Попаданка пятого уровня, или Моя Волшебная Академия

Не узнать кабинет ректора было крайне сложно. Дверь, с четырьмя дежурными мачо по сторонам – точь-в-точь как на входе в здание – просто бросалась в глаза. Для особо одаренных на ней висела огромная табличка с надписью: «РЕКТОР. БЕЗ СТУКА И БЕЗ ДЕЛА НЕ ВХОДИТЬ».

Мастгриф толкнул дверь ногой, и мы вошли.

И я с облегчением поняла, что ректор хотя бы не демон. Так, по мелочи – тигр-оборотень. Инфополе подавало сведения порционно и вперемежку. Возможно, опасалось за мой рассудок.

Мраморный стол ректора с деревянной столешницей впечатлял – на нем легко разместились бы в полный рост четверо баскетболистов. Впечатляли и шкафы из белого дерева. Небольшая китайская семья из десяти человек легко ужилась бы в любом из них, как в однокомнатной квартире. В любом из кресел даже Мастгриф отлично выспался бы, как в просторной кровати.

Габариты ректора впечатляли не меньше, чем масштабы кабинета и обстановки. Даже мой сопровождающий казался рядом с ним мелковатым.

Курчавая рыжая шевелюра оборотня торчала во все стороны, обрамляя квадратное лицо с тяжелой челюстью. Низкие, массивные надбровные дуги заинтересовали бы антропологов моего мира не меньше, чем прикус ректора. Он улыбнулся, и острые, длинные конусовидные клыки сверкнули в свете солнца.

Ректор казался менее поджарым, чем Мастгриф. Хотя, возможно, его полнил черный костюм с блестящими лацканами и карманами.

Темно-зеленые глаза будущего начальника изучали меня почти с таким же выражением, что и глаза Резеда. Наверное, у местных в порядке вещей приветствовать женщин таким взглядом, словно уже добрался до их нижнего белья. Какой же уважающий себя джентльмен поздоровается с дамой раньше, чем с ее грудью, попой и ногами?

– Валькирия пятого уровня? – похоже, скоро меня приучат представляться именно так. Вместо фамилии, имени и отчества.

Мастгриф угукнул прежде, чем я нашлась с ответом.

– Я включу в расписание завтра. И учебы, и преподавания, – не спрашивая моего согласия, буднично изрек ректор.

Крутанулся на ботинках с толстенной подошвой, подошел к столу и развернул огромный лист ватмана. Здравствуй, вузовское расписание. Думаю, даже если бумага совсем уйдет из обихода, ватманы продолжат изготавливать исключительно для таких нужд.

Ни один препод не признает вузовское расписание без карандашных набросков, непонятных даже опытному дешифровщику пометок, и дыр, протертых ластиком.

После нескольких небрежных росчерков пера ректор развернулся ко мне снова и почти без выражения представился:

– Меня зовут Тиал. А вас?

– А это имеет значение? Можете звать меня просто: Валькирия пятого уровня, – съязвила я.

Ректор слегка опустил голову и посмотрел исподлобья так, что если бы мое сердце уже не поселилось в пятке, точно спряталось бы там теперь.

– Хм. Юмор – это хорошо, – неожиданно добродушно улыбнулся во все тридцать два зуба Тиал, сверкнув клыками. – Пригодится в хозяйстве. Так как вас зовут?

– Лилея Тригорская, – торжественно заявила я, непроизвольно вскинув голову.

Ректор еще раз поздоровался взглядом с моей грудью, с бедрами и ногами – похоже, этот ненавязчивый ритуал успокаивал его, возвращал приятное расположение духа.

Когда наши с Тиалом взгляды снова пересеклись, в его глазах играли смешинки.

– Что, правда, Лилея? И правда Тригорская? – уточнил ректор, сдерживая смешок.

И это спрашивает тигр-оборотень по имени Тиал! Презабавно, что и говорить!

– Сама выбирала, когда паспорт меняла. В 45 лет, – с вызовом ответила я. – Надоело старое имя.

– Лады, – обрадовался ректор, словно не замечая моего ерничания. – Мне даже нравится.

– А это имеет значение? – закипела я. – По-моему, в вашем Учебном заведении не интересуются именем тех, кого берут на работу. Как и мнением о местном способе набора сотрудников. Так, схватили незнамо где и тащите преподавать. Крайне оригинально, должна заметить, – сама не знаю, почему вдруг зарядила такую речь. Скорее всего, выплеснулось нервное перенапряжение. Мне сразу стало легче, и жизнь показалась веселее.

Страх перед оборотнем-ректором испарился совершенно. И он, похоже, не планировал вызывать его снова.

Тиал добродушно усмехнулся и кивнул кому-то за моим плечом.

– Новенькая. Юморная такая. Страсть просто.

– Я видел, – прозвучал за спиной знакомый голос Резеда, и сердце заколотилось быстрее. Я почувствовала энергета, даже не оборачиваясь. И, казалось, все мое внимание переключилось на него.

– Зачем меня звали? – неровным голосом поинтересовался Резед.

– Погоди, есть очень важное дело, – Посерьезнел ректор. – Очень важное. Только с контрактом закончу, – почти извинился он и вновь обратился ко мне. – Надеюсь, вы не хотите, чтобы наш мир погряз в хаосе и беззаконии?

Риторические вопросы – любимое развлечение вузовского начальства. И, хотя я уже поняла, к чему клонит Тиал, обреченно ответила:

– Не хочу.

– Вот и прекрасно, – просиял клыками ректор. – Вы приняты на работу! Осталась формальность. – И выловил из ящика письменного стола странный лист бумаги.

Лист светился желтым и даже немного искрил, как неисправная проводка. Тиал продемонстрировал мне «контракт для помощника заведующего кафедрой физики и энергетических стихий» и предложил:

– Просто ткните пальцем.

Я послушалась – на чистых инстинктах, или от удивления, не уверена. Но едва палец коснулся бумаги, раздался звон, похожий на колокольный, и прямо под контрактом проявилась моя подпись. Обычная такая, словно бы выведенная синими чернилами.

– Теперь до уничтожения контракта вы не покинете наше измерение, – сообщил до ужаса довольный собой ректор.

– Простите, а можно мне хотя бы мужа навещать? – вырвалось у меня.

Отношения наши в последнее время, прямо скажем, сильно оставляли желать лучшего. Непонимание, скандалы, отпуск в разное время года, частые командировки, только бы пореже пересекаться на одном пятачке квартиры. Но бросать благоверного я пока не собиралась.

– Мужа? – с нажимом и нескрываемым раздражением уточнил из-за моей спины Резед.

Мастгриф хищно усмехнулся и метнул в энергета взгляд, от которого за версту разило злорадством.

– Проработаете с полгодика. И если все будет хорошо, отпустим домой на побывку, – снова очень буднично сообщил Тиал, не обращая на «сладкую парочку» нелюдей ни малейшего внимания.

Полгода? Я почти запаниковала, даже сердце подскочило к горлу. Но… неожиданно для себя самой почти успокоилась. Как-то вдруг и сразу. Сильные эмоции схлынули, как вода. Словно произошло именно то, что и должно было. Как бы глупо и странно ни прозвучало.

Что ж… Что ни случается, все к лучшему.

Полгода так полгода. Проверим чувства на расстоянии, отдохнем друг от друга, подумаем – стоит ли жить вместе и дальше.

Вспомнился диалог из любимого фильма «Ищите женщину».

– Путевки в разные каюты, дорогая?

– В разные океаны, дорогой.

Хотя турпоездку можно было выбрать и получше. Демоны, оборотни, энергеты на аниматоров не тянули совершенно. Да и преподавание всей этой нечисти физики и чего-то еще под загадочным названием «энергетика стихий» вряд ли можно назвать отдыхом.

Но где наша не пропадала.

На этой высокой ноте я тяжело вздохнула и внутренне приободрилась.

Сзади фыркнул Резед.

Ректор кивнул мне, скорее так, для проформы и обратился к Мастгрифу:

– Проводи Лилу назад в общежитие. Пусть приведет себя в порядок. Лила! Не забудь! – От резкого оклика ректора я выпрямилась и отшатнулась. Тиал принял это за очередную хохму и вежливо улыбнулся – без особого желания, будто бы исключительно из уважения ко мне. – В шесть вечера – начало курсов управления стихиями. Там таких, как ты, несколько. Кажется, еще четверо-пятеро преподов. Мастгриф зайдет за тобой без пятнадцати шесть. Отведет на место. Покажет где и что. Пока без него ни шагу.

– Несколько таких, как я… Это людей? – с надеждой спросила я.

– Валькирий, – обрубил мою надежду на корню Тиал.

Из кабинета меня провожали Мастгриф и перекрестные взгляды ректора с энергетом.

И я уже почти ретировалась, но тут Резед ядовито бросил в спину:

– Ни одна уважающая себя Валькирия не будет жить с человеком! Не говоря уже о замужестве!

Вот ведь мужик! И всюду-то ему нужно сунуть свой красивый нос! Какое тебе дело, с кем я живу? Да кто ты вообще такой, чтобы рассуждать – за кого уважающая себя Валькирия выйдет замуж, а за кого нет?

Уж не знаю почему, но неуправляемый поток эмоций забурлил внутри. В горле клокотало. Я сжала кулаки и встретилась взглядом с бирюзовыми глазами Резеда. Они снова смеялись – задорно так смеялись, издевательски. И сердце снова екнуло, пропустило удар, будто заговоренное.

– Мое воспитание не позволяет ответить так, как вы того заслуживаете, – бросила я ему в лицо и гордо зашагала прочь на ватных ногах.

Вздох облегчения вырвался из груди, когда дверь ректорского кабинета захлопнулась за моей спиной. И по всему холлу, по всей лестнице разнесся громоподобный хохот Тиала.

– А здорово она тебя приложила, сердцеед. Думал, любую дамочку поймал, когда оступилась, и она уже вся твоя? Висит на шее и жаждет поцелуев-обжиманцев и прочих безобразий?

Кровь бросилась мне в лицо, опалила щеки, пульс взвился до небес. Зубы неприятно скрипнули. Да у этого Резеда, оказывается, ловля падающих женщин на поток поставлена! Мне вдруг дико захотелось вернуться в кабинет Тиала, приложить самодовольного красавчика чем-нибудь тяжелым, а потом еще и еще. Мастгриф фыркнул.

– Резед – бабник, каких свет не видывал. Будь с ним поосторожней.

Я обернулась и посмотрела на демона как на заядлого двоечника, который опять не подготовился к экзамену. Пока это был мой самый убийственный взгляд. Мастгриф только небрежно усмехнулся и снова заломил полулысую бровь.

– Я замужем, – торжественно сообщила я непонятливому демону.

– Рог даю, вы на грани развода, – еще шире усмехнулся Мастгриф, пропуская меня на лестницу.

Мимо нас струился поток учащихся. Мало-мальски привыкнув к их виду и расам, я вдруг начала воспринимать ребят как обычных студентов. Наверное, во мне и впрямь скрывалась Валькирия какого-то там уровня. Скрывалась долго и тщательно, даже от себя самой.

– Откуда такие мысли? – преодолев один лестничный проем уточнила я.

– Если бы у тебя в родном мире оставался серьезный якорь – я бы тебя так просто не утащил, – как ни в чем ни бывало пояснил Мастгриф, не прекращая похохатывать. – Или тебя откинуло бы назад. Порталом.

– То есть? – заинтересовалась я, сбегая по второму лестничному пролету.

– То есть, серьезная привязанность в родном мире мешает переходу в наш. Значит, вы с мужем не слишком-то хорошо жили. Так что… берегись нашего мачо. Он, кажется, на тебя нацелился. Валькирий у него еще не было. Других здешних валькирий он считает жабами.

Я снова вспыхнула, рванула вперед и едва не сбила с ног студента. Явно старшекурсника – выглядел он скорее как молодой мужчина, чем как зеленый юнец.

Оборотень-медведь предусмотрительно остановился, пропуская меня вперед.

Он чем-то отдаленно напоминал ректора. Наверное, массивными надбровными дугами и тяжелой челюстью. Смешной нос-картошка, веснушки по всему лицу и темно-карие глаза придавали студенту вид рубахи-парня. Каштановая грива приподнималась над головой на несколько сантиметров. На редкость густые и жесткие волосы топорщились во все стороны, несмотря на немалую длину – чуть ниже лопаток.

Фигурой медведь походил на ректора тоже. Но выгодно отличался поджаростью и косой саженью в плечах.

А еще он отличался вежливостью и даже галантностью.

Когда мы едва не столкнулись, медведь поспешно вытащил руки из карманов бежевой толстовки и подстраховал меня на случай, если начну падать.

– Новенькая валькирия? – уточнил он с доброжелательной улыбкой. – А я Сезан. Вербер. Заканчиваю в этом году аспирантуру и тоже буду преподавать. – Парень протянул руку, и черт меня дернул подать ему свою. – Встретимся вечером, на курсах, – пообещал Сезан.

– Слышь, ты, косолапый! Лестницу не перегораживай!

Этот голос! Он преследовал меня, волновал и бесил одновременно. Казалось, куда ни пойду – Резед тут как тут. Для первого дня, да что там, для первого часа работы в Академии и жизни в новом мире его казалось слишком уж много. И присутствие энергета слишком ощутимо меня будоражило.

– А, может, превратишься в энергию и испаришься с горизонта? – с издевкой предложил Сезан. Я издала нервный смешок. А куда деваться – должна же бедная попаданка пятого уровня хоть как-то выплеснуть эмоции.

В следующую секунду произошло нечто.

Ахнуть не успела, как Резед очутился между мной и Сезаном. Наверное, и впрямь превратился в чистую энергию и развил сверхсветовую скорость.

Оххх. Даже не касаясь, я ощущала жар его тела, вдыхала пьянящий запах утреннего леса. И… злые слова липли к языку, а мысли путались.

Практически подстрелив меня испепеляющим взглядом, энергет прорычал в лицо медведю.

– Ты еще Академию не закончил, сопляк. Поосторожней на поворотах. Клыки пообломаю.

– Не знал, что у тебя и тут интерес, – ухмылка Сезана очень походила на хищный оскал, он пригнулся, напрягся и словно бы увеличился в размерах. – Не иначе как ты себе гарем решил завести. Смотри… Здоровья не хватит…

– Я, пожалуй, пойду. Передохну от местной специфики, – выпалила я, глядя на мужчин как на двоечников, у которых шпаргалки так и вываливаются из рукавов, карманов и сумок. – Буду крайне признательна Вам, – отчеканила в сторону энергета, стараясь не смотреть ему в глаза и чувствуя, как голос предательски вздрагивает. – Если начнете появляться у меня на пути значительно реже. А если в течение нескольких дней буду усиленно искать вас и не найду… вообще обрету полное и безграничное счастье.

Резед полыхнул взглядом еще раз, перила лестницы скрипнули под его стальной хваткой. Энергет собирался что-то сказать, но я судорожно метнулась вниз по лестнице, зачем-то бросив через плечо Сезану.

– Увидимся на курсах.

В душе разлилась эта давно забытая, утерянная за годы эйфория. Захотелось пить жизнь большими глотками, не задумываясь о том, чем все это закончится. Флиртовать до головокружения, смеяться до боли в щеках и вдыхать пряно-сладкий аромат молодости.

Наверное, переход между мирами не самым лучшим образом сказался на работе мозга. Или так реагировала нервная система на сказочные во всех смыслах слова новости.

* * *

Мастгриф проводил меня назад, в общежитие, уже без приключений.

Никто из окружающих нелюдей не обращал на нас особого внимания. Кажется, тут каждый день расхаживали гости из других миров. Наверное, местные не соглашались на работу в таком странном учебном заведении.

Свою новую квартиру я нашла без труда.

– А можно хотя бы ознакомиться с местным… э-э-э-э контингентом? – задержала Мастгрифа – он собирался улизнуть из двери в неизвестном направлении.

Демон молча ткнул пальцем в сторону верхнего ящика письменного стола. Я торопливо пересекла комнату, выдвинула его и обнаружила затейливую книжицу.

«Энциклопедия местных и неместных рас» – значилось на черной матерчатой обложке. Буквы были выбиты и позолочены.

Так, сами мы неместные. Поэтому с неместных и начнем.

Но сначала выпью-ка чего-нибудь успокоительного… Если оно тут есть.

За спиной хлопнула дверь. Пока я гипнотизировала книгу, Мастгриф удалился – молча, по-английски.

Ревизия кухни меня немного порадовала. Или так отреагировала психика на веселый цвет здешней мебели? Шкафчики и кресла, холодильник и стол, даже мойка и лихо изогнутый кран над ней были оранжевого цвета. Правда, не электрически-яркого, а спокойного, густого, пожалуй, даже приглушенного.

В холодильнике, под потолок, обнаружились: суп, жаркое и блинчики с творогом. От круглощекого желтого чайника чудесно пахло мятой и ромашкой. Ну да. Что же еще пить попаданке пятого уровня? Знают тут наших, похоже, как облупленных. И успокоить пытаются заранее, еще до начала курсов. Так, на всякий случай. В шкафчике над раковиной выстроилась батарея внушительных желтых чашек – на вид почти литровых.

Залив одну из них ароматным напитком до самых краев, я вернулась в спальню и кабинет по совместительству.

Устроилась за рабочим столом, откинулась на спинку кресла и нашла в энциклопедии главу под названием «Неместные. Преподы, студенты и заезжие клоуны». Хм… Многообещающе. Надеюсь, «заезжие клоуны» описаны во всех подробностях.

Глава 2. Наживать друзей нужно сразу, чтобы было кому защищать от врагов

Никогда бы не подумала, что энциклопедия может быть настолько занимательным чтивом. Гораздо более занимательным, чем иное юмористическое фэнтези.

Я провела с книгой несколько часов, до самого прихода Мастгрифа. Даже перекусывала картошкой с блинчиками, не отрываясь от чтения. Даже чай пила, не сводя глаз со страницы.

Первыми «неместными», о которых я прочла, конечно же, были валькирии. Как выяснилось, всего уровней у нас семь. Но начинаются они не с первого, а с нулевого.

Способностей у валькирий масса и все они очень индивидуальны. Целительство, власть над огнем, электричеством, магнетизмом. Дар проклинать и снимать чужие проклятья. И многое, многое другое.

Синий огонек, что выстрелил из моей ладони в лесу, оказался чем-то вроде инициации. Попадая в этот мир, валькирии словно бы рождаются заново, и способности наши раскрываются со страшной силой и пулеметной скоростью.

В родных «немагических» мирах такие, как я, постигают волшебство десятилетьями. А порой и дольше. Хм… не мудрено, что я до сих пор почти ничего не умею.

Про различие уровней я пропустила – энциклопедия клятвенно обещала, что о нем подробно расскажут на курсах.

Среди «неместных» значились и энергеты. Собратьев Резеда, причем, исключительно самых сильных, приглашали из «огненного мира».

Всю планету энергетов сплошняком покрывали вулканы, извержения не смолкали ни днем, ни ночью. И лишь изредка между жерлами, словно гигантские котлы, бурлили горячие моря и текли реки кипятка. Куцые племена энергетов селились в потухших вулканах. А если «дома» вдруг подавали «признаки жизни», срочно переезжали. Успевали не все и не всегда.

Не мудрено, что работу в Академии энергеты воспринимали как манну небесную. В отличие от моих соплеменниц – валькирий.

Про «заезжих клоунов» энциклопедия рассказывала скупо, зато красноречиво. Так прозвали всех полукровок – недовалькирий, недоэнергетов, недооборотней. Как ни странно, они тоже очень даже стремились сюда устроиться. Работа или учеба в Академии давала полукровкам уникальную возможность получить хоть какую-то малую толику способностей и… продлить жизнь. В родных мирах им почти всегда был отмерен обычный человеческий век. Здесь же, каким-то образом активировались волшебные гены, и жизнь полукровок удлинялась, как минимум, втрое.

Мастгриф застал меня за чтением главы про полуоборотней. Уж больно забавными казались описания их превращений. А картинки…

Древнегреческие фантазии на тему кентавров, сирен и даже Ехидны меркли по сравнению с изображениями гибридов.

Владельцы кунсткамер позеленели бы от зависти.

Неужели я увижу это воочию?

– Заинтересовали полукровки? – хохотнул над плечом Мастгриф. – Я тебя познакомлю с парочкой. Возможно, даже завтра.

– Мы им тоже преподаем? – подняла я глаза на демона.

– Нет. Мы не преподаем. Они нечто вроде низшего класса. И преподы у них уровнем пониже. Но зрелище достойно, чтобы до него опуститься.

– А-А-А, – зачем-то протянула я.

– Пошли уже, – нетерпеливо подтолкнул меня Мастгриф, и я едва не «клюнула носом» в стол.

И тут обнаружился еще один побочный эффект занимательного чтения энциклопедий. Я настолько расслабилась, настолько почувствовала себя почти как дома, как бы парадоксально это ни звучало, что возмущение манерами демона закипело в груди.

Я вскочила, одернула блузку, вскинула голову и с нескрываемым вызовом выпалила в лицо Мастгрифа:

– Давай для начала договоримся. Ты меня больше не дергаешь. Никуда не тянешь. Не хватаешь и не разворачиваешь. Вообще поменьше меня трогай. А лучше не трогай вообще!

Я думала, Мастгриф разозлится. Но он расхохотался и произнес, без малейших признаков раздражения:

– Вот! Наконец-то в тебе просыпаются гены валькирии. Думал до конца семестра проходишь как коза на поводке.

Последнее сравнение почему-то меня добило. Ноздри начали раздуваться, внутри закипала злость. Я всплеснула руками, из них выскочила прозрачная синяя петелька и обвилась вокруг шеи демона. Он охнул, и принялся усердно дышать – петля неминуемо затягивалась.

– Да ладно тебе! – прохрипел Мастгриф – мышцы на его шее вздулись жгутами. – Я ж сказал. Впредь постараюсь повежливей. Не сказал? Ну так говорю.

Мое возмущение схлынуло – как-то вдруг и сразу. Петля тут же растворилась в воздухе, и мы с Мастгрифом хором облегченно вздохнули. Он потому, что снова смог нормально дышать. Я, потому что понятия не имела – как управляться с петлей. Не хотелось бы начать работу в новом ВУзе с удушения одного из местных, пусть даже он грубиян, каких свет не видывал.

– Так мы идем? – на всякий случай демон отступил на пару шагов и сделал приглашающий жест в сторону двери.

– Веди, – решительно кивнула я. – Только я не успела прочесть – что у вас тут за мир. Не дошла.

Мастгриф пожал плечами так, словно я спросила сущую безделицу и поведал:

– Обычный мир, как у вас. Планета Земля. Ну, скажем так, одна из ее версий, – добавил на мой пораженный взгляд демон. – Только вот, как видишь, произошло слияние нескольких миров или измерений. Теперь волшебства тут больше, а порядка меньше.

Отличная презентация, нечего сказать. Даже странно, что меня резко не потянуло домой…

Инфополе неожиданно очнулось и вызвалось дополнить куцие сведения Мастгрифа…

Перед моим взором замелькали поселения. Блистали дворцами, статуями, колоннами и фонтанами претенциозные, густо политые позолотой города в стиле барокко. Издалека напоминали разноцветные чертежи шеренги зданий в виде геометрических фигур. От банальных цилиндров до сложных многогранников, от словно бы вкопанных в землю шаров до уложенных на ней плашмя колец. Тянули к небу острые шпили башен темные, хмурые города в готическом стиле с мрачноватым привкусом раннего средневековья.

И после всего этого бешеного многообразия батареи однотипных, основательных коттеджей по-настоящему радовали глаз.

Так вот оно что! Академия – миниатюрная модель обжитой части планеты! И каждое здание – символ города или поселка.

Для полноты картины не хватало лишь примет времен года. Барханов снега на крышах домов, пунктира дождя между небом и землей, деревьев, укутанных в оранжево-алые манто осенних листьев.

* * *

Если бы в Академии нашелся пророк и предсказал, что дорога на занятия столкнет нас с одним из новых знакомых, я сразу догадалась бы о ком речь.

Только мы с Мастгрифом подошли к главному корпусу, навстречу пулей вылетел Резед. И сердце, будто заговоренное, снова замерло в груди, ноги встали как вкопанные.

Радовало одно – энергет был очень занят – тащил за собой двух студентов. Тигры-оборотни недобро скалились, но понуро брели следом за Резедом.

– Поймал рыбку в мутной воде? – недобро усмехнулся Мастгриф. – Уже готов раскрыть заговор? Или кишка тонка?

Резед окатил демона таким взглядом, что на месте Мастгрифа я ощутила бы себя как дома. Имею ввиду – в последнем круге ада, где холоднее, чем на Северном полюсе.

Я попыталась прошмыгнуть мимо энергета, но он не позволил.

Ледяной взгляд Резеда достался и мне – похоже, за компанию с Мастгрифом. Я поежилась, словно и впрямь ухнула в прорубь.

– На занятия? – хмуро уточнил энергет, и настроение резко упало. Я думала, Резед выдаст нечто едкое, колючее. Но его нейтральный, риторический вопрос почему-то полоснул, как скальпелем по живому.

– Ага, – только и смогла выдавить я из внезапно пересохшего горла.

Резед ненадолго застыл напротив нас с Мастгрифом. Взгляд его так быстро и часто менял выражение, что я совершенно запуталась, опешила. То в нем мелькал затаенный интерес, то откровенный вызов, то удивление.

Уголки губ энергета опустились, а кулаки то сжимались, то разжимались.

Меня тоже швыряло из одной эмоции в другую, как утлое суденышко в шторм. Волнение яростно накручивало пульс. Свинцовой тяжестью давило на грудь непонимание реакции энергета, его плохо скрытой досады. Безвольное тело не хотело шевелиться, ноги одеревенели от напряжения.

Сбоку ядовито усмехнулся Мастгриф. И я наконец-то немного пришла в себя, а энергет «отвис».

– Поосторожней там. Несколько жаб-Валькирий о дружелюбии и не слышали, – предупредил со странной, почти ласковой интонацией, и рванул вперед, поддернув оборотней за собой.