глазах огонь угаснувших очей.

Если внимательно читать это стихотворение, написанное в роковом 1841 году спустя десять лет после страстной любви к Н. Ф. Ивановой, то, согласно Лотману, в нем выражается (через любовь, но не настоящую; через любовь, но к другой; через любовь не к ней, а к чему-то в объекте любви; к чему-то, связанному с самим влюбленным) любовь-стремление поэта к своему идеальному «я».

Наталья Федоровна Иванова (1813—1875)

После того как «счастье скоро изменило» с Ивановой, можно проследить трансформацию страстной любви Лермонтова в «любовь-стремление», начиная с влечения к Варваре Лопухиной, выраженного в стихотворении, написанном в 1832 году:

Она не гордой красотоюПрельщает юношей живых,Она не водит за собоюТолпу вздыхателей немых.И стан ее – не стан богини,И грудь волною не встает,И в ней никто своей святыни,Припав к земле, не признает.Однако все ее движенья,Улыбки, речи и чертыТак полны жизни, вдохновенья,Так полны чудной простоты.Но голос душу проникает,Как вспоминанье лучших дней,И сердце любит и страдает,Почти стыдясь любви своей.

Биографам известно, что увлеченный не яркой красотой, а какой-то «оригинальной прелестью» семнадцатилетней Вареньки Лопухиной студент Михаил Лермонтов чувствовал искреннюю разделенность своей любви. Известно также и то, что сближению влюбленных препятствовали родные Лопухиной, а затем, спустя три года, в дело случая вступил ставший незримым спутником всякой заметной в обществе любви – его величество бал. Некто Бахметьев, вздумавший жениться вышедший в отставку майор, тридцатисемилетний помещик, усмотрел «несомненное указание свыше» в том, что «Варенька Лопухина зацепила свой бальный шарф за пуговицу его фрака».

Варвара Александровна (Лопухина) Бахметева (1815—1851)

Эта любовь осталась с Лермонтовым навсегда – «верные мечты» сохранили тот образ, «тот взор, исполненный огня», и, сожалея о горькой участи своей возлюбленной, он молился о спасении ее «прекрасной души»:

…я вручить хочу деву невинную

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В. А. Соллогуб, близко знакомый с Пушкиным, в воспоминаниях писал о Наталье Николаевне, что «никогда не видывал я женщины, которая соединяла бы в себе такую законченность классически правильных черт и стана. Ростом высокая, с баснословно тонкой тальей, при роскошно развитых плечах и груди, ее маленькая головка, как лилия на стебле, колыхалась и грациозно поворачивалась на тонкой шее; такого красивого и правильного профиля я не видел никогда более, а кожа, глаза, зубы, уши! Да, это была настоящая красавица, и недаром все остальные даже из самых прелестных женщин меркли как-то при ее появлении».

2

Мог ли Николай I предчувствовать, что таким образом он разрешит сердечные муки, остепенит «умнейшего человека России», а сам увлечется его будущей женой?