Нити вечной любви. Книга 2

– Я сожалею о нашем пути, о том, что наши попытки ни к чему хорошему нас не привели, они оказались безнадежными. Несмотря на то, что мы все эти годы старались, тщетно пытаясь поддерживать видимость искреннего счастья, как влюбленная пара, но всё было обманчиво. Прости, Толя, мне очень-очень жаль тебя. И я искренне жалею о том, что нам не суждено быть вместе, но больше я ничего не могу сказать и не знаю, как можно это смягчить, – она говорила тихим голосом, явно стараясь не обидеть его, просительно смотря прямо ему в глаза. Её дружелюбный взгляд, давал убедительный и точный ответ на все возникшие вопросы, в её глазах он прочитал то же странное нетерпеливое томление, словно ей пообещали нечто чудесное и она отчаянно этого ждала. Взгляд был устремлён к нему, но мыслями она была далеко от него. Секунды тянулись медленно – супруг так благородно и с придыханием произнес следующие слова.

– Согласен, я понимаю. Ну, конечно же, мы не думали об этом тогда, не так ли?.. Не было никого красивее любимой беременной женщины. В глазах счастье. В сердце любовь. На щеках румянец. А внутри маленькая жизнь. Я жил с надеждой, верой и любовью, и всё это приносило мне огромное удовлетворение и счастье, моя опора, этим я и дышал, особенно рядом с тобой. Но я помнил – что как не велика Вера, как ни благосклонна Надежда, Любовь выше всего… Я всегда буду ценить каждый момент, особенно наши любимые, очень дорогие моменты жизни с тобой, даже те, непростые, но необычные моменты вместе. Позволь мне быть счастливым в моём уголке – где твои сожаления не будут отягощением для нашей дружбы. Я всегда буду любить вас с открытыми глазами и с открытым сердцем, – они оба осознавали, что сохранять их брак бессмысленно. Судьба будет испытывать их прежде, чем они осознают эту великую истину, что ей предназначенный человек не появляется с бухты-барахты, а даётся ей в награду тогда, когда она в этом будет снова нуждаться больше всего. Она обретёт предназначенного ей человека, пройдя проверки временем и разлукой. И они действительно считают, что они даются друг другу из их прошлых воплощений на Земле. Это глубочайшая связь между двумя, что чувствуют друг друга не разумом, а сердцем и душой. Но судьба не всегда совпадает с желаниями и чувствами, но а они оба были способны сохранить уважение и благодарность друг другу за то, что они имели. В их глазах пылали слёзы, но и там также проскакивала и всё ещё горела искра надежды на будущее. И мужу было сложно подавить мысли о том, как счастливо и хорошо ему было с ней. Он не мог изгнать из памяти образы их счастливых моментов, проведенных вместе. Они знали, на что шли, что чего бы не пытались отделить авторитеты и люди, вмешивающиеся в жизнь, и какое бы расстояние их не разделяло, он всегда будет любить ее, хотя и старается скрыть свои чувства где-то глубоко внутри себя. И, он решил, что отныне эта тема должна остаться запретной даже в его мыслях, надеясь, что со временем забудется.. И у него было два варианта в голове. *Либо ждать, пока у неё положение изменится, и возлюбленная всё же откроет ему свое сердце, либо позволить себе двигаться дальше. Он не хотел думать об этом перед её отъездом, но это не получалось, это всё по-настоящему тревожило его. Он не мог заставить себя забыть ни её, ни её дочь. И он ждал большего, и поэтому он просто будет вечно жить в раю и просто ждать ее всегда. В то же время она молчала собиралась с духом, а её плечи неровно вздрагивали, будто зажимала она в себе какой-то внутренний плач и вдруг неожиданно ею овладела грусть. София одним дыханием и не ожидая ответа спешно закидала его трескучими и сухими словами…

– Да, всё это было, было и прошло. Но память доброе оставит. Для меня очень ценны все преимущества брака с тобой. Ты просто великолепен, бесподобен и несравним ни с кем по всем статьям, как муж и отец. Я каждый день благодарю Вселенную за то, что ты был в моей жизни. Я благодарна тебе за твою доброту, за любовь и за поддержку – она выдохнула сквозь сжатые до боли зубы, загнанная в угол его логикой и добавила. – Я всё это знаю, и понимаю. Но я хочу, чтобы моя дочь знала своего… – хотела сказать «отца», но не стала этого делать. Как-то вот так и продолжалась их история, где чувства, сожаление и надежда переплетались словно в их сложном танце. Это было сложно и больно для них обоих. Но в глубине души она желала, чтобы он остался рядом и продолжал быть для дочери важной частью жизни. Нервным движением он провел слегка рукой по её шее у выреза платья и подчеркнул своим трепетным голосом.

– Ты настоящая любящая и заботливая мать, но я хочу, чтобы дочь знала, что всегда может обратиться ко мне в трудные моменты жизни и считала меня настоящим любящим отцом… – сказал он, прижимая руку к сердцу, демонстрируя свой задушевный разговор, искренность своих эмоций, сердечных чувств и своей печали. Этот жест также говорил о том, что он принял трудное решение и брал на себя определённую ответственность за свои слова, подчёркивая им свою любовь. Она, улыбнулась глядя в его одухотворенное лицо и…

– Толя.., ты очень серьезно воспринимаешь свои родительские обязанности, – негромко сказала и продолжила. – Принимая твою помощь, я задумываюсь о своей роли, в которой окажусь, если моё семейное положение вдруг изменится?.. Или появятся… – Софья хотела сказать «ещё, дети», но остановилась, осеклась и замерла… Анатолия сердце было полно страсти и готовности взять на себя и, эту роль. В его глазах отражалась пылкая решимость быть лучшим её дочери отцом, который заслуживает её доверия и её любви. Муж стремительно и очень активно проявлял интерес и так же, он хотел участвовать в их жизни, но «Разлука». Каялась, каялась судьба у неё на плече, а её сердце так измаялось. Плакала и плакала, сожалела.

– Дети… – супруг поднял глаза и встретил ее испуганный вид, и, повторил. – Ты хотела сказать, что у вас появятся общие дети?..

– Я никогда не думала об этом, – молниенОсно ответила она. Все мысли бешено и беспорядочно сменяют друг друга в её голове, не дающие ей ясно мыслить. Муж почувствовал большое смущение, но и её смущение было не меньше. Он даже смог заметить как она побледнела, и сильно пожалел о том, что затронул эту тему. Она не могла поверить, что они очень могут быть. Отвела взгляд и поняла, что ей бы, ещё очень хотелось ощутить внутри себя, его ребёнка, но ребёнка Сергея. Эта внезапная мысль обрадовала её, а её грустное выражение лица сменилось радостью. Жена выглядела так словно боялась сказать лишнее, но очень сильно хотела этого. Муж словно прочитав её мысли и погрузившись в задумчивость, впервые ломал себе голову – над тем, о чём говорило это спокойствие чувств и это целомудрие, которое он так легко сохранял вблизи нее. Смотрел на неё всё теми же глазами как и в первый раз, без волнения оценивая ее лоб, глаза, фигуру. Всё то, что всегда живет в его представлении.

– Но это не идея фикс, я просто когда-то думал об этом. Ведь ты… – начал он и замолчал, неожиданно подумал *Действительно, почему об этом подумал я, но не она?, и он тут же сказал. – Что ж в этом ужасного, если у тебя родится еще ребенок… Но а куда же мы теперь свернули?! – супруг грустно улыбается, а жена не стала ему отвечать, но чувствовала, он сильно устал, что объяснимая тревога наполняет его тело и отзывается едва заметной дрожью в пальцах. Он никогда не считал отсутствие совместных детей катастрофой, а потому воспринял отказ супруги, как знак свыше. Нет, так нет. Софья обессиленно поникла, из-за того, что она с огромным нетерпением ждала момента, когда в их с Сергеем детях сольётся их любовь и станет неотъемлемой частью, семьи. Он обнял её, прижал покрепче и не переставая говорил. – Прости, что-то я расклеился. Благодаря вам, я провел, самые лучшие восемь лет своей жизни, те, которые я никогда не забуду. Я любил вас слишком сильно, но видимо недос…

– Чей ребенок?.. – перебив его, жена молниеносно спросила, собственный вопрос, как и тон голоса, показался ей ужасно глупым. Густые ресницы опустились, скрывая взгляд и он спокойно заметил.

– Ну, если у Сергея и тебя родится ещё один ребёнок, я готов сделать всё возможное, чтобы вы были счастливы, – отчётливо, с горечью и разочарованием прозвучал его внутренний голос. – Я считаю это прекрасным началом семейной жизни, – она не хотела, чтобы это стало темой для шуток, супруга спокойствие вывело ее из равновесия. Он молча обвел глазами её и машинально повторил. – Я отнюдь не шучу, дорогая. Береги себя малышка и нашу дочурку. Я хотел только сказать, ты же знаешь сама… женщин красит Любовь. Это правильно, что ты всё-таки решилась. Снова, но только теперь осень, тихо плачет листопадом. Всё у нас будет как прежде, ничего не изменилось. Значит, так тому и быть. Жизнь тебя заставила быть сильной…., иной, твоя сила, счастье, в твоей дочери. Ребёнок – это начало очень-очень яркого рассвета. Но теперь то, это знаю я, и ты. Моя королева и муза моя. Вся жизнь меняется с их появлением. Я должен тебе сказать, что я никогда в жизни прежде и ни с одной женщиной не испытывал такого желания иметь детей, как с тобой. Я не позволял себе заниматься сексом, это случилось, только с тобой. Маленькая девочка, которая всё же появилась на свет и она не в чём, не виновата, что я стал ее отцом. Я на восьмом этаже спустя восемь лет счастья и я ждал её появления на свет. Спасибо тебе и, знаешь, теперь – увидеть бы вновь вас. Я буду вспоминать о вас. В тишине, в тишине, при луне. Мы отпускаем любовь, а она не спешит уходить. Наделенная нашим с тобой бесконечным упрямством. Она стоит у дверей с необычным для нас постоянством. Не дает она нам разорвать между нашими душами нить. И горит беспокойным огнем, как свеча на ветру. Словно просит, чтобы мы сберегли это нежное пламя. Чтоб спасли, защитили, от боли укрыли руками… И мы точно знаем, что это любовь. Без лишних слов, без ложных откровений. И вершина любви – Это чудо великое и это чудо, наша доча. С тобой я был страстен, ласков, нежен. И даже, как ребёнок безмятежен. Моя любовь – не чувственная штука… Нет этому пока названья… Теплом небесного огня. Она приобрела такую силу. Что нота «до» звучит, как «ля». Твой голос, чуть ли не волшебный я был очарован и заворожен его оттенками звучания. Твоя чувственная нежность лилась такими насыщенными, мягкими, вибрирующими потоками, что мне хотелось пить твой голос. Впитывать его. Наполняться им. Чуть игривый. Твой голос дразнил меня, звучал очень дорого и всегда вызывал у меня самую искреннюю улыбку. Мне было тепло и очень комфортно и очень даже уютно с тобой. Думай что хочешь, но я сказал правду. Я так хочу, чтобы родные и близкие мне люди были живы, здоровы и счастливы. Мне так хочется сейчас остановить время, попросить его замереть… Те.., кто никогда не испытывают жалости к любимому, не знают, что такое настоящая любовь. Настоящая любовь вообще не заканчивается. Вот что ещё я об этом думаю. *Прошлое и в правду Родина души человека*, так как нас одолевает тоска по чувствам которые мы когда-то испытывали. Тем более то чувство, как тоска и по былой любви. Никогда не забыть нам того места, где мы зарыли кусочек души. Эти воспоминания, ничем не вытравить ни временем, ни другими людьми, ни ещё как-то… Это и боль и сладость и это всё в одном бокале. Мы время от времени его пригубили с тобой. Когда любишь, испытываешь не только эмоциональный подъём, но и из-за того, что когда-то допустили ряд ошибок я и ты. Мы и испытываем, такие чувства, как тоска… Любовь, это не только прекрасное, но и истощающее явление, – лицо его было так добродушно-серьёзно, что Софья поразмыслив, задумалась, эта его шутка имела глубокий смысл, который она не могла проигнорировать. Ведь дочь родилась как плод любви. Как плод безрассудной страсти, их сильных чувств друг к другу. Появление её было не запланированным. Что касается этой шутки, её можно по-разному интерпретировать, не «Я», а «Мы»… И хороший пример – как лучше для Виктории?.. Быть единственной в семье или же, должны ещё быть братья и/или сёстры?.. До конца дороги в садик она сидела в машине, притворяясь спящей. Но когда они покинули автомобиль и направились за дочерью. Несомненно, сгорая от любопытства, немея, от смешанного беспокойства, в этот момент воспитательница наблюдала за ними со стороны. Их мысли, необыкновенно энергичная жестикуляция и волнение вызвали у неё и не только любопытство. Она взяла их дочь на руки тогда, когда та споткнулась засмотревшись на родителей и упала на дорожку перед входными воротами в садик. А когда они подходили, она заговорила.

– В чём дело, что-то случилось?.. – она всегда будет помнить этот момент, для неё важнее всего – счастье и благополучие Викули.

– Все дети встречают нас, надо же?!.. Почему?.. – удивлённо сказала Софья, чуть опешив. Разглядывая как, с площадки к ним не останавливаясь, направились навстречу, доча, детки и воспитатель.

– Эта элегантная женщина, жемчуга настоящие, а вот улыбка у неё фальшивая. Я не удивлён, – тихо прошептал ей на ухо супруг, глядя вопросительно на жену. Она снисходительно оглядела дочь и всех прибывших детей. Очень важно, чтобы детки не видели слез и отрицательных эмоций других детей при расставании с садиком. А Виктория слегка вздрогнула, заметив взгляд внушительной фигуры воспитателя. Было видно, что она растрогана, ощутимо утратив при этом свою импозантность. Приказав помощнице увести их в группу…

– Уважаемые родители!!! – заголосила она. – Уж не думаете ли вы, позволить забрать от нас эту прелестную девчушечку? – при этом помощница с непроницаемым выражением лица повела детей, оставив Викторию с ними. Софии показалось на мгновение, что она действительно сожалеет о том, что дочь уходит из детского сада. Ей гордо глядя прямо в глаза, она лишь ограничилась такими словами.

– Знаете, у нас для вас есть сюрприз. Да, уходит, – заявила ей Софи. От неожиданной новости элегантная дама расстроилась еще больше. Воспитательница с сожалением взглянула на дочь, а затем перевела взгляд на родителей. По расстоянию, которое скоро будет разделять их с детским садом, воспитательница тихо проговорила…

– Я буду по-настоящему скучать по вашей девочки. Вика была таким особенным ребёнком. Надеюсь, нет, я уверена, что она такая прилежная, такая примерная девочка и отличница, во всем, полна энтузиазма и радости, нас никогда не подведет. Но я понимаю, что каждый человек должен идти своим путём. И если ваше решение будет лучше для Виктории, то я должна поддержать вас. Мы будем помнить её с теплотой. Нам очень жаль, да и деткам будет ее тоже не хватать, – сердце её было полно душевных переживаний. Она понимала, что дочка растёт и развивается, а их решение отражает стремление найти своё счастье и смысл. Хотя это было грустно, она понимала, что это естественный ход событий, не спуская глаз с нее, говорила ей воспитательница, не обращая внимания на родителей. – Викуля, дорогая, я это точно знаю, всё будет прекрасно. Никогда не грусти, а наполни взгляд светом. Будь уверена в этом, – Софья вздохнула, подавив волнение, она и дочь, ни в чём не сомневалась.

– Я совершенно уверена в том, что всё будет так, как должно быть, даже если будет иначе. Вера в лучшее, это то, без чего жизнь человека была бы бессмысленной. По сути «вера» и является нашей главной экзистенциальной ценностью, – проговорила и посмотрела на молчаливую Викторию, и их глаза встретились, муж завороженно смотрел на всех. Прочитав в его взгляде, что он едва сдерживается, жена отметила, супруга привычную выдержку, молча поблагодарила его. Воспитательница обняла Викторию и её родителей, передавая им свою искреннюю поддержку и благословение на новом этапе их жизни. Воспитательница это знала, что независимо от расстояния, не только их связь, но и их душевные узы останутся нерушимыми. Они попрощались с воспитательницей и Анатолий взял её на руки.

– Она уже немного тяжеленькая, давай идти рядом, – сказала Софья мужу. Виктория, уютно устроившись на его руках, обняла его за шею и звучно поцеловала в щеку. Они подошли к машине, и он усадил их на заднее сиденье. И ярко-ярко улыбнулся обоим в ответ.

– Смотри, отсюда открывается прекрасный вид на Москву. Но а теперь представь, что мы туристы, – сказал он, а затем выдохнул и улыбнулся с такой радостью, что дочь завороженно улыбнулась ему в ответ. Его слова вызвали у неё улыбку и тихий смех. Отец увидел, как в ее глазках зажглись озорные искорки. Вместе они вошли в дом и вдруг остановились в холле, где он указал на свадебный портрет…

– Наша мама так красива, и ты очень сильно похожа на нее, – отметил супруг, замечая сильное сходство черт Виктории и Сергея.

– Ты тоже очень красивый папочка, правда, же, мамочка?!.. – спросила Виктория Софи. Софья мило ей улыбнулась и ответила.

– Да, дорогая, он очень-очень красивый и добрый, – Анатолий смотрел на нее, в его взгляде читалась боль. Софи никогда раньше, не видела такой ещё печали в его глазах. Она задумалась. *Почему всё это происходит с нами?*, но она не могла не думать и о нём, все её мысли переполнились воспоминаниями о Сергее. Жена молчала, переполненная эмоциями. И в этой тишине его окликнула дочурка…

– Папа, почему ты грустишь? Мы ведь с тобой, и мы есть друг у друга. Мы всегда будем вместе играть, верно? – он повернулся на звук ее голоса. – Ты… мы вместе поиграем после ужина?.. – не успела она ещё произнести фразу до конца, как Анатолий бросился к ней, он заключил ее лицо в ладони и поцеловал в щечки, от его поцелуев у нее сразу же закружилась голова. Он обнял её покрепче и сердце его наполнилось теплом, и он знал, что её любовь к ним, поможет преодолеть все трудности, с которыми они столкнулись.

– Викуля конечно, как обычно, после ужина мы будем вместе играть, я обещаю. Да, доченька, ты права. Я всегда буду рядом. Вы, это самое ценное, что у меня есть, слышишь? Я люблю тебя и маму сильно, сильно, знай это всегда. Ты очень красива доченька и умна.

– Ты действительно так считаешь?.. – спросила его Виктория.

– Посмотри на себя в зеркало, и ты поймешь, что папа говорит правду, милая, – Виктория с удивлением заметила, что на глазах у матери блеснули слезы. Она ласково посмотрела на неё и сказала.

– Не плачь, мама, ты размажешь макияж, – обнимая маму за плечи. Аккуратно промокая глаза салфеткой, улыбнулась, целуя её.

– Да, действительно, ты права, – ответила она, ещё раз дочь поцеловав в щёчку. – Ладно, я не буду плакать больше никогда…

– Мама выглядит настоящей красавицей даже без макияжа, – сказал он, протягивая ей бархатную коробочку. – Это тебе! Возьми его, пожалуйста, – Софья дрожащими руками открыла коробочку и обнаружила внутри коробочки массивное золотое кольцо с богатой инкрустацией. Она вопросительно посмотрела на него и заговорила.

– Спасибо, оно очень красивое, – сказала, обращаясь к нему.

– Моя жена, мать Виктории, подарила мне восемь счастливых лет. Я подумал, что ты, может быть, захочешь передать его Викули, – сказал супруг, совершенно неожиданно. Слезы на глазах Софии выразили её глубокую тронутость и значимость происходящим.

– Спасибо, я исполню твою просьбу, – тихо произнесла она.

– Хорошо, – ответил он. София почувствовала, что он остался доволен. Он снова посмотрел на нее. Внезапно в дверь постучали. Анатолий несколько раз глубоко вздохнул и направился к двери. Он решил порадовать ее на прощание, огромным букетом белых роз, любимыми цветами. Она настолько была поражена происходящим, что мысль возмутиться столь необыкновенному поведению супруга не приходила ей в голову. На лице жены в эту минуту читался шок…

– О, это же мои самые любимые розы… – воскликнула она, тронутая поступком своего рыцаря, без шуток, затем подняла глаза и добавила. – Мой супруг, настойчивый человек. Ты всегда удивлял меня и не перестаешь удивлять, если что-то вобьешь в свою голову, никто не сможет тебя переубедить. Он так растрогался и заговорил.

– Я решил порадовать тебя, и должен оставить хороший след на твоем добром сердце. Боже, какая же ты красивая и любимая.

– Я не могу поверить в это, что мы так расходимся, Толь?!!

– Мы очень уважаем друг друга. Я бы очень хотел, как-то быть в курсе вашей жизни, – Софья глубоко вздохнула, взяла Викторию за ручку и приняла букет из белых роз от него. – Ты готова, дочка?..

– Готова, папа, – они обняли его и с расстройством понюхали цветы, и от души расцеловали обе еще раз пока ещё родного мужа и отца. Взяли его под руки с двух сторон, и они заворковали хором.

– Идемте… – сегодня последний вечер, который они будут с удовольствием проводить вместе, посвятят играм со своей любимой девочкой. Софье осталось лишь надеяться и верить в лучшее в то, чтобы она снова не споткнулась… Только после развода она вдруг ощутила запоздалое волнение, когда они вместе выходили из этого же здания на улицу, а на горизонте все еще алела лужайка к ЗАГСУ.

– Почему ты дрожишь? Ты в порядке?.. – беспокоился супруг, наклонившись к ней и внимательно разглядывая ее лицо. – Может быть, тебе лучше всё-таки присесть на лавочку? Ты чего, грустишь? Ты мне это брось, давай выкладывай, что там на душе у тебя?.. – спросил муж, и обнял её за плечи, присаживаясь на лавочку рядом возле нее. Её глаза наполнились слезами. Во рту у нее пересохло, она сидела, не в силах вымолвить ни слова. Во внутреннем дворике Загса тихо журчали миниатюрные фонтаны, и супруг ее сидел возле нее на ажурной и изящной железной скамье, положив на свою, уже бывшую молодую жену свою руку со свойственной ему изящной и спокойной вежливостью. Она же несколько раз глубоко вздохнула и склонила голову, ему захотелось спросить. – Тебе стало лучше?.. – её уставшая душа присела на лавочку. Софьи нынче было как-то очень тяжело и очень-очень даже грустно… Всего того, чего она так хотела и о чём так мечтала. Не получилось и почему-то не сбылось, но… Она с надеждой думала «И всё же… и тем не менее, я снова попытаюсь еще раз…» – а затем, спохватившись, и ощутив себя…

– Я справлюсь… Я ни о чем не жалею, – быстро проговорила она и поспешно добавила. – Единственное, о чём я сожалею, так это о том… – его взгляд был таким интенсивным, что ее сердце забилось сумасшедшим темпом. – Я безмерно благодарна тебе за все то, что ты сделал для нас с Викторией. Я никогда не забуду об этом, – он взял её руку и приблизил её к своим губам, но, как бы боясь, что ей неприятно будет, в сомнении раздумал, отпустил и просто погладил её. Ей так сейчас хотелось вдохнуть глоток свежего воздуха… Она взяла эту руку и обеими руками крепко прижала ее.

– Я всегда хотел и по-прежнему хочу делать вас счастливыми. У меня масса слов, которые я хочу сказать тебе, но я боюсь, давай мы будем общаться, как… Я уже чувствую, что снова опьянел, как и в день нашей свадьбы, без единой капли вина. И жена заговорила…

– Толь, день был прекрасным, Толечка, – и чуть тише, но всё так же темпераментно. Все ее действия показывали, что она полна решимости, что она овладела собой, и заговорила спокойнее. – Я все никак и до сих пор не могу поверить, что это происходит с нами не во сне, а наяву. Но нам пора ехать домой, нас ждет Виктория, – она осознала, что сама лишила себя и дочь всех его привилегий и без всякого сожаления призналась, сама себе в этом. Она пыталась выразить мужу то, чего и сама еще не до конца осознавала. И была слишком взволнована, её сердце билось так быстро, но всё же она увидела, как его лицо омрачилось. Нетрудно было понять, ей было ясно, насколько велико и как глубоко его сожаление о случившемся в их жизни, хотя он пытался и очень старался не показывать виду. Она едва сдерживала слезы, испытывая сострадание и жалость к нему. В воскресенье Анатолий привез Софью с Викторией домой. В доме её родителей раздался сигнал домофона. Вера Григорьевна не ждала никого и слегка испугалась, от такого неожиданного визита гостей. Она в это время домыла посуду, изредка поглядывая в окно вытирала полотенцем тарелки, всё как всегда, и поспешила к двери.

– Кто там?.. – раздался перепуганный голос её, понимая, что кто-то свой, раз во двор попал и уже распахивая входную дверь, она слышит голоса за дверью, почему-то с какими-то несвойственными ей жалобными нотками. Софья с семьёй никогда не приезжала без звонка, конечно не очень удобно получилось, ну что ж поделаешь… Она, зять и внучка, приехали без всякого предупреждения, и звонка.

– Мамуля, ну открой, это мы, – она заговорила как-то странно.

– О-о-о-о-о… Софьюшка, что-то случилось?.. – в дом со двора зашел Алексей Петрович, вид у него был взволнованный и волосы взъерошены. Как всегда, он занимался своим участком. На террасе стояли внучка, дочка и зять с букетом цветов. Отец смотрит какое-то время на них задумчиво, а потом с радостью улыбнувшись им всем.

– Вот так сюрприз. У нас гости, Вера? Что у вас стряслось? Вас как будто что-то тревожит, и вы какие-то загадочные? Ну-ка, дорогой мой зять, рассказывай мне всё, что у тебя на душе. Я хочу слышать каждую деталь, почувствовать твои эмоции. Доверься мне, как отцу, и раздели свои мысли со мной, – тепло попросил его тесть, смотря на него с любящим взглядом. Во время разыгравшегося разговора, минутой спустя, дочка обратилась к маме с неожиданной просьбой.