Полная версия
Завершение Идеальной Вселенной. Том первый
– «Так что это за бумажки? Результаты исследований?» – Гразио облокотилась на стол обратив на себя угрожающий взгляд Лариан.
– «Вскрытий. Некоторые зараженные настолько неразумны, что добиться хоть каких-то результатов помогает только процедура вскрытия их тел. Иногда ещё живых образцов» – улыбка не сходила с её лица на протяжении всего предложения.
С каждой минутой Гразио все больше пугал образ Лариан, такой противоречивой личности ей ещё не доводилось встречать. А точно ли она хочет помочь людям исцелиться? Может ей просто нравится процесс добивания страдающих…
– «Ну ладно, я, пожалуй воздержусь от лишних подробностей твоей работы» – моё лицо попыталось изобразить дружелюбную гримасу – «Так в чем моё предназначение для тебя? Надеюсь, ты и меня не надумала резать…»
– «А у тебя высокий болевой порок?» – задумчиво произнесла она.
– «Что?!»
– «А… да неважно. Кхм, значит так. У охотников есть некоторые деловые отношения с другой организацией, отлавливающей зараженных, но в основном новые образцы мы добываем самостоятельно» – очередной штамп.
– «И как вы обнаруживаете зараженных?» – я уже который раз жалею о своём пребывании во всем этом.
– «Наши, как ты выразилась, безликие сотрудники высматривают подобных и докладывают. Ну, если это не столь опасно. После уже более подготовленные выдвигаются» – её руки с такой скоростью перебирали бумаги, это невероятно!
– «Значит мы с вами пойдем» – у меня вырвался смешок – «Охотится?!»
По взгляду Лариан было понятно, что шутка не была оценена по достоинству. Видимо не одна я жалею, что ввязалась во все это. Из жалости она выдавила небольшую улыбку, но тут же переключилась на бумажную волокиту.
– «Ты пойдешь одна» – так спокойно произнесла она.
– «Вам настолько не понравилось?!»
– «Нет. Это твоя миссия, возможность раскрыться как ценный обр… сотрудник. Ты ведь не обладаешь какими-либо силами?»
– «Не обнаружила»
– «Вот и узнаешь. Или нет. Может даже не вернешься. Все в твоих руках»
Занырнув в многочисленные ящики стола, мой босс вытащил небольшую папку с красной печатью и протянул мне.
– «Ознакомься перед выходом. Некий, Ирис Байонет, офисный рабочий на дистанционке. Его навыки поражают, но ни единая душа не выносит даже малейшего контакта с ним» – Лариан передернуло от одних разговоров о нём.
Раскрыв папку Гразио, увидела знакомое лицо, тот самый мужчина с которым ей посчастливилось столкнутся, когда она только попала в это мир. Но, он ведь не вызвал у неё никакого отвращения. Это объясняет почему рядом с ним не было ни единого прохожего. Все они старались держать дистанцию, будто он чумой зараженный. Ну, частично так и есть…
– «Странно, может дело в твоём якобы происхождении из другого мира? Местные аномалии на тебя не оказывают такого влияния. Это может быть полезно. Проверь, и по возможности выживи»
– «Вам настолько нравится унижать других?» – устало выдала я.
– «Да» – даже не попыталась смягчить ответ.
Пока она занималось бумагами было бессмысленно пытаться добиться от неё хоть чего-то. В выданном документе был указан и адрес Ириса. Пусть это и новый мир, но карту своего города я помню отлично.
Предположительное место проживания Ириса оказалось весьма современным и стильным трехэтажным зданием. Всего двадцать квартир, размещенных в походящем внешне на батон доме.
Вход в подъезд был свободным, ни замков, ни домофонов, ни сторожа с ружьем. На улице уже вечер, так что Ирис не должен быть сильно занят работой. Квартира под номером тринадцать не внушала особого доверия, но вопреки глупым суевериям Гразио постучала в дверь.
Ответа не последовало. После ещё трех попыток достучаться до жильца эта бесполезное занятие начало утомлять.
– «Никто не откроет» – прозвучал чей-то голос с лестничной площадки этажом выше.
Чьи-то желтые глаза выглядывали из полумрака. Гразио переборола наступающую волну страха и желания поскорее сбежать оттуда:
– «Откуда вам знать?» – голос дрожал.
– «Это моя квартира, дорогая Гразио»
Наконец спустившись по ступенькам, вниз стал проглядываться образ ранее знакомого парня в модном костюме. Этот стильный пиджак, широкие джинсы и длинные сапоги не смогли затмить прекрасного лица желтоглазого красавца. В первую встречу Гразио не уделила столько времени изучению его внешнего вида.
– «Я чувствовал, что ты найдешь меня, за мной всю неделю следовали неизвестные люди с масках. Как тебе, наверное, известно, я отторгают от себя большинство. Они и минуты в моём обществе не перенесут. Печальное проклятие, особенно для такого красавчика как я» – он все время поправлял свою длинную челку.
– «Это не проклятие, а аномальный вирус, медленно убивающий тебя. По всей видимости невозможность переносить тебя – одно из его проявлений»
– «Вот оно что. Значит я так и умру одиноким» – он заметно погрустнел – «Родители избегают, девушку не завести, друзей не заиметь. Что за горе!» – вскинув руки к небесам.
– «Кхм, согласно кодексу Охотников Аномалий, я обязана пригласить тебя пройти на нашу территорию для изучения и поиска вакцины от твоего недуга» – столь сухо это звучало.
– «Хм, нет»
– «Ожидаемо»
– «Ты единственная женщина способная переносить мою кампанию, думаешь я так легко отпущу тебя?» – он обхватил мою руку.
Резкие рвотные позывы подступили столь резко, что поток было невозможно сдержать. Содержимое недавнего ужина тут же оказалось на его прекрасных штанах. Однако бурление внутри организма Гразио и не думало стихать пока она не вырвала свои руки из его коварного плена.
– «Блестяще, даже ты не застрахована от моего уродства. Неужели я так и останусь девственно чист до самой смерти» – его драматическим позам нет конца.
– «Ты мне что предложить собрался?» – вытирая заблеванный рот – «Совсем с головой не дружишь?»
– «Ну, нам ведь не обязательно об этом рассказывать. К тому же мой случай уникален» – его самолюбию нет предела.
Весьма закономерно, что человек, что столь долгое время был обделен чьей-либо компанией возлюбит лишь одного себя.
– «Может ты сможешь вынести хотя-бы пять минут этого?» – его молящие глаза так и норовили пробить ту тонкую защиту, ограждающую меня от идиотских поступков – «В таком случае я соглашусь пойти с вами на лечение»
– «Ну и идиот ты» – брови возмущенно вскочили.
– «Есть некоторые препараты, что временно предотвращают рвотные позывы. Кроме тебя этого никто не вынесет даже с ними»
Не думаю, что Лариан обрадуется если я провалю столь простую миссию, но и явно не даст мне покоя своими искрометными шутками узнав каким образом я выбила нам этого молодца.
– «У тебя же работа есть, че, так просто бросишь её» – это мой последний шанс.
– «Как бы не было прискорбно…»
От одной мысли меня ещё больше тошнило. Я ведь в жизни этим не занималась, даже понятия не имею как этот процесс происходит. Учитывая, что это его первый контакт – его опыт такой же нулевый.
Это может обернуться весьма неловкой катастрофой, что ни одному из нас не понравится. И пусть он только попробует после этого отказаться!
– «Я заскочил в аптеку перед самым закрытием, представь себе!» – его лицо полное энтузиазма.
– «Слушай, ты хоть знаешь, что тебе надо делать»
– «Ну, у меня есть много свободного времени, и я не раз проводил подобное, ну как тебе сказать» – засмущался.
– «Мастурбация – это другое»
– «Ну, я ведь просмотрел множество подобного контента! Пусть способы и разнятся, но сам принцип понятен. Нужно вставить одно в другое и медленно вводить и выводить пока природа не даст свое» – его лицо засияло.
– «Это самое ужасное описание, что мне приходилось услышать…»
Убранство его квартиры было не столь богатым, но со вкусом. Приглушенный свет, множество книг на полках и коллекционных фигурок. Большая мягкая кровать и ухоженный компьютерный стол. Кухонная же комната была весьма бедна на изыски, до ванных комнат я не добралась.
Ирис вышел ко мне в одних трусах и футболке и выполнив пару растяжек переключился на меня.
– «Чего ты так на меня пялишься?»
– «Я же ничего не знаю»
– «Для начала, ну, стоит раздеться. Дальше определимся»
[Дальнейший фрагмент был вырезан в связи с его аморальностью и отвратительностью. Мэр города МегаЛоСити крайне осуждает подобные деяния и надеется что подобные сомнительные личности никогда не станут показательным примером для других граждан. Представьте, что ничего плохого с Гразио в этот момент не происходило. Они просто ели мороженное и рассказывали анекдоты друг другу, пока ей не стало плохо от переедания сладкого. Мы максимально осуждаем все то, что вы могли подумать о Гразио в преддверие этой сцены.]
Однако, удовольствие продлилось не долго, словно пробка от шампанского эта временная зашита от извержения рвотных масс вылетела. Неудержимый поток выпустил все содержимое моего желудка на белоснежную кровать. Но, судьба была бы не столь жестока обойдись я лишь адским жжением гортани и желудка, со второго конца так же произошел прорыв.
Вопли Ириса то и дело прерывались жутким нервным смехом. Было бы весьма иронично сдохнуть сейчас от обильного поноса, совмещенного с рвотой и слезами. Вывод: [Никакого пошлого подтекста во всем этом не было, соблюдайте меру в поедании сладостей!]
Вернувшись на следующий день во владения Охотников, следовало предоставить отчет. Однако, прибыл один лишь Ирис. Предоставив пропуск Гразио охране, пришлось его пропустить.
– «Какого хрена!» – Лариан направила на неожиданно вошедшего Ириса нож для бумаги.
– «Простите, Гразио не сможет прийти лично, так что я исполнил её требование и самолично прибыл для прохождения лечения»
– «Твою мать! Не подходи ко мне! Развернись, я не хочу заблевать ценные бумаги!»
Гразио осталась на квартире Ириса и восстанавливалась в течении следующего дня. Не способная пошевелить ни единой конечностью и обезвоженная. Чудо, что она осталась жива. Закутавшись в мягкие одеяла её то и дело трясло то от омерзения, то от жжения.
Образец под кодовым именем: Неприкасаемый был доставлен на территорию Охотников. Миссию можно считать выполненной, но какой ценной?
Глава Третья – «Материнский инстинкт»
Настал тот день, когда аномальное заражение поглотило нас.
Семьи, что мирно проживали свои последние дни счастливые дни до катастрофы. Никто нас не предупреждал, лишь пуская пыль в глаза уверяли, что ситуация под контролем.
Вырывающиеся звериные когти, короткие волчьи уши и пушистый серый хвост, стоило мне взглянуть утром в зеркало. Испугавшись, я что есть силы ударила кулаком по стеклу разнеся его вдребезги. Моя рука покрывалась густой тёмной шерстью, тянущейся до самых кончиков пальцев. Осколки разбитого зеркала вонзились в мою лапу, но не смогли войти глубже. На стене виднелась глубокая дыра от моего удара, растрескавшаяся плитка посыпалась на пол.
В попытках закричать мой рот произвел лишь протяжный волчий вой. Затыкая себя острые звериные клыки вонзились в мою ладонь. От болевого шока я потеряла сознание. Очнувшись, я была с своей кровати, с холодным компрессом на лбу. Муж был очень обеспокоен моим состоянием, всё время задавал какие-то вопросы, но я боясь показать ему волчьи клыки и рта раскрыть не могла.
Новые симптомы отступили, ни ушей, ни клыков, ни шерсти. Я было успокоилась, сочтя дурным сном пока скрытая болезнь не стала заявлять о себе всё чаще. Моя работа весьма нервная, я воспитатель, ежедневно обучаю маленьких детей, но не всегда успеваю уделить внимание своей дочери. Я слишком впечатлительная и могу легко завестись. У этого бывают свои плюсы, но чаще люди начинают избегать общения со мной боясь попасть под горячую руку.
Родители, что оставляют свои чада на моё попечительство считают своим первостепенным долгом наорать на меня если их дитятко поранит пальчик или будет в плохом настроении. Когда после очередного загруженного дня утирания стекающих слюней чужим детям тебе ещё приходится выслушивать часовые лекции о воспитании… моя зарплата не окупает затраченных нервов.
Моя дочь, любимая Мэгги, перед сном приходит ко мне и показывает новый рисунок. Мы ежемесячно закупаем для её художеств по пять пачек цветных карандашей и несколько альбомов. Я была так рада за неё, что даже с такими занятыми родителями она всегда находила способ себя развлечь. Пусть и в последнее время пробравшиеся аномалии всё чаще фигурировать и в её художестве. Зараженные, что снимают с себя кожу или не рассчитав силы поднимают машину над собой и сразу же теряют хватку. Сколько бы я не грозила ей… она ведь не глупая. Муж относился к подомным работам с пониманием, таков наш новый мир.
В один из моментов мой приступ пришелся слишком невовремя. Ранее, никто не знал о нём, а пытаться объяснить врачам не было смысла. Известные организации, занимающиеся аномалиями, лишь успокаивали меня похлопывая по спине, что всё это лишь галлюцинации… хотелось бы мне в это верить. Сами они понимали не больше моего во всем происходящем. Вероятно, они лишь нанятые актеры, выполняющие функцию пропаганды для удержания людских волнений.
Да бы развеяться мы пригласили друзей семьи на небольшую вечеринку. Мне наконец-то позволили уйти на заслуженный отпуск и это явно стоило отпраздновать. При всём моём скверном характере собралось множество людей. Поздравляли с нашим вступлением в «общественную жизнь». Перед началом вечеринки пришлось выпить таблетки три успокоительного, из-за чего мои движения были заторможенными и всё время клонило в сон. Шутки про мою нетипичность этим вечером не заканчивались как бы меня это не раздражало.
– «Прошу минуточку внимания. Раз мы собрались все здесь, я бы хотел сообщить очень хорошую новость» – мой муж Энтони залез на табуретку – «Все вы знаете, что я уже как три года безработный, но вчера вечером мне невероятно повезло! Поступило предложение работы в одном из центров по изучению аномалий» – раскланивался перед аплодирующими гостями. Эти люди не верят во всю эту аномальную чушь, но искренне радуются. Кучка идиотов.
Радостные возгласы, нас всё поздравляли. Мэгги выглядывала из-за двери своей спальни. Она не выглядела сильно радостной. Это была отличная возможность рассказать Энтони о своём состоянии, возможно, вместе мы бы нашли способ побороть заражение.
– «Я надеюсь это не очередные шарлатаны успокаивающие приходящих тем, что это всё их больная фантазия?» – прошептала я ему на ухо.
– «А это так важно? Макото, ты должна радоваться этому больше всех! Теперь я тоже буду приносить деньги в семью» – и обнял меня.
Было уже поздно, все мы устали, а портить настроение Энтони не было никакого желания. Раскрыться ему сейчас? – эта мысль засела в моей голове.
– «Ты ведь будешь помогать зараженным, искать лекарство и…» – то, что я подняла эту тему удивило Энтони.
– «Давно ли тебя так заботит судьба зараженных?» – он не воспринял меня всерьез.
– «Коснись это тебя, ты бы волновался!» – я и не заметила, как мой голос сорвался на крик.
Энтони завис на мгновенье. Его лицо приняло серьёзный вид. Подойдя ближе, он поинтересовался:
– «Ты это к чему?»
– «Забудь. Ты уже и так слишком пьян, отправляйся в кровать» – выталкивая его в коридор ответила я.
– «Не-не-не» – Энтони схватил меня за запястье – «Ты раньше не поднимала эту тему. Скрываешь что-то?» – в попытках остановить он повис на мне – «Как твой супруг я обязан… обязан знать!»
Энтони всегда был приличным человеком, но алкоголь это кардинально меняет. Именно поэтому я избегала покупки выпивки на вечеринку, но гости принесли с собой. Стоило бы возразить, но какой толк от этих мыслей сейчас?
Мэгги видимо закрылась в комнате не желая видеть нетрезвого отца. Мне этого хотелось ещё меньше, пришлось помочь ему добраться до кровати. Закинув на спину, я тащила его тушу до самой кровати.
– «Макото… Ма-ко-то! Сладенькая моя, неужто кто-то у нас заболел? И ты об этом ни слова» – в пьяном бреду его язык постоянно заплетался.
– «Что бы я сейчас ни сказала, завтра ты уже не вспомнишь»
– «Я ведь беспокоюсь. Как глава семьи…»
– «Слушай, глава семьи! Ты ещё ни дня не отработал, так что давай закончим!» – его бредни выводили меня из себя.
Было уже поздно, нужно разогнать гостей, иначе Мэгги не сможет заснуть. Иначе эти пьяные мухи не свалят пока утреннее солнце их не разбудит.
– «Я тут вспомнил о твоей выходке в ванной. Ну, помнишь, когда ты стену пробила… я так беспокоился что даже и не задумывался об этом»
– «Как я по-твоему могла пробить стену? Ты мою руку видел?!» – как гром среди ясного неба.
– «А царапины на столе и серые клочки волос… у нас ведь нет животных. Видимо ты оборотень» – это его не на шутку рассмешило.
– «Ты пьян, Энтони, ложись спать!» – нарастающий гнев влился в мой толчок пытающегося подняться с кровати Энтони.
Толчок оказался гораздо сильнее чем я предполагала, обмякшее тело Энтони влетело в стену пробив неглубокую дыру.
На возникший шум начали собираться ещё не ушедшие гости, но я закрыла дверь в спальню и принялась вызывать скорую. Судя по его состоянию в момент удара, я сломала ему несколько рёбер и повредила правое легкое. Кровь лилась из его рта, а глаза закатились. Неужели мои приступы стали ещё критичнее?!
Пришедший в себя спустя пару дней Энтони лежал на больничной койке. Отказался со мной разговаривать и запретил посещать палату. Лишь Мэгги было позволено пройти.
По возвращению домой:
– «Что случилось? Почему папа боится тебя?» – грустно сказала Мэгги.
– «Солнышко, у мамы есть небольшие проблемы с неконтролируемым гневом. Папа просто не хочет, чтобы я доставила ему новых проблем пока он выздоравливает» – мой голос не особо успокаивал.
– «Это на него не похоже! Вы ведь никогда не ссорились» – она была гораздо умнее.
Не ссорились. Прошло несколько недель прежде, чем Энтони смог вернуться домой, пусть и перебинтованный. Из-за образовавшегося больничного его заявка было отклонена, исследовательскому центру требовались кадры прямо сейчас и ждать выздоровления Энтони не представлялось возможным.
С того момента он перестал общаться со мной и чаще бывал в комнате Мэгги. Наши прочные отношения так легко были разрушены, невероятно! Может, я ошибалась…
Из-за переживаний у меня участились приступы «озверения» и волчьи признаки вырывались все чаще, из-за чего пришлось купить шляпку с длинными полями, да бы скрывать от общественности. Друзья что и так не особо горели дружбой с нами и вовсе пропали.
Меня пытались и с работы выгнать, но побоявшись моей тяжелой руки сохранили место пообещав ещё найти способ выкинуть и оттуда.
Спустя месяц Энтони сообщил о том, что собирается подать заявление на развод.
– «Я люблю тебя, Макото, но ты тянешь нас на дно. У нас ни друзей, ни стабильной работы. Я так больше не могу» – звучал он все же не искренне.
Я так и не рассказала ему о своём заражении прежде, чем он покинул нас. По итогу суда Мэгги осталась со мной, ведь Энтони никак не мог её обеспечить. Обозленный он лишь крыл меня километровым матом на прощанье.
– «Встреча с тобой уничтожила мою жизнь, Макото! Будь ты проклята!» – я прекрасно понимала, что вся та доброта была лишь затянутым спектаклем.
Мэгги была подавленна расколом семьи и стала всё реже рисовать. Те немногочисленные рисунки что она показывала больше не отображали былой детской радости. Что-то умерло в ней.
Все считали меня монстром и в скором времени я могла потерять и работу. Зачем я тогда буду нужна Мэгги? Погружаясь все глубже в потемки собственного сознания скрывать свои приступы становилось все сложнее.
Приступы хандры участились, и вырывающаяся звериная сущность разрушала мой дом.
Я нарезала мясо для супа, когда Мэгги подошла ко мне. В её руках не было нового рисунка. Её маленькие ручки дрожали, а взгляд был опущен в пол:
– «Почему вы с папой разругались?»
– «Мэгги, я же уже говорила тебе, ему опасно жить с нами»
– «Почему опасно?! Раньше всё было хорошо, ничего не случилось» – на её глазах выступили слезы.
– «Ничего… он сам принял такое решение. Значит дело в нём, он нас разлюбил!» – я воткнула нож в доску.
– «А когда он болел, и мы с ним играли он говорил другое» – утирая выступающие слезы говорила Мэгги – «Папа говорил, что ты монстр, разрушающий чужие жизни»
Пока я работала в кругу осуждающих меня лиц Энтони настраивал Мэгги против меня. Он был уверен, что заберет её с собой. При этом не имея ничего за собой! Ни дома, ни работы! Это ничтожество смело упрекать меня!
– «Папа боялся тебя. Он хотел, чтобы и я боялась! Но ведь это неправильно, ты моя мама!»
– «Мэгги… я не знаю почему…» – сердце бешено колотилось.
– «Вы же сами учили меня не отворачиваться от родителей!» – Мэгги обняла меня за ногу.
– «Энтони последний козел, пора повзрослеть и принять это!» – мой ранее спокойный голос сорвался на крик.
Сама не заметив, как из-под ногтей вырвались длинные белые когти впившиеся в лицо Мэгги. Резким взмахом лапы я обрубила путь между нами оставив большой разрез по всему её маленькому лицу.
Фонтан крови вырывался из-под рассеченных глазниц и губ. Она и слова не успев сказать, как упала на пол ударившись головой о табурет. Прийдя в себя, я обхватила угасающее тело Мэгги. Вновь накатившая паника, как в тот вечер с Энтони:
– «Вот черт! Нет!» – я прижала истекающее кровью тело к груди – «Мэгги, прости… прости, прости…»
Достав телефон, я вызвала скорую. Мой голос дрожал, а слезы всё не прекращали течь.
Осознав совершенную собой ошибку…, я полностью созналась в содеянном.
Мэгги, она никогда не боялась меня, любила, своей невинной детской любовью. Она не заслужила такой участи.
Сирены машины скорой помощи и полиции уже раздавались в далеке. Я укутала её тело в банное полотенце и вышла во двор. При виде приближающихся машин… подняв руки.
Я опасна для общества. Именно поэтому всех зараженных и отлавливают. Пусть и не по своей вине, но каждый становится бомбой замедленного действия.
– «Я убила собственную дочь… ударила ножом по лицу» – мой тихий голос донесся до сотрудников.
– «Оставайтесь на месте, о вашем вызове было доложено» – спокойно произнес мужчина на линии.
– «Можете быть спокойны, я никуда не уйду…»
– «С вами точно всё в порядке? Не испытываете болей?» – продолжил монотонный голос.
– «А какое вам дело»
На этом звонок прервался. В ходе судебного процесса судьба склонялась явно не в мою сторону. Так и не были выяснены причины моего действия. Я молча сидела на скамье, уставившись в стену.
– «Подсудимую Макото Грейс направить на лечение в психиатрическое отделение города МегаЛоСити» – я услышала лишь конец предложения судьи.
Отправившись на реабилитационный курс, я провела там полгода. В ходе биологической экспертизы было выявлено аномальное заражение крови в моём теле.
Проведя всё это время в одиночной камере, с связанными руками. Мне уже было все равно. Лучшая часть моей жизни была окончена мною же самой.
Получая пищу через окно в двери камеры и уколы успокоительного два раза на дню. Я была освобождена.
– «Вы не проявляете никаких признаков агрессии. Я не могу лечить того, кто не нуждается в лечении» – такой диагноз был заключен.
Я лишь онемевши смотрела на него. Глазами пустыми, без прежнего огня задора. Пусть хоть убьют меня, уже нет никакой разницы.
– «Мы не в силах помочь вам с заражением. Но, есть вариант получше»