Ева и логово Хозяина

– Я хочу уйти, выпусти меня отсюда, – закричала я, ей в лицо. Мне уже было плевать на субординацию.

Кабинет ее стал похож на дымящуюся пепельницу. Мне нечем было дышать. Я снова стала дергать ручку двери и просить открыть дверь. Её закрыли снаружи эти два «быка».

Ирма, отвернувшись, стояла рядом с окном. Я успела рассмотреть, как по ее щекам стекают слезы. От этого мне стало еще страшнее. Мой мозг рисовал страшные картины.

– Да выпусти меня уже, наконец! Мне нечем здесь дышать, – нервно сказала я и со злостью дернула ее за руку. От неожиданности Ирма сделала шаг назад и задела ногой горшок с фикусом, который стоял на полу. Равновесие ее подвело, и она с грохотом упала между своим столом и шкафом для документов.

Ирма выругалась и после падения осталась лежать на полу. Она обхватила голову руками. Выглянув из-за стола, хотела помочь ей подняться, но помедлив, решила всё же близко не подходить.

Вероятно, грохот насторожил ожидающих за дверью громил и они открыли дверь. Какого же было мое удивление, увидеть вошедшего в кабинет Богдана Быковского.

В очередной раз он появляется, когда мне очень нужна помощь.

О Боже, я не верю своим глазам.

На меня удивленным взглядом смотрит Богдан Быковский. Он не показывает окружающим, что мы знакомы.

Один из «быков» Ирмы, помогает ей подняться. Нервы мои накалены до предела, но одно только присутствие Богдана и мне легче дышать.

В кабинете пару минут была тишина. У Ирмы мгновенно пропала истерика. Она поднялась с пола и поправила одежду. Выпрямившись, женщина, которая только что угрожала мне, стояла перед Богданом с опущенной головой. Любопытная была картина. Я не понимала, что происходит.

– Говори?– произнес Богдан хриплым голосом, обратившись к Ирме.

Ирма поправила растрепанные волосы, пригладив прядь за ухо и зло посмотрев на меня произнесла:

– Извини Ева, что тебе пришлось стать свидетельницей моего расстройства.

Богдан Быковский резко прервал Ирму и, вскинув ладонь вверх дал ей понять, что она может быть свободна.

Женщина гордо прошла мимо меня. Вслед за ней вышли полицейские, так и не сказавшие за все время не слова.

Мы остались одни.

Богдан закрыл дверь за Ирмой и, опершись о стену, пристально на меня посмотрел. Выражение его лица было торжественно-важным, но за спокойствием и серьезностью.

Я смотрю на этого высокого и чертовски сексуального мужчин, который в очередной раз, чудесным образом появляется, что бы спасти меня. Или нет…

Слова в моей голове перемешались, я совершенно не знаю с чего начать разговор.

– За два месяца ты уже в третий раз попадаешь в неприятные ситуации, – начал он.– Как думаешь это много или мало?

– Я вас не понимаю, – смущенно проговорила я.– Я же не специально, это все провоцирую. Так складываются обстоятельства.

Божечки, что я несу. Какие обстоятельства.

– Что на этот раз произошло, Ева? – спросил он бархатным голосом, снимая с себя темно синий пиджак и бросив его на спинку креста. – Здесь очень жарко, – сказал Богдан, видя мое смущение, на его действия.

Он открыл окно настежь, и кабинет наполнился свежим воздухом с едва уловимыми нотками его одеколона. Такой же запах был тогда и в машине. В памяти резко вспыхнула наша непринужденная беседа в его автомобиле, его сильные руки держащие руль, я в коротеньком сарафанчике. А сейчас стою перед ним в униформе. И раскрасневшиеся глаза, явно не светятся счастьем. Кровь горячей волной разливалась по моему телу. Нервное напряжение усиливалось. Мысли любого человека удивительным образом отражаются в его действиях. Если я уже поменяла двадцать оттенков красного, за эти три минуты и почти до мозолей натерла кончики своих пальцев, от волнения, то Богдан Владимирович вел себя очень спокойно и не торопился требовать от меня объяснений, по поводу падения на пол Ирмы и ее слез.

Мне показалось, что он даже рад нашей встрече.

– Ты же говорила мне, что работаешь в салоне красоты,– спросил меня Богдан.

Он проследил за движением моих рук и перевел свой взгляд на лицо. Черты его лица говорили мне, что он заметил мое волнение.

– На тот момент работала. Теперь работаю здесь. Вернее сегодня дорабатываю последний день, – робко произнесла я.

–Не сошлась характером с начальницей? – сказал Богдан, слегка улыбнувшись.

– Можно и так сказать.

– Каким образом? – спросил, слегка повысив тон Богдан, подойдя на пару шагов ко мне.

– Она обвиняла меня в воровстве столового серебра. Я его не брала. Потом резко перешла на личное. Но если честно мне, наверное, не стоит вам об этом рассказывать.

– На чем строятся ее обвинения?

– Ирма показала мне видео, где я прячу какой-то сверток в свою сумку. Но это был зонтик, а не ворованные приборы, – решительно ответила я.– А она уверяет, что там именно они. Я, конечно, все отрицала. Она угрожала. Потом сменила тему, рассказав грустную историю своей жизни. Начала плакать, много курила, неудачно сделала шаг и упала. Вот, пожалуй, и все. Я, честно говоря, ничего не поняла из её рассказа. Но то, что ей нужно проверить голову, это точно.

– Ева могу я тебя попросить об одолжении?

– Конечно Богдан Владимирович, – с особой важностью ответила я.

– Пусть все, что здесь сегодня произошло, останется между нами. Я поговорю с Ирмой. Она больше не станет тебе докучать. Если тебе все ещё нужна работа, то ты можешь здесь оставаться. Кстати кем ты здесь устроена?

Я слегка наклонила голову и опустила глаза. Мне было неловко признаться ему, что мою посуду в этом ресторане. Но Богдан ждал ответа.

– Я работаю на кухне, – робко произнесла я.

Видя мое смущение, Богдан не стал вдаваться в детали.

– Значит так сегодня у тебя выходной, а завтра выходишь как обычно на работу, – так же важно сказал он, как будто мы говорили о бизнесе.

Моргая, смотрю на него. Время замедляется.

По телу пробегают приятные импульсы. Сердцебиение учащается. Богдан стоит напротив меня на расстоянии вытянутой руки. В этот раз костюм на нём светло-серого цвета. Мой взгляд то и дело соскальзывал с его ровного торса на ремень, когда он отворачивался в сторону окна. От этого становилось ещё жарче. В животе начинают порхать бабочки.

Чувствовала, что он меня тоже рассматривал. Я не могла долго выдерживать его взгляд и время от времени смотрела просто окно или в стол, но только не в его небесно-голубые глаза.

Меня так сильно влекло к нему – к его доброте, прямоте, ну и, конечно же, к его телу. Мне нестерпимо хотелось прикоснуться к нему.

Богдан не стал в этот раз радовать меня своим общением. Пока мы общались, ему постоянно кто-то звонил. В очередной раз телефонный звонок стал важнее моего рассказа. Богдан улыбнулся своей белоснежной улыбкой и вышел из кабинета. Но мне хватило и такого его присутствия. Всё-таки очень он заряжает меня энергией. И все тревоги уходят на второй план.

С некоторым облегчением я направилась на кухню. Предвидя, что меня будут расспрашивать, что и как произошло, я решила ограничиться, только парой слов.

Вечером, вернувшись, домой к девочкам, я почувствовала что-то новое в атмосфере. Собственно, никакой перемены со мной не произошло, но в душе у меня словно бабочки летали. Мне хотелось расцеловать Наташку и Марину, не смотря на то, что эти две недели мы жили на два фронта. Кажется, я влюбилась…

В эту ночь я долго не могла заснуть. Перед глазами стоял он. Такой важный, безумно красивый и богатый. Я полночи представляла себе, каково это быть невестой такого мужчины. Целовать его, проводить с ним ночи, принимать он него подарки. Мне никогда ухажёры не дарили подарков, кроме редких цветов и то что бы быстрее залезть под юбку. Наверное, потому и не дарили, что не давала. А есть же девушки, у которых все это есть и они получают истинное удовольствие и от подарков, и от мужчин. Пламя зависти вспыхнуло у меня в душе. Мы совершенно разные, как говорят в народе: разного поля ягоды. Но мечтать же мне никто не запретит. Еще немного фантазируя о его нежных и сильных объятьях, я заснула.

Глава 16

Чувствуя приятное тепло на своей щеке, я открываю глаза. Солнечные лучи лучше всякого будильника будят меня вот уже целую неделю. Сладко потянувшись, я вспоминаю вчерашний день.

На часах уже почти семь. Странная тишина царит в квартире. Обычно в это время Марина бодро собирается на работу. Встаю с кровати и быстрыми шагами иду на кухню. Дверь закрыта. Слышен шёпот соседок.

– Доброе утро подружки, – душевно так, поприветствовала я девушек. – Чего закрылись? Меня обсуждаете?

– Нет, ты что, просто не хотели тебя будить, – ответила Наташка. – Тебе сделать кофе?

Ничего себе перемены, подумала я. К чему бы это?

Марина сидела на подоконнике и не спеша курила сигарету. Она сделала несколько затяжек и выдала большую порцию отвратительного дыма в открытое окно.

– Как тебе наш большой босс?

– Что значит, большой босс? Я тебя не понимаю,– спросила я. – Ты кого имеешь в виду?

– Не прикидывайся дурочкой. С кем ты вчера на полчаса закрылась в кабинете Ирмы?!

– С твоих уст, это звучит как-то пошло. Но действительно с Богданом Владимировичем мы разговаривали примерно тридцать минуть. Я ему говорила, почему меня хотят уволить. А потом он уехал и все, – отрапортовала я.– И не надо на меня смотреть с такой ухмылкой.

– А ты знаешь, какое место он занимает в ресторане? – спокойным тоном спросила Наташка, присоединившись к разговору.

– Ну, наверное, выше Ирмы, – поспешила ответить я.

– Ага, выше её. А еще выше нашего мэра, – с лукавой усмешкой сказала Наташа. – И ты с ним говорила, за закрытыми дверьми. Глаза Наташки блеснули искорками зависти.

– Я не знала, – коротко ответила я.– Для меня он просто понимающий молодой мужчина, благодаря которому я завтра иду на работу.

– Вот это и странно, зачем ему в этом разбираться? – не унималась Марина, продолжая своими не тактичными вопросами подталкивать меня к каким-то грязным откровениям. Которые я не могла ей предоставить, потому что их не было.

– И когда же ты переедешь к нему жить? – шокировала она меня своим вопросом.

– Что?! Ничего себе у тебя полет фантазии какой,– раскрыв глаза от удивления, сказала я. – И не став больше участвовать в этом нелепом разговоре, вышла из кухни, прикрыв за собой дверь. Но некоторые слова Наташи я услышала.

– Что ты к ней цепляешься, с этими разговорами. Вдруг она будет с ним крутить шуры–муры. Нам наоборот нужно с ней дружить, – шептала «подруга».

– О чем ты говоришь? Наташа ты её видела. Максимум, что он ей может предложить, так это мыть полы в его доме.

– Ну не знаю, у богатых странный вкус. Им может приглянуться и серая мышь, – спорила с Мариной подруга.

– Возможно, но только не ему. Я в этом уверенна. Такому как Богдан Владимирович, нужна «породистая» женщина, что бы она отражала его статус.

Эти слова еще раз доказывали, что мне нужно срочно искать новое место жительство. Ничего хорошего из нашего соседства не выходит. Обида девочек на меня не проходит, как бы я не извинялась и не помогала им.

После завтрака я переоделась и нанесла легкий макияж. Чем еще раз укрепила навязчивые мысли Марины о моей «связи» с Богданом. Но мне было все равно на ее косые взгляды. Теперь, когда у меня есть, теплится надежда увидеть его снова, я не хочу, что бы Богдан меня видел с зареванными, красными глазами и нелепой прической. Я все же решила пойти сегодня на работу. Она меня немного успокаивала. Дома я бы извелась, дожидаясь вечера.

Остаток утра и половина дня прошли в обычном рабочем режиме. Я общалась с коллегами по работе в обычной своей манере, но чувствовала некий интерес с их стороны. Слухи быстро расходятся и обрастают новыми плодами фантазий, людей которые передают это из уст в уста.

Я не стала исключением. Вроде бы они и разговаривали со мной как обычно, но в глазах можно было прочитать немой вопрос: «Ну как он?»

Близился вечер, а меня не покидали мысли о моем спасителе, который уже в третий раз выручает меня. Может быть это судьба. Насмотревшись любовных романов, я тоже хотела себе в мужья достойного мужчину.

Разумеется, уже с первой нашей встречи, я страстно искала о нем информацию на просторах интернета. Но кроме его деловых встреч и рассказов о бизнесе, ничего не было написано. Ни одной фотографии где его сфотографировали неожиданно в клубе или ресторане, да хоть где угодно, нет. Вообще ни одной. Он ни разу не появлялся с женщиной. Ни на одной церемонии. А ведь Богдан Владимирович, как оказалось, влиятельный бизнесмен нашего города, и, причем весьма привлекательный мужчина.

Глава 17

Ирма ходила по комнате, выстукивая по швейцарской плитке элитного брэнда высокими, острыми каблуками. Тяжелый шаг и хриплое дыхание красочно рисовали атмосферу накала страстей.

– Представляешь, выставила меня перед Богданом какой-то невменяемой. Нет, я это так не оставлю.

– С чего ты взяла, что у него сложилось именно такое впечатление?

Пыталась поддержать Ирму ее подруга Кристина.

Кристина вальяжно расположилась на черном бархатном диванчике с бокалом красного вина в руке.

– Крис ты просто не знаешь его взгляда. Я его уже изучила. Это был взгляд недовольства и замешательства. Не знаю откуда он может ее знать, но провели они вместе почти сорок минут. А потом он мне позвонил и сказал, что бы я дала ей двух недельный отпуск, в счёт того, что я с ней повела себя неподобающе. Он мне даже слово не дал сказать.

– Ну, может она ему понравилась, – делала поверхностные выводы Кристина, покачивая вино в бокале.

Ирма истерично рассмеялась и принялась курить очередную сигарету.

– Неет этого не может быть. Он не заводит отношений, это я знаю точно.

– С чего ты это взяла. Богдан очень привлекательный и респектабельный мужчина. Откуда тебе вообще знать, о том с кем он спит.

Ирма не стала отвечать подруге. Кристина не могла знать всей правды, и её мнения по этому вопросу, всего лишь сотрясание воздуха.

Ирма немного успокоившись, подошла к панорамному окну и задумалась.

Внезапно ее мысли охватил черный туман, и начались сильные головные боли. Ирма едва сохраняя равновесие, дошла до дивана. Упав на мягкую поверхность мебели. Она обхватила голову руками и сползла на пол. Голос в её голове приказывал ей немедленно явиться в темную дом; глаза её налились кровью.

Кристина никогда не видела подругу в таком состоянии. От ужаса девушка вскочила с дивана, выронив бокал на пол. Наблюдая, как Ирме становится все хуже и хуже с каждой секундой, Кристина судорожно пыталась набрать номер скорой помощи.

– Ирма, потерпи, я уже вызываю скорую помощь!

Резким неестественным движением Ирма вскочила на ноги и направилась к Кристине. Схватила подругу за руку, больно сжав. Та пронзительно вскрикнула.

Кристина с ужасом смотрела на подругу и не узнавала. Перед ней стояла совершенно незнакомая женщина. Магия это была или помутнение рассудка, но Ирма теперь стала выше на голову. Зрачки ее сузились и вытянулись вертикально. Голову теперь украшала ярко красная шевелюра, похожая на парик. Красные ногти вытянулись и немного закруглились. Кристина хотела отбежать к двери, но Ирма не дала ей уйти.

– Отпусти меня. Ирма, что с тобой происходит? Ты мне сейчас кость сломаешь, – взмолилась Кристина, пытаясь разжать её хватку.

Ирма пристально смотрела Кристине в глаза, пока та медленно, скорчившись от боли, опускалась рядом с её коленями.

Кристина понимала, что её подруга обезумела, но ничего сделать не могла. Закованная стальной хваткой одной её руки она чувствовала, как теряет силу даже кричать. Длинные красные ногти впились в кожу девушки. Войдя практически наполовину. Но крови не было. Кровь будто кто-то аккуратно высасывает. Сознание девушки затуманилось и она полностью обессиленная, упала на пол.

Разжав руку, Ирма освободила из своих цепких когтей посиневшую руку подруги. Переступив через Кристину, она подошла к дивану, подняла полуразбитый хрустальный бокал с пола и, откинувшись на спинку дивана, допила остатки вина.

Давно она не выходила из себя настолько, чтобы нарушить «Кодекс недопущений». Но ей было все равно. Из ее окружения никто этого не видел, Кристина проснется в полном беспамятстве, а хозяин не может читать ее мысли. Ведь они одной породы. С чувством удовлетворения Ирма прилегла на тот же самый диван, где рядом с ним на полу валялась обессиленная Кристина и, свернувшись в позе эмбриона заснула. Она нарушила кодекс, ослушалась хозяина. Но была абсолютно счастлива.

Глава 18

Длинные искривленные стрелки часов, напоминающие ветки медленно приближали дождливый вечер к поздней ночи. В темном каменном зале находилось десять человек. Все присутствующие разместились на камнях неестественной квадратной формы перед полукруглым трехступенчатым подиумом. Между собой они не общались, только изредка кидая блуждающий взгляд на соседа. Атмосфера была гнетущая. Всего лишь легкое потрескивание факелов, прикрученных к кирпичной колонне, нарушало холодную тишину. Собравшиеся персоны прекрасно понимали, чем сулит каждому из них внеплановое, экстренное собрание. Каждый беспокоился за свою стабильную и полноценную жизнь. По завершению собрания они четко понимали, что завтрашний день для них мог не наступить.

Присутствие четырёх стражников стоявших по периметру зала, еще раз доказывало, что их тревога вполне реальная.

Тяжелая деревянная дверь открылась, впустив вместе с вошедшим мужчи-ной, влажный болотистый запах. Он не спеша зашагал в сторону трона. Это был их Хозяин. Создатель садов Цереры на земле. А они особи с планеты Цереры. Жизнь их полностью зависит от воли Хозяина.

Сидящие на камнях разом встали и покорно опустили головы. Не смея поднят глаз, до тех пор, пока им не позволят.

– Так бы вы были покорны на верху,– с жаром заговорил Хозяин, поводя рукой по каменному подлокотнику в форме головы змеи, с открытой пастью. – Если вы считаете, что мне не доступны ваши мысли и деяния, то вы сильно ошибаетесь.

Недолго просидев на своем месте, он спустился в зал. Не позволяя никому до сих пор поднять головы. Черная одежда и полумрак скрывали его крупное тело. Лишь светящиеся огнем глаза подсвечивали грубые черты лица. Приближаясь к первому ряду камней, он быстрым движение руки поднял подбородок к верху рыжеволосой женщины. Растерянное лицо которой не оставляло сомнений в том, что она знает из-за кого это собрание.

– Ирма вчера нарушила Кодекс Цереры, – громко произнес Хозяин. – Вы все прекрасно знаете, что у меня нет не к кому привилегий. И если я из-за своего рода не могу видеть мысли некоторых особей, то это не значит, что вам можно нарушать правила. Как говорят у людей: «Тайное всегда становиться явным». Только у нас это происходит в сотню раз быстрее.

Ирма судорожно задышала.

– Я доверял тебе. Ты руководила самым большим садом – рестораном. И ты подвела меня, – говорил без остановок Хозяин, прохаживаясь мимо сидящих особей. – Ирма дважды напала на человека! – Громко произнес он и продолжил – Лишнего наговорила этой девчонке. Другую едва не обескровила. Ты рассчитывала, что я не узнаю. Ты, наверное, забыла кто я?

Хозяин снова подошел к Ирме и мертвой хваткой вцепился её в шею. Она не смела, сопротивляться или просить пощады. Кожа её стала приобретать синеватый оттенок. Кислород стремительно покидал её легкие. Руки и ноги охватили мышечные судороги. Женщина задыхалась. Никто и не думал прийти ей на помощь. Уж очень высока была цена неповиновения. Ярко окрашенные волосы начали терять цвет. Пряди стали сбиваться в отдельные густые хвосты и подниматься к верху. Уже через пару секунд на голове у Ирмы извивались красные змеи. Лицо её стало покрываться крупными чешуйками королевской кобры.

Хозяин ослабил руку; Ирма упала на каменный, холодный пол.

– Ты помнишь моё имя Даирия, – назвал он её внеземное имя.

Ирма подняла шипящую на него голову и произнесла:

– Брамусгор. Хозяин садов Цереры.

Он усмехнулся.

– И всё?

– Полнокровный хозяин расы фемаров, – осторожно ответила Ирма.

Брамусгор развел руки в знак согласия. На лице его читалось разочарование.

– Именно! Принимая мою кровь, ты клялась своей жизнью: служить мне честно и беспрекословно. Но, наверное, низменные человеческие утехи и страдания, тебе больше дарят счастья, чем осознание своей сверх продолжительной жизни на земле и дома.

Брамусгор не спеша вернул на трон. Взмахом ладони он направил леденящий душу ветер в сторону присутствующих. Это был знак; они могут смотреть на него.

Ирма сидела на полу, не смея пошевелиться. Глаза её ели сдерживали слезы. Но она не имела права показывать слабость. Человеческие слабости очень злили хозяина; они мешают полностью раскрывать потенциал каждой отдельной особи и спускают её до низменного восприятия своей участи на земле.

– Ценнейшие мои обитатели Цереры, ныне ведущие сытую и цивилизованную жизнь на этой планете. Я, наверное, был сильно занят, раз допустил у представительницы своего рода, мысль вседозволенности не у себя дома. Напомню, главное правило «Кодекса Недопущений» гласит: «Охота на территории планеты Земля строго запрещена в любых её проявлениях». Даирия нарушила правила. Хотя она же и помогала мне их установить много лет назад. Что же получается, начала гнить голова? Скоро начнется анархия?

Брамусгор с каждым словом, повышал голос. Напряжение в зале росло. Он встал и сделал шаг вперед. Тело его стало заметно увеличиваться в размерах и прорвало ткань черной рубашки и брюк. За спиной распахнулись костяные крылья, с которых стекала кровь. За пару секунд пространство между перегородками было заполнено прочной, эластичной мембраной. Мышцы на ногах заметно выросли, приобретя четкий крупный рельеф, словно каменные изваяния. Некоторые участки тела покрылись змеиной шкурой, темно-зеленого цвета. Лицо изменилось до неузнаваемости; кожу покрыли черные, плотные наросты. Уголки губ растянулись до середины щек, обнажая при разговоре череду острых, как лезвие зубов. Змеиный язык несколько раз показался из-за двух длинных передних клыков.

Плавным взмахом массивные черные крылья подняли Брамусгора на несколько метров над подиумом.

В зале все глаза были устремлены на хозяина. Страх и беспокойство за свою жизнь сгущали кровь каждого из присутствующих. Они понимали, перед ними парит не здравомыслящая особь, способная дать возможность оправдаться, а первородный; управляемый инстинктами; ему не ведома жалость.

Брамусгор ринулся в сторону Ирмы. Подхватив её словно маленького зверька, он взлетел под самый свод кирпичной крыши. Фемары затаили дыхание. Они не могли их видеть или слышать. Хозяина поглотила тьма. Лишь тонкие струйки красной жидкости недолго падали сверху, в дребезги разбиваясь о каменный пол.

Брамусгор сильно прижимал стройное тело Ирмы к стене. Крылья его плавно двигались из стороны в сторону, давая немного воздуха, в столь душном месте. Ирма молчала. Ей нечего было сказать в своё оправдание. Она уже ощущала приближение расправы; первый раз был на Церере. Тогда ещё молодой и полный энтузиазма изменить и продлить жизнь обитателей Цереры, Брамусгор спас её. Она же не оправдала его доверия и готова была понести наказание.

Брамусгор смотрел на неё обжигающим взглядом. Острым, длинным когтем он порезал себе руку. Кровь хлынула вниз.

– Даирия я не стану тебя убивать. Считай это благодарностью за твое служение мне. Но заберу то, что принадлежит мне. Завтра ты улетишь на Цереру и продолжишь своё существование по законам жизни его обитателей. Я не прощаю умышленных ошибок, – ровным спокойным тоном сказал Брамусгор.

У Ирмы вырвался истошный крик.

– Нет! Лучше убей! Я не смогу там жить! Я не хочу там жить! – умоляла она, нервно дергаясь под железной хваткой хозяина.

Брамусгор нахмурился. Пару раз длинный змеиный язык коснулся лица Ирмы.

– Ты отвергаешь свою сущность? Не желаешь делить пищу и воздух с такими же как и ты? Может быть ты и права. Таким не место на тверди.

Речь Брамусгора зазвучала строго и равнодушно. Он сохранял ясность ума и осознанность. Хотя другие этого не знали. Ему нужен был их страх и подчинение. Перед Ирмой он не стал претворяться.

– Не опустошай меня! – взмолилась Ирма. – Такого больше не повториться! Дай мне шанс!

Брамусгор отрицательно покачал головой и ослабил руки.

– Неет!

Ирма с пронизывающим криком стала падать вниз.

Рухнувшись на камни, она несколько секунд лежала не двигаясь.

Зал наполнился шорохом испуганных особой. Но никто не смел к ней подойти, без разрешения хозяина.

Спустившийся Брамусгор не стал приближаться к Ирме. Легким кивком головы показал стражникам привести её в чувства.

– Заберите её и подготовьте к процедуре. Завтра она улетает на Цереру. Остальные могут быть свободны, – голос его снова стал звучать с приятной хрипотцой. Крылья с глухим треском схлопнулись и скрылись за спиной. Брамусгор вышел из зала.