Козий крайм, или пани из глухомани

Ирена Квасневская

Козий крайм, или пани из глухомани

Глава 1. Исчезновение Марыськи

Пани Янина проснулась с первыми лучами солнца под вопли соседского петуха Жужела, который орал так, будто его обсчитали в магазине. Она медленно поднялась, накинула на ночнушку халат цвета взорвавшейся цистерны с малиновым сиропом и выглянула в окно. Оглядела задумчиво свой двор. Всё было как всегда: сарай стоял на месте (“Крышу бы подлатать”, – со вздохом подумала она), на кусте багровели розы, а старая яблоня склонялась к земле, словно старушка, которая хочет собрать в свой передник спелые яблочки.

Пани Яня вышла во двор, открыла дверцу курятника, и несушки тут же разбежались по саду. Кот по кличке Юзек (названный в честь прославленного маршала за суровый взгляд и пышные усы), сонно потягивался на крыше. Только одна деталь нарушала привычный порядок.

Козы не было.

– Марыська? – подозрительно протянула пани Янина, оглядывая кусты и единственное деревце в саду, будто коза могла влезть на яблоню.

Нет, там ее не было. Пани Яня задумчиво повертела в руках ее поводок, валявшийся в траве.

Скорее автоматически, она проверила сарай, огород и даже огуречный парник, где Марыська была завсегдатаем. Но козы нигде не оказалось. Ни одной шерстинки. И даже следов пребывания, дорожку из которых обычно оставляла рогатая любимица, было не видно.

– Украли. Точно украли! – заключила пани Янина, хватаясь за голову.

Пани Янина решительно накинула на голову шарф сумасшедшего розового цвета. В деревне его прозвали «боевым знаменем». Видно его было издалека.

– Бесстыжие! – погрозила она кулаком неведомым воришкам и вышла за калитку.

Улица Павлинья, на которой она жила, описывала крутую загогулину и упиралась в Журавлиную, которая, в свою очередь переходила в Волчью.

Пани Яня увидела, как в нескольких окнах мелькнули соседи и тут же отпрянули – вся деревня знала: если пани Янина повязала свой розовый шарфик и что-то ищет, лучше на глаза ей не попадаться. И, конечно, стоит сразу сознаться, иначе несдобровать.

Первой под руку ей попалась пани Кристина, которая как раз выносила курам ведро с картофельными очистками и не успела прошмыгнуть мимо.

– Крыська! Ты мою козу не видела? – Янина упёрла руки в бока.

– Козу? – переспросила пани Крыся, растерянно моргая.

– Не прикидывайся! А то ты не знаешь мою Марысеньку!

– Да кто ж ее не знает? – пробурчала та себе под нос. – Ты со своей козой полдеревни чуть в гроб не загнала, – и добавила уже отчетливо, растекающимся, как кисель, голосом: – А что, Марыська убежала? Так, может, козла увидела какого, вот и погналась?

“Единственный козел поблизости – это твой муженек, но, насколько я знаю, он уже месяц не выходит из штопора”, – подумала пани Янина и посеменила дальше.

***

Пока пани Крыся отнекивалась, Марыська, симпатичная белая козочка с желтыми глазами и аккуратными рожками, как оказалось, переживала самый необычный день в своей козьей жизни.

Она мирно щипала траву у леса, не подозревая, что на нее уставились два странных типа в кожаных куртках. Один был небрит, тощ, с глубокими морщинами и тонкими губами. Второй – плотный, как хорошо сбитый табурет, лысый и какой-то полинявший, будто его выстирали с отбеливателем и розовыми носками.

– Она её съела, говорю тебе! – толстенький палец указывал на Марыську. – Я прям почувствовал, как она меня за задницу схватила, вот тут, где карман! – он похлопал себя по плотному заду, и растерянно заморгал бесцветными глазками, напоминая потерявшегося теленка. – И потом хрустела еще! А взгляд, ты посмотри, какой взгляд нахальный! Ты вообще знаешь, как это из неё достать?!

– А какого фига ты ее в заднем кармане держал? И почему сразу не среагировал?! – грозно прошипел второй. – Небось, решил, что барышня за задницу трогает, разомлел…

Марыська лениво чихнула и невинным взглядом посмотрела на них. Мужчины переглянулись.

– Ждём. – Тощий нервно оглянулся. – Других вариантов нет…

– Чего ждем? – непонимающе уставился Лысый.

– Ты дурак? Пока не вернется естественным способом. Ну или того, – он многозначительно провел большим пальцем по горлу.

– Ээээ, ты чего? – запротестовал Лысый. – Я на “мокрые дела” не подписывался. Даже в смысле козы. Да и жалко…

– Тогда сиди и карауль козьи какахи, раз такой чувствительный. Но вообще – тот редкий случай, когда ты прав. Ни к чему грязь разводить, да и местные шум подымут. Ну? Что я сказал? Собирай дерьмо, ищи флешку. Ты представляешь, что будет, если ее найдет кто-то другой?

* * *

В это время тревога пани Янины нарастала. Вопрос "куда пропала Марыська?" затмил все прочие мысли, включая план разобрать чердак, где она хранила бесчисленные сокровища, начиная с варенья пятилетней выдержки и заканчивая пластиковым горшком и ходунками старшей внучки, которая недавно справила семнадцатилетие.

Тем временем слух о пропаже козы разнесся по деревне быстрее, чем запах бигоса с кухни пани Гелены, а уж когда пани Геля готовит бигос, об этом знают не только в Жежушовицах, но и в соседних Бартошицах.

– Говорят, городские украли на гриль! – прошептала пани Крыся небольшой очереди в магазинчике пани Баси.

– Нет, я слышала, к козлу сбежала, – с ухмылкой вставила Тереза, ловко перебирая конфеты в коробке.

– Её же никто не видел! А вдруг – в лес подалась? А там много мест, откуда никто не возвращался, – туманно заметила пани Ванда, которую за глаза звали "наша ведьма" за умение лечить людей и животных одинаково жуткими вонючими настойками. Но факт – термоядерная мазь пани Ванды прекрасно помогала от боли в спине, комариных укусов и подростковых прыщей.

Тем временем пани Янина продолжала свои поиски. Она уже опросила половину деревни, но результата не было.

Она вернулась домой и увидела, как от калитки пятится Бартек – мальчишка-сосед, который славился своим умением лезть туда, куда не следовало.

– Ага, так вот кто у меня яблоки таскает! – воскликнула Янина, завидев Бартка возле своего сада.

– Какие яблоки, пани Яня? Я тут… эээ… воздухом дышал! – пробормотал он, тихонько пытаясь улизнуть.

– И коза тебе для этого понадобилась?! Чтоб воздух свежее был?

Бартек пошел пятнами и промычал что-то невразумительное. Пани Янина, которая полжизни проработала учителем в школе, а вторую половину – секретарем в полицейском управлении, определяла, когда ей врут, не хуже (а, может, и лучше) детектора лжи. Порой, заполняя протоколы допроса, она сразу угадывала, если свидетель начинал темнить и запутывать следствие, будь он даже выдающихся актерских способностей. А уж понять, что мычащему мальчишке с пунцовыми от стыда ушами есть, что рассказать, мог бы и менее опытный следователь. Бартек знал, что скрывать что-либо от пани абсолютно бессмысленно – все равно выведет на чистую воду, как знали это и остальные жители деревни. И хотя пани Янина могла порой напоминать обычную деревенскую бабуську, которая носится со своей козой как ненормальная, все знали, что от ее проницательного взгляда мало что может укрыться.

Она взяла Бартка за плечо и строго, но при этом ласково проговорила, глядя ему в глаза:

– Бартош. Я видела ее поводок. Он не порван и не перетерся. Он разрезан. Кто-то срезал его, чтобы Марыся ушла. Но сама она не могла уйти далеко. Она умная девочка. Ты знаешь, как она мне дорога.

Конечно, он знал. Все в деревне знали эту историю – как пани Янина спасла свою козочку еще крошечным козленком, как выкормила ее из бутылочки, как укладывала спать в детскую колыбельку, обложив бутылкам с теплой водой, потому что малышка все время дрожала и не могла согреться. Козочка выросла своенравной, но очень сообразительной, понимала команды не хуже собаки. С пани Яниной они были неразлучны. Кто-то посмеивался над очередным чудачеством старой училки, но большинство относились к ней и ее привязанности с уважением.

А Бартек действительно знал, кто перерезал поводок. Он уже открыл рот, чтобы произнести признание, но вдруг пани Янина разжала пальцы, по-прежнему сжимавшие его плечо, бросила быстрое: “Я зайду к вам… к тебе… попозже” и стремительно ретировалась. Бартек оглянулся. В конце улицы он увидел нескладную долговязую фигуру, которая решительным шагом направлялась в их сторону.

Пани Янина не боялась ничего на свете, кроме крыс, пауков и попыток соседа пана Рышарда предложить ей руку, сердце и другие части тела. А он не оставлял надежды на взаимность все десять лет ее вдовства. Вот и сейчас, увидев, что Рышек направляется в ее сторону, она спряталась за дверью, испугавшись, что он снова будет делать ей предложение. Бартка тоже как ветром сдуло.

Пан Рышард задумчиво потоптался возле зеленой калитки, почесал седую щетину и отправился к соседскому домику – у мужа пани Кристины наверняка найдется вишневая наливка и вареная картошка на закуску. А они, безусловно, утешают не хуже новомодных психологов, когда дама сердца отвергает тебя снова и снова.

Глава 2. Тайны соседей

Убедившись, что Рышек отправился к соседям и опасность миновала, пани Янина снова бросилась на поиски.

Путь ее лежал к дому деревенского старосты – пана Вальдемара Крупы. Довольно резво пани Янина топала по улице к дому солтыса (прим. Солтыс – деревенский староста. Представляет общественные интересы, собирает налоги).

Улиц в Жежушовицах – самой маленькой деревеньке в их гмине – было всего четыре: Павлинья, Журавлиная и Волчья, о которых мы уже вспоминали, и центральная – Солнечная. Именно там и находился добротный дом солтыса, с красивым высоким крыльцом, новой черепичной крышей и небольшим садиком, в котором – невиданная роскошь – был даже маленький искусственный прудик с кувшинками и золотыми рыбками.

Несмотря на скромные размеры, деревенька могла похвастаться всем, что нужно для жизни: был там магазинчик, уютная пекарня с нежными булочками и свежайшими багетами, пожарная часть с добровольной пожарной дружиной и, конечно, старинный костел, куда по воскресеньям приезжал ксендз Петр из соседней деревни. А вот жителей набиралось не больше сотни, поэтому обязанностей у солтыса было не так уж и много: ездить периодически на собрания, раз в три месяца обойти всех и собрать налоги, ну и решать текущие вопросы, разбирая жалобы жителей.

Пани Янина энергично поднялась на крыльцо, постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, толкнула её.

Пан Вальдемар, развалившись на диване в просторной гостиной, густо заставленной сувенирами и фотографиями из путешествий, потягивал янтарный напиток из пузатого бокала. Рядом на журнальном столике стояло блюдце с лимоном и дольками шоколада, а по телевизору с огромным экраном шла передача о рыбалке. На полу стояло несколько не распакованных коробок с техникой, об одну из которых она едва не споткнулась.

– Пани Янина! – при виде гостьи солтыс встал, расправляя футболку с надписью "Лучший дядюшка в мире". – Чем обязан визиту?

– Чем, чем… – пани Янина перешла в атаку, упирая руки в бока. – Вы что, не знаете, что тут происходит? У меня Марысенька пропала!

– Ваша коза? – пан Вальдемар смутился. – А при чем тут я?

– А кто тут главный? Вы или нет? Вот я и спрашиваю: почему в деревне коз воруют?

– Это серьезное обвинение, – нахмурился солтыс. – Но я в этом деле ничем не могу помочь. Может, она сама убежала?

– А перед этим поводок свой разрезала, – наступала Янина.

– Пани Янина, – вздохнул пан Вальдемар, потирая висок, – может, вы заглянете в огород или в лесу поищете? Или в полицию обратитесь в конце концов? Я сейчас занят важными делами, не могу отвлекаться на поиски… козы, – казалось, он хотел заменить слово “коза” более обидным или добавить эпитет оскорбительного характера, но сдержался из уважения к пани Янине, которую слегка побаивался.

– Какими такими важными? Рыбалку смотреть?

Солтыс вспыхнул, будто пойманный на месте преступления.

– У меня собрание в гмине через полчаса, – резко ответил он. – Я собирался ехать.

– Ну да, это очевидно, – ехидно пробормотала пани Янина, уставившись на бокал. Пан Вальдемар перехватил ее взгляд и покраснел.

– Это… это квас!

– В бокале для виски. Со льдом. И лимон на закуску. Да вы гурман, пане. Ладно. Хорошего дня. – она демонстративно повернулась и быстро вышла, хлопнув дверью.

“Очень интересно”, – проговорила она про себя. Виски среди рабочего дня было не единственной любопытной деталью, которую выхватил ее цепкий взгляд, но пани Яня отмахнулась от этой интересной мысли, пообещав позже непременно подумать над этим.

– Эх, какой, однако, загадочный солтыс у нас, – пробормотала она на выходе. – А что, если тут не только коза пропала?

Паня Яня вернулась домой и положила на бумажную тарелочку кексики, которые вчера напекла для чаепития с подругами. Аккуратно прикрыла салфеткой и потопала на Волчью улицу. Она направилась к дому, где жила интересная парочка – Доминика и Олек. Молодые, яркие, они словно по ошибке попали из большого мира в этот сонный уголок, где ничего не происходит. Да и дом их очень резко выделялся на фоне остальных. Большинство домов в деревне были старые, построенные в начале прошлого или даже в конце позапрошлого века, семьи жили в них многие поколения. А жилище Доминики и Олька правильнее было бы назвать коттеджем – современный кубик благородного серого цвета, с большими панорамными окнами и плоской крышей. Такому место среди городских кварталов, а не в заброшенных Жежушовицах, затерявшихся на карте. Доминика и Олек переехали недавно – года полтора назад, по деревенским меркам будто вчера. Купили заброшенный участок, построили свой скворечник, как окрестили его местные, и стали главной темой всех деревенских сплетен. Ненадолго – поводов для разговоров они не давали, дружбы ни с кем не водили, всегда такие аккуратные и приветливые, но уж больно скрытные.

Она постучала, и дверь открыла Доминика, яркая блондинка, одетая в элегантный светло-бежевый домашний костюм.

– Пани Янина, что-то случилось? – она улыбнулась слегка натянуто.

– Случилось, деточка. Моя Марыська пропала, может, видели что-то? К моему дому мимо вашего не пройти. Да и камеры у вас установлены… – начала она, разглядывая уютную гостиную за спиной хозяйки. – Вот, кстати. Угощайся, – она протянула тарелку с кексами девушке.

– Коза? – Доминика изобразила удивление. – Нет, не видели.

Нехотя взяла тарелку, поставила на барную стойку, отделявшую от гостиной кухонный уголок с островком и суперсовременной техникой. Чашечку кофе или хотя бы пройти и присесть она не предложила, поэтому пани Янина топталась на пороге.

– Может, по камерам посмотрите?

Доминика растерянно взмахнула ресницами и заметно напряглась.

– У нас со вчерашнего дня какой-то сбой, интернет не работает, а они через интернет подключены. Вот, мастера ждем. – Пани Янина, мне нужно в магазин, если хотите, позже поговорим. – она шагнула навстречу, и Янина инстинктивно сделала шаг назад, оказавшись за порогом.

– Всего доброго. Хорошего дня, – снова напряженно улыбнувшись, прошелестела Доминика и закрыла дверь практически перед ее носом.

– Да уж, конечно, позже, – буркнула Янина, уходя.

Доминика, вернулась в гостиную, подошла к барной стойке и, постучав безупречным маникюром по полированной столешнице, о чем-то задумалась.

– Чего это она приходила? – спросил Олек, спускаясь в гостиную. Черная майка с коротким рукавом обтягивала его торс, аккуратная бородка явно побывала в руках дорогого барбера, да и в целом он выглядел так, будто только что вернулся со съемок в модном журнале.

– Не нравится мне эта сумасшедшая старуха. Ходит, что-то вынюхивает. Говорит, коза у нее пропала. Просила записи с камер.

Олек вздрогнул.

– Надеюсь, ты ничего не показала?

– Конечно нет, я еще не сошла с ума.

Она взяла тарелку с кексами и без сожаления отправила их в мусорку.

А пани Янина в это время продолжала свои поиски. Ее путь лежал к дому Магды, мамы Бартека, того самого сорванца, которого она застукала возле своего сада.

Когда пани Янина вошла в дом, Бартек сгорбившись сидел за компьютером.

– Ну, рассказывай, – строго начала она.

– Что рассказывать? – Бартек съёжился ещё больше.

– Ты что-то видел. Рассказывай, – настойчиво повторила она.

Бартек затряс головой, но его взгляд метнулся к углу, где стояла грязная пара ботинок.

– Чьи это? – указала на них пани Янина.

– Мамы, – быстро ответил он, не поднимая глаз. Выглядел он совершенно потерявшимся и беспомощным, и она решила больше его не мучить.

– Бартек, – ее голос теперь звучал тепло и проникновенно.

– Ты же знаешь, что мне можно доверять. И знаешь, что я доберусь до правды.

Бартек резко встал и выпалил:

– Я ничего не знаю!

Он выбежал из комнаты, оставив пани Янину наедине с настороженной тишиной дома.

– Тааак, – протянула пани Яня. – Становится все интереснее и интереснее, – пробормотала она себе под нос и, взяв на заметку ботинки, направилась к следующей цели.

Глава 3. Загадка флешки

Тем временем у пани Янины от этой беготни страшно разболелось колено.

“Надо бы намазать Вандиной мазью”, – думала она по пути домой. Взяла в прихожей свою трость, которая стояла без дела уже довольно долго, и отправилась по дорожке к лесу.

Солнце клонилось к закату, бросая длинные тени на тропинку. Пани Янина шла медленно, прислушиваясь к звукам леса. Говорили, что козу видели в последний раз где-то на поле за деревьями.

Дойдя до небольшой прогалины, она остановилась, опираясь на трость, и внимательно осмотрела местность.

– Ну что, где ты, моя милая? – пробормотала она, как будто ожидала ответа.

Возле старого, наполовину сгнившего пня что-то мелькнуло. Подойдя ближе, она увидела обрывок желтой ленты – точь в точь такой, какую она повязала Марысеньке перед тем, как она пропала.

– Хм… – Пани Янина нагнулась, чтобы поднять находку, но трость неожиданно звякнула обо что-то твердое. Она опустила взгляд и заметила блестящий, хотя и основательно измазанный в земле предмет.

– Что это еще за штуковина? – прошептала она и аккуратно подцепила находку тростью. Ловко наклонилась и подняла. Это оказался небольшой продолговатый предмет, покрытый грязью.

Пани Янина аккуратно протерла его бумажным платочком, упаковку которых она всегда носила в кармане.

– Ох ты ж, какая штука! – воскликнула она. – Похоже на флешку.

Она сунула находку в карман и шустро посеменила обратно в деревню, забыв про больное колено.

Тем временем два странных типа пытались сдвинуть с места козу.

Один привязал веревку к ее рогам и тянул, а она издавала протяжное “бееее” и мотала головой, поэтому было совершенно непонятно, в какую сторону тянуть. Второй обходил ее с разных сторон и пытался толкать сзади, но у него ничего не получалось.

– Ну что ты делаешь? – возмущался Тощий, который был за главного. – Это ж тебе не шкаф!

– Ты уверен, что это хорошая идея? – пробурчал Лысый, поправляя сползший на лоб капюшон.

– А у нас есть выбор? – огрызнулся Тощий, не оборачиваясь. – Эта бабка целое расследование устроила и всю деревню на уши подняла. Нам оно надо, чтобы она тут крутилась? Или поисковый отряд огранизовала? Или ещё хуже – чтобы полиция приехала и все тут обыскала, да? Нашли, называется, тихое местечко, где никто не бывает!

– И как ты собираешься ее возвращать?

– Да никак. Привяжем к калитке. А если кто увидит – скажем, что нашли в лесу. А потом…

– А потом что? – Лысый перестал суетиться вокруг козы и вытер ладонью пот со лба.

– А потом будем каждый вечер лазить в ее загон, когда бабка уснет. Рано или поздно она это… отдаст, – прошипел Тощий, косясь на Марыську, которая совершенно невозмутимо тянулась к кусту крапивы. – Главное, чтобы хозяйка ничего не заподозрила.

Лысый недовольно поцокал языком.

– Ты думаешь, бабка ничего не поймёт? Я когда ей на глаза попался, она меня таким взглядом одарила, будто все знает, .

Тощий остановился, смерив напарника тяжёлым взглядом.

– Знает – не знает, какая разница? Пока флешка у козы в желудке, бабка нам не враг. Нам только спокойствие нужно. И чтобы эта чёртова коза жила, дышала и регулярно… эээ… выдавала удобрения.

Добравшись до двора, они быстро привязали Марыську к ограде. В это время Тощий заметил на крыльце слабый свет фонаря.

– Уходим, пока нас не застукали.

– А если она выйдет и увидит? – прошептал Лысый, заметно нервничая.

– Вот и хорошо. Пусть думает, что это подарок судьбы, – зло ухмыльнулся Тощий. – А мы завтра вернёмся за “сюрпризом”.

Они исчезли в темноте, оставив Марыську мирно жевать траву. Коза, казалось, даже не заметила, как её вернули домой.

***

Пани Янина в это время пыталась открыть загадочную флешку. На экране мелькали непонятные значки, какие-то цифры и символы. Она вытащила флешку и бросила ее в недра своей необъятной сумки – пусть полежит до лучших времен.

Как вдруг до нее донесся звук… нет, она ни с чем не могла его спутать!

Как была, в ночнушке и шерстяном платке, она выскочила во двор.

– Йезу Коханы! – воскликнула она и бросилась обнимать козу, которая мирно щипала траву возле калитки.

– Марысенька! Девочка моя! – в глазах пожилой женщины мелькнули слезы радости, она кинулась осматривать козочку. Убедившись, что все в порядке, завела ее прямо в дом. Достала из холодильника большое яблоко, разрезала на дольки и протянула козе, не переставая ее гладить. Коза уткнулась ей в ладонь своим теплым носом.

– Все в порядке, детка. Ты дома. Ты в безопасности, – шептала она, не подозревая, что опасные приключения только начинаются.

Глава 4. Погром

Пани Янина возвращалась из города в приподнятом настроении. Сумки с покупками оттягивали руки, но она предвкушала, как угостит хрустящей морковкой вернувшуюся Марысю, как отнесет Ванде пирожные из их любимой кондитерской, да и внука, который приедет в субботу, будет, чем угостить.

Открыв дверь, она сразу, каким-то шестым чувством поняла, что в доме что-то не в порядке. Холодок зазмеился по позвоночнику, но она бесстрашно шагнула в гостиную.

Сумки выпали у нее из рук, и яблоки с глухим стуком покатились по полу.

– Йезус Мария, – только и смогла выдавить она.

В ее теплой уютной гостиной с маленькой печкой, полочками, где были аккуратно расставлены фото детей и внуков, творилось нечто невообразимое. Фоторамки сброшены на пол, дверца печки открыта, угли рассыпаны – кто-то разворошил топку, а потом еще и прошелся в ботинках по золе, оставив везде безобразные следы.

Она подняла с пола рамочку темного дерева – их свадебное фото с Радеком. По стеклу паутинкой разбежались трещины, отчего казалось, что покойный муж смотрит на нее осуждающе.

Почему-то именно это задело больнее всего. Ни разрезанные и безжалостно выпотрошенные диванные подушки, ни рассыпанная по полу крупа, ни даже расколотые фарфоровые статуэтки, которые она долго и заботливо собирала много лет. Пани Янина со вздохом опустилась на табурет в прихожей, продолжая сжимать в руках рамку.

Минут десять она сидела в полном молчании, похожем на ступор. Только губы слегка шевелились – не то в молитве, не то в молчаливом диалоге с мужем, перед которым она словно бы извинялась за произошедшее.

Потом, словно бы очнувшись, она набрала номер полиции.

Вкратце, очень скупо и сдержанно, описала произошедшее.

Спустя всего пятнадцать минут возле ее дома остановилась полицейская машина, из которой вышел хорошо знакомый ей Витэк, участковывй, а с ним – двое молодых ребят в полицейской форме. Витэк был в штатском.

Первым делом он бросился к пани Янине. Только убедившись, что с ней все в порядке – а она успела уже изрядно овладеть собой и вернулась во всегдашнее свое боевое состояние – он присоединился к коллегам, которые уже вели осмотр места происшествия.

Витэк тяжело вздохнул, оглядываясь вокруг.

– Ладно, ребята, давайте как обычно. – Он достал блокнот. – Пани Янина, вы сами дома были?

– Конечно, нет! – Она всплеснула руками. – Я в город ездила, в аптеку, и на базар. И вернулась, а тут такое!

Молодой полицейский подошел к перевернутому столу и поднял на свет небольшой разбитый стакан.

– Ну, это явно не профессионалы, – пробормотал он. – Любители.

– Какие ещё любители?! Погромов? – воскликнула пани Янина. – Это у вас что, термин такой? "Любительский погром"? А стакан-то мой, дорогой!