Тайна понтифичи

По телефону Линас подтвердил эту информацию и обещал узнать, кто бы мог что то рассказать о мостостроителе Эдвардасе Кадонисе.

–Только скорее, дорогой Линас, у нас очень мало времени.

Эта ночь была, мягко говоря, бессонной. Зато к утру у меня была готова полная и как мне казалось, совершенно точная версия произошедшего.

Итак, зачем бандиты ищут Кадониса? Мы знаем, что этот человек строит мосты. Скорее всего, он был директором некой мостостроительной фирмы. Была поставлена задача возвести мост, например, через Неман в каком то населенном пункте. Но как это у нас часто бывает, задание получили, а финансы не выделили. Вот и пришлось Кадонису брать деньги на стороне у авторитетных людей. Но что то пошло не так. То ли мост недостроили, то ли в процессе строительства расходы сильно возросли, так или иначе кредит не отдали. Теперь понятно, почему Кадонис скрылся, а озверевшие бандиты хватают ни в чем не повинную девушку, чтоб заставить меня срочно найти этого человека. Страшно подумать, что с ним будет, когда они его найдут.

В полдень позвонил Линас, голос его не обещал ничего хорошего.

– Спросил всех старых преподавателей, никто про Кадониса не знает. Простите, но чем еще я могу помочь?

И тут меня осенило.

– Можешь еще помочь. А что, если спросить твоего всемогущего и всезнающего хозяина?

– Вы шутите. Этот человек со мной даже разговаривать на эту тему не станет.

– А ты намекни ему, что я именно тот человек, благодаря которому он стал тем, кем он теперь стал. Если бы мы не расследовали убийство дяди Вовы и не нашли виновного, ваше правление могло бы иметь совсем другой состав.

–Я попробую, но ничего не обещаю.

Однако спустя час он позвонил необыкновенно возбужденный

– Хозяин согласился что то вам сказать. Ждите его звонка и помните – никаких расспросов. Он скажет только то, что скажет и повесит трубку.

Ну хоть так.

Еще через час мой телефон действительно зазвонил. Ясное дело, номер не определялся.

– Это Борис?

–Да . Кто говорит?

–Вы знаете кто говорит. По интересующему вас вопросу вам вскоре позвонят. Он скажет, что его зовут Якоб. У этого человека есть информация, которую вы ищете. Но мы не смогли его разговорить. Может быть, у вас получится. Всего доброго.

Связь оборвалась.

Представляю, как они уговаривали расколоться бедного Якоба. Теперь мне придется колоть его самостоятельно.

Вскоре телефон снова зазвонил. Голос на том конце дрожал и срывался. Похоже от страха.

– Вы ищете информацию об одном человеке. У меня она есть. Это будет стоить 5 тысяч евро.

Ничего себе запросики! Где же я возьму такие деньги? А с другой стороны, если я не заплачу, то что дальше?

– Сначала я должен убедиться, что ваша информация стоит таких денег.

– Вы убедитесь. Эта информация стоит всех денег мира, так что вы платите сущую ерунду.

– Говорите, что мне делать.

– Мы должны встретиться. Но не в Вильнюсе.

– А где же?

И тут он выдал удивительное

– Город Друскининкай. Улица Чюрлениса 35. Это дом музей Николая Чюрлениса. Там и поговорим.

– Вы что, решили провести для меня экскурсию за 5 тысяч евро. Не дороговато?

– Не говорите глупости. Это место напрямую связано с той информацией, которую вы хотите получить. Сегодня в восемь вечера. Вы узнаете меня по красной бейсболке. И еще одно важное условие. Выключите мобильник. Иначе нас могут отследить.

– Кто может? Зачем кому-то нужно за нами следить?

Но связь прервалась.

Рассказывает Джеки:

– Дорога в Друскининкай также как и в прошлом расследовании, лежит через наш знаменитый Дзукийский лес. С его древними колдунами и шаманами, которые наверняка прячутся где то в чащобах. Но сегодня ясным летним днем, когда наша машина мчится через лес в этот прекрасный городок, видно, что у колдунов и шаманов настроение отличное, и поэтому сосны приветствуют нас своими зелеными иголками, а лес пахнет чем то сладким и летним. Мой нос ,как всегда, высунут из окна машины, а в ушах шумит чудный летний ветерок. И только одно напоминает мне о том, что все не так уж и здорово в нашей жизни. Никто не угостил меня на дорогу сладкой магазинной косточкой. Пропала моя Тания, надо ее выручать.

Друскининкай – копия Оленкая :тот же костел, та же река, те же шпицы с таксами. Правда, тут в центре города есть прекрасное озеро с фонтаном и лебедями. И так же всюду бродят оздоравливающиеся с поильниками наперевес.

Улица Чюрлениса – центральная. Сейчас по навигатору мы найдем нужный дом, нам дадут адрес Кадониса и моя любимая Тания выйдет на свободу.

И только одно меня немного волнует. Дело в том, что всю дорогу за нами ехала черная машина с тонированными стеклами. Мы притормозим, и она тормозит, мы поддаем газку, и она ускоряется. На дороге, конечно, всякое бывает, но как то неспокойно. Слышь, хозяин, ты бы посматривал в зеркало заднего вида.

Нет, не слышит…

Борис.

– Я остановился метрах в 200 от входа в дом музей известного литовского художника, композитора и философа Николая Чюрлениса. День был будний и музей был совершенно пуст. Пуста была и дорога – в том месте у нее всего то две полосы.

Профессиональным взглядом я сразу узнал его. В красной бейсболке. Человек приветственно помахал рукой и начал переходить через дорогу.

Откуда взялась эта большая черная машина? С невероятной скоростью она вырулила с соседней улицы, тормоза взвизгнули, и я увидел только как тело незнакомца взлетает в воздух и падает на асфальт.

Я бросился к нему. Бейсболка, действительно, была красная, но на этот раз еще и от крови. Человек задыхался, изо рта полилась кровавая пена, жить ему оставались мгновения. Но губы его пытались что то выговорить. Я наклонился ближе, и с удивлением услышал.

–Понтифичи. Понтифичи, запомни. – и мой незнакомец умер практически у меня на руках.

ГЛАВА 3

НЕВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

Рассказывает Борис:

–Когда все полицейские формальности, связанные со страшным дорожным происшествием, были улажены и нас отпустили, мне показалось, что я остался один одинешенек на всем белом свете. Машину, конечно, не найдут, думаю, ее уже перекрашивают в соседнем гараже. Усталый Джеки волочился сзади, всем своим видом показывая, что надо где то передохнуть. Бедный пес. Его бы вычесать- вон, шерсть комками с боков отваливается. Да где там. В этом стерильном городке все кругом такие чистенькие и пьют свою полезную водичку, а я буду собаку вычесывать.

Черную машину и ее водителя я не боялся. Явно целью нападения был не я, а несчастный Якоб. Не зря, бедолага, так боялся , что назначил встречу в другом городе. Стоп. Не просто в другом городе, а возле музея Чюрлениса. И что то такое говорил, что этот музей как то связан с нашим делом. Решено, завтра с утра я иду в музей и попробую сам разобраться, при чем тут наш Кадонис.

Мы переночевали в гостевом доме. Перед этим пришлось выслушать причитания хозяина на тему « только с собаками у нас еще не жили». Впрочем, мое удостоверение частного сыщика немного помогло в аргументации.

Той ночью я честно пытался приспособить свою версию к новым данным, но ничего не получалось. Ладно Чюрленис, тут хоть есть кого спросить. А что такое «понтифичи»? Если я не ошибаюсь, речь идет ни много ни мало о Папе Римском! Он же понтифик. Но каким боком тут привязан глава католической церкви? Все что пришло в голову, так это версия, что наш Кадонис строил мост не здесь, а в Италии. Например, мост через Тибр.

И что? Его разыскивает Папа Римский, чтобы стрясти денег? Причем деньги явно немалые. Что то такое успел сказал Якоб насчет того, что информация о Кадонисе стоит всех денег мира. Может шутил…

А кто в результате похитил мою Танию? Проделки Ватикана? Бред какой то.

На следующее утро мы с Джеки были уже в музее. Он был совершенно пуст. Бабушка администратор выписала нам входной билет, критически посмотрела на не очень чистые лапы Джеки, но пропустила внутрь. По стенам были развешаны картины великого художника. Фантастические пейзажи, великаны, сжимающие в руках то ли нашу хрупкую планету, то ли восходящее солнце, таинственный свет, который так и струится с его холстов.

Все это хорошо, но при чем тут наш Кадонис?

Думай, следак, думай, времени все меньше. Кадонис кто? Строитель мостов. Могут быть мосты на картинах Чюрлениса?

–Простите, можно вас спросить?– обратился я к бабушке администратору – Может быть вам мой вопрос покажется нелепым и все же. Встречаются ли на картинах Чюрлениса мосты?

И тут случилось неожиданное. Бабушка администратор ничуть не удивилась.

-Конечно и немало! Он создал около 300 картин и почти на каждой третьей в том или ином виде есть мосты. Да и у нас в коллекции есть такие картины. Идемте покажу.

Удивительно, но мосты на картинах Чюрлениса – это как бы и не мосты. Они ничего не соединяют. Ни горные вершины, ни берега рек. Они живут как некие отдельные существа. Прячутся то в знойном мареве пустыни, то в холодном тумане зимней метели. Они всегда где-то вдали, но так и притягивают взгляд. Будто художник что то про них такое знал и пытается сказать нам. А мы не понимаем.

– Вам, наверное, кажется, что мосты Чюрлениса слишком уродливы и непропорциональны? – спросила администратор, хотя мне совершенно так не казалось – Так вот могу сообщить вам, что студенты Миланской архитектурной школы произвели расчет пропорций этих, вроде бы вымышленных сооружений и оказалось, что они идеально пропорциональны. То есть могли бы существовать на самом деле, если бы, конечно, кто то взялся их построить. А ведь у художника не было технического образования. Вот что значит гений.

Итак, строитель мостов Кадонис, возможно ,когда то был здесь, рассматривал картины, расспрашивал администратора или экскурсовода. А зачем? Хотел построить что то подобное? Вон ведь все оказалось реальным – студенты рассчитали. Стоп, не просто студенты, а студенты в Италии – там же, где и Ватикан с его понтификом. Это простое совпадение или?.. А что, если они получили это необычное задание как раз после визита Кадониса в музей – именно после этого визита! Но кто мог дать такое задание студентам? Точно, не сам Кадонис. А кто?

Слишком много совпадений : Кадонис – мосты – Чюрленис – студенты – Италия – Понтифик! Вполне жизнеспособная цепочка.

Скорее всего, Кадонис был здесь не один. Он был с кем то, кто мог дать студентам такое задание. Кажется, в нашем деле появляется некий профессор – мостостроитель из Италии.

– Простите – снова обратился я к старушке администратору – А вот если ваш музей, например, посещает известный человек, он же, наверное, оставляет пару строк в книге записей посетителей?

–Ну почему же только известный человек.? Мы всем посетителям предлагаем оставить запись о своих впечатлениях. Хотите и вы напишите.

– Боюсь, конечно, что прошу у вас невозможного, но много лет назад в вашем музее побывал человек , которого я разыскиваю. Может быть, такие книги посещений где-то хранятся?

– Ну зачем же копаться в старых книгах? – улыбнулась администратор – мы ж не в ХХ веке живем. Все книги оцифрованы, есть архив. Я отправлю запрос, и мы точно узнаем, когда и с кем здесь был ваш человек.

… Ответ пришел уже через час, во время которого я успел раза три дойти до городского бювета и вернуться обратно.

Пять лет назад в музее были и оставили об этом запись три человека

Сам Кадонис

Некий доктор Сентинелли

И человек со странной кличкой Лентяй.

Они были вместе. Одной компанией. И они ничего не написали. Просто поставили в книге восклицательный знак. То есть им понравилось.

И мне понравилось. Потому что теперь приблизительно понятно, где и кого искать в Милане.

Доктора Сентинелли.

ГЛАВА 4.

TREPРONTI

Politecnico di Milano – вот как называется то учебное заведение, студенты которого, судя по всему, получили задание от своего профессора рассчитать устойчивость мостов на картинах Чюрлениса. А если конкретно, то студенты именно архитектурной школы, потому что больше никто такое задание получить не мог. По крайней мере так мне показалось, когда я обратился к Гуглу в поисках ответа. Я легко дозвонился в Милан на кафедру, представился и мне повезло. Профессор Сентинелли жив и здоров и сейчас вы получите его телефон.

Удача! Казалось бы, дело в шляпе! Однако, не все так просто. Я звоню профессору и говорю «пять лет назад вместе с вашим приятелем вы были в Друскининкае. Помните? Подскажите, пожалуйста, где этот человек сейчас, а то его сильно ищут бандиты.» И он бросает трубку. Я бы на его месте бросил.

Придется немного схитрить.

–Здравствуйте, профессор, вы меня, конечно, не знаете, я следователь из Литвы меня зовут Борис. Мы расследуем одно дело, связанное с исчезновением человека. У нас есть все основания полагать, что в этом замешаны понтифичи. И у вас есть, что об этом рассказать.

Мое сердце от страха билось так, что казалось сейчас разобьет телефонную трубку. Пауза на том конце провода была долгой. И вдруг профессор сказал:

–Я не знаком с вами, но уверяю, что понтифичи, скорее всего, к вашей истории не имеют никакого отношения.

Он сказал это! Он знает! Остальное было делом техники.

– Уважаемый профессор, чтобы убедиться в этом, не могли бы вы назначить мне встречу. Я обязуюсь сохранить полную конфиденциальность, но информация, которой я волею случая обладаю, настолько невероятна, что я просто обязан докопаться до истины.

(Ха ха ха. А я не обладаю ровным счетом никакой информацией! Но рыбка заглотнула наживку)

–Хорошо, я расскажу, что знаю. Прилетайте в Италию. Я буду ждать в аэропорту Болоньи.

Рассказывает Джеки:

– Не берите большую собаку в самолет. Никогда. Если вы ее хоть чуть чуть любите. И если она любит вас. Потому что потом вы будете долго доказывать своему четвероногому другу, что вовсе не желали ему зла. А он в ответ и покусать может.

Да, я обиделся. Два с половиной часа сидеть в переноске в окружении чужих чемоданов – то еще удовольствие.

Тебе, хозяин, что жалко было взять мне отдельное место в салоне? Я что, этого не заслужил? Ты бы мне велел, и я не стал бы гавкать и чесаться. И слюни бы вовремя подбирал, чтоб не запачкать сиденье. Сам то небось колбасу лопаешь, а мне поставил миску с водой. Спасибо, хоть заставил капитана воздушного судна включить отопление в багажном отсеке. Ну ничего, вот прилетим в Болонью, ты попросишь меня взять след похитителей девушки, а я не стану этого делать. Не потому, что не могу взять след, а потому что обиделся. Да и не могу я, конечно, взять никакой след. Я ж лабрадор, а не полицейская ищейка.

Борис:

– В аэропорту Болоньи нас ждал с табличкой профессор Сентинелли. Такой типичный итальянский профессор – с первой сединой, которая окрасила жесткие, дыбом торчащие волосы и весьма выразительным лицом, которое все было изрыто сеточкой крупных и мелких морщинок, отчего казалось, что профессор в каждое мгновение и улыбается и злится одновременно. Трудно, наверное, приходится его студентам, особенно на сдаче экзаменов.

Вскоре наша машина покинула пределы болонского аэропорта, и мы помчали по трассе Болонья – Феррара.

– Прежде чем я расскажу тебе о том, кто такие понтифичи, мне придется провести небольшой экскурс в историю вопроса – начал профессор свой рассказ, не отрывая взгляда от весьма оживленной дороги. – Вот ты знаешь, дорогой Борис, что стало одним из главных факторов появления на планете человеческой цивилизации? – Он явно намекал на то, что я этого не знаю и знать не могу. Но я не собирался сдаваться так просто.

–А как же. Открытие огня, каменный, а потом железный топор, колесо, конечно…

– Все это изобретения первобытного человека. А вот что дальше?

– Строительство домов вместо пещер, я думаю.

–Нет, нет и нет. Задолго до строительства домов одним из главных ускорителей развития человеческого сознания и цивилизации стало строительство мостов! Да. Именно мостов. Понятно, что первые мосты имели примитивный вид. Это были деревья, перекинутые через глубокие реки. Но умение перекинуть правильное дерево в нужном месте продвинуло первые человеческие общины далеко вперед по пути цивилизации. Появилась возможность осваивать новые кормовые территории. Раньше река была непреодолимой преградой, а теперь нет! Теперь возможно все! Спастись от диких зверей? Пожалуйста, просто надо вовремя убрать за собой бревно, сбросить его в реку, и звери останутся на той стороне. И не только звери, но и враги. Тот, кто умел строить переправы, становился воистину всемогущим. Равным божеству. Вот с тех невероятно древних пор профессия строителя мостов окружена не только всемирным уважением, но и всемирной тайной.

–А в чем тайна то? Рассчитал все конструкции и построил.

– Тайна в том, что секрет этих расчетов, как ты говоришь, был заложен еще на заре человечества, а люди, посвященные в эти расчеты, становились равными богам – святыми. А теперь внимание. В Древнем Риме строители мостов через Тибр уже были мощной кастой. Первые в истории человечества всемогущие жрецы. Их так и называли pontoficcili: ponto – мост ficcili – делать. Спустя столетия это слово придет в папскую христианскую культуру и Римского папу назовут понтификом. Но объяснять уже будут по-другому. Мол, Римский папа- это человек, который воплощает в себе божественное и одновременно человеческое. Он главный строитель и хранитель великого моста между двумя мирами – мира Бога и мира нас – смертных. Но почти никто кроме посвященных не знает, что Римский папа не единственный понтифик. Каста жрецов хранителей тайны строения мостов сохранилась и до наших дней. И они получили название понтифичи.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.