Мой муж – предатель

– Это ужасно, – произнесла я, на что Игорь странно улыбнулся.

Он снова приблизился ко мне, словно уловил, что так мне сложнее думать. Его близость действовала на меня. Это невозможно было отрицать. Как невозможно было отмахнуться от того факта, что его рубашка пахла моим любимым мужским парфюмом.

– Это уже случилось, – парировал Игорь и провел широкой ладонью по деревянной столешнице, словно проводил черту и показывал, что больше не хочет говорить об измене жены. – Ты раньше бывала в этом баре?

– Только вывеску видела. Я проезжаю мимо, когда еду на работу. Но зашла впервые.

– И как? Нравится?

Игорь отклонился от стойки и обвел полутемный зал внимательным взглядом. Словно вдруг решил понять, куда его занесло.

– Так себе. – Стул подо мной скрипнул, когда я обернулась через плечо. – Музыка странная, бармены любезны с мужчинами, а вот на девушек не обращают внимания. Приходится быть настойчивой, а я это дело не люблю.

– Значит, в этом баре всегда платят мужчины. Такая публика.

Я усмехнулась.

– За тебя часто платят мужчины? – вдруг спросил Игорь.

– Ты к чему-то клонишь? – Я сощурилась.

– Я пьян и хочу честности. Ты до сих пор не замужем, потому что ищешь мужика побогаче? С такой внешкой у тебя точно уже было несколько предложений.

– Думаешь, я охотница за деньгами?

– Я ничего не думаю. Я задаю вопрос.

– Это низость, а не вопрос.

– Мы в баре, Саша. Они для этого созданы. Тут спрашивают и даже предлагают низости.

Его темные глаза впились в мое лицо. Мне показалось, что вокруг погасли огни. Я вдруг увидела его подноготную. Эмоции, которые он прятал за безразличным и сухим тоном. Все-таки в нем клокотала злость. Хотя как могло быть иначе после измены супруги? И он сам не замечал, как выпускал эту злость на меня.

– Зачем тебе это знать? Зачем лишняя информация? – Я подловила пальцами бокал и сделала два глотка. – Я так поняла, ты ищешь приключение на одну ночь.

– Ты постоянно уходишь от ответов.

– Значит, мне не нравятся твои вопросы.

Я погладила край бокала, а потом оттолкнулась от стойки.

– Я хочу на свежий воздух.

Я соскочила со стула и пошла к выходу, оставив Игорю возможность расплатиться. Он сделал это быстро и появился на прокуренной улице вслед за мной. Он сразу стянул свой пиджак и набросил на мои плечи, которые пару раз лизнул ночной прохладный ветер.

В тот момент я еще ничего не чувствовала к Игорю. Да, он был обаятельный и сексуальный и умел рождать правильные импульсы. Меня тянуло к нему, но это был легкий разряд влечения к молодому красивому мужчине и ничего больше. Главная причина была в другом: я жаждала отчаянных поступков.

Мне безумно хотелось перечеркнуть свою прошлую – скучную, однообразную, выверенную и сто раз правильную! – жизнь. Сделать опрометчивый шаг и проверить: рухнут небеса или нет? Часть меня даже хотела, чтобы рухнули… Настолько я загнала себя в тупик, в котором разучилась хоть что-то чувствовать.

– Моя машина стоит неподалеку, – бросил Игорь.

– Ты сам сказал, что пьян…

– Я не собираюсь садиться за руль.

Повисла звонкая тишина. Я запрокинула голову, чтобы увидеть его лицо. На нем играли фиолетовые тени от неоновой рекламы.

– Хочешь трахнуть меня на парковке?

– Хочу, – кивнул он.

Он обхватил мою ладонь и потянул за собой. Первые два шага я сделала не по асфальту, а по палубе корабля, который раскачивался на высоких волнах. Но потом я пришла в себя, вдохнула вечерний воздух и перехватила длинные пальцы Игоря, когда он открыл заднюю дверцу. Только я не нашла что сказать, вместо этого впилась в его красивые, еще женатые губы… и пропала.

Именно в тот момент.

Именно тогда.

Глава 4

Брат мужа отвозит меня в больницу. Мы минуем симпатичный кафетерий, который кажется маяком другой жизни. Счастливой, а не той, что висит на волоске. Здесь можно выпить кофе в картонном стаканчике и заказать круассан или бутерброд с сыром. Вместо этого мы поворачиваем к лифтам. И тут новая реальность сразу напоминает о себе. Громко и грубо бьются дверцы служебного лифта, на котором перевозят инвалидные коляски и каталки.

Я вздрагиваю от противного звука и непроизвольно наклоняюсь к Олегу. Он кладет ладонь на мою спину, но не произносит ни звука. И так всё ясно. Мы оба переживаем.

– Тут нужны бахилы, – Олег подает мне пачку и указывает на лавочки, которые стоят у входа в отделение. – Посиди пока тут, я поищу врача.

Он проходит внутрь, протискиваясь через узкую створку. Почему-то открыта только она, а широкая часть двери заблокирована. Я остаюсь ждать в коридоре, рассматривая то район новостроек в окне напротив, то медицинский персонал. Я упустила момент, когда в государственных клиниках произошла столь стремительная смена поколений. Вокруг мои ровесники в белых халатах – со страничками в соцсетях, модными прическами и свежими симпатичными лицами.

– Саша, – зовет Олег, когда я совершенно теряю счет времени. – Я всё узнал.

– Ты видел врача?

– Да, мы поговорили.

– И что он сказал?

– Всё намного лучше, чем он думал вчера. Врачи какого-то хера любят сгущать краски и готовить к самому худшему. – Олег проводит широкой ладонью по волосам. – Игоря только что перевели из реанимации.

– Боже, – с моих губ слетает облегченный выдох. – Так он в порядке?

– В относительном. У него перелом ключицы и сотрясение, но ничего критичного. Приехал человек Самсонова, они провели все обследования, и страшные диагнозы не подтвердились. Игорь, можно сказать, родился в рубашке, он потерял кровь из-за рассечения, но головой он приложился настолько удачно, насколько это вообще возможно.

– Это не смешно, Олег.

– Это нервное, прости.

– А к нему можно? Сейчас?

– Он может спать, но пойдем. Я узнал номер палаты. Он в платной, там только он.

Я киваю и машинально поправляю сбившиеся волосы. Вот это точно нервное. Я следую за Олегом, который берет на себя роль проводника. Он успел узнать не только номер палаты, но и направление. Он приводит нас к белой двери, которая вдруг открывается. Из палаты выходит медсестра в синей униформе.

– Здравствуйте, – заговаривает она тихим голосом. – Меня предупредили, что придут родственники.

Она придерживает дверь для нас и коротким кивком показывает, что мы можем проходить.

– Там есть кнопка. Если что-то понадобится, вызывайте. Но не задерживайтесь, ему сейчас нужен отдых.

Она говорит еще что-то, но я больше не могу стоять на пороге. Меня тянет канатами внутрь. Мне нужно увидеть лицо мужа, увидеть, в каком он состоянии и что с ним не случилось ничего непоправимого. Прошли какие-то сутки, а мне кажется, словно между вчера и сегодня пролегла вечность. Разлом из переживаний и страха.

– Игорь, – зову его на выдохе, но так тихо, что мой собственный пульс стучит в ушах намного громче.

Игорь лежит с закрытыми глазами в белом облаке больничных простыней и трубок. К нему подключены какие-то датчики, а вся левая сторона тела перебинтована. И он бледный. Изможденный, из-за чего не поворачивается язык сказать, что он спит. Нет, он приходит в себя. Копит силы после ужасного испытания.

– Милый, – мой голос все тем же неуверенным шепотом крадется к нему. – Ты меня не слышишь, но я здесь.

Как же я его люблю…

Сердце щемит, и кажется, что оно не может справиться со всеми эмоциями разом. Я подхожу к кровати Игоря и кладу ладони на ее высокие борты. Сжимаю их с силой, но потом все же не могу удержаться и дотрагиваюсь до длинных крепких пальцев мужа. Они не двигаются, хотя часть меня по-наивному ждет, что он вот-вот сожмет мою ладонь в ответ и согреет своим теплом. Ведь это такая мелочь… Сколько раз он так делал? Сотню? Больше? Я успела привыкнуть, а теперь оказывается, что это не мелочь, а ценность. То, что мне так нужно. То, чего я так жду.

– Все хорошо, Саша, – произносит Олег из-за моей спины. – Он отдыхает…

– Да, я понимаю. Просто никогда не думала, что увижу его в таком состоянии.

– Есть и хорошие моменты. Игорь всё отказывался брать отпуск, а тут хоть отоспится.

– Ты правда продолжаешь подшучивать?

– Мой брат не в реанимации. Меня отпустило. – Олег ловит мой взгляд, а потом кладет ладонь на мое плечо. – Тебе тоже нужно выдохнуть.

В этот момент я чувствую прикосновение.

Рука мужа чуть сдвигается, задевая мои онемевшие пальцы, а потом вдруг наливается силой. Я ощущаю, как он забирает мою ладонь в надежный замок, и на мгновение замираю. Всего на мгновение. Следом я подаюсь вперед, наклоняясь к Игорю и кладя вторую руку на его запястье.

Он открывает глаза и встречается со мной взглядами. Мой напряженный и его расфокусированный, мы не можем сразу приноровиться друг к другу. Я жду, когда он поймет, кто перед ним, и переношу ладонь на его лицо. Поглаживаю его щеку, которая немного колется щетиной.

– Это я, милый, – произношу с улыбкой. – Я тут, рядом. С тобой всё хорошо, не переживай…

Игорь издает неопределенный звук, пытаясь прочистить горло. Его взгляд остается холодным и колючим. Он продолжает молчать, а на его лбу собираются глубокие морщины. Он хмурится, и это продолжается до тех пор, пока он не замечает своего брата. Тут он заметно расслабляется и даже усмехается одними уголками губ.

– Олежа, – хрипит Игорь. – Я в больнице, да?

– Да, брат. – Олег становится с другой стороны кровати. – После аварии. Аварию помнишь?

– Смутно… Я вроде был с кем-то…

– С Марком, – кивает Олег.

– Точно. – Игорь закрывает глаза и берет паузу. – Не нужно…

Я не сразу понимаю, что его “не нужно” относится ко мне. Он находит силы и стряхивает мои пальцы со своей ладони. Я не понимаю, что происходит, и считываю то же непонимание в глазах Игоря, когда он вновь открывает их. Он смотрит на меня как на чужого и совершенно лишнего здесь человека.

– Как вас зовут? – спрашивает он, глядя мне прямо в глаза. – Вы медсестра?

Медсестра?

Что он такое говорит?

– Игорь, – я улыбаюсь ему и снова тянусь к его запястью, – ты меня не узнал?

Я жду, когда в его глубоких глазах прояснится. Вот сейчас… Сейчас он придет в себя и посмотрит на меня с теплом и любовью.

Но этого не происходит. Пауза затягивается, и я чувствую, как холодеют мои пальцы, а в груди начинает ныть пугающая пустота.

– А должен? – произносит Игорь, и по его голосу становится ясно, что он отдал последние накопленные силы, он вот-вот отключится. – Я не понимаю…

– Отдыхай, – вмешивается Олег. – Потом поговорим.

– Подожди, а Марк? – спохватывается Игорь и кривится, пытаясь удержаться в сознании. – Он в порядке?

– Да, он везучий сукин сын.

– Хорошо, – выдыхает Игорь и вновь закрывает глаза. – Позвони Владе…

Он не договаривает фразу, засыпая. Все слова исчезают, остается только его прерывистое дыхание, которое постепенно успокаивается и находит умиротворенный ритм. Я же остаюсь оглушенной и едва осознаю, что только что произошло.

Он не узнал меня?

Как такое возможно?

Между нашими лицами оставалось сантиметров двадцать, и он заглядывал мне в глаза… Но ничего не щелкнуло. Он сразу заметил брата и вспомнил, что был в машине с Марком. А на меня никак не отреагировал. Вернее, принял за медсестру.

И что он сказал в конце? Я же не ослышалась?

Он назвал имя своей первой жены…

– Саша, – Олег вырывает меня из мыслей строгим голосом. – Нам надо идти, пока персонал не начал ругаться.

– Он сказал “позвони Владе”? – Я порывисто оборачиваюсь к нему. – Ты же тоже слышал…

– Он бредит, это нормально после тяжелой аварии.

Нет, это ненормально.

Я вскакиваю со своего места. Слепым маневром выбегаю в коридор, чтобы не разбудить Игоря, потому что чувствую, что самоконтроль идет к черту. Я так надеялась, что с мужем всё будет хорошо, и так обрадовалась, когда Олег сказал, что его перевели из реанимации в палату. Но теперь не знаю, за что хвататься. Игорь жив, он не в критическом состоянии, только вот он смотрел на меня так, словно видел впервые в жизни. От этого холодеет всё внутри. Это страшно. Страшно поймать безразличие, которым одаривают незнакомцев, в родных любимых глазах.

– Олег, он решил, что я медсестра! – я не повышаю голос, но вспыхиваю опаленными эмоциями, когда Олег выходит в коридор вслед за мной. – Что с ним? Так не должно быть, просто не должно… Как он мог не понять, что перед ним я?

У Олега нет ответа.

Как и у врача. Он выглядит озадаченным и предлагает дождаться завтрашнего дня, чтобы дать Игорю больше времени на отдых. Я отказываюсь уезжать из больницы, Олег пытается протестовать, но его вскоре одолевают бизнес-звонки. Он остался за главного в компании, подменяя Игоря, и у него явно нет времени на споры со мной. Это играет мне на руку, я провожаю его к машине, а потом поднимаюсь в кафетерий.

В нем немноголюдно, поток посетителей схлынул и оставил пустые столики. Даже у окна можно присесть. Я оплачиваю черный чай и какой-то то ли десерт, то ли йогурт. Я теряюсь у витрины и поэтому соглашаюсь на то, на что указывает девушка за прилавком.

На часах только два часа дня, но у меня под рукой сотовый. Я сценарист, и этого достаточно, чтобы я смогла поработать. Я открываю файл, стараясь вчитаться в свои последние строчки. Это нужно, чтобы поймать нужное настроение и продолжить выстраивать вымышленные судьбы строчка за строчкой. Но ничего не выходит. На стрессе я лишь перелистываю страницы туда-сюда и в конце концов признаюсь себе, что занимаюсь бессмыслицей.

– Может, взять тебе что-нибудь другое? – сверху падает знакомый голос.

Я запрокидываю голову и вижу Марка. На нем черная футболка, на которой нарисована отвесная скала с острыми краями, брутальная кожанка и серые потертые джинсы. Он внимательно смотрит на мое лицо и, кажется, проверяет мое состояние.

– Это выглядит так себе. – Он указывает на мой то ли десерт, то ли йогурт.

– Возьми, – я с легкостью соглашаюсь. – Тебе Олег позвонил?

– Нет, я сам решил заехать. Тут стеклянный переход, и я увидел тебя из другого крыла.

– Значит, ты еще не знаешь…

– О чем?

– Кажется, Игорь забыл меня.

Глава 5

Кажется, Игорь забыл меня.

Эти слова слетают с губ случайно.

Наверное, я драматизирую. Игорь еще не до конца пришел в себя, чтобы делать хоть какие-то выводы. Я тороплюсь, ведь можно найти десяток объяснений его состояния. Но ужасное предчувствие точит меня изнутри. Я буквально кожей и каждой клеточкой своего организма ощущаю, что происходит что-то очень плохое. Я не знаю, как с этим быть, и подспудно боюсь, что завтра станет только хуже.

– Что значит забыл? – хмурится Марк.

На его высоком лбу можно проследить две горизонтальные морщины. Я смотрю на его искреннюю реакцию и думаю о том, что наверняка выглядела так же, когда мой муж отказался понимать, кто стоит перед ним.

– Он пришел в себя, когда мы с Олегом зашли к нему. И своего брата он сразу узнал, а вот на меня посмотрел как на чужую.

Я отворачиваюсь к окну. Нервы снова сдают, и я не хочу смотреть Марку в глаза в мгновение слабости.

– Врач пока не может ничего прояснить. Говорит, надо ждать до завтра.

– Подожди… То есть Игорь смотрел на тебя и не понял, кто ты?

– Именно так, Марк.

Повисает неуютная тишина. Я не помогаю Марку осмыслить новости (кто бы мне помог!), а просто пережидаю эти мгновения. Меня спасает телефонный звонок. Мой сотовый играет стандартной мелодией, и я вижу на экране надпись “Центр Эко”.

– Черт, – произношу на выдохе, но отвечаю на звонок: – Слушаю.

– Александра, добрый день. Я звоню по поводу вашей записи в клинику “Центр Эко”, вы оставляли заявку на запись к репродуктологу.

– Да…

– Мы нашли окошко на эту пятницу. Вы сможете приехать в три часа дня?

– Уже в пятницу? Так быстро? Прошлый раз я ждала очередь почти месяц.

Менеджер на том конце теряется из-за моего злого тона. Она звонит с радостной новостью, демонстрируя чудеса клиентоориентированности, ведь мне так быстро нашли время, а я почему-то недовольна. Я и сама понимаю, что звучу странно. Но не могу совладать с собой.

Это какой-то сюр!

Именно сейчас они нашли окошко!

Именно сейчас подсуетились, чтобы моя мечта о ребенке смогла сбыться!

Мне становится смешно. Я хмыкаю, а потом не могу сдержаться и заливаюсь. Меня сносит волной наэлектризованных эмоций, я совершенно теряюсь и хоть немного прихожу в себя, когда Марк забирает из моей ладони сотовый. Он сбрасывает звонок и закидывает телефон в карман своей куртки.

– Увидел что-то интересное? – грубо обращается он к мужику, который не может оторвать взгляд от моей внезапной истерики.

Тот молча отворачивается. А я ощущаю, как Марк приобнимает меня за плечи и отрывает от стула. Он так ловко сгребает меня в охапку, что мы всего за пару секунд покидаем кафетерий. Я вроде бы иду сама, но моя обувь едва касается пола. Марк крепко держит меня, а через порожки и ступеньки переносит, как маленького ребенка.

Я поддаюсь ему, проигрывая его мужской силе. В это мгновение мне хочется быть слабой. А Марк просто образец грубой и даже неотесанной мужественности. Еще эта его черная косуха. И татуировки, шрамы…

– Марк, – зову его, когда в голове проясняется и я понимаю, что мы оказались на парковке. – Я не хочу уезжать.

– Посиди в машине. Тебе нужно прийти в себя и чтобы никто не пялился.

Он не дает мне времени, чтобы обдумать свое предложение, и усаживает в просторный салон внедорожника. Сам не садится, а продолжает стоять у раскрытой пассажирской дверцы. Как сторож, честное слово.

Или санитар.

Мои губы вновь кривит нервная улыбка.

– Чья это машина? – спрашиваю его, вынуждая нагнуться и заглянуть ко мне в салон.

– Взял в аренду, – отвечает Марк.

– Крутая. – Я закусываю нижнюю губу и понимаю, что в голове так пусто, что я могу произносить лишь очевидные вещи, например, что эта машина черная. – Марк, ты не думай, я в порядке… Это вообще на меня не похоже…

– Что тебя так триггернуло?

– Что?

– Я о звонке. Что тебе такого сказали?

– А-а-а, это… Меня с Игорем хотели записать к врачу. Мы с ним сейчас проходим обследование, чтобы родить ребенка.

В сумрачных глазах Марка что-то происходит. Я не могу объяснить это, они то ли темнеют, то ли напитываются неясными эмоциями.

– Ты хочешь родить от него ребенка?

– Конечно, он мой муж, – отвечаю на автомате и следом осекаюсь. – Вообще, это странный вопрос, Марк.

– Почему? Просто я много общался с Игорем в последнее время, и он ни разу не заикнулся, что вы планируете рождение ребенка.

Я щурюсь. Теперь не только взгляд Марка, но и его голос как будто царапает меня.

– И когда вы общались в последний раз? – спрашиваю. – До аварии, я имею в виду.

– Последний раз? Кажется, Игорь прилетал ко мне на виллу в Сочи.

– Когда, Марк?

– В конце апреля.

– Исключено. Он был в командировке в Питере.

– Хм. – Марк продолжает смотреть мне прямо в глаза, а на его волевом лице не дергается ни один мускул. – Тогда, наверное, что-то путаю.

Звучит фальшиво.

Настолько сильно, что можно решить, что он даже не думал добавить своему голосу хоть каплю честности. Он как будто специально путает меня.

А меня сейчас легко сбить с толку. Я отворачиваюсь от Марка и некоторое время просто молчу. Ловлю себя на том, что не хочу уезжать. Словно, если я окажусь далеко от больницы, порвется последняя тонкая ниточка, которая связывает меня с мужем.

– Не сходи с ума, Саша, – приказываю самой себе.

Я провожу ладонями по лицу, сбрасывая наваждение, и ловлю пальцами язычок ремня безопасности.

– Отвези меня в старый офис мужа, – прошу Марка.

– Не проблема, – он кивает, – только я не знаю адрес.

– Я покажу дорогу.

Секунд через тридцать Марк заводит мотор и выезжает с парковки клиники. Он не задает лишних вопросов. Кажется, он рад, что я согласилась уехать, и ему все равно, куда мы направляемся.

Мы покидаем центральную часть города и оказываемся в спальнике, который активно застраивают новыми домами. То тут, то там торчат строительные краны, а рекламные щиты призывают купить квартиру со скидкой.

– Вот тут налево, – я подсказываю Марку последний поворот.

Вскоре над дорогой вырастает кирпичное здание. Я давно не была в нем. Игорь зачем-то продолжает оплачивать здесь аренду, хотя после нашей свадьбы дела пошли в гору и он перевез свою компанию в место намного лучше.

– Я у ворот припаркуюсь, нормально? – спрашивает Марк, когда с трудом находит пустой карман.

– Да, отлично… Я вообще думала, что стоянка будет пустой.

– Почему?

– Здесь никого нет, Игорь давно перенес офис в другое место вместе со всеми процессами.

– Но место не выглядит заброшенным, – сообщает Марк и первым открывает дверцу.

Он прав. Место выглядит так, словно здесь продолжаются рабочие будни. Я выхожу из машины и направляюсь к крыльцу с каменными ступеньками. Нахожу в сумочке паспорт и надеюсь, что охранник пропустит нас.

Я просто хочу пройтись по старым коридорам. Меня тянет туда, где мы с Игорем были беззаботно счастливы. Когда наш роман только начинался, я часто приезжала сюда и пропадала в его объятиях. Он заказывал мне зеленый чай с медом, а сам поглощал исключительно черный кофе. Он так много работал, что мне приходилось закрывать дверь его кабинета на замок и первой расстегивать свою блузку. Тогда он уже не мог сопротивляться, отбрасывал чертовы отчеты и документы и с силой притягивал меня к себе. Я обожала его запах, в котором было больше нот авиационного топлива, чем одеколона. Игорь часто выезжал на аэродром и, кажется, был пропитан каждой успешной сделкой насквозь.

– Запиши: Александра Кирсанова, жена твоего босса, и сопровождающий, – строгий голос Марка выдергивает меня из раздумий.

Марк берет общение с охранником на себя, после чего показывает ладонью, что можно идти дальше. Охранник молча делает пометки в журнале и возвращается усталым взглядом к экрану своего сотового.

– На какой этаж? – спрашивает Марк у лифта.

– На третий. Там у Игоря был кабинет.

– Приступ ностальгии?

– Что?

– С этим местом связаны хорошие воспоминания? – Марк за локоть затягивает меня в кабинку, потому что я до сих пор нахожусь в легкой прострации, как вышла из палаты мужа оглушенной, так не могу до конца прийти в себя. – Я пытаюсь понять, что мы здесь делаем.

– С этим местом связаны разные воспоминания. Мы с Игорем только узнавали друг друга, было много романтики… но он был в процессе развода с первой женой. Так что это накладывало свой отпечаток.

– Влада не хотела отпускать его?

– Она безумно любит скандалы. Она устраивала такие сцены, словно забыла, что их брак распался по ее вине.

Створки лифта открываются, и мы оказываемся в светлом коридоре. Я замечаю сотрудников, которые занимают опенспейс с большими магнитными досками. Здесь почти ничего не изменилось, только добавились рамки с благодарственными письмами на стенах. И стало намного прохладнее, систему кондиционирования явно перенастроили.

– Александра Николаевна! – с удивленной радостью произносит мелодичный голос.

Я оборачиваюсь и вижу невысокую женщину лет пятидесяти, в темно-синем брючном костюме… Это же Тамара! Я узнаю ее и машинально улыбаюсь.

– Тамара, мы договорились, что никаких отчеств.

– Да, точно, – она кивает и подходит вплотную, приобнимая меня за плечи. – Я так рада снова увидеться.

– Я тоже. Тоже… Ты до сих пор работаешь на моего мужа?

– Да, я секретарь Игоря Викторовича в этом офисе.

– Ох, он не говорил мне. Я даже не догадывалась, что здесь по-прежнему кипит работа.

Мое удивление нарастает с каждой секундой. Вообще-то, это всё странно, почему Игорь и правда не говорил мне? Я пару раз спрашивала его, зачем он оплачивает счета за ненужную аренду, но не добилась от него четкого ответа. Он бросал что-то из разряда “пусть будет”, “место неплохое – может, потом пригодится”, но он точно не говорил мне, что держит штат в старом офисе и сам бывает в нем.

– Кажется, у моего мужа есть секреты, – я перевожу всё в шутку, но замечаю, как смущается Тамара.

Ей не нравится, куда повернул наш разговор, и она чувствует себя неловко. Она даже отворачивается на пару секунд, чтобы выдохнуть. Я успела немного изучить ее привычки. Мы раньше общались, когда я приезжала к Игорю. Тамара сразу показалась мне милой и воспитанной женщиной, а потом у нее случилась беда, и мне удалось помочь ей нужными контактами. Она не могла найти толкового эндокринолога для супруга, а у меня как раз нашелся проверенный человек. Она была так благодарна мне, что я до сих пор вспоминаю те моменты с теплотой.

– Нам только что сообщили, – произносит Тамара после паузы. – Мне так жаль, Александра… Мы все надеемся, что он как можно скорее поправится.