В пространстве любви все возможно для нас

Татьяна хотела возмутиться на это предложение, но почему-то не было не сил, не желания, и с грустью в голосе сказала:

– Тиша, я ведь замужем. Да и сын у меня уже взрослый.

– Я знаю, что ты замужем. Я думаю, что ты, горя в своей семейной жизни не знала, да и радости особой не видела. О себе, когда последний раз думала? И была ли счастлива?

От этих слов Татьяна вздрогнула. Она услышала, то, в чем боялась себе, признаться. Всегда считала, что у нее, Слава Богу, все хорошо. Бабы многие хуже живут, о такой жизни как у нее и не мечтают. У них мужья и пьют, и гуляют, а некоторых еще и бьют. А ей то, что жаловаться. Муж не пьет, не гуляет. Дом полная чаша, а что любви нет, так все так живут. Какая тут Любовь!? Что она девочка влюбляться что ли?! А оказывается, можно жить и с любовью, и с достатком. А для этого нужно что – то менять. А менять всегда страшно. Ломать, не строить.

Тихон Матвеевич, взял ключи от квартиры и вложил их в руку Татьяны, и крепко сжал ее в кулак. Она не сопротивлялась, и, как будто предчувствуя недоброе, положила их в потайной карманчик в сумке. Подруге об этом разговоре ничего не сказала, и уехала.

Заходя к себе домой, она удивилась тишине в квартире. Ее никто не встретил. Она прошла на кухню, поставила сумки. Зашла в комнату к сыну, его не было дома. Игорь спал на диване в зале лицом вниз. Он так спал, когда сильно уставал. Она посмотрела на него и подумала о том, что он опять ремонтировал чужие машины в гараже. Вечно на нем ездят, нашли дармовую силу, а он и рад стараться. Лишь бы лишний раз дома не сидеть. Прошла на кухню. Разложила из сумок инструменты в шкаф, села за стол, и ей стало так грустно и одиноко, что захотелось бросить все и вернуться к тем ласковым рукам и глазам. Но вдруг открылась дверь, и ворвался веселый Демьян, увидев мать, обрадовался:

– Мам, ты, где так долго была? Я есть хочу, – и чмокнул ее в щеку.

– Иди, помой руки. Сейчас кушать будем.

На шум, в дверях появился заспанный Игорь:

– О, возвращение блудной жены. Ты, когда приехала? И почему не разбудила?

– Да я только что зашла, -ответила Татьяна, стараясь не смотреть в глаза своих мужчин.

Они вместе накрыли на стол для ужина. Муж и сын о чем- то весело переговаривались, а она не могла понять, о чем. Тупо смотрела на них и думала: «Ну как я без них, а они без меня», – и пожалела, что взяла ключи.

Глава 18

Игорь пил чай, слушал сына, смотрел на него, но плохо понимал, о чем он говорит, смотрел на него, улыбаясь, а сам находился как в оболочке, внутри которой были запах, вкус, нежность Ляли и проведенные с ней эти два дня, которые он ждал весь вечер и всю ночь, казавшаяся ему вечностью. Он слышал, как ушла жена, и с радостью повернулся на другой бок, и решил поспать еще пару часов. Ехидно усмехнулся сам себе, «надо сил накопить, ученые пишут, что они только в утреннем сне». Проснувшись, чуть-чуть размялся, принял душ, очень тщательно побрился, и начал готовить завтрак себе и сыну. Уже сидя за столом, Демьян спросил:

– А куда это маман укатила с утра пораньше?

– К тете Тане, помочь наклеить обои клеить.

– Кому-кому? -удивился Демьян.

– Тете Тане.

–А-а, ну да ладно.

Игорь, не обратил внимания, на удивленный вопрос сына, ему было не до этого. Они с Лялей договорились встретиться часов в десять утра, на квартире Бэллы, и ему не хотелось терять не минуты. Демьян, наблюдая за спешными движениями отца, вдруг спросил:

–Насколько я понимаю, сегодня я впервые за свою жизнь, буду ночевать дома один?

От этих слов, Игорь вздрогнул, и резко сел на стул. Он об этом даже и не подумал. Они никогда не оставляли его нигде, даже у любящих бабушек. И тут он почувствовал себя предателем по отношению к сыну.

– Нет, сынок. Я вечером обязательно вернусь, – виноватым голосом ответил Игорь

Сын искренне улыбнулся, и ответил с серьезным видом.

– Да нет, батя, не стоит. Я уже взрослый. Тебе повезло в жизни, так редко кому везет, сам знаешь. Для меня главное в жизни – это счастье родителей. Только счастливые люди живут долго. А я хочу, чтобы вы жили долго и счастливо. И я для этого сделаю все возможное, что в моих силах

Перед уходом, Игорь еще раз заглянул на кухню:

– Сына прости!

– Да ладно тебе, батя, иди, а то опоздаешь. Ты только до прихода мамы вернись.

– Постараюсь вернуться, ну ладно, пока, я побежал, – и помчался вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. Он сначала поехал на рынок, купил, арбуз, дыню разных заморских фруктов, потом заехал в магазин, купил хорошего вина для Ляли, а себе коньяк, взял такси и поехал к ее дому. Осмотрелся вокруг, возле дома никого не было. Поднялся на третий этаж. Позвонил в красивую дверь. Ляля открыла ее, пропустила его вперед, чмокнула в щеку, и когда закрывала дверь, смеясь, съехидничала:

– Слава Богу! что не притащил цветы с тортом.

– Ты знаешь, я их и не думал покупать, вот возьми,– и протянул ей сумки, и тут же их отдернул,– ой, я сам, они же тяжелые, сейчас только сниму обувь.

– Как хочешь. И пошла на кухню.

На ней был надет короткий халатик, под которым ничего не было. Влажные волосы, говорили о том, что она только что из ванны, и самое удивительное была босиком. Он вспомнил своих бывших женщин, они встречали его накрашенные, в украшениях и в обуви на высоких каблуках. Стол у них всегда был сервирован, у некоторых, даже днем были зажжены свечи. Он никогда не понимал их, зачем они это делали? На кухне он увидел, что она заваривает травяной чай, на столе стояла тарелка с бутербродами и все. Доставая содержимое сумок, он попросил разрешения принять у нее душ, а то после рынка и такси, не очень себя комфортно чувствует.

Она стояла напротив окна в лучах утреннего солнца, смотрела на него с нежностью и с удивлением спросила:

– Ты, когда успел изучить мои вкусы и привычки? Я тебе о них не говорила.

– Какие привычки? – с еще большим удивлением спросил он.

– Ну, допустим, ты купил все, что я люблю, даже вино, – она указала на содержимое сумок, которое он разложил на столе, возле раковины, – и ты не бросился тискать меня сразу у двери. Я терпеть не могу, если я прихожу с рынка, и пока не приму душ или ванну, то чувствую себя скверно.

– А сам не знаю. Думаю, просто ты моя вторая половинка, и я о тебе все знаю, как о себе. Я пойду в ванную?

– Минуточку, – она пошла в другую комнату, и через несколько минут вернулась в руках с полотенцем и махровым халатом розового цвета, – это будут твои банные принадлежности, правда халат женский, это для конспирации!

Игорь рассмеялся, принимая сверток, сказал:

– Хорошо хоть не голубой.

– Ладно, не капризничай. Иди быстрей, а я приготовлю завтрак на скорую руку.

Ей так хотелось принять ванну вместе с ним, она еле сдерживала себя от этого соблазна, боясь быть назойливой. Ведь они так мало знают друг друга, и в тоже время, кажется, целую вечность.

Игорь быстро принял душ и вернулся на кухню. Ляля что-то нарезала, расставляла чашки, тарелки на стол, стараясь не прикасаться к нему. Это его еще больше удивляло и возбуждало. Он еле сдерживал фонтан своих чувств и желаний. Но она спокойно наливала чай в чашки, не глядя на него, рассказывала какие там травы. Игорь смотрел на нее и не слышал, о чем она говорит. Ляля пила чай мелкими глотками, откусывая маленькие кусочки от крупных виноградин, а он видел ее губы, руки, и от этого плыл в глазах туман. Вдруг она поставила свои босые ноги на его ноги. Его прошиб жар по всему телу. Он нежно забрал чашку из ее рук, взял ее на руки и понес в спальню. Ляля на вид была упитанной женщиной, но когда он брал ее на руки, то всегда удивлялся легкости ее тела.

Постель была разобрана и хранила ее запах и тепло. Они провели в постели, не вставая почти целый день. Потом уснули крепко, прижавшись, друг к другу. Игорь открыл глаза, когда за окном было уже темно. Ляля спала на его руке. Он осторожно высвободил свою руку, пошел на кухню, приготовил легкий ужин. Набрал воды в ванну, добавил пену и, вернувшись в спальню, поцелуями разбудил Лялю, завернул ее разгоряченное тело в широкое полотенце и понес в ванную. Они занимались любовью и ванной, затем поужинали, выпив чуть-чуть вина, вернулись в спальню. И снова целая ночь, и целый следующий день блаженства. Не было места на теле, где бы они ни касались друг – друга губами. Самое удивительное для Игоря было то, что чем больше он занимался сексом с Лялей, тем больше хотелось ее. Откуда только брались силы!? Если раньше с другими женщинами, на общение со всеми приготовлениями и разговорами больше чем на час, у него не хватало сил. Хотелось побыстрей все закончить, уйти домой, помыться и спать. А здесь два дня пролетели как один час и уже надо расставаться, и уходить от этих рук, глаз, губ, от этого нежного тела и запахов.

Стоя в прихожей перед уходом, он вдруг с возмущением сел на стул и спросил у Ляли:

–Ну почему я должен уходить от тебя, отдавать тебя кому-то? Притворяться хорошим мужем? Не видеть тебя, не смотреть в твою сторону на работе? Как долго продлится эта пытка? Я себя чувствую бессильным. Ненавижу это состояние!

Она села на пол, обхватила его ногу руками и положив голову на его колено, сказала:

– Мое милое солнышко, все дело в том, что мой муж и твоя жена, тоже не хотят уходить от нас! Ты о собаках на сене что-нибудь слышал?

– Да слышал, конечно, – приподнимая ее с пола, с раздражением сказал Игорь. – Потерпи чуть-чуть моя маленькая. Я все равно что-нибудь придумаю. Я обещаю тебе, мы будем вместе. Я не зря тебя всю свою жизнь ждал и искал, – и поцеловав Лялю в макушку, быстро вышел. На выходе из подъезда он встретил женщину с девочкой, она с любопытством посмотрела в след Игорю, и горько вздохнула. Игорь заметил все это, а про себя подумал, что еще кто-то на свете не встретил свою половинку, вот и вздыхает. Счастливые не вздыхают. Время у влюбленных летит, а у одиноких тянется.

Придя, домой обрадовался, что никого не было дома. Он даже не стал мыть руки, как будто боялся смыть ощущения от Ляли, и улегся, на диван, не переодеваясь. Уснул крепким сном. Он слышал, как повернулся ключ в замочной, скважине, у него не было ни сил, ни нежелания идти навстречу жене. Он знал, что это она. Он всегда различал приход жены и сына по повороту ключа в дверном замке.

Он встал и вышел только тогда, когда пришел домой Демьян. И сейчас, сидя на кухне, с такой остротой почувствовал, какие они чужие люди с женой. Одно спасение его и его семейной жизни, это сын. И он безмерно благодарен Богу за сына!

Глава 19

Всю оставшуюся неделю, до приезда Жоржа, Игорь и Ляля, каждый вечер после работы проводили на квартире у Беллы. Ляля на своей машине ждала Игоря в соседнем переулке, где он оставлял свою машину, и ехали к ее дому, затем она высаживала его недалеко от дома, ставила машину в гараж, а он поджидал ее около дома, а потом шел за ней. Домой возвращался поздно, а жене объяснял, что у него дела на работе. Да она особо и не интересовалась его проблемами. Ей было главное, чтобы он ночевал дома, а когда придет и откуда, ей было безразлично. Важен результат!

Потом вернулся из командировки Жорж, и начали возникать трудности в общении с Лялей. Но они все равно выбирали моменты для встреч. Как будто судьба предоставляла им промежутки времени, когда никого не бывало в отделе. Ляля для этих целей принесла на работу комплект постельного белья, надоело валяться на ковре, да на плаще. И посмеивалась над этим, приговаривая, – люди на работу носят бумаги, документы, а она постельные принадлежности. Вот дожилась!

В один из таких дней Игорь категорически заявил:

– Такую жизнь я могу терпеть только до следующей весны.

– А почему только до весны, а не раньше и не позже? – удивленно спросила Ляля, и какую такую жизнь?

– А вот такую, собачью. Я должен ждать, когда мне жизнь бросит кость.

– Под костью ты подразумеваешь меня?

– Нет, конечно же, не тебя, а наши с тобой встречи украдкой. Может для кого-то это очень романтично, интересно, а может быть и азарт. Встречаться тайком с чужой женой, но не для меня. Я этого не хочу! Я тебя люблю и хочу всегда быть рядом с тобой! У меня не так уж много лет осталось в этой скоротечной жизни. Видеть тебя, когда хочу, трогать, любить, целовать и все остальное. У меня нет больше сил, притворяться. Я сказал, что терплю только до весны, пока сын не окончит школу. Он собирается поступать в МГИМО на факультет международных отношений. Я знаю, он поступит, во-первых, это его желание, а во- вторых, у жены там родственник преподавателем работает. И главное он способный и умный не по годам парень.

– А как же твоя жена? – спросила Ляля.

– А что жена, мы с ней уже давно чужие люди. Только не хотим это признать. Сын и то давно это понял.

– А он, что, знает о наших отношениях?

– С первого дня. Он сам догадался, а я не стал это скрывать. Врать ему я не привык. Он может все простить, кроме вранья. Узнал бы все равно, и было бы хуже.

– И как он к этому относится? – удивилась Ляля.

– Спокойно относится! Он любит и меня и мать, и хочет, чтобы мы были счастливы. Это его слова. Весной я подам на развод. Оставлю все жене и сыну, только заберу машину. Я к ней привык. А Демьян подрастет, куплю ему новую, какую пожелает. Куплю хорошую квартиру для нас, я уже начал подыскивать.

Услышав все это, у Ляли сердце заныло от радости, но она тут же натянула маску безразличия и строго спросила,

– Эти планы, конечно, хорошие. А меня ты спросил? Я что – то не заметила меня и моего мнения в этих планах. Насколько я поняла, в свою новую квартиру ты меня перетащишь, как постельную принадлежность или кухонную утварь?

Этот разговор происходил поздним ноябрьским вечером на квартире у Бэллы. Игорь от этих слов опешил. Он и правда даже не думал спрашивать ее мнения, как левая рука «не спрашивает» правую, что делать? Они вроде бы каждая сама по себе, и в тоже время единое целое. Друг без друга не обойтись. Он подскочил к ней, опустился перед ней на колени и, заглядывая в ее ехидные глаза снизу-вверх, начал извинятся.

– Прости меня Лялечка, я и вправду не подумал спросить твоего мнения. Я уверен, что и ты этого желаешь. Думаю, что просто мне еще не доверяешь, ведь муженек твой, небось, охарактеризовал меня как «бабника». Я прав?

– Ну, допустим прав, ну и что из этого?

Он положил ей голову на колени, и ему захотелось заплакать от бессилия, а сам сказал:

– Я так устал без тебя! Я измучился! Такие длинные ночи дома, и такие короткие дни на работе, а последние выходные показались вечностью.

Она гладила его густые жесткие, чуть подернутые сединой волосы и думала: «Он решил, теперь надо решать и ей. Жорж ее по-хорошему не отдаст, и добром, особенно для Игоря это не закончится», – а вслух сказала:

– Надо быть очень осторожным, Игорек, не наломай дров. Жорж, не твоя жена, на сделку – жена на квартиру, не пойдет. Он за меня и убить может, не своими руками, конечно. Только не надо говорить мне, что ты не боишься. Я боюсь. И терпеть не могу глупых поступков.

Игорь приподнялся, посадил ее к себе на колени и ответил:

– Успокойся, маленькая! Я буду осторожен. Я не буду бравировать. Умирать – нет желания, а Жоржа в тюрьму? Да ну, нет, это глупо конечно! Я постараюсь. Все будет хорошо. А квартиру нужно подыскивать, естественно там, где ты захочешь. У нас есть на это время

На этом и решили в этот поздний ноябрьский вечер, подождать весны.

Глава 20

Вернувшись в этот вечер, домой, Ляля, как всегда, приняв душ, собиралась пить чай, как в дом ворвался Жорж, и начал что – то искать.

– Ты почему такой взъерошенный, что случилось, и что ты ищешь? – удивилась Ляля.

– Ключи от Белкиной квартиры, я недавно проезжал мимо, там свет горел. Заехать сразу не мог, надо было друга срочно завести в одно место, опаздывали, а ключей с собой не было. Может что случилось, подумал, что это охрана там? Может сигнализация сработала?

Ляля от этих слов, чуть не выронила чашку из рук, – «Боже мой, какая оплошность, а если бы заехал? Был бы финиш сразу же всем планам и для всех», – и как всегда быстро собралась с мыслями и спокойно сказала:

– Я же тебе еще утром говорила, что сегодня после работы заеду на ее квартиру. Ты ж меня никогда внимательно не слушаешь. На выходные поедем вместе, порядок наведем, если, конечно, захочешь. Белочка скоро приезжает. Я уже заждалась ее.

Жорж после этих слов успокоился. Они вместе поужинали, он выпил чуть коньяка и развеселился, и Ляля с ужасом для себя поняла, что сегодня ей продеться исполнять свой супружеский долг, и с тоской и надеждой ждать прихода весны.

Каждый раз, после быстрого секса, Жорж поворачивался на другой бок и быстро засыпал, перед сном проговаривал: «Прости Ляля, у меня завтра трудный день». Сегодня было все, как всегда. Ляле почему-то стало жаль Жоржа. Живет человек, куда-то бежит, спешит, что-то делает, и никогда не задает себе вопрос, – «зачем?» И тут же подумав, усмехнулась – «А мне это зачем решать его проблемы?», – и тоже повернулась на другой бок, уснула крепким сном.

На следующее утро жизнь пошла своим чередом. Ляля предупредила Игоря о вчерашнем случае, и теперь им придется отложить встречи на квартире Бэлы. Тем более она скоро возвращается домой из-за границы. Нужно убрать все следы их встреч.

Шли дни, близился конец года, отчетный период. Времени, да и возможностей для встреч на работе практически не оставалось. Игорь изнывал, стал раздражительным. Ляля посмеивалась над ним, и говорила: – «Терпи»

– Я всю жизнь терпел! Сколько можно? – и начал усиленно искать квартиру для покупки. Подключил риэлтерские агентства. Все что предлагали, его не устраивало. Агенты советовали подождать ближе к весне, и что его проблему легче будет решить. Но Игорь хотел купить квартиру зимой, потому что все недостатки не только квартиры, но и всего дома хорошо видны в это время года. А пока стал возвращаться домой засветло. Начал больше читать, с возвращением сына домой, общался с ним. К Татьяне относился со спокойным равнодушием, как к временной соседке, уважая ее интересы и выполняя ее просьбы. Самое удивительное, его не мучили угрызения совести, не испытывал к ней никакой жалости. А ведь они прожили вместе без малого, почтил два десятка лет. Да и она ни разу не спросила у него, почему он последнее время спит отдельно от нее? Она приняла это как должное. Потому что ее ровесницы, знакомые женщины, уже давно спят с мужьями отдельно друг от друга, в разных комнатах, она думала, что и их время пришло.

Глава 21

Однажды, в середине декабря, Татьяна собралась на выходные к матери на дачу, предупредила Игоря и сына, что может, заночует там. Нужно кое- что покрасить внутри, пока стоит хорошая погода. Мать просила купить краску, и Татьяна поехала на рынок. Неожиданно она встретила Татюшу, которая куда-то торопилась и была чем-то расстроена. Увидев, друг – друга очень обрадовались, так как давно не виделись. Она поведала Татьяне, что у нее какие – то неотложные дела, а тут Тиша заболел, ему нужно малиновое варенье купить и отвезти. В больницу он ложиться не хочет, а ухаживать за ним ей некогда. Хоть разорвись надвое. Татьяна вдруг, неожиданно для себя предложила помощь, сказав, что едет в ту сторону, и может завести варенье. Подруга очень обрадовалась, сунула банку ей в руки и быстро ушла.

Татьяна зашла в аптеку, купила от простуды лекарств, кое каких трав, и с радостью поехала к больному, забыв о том, что нужно купить краску для материнской дачи. Открыла сама дверь ключами, которые он дал ей при первой их встречи. Тихон Матвеевич спал, укрывшись с головой двумя одеялами. Видно было, что у него высокая температура, и его бил озноб, раз он так укрылся. Она тихонько прошла на кухню, вскипятила чайник, заварила в термосе травы, и пришла к нему в спальню. От чужого присутствия он проснулся и, не веря своим глазам, молча, смотрел на Татьяну. Потом удобно сел на кровати, убедился в том, что это не бред, сказал:

– Я об этом даже мечтать боялся! Не стал выяснять, почему не приехала сестра, ему было достаточно и Татьяны. Чай с малиной сначала согрел его, но через некоторое время снова начал бить озноб. Татьяна отнесла чашки на кухню, переоделась в халат Татюши и вернулась в спальню. Попросила Тихона Матвеевича, отодвинуться, и легла к нему под одеяла. Прижала, как маленького, спиной к себе. Озноб начинал тихонько проходить, и, согревшись, они оба уснули.

Проснулись одновременно, лежали и боялись пошевелиться. Было настолько тепло и комфортно, что они не могли и вспомнить, когда это было последний раз в их семейной и личной жизни. Первым заговорил Тихон Матвеевич.

– Танечка, ты как узнала о моем плачевном состоянии?

– Встретила твою сестру на рынке, она очень торопилась, и я согласилась ее выручить.

От этих слов, Тихон Матвеевич, стал грустным и сказал-

– Как хорошо, что ты согласилась помочь, а то я без тебя так быстро не выздоровел бы. Ведь не зря считается, что лучшее лекарство для мужчины – это тепло женского тела. Во. Второй Мировой войне, немцы отгоревали замерзших летчиков, обкладывая телами женщин. Очень ценились украинки.

– А где они их столько брали? – удивленно спросила Татьяна.

– В концлагерях, отбирали специально пышнотелых, кормили хорошо и использовали, как утеплительный материал. Унизительно, конечно, для женщин той войны. Когда приходилось спасать, отогревая врагов, чтобы они потом возвращались на фронт и убивали их мужей, родных и близких.

– Да, страшное было время.

– Ой, а что это мы с тобой о грустном. Это было в прошлом. Я все равно рад, что ты пришла. Я согласен болеть так всю жизнь, только чтобы ты меня отогревала, – искренне сказал Тихон Матвеевич.

– Разве можно такое говорить? – возмутилась Татьяна. Боже тебя сохрани!

– Так ты бы никогда ко мне не пришла. Я ведь прав? И только благодаря болезни, я смог оказаться в таком чудесном положении. Рядом с тобой, да еще на одной кровати. В другом случае, ты ни за что не позволила бы ни себе, ни мне, в этом удовольствии. Ведь это так?

– Так – то оно так, – грустно вздохнув, ответила Татьяна, – я ведь мужа никогда не отогревала, да он особенно и не болел. А если простужался, то справлялся быстро сам. Он просто никогда не нуждался в моем тепле. Вот и весь секрет, – добавила она утвердительно.

– Мы опять о грустном. Я и вправду чувствую себя здоровым. Если Татюша приедет, она не поверит, подумает, что притворился, чтобы завладеть ее вниманием. Я так делал всегда в детстве. Она в это верила, до сих пор не знает, об этом притворстве.

– А когда она приедет?

– Думаю завтра с утра, у нее выходной. Боюсь спрашивать тебя, чтобы не обидеть. У тебя какие планы? Может, проведем время вместе? – с надеждой в голосе спросил Тихон Матвеевич, и, боясь, что она и в самом деле обидится, добавил – Ты только ничего плохого не подумай. Я очень хочу подольше побыть с тобой рядом. Приедет сестренка, вместе пойдем, погуляем, я приготовлю шашлычок, у нас здесь все рядом, как в деревне, это же окраина. Ведь все равно все выходные проводишь одна. Я-то, знаю. Сам такой.

Татьяна сначала хотела отказаться, но после произнесенных последних слов, грустно вздохнула и сказала:

– Дома все знают, что я поехала к матери на дачу, заниматься покраской. Мне нужно еще к ней заехать. Я обещала. Пока светло, успею еще в магазин зайти и купить краску.

– Вот видишь, ты постоянно думаешь обо всех, заботишься. А когда начнешь думать о себе? Ты ведь у себя одна.

– Ладно, Тихон Матвеевич. Ты умеешь уговаривать, и то правда, надоело сидеть одной дома по выходным, а то хоть на свежем воздухе побуду, и общество ваше приятно мне, Татьяна объяснила все это скорее себе, чем ему. Быстро встала, на предложение Тихона Матвеевича, попить чая отказалась, ему приказала лежать, она сама все сделает. Приготовила чай, малиновое варенье нарезала лимон, все поставила на тумбочку рядом с кроватью, оделась, и перед уходом из дома, сказала:

– Ты только не говори Татюшке, что я тебя так лечила. Скажи, что завезла лекарство, приготовила чай и сразу уехала.

– Ну конечно! Кто же о таком рассказывает? Это наш с тобой секрет! Я ей завтра скажу, чтобы она тебя на природу пригласила сама, только ты меня тоже не выдавай.

После этих слов он заговорщицки подмигнул ей, и они оба рассмеялись, счастливо как дети. Татьяна закрыла дверь своим ключом, и вышла из дома. На лавочках никого не было, что очень обрадовало ее. Она сама любила посплетничать о других, но не любила, когда это касалось ее. И увидев, свободное пространство придомовой территории, ускорила шаги в сторону ближайшего магазина строительных материалов. Купила банку белой краски и поехала к матери.

Мать у Татьяны была спокойной, но властной женщиной. Татьяна ее до сих пор побаивалась, как в детстве, она всегда ей говорила правду, потому что мать каким- то чутьем вычисляла ее вранье. И сейчас, Татьяна, скрывая на лице счастливое выражение, за усталым видом нажала на дверной звонок. Мать открыла дверь, окинула дочь строгим взглядом, кивнула головой в ответ на приветствие дочери, и пошла на кухню. Татьяна разделась, в ванной, вымыла руки и прошла следом за матерью. Мать уже сидела за столом и разливала душистый чай по чашкам. На кухне, как всегда, пахло вкусностями, как в детстве. И Татьяна очень любила бывать в гостях у матери. Правда, это ей редко удавалось. Вот и сегодня она опоздала.