Шелортис. Книга первая. Часть первая

Тем временем Уанрайт и Эванс исследовали металлическую конструкцию со всех сторон.

– Внутри никого нет, сэр! – доложила Эми, погладив пса.

Действительно Дикс сидел спокойно, не выказывая какой бы то ни было тревоги.

– Дождёмся инструментов и вскроем эту консервную банку! – Майк пренебрежительно похлопал по сваренным металлическим пластам, – Не думаю, что лаз длинный, вероятно выход где-то там!

Командир указал рукой в сторону полуразрушенных построек. В этот самый момент «Брук» демонстративно надменным взглядом смерил «Рэда», который явно проиграл спор.

– Так что, всем быть начеку!!! – серьёзным тоном произнёс Уанрайт, – Я уверен, они еще тут! Ждут!

Знойное солнце, палящими лучами едва ли не плавило песок под ногами военных. Подуставший отряд, немного потерял бдительность и уже не так пристально вглядывался в неплотную полузаброшенную застройку, настораживающую своей неизведанностью.

Тридцать минут уже почти истекли. Отряд ожидал подкрепления, которое всё никак не появлялось.

Дикс тяжело дышал, жара ему совершенно не нравилась, но виду пёс не подавал. Сидя рядом со своим хэндлером, он безропотно переносил трудности, выпавшие на его долю. Тем не менее, наудачу Дикса, его куратор была девушкой чуткой, внимательной, а посему поилка с освежающей водой быстро нашла своего героя. Скаут с большим удовольствием принялся насыщать своё тело живительной влагой, которой, кстати, у отряда оставалось не так уж и много.

– «Полуночник десять одиннадцать» «Крепости»! – произнёс Уанрайт в рацию, но никто не отозвался.

Ситуация насторожила молодого командира. Операция по выявлению снайперских и диверсионных групп сейчас была в приоритете. Промедления быть не должно, не то что радиомолчания.

– Что за … – выругался Майк, после чего произнёс в рацию: – «Чиппер», «Райдер» как там связь?!

В ответ молчание, тревожное, пугающей своей неизведанностью.

В ту же секунду отреагировал и Дикс. Почуяв неизвестный ранее запах, скаут резко поднял голову и замер в поисковой позе. Заметив натренированное поведение пса, Эванс жестом привлекла внимание командира.

Уанрайт, поднял кулак над головой, на что весь отряд мгновенно отреагировал, заняв боевые стойки с оружием. Направив свою винтовку на металлическую конструкцию, в которую упорно указывал Дикс, командир отряда медленно приближался к ней. В следующий миг из отверстия конструкции одна за другой вылетели две гранаты, которые с глухим стуком упали в песок.

– ГРАНАТА!!! – выкрикнул лейтенант.

Весь отряд в ту же секунду лёг на землю, прикрыв головы руками. Два глухих взрыва разбросали осколки в разные стороны, подняв сноп песчаной пыли.

В этот раз команде удалось избежать каких-либо травм от подброшенного сюрприза, но, увы, он был не единственным. Со стороны полуразрушенных руин домов донёсся звук моторов, который усиливался с каждой секундой.

– «Чиппер», «Райдер» слышите меня?! – приглушённо произнёс командир.

Взрыв разорвался относительно близко, от чего офицер немного пострадал. Тем не менее, активные наушники спасли командира от оглушения.

Щёлкая тумблерами рации, лейтенант не понимал, почему не последовало ответа. Несколько попыток установить связь с отрядом, не принесли успеха. Взглянув на часы, командир отметил, что до прибытия отряда оставалось чуть более четырёх минут. Однако на горизонте не было ни намёка на подкрепление.

– «Чиппер», «Райдер» что у вас там?!! Ответьте!!! – Уанрайт принялся смотреть в ту самую сторону, где должна была находится снайперская пара.

Вскоре информация от группы прикрытия уже и не требовалась. В поле зрения наземной группы попали несколько белых пикапов старой модели. Мелькая между зданиями, они уже поворачивали на улицу, ведущую прямо к отряду. В общей сложности три автомобиля, груженные вооруженными боевиками сейчас стремительно сокращали расстояние до штурмового отряда.

Отходить по пересечённой местности, скрываясь от автомобилей, было бы абсолютной глупостью. Единственно верным решением, которое давало наиболее положительную перспективу, являлось принять бой, заняв оборону.

– «Полуночник десять одиннадцать» «Крепости»!!! – прорычал в рацию командир, – Поддержка, срочно, крупный контакт!!!

Тем временем пикапы уже выехали из неплотной разрушенной застройки и, разъехавшись в три направления, резко остановились. Вооружённые мужчины арабской внешности одновременно спрыгнули с кузовов автомобиля и тут же рассредоточились на огневом рубеже.

Наземный отряд армии США, занял линейную оборону с другой стороны, используя многочисленный крупногабаритный мусор, как укрытие. В какой-то момент показалось, что контакта получится избежать, так как прибывшие боевики не открывали огонь, а просто заняли позиции.

Это было лишь ложное чувство, основанное на внутреннем глубоком естественном желании жить.

– «Полуночник десять одиннадцать» «Крепости»!!! – прокричал в рацию Уанрайт, – У меня тут два десятка арабских стволов!!! Где вы там …

Командир догадывался, что проблема в ретрансляторе. Не желая верить худшему, Майк принялся смотреть в сторону, где должна была находиться снайперская пара. Уанрайт искренне верил в то, что прямо сейчас «Брук» и «Чиппер» занимаются починкой радиостанции, которая просто вышла из строя на жаре.

– Рация сдохла! – произнёс Бёрк, стараясь не высовываться, – Мы в полной зад…

Сержант выругался словом не достойным присутствующей дамы, но казалось, его это мало беспокоило. Откровенно говоря, абсолютно весь отряд куда больше заботили двадцать стволов у разрушенной застройки.

Командир Уанрайт слегка приподнялся, посмотрев в бинокль в сторону расположения снайперской пары. Само собой спрятавшейся группы не должно было быть видно, но …

В следующий миг, пуля, пущенная со стороны расположения снайперской пары, с гулким свистом вошла в бронежилет лейтенанта, сбив его с ног. В ту же секунду прибывшие на пикапах боевики принялись активно поливать свинцом американский отряд. Казалось, словно снайперский выстрел чем-то вроде сигнала.

– «БРУК» БЕГОМ!!! – прокричал сержант, обращаясь к санитару, – «УОКЕЛ» РАНЕН!!!

Канонада выстрелов оглушительными раскатами проносилась в пространстве. Боевики не жалели на патроны, ни свои автоматы. Не тратя время на лишние паузы, они опустошали один магазин за другим.

Тем временем, Энтони Хоппер бросился к раненному командиру. Стараясь не показываться над укрытием, «Брук» полз распластавшемуся на земле «Уокелу». Командир всё ещё шевелился, а значит, был жив.

Отряд незамедлительно принял круговую оборону. Точек для укрытия оказалось гораздо меньше. Из отверстия конструкции, периодически вылетали гранаты, которые с гулкими взрывами разрывались, закидывая всё вокруг смесью из осколков и мусора.

Из-за огневой преграды и взрывающихся гранат Хопперу было никак не добраться до Уанрайта. Боевик из конструкции весьма осложнял ситуацию, бросая гранаты из своего самодельного бункера. Хоть большая часть отряда уже успела сместиться достаточно далеко, чтобы взрывы не достигали их, всё же раненный командир оставался на другой стороне.

Боевики массировано атаковали, не позволяя наземной группе армии США даже поднять головы. Не тратя времени даром, вооружённые террористы спешно приближались, под прикрытием своего снайперского огня с противоположной стороны.

– «БАК»!!! – прокричала Эми, махнув рукой сержанту, – ПРИКРОЙ МЕНЯ!!!

Вооружённый лёгким пулемётом М249 сержант Бёрк отреагировал на призыв. Сменив позицию, он принялся поливать ответным огнём противника, выиграв для «Эймс» несколько секунд относительно чистого пространства.

Капрал Эванс не стала тратить время впустую. Воспользовавшись условно безопасным проходом, военный кинолог приблизилась к конструкции с непросматриваемой стороны. Оказавшись в мёртвой зоне затаившегося в бункере мерзавца, Эми вынула из подсумка наступательную гранату. Выдернув чеку, девушка ловко забросила боеприпас в расщелину

Спустя пару секунд произошёл подрыв. Нет, отнюдь не та малоимпульсная детонация, что могла устроить ручная наступательная граната М67, совсем не она. В этот самый момент взрыв был такой силы, что конструкцию выдернуло из земли, а Эми отбросило на добрых десять футов.

Вероятно, импровизированный бункер был не таким уж простым блокпостом как предполагал Уанрайт. Стоило догадаться, когда на его защиту приехал целый взвод неприятеля.

Снопы гари и пыли вырывались наружу из раскуроченного отверстия. В недрах кустарной конструкции что-то продолжало взрываться, и вскоре из всех щелей повалил чёрный едкий дым.

В свою очередь капрал Эванс, не ожидала, что реакция на гранату окажется настолько сильной. Оглушённая девушка беспомощно барахталась на земле. Потеряв ориентацию в пространстве, Эми рухнула в ближайшее укрытие, которое оказалось со стороны наступающего противника. Сознание постепенно ускользало от девушки, а в глазах всё плыло.

– «БРУК»!!! – заорал во всё горло Ким, стараясь вести прицельный огонь по противнику, – «ЭЙМС»!!!

Полевой медик был нарасхват, он только успел добраться до командира Уанрайта, как уже нужно было ползти совершенно в другую сторону. Тем не менее, бронежилет командира остановил пулю, хотя та и нанесла заброневую травму, сломав ребро.

– Иди к Эванс, я в порядке!!! – прокряхтел Уанрайт, из последних сил толкая медика.

«Брук» аккуратно пополз к Эми и компанию ему в этом составил Дикс, который точно также пробирался к своему хэндлеру.

Тем временем в полутора тысячах футах от группы, пришедший в себя Марк Хонорс, не мог понять, что произошло. Инстинктивно оглядевшись по сторонам, снайпер увидел, как трое неизвестных, вяжут руки его другу, который отчаянно пытался сопротивляться. Четвёртый боевик стоял рядом, не принимая в происходящем никакого участия.

Сжимая в руках верёвку, он с удивлением разглядывал снайперскую винтовку Марка. Идеально выверенная машинка была лакомым кусочком для боевика, который сроду не держал ничего лучше какой-нибудь второсортной СВД. Чуть поодаль, кто-то производил выстрелы.

Всё-таки предчувствие не подвело снайпера. Место и правда оказалось несчастливым, тем не менее за невозможностью исправить прошлое, необходимо было действовать в настоящем.

Улучив удобный момент, Марк зачерпнул горсть песка в руку. Резко вскочив, «Чиппер» бросил им в глаза боевику, что держал его винтовку. Схватив своё оружие, Хонорс нанёс серию сильных ударов коленом в живот противника, после чего перекинул его через себя. Бросковый приём был проведён успешно: противник упал, а винтовка осталась в руках истинного владельца.

Не мешкая ни секунды, «Чиппер» произвёл три выстрела подряд, умертвив боевиков, что безуспешно пытались связать «Райдера». Тем временем Дерек в ту же секунду выхватил автомат с плеча мёртвого террориста, отправив очередь в поднимающегося за спиной друга боевика.

Последней жертвой снайперской пары стал снайпер, но вражеский. Орудуя своей потрёпанной СВД, самоучка не блистал навыками меткой стрельбы на дальние расстояния.

Разобравшись с врагом «Чиппер» занял прежнюю позицию и приступил к огневому прикрытию собственного отряда. Снайперский полуавтомат Дерека клал пули в головы противников, пополняя свой личный список успешных выстрелов. Поддержка «Чиппера», существенно приостановила наступление боевиков, вынудив их искать укрытия и проявлять осторожность.

Тем временем «Райдер» занялся восстановлением ретранслятора. Боевики изрядно поколотили его, разбив некоторые пины, но всё же опытный инженер знал, как восстановить радиосообщение.

В этот самый момент в самом пекле ближе всех к противнику находилась Эми. В наушниках вновь зазвучали голоса, а значит, Сантос всё-таки починил ретранслятор.

– «Полуночник десять одиннадцать», ответьте «Крепости»! – словно на автомате повторял голос из рации, – «Полуночник десять одиннадцать», ответьте! Если слышите, ответьте «Крепости»!!!

В голове Эми всё плыло. С каждым произнесённым словом, голос оператора из наушника становился всё дальше и дальше. Лицо покалывало, руки слабели, обзор сужался с краёв, словно утягивая в тёмную злую пучину.

В трёх футах от неё в этот самый момент от пулемётного огня сержантского М249 укрывался боевик, вооружённый автоматом. Увидев раненного американского солдата, боевик загорелся идеей зарезать его своими собственными руками. Проползая между бетонными блоками, он осторожно пригибался, каждый раз, когда очередная пулемётная очередь пролетала над его головой. Вскоре он оказался совсем рядом с Эванс.

– «ПОЛУНОЧНИК ДЕСЯТЬ ОДИННАДЦАТЬ» «КРЕПОСТИ»!!! – донёсся в рации крик Уанрайта, – ГДЕ ВАС, СУ…

Командир использовал жуткие ругательства, выказывая своё недовольство от опоздания подкрепления. Тем не менее, потеряв сознание, Эми уже не слышала командира, как и не увидела приближающегося боевика. Мир в глазах Эми потух, а пространство померкло.

. . .

Одной из отличительных черт собак-скаутов, проходящих службу в армии США, умение быть тихими. Это обязательный критерий. В эти отряды набираются самые способные собаки, готовые в любой ситуации сохранять спокойствие, не выдавая себя ни скулежом, ни лаем, ни, каким бы то ни было, другим звуком. Дикс был одной из лучших собак в своём роде, и он был способен выполнить поставленную задачу на отлично.

Два года назад погиб мастер-сержант Майерс, предыдущий куратор Дикса, именно тогда, спустя два месяца после этих событий, Эми и Дикс впервые встретились друг с другом. Лишь воле случая и стихийности событий они обязаны этому знакомству.

Капрал Эванс поступила в подразделение триста двадцать пятого пехотного полка, по штату куратора служебных собак вместо погибшего мастер-сержанта Майерс. Поскольку, Дикса планировали списать со службы, ей сообщили, что доступных собак нет, и необходимо ждать прибытие в подразделение новой служебной собаки. Проводя время в казарме лагеря, и знакомясь с его особенностями, Эми впервые увидела Дикса за неделю, до его итоговой экспертизы.

Попытки узнать, почему Дикса нельзя взять под кураторство сухо пресекались. Командование не видело перспективы в этом псе, а сослуживцы не очень-то много знали о кинологической бригаде подразделения. Несколько упорных попыток узнать правду в конечном итоге увенчались успехом. В штабе командования, наконец, рассказали о бесперспективности этой собаки, о том, что заочное решение о списании пса уже принято, а комиссия лишь формальность, которую необходимо соблюсти, для получения новой собаки. Естественно, настырной Эванс не рассказали подробности о смерти предыдущего куратора Дикса.

Произошедшая ситуация с мастер-сержантом Майерсом имела не самую приятную огласку. Ранение гражданских, гибель сержанта армии США, действия местной полиции, наблюдения ООН, всё это благодаря недоброжелателям в масс-медиа возымело негативный резонанс на фоне событий войны в Ираке. Командование предпочло не распространяться о текущих событиях. В заключение эксперта, будет значиться, что собака пострадала в ходе выполнения боевой операции, и подлежит увольнению на пенсию в связи с ранением.

Несколько дней ушло, чтобы уговорить командира позволить, просто поухаживать за псом оставшиеся дни, ведь всё равно кинологу в лагере заняться было нечем. Лагерь небольшой, всего одна собака в штате, да и к той не пускают. Поскольку до комиссии оставалось всего лишь четыре дня, а Эми своей настырностью не уступала самому прожжённому журналисту, командование удовлетворило её просьбу.

С этого момента, каждый день капрал Эванс приходила к вольеру, табличка на котором гласила Дикенс Хайфстед II, бельгийская овчарка (малинуа). Грустный пёс успел значительно похудеть, пил лишь воду и то нехотя. Он практически не вставал и был совершенно тих.

Поначалу Эванс просто сидела рядом, открывая вольер, в надежде, что пёс захочет прогуляться. Решив не тревожить хрупкий мир личного пространства пса, внутрь вольера Эми не входила. Каждый вечер, она стелила куртку на землю и сидела рядом, рассказывая Диксу о своих переживаниях.

За несколько дней Дикенс узнал, что Эми приёмная. Её удочерил некто Джеймс Эванс, при очень странных обстоятельствах. Приемный отец девушки работал в полиции Лос-Анджелеса. В один из дней им поступило сообщение от диспетчера о взрывах и стрельбе. Несколько экипажей отправились на вызов, в том числе и отряд Джеймса Эванса.

В этот день и произошло их первое знакомство. Среди обломков в доме, спасатели нашли маленькую девочку лет десяти, которая лежала без сознания. Придя в себя уже в больнице, девочка абсолютно ничего не помнила и совершенно не говорила. В течение месяца полиция выясняла, кто эта девочка, и что произошло в том доме. Пока велось расследование, Джеймс регулярно навещал девочку. Офицеру полиции было очень жаль одинокого ребенка, которого никто не навещал.

Вскоре расследование прекратили, и встал вопрос о размещении девочки в специальном интернате. Тогда старший Эванс принял решение, которое в корне изменили как его судьбу, так и судьбу ребёнка. Преодолев бюрократическую волокиту и вытерпев несколько посещений социальных инспекторов, Джеймс добился опеки над девочкой. Поскольку полиция так и не смогла найти никаких данных на ребёнка, Джеймс взял на себя ответственность дать ей новое имя. С того дня в городских системах появилось новое физическое лицо – Эми Ли Эванс.

Всё своё свободное время, Джеймс тратил на то, чтобы подарить девочке добрые светлые воспоминания в семейной заботливой атмосфере. Годы, проведенные на службе в полиции, оставили отпечаток на мышлении офицера. Стараясь даже не думать о том, что могло происходить в том доме, он решил просто помочь ребенку начать новую жизнь с чистого листа.

Действительно, всё пришлось начинать сначала. Девочка была очень способной, рисовала потрясающе красивые картины, но совершенно не умела говорить, писать и читать по-английски. Но стоит отметить, что этот недостаток очень быстро канул в небытие. Прилежность и старания юной леди позволили ей очень быстро освоить новую для себя культуру и влиться в привычное русло жизни. Вскоре первые дни своей новой жизни, начавшиеся с полиции и больницы, размылись в толще воспоминаний, замененные на новые, более яркие события, которыми наполнялась её новая история

Однако всю свою сознательную жизнь Эми чувствовала себя не в своей тарелке. Несмотря на трепетное и заботливое отношение отца, девушка чувствовала какую-то пустоту в глубине души, сокрытую за каким-то толстым ледяным барьером, которое не позволяло ей понять о себе что-то важное. Общение с людьми девочке тоже давалось с трудом, она просто не находила с ними общих интересов, а вот общаться с животными ей же наоборот давалось очень легко. Они таинственным образом слушались её, а она слышала их, понимая эмоции, мысли, чувства и желания.

Так она прожила все эти годы, пройдя школу и поступив в колледж. Желая сделать приятно отцу, девушка, записалась в полицейскую академию, чем неимоверно порадовала его. Однако желание девушки, работать с животными не смогло претвориться в реальность. Кинологические группы K-9 были полностью укомплектованы. Понимая, что девочка будет несчастлива, Эванс старший сам предложил юной Эми выбрать себе свой собственный путь, обещав поддержать любое её начинание. Воспоминания об отце у девушки были самыми светлыми, как о чутком, любящем, внимательном, заботливом человеке.

Когда Эми было семнадцать Джеймс погибает. Как впоследствии укажут в рапорте, во время выполнения своего профессионального долга. Полицейский патруль, в числе которого был Джеймс, попал в засаду, прикрывая своего напарника, он получил шесть пуль, две из которых оказались смертельными. После смерти отца, Эми взяла на попечение Роуз Стюарт, офицер полиции, оставшаяся в живых благодаря её отцу, во время того патрулирования.

В девятнадцать лет, Эми решила бросить колледж и пойти в армию, узнав от местных вербовщиков, что собирается группа подготовки кураторов служебных собак. Вот спустя несколько месяцев обучения и подготовки, а также года общей службы, капрал Эванс приступила к своему первому боевому опыту. Теперь она здесь.

До комиссии оставалось пара дней, но ситуация была неизменна. Смирившись с участью, Эми решила просто составить компанию псу в его последние дни на службе. Однако в последний совместный вечер судьба решила объединить их судьбы. Слушая очередной рассказ девушки, Дикс повернул голову в сторону своей собеседницы, и она впервые смогла заглянуть в его глубокие карие глаза.

В следующее мгновение, она, словно, пережила все эмоции, всю ту боль, которую испытывает Дикенс каждый день, начиная с того злополучного момента. Перед её глазами молниеносно пронеслись кадры из жизни пса. Вот он щенок, вот его первые шаги, забрали от любимой мамы, куда-то везут, вот новые люди, много новых людей, страшно, но вот он хороший человек, его зовут Харви, он такой добрый и хороший.

Мастер-сержант Харви Майерс был не просто куратором, он был дипломированным кинологом, настоящим профессионалом своего дела. Через его воспитание прошёл не один будущий армейский пёс. К нему обращались за консультацией, как армейские кинологические подразделения, так и гражданские службы, связанные с собаками.

Впервые Дикса он встретил, когда тот был ещё совсем маленьким щенком. Он не прошёл отбор по физическим параметрам и его должны были вернуть в питомник, но сержант Майерс забрал щенка себе и решил тренировать его сам. Несколько лет они жили с Харви вдвоём, и с каждым днём кинолог убеждался, что Дикенс действительно поразительный пёс. Программу, которую его подопечные усваивали за год, Дикс полностью освоил за несколько месяцев. Интеллект собаки был невероятен, расширив программу с обычной караульной, до собаки-скаута, Майерс смог вырастить поистине уникального пса.

Вскоре Дикенс безупречно выдержал все испытания по программе специальных служебных собак скаутов армии США и был принят на службу, в «чине» на один выше своего нового куратора Харви Майерса.

Потеря Майерса, для Дикса было не просто трагедией, внутри него словно умер он сам, вернее та его часть, которая едва не потухла при рождении и смогла разгореться под чуткой заботой Харви. Он всю жизнь выполнял все команды и задачи, чтобы порадовать своего Харви, даже в тот злополучный день он был уверен, что куратор знает, что делает и безоговорочно исполнил команду. Будь у Диккенса выбор, он бы хотел умереть вместе со своим хэндлером, хозяином, другом, но тот так эгоистично отдал ему ту команду.

Запах предсмертного страха и ужаса, который почуял Дикенс, раньше никогда не доносившийся от его лучшего друга, до сих пор преследует его по ночам. Дикс считал, что должен был быть рядом в ту минуту, что был нужен как никогда, чтобы спасти, чтобы защитить, но его рядом не было. Пёс винил самозабвенно себя за это.

События, чувства, эмоции пса причудливым калейдоскопом пронеслись в сознании Эванс. Эми и Дикс сидели напротив друг друга, не моргая и, почти что, не дыша, с уголков глаз девушки медленно скатывались, собравшиеся в огромные капли, слезы. Последние моральные терзания, так сильно ранили её в самое сердце, словно играя на струнах её собственной души.

Дикс приподнялся и попытался сесть. Несколько раз, он шумно шмыгнул носом, пытаясь почувствовать запах нового человека, но несколько недель без еды давали о себе знать, он был истощён и очень слаб. Дрожащими лапами он сделал один шаг вперёд и, чуть не рухнул вниз. Эми быстро подхватила его, обняв за шею и осторожно прижав к себе.

Дикенс впервые нарушил своё профессиональное молчание и начал грустно тяжело поскуливать, положив голову на плечо девушки. Объединившись словно в одно целое, они лечили раны друг друга, помогали принять реальность. Никто из них не мог никому рассказать о своей боли, которая изливалась из их душ. Лишь друг с другом они могли быть искренними, лишь друг друга они смогли понять, понять свою боль и тоску по самым близким людям.

Заменить своих самых дорогих людей они были не в силах, но помочь друг другу пережить их потерю могли. Так они встретили свой последний вечер перед комиссией. Дикс всё ещё отказывался поесть, несмотря на все уговоры девушки. Однако пёс стал более коммуникабельным и даже как будто немного игривым. Решив немного подзадорить аппетит собаки, Эми сходила за сухим пайком для себя (MRE) и предложила псу составить себе компанию. Дикенс с удовольствием повёлся на эту уловку. Глядя, как Эми ест, четвероногий приятель тоже решил заняться своим кормом.