Веер сказов: тайный диалог с душой. Сборник психологических сказок

А троица насмехается и уж особенно лает, словно смеется центральная голова собаки, которую звали Страх Некомпетентности.

– Ха! Собралась стать умной! – язвила Обесценяна.

– Ага! – поддерживала ее мадмуазель Винзу. – Вот умора! Всезнайкой себя возомнила! – хохоча и поглаживая главную голову псины, продолжала она.

Леона готова была провалиться сквозь землю, чтобы не слышать и не признавать то, что говорили дамы, потому что ей казалось, что они были правы.

За железной дверь Леона оказалась на высоком помосте. Вокруг огромная‒преогромная толпа. Кто‒то выкрикивает в ее сторону и показывает пальцами. «Самозванка! Она ничего не знает! Предательница! Обманщица! Позорище! Аферистка! Тупая! Ей нельзя доверять! Выгнать ее! Казнить!» Лица орущих людей были красными от злости и ярости.

Все обвинения, летящие в сторону несчастной Леоны, словно камни больно били в самое сердце и душу. Боль ощущало и ее тело. Ей хотелось сбежать, скрыться где‒то на краю землю, а лучше совсем на другой планете или в другой вселенной. Но эта реальность не отпускала, сковав своими цепкими лапами, демонстрируя: «Слушай и смотри! Народ всегда прав!»

Еле‒еле Леона пробралась сквозь толпу позора и вырвалась из этого места.

Оказавшись за третьей серебряной дверью, ее встретил веселый танцующий человек. Убранство помещения было похоже на бальную залу. Веселый танцор одет в странный черно‒белый костюм. Белая половина костюма казалось женской, черная – мужской.

Он схватил Леону за руку и увлек в круговорот своего танца. И странное дело, одна половина костюма, та, что черная, нашептывает на ухо: самый страшный страх – это успех! Девушкам не пристойно его иметь. Это тяжелое испытание, за успех придется и отвечать, и платить дорогую цену. А когда ведущую роль в танце брала белая половина, то та начинала петь про неудачу. Самое страшное на всем белом свете – это неудача, фиаско, что тогда жизнь прожита зря и все дальнейшие действия не имеют никакого смысла.

Леона ощутила, что она, словно воздушный шарик наполняется воздухом противоречий, негодований и отчаяния. Еще немного и она просто лопнет и разлетится на мелкие рваные кусочки. Продолжать этот танец она не могла. Приложив усилия, она вырвалась из рук ужасного танцора и выбежала на пьедестал, который стоял в глубине зала. В это момент вспыхнули софиты. Вокруг восторженная толпа рукоплещет, бросает цветы, выкрикивает радостное: «Браво! Бис! Здорово! Класс!»

Но тут подскочила трехголовая псина и вцепилась в подол Леониной юбки зубами. Прямо все три челюсти, как по команде, стали стягивать ее вниз.

Мадмуазель Винзу, мерзко визжа от ярости, стала обвинять и стыдить Леону, что она не имеет право быть на пьедестале, что всё это не для нее и не про нее, что она глупая, слабая и ни на что не годная.

От этих колкостей и хлестких слов у Леоны закружилась голова. То ли вихрь, то ли обморок, то ли незаметная смена декораций, как в кино… Но Леона вмиг оказалась в зале суда, на скамье подсудимых.

На возвышении за огромным столом восседали судьи. Слева стоял Прокурор, на черной бархатной мантии которого красовалась вышивка «Внутренний критик».

Прокурор встал, нарочито откашлялся и развернул какой‒то свиток. Леона вынуждена была привстать со своей скамьи, чтобы увидеть, какой длины был этот документ. И оказалось, что он ниспадал до самого пола.

Прокурор стал зачитывать свой бесконечный документ:

– Подсудимая госпожа Леона обвиняется в том, что она была плохой женой: не внимательной, не заботливой, не обходительной, не послушной, не благодарной, не ублажающей, не уважающей, не любящей, не прекословящей, не помогающей, не защищающей.

В том, что она была плохой матерью: не заботливой, непонимающей, не угождающей, невкусно готовящей, не всё покупающей, не делающей уроки и прочие не…

В том, что она прожигала свою жизнь сидя на диване, смотря сериалы, увлекалась бесполезными рукоделиями.

В том, что она не следила за своим здоровьем, не развивалась, не училась, не работала.

От звучащих обвинений Леона чувствовала себя полнейшим ничтожеством. Но тут обвинительную речь прервал господин в черном деловом костюме и в красном галстуке.

– Протестую, Ваша Честь! – с серьезным видом встал Адвокат. – Все эти обвинения без основательны!

Моя подзащитная работала, а когда пришло время заботы о детях, ушла с работы, выбрав свою семью вместо карьеры. Она самоотверженно посвящала свое время воспитанию детей, помогала в работе мужу, приобретала нужные знания, чтобы помогать ему. Она совмещала в себе много разных профессий: учителя, няни, прачки, повара, психолога, дворника, бухгалтера, юриста. Она отлично справлялась с множеством ролей: жена, мама, дочь, подруга…

Сквозь фон звучащих слов Леона окинула взглядом зал суда. Она видела каких‒то людей, мерзко ухмыляющуюся неразлучную троицу. Стены, стулья, столы – словно крутились в карусели.

«Подруга!»

Машинально Леона отправила руку в карман и достала подарок, который ей вручила в последние минуты встречи Аля. Коробочка дребезжала, казалось, что‒то или кто‒то хочет оттуда выбраться. Леона открыла крышку и увидела маленькую хорошенькую девочку в красивом платьице и с бантов в волосах.

– Фух. – с облегчением вздохнула девочка. – Ну, наконец‒то! Леона, они не настоящие! Они просто колода карт!

Леона сразу узнала эту маленькую девочку, ведь это была ее любимая героиня, Алиса из Страны Чудес! Ах, подруга! Ах да, Аля!

Леона вскочила со скамьи, громко и восторженно произнесла те самые слова:

– Вы – не настоящие! Вы – просто колода карт!

Зал суда исчез. Вместе с ним исчезли судьи, прокурор, адвокат и неразлучная троица.

Леона в одночасье оказалась под раскидистым дубом. Она сидела на мягкой зеленой траве, слышала заливистые трели птиц. Белые облака безмятежно плыли куда-то. Было так спокойно, тепло и уютно.

Тишина!

То, что хотела Леона последнее время больше всего. Тишина, которая была внутри: в душе, в голове, в сердце. Тишина и спокойствие, словно пауза, чтобы оглядеться, посмотреть на себя и дальше двинуться в путь по своей широкой и яркой дороге, открывая новые двери.

– Ой, а где это я? – заволновалась Леона.

– Ты в Долине Достижений. – отозвался голос.

Все это время рядом с ней сидела Алиса. Она немного подросла, и на вид ей можно было дать лет десять. Милая улыбающаяся девочка казалась уверенной и знающей это место, словно она тут часто бывала.

– И что же тут нужно достигать? – окинув взглядом зеленые просторы, спросила Леона.

– Вот ты, Леона неугомонная, – хихикнула Алиса. – В этой долине нужно любоваться своими достижениями, видеть их и радоваться, гордиться ими. Понимаешь?

– Понимаю, – оглядевшись вокруг, Леона кроме красоты природы так ничего и не увидела.

– На, смотри! – Алиса протянула Леоне футляр, в бархате которого нежились Очки Реальной Значимости.

Тонкая золотая оправа нежно обрамляла прозрачные стекла. Леона аккуратно надела очки, и весь природный ландшафт стал меняться на картинки из прошлого, где Леона была успешна, полезна, значима, уважаема и ценна. Всё, что считала Леона само собой разумеющимся, на самом деле изменило кому-то жизнь в лучшую сторону. А ее вклад в семью, ее ценности, традиции и наследие – всё это укрепило и будет укреплять семью и в целом Род на многие поколения вперед. Сколько выросло замечательных людей из тех малышей, которых она учила. Созидание – тот труд, который незаметен, но настолько важен и нужен миру. Он меняет пространство и настроение. Материнство – искусство, которое постижимо только женщиной. Вклад в судьбу самых родных и близких человечков – своих детей, а потом и в их детей. И так дальше из поколения в поколение.

Множество достижений предстало перед глазами Леоны… И это всё она…

– Да, и это всё ты! – словно прочитала мысли, подтвердила Алиса. – Ты много сделала и много достигла. Твоя стойкость и вера, преданность и творчество, теплота и любовь помогли многим людям, которые так или иначе приходили к тебе, кто надолго, а кто и кратковременно.

Леона посмотрела наверх. Ее внимание привлекло необычное облако. Оно становилось всё больше, спускаясь вниз. Коснувшись земли, белый облачный туман расступился, и изумленному взору Леоны предстала удивительной красоты девушка в струящемся белом платье.

– Здравствуй, Леона! – поприветствовала она. – А я к тебе с подарком и с добрым советом! Я – твой проводник, твой помощник, но без тебя я не в силах тебе помочь. Если ты только попросишь, я сразу тебе дам подсказку. А это тебе подарок – Весы Справедливости, чтобы могла ощущать важность и истинную ценность всего, что делаешь.

– Благодарю тебя от всего сердца! – внутренняя радость, даже ликование щекотало душу Леоны. Таких чувств она давно не испытывала.

Помощница обняла Леону и отправилась обратно. Облако удалялось от земли в свою стихию и вскорости присоединилась в своим собратьям, словно никуда и не покидало это место.

– Леона, а Леона! А с этими что будешь делать? – спросила Алиса, увидевшая, что за стволом дуба прячутся царевна Обесценяна, мадмуазель Винзу и трехголовый пес.

– С этими? – призадумалась Леона.

– Ой-ой-ой! С нами не надо ничего делать! – взмолилась троица. – Мы больше так не будем! – вопили они.

– Ну что за детский сад, – улыбнулась Леона. – Вроде бы взрослые?

– А может, их и вправду отправить в детский сад? Там их дети перевоспитают, – засмеялась Алиса.

– Может быть, – улыбнулась Леона. – Я бы отправила их в школу, чтобы прошли уроки жизни и изменили себя.

– Только собак там не учат! Что с ним делать?

– О! А этого дружка я себе оставлю и кличку ему другую дам. Точнее, три клички! Первого назову Страж от дурных мыслей, второго – Сторож от чужих черных помыслов, ну а третьего – Охранник моей спокойствия.

И как только Леона произнесла эти три клички, словно по волшебству трехголовый пес превратился в трех очаровательных собак породы королевский пудель. Они грациозно и радостно бегали по поляне и наслаждались свободой.

Удивившись такому преображению и не желая учиться в школе, Обесценяна и Винзу упали на колени и давай умолять поменять им имена, видя, как преобразился их вечно ворчливый пес.

– Ну что ж, дайте-ка я подумаю, – согласилась Леона и подмигнула Алисе. – Ну, во-первых, откидываем звание царевна, и тогда ты станешь носить имя … – немного подумав, – Благоценяна. Как тебе?

– Мне нравится! – радостно ответила Обесценяна.

В тот же миг королевское платье царевны превратилось в простое элегантное платье, которое, надо заметить, ей больше было к лицу. И это немудрено, ведь и выражение лица вмиг преобразилось. Теперь это была симпатичная, с открытыми добрыми глазами девушка.

У Винзу от увиденного преображения аж слюнки потекли.

Леона посмотрела на нее и сказала:

– Как тебе такое имя – Одобряна?

– Одобряна, – смаковала новое имя мадмуазель Винзу, – Одобряна… Красиво!

– Да будет так! – провозгласила Леона.

То удивительное приключение Леона будет помнить всегда. То ли это был сон, то ли на самом деле – не важно!

Важно, что с тех пор жизнь ее кардинально изменилась. Она живет в своей квартире, которую очень любит. По выходным к ней приходят дети со своими семьями, и они радостно болтают, делясь своими новостями, пьют чай, играют в разные игры.

В семье царит доброта, любовь и радость. На работе у Леоны все было прекрасно. Сотрудники ее ценили, она была внимательна к ним. Место, которым она руководила, процветало и крепло день ото дня. Все невзгоды, люди с плохими мыслями и желаниями обходили Леону стороной, ведь ее бдительно охраняют три королевских пуделя. Одобряла и Благоценяна стали ее верными спутницами, помогающими наладить все сферы жизни. Ее помощница с облака стала мудрой советчицей и когда нужна была подсказка Леона всегда обращалась к ней.

Жизнь Леоны теперь полноценная, а слова на том самом белом билборде стали ее девизом жизни. Потому что Мир открывает двери перед ней. Ведь она знает, куда идет!

Сказ о том, как Леона силу свою приняла да хозяйкой жизни своей стала

Сказ, который, разворачиваясь в жизни, поможет найти источник истинного благополучия и счастья, что наполнит новым смыслом каждый новый день, и позволит осознать свой масштаб, свою важность и ценность для самой себя, близких и мира!

Историю, которую я сейчас вам поведаю, случилась с нашей героиней совершенно недавно. Это теперь она радостна, полная сил и богата. А были времена, когда она совершенно не понимала, в чем ее дар в жизни и какая в ней от Творца заключена сила.

Но обо всем по порядку…

Жила‒была девица‒красавица Леона. Да‒да, наша старая знакомая, вы не ошиблись.

Так вот, утром, как, впрочем, каждое утро и происходило, прогуливалась Леона по берегу пруда, что располагался огромной фасолиной возле ее высокого дома.

Кувшинки зелеными островками покрывали водную гладь, создавая тень для подводных обитателей. Желтые бутоны красуются средь этих островков, точно яркие звезды. Нырки заныривают в поисках вкусностей. Только и видать: то белый клювик, то черный хвостик мелькают над водой. Чинно покрякивают городские утки. Чайки, что прилетали к ним в гости, периодически возмущенно на них покрикивают. Впрочем, на пруду с утра пораньше жизнь, как говорится, кипела.

Вот за этой кипучей гармоничной жизнью и любила наблюдать Леона. Мысли текли в голове Леоны, словно спокойная размеренная река, то о делах насущных, то о планах грядущих, то воспоминания нахлынут…

Вспомнилось Леоне, как однажды, бабушка сказала:

– У тебя есть дар!

А какой дар, в чем он заключается, Леона так и не смогла вспомнить, хотя бабушка точно говорила, но эта сцена из прошлого была словно покрыта вуалью. Картина того события была нечеткой, и тот диалог был как бы смазан.

И тут Леона подумала:

– Вот интересно, какой стала бы моя жизнь, если бы у меня был ответ на этот вопрос? Наверное, я бы могла многое дать миру, помочь близким и окружающим. Может быть, я была бы знаменитым преподавателем, а может, и знаменитым художником.

Мечты унесли Леону куда‒то за облака. Но, встрепенувшись от мира грез, Леона решила вернуться домой, чтобы отправиться по своим делам, впрочем, как обычно.

Шли дни своим чередом. И вот однажды, заглянув в почтовый ящик, Леона увидела письмо. Оно лежало там уже давно и совсем отчаялось попасть в руки к адресату. Сами понимаете, в век цифровых технологий обычные почтовые ящики покрываются пылью. Все больше люди получают письма по электронке. Так и Леона редко навещала свой почтовый ящик, но все же навещала.

Письмо извещало о том, что Леона стала наследницей дома в деревне Калачёвка, принадлежавший Гиреевой Агриппине Эсидоровне.

– Кто это? – подумала Леона.

А письмо продолжило повествовать: «…вы являетесь единственной наследницей троюродной сестры вашей бабушки, Ничковой Ликеньи Семеновны. Просим вас явиться для вступления в наследство». Подпись нотариуса заканчивало письмо.

– Вот это неожиданность! – удивилась Леона. – И где же находится эта деревня?

Она впервые слышала и о троюродной сестре бабушки, и о такой деревне тоже.

На следующий день Леона села в машину, настроила навигатор и отправилась в путь. Радиоволна поднимала настроение музыкальными хитами, Леона подпевала им, что сокращало расстояние, а бдительный навигатор следил, чтобы Леона не сбилась с пути. Уже к вечеру ее встречал дорожный знак, указывающий, что до д. Калачевка осталось 4 километра вправо от центральной трассы.

Проселочная дорога привела Леону в старую заброшенную деревеньку. Многие дома стояли покосившимися, заросли некогда цветущих садов и огородов скрывали их печальный вид. Медленно скользя с кочки в канавку и снова на кочку, машина пробиралась к указанному в письме адресу. Старинный дом с высоким крыльцом и покатой крышей выглядел немного лучше остальных, но темные тусклые проемы окон говорили о том, что в доме уже давно никто не живет.

Леона остановила машину около покосившейся калитки и прошла во двор. Так же, как и другие дворы, он был заросшим. Только у завалинки виднелись остатки уюта былых времен.

Поднявшись на крыльцо, Леона дернула дверную ручку, но дверь оказалась запертой. Рука потянулась к резному наличнику и обнаружила там ключ, точно знала, что он там хранится. Два поворота ключа отворили дверь. Скрип открывшейся двери перешел на скрип половиц. Медленно ступая по ним, Леона осматривалась. На столе, что стоял посередине горницы, она обнаружила лампу, да не простую, а керосиновую. Рядышком лежали спички. Зажжённая лампа осветила помещение, и Леона, словно исследователь загадочного и неземного, отправилась путешествовать по неизвестному для нее пространству.

Старинная, добротная, простая мебель, русская печка, давно стояла нетопленная, высокая кровать с кружевными, покрытыми пылью накидками. Ковер на стене – символ богатства и красоты давно минувшей эпохи. На стенах фотографии в рамках с изображениями молодых, красивых, парадно одетых людей.

– Видимо, родственники, – подумалось Леоне.

Лестница на чердак. Леона подергала ее, как бы проверяя на прочность, и, убедившись, стала забираться по ней. Взобравшись туда, она обнаружила еще множество диковинных вещей: патефон, этажерку, торшер, швейную машинку Зингер и много чего еще. Но особое внимание привлек огромный старинный сундук.

– Интересно, что там? – поставив на какой‒то кругленький старенький столик свою лампу, сказала Леона.

Крышка сундука с натугой поддалась и облокотилась на стену. Сундук хранил в себе какие‒то книги, блокноты, календари и тетради с рукописями. Старинной таинственностью, опытом прошлого, историей веяло от этих фолиантов. Она перебирала одну книгу за другой, смотрела на изображения календарей тех лет, тетради с рецептами, дневники с записями событий в жизни какого‒то незнакомого человека.

Взгляд Леоны привлекла необычная тетрадь: кожа обложки была темно‒коричневого цвета, выдавленный узор местами был потерт. Краешки листов тетради потрепаны временем. Ровный почерк старательно выведенных слов о чем‒то решил поведать, но первое «о чем» это было небольшое стихотворение:

Непростым путем пойдешь.

Дар и радость обретешь.

Ну а коль откажешься —

С пустотою свяжешься.

– Хм, какой странный стих… Что таит он в своем послании? Здесь явно есть какой‒то скрытый смысл? – рассуждала про себя Леона.

Мысли ее перебило странное шуршание на дне огромного сундука. Леона наклонилась, чтобы разглядеть, что это, но темнота скрывала виновника этого звука. Она еще больше наклонилась и бац! – упала в сундук.

Не успела Леона подумать о ее неловкости, как бац! – сверху упала крышка сундука, и кромешная темнота вместе со звенящей тишиной поглотили ее.

– Вот это меня угораздило, – в недоумении подумала Леона. – Блин, надо выбираться.

Леона встала на ноги, к ее удивлению, сундук оказался глубиной в человеческий рост. Она постаралась приподнять крышку, но безуспешно. Крышка даже не пошевелилась. Леона сделала еще несколько попыток и так, и этак, но вредная крыша сундука не намеревалась играть в поддавки, а монолитом лежала на своем месте.

– Телефон? – пощупав карманы, произнесла она. – В машине, – ответила сама себе. – Дом на отшибе, деревня заброшена. Куда я поехала, никому не сказала, – продолжала мыслить Леона. – Что теперь делать?

Страх вперемешку с отчаянием и безысходностью стали пробуждаться в ней. Злость и жалость к самой себе образовывали неперевариваемый коктейль чувств. Тяжелое дыхание становилось предвестником паники.

– Что делать-то? Как выбраться? Где выход? – вопросы, которые Леона шептала себе в этой жуткой темноте.

Ощупывая стены и углы сундука, она обнаружила комок спутанной пряжи, а в другом углу…

– А-а-а!!! – запищала в ужасе Леона, наткнувшись на что‒то пушистое, теплое и шевелящееся.

– Ну что ты орешь, как ужаленная! – сказал пушистый теплый комок и недовольно пискнул. – Свалилась тут на мою голову, трогает меня и кричит, что уши закладывает, – продолжал бормотать некто.

– Кто здесь? Кто ты? – в ужасе спросила Леона.

– Кто-кто! Я здесь! – проговорил комочек и снова пискнул.

К этому времени глаза Леоны стали привыкать к темноте, а сквозь замочную скважину сундука пробивался маленький тусклый луч света. И в этом свете Леона увидела сидевшую на задних лапках мышку.

– Мышка? Говорящая? – удивилась Леона.

– Да! А ты, вижу, девчонка… Трусливая! – как бы передразнивая, ответила мышка.

– А скажи, мышка, как мне поднять эту треклятую крышку? – спросила Леона.

– Никак! – пискнула мышь. – Она открывается только снаружи, а изнутри никак.

– И что же теперь мне делать? – отчаялась Леона.

– А ты, девочка, клубок смотай, а там и видно будет, – посоветовала мышь.

– Клубок? – Леона вспомнила, что натыкалась на какой‒то комок шерсти, она не поняла, что этот клубок ей даст, а потому и задала свой вопрос: – Зачем?

– А ты не спрашивай, девочка, а делай, если хочешь выбраться отсюда, – скомандовала маленькая мышь и для пущей важности пискнула в очередной раз.

– Странная ты, – притянув к себе комок нитей, начала разговор Леона. – По-человечески разговариваешь. Строгая такая, смелая, а сама-то маленькая. Может ты и права. Может получиться клубок. Как там… – Леона пыталась вспомнить, в какой сказке она про него читала или ей бабушка рассказывала, – путеводный, да‒да, путеводный клубок, который путь указывает.

Леона потянула за одну нитку и нашла ее кончик, потихоньку стала ее вытягивать, да в клубочек сматывать, и с мышкой разговаривать.

– А ты тут давно живешь? А как ты сама тут оказалась? Что видела? – расспрашивала ее Леона, а сама ниточки вытягивает, да в клубок сматывает.

Мышка ей свои истории рассказывает.

Некоторые нитки уж больно колючие были, да гнилые рвутся, словно не нитки вовсе, а бумага какая-то. Их Леона выбрасывала, а в клубок только крепкие да приятные сматывала.

Так незаметно все нитки Леона распутала, не нужные выбросила, и получился большой добротный клубок нитей.

– Ну, кажется, готово! – довольно произнесла Леона. – Что дальше?

– Умница девочка, – похвалила ее мышка. – А дальше давай‒ка вспомни, как ты из трудных жизненных ситуаций выходила.

– Хм, как я выходила? – Леона стала вспоминать. – Однажды мне помог выбраться из затруднительной ситуации юмор. Да‒да, несколько добрых шутливых фраз разрядили обстановку, и нашелся выход. Потом мне помог компромисс. В ситуации, из которой, казалось, не было выхода, помогло умение договариваться. А еще… еще пауза. Да, сесть, ничего не делать, не предпринимать, а просто подумать. Тогда приходят варианты выхода из тупика.

– Вот и используй один из способов, тем более их так много у тебя, – посоветовала мышка.

– Но как? Ха! Шутками да прибаутками, двери отворяйте, Леону выпускайте! – посмеялась она и… словно по заказу, боковая стена отворилась, будто этого и ждала. Яркий свет ворвался в темному сундука, на мгновение ослепив Леону, и перед ней и мышью предстал роскошно убранный зал с золоченными подсвечниками, вензелями на стенах и огромными окнами с шикарными занавесками.

Леона прихватила клубок и заветную тетрадку. Мышка взобралась на плечо, и честная компания вошла в зал.

В центре стояла большая новогодняя елка. Как и зал, она сверкала своим нарядом: гирлянды, шары, мишура – всё гармонично и великолепно было на елке. Леона, словно завороженная, разглядывала елку, ведь каждое ее украшение было произведением талантливого и искусного мастера. Ей очень хотелось взять себе несколько украшений, но воспитание не позволяло брать без разрешения.

– Можно я возьму себе несколько красивых шариков? Как думаешь, мышка? – вдруг произнесла Леона.

– Можешь взять, но только немного.

– Правда? – и Леона, получившая разрешение, стала складывать шары себе в подол.

– Леона, хватит, много не бери, а то пожалеешь, – предупреждала ее мышка.

– Я не много. Вот этот еще, ну и вот этот… – говорила Леона, а сама брала еще и еще. – Все, больше брать не буду.

Она собралась было уходить, как вдруг налетел порыв ветра, резко захлопнул все двери, задул в один миг все свечи и изрядно потрепал роскошные шторы. Грозный голос ветра раскатисто заговорил:

– Выйти отсюда сможешь лишь тогда, когда объяснишь, зачем и почему именно эти шары ты взяла! А не объяснишь – останешься здесь на веки вечные!

Леона испугалась внезапно разбушевавшейся бури и от страха присела на корточки. Несколько шаров упало на пол и немного откатилось от нее. Все стихло также внезапно, как и началось.

Сидя на корточках, Леона стала разглядывать шары. Оказалось, что это не просто красивые украшения. В них разворачивались различные жизненные сцены. Каждый шар прокручивал живую картину.