Редкий цветок. Back in time

Я воспринимала происходящее так обостренно и жадно, словно хотела впитать каждую каплю этого мгновения.

Деревянные ступеньки, на которых мы сидим совсем рядом под одной курткой, листва деревьев, образовавшая над нами свод, трава под ногами – и, что немаловажно, ОН рядом со мной… Я никогда не подозревала, что между двумя людьми могут возникать такие трепетные токи! Словно меня кололи малюсенькие чудесные иголочки удовольствия.

Я ощущаю, что мне нравится смотреть на его густые непослушные волосы, завораживающие глаза, в которых светится что-то непонятное, чувственные губы, красиво очерченный рот. Оказывается, бывает очень приятно просто вот так сидеть рядом, болтая обо всем на свете.

«Интересно, а что сейчас чувствует он?» – мелькает у меня мысль, и я понимаю, что мне не хочется никуда уходить. Хочется просто сидеть здесь весь вечер, слушая его низкий приятный голос, который успокаивает и даже немного убаюкивает меня. Хочется положить ему голову на плечо и закрыть глаза… Хочется ощутить на своей талии его большие теплые руки…

Но тут появляются близняшки:

– Так вот вы где!

– А мы вас повсюду ищем!

– Идемте торт есть!

Под восторженные вопли и аплодисменты Рыжий задувает свечки. Торт просто обалденный – зная, что Яря обожает диснеевские мультики, близняшки заказали торт со всеми персонажами наиболее известных мультфильмов.

– Товарищи, минуточку внимания! У меня идея! – поднимается именинник.

– Очередная и гениальная? – усмехается Стас.

– Само собой – других не бывает! – разводит Ярик руками. – Значит, так, я отворачиваюсь, Лолка, ты берешь по кусочку и спрашиваешь, для кого он. Ну и посмотрим, сколько пар у нас совпадут. Как вам? – обводит он нас всех гордым взглядом.

– Класс! Мне нравится! – восторженно глядит Аленка на Ярю.

– Ой, здорово! Давайте-давайте!

– Хотим-хотим! – подрываются и близняшки.

– Ну все, погнали тогда! – отворачивается Рыжий.

Лолка кладет кусочек торта с Золушкой на тарелку.

– С кого начнем, чревовещатель? – гыгыкает она.

– А вот давай, пожалуй, с тебя, моя верная ассистентка!

Лолка ставит тарелку перед собой на стол и берет следующий кусок с Дэйлом.

– А этот кому?

– Мне, ясен пень, – кто ж у нас именинник-то? Надеюсь, никто не возражает? – пытается повернуться Яря.

– Тпру, стоять, Зорька! Не подглядывай! – цыкает на него Лолка, передавая тарелку Аленке, чтобы та поставила ее на стол. – Продолжим, – берет она следующий кусочек с крабом Себастьяном из «Русалочки». – Кому этот фант?

– А вот давайте осчастливим нашего режиссера этим персонажем! – выдает Рыжий, и все начинают хохотать. Стас усмехается тоже, изображая, что принимает свою тарелку клешнями.

Процесс раздачи торта продолжается в таком же веселом и оригинальном стиле. Все весело смеются и комментируют, но постепенно замолкают, так как все пары совпадают.

– Этого не может быть! – восторженно хлопает в ладоши Аня.

Ей с Владом достаются Русалочка и Принц, Ольге с Денисом – принцесса Жасмин и Алладин, Лолке с Русликом – Золушка с Принцем. Гайку Аленка расценивает, как знак судьбы, глядя счастливыми глазами на Ярика. Нам с Кириллом выпадают Красавица и Чудовище.

Все просто никак не могут прийти в себя и восторженно переглядываются. Я перевожу взгляд на Кирилла и вижу, что он как-то странно, недоверчиво смотрит на Рыжего.

– Кирилл, что за хитрый прищур Ильича? Я попрошу! – довольно лыбится тот. – Судя по вашим прифигевшим мордам, друзья мои, – обводит он нас всех взглядом, – вы, как и я, несколько удивлены сим необъяснимым фэно́мэном… прямо в стиле «Икс-Файлов»… О! Истина где-то рядом… – принимается он изображать музыку из сериала. – А я че, я че? Я сам офигел! – типа испуганно, таращится он на нас.

Но тут он не выдерживает, и они с Лолкой начинают покатываться со смеху. Это они, паразиты, нас так разыграли. Все сначала начинают возмущаться, но потом дело, как всегда, заканчивается дружным смехом.

Уже довольно-таки поздно, некоторые парочки отправились по комнатам, но дискотека продолжается.

Мы с Кириллом и Ярей веселимся на веранде, и тот в сотый раз пересказывает, как ему в голову пришла эта идея – подколоть всех с тортом.

– А я бы на месте Кирилла обиделась, – перестаю смеяться я.

Тут до Рыжего доходит.

– Ой, Кирилл, сорян в натуре, я сразу и не подумал, просто само собой получилось.

– Все нормально, – улыбается Кирилл, – Похоже… и весьма, – как-то странно усмехается он.

Прибегает Аленка и тащит Ярика танцевать, тот нехотя уходит.

X-Perience – Magic Fields

Сидя на перилах веранды, мы продолжаем о чем-то болтать. И тут моя рука непроизвольно тянется к лицу Кирилла, я дотрагиваюсь пальцами до небольшого шрама у него над верхней губой. Он удивленно приподнимает бровь, и тут только до меня доходит, что я делаю. Я убираю руку и немного смущенно улыбаюсь:

– Тебе идет, добавляет мужественности.

Он слегка наклоняет голову, как-то странно глядя на меня, и осторожно берет мою руку в свою. Его ладонь такая теплая, сильная и большая, что моя ладошка кажется просто малюсенькой.

– У тебя очень красивые руки, – тихо говорит он.

Я молчу, ожидая продолжения.

– Я не знаю почему, но для меня огромное значение имеют именно руки человека. Возможно, это звучит глупо и ты не поймешь меня… – запинается и замолкает он.

– «Глаза могут лгать, руки – никогда», – так, кажется, сказал Наполеон?

– И он абсолютно прав, я не раз в этом убеждался, – грустно улыбается Кирилл. – Но сейчас мне хочется, чтобы я ошибся… – чуть слышно добавляет он.

– Ошибся… в чем? – так же тихо спрашиваю я, все еще не убирая своей руки из его.

Кирилл как бы выныривает из своих воспоминаний:

– Нет, нет, ничего. Это я так, мысли вслух.

– Ты можешь поделиться ими со мной, – внимательно смотрю я в его глаза.

Он тоже глядит на меня, и тут я начинаю всем телом ощущать, что между нами что-то возникло, что-то непонятное, еле уловимое, и я вижу, что Кирилл ощущает то же самое.

Мы сидим на перилах веранды, глядя друг другу в глаза, Кирилл держит мою руку в своей. Мы ничего не говорим друг другу, да слова и не нужны. Нам просто очень хорошо вот так сидеть здесь и ощущать, что мы где-то далеко, далеко отсюда, в каком-то другом мире… Мире, где все прекрасно, но названия которого я еще не знаю, да и он, похоже, тоже. Но это непередаваемое ощущение длится недолго. К нам подходит Стас:

– Почему вы не танцуете?

Мы оба вздрагиваем и тут же «возвращаемся на землю».

– Да, чтоб ты орал на меня «Не так! Не с той ноги!» и тому подобное? – смеюсь я.

– Да, мы просто не хотим тебя нервировать, – подключается и Кирилл.

– Да ладно, не такой уж я и противный. Это я на работе только – должность такая, Кирилл, скажи!

– Ага, он орет, только когда знает, что ему не ответят, – усмехается Кирилл, глядя на Стаса. – Так что можешь спокойно танцевать, – переводит он взгляд на меня.

– А ну вас, примитивные вы субстанции, – «переключает» чего-то вдруг Стаса. – Пойду, пожалуй, баиньки! – глядит он в сторону дома. – Хотя нет, там же дискач рядом в разгаре. Дискриминация – чего комнату-то зажали? – кивает он мне.

– Ну уж извините, много народа сегодня, одной комнаты не хватило, – развожу я руками. – В гостиной потом ляжешь, как дискотека завершится. Зато рядом с камином – романтика… – улыбаюсь я ему.

– Ну и на фига она мне одному? – фыркает Стас. – А сейчас мне чего делать?

– Ну потанцуй пока со всеми.

– Не, устал я чего-то, – зевает он. – Пойти, может, к кому-нибудь третьеньким напроситься? – озаряет его идея. – Пустите?

– Ну иди пока в нашу с Аленкой комнату, там диванчик есть. Потом, правда, выпроводим, – кивает ему Кирилл.

– Кирилл, ты прям человечище! Век не забуду! – качает он впечатленно головой.

– Иди уж, – усмехается Кирилл.

– И вам не скучать, голубки! – подмигивает он нам и направляется к лестнице.

– А правда, почему мы не танцуем? – улыбается мне Кирилл.

– А я не умею.

– Как это?

– Понимаешь, я считаю, что танец нужно танцевать так, чтобы дух захватывало, чтобы это было красиво до такой степени, чтобы мурашки по всему телу, чтобы аж… не знаю, как объяснить. А такие гуцы-пуцы я не очень люблю, – несколько сумбурно объясняю я, кивая в сторону дискотеки в гостиной.

– Хочешь, я тебя научу?

– Да, – отвечаю я ему не задумываясь.

«I can show you the world»32, – начинается следующая песня.

– Пойдем? – протягивает мне руку Кирилл.

– Пойдем, – вкладываю я свою ладонь в его.

ZAYN, Zhavia Ward – A Whole New World (From «Aladdin»)

Whitney Houston – I wanna dance with somebody

***

Наверх я поднялась часа в два ночи.

Ярик сидел на полу среди вороха бумаг и коробок и разбирал подарки.

– Ну слава тебе господи, явилась – не запылилась. Голуба, думал, не свидимся уж больше…

– Куда бы я делась? – устало усаживаюсь я на кровать и стягиваю туфли.

– Ну вы с Кириллом были так неразлучны сегодня, что я уж было решил… – закатывает он глазки в потолок, а потом вдруг затягивает «Can you feel the love tonight»33, ехидно подмигивая мне при этом.

Я замираю с туфлей в руке:

– Хоть ты и именинник сегодня, но я все-таки запущу в тебя туфлей! – подтверждаю я слова делом.

Тот ловко уворачивается и довольно хохочет.

– Чей туфля? Никому не надо? Ой, ну мое будет, значитца, – принимается он напяливать ее на свою «ласту».

– Ты совсем там уже, что ли, берега попутал?!

– Да ладно тебе, Лю-Лю, мы же взрослые люди!

– Ты ли… че ли? Взросляк, е-мое.

– Теперь уже официально, между прочим, да! – радостно ржет он, приподнимая палец вверх.

– Так, Яруся, ты же знаешь, я разделяю далеко не все твои «свободные взгляды».

– У-у-у, как у тебя все запущено… – хихикает он.

– Слушай, хватит! Что ты там собирался рассказать мне про Кирилла?

– А! Что, уже интересно? Или, может, все-таки про «Красную Ручечку»? – подмигивает он мне.

– Про «Гробик на колесиках»! – обижаюсь я и отворачиваюсь.

– Ладно, ладно. Ну ты хоть убедилась, что ты ему небезразлична?

– Может быть.

– Я же тебе говорил!

– Хватит себя хвалить. Ты-то с чего это взял?

– Просто я его знаю, и я видел, как он на тебя смотрел, когда я вас познакомил.

– Да? И как, по-твоему?

– Странно как-то, как мне показалось, как будто он даже узнал тебя, что ли, не знаю, как объяснить, но я заметил какую-то странную реакцию, неадекватную, как и сам Кирилл, – довольно хихикает Яря.

– Тебе не кажется, что этого вообще-то маловато?

– Подожди, это еще не все. Помнишь, когда ты выскочила из кабинета Арнольда и помчалась вниз по лестнице, я побежал за тобой, но успел заметить, что Кирилл зашел в его кабинет.

– И что там было?

– Я не знаю, что он сделал, но с тех пор у нас стало намного спокойней, даже девчонки говорят, что Арнольд оставил их наконец в покое. А Кирилла он просто обходит за километр.

– А что он все-таки сделал? Он тебе не говорил?

– Да, ОН скажет, как же!

– А ты как думаешь?

– Не думаю, что он ему врезал. Он не любит драться, хотя умеет это делать. Именно умеет – я видел, – принимается он снова расхваливать Кирилла, но меня это больше не раздражает.

Я сижу, обхватив колени руками, и внимательно слушаю.

– Знаешь, какой-то чересчур идеальный он у тебя получается, не находишь? Так не бывает, – задумчиво гляжу я на него.

– В жизни еще и не такое бывает.

– Жизнь – это не кино, Ярусь. В ней все гораздо прозаичней и скучнее, – вздыхаю я.

– Подожди, сейчас такое расскажу – офигеешь! – хитро подмигивает он мне.

– Да уж, куда уж… еще уж-то?

– А ты в курсе, что Кирилла в Голливуд приглашали?

– Откуда? Ты ж меня еще не просветил! – усмехаюсь я.

– Да я серьезно!

– И чего ж карьера-то не задалась? – не верю я ему ни секунды.

– А я разве сказал, что не задалась?

– Так, все, слушай, Яря, ты ври, да не завирайся!

– Я не вру! – возмущенно подскакивает тот.

Я устало смотрю на него:

– Давай спать уже.

Gorky Park – Bang

– Слушай сюда, – усаживается он поудобнее. – Короче, у них там в Голливуде как раз мода бешеная на боевики была года два назад, и они решили что-то типа проекта замутить а-ля «спарринг со звездами», ну, типа, драчки, только реальные. Ну и пригласили действующего чемпиона, так как впечатлились еще и его фотогеничностью к тому же, – продолжает чирикать Рыжий, озорно стреляя глазками. – Ну а Кирилл взял и весь проект им испортил. Похоронил Голливуду праздник по-русски. Знай наших, буквально! – замолкает загадочно он.

– В смысле – похоронил?

– Покалечил пару звезд, остальные сами разбежались.

– Что ты несешь?

– Клодю в нокаут и в реанимацию, еле откачали.

– Какого Клодю?

– Ну Жан-Клода, – хитро щурится он.

– Ван Дамма? – открываю я рот.

– Его са́мого. Не поверишь – даже Сигал огреб, – светится от гордости Рыжий так, будто это его личная заслуга.

– Яря, я в курсе диких полетов твоей буйной фантазии, но это уже слишком, согласись?

Тот обиженно надувает щеки.

– Ты просила – я рассказал.

– А откуда тебе-то это стало известно? Кирилл похвастался?

– Нет, конечно. Он скажет, жди.

– Ну и?..

– Да так, земля слухами полнится… – закатывает он глазки в потолок.

– Давай, колись уже!

– Колоться – это последнее дело, Голуба! – таращится он на меня.

– Яря! – рявкаю я на него.

– Ладно-ладно, – сдается он. – Стас рассказал.

– Стас? – хмурюсь я. – Который? Этот – режиссер ваш странноватый?

– Ну да.

– А он с какого бока-припека?

– Так он Кирилла с детства знает, в одном дворе выросли.

– Офигеть, мафия!

– Это он его в Театр привел работать.

– А, ну да! После Голливуда!.. В Театр! – начинаю злиться я. – Ты меня совсем за дуру держишь?!

– Пойдем, – хватает он меня за руку.

– Куда ты меня тащишь – все спят уже!

Мы спускаемся в гостиную.

Рыжий расталкивает спящего на диване Стаса.

– Скажи ей!

– Что? – сонно моргает тот.

– Скажи, что я не вру про Кирилла и Голливуд!

– Господи, нашли время, дайте поспать, придурки! – залезает тот снова под плед, но Ярик сдергивает его.

– Мы не уйдем, скажи!

– Правда, правда, – отмахивается от нас Стас, зевая. – Только никому! – спохватывается он садясь. – Я слово давал! Тебе, блин, по пьяни проболтался, а у тебя не держится, да, Яруся? – приподнимает он бровь, выразительно глядя на Рыжего.

– Ну я-то слово не давал, – гыгыкает тот.

– И что дальше было? – ошарашенно смотрю я на них. – Почему он здесь, а не там? Его же режиссеры на части рвать должны были.

– Они и рвали. Только Кирилл отказался «Ива́нов Дра́го» играть, – спокойно продолжает Стас.

– Что? Каких «Иванов Драго»? – не въезжаю я.

– Ну западло ему «Bad Russians»34 даже за деньги, и немалые к тому же, – поднимает он палец, – изображать.

– ЧИВО?

– «Не для того я Ван Дамма ушатал, чтобы лечь под него потом!» – якобы пародирует он Кирилла.

– Я ничего не понимаю…

– Патриот он у нас, короче. Заявил, что роли плохих русских, которых в конце фильма, естес-с-снно, побеждают добрые и хорошие американцы, его НЕ интересуют. И в этой лаже он сниматься НЕ будет. Послал их, короче, и назад в Россию вернулся.

– Узнаю́ Кирилла, – хихикает Яря.

– Terminator was terminated too35… кстати, – хмыкает Стас. – Все, агент Палдер? Исходных данных достаточно – приступайте к расследованию! Агент Малдер, отчет мне через неделю на стол! – кивает он Рыжему.

– Ой, блин, надо будет запомнить! – прыскает тот, заценивая шутку.

– Слушайте, да вы задолбали! – начинает вдруг беситься Стас. – Я только уснул. То плясали и орали полночи, то допросы, прям как в гестапо! Валите отсюда! И не вздумайте меня Кириллу сдать, я все равно буду все отрицать и ни за что ни в чем не признаюсь! – ржет он, заваливаясь на диван.

– Все-все, выметаемся! Аррригото-аррригото, сенсей-сан36, – кланяется по-японски Рыжий, подталкивая меня к выходу. – Можете снова отбывать в царствие Морфея! Спокойной ночи и сладких снов, с новыми режиссерскими озарениями, – ехидничает он на прощание, подмигивая Стасу.

Мы поднимаемся в нашу комнату.

Belinda Carlisle – Circle in the Sand

– Офигеть! – выдыхаю я, снова забираясь на кровать с ногами и облокачиваясь о стену.

– Теперь точно не уснешь, – поглядывает на меня с интересом Яря, загадочно улыбаясь.

– Теперь я точно понимаю, что мне с ним ничего не светит. Где ОН и где я… – ошарашенно смотрю я на него.

– Дурында! – ржет он. – Что-то не замечал в тебе раньше комплекса неполноценности.

– Ты во мне его только что благополучно зародил.

– Голуба, да ты, по-моему, уже влюбилась по уши, – радостно хихикает он.

– А ты иди Кириллу расскажи, – начинаю злиться я. – У тебя, по ходу, неплохо получается!

– Хочешь? Запросто! – подскакивает Рыжий.

– Сядь! – толкаю я его назад.

Он начинает хохотать, а мне становится совершенно не до смеха.

– Да иди ты! Лучше бы ты мне ничего не рассказывал, – вздыхаю я.

– Да ладно тебе, успокойся, Голуб. Кирилл к тебе явно неровно дышит.

– Думаешь? – смотрю я задумчиво на него.

– Голуба, если парень к тебе подошел, значит, ты ему УЖЕ не безразлична.

– Не обязательно.

– Запомни, лапуль, мы никогда не подходим к тем, кто нам не нравится, кто нас не цепляет.

– В смысле?

– В смысле, а на фига? Зачем? Если девушка мне не нравится, я к ней просто не подойду, – качает он головой. – Возможно, у нее там и какая-нибудь… тонкая душевная организация… – усмехается он, выразительно закатывая глаза в потолок, – только НЕ ЭТО привлекает нас в первую очередь.

– А что? Лишь обертка? Внешность? – хмурюсь я, недоверчиво глядя на него.

– Именно. На первом этапе только это! Внешность зацепила – подойду. Познакомлюсь и буду общаться, чтобы затем узнать и понять и все остальное. А пока… лишь это. Торкает или нет. Вот и все.

– И че, его от меня, типа, торкнуло сегодня, сказать хочешь? – задумываюсь я.

– Да по ходу, торкнуло его еще раньше… А сегодня добило! – ржет он.

– Да ну тебя, Яря, издеваешься опять?

– Отнюдь… – обожаю это дурацкое слово! – продолжает веселиться Рыжий. – А у вас разве не так? – глядит он на меня с интересом.

– Не совсем.

– В смысле, ты подойдешь к парню, если он тебе не нравится? – приподнимает он бровь.

– А зачем мне к нему подходить?

– Ну на дискотеке, допустим, кого пригласишь на белый танец – Кирилла или какого-нибудь ботаника?

Я молча смотрю на него затем грустно усмехаюсь.

– Да там к вашему Кириллу и так уже не пробиться, – вспоминаю я сцену в Театре мод. – Такой успех у моделек…

– Ну и что, что успех? Подошел-то он к тебе. Что тогда, что сегодня, – глядит он выразительно на меня. – А значит, делаем выводы… – поигрывает он бровями.

– Слушай, а с кем же ботаникам тогда танцевать? – задумываюсь вдруг я.

– С ботани́чками! – гыгыкает он.

– Да ну тебя, балбес! – смеюсь я вместе с ним, качая головой.

– Че не так? Не логично разве?

– Вполне.

– Не боись, без присмотра не останутся! – гогочет он. – Подобное притягивает подобное. И вы, кстати, очень даже неплохо смотритесь вместе… – подмигивает он мне.

– А как давно ты вообще знаешь Кирилла? – задумчиво смотрю я на него.

– Он недавно у нас работает, сначала как-то со всеми держал дистанцию, но постепенно, моими усилиями конечно, – самодовольно щурится Яруся, – мы подружились. Противоположности притягиваются и в дружбе иногда, в виде исключения, но особенно в любви, я же тебе объяснял законы астрологии, – важно пыжится он.

– И с Аленкой ты тоже сразу подружился? – слегка усмехаюсь я.

– Ну обломала, обломала! – выворачивает он пальцы веером.

– Да ладно, Голуба, а че ты? Просто я тоже заметила, как она на тебя смотрит.

– Ну пусть смотрит, не будем ей мешать!

– Почему? Она мне вообще-то понравилась – очень симпатичная девочка, не находишь?

– Ага, копия братца, – хитро щурится Рыжий. – Немудрено, что она тебе понравилась.

– Так, птица Говорун, когда-нибудь ты меня достанешь окончательно!

– Знаю, знаю – ты меня прибьешь, и тебя оправдают, – продолжает веселиться он. – Да еще и премию выплатят к тому же.

– Ярусь, а чем тебе Аленка не «ага-ага»?

– Голуба, она «Скорп». Везет же мне на них, блин, по жизни, с моей Венерой-то… – вздыхает он, качая головой.

– Вот ты вечно шифруешься – может, не всегда они и работают?

– Кто?

– Не кто, а что! Законы твои астрологические.

Ярик увлекался астрологией и действительно неплохо в ней разбирался. Это было его любимое хобби, не знаю уж почему.

– Со мной всегда срабатывают – проколов не было.

«Ты можешь верить или не верить в астрологию – дело твое, – как всегда авторитетно заявлял он мне, – но это не помешает планетам и звездам оказывать влияние на твою жизнь! Ну как тебе доступнее объяснить? Ты можешь не верить в действие пургена, но если ты его выпьешь… Мне продолжать?..

– Фу, Яря!»

– Иногда мы и сами не понимаем, почему срываемся и бурно реагируем на какого-нибудь идиота, а иногда можем просто махнуть рукой, типа, «Да пошел ты!» – и все. Знаешь, почему? Аспекты, которые планеты образуют друг с дружкой. Астрология – это наука, реальная наука, построенная на логике передвижений звезд и планет в космосе, и ничего лишнего! Просто, как таблица умножения. Раз выучил – и пользуйся всю жизнь.

Яруся мог разглагольствовать об астрологии часами.

– Все это интересно конечно, – перебиваю я его. – Но тогда же Аленка, наоборот, должна тебе понравиться, получается? – гляжу я на него с интересом.

– Что мне там может нравиться? Пятнадцать лет… колонии строгого режима? – хмыкает он. – О чем с ней вообще разговаривать? О Барби?

– А тебе еще и разговаривать надо? – усмехаюсь я.

– В смысле?

– Я думала, у вас сначала другой… хм… интерес возникает, далеко не разговорного жанра… – подкалываю его теперь я.

– Ты смотри, какой толковый ученик попался, – ухмыляется Рыжий, насмешливо меня разглядывая. – А не такая уж ты и дурында, Голуба, как прикидываешься.

– Но-но, я попрошу! – недовольно зыркаю я на него. – И я пошутила вообще-то.

– Зато я не шутил, – хмыкает он.

– Да ну тебя с твоими теориями. Слушай, Нострадамус, а кто мне тогда идеально подойдет по гороскопу? – задумываюсь вдруг я.

– Я же тебе уже говорил, и не раз, – Лев.

– Почему?

– По законам синастрий.

– А по-русски?

– Впечатлит он тебя больше остальных – царь Зодиака все-таки. Ослепит роскошью и широтой души.

– Ну да, а я ж та еще сорока – падкая на все блестящее…

– Ну и че спрашиваешь тогда, раз не веришь?

– А Кирилл?

– Овен. Тоже неплохо. Хотя… почему неплохо? Еще лучше даже, если поразмыслить и призадуматься. Именно он с тебя больше фанатеть будет, чем ты с него.

– Почему?

– По законам синастрий, – довольно лыбится Рыжий. – Да, пожалуй, так действительно гораздо лучше получится, – закатывает он глазки в потолок.

– В каком смысле?

– Да во всех – на других бэйб пялиться не будет, одна ТЫ для него существовать будешь, – хихикает он.

– Опять глумишься?

– Абсолютно нет. Я же тебе объяснял, почему между нами возникла дружба. Воздух – одна стихия, родственные души – видишь, все просто и логично. И астрология, кстати, не приговор. И это не о том, что с этим человеком тебе «Ага-ага», а с этим – «Нет, ни в коем случае!» Планеты управляют дураками. Мудрые люди сами управляют своими планетами, ну или, как минимум, умеют с ними договориться. А астрология помогает нам просто понять, с кем само «по рельсам покатится», то есть отношения легко и запросто сложатся, а с кем придется и «паровоз в горку толкать» иногда. Ну, а зная это, сам уже разберешься, где соломки подстелить. Где, с кем и когда лучше вообще заткнуться и промолчать, а когда, наоборот, настоять на своем, кулаком по столу стукнуть даже. Отношения можно выстроить с любым знаком – нет ничего невозможного для человека с интеллектом, просто знать надо, КАК выстраивать. И вот в этом-то и пригождается знание астрологии. Эта наука рулит всегда и везде, товарищи.

– На одной астрологии далеко не уедешь.

– Поживем – увидим. Смотря с кем поживем… – подмигивает он мне.