Дочки-матери

–Пойдем,– легко поднялась с кресла Лара. Она подумала, то после танца будет удобно незаметно попрощаться с хозяйкой и уйти. После одного танца они танцевали еще, а когда Лара собралась уходить, Сергей (так звали парня) совершенно неожиданно вызвался ее проводить.

Лариса отказывалась, парень ей понравился, но, он пришел сюда с другой девушкой, ее и должен проводить, по правилам хорошего тона. Но Сергей очень убедительно объяснил Ларе, что они не являются парой, они недавно познакомились, она просто попросила сопровождать ее сюда. Никаких обязательств перед ней у Сергея нет. Он был убедителен, высок, черноволос, темноглаз, смотрел так проникновенно и ласково, что Лара сдалась.

Так и получилось, что они стали встречаться, а дальше все было вполне предсказуемо: прогулки по набережной, походы в кино и театры, в гости к друзьям. После знакомства с родителями Сергея начались поездки на дачу сначала на шашлыки, потом для помощи в сборе урожая. Были и размолвки, и поцелуи по вечерам.

Для Ларисы это была скорее игра, чем настоящее чувство. Сергей был старше ее на два года, единственный избалованный сын родителей, работал экономистом. Пока он ходил на свидание с девушкой, его мама накрывала подушкой кастрюлю с картофельным пюре, чтобы по возвращении со свидания сын поел любимую еду, подогретую еду он не ел. Каждый день мама готовила Сереже чистую, хорошо отутюженную рубашку. Она начищала его ботинки до зеркального блеска. Правда, брюки Сергей гладил сам, как его научил папа.

Через два года Лариса и Сергей поженились. Это было логическим завершением встреч. Родители Сергея намекали на то, что пора начать жить своей семьей. Мама Сергея хотела передать заботу о сыне его жене. Она,видимо, устала его обслуживать. Отец Сергея хотел, чтобы сын начал заботиться о семье и повзрослел. Мама Ларисы хотела, чтобы дочь вышла замуж, потому что ей было пора заводить детей. Почти все подруги Ларисы были замужем, ну, значит, и ей пришло время.

Лариса не воспринимала отношения с Сергеем всерьез. Скорее, это было похоже на фильм, где героиня ну в точности как она сама, с таким же голосом, прической, манерами. Никаких ярких чувств она не испытывала. Откровенно говоря, ее ученики иногда вызывали у нее больше эмоций, или откровенным непослушанием, или отличными ответами. Некоторые девочки всерьез увлекались биологией, находили дополнительную информацию, готовили небольшие доклады. Это было очень приятно для Ларисы, значит, она сумела увлечь детей своим искренним интересом к предмету. Лариса гордилась собой, все- таки она еще очень молодой педагог. Она прямо загоралась на уроке от внимательных глаз учеников, старалась увлечь их в интересный мир всего живого.

А вот с Сергеем все было как то очень ровно, без особых ярких эмоций.

Для Ларисы даже свадьба казалась не настоящим событием, а скорее фильмом, хотя было красивое платье, банкет. Она не чувствовала себя по- настоящему влюбленной, счастливой, она наблюдала за собой как будто со стороны. Особых эмоций не было даже под крики «Горько!».

Мама Лары настояла, чтобы молодые жили с ней. Квартира большая, места всем хватит, а она сможет помогать дочери. Ларисе было привычно жить с мамой. Отец Ларисы умер, когда она училась в университете. Так что уже несколько лет они с мамой жили вдвоем.

Мама Сергея была рада тому, что у молодой жены сына будет серьезная подмога в виде тещи, видимо, она опасалась, что Лариса одна не сможет в полной мере обихаживать его, как мама, как он привык.

Она почти каждые выходные приходила в гости к молодым и сразу шла на кухню жарить любимую Сережину печенку. Ларисина мама сначала пыталась убедить ее, что умеет готовить не хуже, кормит зятя разнообразно, из свежих продуктов.

Но для мамы Сергея собственноручное приготовление любимых блюд сына было отражением ее материнской любви и заботы. Ларисина мама спокойно относилась к тому, что на ее кухне по выходным хозяйничает сваха, поэтому это не стало причиной обид и взаимных конфликтов. Ближе к обеду приходил отец, они с Сергеем смотрели телевизор, о чем- то разговаривали, Лара не прислушивалась к их разговорам.

Все вместе обедали блюдами, приготовленными Сережиной мамой, действительно, вкусными, конечно же, теми, которые любил ее сын. Она, не стесняясь, подкладывала сыну лучшие кусочки и с умилением наблюдала, как он с аппетитом ест.

В остальные дни готовила Ларисина мама, и для Лары после замужества мало что изменилось в жизни. Особого влечения к мужу она не испытывала, никаких ярких эмоций не ощущала, бабочки в животе не летали, Лариса считала воспевание любовных восторгов сильно преувеличенным, скорее, плодом фантазии поэтов. В реальной жизни все было гораздо прозаичнее, никакой романтики, никаких особых или приятных ощущений.

Интимных контактов с мужем она не избегала, но и к близости с ним не стремилась. Ну как- то все уж слишком серо, неярко, предсказуемо. Она легко угадывала все любовные действия своего мужа. Откровенно говоря, его любовные усилия вызвали сначала скуку, а потом и раздражение.

Сергей любил вечерами смотреть фильмы. Смотрел он в кабинете, с комфортом, удобно устроившись на диване, поставив рядом на стуле тарелку с бутербродами, пакетик с орешками, тарелку с тещиным печеньем. Тихонько прикрыв дверь в кабинет, Лара отправлялась спать. По договоренности с мужем, он не должен был ее будить, когда она уснула. Это устраивало их обоих. Рубашки Лариса стирала, гладила один раз в неделю, развешивала в шкафу, так что свой супружеский долг выполняла сполна, считала себя отличной женой.

Продукты покупала и готовила мама. Она быстро узнала, какие блюда любит зять, готовила их. У мамы с Сергеем сложились очень хорошие дружеские отношения. Мама ни во что не вмешивалась, она или готовила на кухне, или смотрела телевизор в своей комнате, любимые вечерние сериалы. Иногда она уходила к подругам, они долго пили чай, разговаривали. В общем, мама Ларисы оказалась идеальной тещей для Сергея, и даже сумела подружиться с его мамой.

Сергей после свадьбы резко снизил активность. Он уже не хотел ездить на дачу, ходить в гости и даже в кино. Плотно поужинав любимыми блюдами, приготовленными тещей, он ложился на диван в кабинете, чувствуя себя спокойным и умиротворенным. Вместо мамы любимые блюда готовила теща, рубашки стирала и гладила жена. Не надо по вечерам выходить из дома на свидания, по сырости бродить по парку или ветреным вечером мерзнуть на набережной. Все спокойно и комфортно. Женщина под боком в своей постели, теща готовит не хуже мамы.

Сергей начал набирать вес. Для улучшения восприятия фильма, как он выражался, он стал выпивать пиво при просмотре. Так как Лариса не любила запаха алкоголя, то он все чаще оставался ночевать на диване в кабинете. Лариса стала сама покупать ему его любимый сорт пива и чипсы, чтобы он наверняка остался спать на диване в кабинете.

Но фильмы Сергей смотрел не всегда, он иногда спал с женой. Появившуюся на большой перемене рвоту через год после свадьбы Лариса списала на отравление.

Она вернулась в учительскую вся позеленевшая. На расспросы коллег отвечала, что чем- то отравилась, ее начало тошнить с утра.

Коллеги с улыбкой переглянулись и в один голос посоветовали Ларисе сходить к гинекологу.

«Господи, неужели?» – Лариса не могла дождаться конца работы и сразу после работы почти побежала на прием.

Да, у нее будет ребенок. Пол пока был неизвестен, срок небольшой.

Лариса от счастья была готова пропрыгать дорогу до дома на одной ножке и обнимать всех прохожих. Ей хотелось кричать на всю улицу «У меня скоро родится ребенок!».

Она тут же сообщила новость маме и мужу. Сергей был скорее растерян, чем обрадован.

– Как же так быстро,– потерянно повторял он. Лариса была обижена на него за то, что он не показывал бурной радости.

А вот мама отреагировала бурными эмоциями. Они с Ларой обнимались, плакали от счастья, перебивая друг друга, фантазировали, каким будет ребенок.

Когда Лара с мамой через месяц узнали, что будет девочка, их радость оказалась еще более бурной.

Сергею, казалось, было все равно, мальчик или девочка. Родители Сергея восприняли новость скорее настороженно. Его мама так и сказала: « Не рано ли вам ребенка? Вы еще сами молодые, готовы ли вы к такой ответственности?»

Ларисина мама прямо вскипела после ее слов, хотя обычно общалась со свахой вполне корректно.

Лариса с мамой решили, что детская будет в кабинете. Они начали активно покупать все необходимое для будущей новорожденной. После работы вдвоем ходили по магазинам, оживленно обсуждали покупки, долго рассматривали и перебирали их дома. Сергей безучастно смотрел на детские вещички, никакого интереса не проявлял.

Лариса перестала звать его смотреть новые приобретения.

Они с мамой по вечерам сами рассматривали каталоги, обсуждали и спорили. Это было замечательное время для них обеих. Ларисина мама заметно воспряла духом, впервые после смерти мужа, Лариного отца. Она оживилась, на глазах возвращалась к жизни.

Лариса тщательно выполняла все рекомендации врачей. Она ограничивала себя в сладком, перестала есть мандарины, каждый день через силу глотала творогом со сметаной. Творог Лариса не любила с детства, но ела ради здоровья своей будущей доченьки.

Имя они тоже выбрали вдвоем с мамой – Оленька. Родители Сергея предлагали назвать внучку в честь бабушки Сергея, Антониной, но Лара была непреклонна, только Оленька.

Перед родами Ларе стало тяжело. Болела поясница, отекали ноги, было трудно дышать. Положение для сна приходилось долго выбирать. По утрам сильно тошнило. Но Лариса каждый день принуждала себя делать упражнения, которым ее научили, тренировалась правильно дышать. Когда мама приходила с работы, они выходили с Ларой на прогулку в ближайший сквер. Ларе хотелось просто посидеть на скамеечке, но мама брала ее под руку, и они делали несколько кругов. С Сергеем Лара не гуляла, он шел слишком быстро для нее, или его самого нельзя было поднять со скамейки.

После родов Лара твердо решила, что Оленька будет ее единственным ребенком. Второго подобного испытания ей не вынести. Она и вспоминать про роды никогда не будет. Нет уж, ни за какие коврижки она второй раз на такое не пойдет.

Счастья, равного тому, когда ее дочку первый раз принесли кормить и дали на руки, Лариса не испытывала никогда. От нежности у нее перехватило дыхание. Она боялась неправильно взять хрупкого младенчика, причинить боль неумелыми действиями, даже дышать старалась не полной грудью, чтобы ничем не навредить своей доченьке. Она старалась сдерживать себя и меньше целовать свою крошку, чтобы на нее не попали микробы. Она могла любоваться дочкой часами: шелковистой кожей, аккуратным носиком, нежными складочками, редкими волосиками, от которых пахло молочком и младенцем. Она прошла теоретическую подготовку перед родами, школу молодых мам, но все равно боялась за хрупкую шейку, постоянно контролировала себя, правильно ли она держит головку младенца, боялась даже дышать над родничком. Дочка смешно морщилась, закрывала глазки, вытягивала губки, перебирала ручками. Лариса могла держать ее на руках постоянно.

Когда они вернулись домой, мама приносила ей еду в комнату и почти насильно заставляла есть, потому что Лара не была готова даже на минуту расстаться с долгожданной доченькой. Только уговоры мамы и стремление подольше кормить Олюшку заставляли Ларису положить ребенка в кроватку или передать маме и поесть самой. Ночами она все время прислушивалась к дыханию ребенка, поворачивала ее с одного бочка на другой, следила за дыханием. Доченька была такой хрупкой, беспомощной и беззащитной, что у Ларисы иногда наворачивались слезы. Она боялась лишний раз выйти из комнаты и оставить ее без своего присмотра. Она принимала душ, только когда мама сидела рядом с кроваткой, или сама держала ее на руках, очень быстро мылась и бегом возвращалась к Оле. Сергея оставлять с дочкой без присмотра мамы она опасалась. У него слишком большие руки, может неправильно взять или вообще навредить. Ему разрешалось смотреть на дочку только из рук Ларисы или мамы.

Правда, мама давала ему подержать дочку, если Лара не видела. Спал Сергей теперь только один, потому что ходит на работу, а там могут быть больные люди, и он принесет в дом микробы. Ларисиной маме стало не до зятя, она кормила дочку, следила, чтобы та больше много соков и молока, часто убирала в детской комнате, закончив с домашними делами, сама сидела рядом с кроваткой, держала внучку на руках, обсуждала с Ларисой каждую складочку, каждый всхлип и вздох ребенка.

По выходным приходили родители Сергея. Их встречали рассеяно, Лариса не выходила из детской комнаты, не оставляла Олю одну. Бабушку с дедушкой долго старались рядом с внучкой не держать, зачем лишние контакты и микробы.

Ларисина мама разрывалась между гостями, разговорами с ними и кормлением Ларисы, она ела только в детской, не оставляла дочку.

Когда Ларисина мама освобождалась, она торопливо поила родителей Сергея чаем. Видно было, что ее мысли заняты другим.

По вечерам наступал ритуал купания, заваривание ромашки для ванночки, прогревание ванной, тщательное измерение температуры воды для купания, подогревание детского масла для смазывания складочек, обсуждение каждого пятнышка, потом старательное высушивание кожи.

Пришло время выносить ребенка на улицу, и это было важным событием. Гуляли по вечерам вдвоем с мамой, она помогала выносить коляску, спускала ее на лифте, ждала внизу, пока Лариса с дочкой собирались и выходили. Лариса боялась перегреть одетого ребенка, поэтому одевалась торопливо на бегу, и маме приходилось контролировать саму Ларису, надела ли она шарф и теплые носки, ведь прогулка продолжалась около двух часов.

Когда подошло время прикорма, Ларисиной маме прибавилось забот. Готовые детские пюре Лариса с мамой отвергли сразу, они сами готовили и тщательно перетирали со сливками разрешенные педиатром овощи и фрукты. Потом они с мамой радостно следили, как Олюшка с аппетитом ест пюре серебряной ложечкой, которой мама кормила еще Лару в детстве.

Даже при таком тщательном контроле иногда у ребенка болел животик, Олюшка плакала и сучила ножками.

У Ларисы это вызывало настоящую панику. Она тоже начинала плакать от своей беспомощности, невозможности принять на себя Оленькины страдания. Мама клала на животик внучке пуховую шаль, прижимала к себе, носила по комнате. Они переглядывались тревожными взглядами, отвлекали плачущего ребенка песенками, ласково убаюкивали.

Самые большие страдания начались, когда прорезывались зубки. Лариса с мамой не спали ночами, по очереди носили Оленьку на руках , пели и успокаивали как могли.

Лариса фанатично выполняла все рекомендации педиатра. Она научилась делать легких массаж и делала специальные упражнения с дочкой утром и вечером, для развития ребенка. Она постоянно разговаривала с ней, ловила каждый вздох, радовалась ее улыбке, тому, что Оленька узнает ее и радуется ей.

Ну, до Сергея ли было! Ларисина мама тоже не могла кормить зятя как раньше. Конечно, никаких свежевыглаженных рубашек уже не было. Рубашки стирала мама, а гладить он стал сам.

Сергей начал капризничать, требовать внимания к себе, стал отказываться от некоторых маминых блюд, просил готовить любимую еду. Мама просто махала рукой на его нелепые требования, она спокойно выслушивала его пожелания и занималась привычными делами. Ну что, взрослый мужчина не может погладить себе выстиранную рубашку?

Сергей стал уходить к родителям, чаще по выходным, когда мама специально для него стряпала его любимые блюда. Лариса с мамой воспринимали уход Сергея с облегчением, у них хватало хлопот и забот, было не до его капризов и нелепых требований. Отношения с родителями Сергея стали напряженными, понятно, что он жаловался на жену и тещу, когда был у родителей.

Олюшка научилась переворачиваться, было забавно за ней наблюдать. Затем она стала ползать, смешно оттопыривая попку, стала делать первые шаги, начала потихоньку ходить, держась за Ларин указательный палец. Лара теперь гуляла с ней два раза в день, утром и после дневного сна. В ванночке Олюшка любила играть с мыльными пузырями и со своими игрушками, купание продолжалось долго, доставляло всем искреннюю радость.

Несколько раз были простуды. Лара не спала ночами, мерила температуру, поила микстурой и полезными травами, пела песенки.

Сергей во время Олюшкиных простуд уходил к родителям, объяснял это тем, что ему трудно сосредоточиться на работе, когда ребенок кричит и плачет ночами. Его мама приходила побыть с внучкой, но весь уход за больным ребенком ложился на Лару и ее маму.

Постепенно Ларисин страх за дочку уменьшился. Она научилась оставлять ее играть в манеже, опять стала стирать рубашки Сергея. Спала Лариса в детской, но иногда откликалась на просьбы Сергея и спала с ним в их супружеской кровати. Неуклюжие и предсказуемые ласки Сергея для Ларисы определялись одним словом «Тоска».

Пришло время первых сказочек. Лара с мамой рассказывали сказки вдвоем, по очереди, разными голосами, Олюшка слушала с удовольствием. Кушала она теперь за своим столиком, на детском стульчике. Когда мама была на работе, Лара тщательно готовила ей еду, долго мешала кашку, чтобы не было комочков, перетирала фарш и рыбу. Особенно она боялась рыбьих костей, поэтому проверяла рыбную запеканку несколько раз. Да еще прогулки с дочкой, игры с ней, развивающие занятия. Лара иногда не успевала даже расчесать волосы. Она все время старалась разговаривать с дочкой, показывала каждый день ей что- то новое. Потом мама возвращалась с работы, и они вдвоем радовались Олиным успехам и достижениям.

Сергей тоже иногда стал вечером играть с ней, хотя было видно, что некоторые проделки ребенка ставили его в тупик.

Оленька стала с удовольствием играть с игрушками. Особенно она любила плюшевую обезьянку с большими глазами и куклу. Лара показывала, как девочки играют с куклами. Они вместе кормили ее, укладывали спать, пели ей колыбельные песенки, надевали вязаную шапочку перед прогулкой.

Постепенно отношения с родителями Сергея опять вошли в прежнюю колею. Теща по мере взросления Оленьки получила возможность снова готовить любимые блюда зятя, тот в благодарность даже называл ее «мамой». Родители Сергея приглашали в гости по выходным, узнавали привычки и характер внучки.

Несколько раз все вместе выбирались на дачу. Но Лариса быстро прекратила эти поездки, потому что Оленьку кусали комары, и ночами после таких поездок она сильно плакала и чесалась. Не уж, Лариса лучше погуляет с ней в парке или на набережной.

Оле исполнилось три года. Она росла и развивалась. Наблюдать за ней было настоящим удовольствием. Каждый день был как маленький праздник. Они начали учить детские стишки, Оля сама придумывала сказки.

Лариса не сразу заметила, что Сергей начал часто задерживаться на работе, каждые выходные проводил у родителей, или на даче. Он казался рассеянным, отстраненным, переспрашивал вопросы, о чем- то думал. У него появилась странная привычка прогуливаться перед сном. Но Лариса это одобрила, полезнее, чем смотреть телевизор в кресле.

Через полгода Сергей объявил о том, что устал жить на обочине жизни, считает себя лишним здесь и подает на развод.

Сначала Лара с мамой не восприняли его заявление всерьез. Он и раньше капризничал, требовал к себе внимания.

Он собрал вещи и ушел к родителям. Ну, он и раньше ночевал у них, когда Оля болела, или когда считал себя обделенным вниманием и лаской.

Но в этот раз Сергей не возвращался от родителей, вот уже несколько месяцев. Деньги приносила его мама, когда приходила к Оленьке.

Ни Лариса, ни ее мама не заводили разговоры о Сергее. Его мама передавала деньги, играла с Олей, приносила ей подарки, но тоже не обсуждала сложившуюся ситуацию.

Через полгода Сергей подал заявление на развод.

– Господи, да нашел чем пугать, – спокойно сказала Ларисина мама, – толку от него никакого, хлопот без него будет меньше, а то это он не ест, это он не любит, вот пусть мама опять его кормит и обстирывает. А нам всем здесь без него лучше будет.

Лариса кивнула головой, соглашаясь с мамой. Вес объятия и прикосновения Сергея стали ей не просто безразличны, а вызывали смутное раздражение. Она чувствовала, что отношения мужчины и женщины должны быть не такими, объятия не такими, поцелуи. Но вот какими они должны быть, она не знала, не могла объяснить мужу, что ее раздражает в его предсказуемых неуклюжих ласках. Во всяком случае, одной Ларисе было гораздо спокойнее и уютнее, чем когда он рядом с ней в кровати шумно вздыхал, суетливо переворачивался, вытягивал одеяло, задевал коленками. Да, хорошо, что теперь его здесь не будет.

Разговаривать им стало особенно не о чем, скучные визиты к его родителям давно были тяжелой обязанностью, общих друзей не было, ни на какие мероприятия и концерты они вместе давно не ходили. Лариса ходила с дочкой в кукольный театр и на детские представления в цирк.

Так подумать, они с самого начала жили каждый своей жизнью, ни в чем не пересекались. Чужие, в общем- то, люди.

Но вот денег стало катастрофически не хватать. Лариса вышла на работу. Они не сразу с мамой пришли к такому решению. Пытались экономить, аккуратно тратить алименты, рассчитывать траты.

Не получилось. Хотелось кормить Олюшку полезными продуктами, которые приходилось покупать на базаре, одевать ее, баловать игрушками.

Пришлось Ларе выйти на работу, в ту школу, где она работала до декрета.

Она просила составлять расписание уроков так, чтобы один день в неделю был свободным, это был отдых для Олюшки от сада.

Она так капризничала по утрам, зарывалась в подушку, пряталась под одеяло, поджимала ножки, когда ее вынимали из теплой постельки, что у Ларисы щемило сердце. Она могла и заплакать тоненько, похоже на комариный писк. У Ларисы сердце обливалось кровью. Она бессчетное количество раз целовала Олюшку, обещала пораньше забрать, купить ей игрушку по пути домой из садика. Заплаканная Олюшка наконец соглашалась встать и одеваться. Уже с вечера Лариса была в напряжении от предстоящих сборов в садик. Она приходила на работу расстроенная, было уже не до викторин с учениками.

Иногда в садик Оленьку отводила мама. Это зависело от расписания обеих. С бабушкой Оля вставала почти без слез и капризов, молча начинала одеваться. Бабушка не ругала ее, спокойно ждала рядом с кроваткой. Когда Оле надоедало прятаться под одеялом, она потихоньку высовывала голову, наблюдала за бабушкой, начинала вставать.

Она долго привыкала в саду кушать сама, дома они с мамой кормили кукол, мишек, собачек. Сажали любимые Олины игрушки на столе, Оля кормила их, а Лариса Олю. Было весело и непринужденно. В саду Оля долго не хотела есть без кукол, сама, ложкой, хотя умела, конечно. Но постепенно привыкла, даже полюбила музыкальные занятия.

После сада они с мамой долго шли домой, заходили по пути в разные магазины, Лариса всегда держала слово и покупала то, что обещала утром при сборах в садик. Один день в неделю Оленька не ходила в садик, она проводила его с мамой за разными играми и забавами. В воскресенье Лариса старалась побыть с дочкой подольше на воздухе, чтобы Оля «отдышалась». Они бродили по набережной, ездили в загородный парк, иногда в хорошую погоду выезжали за город на электричке, брали с собой термос и бутерброды. Оля возвращалась после таких прогулок розовая, румяная, с блестящими глазами, с аппетитом ела и сама просилась спать.

Когда Оля пошла в школу, в их жизни мало что изменилось. Олю из школы чаще забирала бабушка. Но по выходным они с мамой так же подолгу гуляли, иногда ездили за город.

Оля не особо дружила с девочками, даже в саду. Она играла с ними, ни с кем не ссорилась, но близких подружек не было.

По- настоящему увлекательные игры были у нее только с мамой. Они шили разные красивые платья куклам, мастерили шляпки, потом ходили друг к другу в гости, угощали кукол из игрушечной посуды. Оля хотела научить девочек в саду таким интересным играм, там не было такой красивой посуды и кукольного домика.

Лариса освободила свой письменный стол и они устроили в нем домик для Олиных кукол, с удовольствием играли вместе.

Когда дочка пошла в школу, Лариса вместе с ней учила уроки, заучивала стихотворения, проверяла дневник, тетради.

Она помнила, как обижалась на маму за то, что та требовала у нее самой следить за собственными вещами, тетрадями, учебниками, складывать их, самой помнить о заданных уроках, самой проверять выученное стихотворение. Помнить о том, что тетрадь закончилась и нужно положить в портфель новую, и не забыть цветные карандаши перед уроком рисования. Если Лариса что- то забывала, то мама сердито ей выговаривала. Это было обидно. Обида еще была жива. Поэтому Лариса постарается сделать все для того, чтобы Оля не испытала таких горьких чувств. Она будет контролировать и опекать ее, помогать ей, чем только может. У нее должно быть безоблачное детство, не омраченное никакими обидами.