Дар ведьмы в наследство 4

– Ты зачем меня не любишь,

я ведь раскрасавица!

Ну и что что рожа набок,

в темноте всем нравится!

– Вы что там в бане делали?! – заорала Наташа, наконец, вернувшая себе способность говорить, а точнее – орать.

– Мальчика лечили! – гордо выставила я ногу вперёд и продолжила:

– Серебристый лайнер ТУ

развалился на лету

эта фирма ещё ту

выпускает х…у!

Наташа перестала хлопать глазами и, откинув в сторону крышку от кастрюли с борщом, которую держала в руке, и опрометью кинулась в баню. Тут же оттуда раздался её, заглушающий все звуки во всей округе, рёв:

– Я вам сейчас рога поотшибаю! Вы что натворили, контуженные?! Его же всего трясёт и ноги уже дёргаются!

Мы с Марго заглянули в глаза друг другу и, не сговариваясь, бросились в баню. Залетев туда мы увидели изумлённую Наташу и маму мальчика, сидевших на диване с широко распахнутыми глазами и самого мальчика, который, поставив руки в боки, выкинул коленце и подхватил за мной:

– Не ходи, милок, по саду,

не ломай акацию!

Про тебя и про меня

пустили провокацию!

Задал Митенька вопрос

и прощай родной совхоз!

Говорили Митеньке-

не звезди на митинге!

Первая в себя пришла Наташа. Она привычным движением схватила полотенце со спинки стула и кинулась на меня.

– А причём тут я? – изумлённо заорала я, пригибаясь от полотенца. – Я такого вообще не знала!

– Вообще, да. – остановилась Наташа и задумалась. – Не твой репертуарчик.

– Это я! – с довольной улыбкой сказала Марго.

– Ну я тебе сейчас устрою! – взревела Наташа. – Спелись две вороны! Вы у меня сейчас и попляшете!

– А это мысль! – обрадовалась Марго и затянула:

– По реке плывёт топор

из села..

– Ну всё!– рявкнула Наташа и кинулась на нас по новой.

Мы с Марго не стали испытывать судьбу и шустренько выскочили из бани. Сделав вместе с Наташей три круга вокруг неё, мы вдруг услышали зычный голос мамы мальчика:

– Сидит милка на крыльце

с выраженьем на лице

выражает то лицо -

чем садятся на крыльцо!

– Ну всё, довели женщину! – взвизгнула Наташа и с подозрением уставилась на меня. – Ты там в бане хряпнула что ли? Да ещё с мамашей?

– Да ничего мы такого не делали! Тем более с мамой мальчика. – обиженно надулась я. – Со мной Марго немного своей энергией поделилась и всё!

– Ага! А, энергия-то у неё уже, видимо, с градусом была! И ты подхватила! А потом поделилась ещё и с мальчиком! Накачали бедного ребёнка! – охнула Наташа.

– Гы, а потом и мамашу его тоже накачали, скажешь? – хмыкнула Марго.

– А это уже, скорее всего, ваша сорокаградусная энергия воздушно-капельным путём передаётся от вас и так влияет на другие организмы! – огрызнулась Наташа.

– Ну, вообще-то, я читала – что все организмы делятся друг с другом своей энергией, то есть, происходит банальный взаимный энергообмен, но чтобы при этом ещё и передавалось такое – я слышу в первый раз. – недоверчиво покачала я головой. – Тем более – что тебе же не передалось!

– Мне не передалось потому что я энергетически сильнее вас! – гордо заявила Наташа и закончила разговор, уперев руки в боки:

– Как на улице Донской

меня стукнули доской.

Что за матьтвоюити,

нельзя по улице пройти!

Мы все уставились на неё.

– Да это так, просто навеяло! Идите кушать! – махнула рукой она и пошла в беседку разливать по тарелкам обеденный борщ.

– Вы это. – смущённо посмотрела я на маму, крепко прижимавшую к себе мальчика, – Не обижайтесь на нас, пожалуйста, за такие песни!

– Да вы что, куда там обижаться, вы же нас спасли! – вытерла женщина слёзы ладонью.

– Вы только сильно не разгуливайтесь, ему ещё пару дней аккуратно просто порасхаживаться надо, чтобы полностью восстановиться! – предупредила Марго гостей и мы все дружно направились в беседку.

Наташа быстро разлила борщ по тарелкам, поставила в центр стола большую миску с горячим картофельным пюре и котлетами, накрытую полотенцем, рядом – огромную салатницу с овощным салатом, положила рядом свежесорванный зелёный лук, укроп с петрушкой и вместо приятного аппетита выдала:

– Над селом фигня летала

серебристого металла,

много стало в наши дни

неопознанной фигни!

– У, злыдня! – замахнулась Наташа на Марго, и ту тут же как ветром сдуло за забор.

– Наташа. – укорила я её. – Всё ж таки она помогала мне, ну, чем могла! От души, так сказать!

– А что – Наташа? Чуть что – сразу – Наташа! Тоже мне, нашли народную певицу! – пробурчала подруга и, чувствуя муки совести, добавила – Иди заешь уже, раздолбайка!

В заборе осторожно приоткрылась дверь и бочком- бочком к нам назад вернулась Марго.

– Ты ещё добавила, что-ли? – втянула воздух одной ноздрёй Наташа.

– Ну надо же мне как-то восстанавливаться? – пробурчала Марго. – Ведьмам настойка на мухоморах – самое то для восстановления, нам алкоголь не вредит как людям.

– Так, может, я тоже? Я же теперь ведьма? – тихонько поинтересовалась я вслух.

– Нет, тебе нельзя! – показала мне кулак Наташа и я передумала.

– Оно и правильно! – поддакнул Наташе невесть откуда появившийся Леший. – Ты – человеческая ведьма, тебе и правда нельзя, не то что моей кикиморе!

– Кому? – взвилась Марго.

– Это по характеру! – оправдался Леший и, на всякий случай, отодвинулся подальше. Но всё же, хитро посмотрел на свою Марго.

– Эх, всё-таки, какой бы по характеру кикиморой она не была, а он её очень любит! – тихонечко вздохнула я и задумалась.

– Хватит плавать в облаках! – буркнула Наташа мне под ухо и бултыхнула в мой борщ столовую ложку с горкой деревенской сметаны. – И тебе найдём!

Я решила поверить подруге на слово, успокоилась и мы всей дружной компанией быстро застучали ложками по тарелкам.

Мама с мальчиком пробыли у нас ещё три дня, а потом мы вызвали такси и проводили их до вокзала и посадили в поезд. С собой мы им передали кучу сумок с продуктами и другими подарками от нас, Водяного и семьи Лешего. Еле до вагона доперли. Хорошо, что там их обещал встретить сосед, который, как я увидела, по секрету, в зеркале истины, неровно дышал к маме мальчика, но та отталкивала его, боясь, что он будет плохо относиться к её сыну. Я вечером перед отъездом провела с ней беседу и она обещала присмотреться к нему.

Происшествий за время нахождения мамы с мальчиком у нас больше не было. Но и мы предусмотрительно запретили появляться у нас в гостях всей этой гоп компании.

Мама мальчика всё порывалась узнать мой номер телефона, чтобы перевести деньги за лечение, когда соберёт, но мы ей не дали. Тогда она, помня, что чем-то всё-таки нужно отблагодарить, обещала через сестру передать мне изумительную тёплую самовязанную шапку, чтобы я не застудила голову. На этих словах Наташа с Гошей выразительно прихрюкнули, и я также выразительно показала им огромный кулак.

– Ну вот какая из тебя ведьма, Ляшкина? – махая в след уезжающему поезду, выдала подруга. – Ты даже исцеление превратила в фарс.

– А я виновата, что это дело очень сложным было и мне своей энергии не хватило. – обиженно надулась я.

– А я говорила – делай упражнения, развивай свои каналы и меридианы! – пробурчала Наташа, тыча меня пальцем в спину, по дороге к автобусу от вокзала.

Опять к нам гости

Домой мы добрались также без происшествий, да и вообще вся следующая неделя выдалась на редкость спокойная. Друзья у нас не собирались, молодильное дерево скинуло последние листочки до следующего сезона, так что, можно сказать, что у нас была тишь да гладь, да Божья благодать.

Наташа возилась со своим огородом, затем пару раз наведывалась с проверкой в свой фейский мир, в общем, полным ходом готовилась к предстоящей зиме.

Мы с Гошей наслаждались теплом и солнышком в нашем круглогодично тёплом дворе, периодически плавая в своём бассейне и радуясь жизни. Время от времени Наташа, видимо от зависти к нашему весёлому времяпрепровождению, выгоняла меня в лес собирать нужные травки и корешки, изучать новые практики, углублённо читать Гримуар и варить зелья. Так как она, в случае отказа, обещала лишить меня довольствия, то мне приходилось нехотя соглашаться.

Но сегодня она проводила последнюю зачистку своей теплицы и ей было не до меня, и я весь день проболталась у бассейна. Иногда повторяя различные лечебные пассы и упражнения по набору энергии, но, в основном, конечно, просто валяясь в купальнике на лежаке.

Так я и лежала никого не трогая, никому не мешая, когда в калитку настойчиво постучали. Я была не очень довольна гостям, так как забор показывал мне явившихся в гости двух старушек, одну из которых, а именно Спиридоновну, я откровенно недолюбливала, так как она была местной сплетницей, да к тому же часто меня при встрече обзывала рукозадой ведьмой.

– Ну чего тебе надобно, старче? – открыла я калитку и уставилась на них.

Старушки в ответ уставились на меня. Ещё бы – у них лил дождь, дул холодный ветер, и вообще, была пренеприятная погодка градусов так всего восьми тепла. А у меня во дворе – лето, двадцать восемь градусов и я в купальнике.

– Вот, разбирайтесь сами! – пробурчала Спиридоновна, приходя в себя, и пихая вторую старушку к нам во двор.

– В каком смысле – разбирайтесь? – удивилась я, разглядывая вторую худую замызганную старушку.

– Я её на Купчинском рынке нашла, она там в мусорке для овощных отходов ковырялась. Я её как увидела, сразу поняла – что это к вам!

– Зачем – к нам? – не поняла я.

– Ну я её к себе привести не могу, у меня семья там, мал-мала-меньше! А вам-то чего – вон какие хоромы отгрохали! Не на мусорке же её оставлять? Уже холодно. Да и ливни пошли. Вон смотри как трусится! – Спиридоновна подтолкнула смущающуюся старушку ко мне в тепло и дала дёру, чуть не роняя галоши на бегу.

– Ну заходите что ли. – пробормотала я, закрывая калитку в холодную осень.

Я закрыла калитку и направилась в беседку, в которой Наташа опять варила свой любимый борщ на говяжьей косточке с вкусными кусочками мяса. Ммммм.

– Наташа! – рявкнула я ей в ухо и она чуть не подскочила на месте.

Вытащив наушник она уставилась на меня и стала машинально поднимать руку с половником вверх. Я благоразумно отскочила подальше.

– Ты чё, ошалела? – рявкнула она, опуская половник на подставку и вынимая второй наушник.

– К нам соседка какую-то бабусю притащила! – показала я ей в сторону бабуси и Наташа застыла.

– Опять какая-то помощь нужна? – нахмурилась подруга. – Чего к тебе вечно всяких старушек притягивает?

– Может это само Мироздание посылает их ко мне? Типа как самые незащищённые слои населения? – задумалась я.

Наташа тяжело вздохнула.

Старушка меж тем так и стояла у калитки, прижимая к груди потёртый целлофановый пакет и мелко трясясь.

– Чего она трясётся? Боится что-ли? – поинтересовалась Наташа, и я пожала плечами.

– А чё бы ей не трястись, на улице холодно, мокро, а она в тапочках и замызганном халате, платок вон вообще совсем промок, вот она и трясётся. – пожала я плечами.

– Топи баню! Я сейчас! – гаркнула Наташа и кинулась к старушке.

Я, понимая, что теперь старушка – точно наша проблема, схватив со стола кусок пирога с яблоками понеслась в баню. Там, положив пирог на тарелку, я обрисовала проблему баннику и тот велел вести скорее старушку к нему, а он тут ужо поддаст жару.

– Ты сильно-то не увлекайся. – предупредила я его. – Смотри, чтобы не перегреть старушку, а то ещё ей плохо станет! А в деревне свидетели есть, что её к нам приводили!

– Обижаешь! – пробурчал банник. – Я свою работу знаю! Сейчас хорошенько её пропарю, чтобы ажно косточки прогрелись, но не до ихфаркту, а до согрева! Не сильный жар пущу, а местно, так сказать, буду прогревать, веничком!

– Ага, а если старушка тебя застесняется? И не станет париться? – нахмурилась я. – Ты же всё ж таки мужчина.

– А что же тогда делать? – растерялся банник.

– А давай мы на тебя платье нацепим и платок? – предложила я.

– Ты что, совсем тю-тю! – не согласился, видимо, банник.

– Ну тогда иди отсюда, я в своей бане сама разберусь! – пробурчала я и приглашающе открыла дверь на улицу.

– Ладно, давай своё платье! – пробурчал банник и я стремглав кинулась домой к нашему гардеробу.

Выхватив оттуда Наташино платье, какое было не жалко, я захватила ножницы и кинулась обратно.

Нацепив на банника, который был ростом мне по пояс, платье, я быстро отрезала лишнее и это лишнее намотала на голову банника на манер тюрбана и отошла в сторону. Нуу, что сказать – издалека можно принять за девушку. Если слабое зрение. Скорее всего у старушки такое и есть, так что сойдёт.

– Ну шо вы там копаетесь? – распахнула дверь в баню Наташа и уставилась на банника и меня с ножницами. – Это что, платье из моего летнего ан-сам-бля?! – по слогам произнесла подруга, не веря глазам своим, и выделяя третий слог.

– Да это же платье из прошлогодней коллекции! – отмахнулась я от неё, забирая из её рук старушку и слегка прикрываясь ею, двинулась в душевую.

Обернувшись перед входом я увидела Наташины глаза, буравящие мою спину и поняла, что могут быть жертвы. Я тяжело задышала и поскорее закрыла дверь на крючок.

– Вот, располагайтесь! – усадил банник старушку на лавочку и дал в руки мочалку с мылом и шампунь и сделал мне знак освободить помещение.

Ага, а как? Когда с другой стороны двери я слышала Наташино сердитое дыхание, напоминающее мне дыхание быка перед корридой.

– Я тебе новое куплю! Из новой коллекции! – прокричала я в щель и прислушалась – дыхание не изменилось.

Я загадала – чтобы "на Наташу упали самые красивые, самые модные, от самых-самых известных дизайнерских домов, десять платьев" и может тогда, пока она будет из них выгребаться, я успею сбежать. Услышав шум, я поняла что мне пора и рванула за дверь. В несколько прыжков я преодолела расстояние до двери на улицу и распахнув её, занесла ногу.

– А туфли? – рыкнули мне вслед и тут же рядом с вымогательницей упали туфли.

– Вот это другой разговор! – счастливо заметила Наташа, радостно выходя с ворохом вещей из бани.

– Блииин! – пришла мне в голову запоздавшая мысль. – Надо было сразу баннику платье наколдовать и всё!

– Как хорошо, Ляшкина, что ты тормоз! – радостно хмыкнула подруга и, обернувшись к бане, прокричала баннику – Смотри мне! За старушку головой отвечаешь!

Я, понимая, что на нас свалилась какая-то очередная серьёзная проблема, медленно, опустив голову вниз, шла за Наташей, которая тащила своё выбитое шантажом добро к себе в комнату, и уже, похоже, напрочь забывала о старушке. Повесив аккуратно платья на вешалки и закрыв шкаф с вещами на ключ, Наташа показала мне профилактический кулак, и мы направились обратно к беседке. Не успели мы выйти во двор, как услышали громкие стуки в калитку.

– Кого там ещё принесло? – пробурчала Наташа, с психом распахивая дверь.

– Вот – тут калоши, халат и панталоны! – сунула Наташе в руки какой-то свёрток незнакомая старушка.

– А?? – вырвалось из Наташи.

– А зимнее Семёновна с Калашниковской обещалась! – крикнула Наташе уходящая старушка.

– Вот – сапоги, рейтузы и пальто! Ты не смотри, что молью побитое, оно теплююющее!

– Шуба, ну какая есть, зато тепло!

– Шапка, тапки, носки, гетры. Две капусты.

– Мешок картошки. Шерстяной платок.

– Курица (живая).

– Валенки! Если большие – газеты на пятки напхаете! Мука и семечки.

– Платок, два халата, рейтузы, гамаши!

– Вашу мамашу! – пробурчала Наташа, закрывая дверь за очередным посетителем, принёсшим нам что-нибудь, для найденной на помойке старушки. – Может, напишем объявление – что нам ничего не надо? – с надеждой уставилась она на меня.

– Давай лучше сделаем вид, что нас нет дома! – предложила я и, не обращая внимания на стук в калитку, мы двинулись на цыпочках в беседку.

– Кидайте сверху! У них сухо! – раздался зычный голос Спиридоновны, и к нам через забор опять полетели вещи для старушки.

– А комбинашка и чулки вот ей зачем? – пробурчала Наташа, собирая вещи в общую кучу на расстеленное на земле покрывало.

– Ты что, это ж фильдеперсовые! – хмыкнула Марго, пришедшая к нам на помощь и притащившая ещё мешок добра.

– Вот и забирай их себе! – буркнула Наташа, и Марго, оглянувшись по сторонам, засунула их себе в карман.

После обеда, когда мы уже и пообедали и пополдничали, а старушка всё ещё спала в гостевой комнате в бане, и поток вещей сверху прекратился, я осторожно приоткрыла калитку и выглянула на улицу. Осмотревшись, я с тяжким вздохом подняла и переставила во двор ведро моркови, сетку лука, свеклу и два арбуза. Ещё две юбки и рейтузы аккуратно остались висеть на калитке.

– Снимай их скорее! – прошипела Наташа. – Перед соседями опозоримся! Висят тут как флаги!

– Столько добра, нам пора уже приют для бабушек открывать. – пробурчала я, снимая вещи и набрасывая на своё плечо.

– Типун тебе! – рявкнула подруга. – И без этого обойдёмся! Ты лучше сделай какой-нибудь подарок им в ответ! Чтоб не зря принесли.

– Они же от чистого сердца! – пробурчала я.

– И ты от чистого сердца сделай! Только так чтобы, значит, инкогнито, а то узнают и побегут тогда к нам все!

Я задумалась и пожелала всем, кто нам помог, чтобы они получили то, чего им сейчас очень не хватало. Но только чтобы они не могли об этом никому рассказать.

На следующий день к нам в калитку молча постучали, молча же вывалили во двор несколько мешков овощей со своих огородов, под чутким руководством Спиридоновны и молча же ушли.

– Благодарим, значит, за ваш подарочек! – на прощание пробурчала насупившаяся Спиридоновна. – Только больше ни-ни, а то мы обидимся! Всё ж от чистого сердца!

– Вот и делай после этого добро. – пробурчала я вслед грозной бабусе и закрыла калитку покрепче.

Уже ближе к ночи мы собрались расходиться спать, но боялись за старушку – как она будет себя вести когда проснётся, кто её покормит и тому подобное, поэтому зевали, но держались до последнего. Спас нас снова банник, который деловито отлил в большую миску нашего борща, подхватил хлеб и сметану и отправился обратно к себе.

– Проснётся – покормлю! – буркнул он, и дёрнул ногой, отлепляя от платья зацепившийся репей.

– Тогда всем спать! Всё остальное – завтра! – скомандовала Наташа и мы с радостью бросились по постелям.

Утро нас встретило тишиной и смущающейся старушкой, скромно сидящей на лавочке в беседке и опять прижимавшей к своей груди потертый целлофановый пакетик.

– Доброе утро! – поприветствовали мы с Наташей её, а Гоша сделал вид что он обычный кот, чтобы не нервировать лишний раз старушку.

– Доброе! – отозвалась та и смущенно сжалась, хотя сжиматься было уже некуда.

Наташа быстро приготовила завтрак, я принесла тарелки-чашки, мы быстро разложили завтрак на тарелки, пододвинули одну тарелку поближе к старушке и стали есть. Старушка сначала робко, а после того как банник, ставший ей уже вроде как не чужим, подложил в её тарелку ещё блинчиков, уже смелее, накинулась на завтрак и быстро смела всё, даже при условии того, что её протезы были где-то утеряны, а своих зубов осталось мало.

– Ну что ж, давайте знакомиться! – предложила Наташа и представилась первой – я – Наташа.

– Я – Любовь Степановна. – смущённо пробормотала старушка.

– Я – Даша. – представилась я.

– Я – Акинфей! – представился банник и мы с Наташей выразительно уставились на него, а Гоша покрутил пальцем у виска.

Акинфей хлопнул ладошкой себя по рту и, нервно поправив тюрбан, добавил – Акинфеевна. Любомира!

– Ну хоть так. – тихонько пробормотала Наташа и повернулась к старушке. – Вы как на помойке-то очутились?

– Да-к я давно там, с лета. Там очень часто выбрасывают разную еду, так я её наберу и тем и питаюсь.

– Так там же вся еда испорченная. – покачала я головою.

– Ну, иногда бывает что испорчен только один бочок, а остальное – хорошее. А иногда вообще почти хорошее, но уже чуть попахивает. Зато не голодно. – ответила старушка.

– Ну а жили вы где? Где-то же вы обитали? – посмотрела Наташа на старушку, которая уже была отмыта начисто и переодета в подаренную соседями одежду.

– Да на рынке и жила, ночевала под прилавками на коробках, купалась и вещи стирала под краном для техничек.

– Сторож, получается, вас не гонял?

– Гонял! Ещё как гонял! – встрепенулась старушка, видимо сообразила, что может подставить сторожа.

– Понятно! – вздохнула я, представив жизнь старушки. – А до этого вы где жили?

– Да-к квартира у меня своя была. Трёхкомнатная! – с гордостью сказала старушка и заплакала.

– И куда делась квартира? – нахмурилась Наташа уже представляя себе какую-нибудь мошенническую схему.

– Так сын у меня в аварию попал, пол года в коме лежит, и сноха сказала, что шансов никаких – бесплатно его на ноги не поставят, нужны большие деньги и вот. – расплакалась старушка.

– Что – и вот? – уточнила я, пока старушка ещё не разревелась во всю мощь.

– Подписала я бумаги, которые мне невестка принесла, оказалось – что генеральную доверенность на неё на распоряжением имуществом – чтобы она продала квартиру, а что делать, если Тёмушка мой так и не выходит из комы, собрала вещи и стала ждать – когда невестка оплатит Тёмочке лечение и на оставшиеся деньги купит мне какой угол – может маленькую квартиру, может комнату.

– И долго ждали? – глубоко вздохнула я, понимая уже весь расклад.

– Где-то недели три. А потом приехали какие-то люди и выгнали меня. Сказали – что это теперь их квартира. Кинулась я к Людочке – она к матери переехала, а она меня на порог не пустила, сказала что Тёмушка из комы никогда не выйдет, а ей свою жизнь устраивать надо, и чтобы я не совалась к ней больше, и не вздумала в полицию заявлять, а то она заявление напишет, и Тёмочку отключат от аппарата. А Тёмочка мой, он же такой добрый, такой ласковый был, он меня так любил! Всё мне говорил – мамулечка, не переживай, я тебя никогда не брошу, и вот.

Старушка собиралась снова разрыдаться, но банник незаметно накапал ей в чай каких-то капель от Маргоши, и дал старушке выпить. Та глотнула чаю, вздохнула и сладко уснула.

– Ты ей не навредишь своими снотворными? – заволновалась я. – Вчера поил, сегодня!

– Да это не снотворные! – надулся Акинфей. – Это лёгкие успокоительные!

– Так а чего она тогда вчера весь день дрыхла, сейчас уснула? – не поверила я.

– Так ты представляешь, сколько времени она нормально не спала? Сначала сын попал в аварию, потом без жилья осталась. На рынке-то спать – такие себе удобства! Да ещё и постоянное чувство вины – и сыну не помогла и без жилья его оставила – вдруг он выживет, а идти ему некуда. Да и ещё – а вдруг действительно понадобятся деньги на лекарства, а у неё их теперь – нет. О себе-то она не так беспокоится, а сын у неё – вишь! – грустно вздохнул банник.

– Да – свой ребёнок – в любом возрасте – ребёнок! Конечно, все её мысли о нём. – вздохнула Наташа.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.