Парк аттракционов

– Она не выспалась, потому что всю ночь её кто-то развлекал. – Засмеялась Таня, довольная своей шуткой.

– Что? О чём ты? – Не поняла Либи и уставилась на нахмурившуюся Бьянку.

– Это что твой парень, Бьянка? Он тебя развлекает по ночам? – не отставала Таня.

– У неё появился парень? – Либи хохотнула. – Во это новость! Кто-то наконец на тебя повёлся?

– Если только на её сиськи! – заржала Таня. Ей нравилось раздражать подругу, высмеивая внешний вид.

– Отвали, – вяло отмахнулась Бьянка, открывая банку газировки.

– Кто-то у неё точно есть. – Не унималась Таня. – Я видела его несколько раз. В капюшоне по самый нос лицо прячет, сам в пальто, весь в чёрном, загадочный, как дамир.

– Дамир? – переспросила Либи, не поняв фразы про загадочность, а Бьянка поперхнулась лимонадом.

– Ну, или у него морда страшная, ха–ха–ха–ха, не, ну, а чего он шифруется? В капюшоне ходит? – Таня «угорала» с собственной шутки. – А прикинь, и правда, дамир? – девушка и отдалённо не представляла как она права. Она думала, это всего лишь стёб и наслаждалась растерянном виом подруги.

– Что за бред! – вставила Бьянка, понимая, что шутка свернула не туда. – Нет никакого парня! – Она уставилась в телефон старательно игнорируя происходящее.

– О–о–о, смотри, она занервничала! – Обрадовалась Таня и вскочив стала показывать на девушку пальцем. – Кто-то ходит к Бьяке! Кто-то ходит к Бьянке!

– Ха–ха–ха, скрытный и таинственный? Понятно. Бьянка, а чего ни слова не сказала? Чё за пацан? Я его знаю? Есть фотки? – Либи потянулась за телефоном Бьянки и ловко выхватила его.

Бьянка тут же вскочила, она была не готова к такому и сильно занервничала, опасаясь, что девчонки найдут переписку.

– Отдай! – Бянка, вставшая напротив Либи повысила голос и протянула руку, желая забрать телефон.

– Ой, не ори. – Та откинула её руку, продолжая всматриваться в экран.

Бьянка попыталась схватить свой телефон, но Таня тут же подскочила и обхватила подругу руками.

– Либи, беги! – Ржала она, удерживая подругу. Ей казалось, что всё это смешная игра, и она не видела, как Бьянка начинает выходить из себя.

– В фотках ничего! Так, так, погоди… вот, в мессенджере переписка! Подписано: ДМР! О, Боже, ДМР это дамир! Реально? – хохотала Либи, не понимая, что сейчас раскрыла всё прикрытие за одну секунду.

Понимая, что на кону стоит всё, Бьянка пришла в ярость, и откинув Таню, побежала к Либи, чтобы любой ценой забрать телефон. Видя, что на неё бежит разъярённая подруга Либи продолжила читать.

– Ага, «встретимся, малыш», «15 официально», «я жду»…

Она не успела дочитать. Бьянка подбежала к ней шибанула поднятым с землю черенком от лопаты ей по рукам.

Либи вскрикнула, телефон выпал. Бьянка тут же подскочила и забрала его, запихивая в карман.

– Ты охерела? – Завизжала опешившая Таня.

– Сука тупая, ты меня ударила. Ты психованная? – Либи не ожидавшая такого поступка от обычно спокойной Бьянки была в шоке и потирала ушибленные руки. – Совсем поехавшая?

– Нечего читать мои сообщения, овца. – Сказала Бьянка и ушла, показав подругам средний палей.

Либи и Таня ещё долго не могли прийти себя от поступка подруги и весь день в подробностях его обсуждали. Даже когда вечером они были на тусовке в Лампочке, подруги продолжали обмусоливать случившееся.

– Психануть из-за шутки? Так на неё не похоже… – Таня поправила волосы, заправив их за уши.

– Больная. – Либи скорчила гримасу. – У меня синяки будут. Ты, права, просто так с прикола беситься не станешь. Что-то здесь не чисто. – Рыжеволосой Либи пришло в голову, что в каждой шутке есть доля шутки и она начала развивать свою мысль. – Так кто к ней приходил? И почему ты назвала его дамиром?

– Я же сказала, просто какой–то парень в капюшоне. Про дамира я пошутила. – Фыркнула девушка и сделала несколько глотков пива, прямо из горлышка.

– Что ты пошутила про дамира, детка? – Спросил подошедший Невил.

– Да, про соседку и её парня. – Таня просилась в объятья своего парня. – Наконец–то ты пришёл, не надоело пропускать все вечера ради тачек?

– Ты моя тачка, детка. Знаешь же как я люблю на тебе кататься. – Заржал он, приподнимая Таню в воздух, а та завизжала от радости.

– Поставь меня! Поставь и не мешай перемывать кости нашей подруге.

– О чём речь? – Невиллу было всё равно, но он делал вид, что интересуется сплетнями, чтобы девчонки относились к нему лучше.

– О Бьянке, которая встречается с таинственным парнем и бьёт подруг, если они шутят, что он дамир. – Таня выпила ещё пива. – Вон посмотри на руки Либи. Это Бьянка её шибанула.

– Погоди, детка, твоя подруга знает дамира? – Вовремя сообразил Невилл, навострив уши.

Девушки пересказали ему случившееся. Он долго думал стоит ли это внимания или пустая болтовня, и всё же решил поделиться слухами с Борисом. Невилл знал, что Борис работает на Эша Эммерсона и если он поделиться информацией, которая окажется правдивой, то точно станет на хорошем счету амира.

Невилл уже на следующее утро привёл Бориса к девчонкам. Они опять всё пересказали, но несколько раз добавили, что пошутили. Теперь они поняли, что обычная болтовня зашла слишком далеко, но было поздно.

Борис посчитал эту информацию ценной и похвалил Невилла за внимательность. Он знал, что все хотят выявить нового дамира, и любая ниточка могла привести к клубку. Он не поверил, что малолетка может встречаться с дамиром, который будет бегать к ней домой по ночам, но обратил внимание на то, что Либи и Таня живут недалеко от места, где живёт Бернард. А влиятельная семья Бернарда всегда была под подозрением у Эша.

Борис попросил Таню ненавязчиво расспросить Бьянку, но та совершенно не поняла суть слова «ненавязчиво». Бьянка сразу поняла – происходит то, чего боялся Тиль –, их подозревают.

Как только Таня вышла из её дома Бьянка трясущимися руками написала Тилю сообщение: «Нас пытаются раскрыть».

Ответ пришёл незамедлительно, словно инструкции были уже подготовлены: «Сотри переписку. Удали мой номер. Созвон только по домашнему. Встретимся в доме через пять дней, в девять вечера, не раньше. Веди себя как обычно. За тобой могут следить, когда поедешь, убедись, что за тобой нет хвоста. Там всё обсудим».

Как аукнится, так и откликнется

Ab altĕro expectes, altĕri quod fecĕris*

*лат. – как аукнется, так и откликнется

Длинная чёрная машина остановилась в нескольких шагах от Бьянки, когда она стояла у кофейни, после работы. Сначала она даже не обратила внимания и не подумала, что машина приехала за ней. У неё не было знакомых, кто мог позволить себе роллс–ройс.

Со стороны водителя открылось окно, и рука поманила её к себе. Она заметила жест, но не собиралась подходить, а наоборот сделала пару шагов в сторону.

Из машины вышел водитель и пассажир с переднего сиденья. Оба были одеты в костюмы, но выглядели неприятно угрожающе. Тогда она ещё не знала, что это люди Эша Эммерсона. Про него она, конечно, слышала, слишком уж ярко он себя зарекомендовал.

Мужики подошли к девушке, настойчиво предлагая пройти с ними. Она не соглашалась, тогда они прямо сказали, чтобы она не устраивала сцену, если хочет остаться невредимой.

Её вели к машине, а все вокруг просто смотрели. Никто не собирался спорить с ребятами Эша. Девушка сразу поняла, что Таня и Либи разболтали свою тупую шутку – другой причины быть не могло.

Задняя дверь роллс–ройса открылась и её подтолкнули в салон. Бьянка, одетая в тонкий полосатый джемпер и довольно короткую юбку, неуклюже плюхнулась на заднее сиденье. Она судорожно сглотнула, пытаясь держать себя в руках.

Рядом с ней, одетый в чёрные джинсы и белую рубашку, сидел Эш. Сомнений не было. Она несколько раз видела его на Кострах[1]и знала, кто он такой.

Бьянка сидела в машине одного из самых кровожадных амиров города.

Её ноги дрожали так сильно, что она буквально обхватила их руками. Она даже смотреть на него боялась.

– Добрый день. – Сухо произнёс он, поворачиваясь к ней. У него был очень низкий тембр, с явной хрипотцой.

Она лишь кивнула, и превозмогая страх, посмотрела на него. Он был слишком молод для бандита, как ей казалось. На вид не больше двадцати семи, может тридцати лет. Изящная фигура, белые как снег волосы, бледное широкое лицо и плотно сжатые губы.

Девушка смотрела куда угодно, но не на его глаза.

Все знали, что у него есть уродство. Левый глаз Эша был белым, словно затянутый пеленой тумана. Говорили, что он слеп на этот глаз, но никто не знал наверняка. На брови была тонкая полоса, похожая на шрам, спускающаяся на веко и ресницы. Словно краской испачкали. Его глаз не выглядел ужасно, но притягивал взор. Девушка подумала, что не назвала бы это уродством, но ей было неловко смотреть на него. Тем более она не знала, как он отреагирует, если она начнёт пялиться.

– Бьянка, я обладаю информацией, что ты встречаешься с дамиром. – Начал он, не ходя кругами.

Услышав своё имя из его уст, она вздрогнула. Девушка понимала, что ответить придётся, и что ответить нужно так, чтобы он поверил.

– Это не так. – Голос у её был таким сдавленным, словно на горло надавили.

– Слухи есть слухи. – Он отвернулся и стал смотреть в окно, словно ему не понравился её внешний вид.

Тогда она ещё не знала, что он привык поворачиваться к людям этой стороной, чтобы они не видели его белого глаза.

В машине было тихо, радио не играло, что странно, а закрытые окна гасили шум улицы. В салоне пахло кожей от сидений, а ещё чем–то терпким, табачным и почти неуловимо – розой.

– Я не…

– Давай ты не будешь притворяться дурой, считая меня идиотом. Это неприятно. – Он был так спокоен, будто рассуждал о погоде. – Твои подружки поделились секретом, что летом у тебя были отношения с дамиром. Мне нужно знать его имя. Говори.

– Я не встречалась с дамиром. Они всё выдумали. Всё, что они сказали – недостоверно. – Бьянка, объятая ужасом старалась держаться достойно.

– А что достоверно? – Его голос всё ещё был безэмоциональным, но она понимала, что это лишь видимость.

Теперь он смотрел прямо перед собой, игнорируя её, будто впереди показывали кино. Так что она лицезрела только строгий профиль.

– Летом у меня, и вправду был парень, он приезжий. Мы встречались тайно, отец не должен был узнать. Таня и Либи хотели выведать у меня про этот роман, а я не говорила. Они сами придумали про дамира, думая, что это весело. – Затараторила Бьянка.

– Почему я тебе не верю? – Голос был всё таким же ровным, но чуть более глухим.

– Это был просто фарс, шутка! Потому что я никогда не встречалась с дамиром. Эта история придумана на ходу, и не имеет никакого отношения к правде. – Сердце девушки колотилось так, что жилка на шее билась, как психованная.

Эш полез в карман сиденья, и Бьянка подумала, что за оружием. Аромат розы стал сильнее. В её голове вспыхнула мысль – надо заставить его поверить. Сейчас.

Но он даже не смотрел на неё, не видел. Она продолжила говорить:

– С чего мне встречаться с дамиром? С дамиром? – Она попыталась хмыкнуть, но сбилась. Она не могла позволить себе дать слабину, поэтому быстро вернула голосу уверенность. – Как можно поверить в эту сплетню? Болтовня двух тупых девчонок, которые сами не поняли, что натворили…, почему В… ты веришь им? – Она специально назвала его, «на ты» иначе страх перед ним стал бы невыносимым.

Сейчас она боялась больше, чем когда Тиль угрожал ей. Всё, потому что она не знала, кто такой Тиль, а вот кто такой Эш Эммерсон она прекрасно знала. Только глухой не слышал о кровавых расправах над теми, кто перешёл ему дорогу. Даже о действующем дамире таких историй не рассказывали.

Эш прекратил свои поиски и продолжил смотреть прямо перед собой, сложив пальцы в замок, опустив руки себе на колени. На его пальцах, на каждом, блестели тонкие кольца.

Намеренное спокойствие и отсутствие каких–либо действий с его стороны пугало больше, чем что-то ещё.

– Как можно поверить в эту историю? Выдумка из ничего! Пустая болтовня! Как можно… как можно… посмотри на меня! – Внезапно выпалила она, понимая, что он ей не верит.

Эш медленно повернулся, слегка приподняв бровь. Ему давно никто не приказывал и это прозвучало забавно. Как внезапный лай маленькой собачки. Он прекрасно понимал, что она напугана, но всё же его удивила уверенность в голосе.

Повернувшись, он пристально посмотрел на неё, и та глаза не отвела. Не многие могли выдержать его взгляд, боясь смотреть на изуродованный глаз. Девушка опустила ресницы, только когда он протянул ей руку.

– Телефон. – Сказал он.

– Что?

– Дай свой телефон.

Она замешкалась, не решаясь, а он таким же сухим тоном продолжил:

– Тебе стоит вести себя адекватно, если не хочешь, чтобы мы перешли к насилию.

Она сразу же всё поняла, слово «насилие» звучало более, чем ясно, и ей не нужно было дополнительных угроз. Бьянка отдала свой телефон.

Эш взял его, внимательно осмотрел, а потом положил в свой карман. После, он приказал водителю ехать.

В неприятном молчании они доехали до дома Бьянки. Как только машина остановилась, девушка вылетела из машины, чуть не забыв закрыть дверь. Ей и в голову не пришло оглянуться, поэтому она не увидела, как Эш Эммерсон задумчиво смотрит ей вслед.

Эммерсон был уверен, что она либо расколется, либо сразу побежит к возлюбленному. А если этого не произойдёт, встречу придётся повторить. Амир был уверен, что она ему врёт.

Бьянка, на ватных ногах вышла из машины Эша и не оглядываясь пошла к калитке своего дома. Машина не уезжала.

Девушку шатало от страха, но виду она не показывала. Она просто не могла спасовать перед этим человеком. Он всех пугал, и она не стала исключением, но ей не хотелось, чтобы он видел её страх.

Эммерсон имел жуткую репутацию и даже за глаза о нём не говорили плохо. Можно было лишь услышать прозвище Эш Стекло, и не понятно из-за глаза или из-за той истории про то, как он заставил предателя жрать стекло.

Никто не знал, что у него с глазом, а спрашивать не решались. Он свой глаз не прятал, чем и наводил ужас на всех.

Войдя в дом, она заперла дверь, но всё равно не почувствовала себя в безопасности. Дома тихо играло радио и голос ведущей Леси Кузнецовой приятной трелью разносился по дому.

Не прошло и десяти минут, как зазвонил домашний телефон. Это был Тиль. Даже через трубку и провода Бьянка чувствовала, как он взволнован.

– Малыш, малыш! Бьянка, ты в порядке? – голос Тиля был неровным и сиплым.

– Да, да! Он… я в порядке. Я ничего не сказала. Ничего не сказала. – Бормотала Бьянка, прислонившись лбом к стене.

– Всё хорошо. Малыш, успокойся, всё хорошо. Послушай внимательно. Они будут следить за тобой. Нам нельзя видеться. Пока что нельзя. Я хочу прийти к тебе прямо сейчас, но не могу. Они будут следить. В дом тоже не ходи.

– Я понимаю. Он забрал мой телефон. Но там ничего нет, он ничего не найдёт. Ни слова.

– Пока будем созваниваться только по-домашнему. Я придумаю, как нам увидится.

– Хорошо. – Девушка медленно сползла по стене, садясь на пол.

– Малышка, прости меня. – Его голос в трубке был так взволнован. – Это из-за меня. Если бы не я… Но нельзя, чтобы они узнали. Понимаешь?

– Я ничего не скажу, – Бьянка беззвучно плакала, но никто не видел её слёз.

– Прости меня, малыш.

– Всё в порядке.

[1] Костры – городское событие, праздник. В определённые дни, на холмах устраивают вечеринки устраиваются сезонные и не только вечеринки, с обязательным зажиганием костров.

Предшествование

Anterioritas

*лат. – предшествование

Ночное время в студии радиовещания всегда было самым любим для Веры временем. Радиостанция располагалась на холме в здании гидрометцентра, за речным вокзалом. В здании из красного кирпича было пять этажей и несколько балконов. Местные называли его Ураган, из-за того, что двадцать лет назад страшная буря снесла деревянную надстройку гидрометцентра и её отстраивали вновь.

Вера любила это место. Особенно сильно она полюбила его, когда ребята из отдела погоды разрешили использовать ей кладовку на пятом этаже под свой кабинет. Где она и устроила совой импровизированный офис по расследованиям. Салливан говорил, что ей надо было идти в полицию, а Антон, недавно устроившийся работать в отделе погоды, смеялся над её попытками «играть в детектива магии».

Девушка готовилась к вечернему выпуску передачи, когда ей позвонил Салливан.

– Привет, кудряшка. – Заговорил он нарочито бодрым голосом. – Готовишься к выпуску?

– Привет, сержант. – Засмеялась Вера, присаживаясь в кресло и закидывая ноги на стол. – Как дела?

Он знал, что она накручивала локон волос на палец или оборачивала провод телефона вокруг запястья. Представив её игривое выражение лица, он заулыбался.

– Могло быть и лучше. – Вздохнул он. На заднем фоне слышался шум машин, хлопанье дверей и голоса. – Не смогу забрать тебя сегодня после эфира. Много работы.

– Оу, случилось что-то серьёзное? – Вера скинула ноги со стала и напряглась, принимая «стойку», как гончая.

В городе редко случалось нечто такое, что требовало от полиции задерживаться на работе всю ночь.

– Честно говоря, да. Связано с тем, что было до этого, помнишь? Пока не могу сказать, что именно. – Салливан был явно напряжён. – Антон сегодня в Урагане? Попроси его отвезти тебя домой.

Машина Веры была в ремонте, и девушка уже неделю пользовалась общественным транспортом. Если Салливан говорит, не ехать одной, и намекает на прошлое дело, значит, действительно произошло нечто ужасное.

– Хорошо. Когда тебя ждать? – Вера сжала челюсть, чтобы не начать его расспрашивать.

– Сегодня уже не жди, кудряшка.

Она попрощалась и стала расхаживать из угла в угол. Ей не терпелось всё разузнать, ведь всё намекало на то, что это продолжение того «ритуального убийства». Но она знала – расспрашивать бесполезно, Салииван не любил болтать раньше врмени.

Когда в Грэйс Плэйсе что-то случалось, всё усиленно скрывалось и первое время было сложно выудить информацию. Можно было начать обзванивать информаторов и узнать через них, в обход Салливана, но девушка решила подождать. Обычно банды контролировали свои районы, ситуации и новости. С полицией у них было полное взаимопонимание, если так можно назвать преступный сговор. Банды не любили огласку и предпочитали сначала решать втихую. Поэтому информация не сразу попадала к журналистам.

Такие порядки в городе были не всегда.

Грэйс Плэйс сначала был небольшой, обособленной деревней. В основном частные фермы, огороды, дачные дома – ничего примечательного.

Из-за необычных природных аномалий в деревне отстроили исследовательский центр и пригласили специалистов с разных уголков земли.

Семья по фамилии Дэвис, приехала в числе первых, поселилась рядом с лесом и построила большую усадьбу. Там, кстати, и по сей день живут их потомки.

Грэйс Дэвис и её муж Фердинанд, занялись благоустройством деревни на добровольных началах. Грэйс взяла на себя открытие школы, а её муж основал первый городской комитет. Они нашли деньги на починку железной дороги и наладили сообщение с соседними городками.

В этой семье горел огонь создавать, и строить добро на благо других людей.

Приезжали и другие люди, они привезли с собой семьи и свои обычаи, которые смешивалась с культурой места, превращая городок на задворках в многонациональное сообщество.

Деревня разрасталась, превращаясь в город. Благодаря семейству Грэйс, началась активная торговля с западными городами, построили лодочную станцию и справляли товары по реке. Появилась больница, полицейский участок, магазин, часовня, оранжереи. Город стал славится своими аграрными успехами. Фердинанд добился инвестиций от правительства. Открылся первый завод, и появились рабочие места. В город потянулись люди. Вместе с ними приехали и те, кто предпочёл теневой бизнес. Например, семья Агатес. Они сеяли не только благо. В оранжереях начали выращиваться экзотические цветы и травы. Пока одни строили лучшее общество, другие налаживали подпольную сеть.

Именно тогда городок переименовали в честь Грэйс, и на въезде появилась вывеска с красивыми синими буквами – «Грэйс Плэйс»[1].

Всё магию и странности места, связывали с семьёй Дэвис, говорят, первый Дар, привезли именно они. Сейчас об этом стали говорить ещё реже, эпоха уходила. Но когда дело касалось чего– то «ритуального» смело можно было предположить, что замешаны люди, верящие в магию и Дар.

Веру интересовала природа так называемого Дара, и она много о ней узнала. Считалось, что в Грэйс Плэйсе вся магия невидима. Никаких внешних проявлений. Разве, что иногда можно почувствовать специфический запах или заметить изменение температуры. Какую бы магию ни создал человек с даром, само действие не заметно. Виден только конечный результат. Морок, проклятье, сон, дезориентация, забывчивость, паника, боль, страх, смех – таково воздействие Дара.

Всё это описывалось в книгах, оставленных Рамоной, женщиной, жившей ещё при Грэйс. Она же писала, что магию гасили специально, и одного из тех, кто этим занимался звали Альбинос. Рамона писала, что часто носители Дара прибегали к ритуалам. Это помогало концентрировать Дар и призывать магию. Но Рамона никогда не писала, почему Альбинос магию гасил.

«Скорее всего это просто домыслы, привязка одной басни к другой», – думала Вера.

Альбиносом называли человека с красными глазами, длинными белыми волосами и бледной кожей. Говорили он живёт рядом с Озером Над Рекой.

Множество детей так или иначе сталкивались с ним. Часто видели его издалека или были им спасены. Почти все они рассказывали, как чуть не утонули на озере, а Альбинос их спас. Взрослые же почти никогда загадочного человека не встречали. Во всём город нашлось бы всего несколько человек, кто видел его, будучи зрелым. Вера была одна из них. В детстве ей не довелось повстречать Альбиноса, но, когда ей исполнилось пятнадцать она столкнулась с ним на утёсе.

У подростков было развлечение – ходить к Озеру над Рекой, и добегать до утёса, чтобы посоревноваться в смелости. Надо было разбежаться и у края обрыва резко затормозить, и бежать обратно. Риск заключался в том, что кромка была песчаной и мягкой, отчего было легко поскользнуться и упасть в реку. Подростки считали это занятие отличной забавой и тот, кто эффектнее коснётся края, считался смелым и крутым.

Вера хотела вписаться в новую компанию и решилась на авантюру, но в последний момент испугалась и остановилась. Над ней смеялись и потешались весь вечер. Девушка боялась стать предметом насмешек и решила пойти на утёс вечером потренироваться.

Она разбежалась, но затормозила сильно раньше. Страх не уходил. Перспектива оказаться в холодных водах реки и захлебнуться пугала. Вера встала топталась на краю утёса, оценивая его прочность.

– Кромка сегодня рыхлая. А песок катится вниз. – Раздался мужской голос.

Девушка обернулась и увидела за плечом стоящего Альбиноса. Она так испугалась, что чуть не шагнула назад, но он вовремя схватил её за рукав.

– Не стоит рисковать. Смерть в воде мучительна. Кромка рыхлая, песок катится вниз.

– Спасибо. – Сказала она, разглядывая незнакомца из детских рассказов.

Он был высок и бел как снег. Бледная кожа с синими прожилками вен казалась тусклой на фоне белых волос. Глаза же имели красный цвет, что пугало. Заострённые черты лица не придавали ему красоты, хоть и были привлекательными. Но люди их не замечали, они пялились на белые брови, ресницы и волосы, избегая красных глаз.

Мужчина был одет в чёрное пальто, под которым виднелась красная рубашка. На его фоне эта одежда выглядела так контрастно, что казалось, его забыли раскрасить. Он излучал непонятную энергетику: окутывающую и яркую. Как только он появился все звуки вокруг затихли, а изображение чуть откатывалось назад и размывалось. Словно вокруг плёлся кокон, запирая вас во времени.

– Не надо здесь играть, Вера. Озеро Над Рекой красивое, но опасное место. – Его голос успокаивал. – Помни: кромка рыхлая, а песок катится вниз.

Девушка была очарована его голосом, слышать его было необычно: в голове звенели колокольчики, а в груди рассыпался бисер.

Её напугал тот факт, что он знал её имя. Как такое возможно? Она нервно кивнула и выхватив свой рукав из его руки, побежала прочь. Именно после случившегося она заинтересовалась магией, легендами города и даром.

– Кромка рыхлая, а песок катится вниз. – Пробормотала Вера, вспоминая подробности встречи. Они часто произносила эти слова, как напоминание о встречи с таинственным и не заметила, как фраза стала привычкой.

[1] Грэйс Плэйс – место Грэйс

Друг познаётся в беде