БондиАнна. В Россию с любовью

Господи, хоть бы с ним не случилось ничего плохого!

Марк знал, что я здесь без телефона, без денег, без документов – всё это лежало в его карманах. Ключи от квартиры тоже были только у него. Хотя это уже не имело значения, ведь сама квартира находилась в Брайтоне, довольно далеко от Лондона. Добраться туда самостоятельно было невыполнимой задачей. Он не мог меня бросить!

Толпа медленно текла к выходу, увлекая меня. Я чувствовала, как беспокойство нарастает с каждой минутой. Эйфория улетучилась, и, кроме того, я была вымотана бессонной ночью и пережитыми эмоциями.

Всё бы отдала за возможность прямо сейчас оказаться в кровати!

Но, увы, сон оставался несбыточной мечтой. Прямо сейчас мне предстояло каким-то одному Богу известным образом с востока Лондона добраться до вокзала, потом на электричке до Брайтона, а после – забрав свои вещи и документы у пропавшего парня – до аэропорта Хитроу. Сердце билось как ненормальное, когда я выходила из ангара. К горлу подкатил ком.

Я потёрла ладони друг о друга, чтобы унять нервную дрожь. В этот момент толпа наконец-то вынесла меня на свежий воздух. Не успела я сделать вдох, как кто-то схватил меня за руку.

Марк!

– Где ты был? – облегчённо вздохнула я.

– Детка, прости. – Марк ткнул пальцем в двух великанов в майках с надписью «Секьюрити». – Эти амбалы не пускали меня внутрь. Я был тут, тебя ждал.

Оказалось, в туалете Марк сцепился с каким-то парнем. Они подрались, и их обоих вышвырнули с рейва. Марк несколько часов караулил меня у выхода, боясь пропустить. Забавно, что Бен – парень, с которым Марк подрался – был вынужден ждать своих друзей на том же самом месте. Спустя полчаса им надоело обмениваться злобными взглядами, ребята подружились и решили, что все вместе поедут к Бену на афтерпати. До самолёта ещё было достаточно времени, так что я не стала возражать. Честно говоря, я испытывала вину перед Марком, который так долго торчал под дверью ангара, пока я… Да и жил Бен в восточной части Лондона, что, конечно, было куда ближе, чем Брайтон.

Может быть, получится прикорнуть где-нибудь в уголке.

Было сложно поверить, что Бен и Марк знакомы всего несколько часов. В квартиру Бена они заходили уже закадычными друзьями. В планах парней было продолжить попойку и куролесить весь день. А я падала с ног от усталости и думала лишь о том, где бы прилечь.

Хотя бы час передышки.

Увидев незанятый диван, я села на него, поджала под себя ноги, закрыла глаза и погрузилась в себя. Вокруг всё гудело: кто-то громко смеялся, кто-то пил, кто-то, едва шевеля языком, бормотал какой-то бред. Но всё это было далеко – как будто в пустой тёмной комнате еле слышно работал телевизор.

В сознании всплыло красивое лицо парня в белой футболке. Почему я не уехала с ним? Зачем отпустила? Я же чувствовала, что он – моя судьба! А теперь уже ничего не изменить.

– Чего грустишь? – раздалось у самого уха.

Оказывается, я уже успела задремать и теперь вздрогнула, выныривая из неглубокого, но вязкого сна. Открыв глаза, я подумала, что всё ещё во власти дрёмы – так странно выглядело всё вокруг. Все люди в комнате неестественно двигались, будто плавали в аквариуме. Нормальным был только один человек – мальчик, сидящий рядом со мной. На вид – чуть больше десяти лет. Тёмные волосы, карие глаза. Очень красивый и как будто смутно знакомый.

– Ты чей? – тихо спросила я. Ответа не последовало.

Я попыталась взять мальчика за руку, как вдруг комната пошла рябью, и он исчез.

Куда он делся?

Я ущипнула себя. Кожу обожгло, но ничего не изменилось: я всё так же сидела на диване в богом забытой квартире-притоне где-то в восточной части Лондона. Рядом незнакомые люди вливали в себя алкоголь. Сегодня я должна улететь в Москву. От осознания этого стало очень больно. Но ещё больнее было от мысли, что я больше никогда не увижу Алекса.

Если чудеса бывают, то сейчас самое время для чуда! Пожалуйста! Я верю, что всё возможно!

Реальность ответила на мою просьбу хриплым звонком в дверь. Никто из присутствующих не обратил на него внимания. Звонок повторился. Пришлось встать и пройти в прихожую. Я распахнула дверь, готовая вернуться на свой диван. И замерла. На пороге стоял Алекс. Мой Алекс.

– Ты что здесь делаешь? – я боялась, что он тоже растает, как лондонский туман.

– Я тут живу.

– Почему же тебя так долго не было? – Я сама не знала, что имела в виду: последний час или всю мою предыдущую жизнь.

Алекс кивнул на упаковки «Миллера», которые прижимал к груди:

– Я за пивом ходил.

Глава 4

Вот тебе, сволочь!

Лондон, 2003 г.

– Станция «Грин-парк», – объявил громкоговоритель, выдернув меня из потока мыслей. Несколько секунд потребовалось, чтобы вспомнить, куда я еду. Форум! Значит, на следующей выходить.

Я поёрзала на сиденье, расправила плечи и покрутила головой туда-сюда. Потом достала из сумки бейдж и повесила на шею. День только начинался, а я уже чувствовала себя уставшей.

«Ватерлоо». Выйдя из метро, я пошла по Йорк-роуд в сторону моста Хангерфорда. До «Элизабет-холла» было пять минут спокойным шагом.

Солнце припекало, но я никак не могла согреться. Пальцы на ногах так закоченели, что я их почти не чувствовала. Обычно, когда мне случалось так замёрзнуть, дома я первым делом залезала в ванну. Но теперь у меня не было дома.

Дом. Перед моим внутренним взором вновь возникла наша квартира. И Алекс, лежащий на полу у истерзанной двери. Разгромленная комната, по которой будто торнадо прошёл. И дрель, отлетевшая в дальний угол, когда я её пнула. Вдруг он так и лежит там. Сердце сжалось от привычного чувства вины.

А если он уже не дышит? Вдруг он умирал, когда я выходила за порог? А я единственная, кто мог помочь: вызвать скорую, оказать первую помощь, позвать кого-то. Кроме меня, с Алексом никого рядом не было. А вдруг он умирает прямо сейчас? В эту самую секунду?

Я будто чувствовала всё, что с ним происходит. Сердечный стук, уже не такой уверенный и бодрый, становится реже. Лёгкие расширяются неохотно. Кровь замедляет своё движение. Пальцы немеют. Мозг начинает умирать от кислородного голодания. Сердце с усилием отбивает свой последний удар и останавливается.

То самое сердце, которое так безусловно любило меня. До тех пор, пока водка не залила это чувство, утопив всё хорошее, что Алекс ко мне испытывал.

Хватит выдумывать, Аня! Худшее, что может с ним случиться – жёсткое похмелье.

Я даже не заметила, как дошла до места назначения. Впереди виднелось прямоугольное здание, облицованное дорогим светлым деревом. Огромные каменные буквы на фасаде сообщали, что это «Куин Элизабет холл». Рядом со входом стояли две узенькие скамейки. Стеклянные двери ещё были закрыты, хотя внутри сновали официанты в фартучках и технический персонал в синих робах. Они суетились, готовились к открытию.

Я посмотрела на часы – полтора часа до начала. Мне стало ещё холоднее, я как будто промёрзла насквозь и вся дрожала. Раньше у меня никогда не было панических атак, но, наверное, именно так они и начинаются.

Придётся подождать. Я села на скамейку, обхватила ноги руками, чтобы унять дрожь. Со стороны, наверное, зрелище было странное.

Интересно, если бы тогда, после вечеринки в Доклендсе, мы с Марком не поехали к Бену, сидела бы я сейчас тут?

Странно, почему я вспомнила об этом. С тех пор, казалось, прошла целая вечность. Впрочем, я знала: даже если бы наша случайная встреча с Алексом не состоялась, я так или иначе вернулась бы в Лондон. И, вполне вероятно, всё равно пришла бы сюда.

– Мисс Чапман? Добро пожаловать на Форум, – деловито сказала девушка на входе.

Миссис…

– Да… А как вы узнали моё имя?

Девушка слегка закатила глаза и ткнула в пропуск на моей груди. Точно! Я кивнула, поправила чёрный пиджак, провела рукой по волосам и вошла в «Элизабет-холл».

Первым делом мой взгляд пал на столы, накрытые для фуршета. Сюда приходили для серьёзных дел, а не ради еды. Но даже эти лёгкие закуски заставили мой желудок болезненно сжаться – только сейчас я поняла, что ничего не ела со вчерашнего обеда. Превозмогая желание набить рот канапе, я прошла чуть дальше – мне нужно было немного перевести дух и осмотреться.

Обстановка по-настоящему поражала. Всё вокруг выглядело дорого: гобелены на стенах, дубовые столы, паркет. Каждая деталь буквально дышала благородством и принадлежностью к истории. Англия в чистом виде! Тот самый неуловимый дух времени, от которого благоговейно замирает сердце. И пусть участниками Форума были в основном русские – Лондон есть Лондон.

В животе предательски заурчало. С длинных серебряных блюд долетал едва уловимый аромат пряных специй, словно приглашая насладиться изысканным вкусом. Игнорировать этот зов было всё сложнее. Среди моря закусок виднелись оливки, свежеиспечённые булочки с ломтиками красной рыбы и, конечно, тарталетки со сливочным маслом и икрой – без этого не обходилось ни одно русское застолье.

Один из пробегающих мимо официантов сочувственно улыбнулся и сделал приглашающий жест. Я решила, что этого вполне достаточно, чтобы не выглядеть любительницей набить желудок за чужой счёт. И уже через несколько мгновений выбирала еду.

Зал тем временем медленно заполнялся. Первыми появились организаторы и приближённые к ним управленцы, за ними начали прибывать гости. Серьёзные и значительные, в тёмных деловых костюмах, преимущественно пошитых на заказ, они могли служить наглядной иллюстрацией понятий «власть» и «деньги». Правда, несколько цветных костюмов тоже мелькнули, и даже парочка светлых. Из чего я сделала вывод, что власть и деньги не всегда идут рука об руку со знанием делового этикета. Впрочем, эти люди могли себе позволить наплевать на условности.

Ещё сильнее в общей сдержанной массе выделялись коктейльные платья девушек. Можно было подумать, что на Форум случайно завернул автобус из модельного агентства – настолько все они были стройны, длинноноги и ухожены. Очевидно, девушки пришли сюда не заключать многомиллионные контракты, а искать богатых мужей. Это было довольно заметно, но они, очевидно, об этом не догадывались. Иначе ни за что не стали бы надевать на себя всё лучшее сразу, демонстрируя миру свои старания.

Этот момент учла я. Поэтому на мне был простой деловой костюм. Да, не из дорогого ателье, а всего лишь из «Зары», и брюки слегка коротковаты. Зато он изумительно подчеркивал мою фигуру.

Я понимала, что в обществе деловых людей важно умение говорить. Красивых девушек вокруг полно, а вот красивых и с мозгами – по пальцам пересчитать.

Участников становилось всё больше. Я не верила своим глазам и только теперь осознавала значимость этого мероприятия. Здесь были люди, которых я прежде видела лишь по телевизору. А сейчас они стояли на расстоянии вытянутой руки. Я узнала Анатолия Чубайса и Романа Абрамовича. Приглядевшись, нашла Питера Авена – президента «Альфа-банка», Владимира Якунина – главу РЖД, Сергея Богданчикова – президента Роснефти и многих других людей, чьё влияние в России, а значит, и в мире невозможно было недооценить.

Нужно было с чего-то начать. Я ещё не очень хорошо представляла, с какой целью здесь нахожусь – к сожалению, в моей сумочке лежали всего пара фунтов, а не пара миллиардов на сделку века. Поэтому я доела канапе, взяла чашку с чаем – шампанское пусть пьют «модели» – и медленно пошла вдоль стены, завешенной изумрудным гобеленом. Я неспешно прогуливалась между людьми, время от времени ловя на себе случайные взгляды.

Эх, господа миллиардеры, знали бы вы правду обо мне!

Правда обо мне заключалась в том, что я уже пару недель искала новую работу. У меня не было денег, а теперь и жилья. Да что там, я понятия не имела, где буду сегодня ночевать.

Уверена, господа, ни один из вас не может похвастаться таким набором!

Наверное, тепло и еда благотворно повлияли на моё состояние. Я внезапно почувствовала какой-то азарт, даже кураж. Я ведь здесь! На мероприятии, куда люди с улицы попасть не могут. А я смогла.

Несколько месяцев назад одна моя подруга позвонила и сказала, что русские организуют Экономический форум. Я сразу решила, что обязательно должна там оказаться.

Я добьюсь этой цели! Любой ценой!

Кстати, цена у цели была немалая. Билет на Форум стоил около двух тысяч фунтов. Столько мы с Алексом платили за три месяца аренды квартиры, экономя на других расходах. Нужно ли говорить, что эта сумма была для меня неподъёмной? Но отступать я не собиралась: попасть на Форум стало вызовом самой себе. Я договорилась с одним местным русскоязычным изданием и подала заявку на аккредитацию как представитель прессы. Несколько проверок и вуаля, заветный бейдж был у меня!

Форума я ждала не меньше, чем ребёнок Нового года. Точнее, Рождества – ведь мы в Англии. Конечно, я и представить себе не могла, что случится утром. Но я была здесь вопреки всем обстоятельствам.

Нужно ловить момент и заводить полезные знакомства. Я же не поесть сюда пришла!

Что-что, а знакомиться я умела. Этот навык я считала одним из важнейших своих талантов.

В детстве я сменила десяток школ в России и за границей. Училась в Кении и Зимбабве, куда отца посылали с дипломатической миссией. Каждый раз приходилось начинать с чистого листа: новые люди, новые учителя, новые правила. И я – новенькая. Вечный ярлык. Буквально цветной стикер с надписью «пни меня» на спине. Чтобы этот стикер не пристал намертво, приходилось находить общий язык с окружением и завоёвывать авторитет. Порой для этого требовались самые неожиданные таланты.

Некоторое время я училась в католическом монастыре в Найроби – столице Кении. Это было настоящее испытание. В то время я почти не говорила по-английски, знала буквально пару слов. К тому же я была белой – единственной белой ученицей во всей школе. Так себе вводные для радушного приема.

Учителя школы были глубоко праведными и очень строгими. За попытку ослушаться от них можно было схлопотать удар линейкой по рукам или приказ бегать по стадиону до потери сознания. В английских школах подобные наказания давно упразднили, но до африканского католического монастыря гуманные методы воспитания ещё не добрались. По пятницам ученицы должны были четыре часа подряд петь религиозные гимны, стоя на коленях. К концу молитв я не чувствовала ног.

Сказать, что было сложно – ничего не сказать. Часто я нарушала какие-то правила, даже не зная, что они существуют. А языковой барьер только усугублял ситуацию. Белая новенькая, с которой невозможно нормально поговорить – готовый аутсайдер не только для одноклассниц, но и для преподавателей. Классическая история новичка в средней школе, которая могла закончиться душевной травмой.

Да вот только не на ту напали!

А помог мне тогда… Леонардо Ди Каприо. Нет, мы не были знакомы, к сожалению. Тогда я ещё не знала, что через каких-то семнадцать лет окажусь рядом с ним на яхте на Каннском кинофестивале. Просто на экраны как раз вышел фильм «Титаник». И все девочки от Норвегии до Чили дружно страдали от неразделённой любви к прекрасному Джеку Доусану, попутно проклиная чересчур пышнотелую Розу. В моей благочестивой школе от Лео фанатела каждая первая. А я? Я умела рисовать.

Портреты мне особенно удавались. В своих работах я не просто добивалась сходства, а будто улавливала суть людей. Как-то раз я набросала простым карандашом настолько удачный портрет Лео, что девчонки наперебой уговаривали подарить или даже продать этот шедевр. Тогда в Африке ещё не было плакатов, хотя даже в России уже вовсю продавали журналы с изображениями знаменитостей. Очередь из желающих заполучить заветный рисунок могла бы составить достойную конкуренцию той очереди, что выстроилась в первый московский Макдоналдс. Я объявила цену – пять шиллингов за рисунок, прибежала к отцу в кабинет, наделала сотню ксерокопий и к вечеру того же дня заработала целое состояние по меркам монастырской школы. Мне повезло: многие девушки и не подозревали о существовании ксерокса. Они были уверены, что каждый портрет я рисовала сама. И охотно раскошеливались за такой «эксклюзив».

Услышав эту историю, папа долго смеялся, а потом сказал, что спокоен за моё будущее: я точно не пропаду.

Но главным были, конечно, не деньги. Благодаря этому случаю меня приняли в школе. Не стану врать, что с тех пор я стала самой популярной ученицей и подружилась со всеми в классе, но в целом отношение ко мне заметно потеплело. А уже через пару месяцев я свободно говорила по-английски.

Позже слухи о моём умении дошли до учителей. Одна из монахинь даже попросила написать по фотографии портрет её брата. Я сделала это, естественно, наотрез отказавшись брать плату. С тех пор мне стали снисходительно прощать мелкие промахи и нарушения дисциплины. Покидала монастырь я с самыми тёплыми чувствами. Хотя о пятничных песнопениях до сих пор вспоминаю с содроганием.

Интересно, если я сейчас набросаю портрет Абрамовича и подарю ему – он откроет мне галерею?

Додумать эту забавную мысль я не успела – объявили о начале деловой программы. Толпа из фуршетного зала плавно перетекла в специально оборудованную аудиторию. Лекция была посвящена вопросу развития нефтеперерабатывающей отрасли.

Я нашла место в первом ряду и слушала спикера, одновременно наблюдая за окружающими. Люди объединялись в группы по интересам. Они менялись местами, перемещались, вступали в беседы и расходились. Это движение напоминало смену узоров в калейдоскопе. Я внимательно следила, стараясь уловить закономерность.

Каждая группа состоит из одного кита и рыб поменьше, которые пытаются хоть какое-то время поплавать под брюхом у гиганта и поучаствовать в его важных китовьих делах.

На Форуме встречались птицы самого высокого полёта. Место участника в иерархии можно было оценить по количеству помощников, почитателей таланта и желающих перемолвиться хотя бы словом. Они плотным кольцом окружали любого значимого персонажа и следовали за ним, синхронно реагируя на каждый поворот или остановку.

Ничего нового человечество не придумало. Протиснуться поближе к вожаку и заручиться его поддержкой.

Наблюдая за очередным «гигантом» и суетой вокруг него, я вспомнила, как сама когда-то научилась использовать чужую силу и статус. Это тоже случилось в школе, но уже в России.

Волгоград, 1995 г.

Первый день в новой школе – третьей по счёту – запомнился на всю жизнь. Я шла по коридору в класс. Из-за угла вышла симпатичная девочка. Когда мы поравнялись, она улыбнулась и с силой пнула меня по ноге.

– Вот тебе, сволочь! – поприветствовала меня новая одноклассница.

Тогда этот случай привёл меня в ступор. Я не впервые приходила в новую школу посреди года и была готова к холодному приёму. Но такого со мной ещё не случалось. Более близкое знакомство с местными нравами расставило всё на свои места.

Девочку из коридора звали Зоя, и она была королевой престижной школы-интерната. Меня Зоя возненавидела ещё до первого взгляда, буквально сразу, как узнала о моём существовании. Я была «москвичка», хоть и родилась в Волгограде. Да к тому же училась за границей. Большинство новых одноклассников не смогли бы найти Кению на карте, а я там жила. У меня за спиной была британская школа, где я выучила английский, на котором свободно могла общаться с людьми из самых разных стран. Среди моих друзей были азиаты, индусы и даже чернокожие, которых в Волгограде в те годы никто в жизни не видел.

Кроме того, мой внешний вид разительно отличался от местных эталонов девичьей моды. Школьную форму советских времен уже отменили, а новую ещё не ввели, так что все одевались так, как позволял вкус и кошелёк. Местная «элита» покупала вещи на рынке, я же раздражала модниц иностранными шмотками.

Я не пыталась привлечь внимание мальчиков и не истязала себя мини-юбками, тесными блузками и каблуками. В тот период я фанатела от рока, носила рваные джинсы и футболки с «мертвечиной», нежно «любимые» моей бабушкой. Несмотря на это, парни встретили меня с восторгом и моментально приняли в свою компанию. Девчонок это, естественно, взбесило. Зоя, пользуясь своим авторитетом, объявила меня персоной нон-грата и постаралась превратить мою жизнь в школе в ад.

Можно было подумать, что я попала в исправительное учреждение для малолетних преступников. Но это было совсем не так. В школе-интернате числились дети из самых известных и состоятельных семей Волгограда. Это заведение можно было назвать элитным.

Отпрыски уважаемых фамилий получали образование с художественно-эстетическим уклоном. На уроках они обучались пению, игре на музыкальных инструментах, танцам, культуре разных эпох, рисованию, этикету. Всему, что воспитывало утончённых, талантливых и интеллектуально развитых членов общества. А за пределами классов сбивались в стаи и демонстрировали поведение, от которого даже матёрые волки бежали бы, поджав хвосты.

Девочки-подростки отличались особой жестокостью и цинизмом. Если парни ограничивались дурацкими шутками и розыгрышами, то в женских спальнях шли настоящие битвы за выживание.

Я оказалась идеальным объектом для всеобщей ненависти. Новеньким полагалось быть серыми, тихими и незаметными, заискивать перед Зоей, терпеть тычки её ближайших приспешниц и плакать по ночам в подушку на радость всем в спальне. Я не выполняла ни один пункт из этого списка.

Перечень моих грехов продолжали музыкальные пристрастия. Девочки слушали «На-на» и Алёну Апину. А у меня на дисках – не на кассетах, как у всех в то время – были «Нирвана» и «Металлика». Всё это вызывало у местных красавиц чувство зависти и заставляло их ощущать себя отсталыми провинциалками.

Вишенкой на торте была моя популярность у парней. Как-то раз меня пригласил на свидание десятиклассник, которого Зоя считала своим поклонником. Я отказалась, но информация быстро разнеслась по школе, и это не добавило мне любви женской её части.

Если до этого мне в основном шипели в спину и пытались задеть словесно, то теперь начали откровенно выживать.

Но я не собиралась пасовать и проситься домой.

Не дождётесь! Ещё посмотрим, кто первый соберёт чемоданы!

Обычно я старалась избегать конфликтов, но здесь пришлось орудовать кулаками. Это принесло свои плоды – девчонки стали меня опасаться, ведь раньше никто из новеньких не решался дать им отпор при стычках.

Теперь они просто игнорировали сам факт моего существования. Когда я пыталась вставить слово в общую беседу – мне не отвечали. На уроках перебивали во время выступлений. В коридорах задевали, будто не видя. И постоянно делали мелкие пакости.

Дежурные по столовой «забывали» поставить мне тарелку с едой за обедом, а если всё-таки ставили, в ней зачастую оказывался мусор или пара дохлых мух. Однажды я обнаружила, что из моей прикроватной тумбочки пропали все вещи. Позже они нашлись на газоне под окном спальни. А уж пропавшим и порванным тетрадям просто не было счёта. Приходилось спать, спрятав под подушку сделанное вечером задание, иначе с утра я вполне могла оказаться среди тех, кто не готов к урокам.

Чтобы выжить в этих подростковых джунглях, нужно было действовать стратегически. Сначала я пыталась пойти по мирному пути. Замечала девочек, меньше других подверженных влиянию Зои, и пробовала сблизиться с ними. Некоторые были не против начать общаться, но боялись попасть в немилость к «правящей верхушке» и тоже стать изгоем. Другие проявляли больше независимости, однако в школе-интернате все были друг у друга на виду. Так что Зоя быстро узнавала о «предательстве» и жёстко пресекала любые проблески симпатии.

Ах так? Ну тогда зайдём через главные ворота!

По невероятному стечению обстоятельств моя кровать в спальне была по соседству с кроватью Зои. Место это считалось привилегированным, и, конечно, какая-то новенькая, да ещё и впавшая в немилость, не должна была его занимать. Но так вышло, что предыдущая хозяйка кровати переехала и ушла из школы в тот же день, когда я туда поступила. Девочки просто не успели провести передел территории и решить, кому достанется великая честь приблизиться к царственному телу. А я, зайдя в пустую спальню со стопкой белья и сумкой, просто заняла единственную незастеленную кровать. Конечно, стоило девочкам вернуться после уроков, как меня сразу же попытались выдворить. Однако интуиция подсказывала: если уступлю – никогда уже не смогу завоевать хоть какой-то авторитет в этом мирке. Поэтому в кровать я вцепилась в прямом и переносном смысле.

Ту битву я выиграла и могла наблюдать за Зоей, как говорится, в естественной среде обитания.

Очень быстро я поняла, что первое впечатление о ней – красивая, но глупая, берёт голосом и нахрапом – было ошибочным. Зоя оказалась довольно умной и не такой уж злобной, как можно было подумать. Она хорошо училась, много читала и замечательно танцевала. Несмотря на внешнюю крутизну, девушка была очень неуверенна в себе. И так сильно боялась потерять свою власть, что начинала кусаться ещё до того, как к ней успевали подойти.