Бытовая эсхатология для гнау

Для первого из сформулированных недоумений путь к решению лежит через Божественный замысел (естественно, вечный) и его воплощение. Спасение – адекватное воплощение Божественного замысла, слияние тварного и нетварного. Тогда речь должна идти не столько о вечном творении, сколько о вечном и все более полном воплощении.

Это же касается и материи: наиболее полное воплощение Божественного замысла о материи – дух. Именно поэтому мы ожидаем воскресения плоти, преображенной в соответствии с замыслом о себе. Поскольку бесплотное еще не есть духовное, то спасения требуют и тварные бесплотные существа.

Если вспомнить историю творения, то человек был создан как синтез двух начал – плотского и бесплотного, что изначально предопределило для него возможность осознанно существовать в двух мирах – пространства/времени и присносущности/бесконечности. Если чисто плотские тварности не могут по собственной воле стать бесплотными, а бесплотные – плотскими, то человек может актуализировать обе свои составляющие.

Однако хотя в любом творении присутствует духовная составляющая, актуализировать ее значительно сложнее. Бесплотные существа и бесплотная составляющая в человеке обладают способностью сознательного выбора и осознанного стремления. Однако осознанное стремление означает наличие идеала. Только в воплощении, смерти, воскресении и вознесении Иисуса Христа были соединены все миры и слиты в едином замысле все составляющие. Как лишь через человека плотской мир может, преображаясь, присутствовать в мире бесплотном, а мир бесплотный – в плотском, так только через Сына Божьего человек может присутствовать в мире духовном.

При этом Сын Божий воплощен и постоянно воплощается, проходя те же ступени, в каждом из нас, но в Иисусе Христе воплощение достигло своего идеала, т. е. полного соответствия замыслу.

В любом человеке воплощается Сын Божий и, в соответствии с личным свободным выбором, либо преображает, либо нет его плотскую и бесплотную составляющие.

Еще одно. «Ничто» как противоречие в определении не является абсолютным. Две пересекающиеся параллельные прямые – противоречие в двухмерном пространстве, снимаемое в пространстве трехмерном. Снятие противоречий – путь к воплощению Божественного замысла не только для человека, но и для всего мира, включая «ничто».

Но история имеет дело не с отдельными личностями, а с социумами. Социум сам по себе является весьма парадоксальным образованием. Состоя из пространственно определенных элементов (людей), он сам таковым не является. Время его существования не совпадает с временем существования ее элементов – отдельные люди умирают и рождаются, а социум остается, или наоборот. Можно было бы сказать, что его нет, если бы мы по собственному опыту не знали, что он есть. Замечу, что сравнение с ульем или косяком рыбы некорректно, поскольку социум многомерен, и человек является одновременно членом нескольких социальных групп (я – член групп женщин, россиянок, исследователей, любителей вязания и еще множества групп), состав которых не пересекается. Как и человек, социум имеет плотскую и бесплотную составляющие, при этом бесплотная доминирует.

Но если человека сотворил Бог, то социум – результат разделения и противопоставления, он возник как плод грехопадения, в широком смысле – нарушения воли Бога. Вспомним хотя бы историю с Вавилонской башней. Это важный нюанс, к которому мы еще вернемся.

Но обратимся вновь к соотношению космологических категорий. Есть ли во времени что-то, чего нет в присносущности и в вечности? Да, изменчивость, а вслед за ней – конец, смерть.

Как я уже писала, в идеале изменения должны вести ко все более адекватному воплощению замысла. Но это в идеале. В реальности изменения ведут к распаду. Должны ли мы предполагать, что распад и есть наиболее адекватное воплощение замысла? Видимо, да, но не всеобщий распад, а уничтожение разделений, возникших в результате отображения во времени вечного образа. Этот вечный образ – Царство Небесное.

Существование реального социума основано на разделении. Преодоление этого разделения приводит к смерти соответствующего социума. В этом и состоит суть исторического процесса. Однако страх смерти, распада порождает прежде всего инстинкт самосохранения со всеми вытекающими последствиями – борьбой за выживание любой ценой.

Но ему также должно соответствовать нечто в присносущности. Все многочисленные противоречия реального исторического процесса сведены здесь в борьбу добра и зла, света и тьмы. В чем смысл этой борьбы? Проблеме возникновения зла посвящено такое множество богословских трудов, что даже поверхностный их обзор увел бы нас вдаль от рассматриваемой темы. В абсолютном измерении добро – это соответствие замыслу, зло – противоречие ему. Но в измерении конкретном – тварном – все несколько сложнее. Замыслу Божьему противостоят личные умыслы, лишь в некотором смысле соответствующие ему. Любое действие несет зло одному субъекту и добро – другому. Война планируется как причинение зла одной стороне ради блага другой. Снятие разделения вынуждает зло конкретизироваться. Именно это соответствует присносущности.

Но в вечности – в Царстве Небесном – нет уже и этого противопоставления, ибо в вечности невозможна динамика, а следовательно, и победа.

Вездесущность, бесконечность и пространство могут быть проанализированы аналогично. Смерть личности (в частности) есть прежде всего распад ее пространственного воплощения. Смерть социума – распад бесконечного воплощения. Но здесь речь идет не столько о преодолении разделения, сколько о преодолении отделения, ограничения.

И, следовательно, вопрос о возможности перехода «материи» в «дух» и исчезновение связанного с ней пространственно-временного мира решается однозначно: это не только возможно, но и необходимо. Вероятно, столь же необходимо исчезновение, переход присносущно-бесконечного мира в вечно-вездесущий, но об этом нам сложно судить обоснованно.

Однако есть ли у всех этих размышлений прикладное значение? В методологическом аспекте – да, поскольку они позволяют по-иному осмыслить вопрос «что?», что именно происходило в некоем месте в некое время.

Это становится возможным в связи с введением в исследование исходной точки и конечного пункта земной истории. Появляется как бы эталон, с которым можно сравнивать реальные события. Правда, этот эталон имеет умозрительный характер, поскольку все сведения о Царстве Небесном получены из мистического опыта. Однако в данном контексте представляется уместным напомнить слова Иоанна Павла II в энциклике «Вера и разум» относительно невозможности свести понятие опыта к воспроизводимому и повторяемому эксперименту. Мистический опыт должен быть также введен в научный оборот (тем более, что в определенном смысле он может быть воспроизведен и повторен).

Я думаю, что вряд ли кто-либо будет спорить с тем, что традиционная история как наука никого и ничему не учит (я имею ввиду практическую – политическую и социальную – сторону). Предлагаемый подход придает науке моральное измерение и прогностическую функцию. Ведь в конце концов, в чем смысл изучения истории, если не в том, чтобы понять наш путь, цель, смысл происходящего. По сути, именно соотнесение постоянного воплощения Замысла с историческим Воплощением и есть смысл истории.

Тогда мы имеем две триады: «Замысел – Богочеловек – человек» и «Замысел – Царство Небесное – общество». Богословие учит, что воплощение Царства Небесного на земле – это Церковь. Здесь не место для дискуссии на подобную тему, отмечу лишь, что если это так, то далеко не все согласятся пребывать в Царствии Небесном – слишком уж много пороков у его земного воплощения.

Церковь объясняет такое положение тем, что она – не только святая, небесная, но и грешная, земная. Но это утверждение несколько удивляет – не помешала же Богочеловеку Его земная составляющая оставаться безгрешным…

Видимо, пора вернуться к тому важному нюансу, о котором я уже упоминала – происхождение социума из грехопадения. Если Богочеловек – Сын Божий, рожденный прежде всех веков, то социум – «сын греха». И тогда если Богочеловек сошел от Отца на землю, то социум должен подняться к Нему. И в принципе такая тенденция существовала всегда – объединение родов в племя, всевозможные империи, затем союзы, блоки…

Все эти зубодробительные построения нужны нам для того, чтобы более осмысленно говорить о том, что такое жизнь и смерть, человек и животное, дух и душа… И – что особо важно – вечная жизнь, рай и ад, спасение и обреченность…

Глава 3. Жизнь

Кто знает, может быть, жить —

это значит умереть, а умереть – жить.

Эврипид

Вчера у меня был кошмарный день! Я нашла более 130 определений, что такое жизнь (не считая пословиц, поговорок и крылатых выражений) и выяснила, что жизнь – это:

Активная форма существования материи

Совокупность физических и химических процессов, протекающих в клетке

Процесс или система, вектор развития которой противоположен по направлению к остальным, «неживым» объектам вселенной

Характеристика состояния организма

Особый способ бытия организмов

Свойство материи

Высокоустойчивое состояние вещества

Одна из высших форм движения материи

Замкнутый круг рефлекторной деятельности

Самоподдерживающаяся химическая система, способная к дарвиновской эволюции

специфическая форма организации материи.

Существует более ста определений понятия «жизнь», и многие из них противоречат друг другу. Жизнь может определяться через такие слова как «система», «вещество», «сложность (информации)», « (само-) воспроизведение», «эволюция», и т. д. Минимальное определение, согласующееся с 123 определениями: жизнь – это самовоспроизведение с изменениями.

Еще там было про энергетические разности, второй закон термодинамики, энтропию, нуклеопротеидные тела. Особенно мне понравилось такое определение:

«Фазово-обособленная форма существования функционирующих автокатализаторов, способных к химическим мутациям и претерпевших достаточно длительную эволюцию за счёт естественного отбора»!

Но в конце концов я дошла до важной фразы: «Более или менее точно определить понятие „жизнь“ можно только перечислением качеств, отличающих её от нежизни.» Правда, что такое «нежизнь» тоже непонятно (в отличие от «нежити»), но я решила, что это «неживая природа», и хотя думаю, что в результате дальнейшего развития науки выяснится, что вся природа – живая (вот любопытная цитата:

«В настоящее время наиболее результативным оказался уровень, связанный с познанием молекулярных основ жизни. Возможности этого уровня исследования еще далеко не реализованы, однако тенденции развития современного научного знания подвели его к необходимости перехода на исследование еще более глубинных структур и процессов живого. Объектом исследования становятся атомный и электронный уровень организации структур живого».

Так, представления об атомных и электронных состояниях структур живого, в частности, Дж. Бернал посчитал необходимым включить в определение сущности:

«Жизнь есть частичная, непрерывная, прогрессирующая, многообразная и взаимодействующая со средой самореализация потенциальных возможностей электронных состояний атомов»)

,было принято волевое решение оставить за пределами рассмотрения все, что связано с противопоставлением живого и неживого.

Я сломалась, когда осознала идею про молекулярный и атомный уровни жизни: это значит, что во мне живут, рождаются, влюбляются, размножаются миллионы живых организмов, а я об этом даже ничего не знаю! Или это я совокупность миллионов живых? Может, именно в этот момент какая-то атомиха безнадежно влюбилась в какой-то атом, а он отказывается сливаться с ней в молекулу… Как ей помочь? И как вообще вести себя, чтобы им во мне было хорошо? Или мне – из них…

Я – старушка впечатлительная, поэтому решила выпить чайку для успокоения, но по дороге к плите поняла, что в воде – тоже миллионы живых, которые сейчас погибнут в процессе кипячения! А Бог велел не убивать, но не уточнил, кого именно… К тому же у меня получится не чай, а бульон… Бульона мне не хотелось…

По той же причине не удалось поужинать… И сегодня я проснулась голодная и злая с твердым решением стать пофигисткой и не озадачиваться судьбой влюбленной атомихи!

В качестве первого шага были отложены все естественнонаучные определения жизни. Пришел черед определений философских. Не могу сказать, что полегчало! Как вам вот это?

«получивший в философии широкое распространение термин, указывающий на способность материи и материальных систем к самодвижению и эволюции, включающей прогрессивное и регрессивное развитие, понимаемые, соответственно, как усложнение структуры и функций материальных систем, становление все более сложных форм движения материи, ведущее к возникновению органической жизни и живой материи, возникновению и развитию в них информационных структур и процессов, обеспечивающих на более высоких ступенях развития появление психики, а затем коллективного и индивидуального сознания, и процессы разрушения материальных систем, достигших более или менее высокого уровня развития, упрощения материальных систем и их структур, снижение уровня развития форм движения материи и т. д.»

«Всем живым организмам свойственны два признака: целостность и самовоспроизведение. В ходе индивидуального изменения (онтогенеза) организмы приспосабливаются к внешним условиям, а смена поколений приобретает эволюционно-исторический характер (филогенез). Организмы выработали способность к относительной независимости от внешней среды (автономность). Всякий живой организм как бы стремится к главному – воспроизведению себе подобных». Судя по всему, монахи и монахини не относятся к живым организмам…

В общем, в философии есть про движущую силу жизни, про ее цель, про ее свойства, что, безусловно, важно, но немножко далеко от нашей темы. Нам бы просто понять, что это такое…

Да и вообще, жизнь рассматривается чаще всего в контексте исследований, посвященных другим темам – культуре, искусству, истории, психологии. Так что здесь ясности и конкретности мы тоже не найдем. Попробуем порыться в Библии.

В Ветхом завете два еврейских слова передают понятие «жизнь» hay (чаще всего во мн. ч. hayytm) и nepes. Из них намного чаще употребляется слово hayyim.

Человек как живое существо обладает hayyim. Это слово в широком смысле означает активное существование, в котором преобладает идея движения (ср. Быт 7:21; Лев 11:10; Иез47:9; Деян 17:28). Это же слово входит в состав выражения «древо жизни».

Древо жизни, райское древо – дерево посреди райского сада, плоды которого дают вечную жизнь, посаженное Богом.

В Библии говорится:

«И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла» (Быт. 2:9)

Адаму было запрещено вкушать плоды с Дерева познания Добра и Зла (Быт. 2, 17), плоды Дерева жизни запрещены не были, после грехопадения Адам и Ева теряют доступ к этому дереву:

«И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3:22)

В«среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева – для исцеления народов.» (Откр. 22,2).

В Новом Завете часто встречается слово zoe; оно соответствует ветхозаветному hayyim и означает жизнеспособность, свойственную человеку. Это слово охватывает все понятия, обозначающие элементы, из которых складывается жизнь (Лк 12:15; Деян 8:33; 17:25; 1 Пет 3:10), поэтому всякий раз употребляется в сочетании «жизнь вечная» (Ин 3:15,16,36; 4:14; Рим 6:23; 1 Тим 6:12).

Каждый живой человек обладает nepes. Это слово обычно переводится как «душа», иногда как «дыхание» и 99 раз как «жизнь». Nepes присуща всему живому (Иов 12:10), но выражает отдельное существование человека (ср. Быт 2:7; 12:13; Исх 12:15), в отличие от riiah.

Слово riiah встречается 378 раз, часто в значении nepes (ср. Ис 26:9), и обычно означает «жизненную силу». У человека и скота одно дыхание (Еккл 3:19; ср. Быт 6:17; 7:15,22), источник его в Боге. Иногда присутствие riiah противопоставляется его отсутствию, т. е. смерти (ср. Быт 45:27; 1 Цар 30:12; Пс 103:29).

В Новом завете три слова передают понятие «жизнь» bios, zoe, psyche.

Bios употребляется несколько раз и означает земное существование (Лк 8:14; 2Тим2:2; 2Тим 2:4; 1 Пет4:2; 1 Ин 2:16), а также источники, поддерживающие это существование («пропитание», Мк 12:44; Лк 8:43; 15:12,30; 21:4; «достаток», 1 Ин З:17).

Psyche это одушевляющий принцип жизни; он соответствует ветхозаветному nepes (Деян 20:10) и переводится как «душа» (Деян 2:43; 3:23; Рим 13:1). Psychi может означать земную жизнь (ср. Мф 10:28; 16:25) и жизнь вечную в Царствии Божьем (Лк 21:19; Евр 10:39).

То есть существует «жизнь» как жизнеспособность (получаемая от древа жизни), как душа и как жизненная сила (понимаемые как дыхание). И отдельное слово – для жизни земной…

Бог, имеющий причину своего бытия лишь в себе самом, часто предстает в Библии как Бог живой (напр., Втор 5:26; Нав 3:10; Пс 83:2; Мф 26:63; Ин 6:69; Рим 9:26). «А Господь Бог есть истина; Он есть Бог живый и Царь вечный…» (Иер 10:10). Давая клятву, евреи употребляли выражение «Ибо жив Господь» (напр., 1 Цар 14:39,45; 19:6). Бог живой «дарует всем жизнь и дыхание и все» (Деян 17:25; ср. Быт 2:7) и властен отнимать жизнь (Втор 30:19; ср. Суд 13:3; Иов 34:14,15).

Изучая отрывки из Ветхого Завета, можно увидеть, что выражение «Бог живой» говорит о том, что Бог присутствует и активно действует в мире как создатель и неиссякаемый источник физической и духовной жизни.

Но Бог есть дух, то есть Он, вроде бы, не имеет тела. А значит не жизнь является формой существования материи, а материя есть форма существования жизни! И следовательно, существуют другие формы существования жизни…

В Новом Завете вечное бытие Божье вполне разделяет Сын Божий. Петр исповедует Христа «Сыном Бога живого» (Мф 16:16). В Ин 6:57 Иисус возвещает, что «живый Отец» послал Его, и говорит: «Я живу Отцем».

«Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе.» (Ин 5,26)

Если древо жизни – источник жизнеспособности, то источник жизненной силы, души, – дыхание.

«И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою.» (Быт. 2,7)

«Дух Божий создал меня, и дыхание Вседержителя дало мне жизнь.» (Иов 33,4)

Попробуем соотнести эти цитаты с нашей повседневной жизнью.

В процессе развития биологии последовательно расширялось понятие дыхания. Первоначально оно мыслилось только как работа легких и дыхание растения отрицалось; лишь позднее дыхание стало рассматриваться как процесс поглощения кислорода и выделения углекислого газа одноклеточными и многоклеточными животными и растениями. Еще позднее, исходя из познания самой сущности дыхания, при котором освобождается необходимая для жизнедеятельности энергия, стали понимать под дыханием любой способ добывания энергии организмом.

Тут есть любопытный аспект: Бог дышит, что в естественнонаучном понимании означает освобождение энергии, необходимой для жизнедеятельности, то есть души. Вот интересно – естественнонаучные и безрелигиозные построения в конечном счете оказываются вполне библейскими…

Но давайте перенесем разговор о душе (и о крови) в другой раздел, где попробуем разобраться в триаде «дух – душа – тело».

А закончу я это размышление вот такой цитатой:

«В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков». (Ин. 1,4)

Глава 4. Рождение и смерть

Смерть – один из шагов в нашем непрерывном развитии.

Когда-то таким шагом было и наше рождение, с той разницей, что рождение —

смерть для одной формы бытия, а смерть – рождение в другую форму бытия.

Смерть – счастье для умирающего человека, ведь умирая, перестаешь быть смертным.

Теодор Паркер

Раз уж мы поговорили о жизни, поговорим и о смерти, хотя на самом деле правильное сопоставление – не «жизнь» и «смерть», а «рождение» и «смерть», потому что жизнь – это процесс, состояние, а рождение и смерть – события.

Есть такой летний праздник феррагосто, очень красочно проходящий в Италии в середине августа. Связан он с днем, который в католичестве называется Взятием на небо Девы Марии, а в православии – Успением Богоматери. Но в чем его смысл и почему он по-разному называется в разных конфессиях? И кстати, почему это вообще праздник?

Слово «успение» означает по-простому «смерть» – отсюда «усопший». Идея празднования смерти, да еще с карнавалами, танцами и скачками вызывает у людей, не знакомых с христианским вероучением, некоторое изумление. И дело не только в том, что смерть в христианстве воспринимается не как конец, а как начало жизни, но теперь уже вечной – в этом смысле празднование Воскресения Христова. Однако успение Богоматери имеет и другой смысл. В Новом Завете о смерти Девы Марии не упоминается и первые века христианства – вплоть до IV—VI вв., – ее день никак не отмечался. Существует только цикл сочинений Transitus Mariae, но он считается апокрифическим, т. е. хотя и написанным на библейские темы, но не вошедшим в принятый Церковью канон. Согласно его сведениям, Богоматерь умерла естественной смертью и была похоронена в Гефсимании, но, когда ее могилу вскрыли, в ней обнаружили только букет свежих роз.

В Ветхом Завете тоже есть аналогичный сюжет – о Моисее, который умер, но его могила и останки не обнаружены. И обоснованием его телесного взятия на небо служит сюжет Преображения Господня, в котором являются Илия, описание взятия которого на небо есть в Ветхом Завете, и Моисей. Сюжет о Деве Марии очень похож. И с одной стороны, это может служить подтверждением мнения о ее телесном вознесении, а с другой – пониматься как чисто литературное подражание. Так, собственно, и развивалось богословское представление о судьбе Богоматери – православие решило не утверждать ничего конкретного на этот счет и празднует Успение. Католичество же, после долгих дебатов, заняло другую позицию. Хотя споры были очень активными и даже ожесточенными – вплоть до того, что поставили Католическую Церковь перед угрозой раскола. Чтобы избежать его, папа римский Пий XII особым декретом, используя свое право на безошибочное суждение, ввел догмат о телесном вознесении Богоматери. Кстати, строго говоря, это был единственный случай использования догмата о безошибочности папы, который часто ставят в вину католикам.

И все же почему Церковь празднует – именно празднует, на Западе весело и красочно, – день смерти? Казалось бы, плакать надо – Мать нашего Бога умерла. И тем не менее успение Богоматери – радостное событие, в котором воплотилась надежда человека – практически, любого человека, как верующего, так и атеиста – надежда на вечную жизнь, на то, что смерть – это не конец. Конечно, можно сказать, что Воскресение Христово – истинный знак нашей надежды. Но Иисус все-таки Бог, и то, что возможно Ему, вполне может оказаться недостижимым для нас, людей. И в этом все дело: Дева Мария – одна из нас, простая девушка из в общем-то обычной семьи. И ее воскресение – воскресение человека, а не Бога. И значит, у нас тоже есть шанс.

Но что такое рождение и смерть? Приведем для начала словарные определения:

Рождение – разрешение от бремени; появление

Антонимы – частичн.: смерть; исчезновение

Смерть – необратимое прекращение жизнедеятельности организма; полное прекращение деятельности или существования

Синонимы – кончина, – конец

Антонимы – жизнь; – рождение; – воскрешение; – расцвет

Тут можно заметить некоторую ассиметричность понятий: если рождение предполагается не как начало, а как появление, то смерть предполагается как конец, а не как исчезновение. Но это, скорее всего, связано с нашим повседневным опытом: рождению предшествует беременность (даже в переносном смысле – по опыту знаю, что рождению книги предшествует период беременности ею) и поэтому его трудно воспринимать как начало, а после смерти остается труп, поэтому ее трудно воспринимать как исчезновение. Однако это лишь видимое противоречие.

Наученная горьким опытом найти определения жизни в естественнонаучном круге понятий, я уже с опаской приступила к новым поискам, но на этот раз все оказалось проще: про рождение вообще почти ничего нет, а Смерть – прекращение, полная остановка биологических и физиологических процессов организма.