Маунджи

– Я обещала, что разрешу, но не сказала же когда…вот и жди теперь. – тоже с улыбкой на лице ответила мне Ари

Мы разрезали это ядро ореха пополам, и дали каждой в руку.

– Не бойтесь! – сказал им я и продолжил – Если с вами, что-нибудь случится, то первых наших совместных детёнышей я назову – Ари и Тауу!

– Какой же ты всё-таки Гад! – сказала Тауу и закинула свой кусок ореха в рот.

Ари тоже положила и они стали жевать свои половинки, причмокивая от удовольствия.

– Ну , как они на вкус? – спросила Инма

– Есть можно. – ей ответила Тауу

Минуты через две Тауу стала кричать и хвататься за живот, потом упала на землю и стала судорожно дёргать конечностями. Все оцепенели! У Ари появились слёзы на глазах.

– Да ладно. Я пошутила! – крикнула Тауу и перестав дёргаться, залилась смехом.

Все кинулись на неё с кулаками и ругательствами. Ари стояла в стороне и тихо плакала. Тауу раскидав нас в разные стороны, быстро поднялась и сказала:

– Я просто хотела посмотреть на вашу реакцию. Видели бы вы свои лица…

Потом она подошла к Ари, обняла её и стала просить прощение, при этом вытирала своими руками её слёзы с лица. Они простояли так минут пять. Потом она извинилась перед каждым участником и пообещала впредь так не поступать.

– Я согласна тебя простить. – сказала Ваххо и продолжила – Если ты будешь мне разрешать иногда трогать свои «холмики»! – улыбнулась и посмотрела на меня.

– Какие «холмики»? – поинтересовалась Тауу у Ваххо

– Мягкие! – смеясь, крикнула Минои, опередив Ваххо

Ари подошла к Тауу и, что-то шепнула ей на ухо, после чего было видно, что Тауу в смятении и лёгком шоке.

– Хорошо. Только я думала, что это Милош должен был сказать первым. – сказала она Ваххо

Эти слова вогнали меня в краску, и я решил сменить тему разговора, чтобы не доводить события до понятного конца и сказал:

– Нам надо разделиться на три группы. Одна пойдёт пополнять запасы воды, вторая переносить оставшиеся дрова вниз к долине, и третья должна найти сколько «мухоловок» расположено между первой убитой и вчерашней.

В итоге Я, Инма и Аюти пошли по воду.

Через три часа мы вернулись и спустились вниз к подножью возвышенности. К этому времени наши спутницы уже нашли целых три отростка «мухоловок» и приготовили дрова для розжига. Мы отыскали три больших камня, и разложив их треугольником, стали укладывать мелкие дрова и заготовленные стружки для розжига костра. Через несколько минут наш костёр горел ярко красным пламенем. Дров на сегодня нам хватало и поэтому, если чего-то сходим завтра и заготовим ещё. Где-то через полтора часа, может два, камни начали нагреваться и белеть. Пока нагревались наши камни, мы сидели и по очереди рассказывали всякие истории из своих жизней, в основном смешные, чтобы хоть как-то разбавить хмурое настоящее. Правда, каждый из рассказчиков периодически останавливаясь, и объяснял толкование слов, которые были не понятны. Некоторые слова я стал запоминать для себя, чтобы в последующем понимать, о чём речь. Вот у нас, людей с планеты Земля, есть – мужчина и женщина, а вот у Минои и Аюти – верд и верда, у Нейны – ва и ту, у Мани – вану и тера, у Тауу – паре и вилоу, у Ваххо – кан и арча, у Инмы – тили и вили и у Ари похожие на нас – самец и самка. Также у всех есть слова разные по звучанию, но с единым понятием. Я сидел и думал поэтому поводу, как так может быть, ведь нам установили речевую систему распознания языков между собой с интересным названием – ЛОО. Да мы понимали языки и диалекты друг друга почти на 90%, но и были слова, которые это ЛОО, почему-то не переводило. Я не знал на тот момент, что об этом задумывался каждый из нас и делал свои умозаключения и выводы. Но не буду забегать в перёд, а оставлю всё, как есть на этот момент, но объяснение этого будет в финальной части.

Огонь почти уже погас, когда мы стали носить камни на своих щитах и разбрасывать на поверхность «мухоловок» и это в свою очередь не дало развиваться событиям по самому худшему сценарию. Когда камни стали прожигать плоть «мухоловок», все три стебля устроили такие телодвижения, что нам пришлось подняться вверх по склону и притаиться в высокой траве, которая росла на склоне. Потом раздался очень сильный свист, который заставлял нас корчиться, закрывая свои слуховые органы руками, но он был настолько громким, что это не помогало. Содрогнулась земля под ногами, как будто произошло землетрясение и раздался , как будто бы взрыв, камни и грунт стали разлетаться в разные стороны. Свист не утихал ни на минуту и даже наоборот стал усиливаться с каждым моим вздохом. Я не слышал ничего, только шум и свист были в моих ушах. Когда немного стала оседать пыль от этого действия, на поверхности возле самого подножья, стали вырисовываться черты, до этого мне не ведомого чудовища. Мы собрались в кучу и стали очень аккуратно рассматривать это существо. В нашу стороны были направлены корни в виде огромных щупалец, как у гигантского кальмара, на концах которых были ороговевшие конусы. Их было около полусотни, разной длины и толщины, без присосок, полностью гладкие. Они уходили в «голову» «мухоловки», которая была примерно сорок метров в диаметре и до шестидесяти метров в длину. Из этой головы выходило пять огромных отростков, два крайних были тёмно-коричневого цвета и обрубленные, а три по центру тёмно-зелёными на которых и размещались эти «мухоловки». Ещё было около десятка отростков поменьше, на которых была завязь, будущих «мухоловок». Мы не знаем, что происходило за головой, но вся эта огромная туша из стеблей, корней и «хлопушек», стало разворачиваться в сторону нашего убежища и паучьей норы и медленно ползти в этом направлении. Так вот, если бы костёр не погас, то трава, в которой мы прятались, вспыхнула бы и неизвестно, чем бы это всё закончилось. Нужно было срочно уходить за возвышенность, ведь продолжающейся свист не давал ощущения тишины и при разговоре друг с другом мы ничего не слышали. Согнувшись, почти на четвереньках, мы стали медленно подниматься на возвышенность, не забывая озираться по сторонам, насколько это было возможным. Когда ты не слышишь ничего, кроме гула и свиста в ушах, то становится не по себе и даже страшно. Ведь ты становишься лёгкой добычей для любого существа, который слышит, как ты передвигаешься, а ты его нет. Я не знаю, сколько по времени мы ползли, но через какое-то время трава закончилась и мы перемещались по каменистому гребню этой возвышенности. Было очень больно наступать коленями на острые края мелких камней, которые то и дело выступали из грунта или лежали на поверхности. Минут через пятнадцать начался пологий спуск, и мы стали немного привставать, что на много ускорило наше движение. Полностью выпрямившись, мы стали кричать друг другу, но не было слышно ни наших слов, ни ответов. Мы оглохли от этого свиста и не знали , как долго это будет продолжаться. Одна надежда осталась на Мани и сестёр Аюти и Минои, у которых были органы отвечающие за движение. Да, мы могли видеть, но зрением очень трудно определить приближающуюся угрозу. Да и взглядом невозможно передать слова и мысли, что очень сильно усложняло и без того не радостное существование на этой планете. Нужно было искать выход из сложившейся ситуации, и мы не нашли иного выхода, как сесть и покушать орехов. Орехи оказались на редкость вкусными и питательными, как лесные орехи в Беларуси. Я съел пять штук и вполне насытился, после еды сделав пару глотков воды, я ещё решил и закурить. Минои и Аюти пробовали общаться между собой жестами, но даже у них ничего не получалось. Нависла страшная тишина, только гул в ушах продолжал шуметь.

Медленно небо начинала закрывать пелена огромного размера грозовых, тёмных туч. В воздухе стало веять прохладой, её приносил поднимающийся ветер со стороны паучьей норы. Дело шло к дождю и это накладывало ещё более страшный отпечаток на наше положение. Нужно было отыскать какое-либо убежище, ведь дождь мог затянуться до самой ночи и тогда наши шансы на жизнь растворятся в потоках небесного потопа. А, как искать убежище, если мы не слышим друг друга и наши действия не смогут быть слаженными. Я достал из рюкзака отвёртку, разравнял землю под ногами и, как умел, нарисовал нас под крышей и дождь. При этом не забывал жестами показывать искомое, с использованием элементов одежды и подручных средств. После долгих жестикуляций и рисунков на земле, мы пришли к общему пониманию нашей проблемы. Стали думать и рисовать на земле свои варианты, которые были иногда смешными и нелепыми. Нейна предложила подойти к пещере с пауками и подождать когда они уйдут, чтобы спрятаться в ней, и это всё она показывала рисунками и жестами (было очень смешно). Я решил подняться на возвышенность и осмотреть прилегающую территорию в подзорную трубу. Поднявшись и посмотрев в начале невооружённым глазом, мне приглянулась одна мёртвая «мухоловка», которая лежала в закрытом положении (над стеблем которой я издевался при помощи своего копья). Потом достал подзорную трубу и стал осматривать всё кругом себя. Монстра уже не было видно так, как он видимо свернул за выступ возвышенности. Ничего подходящего, кроме этого фрагмента «мухоловки» я не нашёл и стал махать рукой, чтобы мои спутницы шли ко мне. Когда они поднялись. Я им показал на «хлопушку», и эта идея не показалась им радужной, все были против неё. Но обстоятельства складывались так, что у нас не оставалось времени на поиски и мы стали спускаться с возвышенности в сторону мёртвой «хлопушки». Тучи на небе стали закрывать второе солнце и на землю постепенно стала опускаться навеса полумрака. Когда мы подошли к «хлопушке» «мухоловки», на землю уже начали капать первые капли не большого дождя. Она была тёмно-коричневого цвета, с крепко сжатыми створками и лишь в месте слияния двух створок был не большой проход, в который можно было свободно пролезть. Она была около 60 метров в длину и 50 в ширину, нижний край немного приподнят и скручен вверх и внутрь одновременно, верхняя створка была такой же формы. Между зубьями были не большие промежутки, в которые мог пролезть разве, что пятилетний ребёнок. Мы стали пытаться пролезть внутрь, но перед нами встала проблема, связанная с рецепторами, которые находились внутри на каждой из створок. Когда «мухоловка» живая, то их можно спутать с травянистыми отростками, которые колышутся в такт ветру, а здесь они омертвели и стали, как палки. Мы начали потихоньку их высекать с обеих сторон и выкидывать наружу. Пока шла эта работа, я объяснил Тауу и Нейне, что хочу подняться наверх «хлопушки» и оглядеться по сторонам и, чтобы они мне в этом помогли. После четвёртой попытки, мне удалось зацепиться за один из шипов на верхней створке, и я помог подняться Тауу. Ходить по поверхности этого существа также одинаково, если бы вам предстояло перелезть одновременно сразу через две сотни оград разной высоты с острыми краями. Мы не стали идти к центру, а просто поднялись выше на три или четыре метра, если отступать от верхнего края. Я разложил подзорную трубу и первым делом посмотрел в сторону, куда направилось то ужасное чудовище. Моему взору открылась ужасная во всех смыслах картина, которая не предвещала для нас ничего хорошего, а даже наоборот – смертельно-опасной ситуацией. Я увидел, как эти пауки, которые больше похожи на богомолов, всей своей стаей напали на это чудовище, возле входа в свою пещеру и между ними идёт смертельная схватка. Смертельным ужасом для нас было то, что сейчас на небе не светили оба солнца, а лишь не большие просветы показывались из-за туч. А эти существа боялись прямых солнечных лучей, а значит, они будут бодрствовать до завтрашнего дня или очень короткого сегодняшнего вечера. Я передал трубу Тауу и показал рукой куда надо смотреть. На её лице был отпечаток ужаса и смерти одновременно, и мы начали ускоренный спуск с «мухоловки» к нашим спутницам. Спустившись на землю, я достал свой топорик и быстро влез в небольшой уже к этому времени проход и стал высекать эти палки с такой скоростью и усердием, что всем внутри стало понятно, что мы увидели. Что-то очень не хорошее. Все начали работать с утроенной силой и примерно через час мы вырубили достаточно большую территорию, в которой могли все разместиться со своим вооружением. Все залезли в наш «домик» и поняли, что в нами прорубленный проход, может немного пролезть голова какого-нибудь существа, на пример этого паука. Я вылез в наружу и стал тянуть на себя наши копья, переворачивать их остриём к выходу и засовывать обратно. В это время меня стал накрывать более сильный дождь, превращающийся в ливень. День не сулил ничего хорошего для нас, не успев начаться.

Я влез обратно и мы, прижавшись друг к другу, заняли оборону. Мне было страшно, хотя я думаю, что моим спутницам было страшно не меньше моего, просто они, наверное, не показывали его наружу. От этого страха у меня начало бурлить в животе и стали появляться не большие покалывания в кишечнике. Мы могли свободно стоять внутри этой «хлопушки», даже Нейна со своим ростом чувствовала вполне себя комфортно, только иногда касались головами и ногами за не ровно обрубленные нами отростки. Но мы расчистили совсем не большую площадь и поэтому, отойти от группы в сторону было весьма проблематично. Начался очень сильный ливень и вода, стекавшая с верхней части «хлопушки» в некоторых местах стала стекать внутрь, что не давало возможности присесть или лечь на внутреннюю поверхность. Вытащил свой меч и попытался сделать не большое отверстие под ногами для стока воды, но меч не хотел влезать в плоть мёртвой «мухоловки». Она высохла за эти несколько дней и окаменела. С одной стороны, это было хорошо, она будет для нас бронёй при нападении из вне, а с другой прибывающая вода заполнит всю нижнюю створку, и вытекать начнёт, когда мы будем стоять в воде чуть выше пояса. Инма вообще возможно будет к этому времени плавать , как в бассейне. А это может сильно усложнить наши оборонительные действия в случаи атаки и мне это не давало покоя. Чтобы избавить себя от этих мыслей, я взял свой щит, топорик и меч, и стал медленно подходить к входу. Шум в ушах продолжал звенеть, и я не мог слышать ничего, что могло быть с наружи, поэтому мои шаги были предельно аккуратными и тихими на мой взгляд. Не дойдя пару метров меня одёрнула чья-то рука, что немного испугало из-за моего нервного перевозбуждения. Я обернулся и увидел Тауу и Мани, которые жестами пытались узнать у меня, куда я собрался. Я им стал тоже жестами показывать, что именно я хочу сделать и это было очень сложно (я не знал,, как показать – стёк или уход воды). Нарисовать находясь почти в темноте я не мог и объяснял, как умел, и со временем когда уже все подошли к нам, они поняли о моих планах. Решили, что будем пробовать сделать стёк в месте соединения створок «хлопушки». Мы подошли к входу и не видели ничего из-за плотности ливня, она была такой, что если бы я вытянул свою руку, то перестал бы видеть её в районе локтевого сустава. Мы стали пробовать прорубить не большой стёк между зубьями нижней створки, плоть от дождя там немного размягчилась, и было на много легче рубить её топором. Потом Тауу стала на колени и стала рубить своим оружием в виде топора, и я вам скажу, что металл, из которого было сделано это оружие, превосходил по качеству и твёрдости мой топор. Через, десять ударов, стала образовываться трещина, и нас это стало воодушевлять на более усердную работу. Но в какой-то момент плоть перестала поддаваться даже её оружию, и мы прекратили бессмысленные действия. По нашим прикидкам, вода должна начинать стекать, когда нам будет по колено. Пока мы вырубали стёк Ари и Ваххо набрали дождевой воды во всю имеющуюся тару и отнесли её к месту нашего сбора. Когда мы с Тауу пришли к остальным, то увидели чудную картину. Аюти, Минои, Инма и Нейна обрубили сверху немного отростков и заложили их горизонтально в вертикально стоявшие отростки снизу таким образом, что получилась такая большая и высокая, сплошная кровать в виде прямоугольника. Она была полтора метров высотой, три метра шириной и почти шесть метров длиной. Все стали их похлопывать в знак благодарности, целовать и облизывать. Я во время поцелуев в знак благодарности, старался прикоснуться, как бы ни специально, за их «холмики». Мы все присели на это сооружение, и оно даже не пошелохнулось, и стали одновременно доставать свои орехи, чтобы немного перекусить. Я не знаю, кто сколько съел, но я расколол и съел только три ореха потому, что нужно было оставить на вечер и возможно ночь и утро. Чувство тревоги не покидало меня даже во время приёма пищи и я решил отвлечь себя каким-нибудь занятием и не придумал ничего лучшего , как потрогать за хвостики Ари и Ваххо. Стал в полумраке искать, где они сидят и стараться протиснуться к ним, и если к Ари меня не пропустили, то Ваххо сама жестом показала, что могу к ней подсесть. Да, если бы она знала истинную причину, по которой я так старался сесть с ней, то, скорее всего она бы не стала приглашать. Первым делом я стал смотреть на её глаз, который до сих пор был заклеен лейкопластырем, хотя с одной стороны он немного отклеился. Я стал тыкать своим пальцем вокруг её глаза и смотреть на её реакцию, Ваххо сидела и не шевелилась, видимо думала, что так надо. Потом я нежно поцеловал её возле глаза и при этом свою левую руку переместил ей на голову и тоже немного погладил. После поцелуя я опустил свою левую руку ей за спину и она легла на её хвостик. Видимо в этот момент она и поняла, для чего я к ней подсел потому, что она повернула свою голову ко мне и положила свою правую руку мне на ногу, выше колена. Как-только я обхватил её хвостик своей рукой, она впилась своими ноготками мне в ногу. Я очень быстро убрал руку с её хвостика и положил на её руку, которая всё также сдавливала мне ногу. После этого она расслабила свою хватку, и я стал гладить уже её по поверхности руки. Спустя какое-то время она немного развернулась и стала тереться своим холмиком о моё предплечье, что я расценил, как предложение, но не стал этого делать. Справа от меня сидела Нейна, и я положил свою руку ей на бедро, поверх одежды и стал аккуратно пальчиками подбирать подол её юбки, чтобы прикоснуться к коже на ноге. Поняв мой замысел, она сама крепко взяла мою руку и подсунула себе под одежду, и продолжая держать мою руку стала медленно водить по своей ноге. Я начал возбуждаться. И тут я стал понимать. Что мои глаза начинает щипать какой-то смрад, который был настолько вонючим, что хотелось заткнуть нос и не дышать. Я жестом левой руки показал, что это сделал не я, на что Ваххо показала, что это её «рук дело». Я наклонился вперёд, чтобы глотнуть немного свежего воздуха и в этот момент сам выделил из своего кишечника через пятую точку, непроизвольный «выстрел». Через пару минут все сидели на корточках и было видно, что все смеются, периодически замолкая, после чего новая порция вони, заполняло всё пространство вокруг нас. Всему виной были орехи, которые мы употребляли в пищу. Меня и многих других стало подташнивать от этого отвратительного смрада, который из-за дождя не выходил из этой «мухоловки». В этот совсем не подходящий момент, мне в голову стали лезть мысли, , как при помощи этих орехов, если их каким-нибудь образом доставить в мою страну, решить проблему с покупкой природного газа в соседней стране. Я стал рисовать у себя в голове картинки, от которых мне стало очень смешно, и я стал смеяться вместе с остальными. Вдруг Мани стала махать руками и старалась закрыть рты всем сразу, что нам на тот момент казалось ещё больше смешным и показывала рукой вверх. Через мгновение наша «хлопушка» вздрогнула и все сразу замолчали и насторожились. Кто-то большой ходил по поверхности створки, это было понятно по вибрации верхних отростков внутри «хлопушки». Мы встали, сомкнули свои щиты и направили копья к входу в наше убежище. Через какое-то время отростки перестали вибрировать и это могло означать, что это существо замерло или ушло. Мы продолжали стоять на месте, хотя было не чем дышать, и мы все вместе продолжали выделять из своих организмов этот удушающий газ. Отростки опять стали вибрировать и уходить в сторону нашего входа. Было очень плохо видно и мы стали ориентироваться по действиям Мани, Ари, Аюти и Минои, ведь они могли при помощи своих рецепторов ощущать движение и видеть в темноте. Они сами распределились между нами через одного, чтобы понимать, что нам делать. Очень сильно колотилось сердце, нижняя челюсть и немного правое колено. Битва неизбежна, но ожидание её начала сводила с ума и держала в полном напряжении весь организм, все чувства и инстинкты. Мани и Ари резко выбросили свои копья в центр нашего входа и вслед за ними последовало ещё семь. Я почувствовал, что моё копьё, как бы упёрлось во, что-то плотное, но я не видел во, что именно. Дрожь в колене, как и нижней челюсти резко куда-то исчезли, только сердце продолжало свой неостанавливающийся ритм. После нашей короткой атаки, это существо вроде передумало повторять свою попытку, проникнуть внутрь, как мне показалось в этой затянувшейся паузе. И тут уже Мани первой начала движение, и все стали беспорядочно втыкать свои копья в плоть не известного существа. В это же самый момент опять стали ощущаться вибрации верхних отростков, которые усиливались. Всем, как я потом узнал, пришли на ум наши «соседи» пауки. Которые уже видимо, расправились с «корнем» «мухоловки» или разделились на две группы. Атака продолжались одна за одной, но я не видел во, что я втыкаю своё копьё и это стало выводить меня из себя потому, что я к тому же ничего и не слышал. Было ощущение, что я нахожусь в тёмной комнате с завязанными глазами и берушами в ушах, и веду бой с беззвучным противником. По ощущениям это было середина дня, а значит это будет очень долгий день и возможно последний. Постепенно глаза стали привыкать к темноте или во мне проснулись инстинкты, о которых я и не догадывался, но я стал видеть очертания головы паука-богомола и старался попасть в верхнюю челюсть. Через какое-то время эта тварь отступила, и я показал на пальцах, чтобы четверо отошли назад и отдыхали, пока остальные будут держать оборону. Меня поняли мгновенно и Минои, Ари, Инма и Тауу отошли в расположение нашей кровати. Я перестроился и стал ближе к краю, чтобы при следующей атаки, наносить удары сбоку. Ожидание было не долгим и ещё одна тварь стала всовывать свою морду в узкие проём нашего входа. Начали колоть её своими копьями, стараясь причинить, как можно глубокие раны. Шум в ушах не прекращался ни на минуту и я стал ловить себя на мысли, что я полностью оглох и больше не буду слышать. От этих мыслей меня охватила такая ярость и злоба, что я начинал не контролировать свою агрессию в отношении этих тварей. Когда в проход влезла очередная морда, я воткнул своё копьё, как мне показалось, в её орган обоняния и не большими толчками, не вынимая копья до конца, пропихивать его вглубь плоти. Из это раны стала сочиться жидкость и тварь начала пытаться высунуть свою голову из прохода, что причиняло ей дополнительную боль и увечья. Когда ей это удалось, то на какое-то не большое время, попытки проникнуть внутрь прекратились и у нас было время отдохнуть и перевести дух. В небольшие отверстия между зубьями «мухоловки» было видно, как эти пауки-богомолы, пытаются своими челюстями отрывать куски плоти рядом с нашим проходом, примерно в трёх местах, где я мог это увидеть. Я приблизился к Мани и жестами показал их действия, но она меня не понимала, тогда я подвёл её на своё место и показал. Она кивнула и через секунду подвела Аюти и показав на проблему, отправила к отдыхающей смене. И вот уже очередная морда начала влезать в наш проход и мы начали обороняться, разя их своими копьями. Понемногу стала уставать рука от непривычки и излишнего перенапряжения. Нужно было быстро научиться распределять свои силы и время от времени давать рукам отдых. Но больше всего меня душил смрад, который выходил из наших кишечников, не останавливаясь не на минуту, а иногда на столько отвратительный, что приходилось задерживать дыхание. Вода от дождя продолжала поступать и к этому моменту она была уже выше щиколотки, в небольшом количестве попадала внутрь берцев, и ноги были в сырости. Я ведь и стал по ближе к краю «хлопушки» потому, что здесь хоть немного, но менялся воздух, ближе к центру можно было сдохнуть от вони. Эти твари стали пытаться разгрызть больший проход, чтобы можно было глубже влезть и схватить кого-либо из нас. Сразу это не получалось, но после нескольких попыток они стали откусывать своими мощными челюстями не большие куски и это придавало большее паническое и без того напряжение. Я опять подозвал Мани и показал их действия, после этого на её глазах я увидел слёзы и сразу понял её реакцию. Перед очередной атакой этих монстров, нас сменили и мы разместившись на нашей общей кровати. Меня охватило бурное желание напоследок перетрогать «холмики» у всех моих спутниц, не знаю почему. Я сел между Аюти и Нейны и стал прикасаться к ним и понимал, что они совершенно не против моих действий. Возможно мои действия давали им возможность отвлечься от происходящих с нами до этих действий, или всем нужно было расслабиться. Я трогал их «холмики» и бёдра, а они только разворачивались таким образом, чтобы мне было, как можно удобно это делать. Минут через двадцать, Аюти встала и пересадила на своё место Ваххо, а Нейна поменялась местами с Мани. Вот тут то, когда я дотронулся до хвостика Ваххо, она сидела, как вкопанная, только повернула голову в мою сторону и стала щёлкать языком. Мани же, когда я дотронулся до её холмиков, положила свою руку поверх моей и помогала мне сжимать её грудь. Так продолжалось около полу часа, что ввело меня в состояние эйфории и блаженства. Потом я стал ловить себя на мысли, что это не лучшее время и место, для моих сокровенных желаний и медленно убрал руки от их тел и стал успокаиваться. Я видел, что Ари, Тау, Минои и Инма постоянно были в движении и очень мало времени находились в спокойном состоянии. Я немного передохнув, поднялся и показал жестом, что не надо следовать за мной, отправился к ним на помощь и занял своё место слева от входа. Я подумал про себя…может они и отличные войны, но они девушки и им по любому тяжелее, чем мне (хотя на Хлеб заводе я считал ханжеством помогать девушкам). Пауки разгрызли довольно приличный проход и могли просовывать внутрь голову почти полностью, но им мешали нами отрубленные палки сверху и плоть над входом. Мы отбили четыре атаки этих тварей, и я стал замечать, что когда они высовывали свои головы, то пытались сверху схватить обрубленный отросток, что позволяло следующей особе пролезть глубже. Дождь не прекращался ни на минуту, ноги были мокрые на сквозь, воды было почти по колено, но это всё ничего по сравнению того, что я стоял в центре «газовой камеры» и мои глаза резал смрад окружающий меня. И я был участником этого смрада потому, что принимал в нём участие и без стеснения и чувства сострадания периодически испускал из своего кишечника запах, от которого можно было задушиться. И вот очередная тварь начала пытаться пролезть в наш проход и при этом во внутрь запустила одну из своих ног с тремя рядами острых , как бритва когтей. Эта нога пришлась на мою сторону и мне пришлось отбивать её попытки, хоть как-то зацепиться внутри и продолжить пролазить внутрь. Один раз её нога прошла в паре сантиметров от моего щита и в этот момент я даже немного обмочил свои штаны от страха. В этот же самый момент я почувствовал, что что-то прикоснулось к мой правой ноге, это была морда одной из твари, которая прогрызла не большое отверстие между зубами «мухоловки». Я не знал, что делать и единственное, что мне пришло на ум, перекинуть копьё в левую сторону и острыми зубьями на моём щите, протянуть по этой морде. От этого мне в лицо брызнуло какой-то жидкостью, и паук-богомол быстро вытянул свою морду. Я немного отошёл от края, чтобы не подвергать себя лишней опасности. Понемногу стал уставать , как и остальные, это чувствовалось в движениях и силе ударов. Я уже не понимал какое время суток, сколько всё это длится и когда закончится, немного закрывались глаза и я видел какие-то звёзды и вспышки, я начинал выбиваться из сил. В какой-то момент я даже упал на одно колено, на столько была велика моя усталость. А эти твари продолжали и продолжали влезать в проход, как будто стояли в очереди и ждали своего выхода. Меня сменила Нейна и я показал ей дыру внизу, чтобы она близко не подходила. Почти обессиленный добрался до кровати и рухнул на неё обессиленным. В этот момент мне уже не хотелось дотрагиваться до чьих-то холмиков и других частей тела, а просто хотелось отдохнуть и я закрыл глаза. Я заснул. Я не знаю сколько прошло времени пока я спал, но меня разбудило чьё-то тело, рухнувшее на меня. Я открыл глаза, в ушах гул, кругом темно, я не понимал где я нахожусь. И только когда Ари меня лизнула, я пришёл в чувства и понял, что я всё ещё в «мухоловке» и надо заступать на смену. Я шёл , как пьяный, глазам опять нужно было время, чтобы привыкнуть к темноте, все суставы и мышцы стонали и болели, а копьё и щит были по весу минимум сто килограмм по отдельности. Воды всё также было почти по колено, стояла та же вонь и возможно даже страшнее, чем была. На мгновение я остановился и стал пытаться достать сигарету и зажигалку. Когда сигарета была уже в губах, а зажигалка в руке, ко мне подошла Ваххо и забрав зажигалку помахала у меня перед лицом рукой. Тогда я полностью пришёл в чувства и понял по чему она не разрешила это сделать. Я положил сигарету опять в пачку и забрав зажигалку, всунул её туда же. Подошёл к краю, примерно туда, где и стоял до этого и стал ждать очередной атаки, которая не заставила себя ждать. С первым же ударом руки стали наливаться кровью и стала возвращаться сила. Глаза понемногу стали привыкать к темноте и я уже стал различать носовые пазухи и глазницы. Подумал, что надо стараться попадать в глазницы, чем буду причинять большие увечья и боль нежели протыкать носовые пазухи. И вот одна тварь так глубоко засунула свою морду, что были видны с одной стороны, все её три глаза разной величины. Я со всей силы пырнул своим копьём её самый большой глаз и почувствовал через копьё какой-то хруст. Вторым ударом я вроде попал в меньший глаз, но эта тварь уже стала высовывать свою голову, не успев засунуть до конца. Когда она убрала голову я заметил, что вода больше не стекает с зубьев во внутрь, а значит дождь прекратился или был более мелким. Я сделал несколько глотков из фляги и облегчился в эту огромную лужу под ногами. , как же не хватало света во время их нападений на нас и в этот момент я вспомнил, что у меня в рюкзаке есть налобный фонарик. Я немного отошёл ближе к кровати, положил щит и копьё, снял рюкзак и стал искать фонарик. Найдя его, я надел его на голову и прикрыл сверху бейсболкой. Стал ждать следующую паучиху, когда она засунет голову внутрь. Ждать пришлось около десяти минут так, , как они там видимо обсуждали на своём языке последние события. Когда голова этого монстра проникла внутрь, я нажал на кнопку и нашу «хлопушку» «мухоловки» озарил яркий свет моего фонарика. Было очень хорошо видно каждый бугорок и впадинку на её морде, се её зубы и глаза. И первым делом я нанёс удар в самый большой глаз, одновременно с копьём Мани. Я не стал доставать своё копьё, а только стал вдавливать его , как можно глубже, тогда, как Мани нанесла второй удар в глаз меньшей величины, ближе к пасти и тоже стала вдавливать его. Я увидел , как третий глаз стал темнеть от яркого света и заливать весть глаз зелёным цветом. Через несколько секунд голова этого монстра рухнула на нижнюю створку и перестала подавать признаки жизни. Я выдернул своё копьё и присел на корточки, стараясь осветить пространство за нашей «хлопушкой», поворачивая голову из стороны в сторону. Было видно, что эти твари убегали от света моего фонаря в разные стороны. Когда я повернулся в сторону нашей кровати, я увидел на столько удивлённые и ошарашенные лица своих девчонок, которые закрывали глаза своими руками, что меня разобрал смех. Я выключил фонарик и нашу «хлопушку» мгновенно накрыла тьма. Я снял фонарик с головы и положил его обратно в рюкзак, после чего подошёл к нашей постели и присел. Чья-то рука стала медленно поворачивать мен за плечо к себе и так , как глаза ещё не успели привыкнуть к темноте, я не мог понять кто это, и что она хочет от меня. Потом эта же рука стала медленно ощупывать моё лицо, что-то ища на его поверхности, видимо фонарик лежащий в рюкзаке. Кто-то выпустил из себя порцию воздуха в виде серо-водорода в концентрированном виде и пространство вокруг меня стал наполнять очень отвратительный запах. Для того, чтобы хоть как-то разбавить этот удушающий смрад, я напрягся и произведя несколько выстрелов из своей пятой точки. Рука трогавшая моё лицо удалилась от него и я прилёг на спину так, , как в таком положении лучше всего освобождать кишечник от скопившихся газов. Я лежал и завидовал Минои и Аюте потому, что у них вместо носа были три бугорка, хотя, как потом выяснилось один из бугорков и был носом (но на тот момент я этого не знал). У нас всех было время передохнуть, восстановить силы и возможно немного поспать, хотя заснуть после сегодняшних событий было крайне проблематично. Прошло где-то больше часа, когда меня одёрнула чья-то рука и я подскочил так резко, что своей головой врезался с головой Ари, которая меня будила. Чувствовались колебания верхних отростков, значит сверху опять кто-то был. Я поднял щит и копьё и стал проходить ближе к входу. Эти пауки видимо пытались вытянуть нами убитую особь из прохода, но она постоянно упиралась головой то в одну стенку, то в другую. Через полчаса им всё же удалось общими усилиями вытянуть эту тушу и в этот же момент очередная особь резким броском проникла внутрь. Глаза к этому моменту уже привыкли к темноте и мы стали наносить своими копьями удары по мягким тканям, органам обоняния и зрения. Шум в ушах не прекращался, воды было всё также почти по колено, но зато не было видно дождя и это немного радовало. Минут через десять тварь стала изворачиваясь пытаться , как можно скорее покинуть эту «хлопушку» «мухоловки» в которой «мелкие Букашки (Мы) жалили её». Она уже почти полностью высунула свою голову, как под нами содрогнулась земля и стали чувствоваться колебания земли, как будто, что-то очень большое передвигалось по поверхности земли снаружи. Мы замерли. Спустя какое-то время колебания земли возобновились, но уже в обратном направлении, что-то большое возвращалось обратно, в сторону леса на другой стороне нашей долины. Атаки пауков прекратились и мы разместились на нашей кровати. Где-то через час, сон всё же одолел меня и я заснул.