Славные Времена. Том 1

Александр Брок

Славные Времена. Том 1

Глава 1. ПРОЩАНИЕ С ДОМОМ

Мы вывели из темной щели лошадей и радостно вдохнули воздух Верхнего Леса. Теплый, напитанный запахом горных трав и странных деревьев, он разительно отличался как от напитанного хвоей воздуха Нижнего Леса, так и от холодного, спертого воздуха внутри тесного прохода сквозь горный массив.

Амулет на шее у Нуры успокоился и перестал светиться. Сам я, как член семьи Хозяина Леса, проходил сквозь защиту без проблем, но мой егерь без амулета (именуемого в нашем доме 'графский пропуск наверх') не смог бы даже войти в щель.

Мы окинули привычным взором опушку Верхнего Леса: огромные, плотно стоящие деревья в двадцать человеческих ростов, густые заросли между ними, тень под ветвями, похожая на сумерки. Неумолкающие голоса редких, только здесь обитающих птиц напоминали, что лес не пуст, и в нем живут не только крылатые, но и четвероногие жители.

Я никогда не понимал, почему так разнятся Нижний и Верхний Леса. Нижний был довольно обычный горный лес с дикими плодовыми деревьями, оленями, горными волками и кабанами. Мне, человеку, рожденному в горах, он напоминал очень большой парк при нашем поместье. Охотники из городков графства регулярно испрашивали разрешения моего отца поохотиться в северных графских лесах, и наши егеря не чинили им препятствий.

Другое дело был Верхний лес – во много раз более дикий, волшебный, смертельно опасный из-за живущих здесь магических и уже исчезнувших внизу, как выражался мой отец, реликтовых зверей. Через не очень высокий горный хребет, разделяющий Леса, не переходили звери, не перелетали птицы, не могли перевалить люди. Даже гномы, как честно прихзнавались отцу вожди их кланов, не могли рыть под этой горной грядой – мешали горные духи подземелий. Кроме членов нашей семьи, только хозяева лесов – эльфы и драконы, не знающие границ в этом мире, могут появиться здесь. Ни эльфы, ни отец не знали происхождения этой границы – знали только, что связывающую Верх и Низ таинственную Щель проплавили драконы по просьбе моего прапрадеда. Возможно, живущие далеко за Верхним Лесом крылатые лучше нас понимали природу Верха, который на картах разделял наше графство и недоступные Драконовы Горы.

Тем не менее этот таинственный лес – моя волшебная страна, моя родина. По совету магов и эльфов, считавших, что дети, рожденные в магическом природном окружении, будут более удачливы, крепки здоровьем и более способны к магии, моя матушка рожала меня и моих сестер и брата в Верхнем Лесу. Каждый раз, когда приходило время, она поднималась через Щель с отцом и семейным магом-доктором и с караваном груженых лошадей. Егеря ставили шатры, сгружали мебель, натаскивали воды из чистейшего родника близ выхода из прохода, складывали очаги, грели воду, готовили еду, помощницы врача ставили столы, стулья, постели – и через два, самое долгое три дня жизни на природе матушка удивительно легко приносила ребенка. Первыми были две мои старшие сестры, затем появился я, ещё через шесть лет – мой младший брат, и после него – младшая сестра. На этом родители решили пока что остановиться.

Когда-то здесь же моя бабушка родила папу, дядьев и тетушек, а прабабка – деда – это наша вековая семейная традиция. Собственно говоря, и Верхний, и Нижний Лес принадлежат моему отцу и мне, как наследнику графства. И хотя лес смертельно опасен обычному человеку – он мой дом, такой же, как и наш замок. Я охотился в Нижнем и Верхнем Лесах сотни раз с тех пор, как достиг двенадцати лет и отец подарил мне на день рождения первое ружье.

Да и чего мне бояться здесь? Мои огромные и свирепые овчары, всегда ходившие со мной в леса, защитят от любого зверя (один раз они смогли остановить даже пещерного медведя – и уцелели при этом). А случись что неприятное – мне немедленно подаст помощь леший, хозяин Верхнего леса, живший в согласии с нашей семьей. Если он окажется далеко, а я потеряюсь, меня в два счета найдут эльфы из соседнего Великого Леса – они прекрасно знают все, что творится в наших Лесах. Наши леса неопасны для меня, они меня знают, и я чувствую себя в них более уверенно, чем в любом большом городе. Тем не менее, как известно, если не повезет, то убить вас могут и в родном доме.

Сегодня мы планировали особенную охоту. Я не взял с собой в Нижний Лес собак, поспорив с гостем – молодым баронетом – что и без овчаров добуду приличного кабана на стол. Вероятно, поэтому мой егерь Нура немного нервничал, выводя меня к подготовленной им засаде на кабаньей тропе.

И сейчас я шел в то место, где родился – и тоже очень нервничал без собак, хотя и не предвидел трудностей. До сих пор на охоте, идя за моими псами, я чувствовал себя, как за целой командой егерей, а сейчас нас было только двое.

Напоив лошадей и привязав их у Щели (это было безопасно – туда дикие звери даже подойти боялись из-за магии прохода), мы приготовили ружья и осторожно, очень осторожно ( ведь спереди не было наших собак) пошли по высокой траве в тени под деревьями, выглядывая зверей вокруг. Лес успокоился перед вечерней порой – жара упала, стали замолкать птицы. Только насекомые оживились и жужжали, летая вокруг.

Довольно быстро мы вышли на место, выбранное вчера Нурой, сели в засаду и начали ждать. Мы молчали – Нура следил за тропой, а я, чувствуя, что вокруг никого опасного нет, отдыхал, с наслаждением вдыхая запах лесных трав и цветов. Наступал мой очередной день рождения, и завтра мне исполнялось восемнадцать.

Наконец, Нура сделал знак и осторожно отвел ветку в сторону. Я мгновенно подобрался, поднял ружье, стараясь не шуметь, и прицелился в кабана, что стоял на поляне, слушая лес. Это был здоровенный, зрелый секач размером вдвое больше чем кабаны в Нижнем Лесу, с черно-синей шкурой, поросшей густой прочной шерстью. Слабое зрение мешало ему видеть нас.

'Заросли ему только шкуру причесывают' – завистливо подумал я, вспомнив о ободранных колючками ладонях, и слегка расслабил руки, чтобы не дрожали. Правило стрелка – не думай о себе, слейся с ружьем – давно было мною усвоено, и я привычно задержал дыхание и, поймав миг между ударами сердца, нажал на курок.

Выстрел громко прогрохотал в полуденной тишине, и синий дым сильной струёй выбросился вперед из ствола и заволок нас. Мы молча ждали, стоя в кустах. Нура со своим ружьем и рогатиной должен был прикрыть меня в случае, если огромный размером секач был бы только ранен и атаковал нас, но гневного рева животного не было слышно.

Наконец, пахнущий гарью дым развеялся. Пуля попала кабану в голову, под ухо, и он лежал на траве, хрипя и подергиваясь. Я победно оглянулся на егеря. Он тоже лежал ничком, выронив оружие.

Несколько мгновений я с ужасом смотрел на его заросший затылок и спину в старой охотничьей куртке. Там, среди пятен и царапин, не было видно ни стрелы, ни отверстия от пули. Я хотел броситься к нему, но не смог даже повернуть туловище. Холодная волна прошла по моему телу, сковывая мышцы.

Магия – с ужасом понял я, но не успел даже испугаться – амулет на шее вдруг стал горячим, отражая чужое волшебство. Я мгновенно пришел в себя. Все мышцы как будто пощипывало, но они уже слушались меня.

Мой лес замолчал. Даже насекомые куда-то исчезли. Неяркое зеленоватое сияние медленно двинулось по поляне, обтекая тушу кабана, приближаясь к нам. Я поднял глаза, и сквозь облачную преграду увидел восемь очень полных женщин в странной одежде, как будто сотканной из травы и скрепленной вместо шнурков и пуговиц листьями. Лица их были бледно-голубыми, глаза – бледно-зелеными. От женщин запахло травами и сыростью на всю поляну, как от старых деревьев. Они шли бесшумно, не было слышно даже шелеста густой травы горного леса.

– Не ждал увидеть вас, но приветствую, госпожи дриады, – вежливо сказал я, похолодев от дурного предчувствия. – Не могли бы вы помочь моему егерю?

– Он спит, – прошелестел в тишине холодный тихий голос из-за спин женщин. – И ты скоро уснешь таким сном. И вы никогда не проснетесь. И амулет твой не спасет тебя.

От этого непреклонного голоса меня пробрала дрожь. Из-за спин женщин вышла высохшая от времени старая дриада. По виду и голосу ей было по меньшей мере тысяча лет. Старейшая Дриада еле передвигала по расступающейся перед ней высокой – до колен – траве худые ноги, но глаза горели злобой, какую я никогда не замечал у кротких дриад.

– Сын хозяина леса. Моего леса. Где ты убиваешь. Моих зверей. Где ты умрешь, – хрипло сказала она, с ненавистью выговаривая короткие фразы.

'С каких это пор звери принадлежат дриаде?' – не без удивления подумал я. 'Похоже, старуха совсем спятила'.

Мне стало ясно, что происходит, и я, стиснув зубы, отогнал страх и взял себя в руки.

– Да, это наш лес, и мы всегда уважали дриад в нем, – холодно сказал я. – Если кто-то из вас против, ничем не могу помочь. Разбудите моего егеря побыстрее, если не хотите ссоры. Не думаю, что сестры поддержат тебя, Старейшая. Никто не отменял мести в наших владениях.

– Ссоры, – прошептала старуха. – Мы не боимся ссоры. Мы уходим рожать… в другой лес. Прочь от вас. Навсегда. И никто не узнает, кто убил нахального егеря. И нахального щенка того, кто именует себя хозяином моего леса. Я долго ждала этого мига. Теперь я ухожу. Это будет твой лес. Ты останешься в нем навсегда.

Только сейчас я увидел, что все остальные дриады беременны. Они дружно опустили глаза вниз. От них нельзя было ждать помощи. Преодолевая насланное оцепенение, я нагнулся и подобрал с травы заряженное ружье Нуры.

Волшебство старухи пока что слабо действовало на меня, только замедляя движения. Старейшая Дриада подняла вверх руки, заискрившиеся от магии леса, а я положил ставший как будто каменным палец на курок, готовясь к героическому усилию. Мы замерли, следя друг за другом. Все вокруг – и птицы, и насекомые – молчали. Затем листья на деревьях вокруг поляны сильно зашелестели, чувствуя поднятую старухой магию. Через мгновенье я или она должны были умереть.

– Не думаю, что это у тебя получится, безумная дриада, – неожиданно сказал из леса серебряный голос на нашем языке. Высокие фигуры в зеленой одежде и с луками в руках появились как будто из ничего на поляне сбоку от дриад. Те разом дернулись и втянули головы в плечи.

Союзные эльфы, пользуясь разрешением моего отца, всегда без проблем заходили в запретный для всех остальных соседей Верхний Лес через свои собственные проходы, и мне повезло, что их патруль оказался рядом в этот неприятный момент.

– Наша Владычица уважает права хозяев леса, – продолжил эльф с холодной улыбкой. – И не уважает спятивших дриад. Опусти руки, Старейшая. Твоя магия бессильна, когда наш дозор рядом. Назад, если не хочешь сгнить в траве!

Командир патруля союзников, мой старый знакомый эльф Леор из Лесной Стражи не шутил: его десяток давно уже наложил стрелы на луки и разобрал цели. Лица дриад из голубоватых стали зеленоватыми. Я знал, что их лесная магия, опасная для людей, легко разбивалась эльфами, и приободрился.

Старая дриада выпрямилась, медленно опуская руки, и прошипела по-эльфийски:

– Вы, эльфы, предаете нас людям. Зачем вам существа, назвавшие себя хозяевами леса?

– Тебе не понять, – спокойно сказал эльф своим чарующим голосом. – Ты, видно, сошла с ума, если считаешь, что лес только твой. Если кто сейчас и умрет, то ты.

Некоторое время все молчали. Я чувствовал, что магия дриады уже не может сковать меня. Вдруг одна из беременных дриад подняла опухшее лицо и посмотрела прямо на меня, и я узнал её. Она сильно изменилась, но улыбка и глаза остались прежними.

– Я не могу убить тебя, щенок, но я могу предсказать твои беды, – бешеным голосом сказала Старейшая на нашем языке, перехватив взгляд дриады. – Ты не станешь хозяином леса, ты будешь вечно скитаться по дальним краям, твои женщины бросят тебя, ты будешь бегать за драконицами, ты…

Тут она с двадцати шагов заглянула мне в глаза, как могут дриады, и я не успел отвернуться или отвести взор. Результат прорицания поразил всех вокруг – прочтя мое будущее, старуха вдруг побелела и зашаталась. Испуганные толстухи-дриады подхватили её за руки, чтобы не упала. Воцарилось молчание – и вдруг опять зажужжали насекомые, заговорили птицы.

Глядя на эльфов, я чувствовал, как сильно им хочется прибить наглых древесных женщин, но, подчиняясь хладнокровному Леору, они пока сдерживались.

– Позвольте нам уйти, – помолчав, вдруг обратилась старуха к Леору на эльфийском.

– Уходите, – презрительно пожал плечами эльф. – Рожайте в других лесах, не здесь. Мы заселим эти горы другими дриадами, поумнее и повежливее. Внизу их много родилось в последние сто лет – хозяин леса, по нашей просьбе, даст молодежи место для жизни в Верхнем Лесу. И они будут повежливее с его семьей, чем некоторые неблагодарные, выжившие из ума и бросающие родной лес.

– Только гнилых корней из нижних лесов вам и не хватает! – с ненавистью сказала старуха. Я не совсем понял эти слова, но за её спиной другие дриады переглядывались. Леор поднял брови. Надо было кончать – уже слишком много было сказано.

– Убирайтесь, и чтобы я больше вас не видел в наших лесах, – сказал я на эльфийском, снова наводя ружье на старуху. – Мое терпение на исходе. Как сын хозяина леса, я говорю вам: вон отсюда, предательницы.

Говоря это, я с усилием отвел глаза от той дриады, которую узнал. Мне показалось, что она смотрела на меня с мольбой.

– Убирайтесь – так сказал молодой хозяин, – холодно сказал эльф. – Если через десять стуков сердца вы ещё будете здесь…

Но их уже не было. Они рывком отошли к деревьям и исчезли так быстро, словно лес всосал их.

Леор кивнул крайнему эльфу, и часть патруля бесшумно шагнула в листву и исчезла вслед за дриадами.

– Они проследят, – сказал Леор своим волшебным голосом, который когда-то так чаровал моих маленьких сестер в поместье. – Но бьюсь о заклад – ты бы выиграл у неё, выстрелив первым. Уже две луны мы знаем, что она окончательно сходит с ума, и следим, кроме прочего, за её дриадами. Конечно, лучше бы прикончить старуху, но лес хочет, чтобы они ушли без боли. Кроме того, егерь жив, мастер Сергер – нет причины для мести.

– Это хорошо, что Нура жив, – с облегчением сказал я. – Но куда они уходят?

– Либо в герцогские леса, либо в леса рядом с грифонами.

– Но у нас с соседями договор. Они не смогли бы скрыться, если бы убили меня.

– При всей своей магии и связи с лесом дриады – необразованные существа, не имеющие понятия о пограничных договорах, – пояснил Леор. – Уйдя за ваши горные хребты, они неожиданно узнают, что хозяин гор и лесов Серебряного Предела лорд Кирмон – друг вашего отца, и по его просьбе может их просто изгнать. А что сделала бы его дочь, ваша подруга Алтейа – даже не представляю себе. Вы ведь знаете, что дружба с семьей Кирмона нерушима. При мысли об опасности для вас, или вашего юного брата, или для ваших сестер леди Алтейа может разорвать этих глупых дриад на части.

Я мстительно усмехнулся при мысли, что недовольные лесные создания, предав наш лес, не смогут найти себе другой.

– Но давайте приведем в чувство нашего друга Нуру, – сказал Леор. Он нагнулся и перевернул егеря на спину, затем поднес ему к носу маленький флакон черного стекла с эльфийским узором – травы, ветки и цветы в овалах. Тот сразу пришел в себя, поднял голову и взволнованно сказал:

– Хозяин, дриады разом выходят на поляну. Тут что-то не так!

– Ты, Нура, успел заметить дриад, за что они тебя и усыпили, – улыбаясь, сказал Леор. – Не знаю, кто ещё из людей успел бы. Я всегда знал, что лучше тебя нет егеря у графа.

– Напомни вечером, что тебе надо носить защитный амулет, – сказал я бледному Нуре. – Я потом расскажу. Безумная старуха может вернуться.

У Нуры глаза полезли на лоб от удивления, но он промолчал.

– Если они вернутся, мы их, с твоего разрешения, сын хозяина леса, уничтожим, – спокойно сказал эльф. – Предать можно только раз – второй раз возмездие не замедлит. Они предали тебя сегодня. Им уже нет места здесь.

– Если они вернутся, вы сможете прибить старуху, а остальных пощадить? – делая вид, что речь идет о пустяках, спросил я. – Ведь она угоняет их насильно, я уверен.

Эльф поднял на меня свои серые глаза.

– Конечно, – сказал он со всепонимающей улыбкой. – Я рад видеть, что ты не забываешь прошлого. Если они вернутся – пострадает только старуха. Но мы не можем вернуть ее… их силой – они принадлежат старухе и имеют право уйти из леса.

Эльфы пошли с пограничным обходом дальше, убедившись, что дриады убрались. Проводив их благодарным взглядом, я приложил руку ко стволу ближайшего дерева и вопросил лес, как меня учила эта самая узнанная дриада – где хозяин лесной нечисти? Деревья ответили, что он где-то далеко. Ясно, подумал я, старуха собрала напоследок все силы и вышибла лешего из леса, чтобы не мешал разобраться со мной, но убить его не смогла, и он сбежал. Ничего, скоро вернется: лес остался его вотчиной после ухода старухи.

Нура быстро пришел в себя и привел снизу вьючных лошадей. Мы с трудом отрубили топором кое-какие части от туши огромного кабана, погрузили на лошадей, затем, глотнув водки из моей фляжки для поддержки духа, начали привычный путь по охотничьей тропе вниз, к Щели и далее к замку. Перед выходом я еще раз посмотрел на кусты, у которых стояла старая злобная дриада, на лежащую в высокой синей траве огромную тушу, и, наконец-то придя в себя после стычки, вполне осознал, что если бы не амулет, подаренный мне школьной подругой (я даже погладил его у себя на груди), и не эльфийский патруль, то мы с Нурой сейчас лежали бы рядом с кабаном, а через день, когда отец забеспокоился бы и послал спасательную партию, егеря снесли бы нас вниз для похорон.

Чувствовали мы себя после магической атаки, скажем прямо, неважно. Амулет защитил меня от паралича, но не мог вернуть силы, а Нура прямо-таки шатался в седле после магического удара. Всю дорогу вниз егерь мрачно молчал и не спускал глаз с тропы. Я же обдумывал странную мысль: как это так наш неожиданный спор с малознакомым баронетом Фирном, приведший меня в Верхний лес без моих охотничьих собак, совпал с неожиданным нападением старухи-дриады, чего у нас никогда не случалось?

Будь со мной псы, они просто разорвали бы эту сумасшедшую на месте, и никакая лесная магия ей не помогла бы: преданную человеку собаку зачаровать против хозяина невозможно, это один из принципов магии поведения. Два совпадения – не слишком ли много для одного раза?

Между прочим, гостящие в нашей маленькой столице графства Фирны всегда склонялись к нашему соседу герцогу Сарогу, а когда-то давно даже приносили им вассальную клятву, вдруг вспомнил я. Лично мы с отцом против Сарогов ничего не имели, но за последние пятьдесят лет мои дед и прадед два раза разбивали их личные армии, когда они пытались захватить наше графство. Интересно…

Наконец мы прошли последний пикет наших горных егерей и вышли из-под лесных ветвей на огромный луг, после живущего ночной жизнью леса поражавший своей тишиной. Луны еще не вышли, и тысячи ярких северных звезд сияли на небе. В огромном темном пространствы мы увидели вдали светлое пятно поместья и огни городка за ним.

Ярко освещенные фонарями-амулетами, сложенные много лет назад союзными гномами из огромных камней серые стены замка в четыре человеческих роста были хорошо видны даже в темноте. Над ними высились белые башни нашего дома.

Мы приближались, и твердыня, построенная ещё прадедом и много раз выдержавшая атаки соседей-герцогов, росла на глазах. Наконец, мы подьехали по мощеной желтым кирпичем дороге к стене и постучались в ворота с нашим гербом, вызывая стражу. Впрочем, гвардейцы отца уже рассмотрели нас со стенных постов и отпирали запоры.

Отец, высокий, темноволосый, чисто выбритый, несмотря на вечер, по сигналу охраны встретил нас у дверей дома, одетый по-домашнему – без шляпы, в том же старом сером камзоле для хозяйства, что и последние десять лет. Он внимательно выслушал меня и егеря, но ничего не сказал. Затем, отпустив Нуру отдать мясо кабана на кухню и отвести лошадей на конюшню, папа завел меня в свой кабинет – не парадный, для деловых гостей и торговых представителей, а настоящий, где он писал распоряжения и контракты, и хранил все важные документы.

В кабинете он, как обычно, усадил меня за стол под картой графства, на которой был начерчен секретный план будущего северного пути через Страну Драконов, сам налил нам по бокалу сладкого вина и спросил:

– Нужно ли послать погоню и прихлопнуть опасную старуху? Егеря её, может быть, смогут догнать, а наш маг парализует колдовство.

– Нет, папа, – сразу ответил я. – Она не вернется, а если вздумает – эльфы с ней разберутся. А сейчас дриад в лесу уже не найти – они далеко.

– Надо будет поговорить с эльфом-управляющим Великого Леса, чтобы он привел нам новых дриад, в этот лес, и в новые, которые я сажаю, – задумчиво сказал отец. – Так будет лучше. Леса не могут быстро расти без хозяек. Так ты говоришь, амулет спас тебя?

– Да – драконий, для охоты, – ответил я, показывая фигурный камень на крепкой медной цепочке. – Альта подарила.

– Маме пока не говори о стычке, я сам скажу, – сказал папа, положив на стол большие руки, привычные к ружью и мечу. – Теперь надо позаботиться о кое-чем посильнее, чем твой старый камешек. Я и Кирмон увешаем тебя драконьими амулетами. Думаю, скоро я узнаю, кто мог стоять за древесной старухой.

Я поделился с ним своими соображениями о вчерашнем споре с Фирном. Отец выслушал меня, подняв брови, а затем добавил сомнений – он сообщил, что Фирны вечером откланялись и срочно уехали к себе в герцогство Сарот, где и проживали. Молодой баронет, таким образом, даже не дождался результата спора, что выглядело не особенно благородно.

– Сбежал, значит, – вздохнул папа. – А ты чуть не сносил головы. Похоже, у Сарота имеются хорошие шпионы. Да и без магов не обошлось, конечно. Наша разведка и союзные эльфы займутся этим завтра же. Так или иначе, счет покушениям на тебя как наследника открыт.

Он побарабанил пальцами по столу.

– Ну как, ты не жалеешь и своем споре?

– Ты знаешь, отец, я не жалею, даже если это и покушение. Раз в жизни в Верхний Лес нужно пойти без собак. Надо почувствовать настоящую опасность. Согласись, за нашими псами я как за каменной стеной – уж очень безопасно для охотника.

Отец весело улыбнулся, несмотря на очень серьезный характер разговора. Он понял меня. Затем его лицо снова стало серьезным.

– Кто не рискует – тот не живет, сынок, если, конечно, рискует с умом. Но все не так просто. По традициям нашей семьи, ты взрослый человек. На охоте ты сам или с егерями брал на Верхе туров, рысей, горных волков, медведей, и даже взял пещерного медведя – это редкая и опасная добыча. Но на этих охотах ты был с нашими собаками, горными овчарами. Сейчас, только один раз, ты из принципа пошел на кабана без собак, зачем-то поспорив с сыном Фирна – и чуть не погиб. Это было ловко проделано. Кто-то, похоже, неплохо изучил твой характер. Сын Фирна, на мой взгляд – не особенно умный молодой человек, и, возможно, действовал с чьей-то подачи. Уж не с отцовской ли? Старший Фирн притворяется простачком, но это один из секретных советников своего герцога, он очень хитер, как считают хорошо знающие его люди. Тебя, как когда-то говорили у нас в кавалерийском училище, поймали 'на слабо', и это было не очень умно с твоей стороны. С другой стороны, это действительно очень похоже на засаду. Старуха-дриада, несомненно, знала, что ты пойдешь в лес без собак и только с одним егерем. К тому же, наш леший, хранитель леса, с которым у нас договор, не появился на поляне во время стычки с дриадами. Интересно, жив ли он?

– Он жив, но бежал от старухи, – сказал я. – Я чувствовал его. Сейчас, конечно, он вернется. Интересно, чем это она его выбила из леса? Не иначе, боевым амулетом – просто так с хозяином леса ей было бы не справиться.

Папа задумался.

– Ладно, об этом я с эльфами поговорю, и с самим лешим. Но теперь ты в лес без собак ни ногой – это приказ. Понятно?

– Хорошо, отец, – послушно сказал я, понимая, что папа прав.

– Я посылаю тебя учиться в столицу, – продолжил отец. – Там может быть ещё опаснее. У нас много врагов, и наше графство многие мечтают подвинуть – уж больно мы верны королю, находясь в тылу не особенно лояльных северных герцогств. Слишком часто мы разбивали войска мятежных герцогов. Все время помни: ты – мой наследник, будущий старший граф.

Он холодно усмехнулся:

– Возможны такие обычные для столицы вещи, как покушения, дуэли, отравления, нечистая карточная игра для порчи репутации, подкупленные женщины, и многое другое… Первый год я буду часто бывать в столице, помогу при случае. Но не забывай, что ты уже взрослый, и смотри за собой. Следи за людьми, изучай их. И будь осторожен. Мне не хочется хоронить тебя, и готовить к управлению графством твоего младшего брата. Мы ещё поговорим об этом…