Ненавистная. Я всегда тебя любил

– Снежа, не надо. – Я прижала сестру к себе еще крепче. – Главное, что мы есть друг у друга. Все наладится, вот увидишь.

– А если нет? А что, если Карапетян не согласится взять деньги у Державина?

– Согласится, – убеждала я сестру, хотя в глубине души и сама боялась, что ничего не получится.

– А что, если он возьмет деньги, но все равно придет за нами?

– Не придет…

А если придет, то Снежаны не будет в Москве, и никто не будет знать, где она. А я? О себе я не думала. Главное, чтобы со Снежей все было хорошо. Она слишком ранимая, моя девочка. Сначала мама, потом отец… Нет, она должна пережить это и стать счастливой несмотря ни на что.

– Давай я наложу тебе пластырь. – Я взяла сестру за руку и приклеила пластырь, обмотав его вокруг порезанного пальца. – Вот так. Будем пить кофе?

– Он уже остыл, – всхлипнула Снежана.

– Ничего, я сварю новый.

Когда кофе был готов, я поставила чашку перед сестрой и добавила в нее изрядную порцию сливок.

– Все пьют кофе со сливками, а Снежана – сливки с кофе, – пошутила я, и сестра засмеялась. Я подхватила.

Наш смех прервал звонок мобильника. Я взглянула на экран. Номер был незнакомым. Под ложечкой засосало… Кто-то из подручных Карапетяна хочет напомнить, что сумма нашего долга сегодня еще выросла в разы? Они звонили нам каждый день, озвучивая долг и количество дней, которое осталось до часа Х.

– Алло, – осторожно ответила я.

– Ангелина, ваша с сестрой проблема улажена. – Услышав голос Бориса, я облегченно выдохнула. – Вы больше ничего не должны Эдику. В течение часа он сам позвонит тебе и подтвердит это.

– Спасибо, – сдерживая эмоции, сухо ответила я. – Я приеду сегодня около восьми.

Он отключился, ничего не ответив. Только сейчас я поняла, что, оказывается, у меня не было номера Бориса, а вот он мой нашел запросто.

Снежана смотрела на меня вопросительно, и я тут же передала ей слова Бориса.

– Значит, он и правда все уладил, – ахнула она, не скрывая облегчения.

– Уладил.

– Наверное, он тебя все еще любит, раз влез в это, – сказала Снежана.

– Нет, – возразила я. – Он просто хочет получить меня в вечное пользование.

– Давай сбежим вместе! – предложила Снежана. – Вряд ли Державин будет искать тебя.

– Нет. Я так не могу, – мотнула я головой. – Я обещала.

Выпив кофе, я собиралась отправиться наверх и сложить свои вещи в чемоданы. Снежана вызвалась помочь. Мы планировали покинуть этот дом вместе: она поедет за новой жизнью в новый город, а я… к Борису.

Очередной звонок мобильника нарушил наши планы.

– Гелечка, – противным приторно-сладким голосом протянул Карапетян, – за вас с сестрой заплатили, и теперь вы мне ничего не должны. Но я не привык выпускать из рук то, что в них плывет, – засмеялся он. – Советую вам с сестрой не попадаться мне на глаза, чтобы не дразнить… Борис Державин не будет оберегать вас до конца своих дней. – Он повесил трубку.

Я замерла, чувствуя, как от страха бешено стучит сердце.

– Кто это был? – спросила Снежана.

– Никто, – ответила я уклончиво, не собираясь пугать сестру. – Давай будем загружать твои чемоданы и переодеваться.

– Но я же поеду только вечером…

– Нет, ты поедешь сейчас, – и увидев, что Снежана собралась возразить, добавила: – И не спорь. Так будет легче нам обеим.

Глава 8

Снежана уехала, а я осталась одна в огромном пустом доме, где теперь, когда здесь никого не было, шаги разносились гулким эхом, будто я в музее. Это и был музей. Музей нашего с сестрой детства, музей воспоминаний, музей закончившегося этапа жизни.

Сначала, много лет назад, из этого дома ушла мать, бросив нас с сестрой и отцом. Две недели назад – отец. Теперь упорхнула и Снежана.

Отчасти я была рада, что сегодня вечером уеду отсюда. Оставаться не было сил. С другой стороны, я боялась того, что ждало меня в будущем.

Сделав глубокий вдох и медленно выдохнув, я прошлась по комнатам первого этажа и заперла все двери. Домработниц и служащих мы распустили сразу после того, как к нам нагрянул Карапетян со своими бандитами. В тот вечер они, не церемонясь, схватили нас со Снежаной и со смехом и противными ухмылками начали лапать, пытаясь сорвать одежду. Их босс, однако, быстро приказал этим шавкам остановиться и, развалившись в кресле отцовского кабинета, будто теперь он был здесь хозяином, объяснил весь расклад: либо мы где-то находим деньги и возвращаем ему долг отца, либо он сначала сделает шлюхой для утех своих парней Снежану, а потом, через месяц, если у меня все ещё не будет денег, то и меня. Он даже обещал найти мою мать, чтобы она разделила с «любимыми дочками удовольствие».

Этот человек был омерзителен, и я не могла понять, как отца угораздило вписаться в должники к Карапетяну. Да уж лучше лишиться не только фирмы, но и вообще всего, чем связываться с бандитами. Отец, видимо, думал, что сможет выкрутиться. Или он знал, что грозит нам с сестрой, и потому решил покончить с собой? Чтобы не видеть этого?

Я передернула плечами, отмахиваясь от этой мысли. Он не мог знать, не мог так нас подставить. Я очень хотела верить, что в своей предсмертной записке отец написал правду: он убил себя, чтобы спасти нас.

В тот вечер, когда Карапетян и его люди ушли, у Снежаны случилась настоящая истерика. Она вообще была слишком ранимой, хоть и скрывала это за веселостью и беззаботностью. Мать бросила нас, когда мне было четырнадцать, а Снеже двенадцать, и сестра так до сих пор и не оправилась после того предательства. Она наивно верила, что вот откроется дверь, мама вернётся и все объяснит. Я не была столь наивной, как Снежана, и предпочитала верить фактам, не строя иллюзий.

Относительно того будущего, которое меня ждало с Борисом Державиным, я тоже иллюзий не строила. Он ясно дал понять, что хочет моё тело и не собирается брать или давать больше. Чувствам между нами не было места. Что ж, так даже лучше. Я умею следовать правилам.

Поднявшись в спальню и пройдя в примыкающую к ней гардеробную, я начала методично перебирать вещи: что взять, а что выбросить или оставить здесь. Я не знала, как будет вести себя Борис: будет ли он тратить на меня деньги, как их тратили богатые мужчины на своих любовниц; будет ли часто выводить меня в свет в качестве своей спутницы или заставит сидеть дома; может, он будет каждый месяц выдавать мне определенную сумму, как самой последней содержанке, а может, будет скуп? Я не знала ничего и боялась об этом думать.

– По крайней мере, он сказал, что не извращенец, – горько усмехнулась я.

Я решила взять лишь немногие из тех вещей, что были в гардеробе. В любом случае, я всегда смогу вернуться сюда и забрать все остальное.

Что делать с этим домом я не знала. Продать его или пусть стоит? Надо будет обсудить со Снежаной. Одно я знала точно: даже если бы мне не пришлось переезжать к Борису, здесь я все равно не осталась бы.

Кое-как стащив чемодан по лестнице, я накинула кожаную куртку и распахнула дверь. Мой автомобиль, который я заранее подогнала к главному входу, ждал с распахнутым багажником. Черт, как же непривычно и сложно все делать самой. Слишком легко мы с сестрой жили, даже не задумываясь о таких вещах, как закрыть дверь на ключ, запереть автоматические ворота, приготовить обед, в конце концов.

– Бесполезные богатенькие куколки, – простонала я, заталкивая чемодан в багажник.

Борис даже не предложил прислать за мной водителя или ещё кого-то, кто бы помог с вещами. И я знала почему: он не хотел делать этот путь для меня легче. Правильно, так унизительней. Когда-то я посмеялась над ним. Теперь бумеранг вернулся – Борис унижал меня. «Это лучше, чем оказаться в руках Карапетяна», – напомнила я себе.

Наконец-то выехав за пределы территории, я вбила в навигатор адрес, который дал мне Борис. «Гринвуд вилладж» – так назывался элитный посёлок, где у него теперь был свой дом. Далековато отсюда. Что ж, значит, приеду совсем поздно. Оттяну неизбежную встречу, во время которой я даже не представляла, как себя вести.

Всю дорогу я пыталась слушать дурацкие песни по радио и подпевать в голос, чтобы не думать, не размышлять, не поддаваться панике.

«Гринвуд вилладж» оказался совсем не похож на тот густо заставленный домами район, где всю жизнь жили мы с отцом. Это тебе не Рублевка. Здесь все было по-другому. Современно, просторно, соответствовало названию. Дома внутри посёлка располагались на значительном расстоянии друг от друга, чтобы богатые соседи не мешали другим богатым соседям. Высокие заборы здесь тоже были, но они не липли один к другому и гармонично вписывались в окружающий лесной ландшафт. На участок Бориса меня впустили без проблем, а когда я остановила автомобиль у входа в дом, дверь мне открыла женщина средних лет в строгом сером платье.

– Здравствуйте, меня зовут Айнур, я здесь работаю, – представилась она. – Вы, должно быть, Ангелина?

– Да, – кивнула я, окидывая взглядом дом.

Если здание может быть похоже на человека, то дом Бориса весьма и весьма соответствовал образу своего хозяина: темный, с резкими острыми углами, много стекла. Я выросла во дворце на Рублевке и воспитывалась как принцесса. Сейчас мне казалось, что я попала в минималистичную крепость Синей Бороды.

– Главное, не найти труп бывшей жены в первую же ночь здесь, – пробубнила я себе под нос.

– Что, простите? – спросила Айнур. – Я не расслышала.

– Я спросила, где Борис, – соврала я.

– Бориса Александровича нет и не будет до завтра. Он просил показать вам вашу комнату и дом в целом.

– Хорошо, – кивнула я.

Взбесившееся от страха сердце приходило в себя, возвращаясь в нормальный ритм. Бориса не будет до завтра, а значит, я смогу хотя бы чуть-чуть привыкнуть и понять, как себя вести с людьми в этом доме.

Глава 9

Уже в начале десятого вечера моя домработница Айнур прислала эсэмску, как я её и просил, чтобы сообщить, что Ангелина приехала. Что ж, по крайней мере она не сбежала. Я засунул мобильник в карман и кивнул Ивану. Тот без слов понял и снова разлил виски. Ренат смотрел на меня с иронией и пониманием: мол, знаю, во что ты вляпался, друг. Хоть он больше и не говорил, что я совершил ошибку, ввязавшись в дело сестёр Аркадьевых, но по-прежнему так думал. Я и сам так думал.

Он даже предложил мне жениться на Геле. Нет уж. Когда-то я пообещал себе, что забуду эту надменную девчонку, и очень долгое время я верил, что забыл. Я поклялся себе, что если Господь так вывернет жизнь, что у меня будут все шансы жениться на Ангелине – она влюбится в меня, её отец будет рад видеть меня в роли зятя, – то я ни за что не попадусь на эту удочку. Нет, нет и нет. Дьявол подсунул мне Ангелину теперь, когда я был на вершине и чувствовал себя хозяином жизни. От подарка дьявола я не откажусь – он помогал мне взлететь наверх. Я возьму Ангелину, но только в том качестве, в котором сам пожелаю. Какой бы надменной и холодной она ни была, как бы я ни старался сделать вид, что её никогда не существовало, одно оставалось неизменным – я всегда её хотел. Теперь я возьму то, чего вожделел. А дальше? Дальше время покажет.

Размышляя о прошлом и будущем, слушая шутки Ивана и подковырки Рената, я напивался и погружался в омут, где все чувства будто бы впадали в анабиоз. Так лучше… Лучше не думать ни о чем.

Как я оказался в своём номере загородного мужского клуба, куда мы приехали с друзьями, я не помнил. Видимо, накачался виски и отрубился.

Проснулся я от солнечных лучей, который стучались ярким светом в окно – вчера никто не позаботился опустить жалюзи. Протянув руку, я нашарил мобильник на прикроватном столике и посмотрел на экран, который утверждал, что уже почти двенадцать. Неплохо меня вырубило.

Я сел в кровати. Голова, слава богу, не болела. Я позвонил на ресепшен, заказал бассейн и массаж, чтобы прийти в тонус. Ренат с Иваном должны были уехать ещё утром: у одного жена, у другого какая-то женщина, о которой он мало говорил. А если Ваня Рокотов мало говорил об очередной бабе, значит, она его зацепила. Неужто и этот женится?

Душ. Беговая дорожка. Душ. Обед. Бассейн. Массаж. Душ. К вечеру я чувствовал, что ко мне вернулась бодрость. И спокойствие. Никаких, мать их, чувств.

Домой я вернулся в восемь. Здесь было тихо и темно. Я не держал большой штат прислуги. Айнур отвечала за чистоту в доме и готовку. Если у меня собирались гости, то женщине приходила помогать её коллега из клининговой компании. Раз в неделю приходил человек, занимавшийся приусадебным участком и следивший за чистотой бассейна. Айнур приезжала по понедельникам, средам и пятницам, чтобы все прибрать, закупить продуктов, приготовить ужин, если я вечером оставался дома. В субботу и воскресенье она не приезжала никогда. Менять устоявшийся, удобный мне порядок ради Ангелины я не собирался. Ей придётся самой как-то обходиться в те дни, когда Айнур будет выходная. Я слышал, что Аркадьев держал десяток домработниц, и его дочери привыкли, что каждое требование и пожелание исполнялось сиюминутно. Мой дом не дворец, и никто не будет обхаживать Ангелину, как принцессу. Я надеялся, что она быстро поймёт это.

Сбросив ботинки и пиджак в своей спальне, я прошёл к комнате, которую Айнур отвела Ангелине. Из-под двери пробивалась тонкая полоска света. Я легонько стукнул костяшками пальцев и распахнул дверь.

Геля сидела на краю кровати с мобильником в руках. Наверное, лазала по соцсетям или с кем-нибудь переписывалась. Увидев меня, она отложила телефон на столик и встала. Ни одной эмоции на лице: ни испуга, ни страха, ни удивления. На ней был короткий шелковый серый халатик. Видимо, недавно из душа – волосы ещё слегка влажные.

– Как устроилась? – спросил я.

– Нормально, – пожала она плечами.

Мне не хотелось с ней разговаривать долго, да и не о чем нам было говорить. Я закрыл за собой дверь и подошёл к Ангелине на расстояние вытянутой руки.

– Сама разденешься или нужна помощь? – с легкой иронией спросил я.

– Могу и сама, – вторя моему тону, ответила она. – Есть одно условие.

Неужели?

– Говори, – кивнул я.

– Ты дал понять, что я не буду твоей единственной любовницей…

Ну, начинается! Мы ещё не успели ничего сделать, а она уже собралась высказывать своё фи?

– Поэтому, – продолжила Ангелина, – секс только с презервативами.

– За это не переживай, – усмехнулся я. – Я тоже забочусь о здоровье. Кто ж знает, сколько в тебе перебывало до меня.

Я увидел, как дернулся уголок её красивых губ. Надо же, она способна на эмоции!

Ангелина протянула руку и выдвинула ящик, кивнула. Я бросил туда взгляд: битком набит резинками. Я улыбнулся.

– Какая предусмотрительная девочка, – и сделал последний шаг к ней, притягивая к себе. – Мы что-то заболтались.

Когда мои губы коснулись её, я расслабился, выпуская на волю эмоции, и перестал контролировать себя. Я целовал ее жадно, властно, сметая её холодность, уничтожая ледяную стену, которой она всегда себя окружала. Ангелина сначала не ответила на мой поцелуй.

– Ты боишься меня? – отстранившись на секунду, спросил я.

Она отрицательно помотала головой.

– Просто расслабься и насладись моментом, забудь обо всем, – шепнул я и снова приник к её губам.

Мои руки скользнули под её халат, нащупали пояс, сдернули с неё тонкий шёлк, коснулись бархатистой кожи.

Я отбросил в сторону одеяло, уложил Гелю на холодные простыни и сорвал с себя ненужную одежду, лёг сверху, заглянул в её бездонные.

На этот раз она ответила на мои поцелуи. Слишком робко, но чем дольше тянулся поцелуй, тем больше Геля расслаблялась, позволив своим рукам дотронуться до моих плеч, запутывая пальцы в моих волосах.

Безумие желания, владевшее мной на протяжение многих лет, желание, которое я пытался забыть, от которого пытался забыться в объятиях других женщин, накрыло меня с головой. Я так жаждал её, что больше не мог продлевать агонию. Пусть не душой, но телом ты моя, Геля, и теперь всегда будешь моей.

Когда я растянул латекс на члене, то поймал почему-то испуганный взгляд Гели, и она прошептала:

– Подожди.

– Я и так ждал слишком долго.

Я обрушился на неё всей своей мощью и вошёл слишком быстро и слишком резко, тут же остановившись, изумленный, но лишь на секунду. Совладать с собственным желанием я не мог. И остановиться уже не мог. Слишком груб и резок я был. Вряд ли ей доставило это удовольствие. Ей было больно, но она терпела, не издав ни крика, ни стона, лишь с силой впившись мне в плечи ноготками. Не принесло это удовольствие и мне – лишь разрядку. Через несколько минут я откатился в сторону. Геля отвернулась, легла на бок, прикрывшись краешком одеяла.

Я сел, приходя в себя от произошедшего и того, что натворил. На белой простыне в приглушенном свете лампы алело маленькое пятно.

– Ты должна была сказать мне, – пробормотал я.

– Зачем? – фыркнула Геля. – Это все равно случилось бы. Не сегодня, так завтра.

– Если бы я знал, что ты девственница, я бы… я бы… – я не находил нужных слов.

– Ты бы что? – Снова лед в ее голосе, пробирающий до костей.

– Я бы был сдержаннее, не был бы так груб.

– Какая разница? – устало произнесла она.

– Я чувствую себя долбанным насильником, – в сердцах сказал я.

Она повернулась ко мне и саркастично изогнула бровь.

– Чувствуешь? Разве чувства между нами не под запретом?

Я долго смотрел ей в глаза – она не отводила взгляда.

– Значит, так ты хочешь? – зло спросил я.

– Я лишь выполняю условия договора.

Как же она меня бесила. Холодная, лицемерная дрянь. Ледяная Принцесса.

– Что ж, так тому и быть.

Я поднялся и вышел из её спальни, еле сдержавшись, чтобы не грохнуть дверью и не снести её с петель.

Глава 10

Мне пришлось переспать с мыслью, что я наконец-то переспала с мужчиной. Не с мужем. Не с женихом. Не с возлюбленным. А просто с мужчиной. Вот бы удивились мои подружки, что это все-таки случилось: Ангелина Аркадьева уступила мужчине! Хотя удивляться особы было и некому, разве что сестре. В последнее время общение с подругами практически сошло на нет. К сожалению, в нашем обществе никому нет дела до твоих проблем. Кому охота утешать девушку, чей отец только что вышиб себе мозги? Правильно, никому.

Что ж, первый сексуальный опыт оказался так себе. А чего я хотела? Борис нежности ко мне не испытывал, я к нему – тоже. Хотя он никогда не был мне противен. Наоборот, в те мои глупые и беспечные восемнадцать лет Борис мне нравился. Он нравился мне и позже, хотя я бы не призналась в этом никому. Слишком другим он был. Слишком взрослым. Слишком спокойным. Слишком высокого мнения о себе. Слишком… мужчиной. Я знала, что поступила глупо тогда. Знала и то, что вряд ли он это забыл или простил. Такие, как Борис не прощают.

Вот ты и расплачиваешься, Ангелина. «Ты должна была сказать, что ты девственница», – всплыли в голове его слова. Интересно, и как я должна была это сделать? Здравствуйте, я Ангелина, мне почти двадцать шесть лет, и я все ещё девственница. Да уж, вот веселый бы был вечерок. Насильником он себя чувствует? Да со смертью отца вся моя жизнь одно сплошное изнасилование. Первая ночь с Борисом далеко не самое худшее, что со мной могло случиться.

Когда Борис ушёл от меня вчера вечером, ушёл злой, даже разъяренный, я приняла душ, сменила простыни и потом долго бездумно перелистывала страницы в соцсетях. У всех вокруг жизнь, кажется, ни капли не изменилась, а мой мир перевернулся вверх тормашками, как и мир моей сестры.

Я рано проснулась, несмотря на то что долго не могла уснуть. Однако вставать не хотелось. Я слышала, как Борис вышел из своей спальни, ушел на первый этаж. Спустя какое-то время открылась и закрылась входная дверь, послышался приглушённый шум отъезжающего автомобиля. Уехал? Значит, я буду одна в этом чужом мне доме. Домработница Айнур, встретившая меня в пятницу вечером, предупредила, что по выходным её не бывает. Мне не понравилась эта женщина: она смотрела на меня свысока, будто я вторглась на её территорию.

Раз Борис уехал, значит, можно расслабиться, сходить на кухню и сделать себе кофе. Переодевшись в легкий домашний костюм бежевого цвета, я выскользнула из комнаты. Лестница меня пугала, хоть и была красивой: белые, как клавиши пианино, ступени крепились с одной стороны к стене. И все. Никаких перил не было. Да и между собой ступеньки не соединялись. Казалось, они парят в воздухе. А я боялась, что не удержусь и упаду. Я вообще боялась высоты.

Мне оставалось четыре ступеньки до пола, когда откуда-то сбоку раздался голос:

– Доброе утро.

Борис появился в гостиной так неожиданно – я ведь вообще думала, что его нет дома, – что, вскрикнув, я поскользнулась и полетела вниз.

Он оказался рядом со мной мгновенно и, присев на корточки, испуганно посмотрел на меня.

– Ты в порядке?

– Ты напугал меня, – призналась я.

– Извини, я не хотел.

Борис помог мне подняться. Вроде цела и ничего не сломала.

– Сильно ушиблась?

– Нет, все в порядке. Я думала, ты уехал. – И, увидев его вопросительно вздернутую бровь, объяснила: – Слышала машину… кажется.

– А, это доставка, – хмыкнул Борис.

– Доставка?

– Ну да, завтрак. Лень было готовить. Будешь завтракать? – спросил он.

Я пожала плечами. Он, больше ни слова не говоря, развернулся и пошёл на кухню. Мне пришлось, как собачонке, последовать за ним.

– С кофемашиной сама справишься? – с явным сарказмом спросил Борис.

– Не справлюсь – обойдусь стаканом воды, – парировала я.

Он уселся за стол, а я нашла чашку на одной из полок и таки сделала себе кофе – велика наука! Когда я села напротив Бориса, он пододвинул ко мне открытую коробку с пончиками, покрытыми разноцветной глазурью.

– Это, я так понимаю, завтрак? – Я бросила на Бориса скептический взгляд.

– Люблю сладкое, – усмехнулся он.

По тебе не скажешь, подумала я, но вслух этого говорить не стала.

– На диете? – поинтересовался Борис, заметив, что я не спешу отведать лакомство.

– Нет, но стараюсь не налегать.

Тем не менее пончики выглядели очень соблазнительно, да и Борис с таким аппетитом приложился к одному из них, что я тоже не удержалась.

Мы долго сидели молча. Я старалась не смотреть на него, хотя успела отметить, что в обычной футболке и спортивных штанах Борис выглядел как большой шикарный кот, который в кои-то веки позволил себе расслабиться. Не знаю, почему он напомнил мне именно кота. Наверное, потому что казался таким же элегантно-ленивым.

Я боялась, что после того, что произошло прошлой ночью, буду чувствовать себя в его присутствии как полная идиотка. Слава богу, этого чувства не было. Ах да! Чувства под запретом. Вообще, любые. Тем не менее я понимала, что вчера вечером могла бы вести себя несколько иначе. Облегчить ему совесть?

– Борис, – нарушила я тишину. – Я хотела сказать, что тебе не стоит чувствовать себя виноватым за вчерашнее. Все случилось так, как должно было случиться. – Я буквально давила из себя каждое слово, стараясь говорить совершенно бесстрастным тоном. – И если эти пончики – способ сгладить ситуацию, то не стоило.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.