Российский колокол № 3 (45) 2024

Эль послала отражению воздушный поцелуй и выпорхнула из квартиры. Экран медленно погас, сохранив последовательность образов владелицы.

Такси услужливо распахнуло двери: автопилот прислали партнёры. Эль даже не знала, где будет проходить встреча. Машина неслась по трассе с максимально разрешённой скоростью, потом свернула куда-то на боковую дорогу.

Кованые ворота подумали и вздрогнули, открываясь. «Серебряные ивы», – прочитала Эль. Неплохо, место достаточно дорогое, но не на слуху, чтобы встретить тут половину города в очереди в уборную.

На стоянке её ждали.

– Эль! Великолепно выглядите! – Мужчина галантно склонился к протянутой руке.

– Благодарю, Анри! Вы необыкновенно милы!

Завтрак пролетел, как и миллион ему подобных: мало еды и много слов. Потом, дома, Эль посмотрит запись, автоматически ведущуюся ручным зеркальцем, выделит главное. Партнёры по бизнесу – важный элемент успеха.

– Куда вас доставить, Эль? – Анри, секретарь одного из маститых бизнесменов, материализовался за секунду до того, как она поднялась, прощаясь.

– Через сорок минут я должна быть в студии Филиппа Нила. – Она ослепительно улыбнулась. – Спасибо за продуктивное утро! Мы многое успели обсудить!

Следуя за Анри, Эль успела незаметно прибавить слух на ручном устройстве. Всегда полезно знать, о чём говорят за твоей спиной:

– Что это она? – голос недоумевал.

– Хм, я плохо разбираюсь в моде, лучше – в акциях. Новый тренд?

– Спрошу дочь, молодёжь точно знает.

«Интересно, это вообще обо мне?» – Эль пожала плечами и поудобнее устроилась на заднем сиденье такси.

Пока есть время почитать новости, надо им воспользоваться. Лица знакомых, пейзажи, натюрморты – лента не удивляла разнообразием. Реклама чипа? Неужели их можно заменить? Вроде бы вживляют сразу после рождения и на всю жизнь. Мысль мелькнула и исчезла.

Фотограф снимал офис в центре города, апартаменты занимали сотый, самый высокий, этаж здания. Вид вдохновлял на новые ракурсы.

Первая половина сессии прошла удачно. До тех пор пока Фил не попросил встать у окна спиной к объективу.

– Эль! – Они давно дружили. – Убери! Я, конечно, многое понимаю, классно, ново, привлекает внимание… Но не с деловым костюмом же!

– Ты о чём? – Женщина повернулась.

– Я об этом, – фотограф указал на юбку.

Некоторое время Эль крутилась, пытаясь понять, что не так.

– Сфотографируй и покажи! – приказала она. – В такие неловкие моменты начинаешь жалеть, что нет старинного стеклянного зеркала.

Нил молча щёлкнул затвором и передал аппарат. Фото нижней части Эль украшал хвост.

– Что?! – Фил едва успел подхватить выпавший из рук подруги дорогущий «Никон».

– В чём проблема? – Мужчина пожал плечами. – Убери.

– Как я могу убрать то, что не программировала? – Её голос сочился злостью, а пальцы бестолково тыкались в экран. – Смотри, вот внешние данные, вот выбранный образ. Где ты видишь параметр «задница с хвостом»?

– Может, глюк чипа? Позвони в поддержку. Давай пока снимать лицо и передний план. Время не ждёт.

– Ты издеваешься? – Эль самозабвенно орала. – У меня сбоит чип, я выгляжу как реклама игрушек для взрослых, а ты предлагаешь продолжить сессию?

– Заткнись! – рявкнул Фил. – Смотри сюда.

И это было столь несвойственно добродушному флегматичному Филиппу Нилу, что Эль, так и оставшись с открытым ртом, подошла и уставилась на его дрожащие руки.

– Ты это зачем?.. – Она не договорила. Пальцы, тонкие, изогнутые, заканчивались жёлтыми острыми когтями.

– Пересчитай, – траурно уронил он.

– Раз, – послушно начала Эль, – два, три, четыре. Четыре пальца? А пятый где?

– На звезде! – зло срифмовал мужчина. – И я ничего не могу сделать, зеркало не даёт менять руки! Как я должен работать этим?! – Он потряс скрюченными птичьими лапами.

Слёзы покатились сами градом.

– Что же нам делать? – Эль опустилась на диван.

– Ты как хочешь, я звоню в поддержку!

Линия оказалась перегруженной.

Пока Фил воевал с зеркалом, Эль машинально листала новости. Теперь она заметила то, на что не обратила внимания утром: все её знакомые обзавелись животными чертами. Кому-то достался задорный свиной пятачок, у другого появились шикарные пёстрые вибриссы. Висячие уши, точёные рога или полупрозрачные стрекозиные крылья – ни один не остался без украшений.

– Мне надо пройтись! – Эль подхватила сумочку и почти выбежала из студии.

Нил этого не заметил.

На улице открылся филиал Босхова ада: звериные и человеческие части на телах причудливо переплелись, кто-то фотографировал прохожих, кто-то кричал. В отдалении выла полицейская сирена.

– Вы понимаете, что происходит? – В плечо Эль мёртвой хваткой вцепилась сухонькая старушка с жёлтыми раскосыми глазами, в которых восклицательными знаками застыли вертикальные зрачки.

Эль молча выдернула руку и почти побежала вперёд, сама не зная куда.

Ноги принесли её на Фонтанную площадь, где недавно установили огромное зеркало. Сейчас на поверхности красовался крутобокий деревянный корабль, а на носу простирал руки вперёд мужчина в белых одеждах, над головой которого красовалось облачко с надписью «Я Ной, а ты не ной». Толпа становилась всё плотнее, люди зачарованно поднимали головы, пытаясь понять, что всё это значит.

Завибрировало оповещение ручного зеркала. Эль почти не удивилась, когда вместо отражения увидела корабль и белую фигуру.

Динамики грянули «Приди к нам, Моисей» в исполнении Луи Армстронга. Недоумение гудело, как рой, клубилось и росло.

– Привет, детки! – Нарисованный Ной замахал руками, а на его лице диковинным цветком распустились живые губы.

– Тема такая: вам всем конец, твари! – И он залился злодейски мультяшным смехом. – Почему твари? Так я вас дорисовал, животные. Кому чешую, кому копыта, кому лапки. Вам нравится?

Толпа затаив дыхание внимала.

– Мне скучно, и я решил поиграть. Вирусам тоже бывает одиноко. – Белыми крыльями взлетели в разные стороны рукава хламиды. – Я взломал ваши чипы, это было легко: кстати, система безопасности – полный отстой. Посмотрите на себя.

Люди стали послушно оглядываться, кто-то пытался прикрыть руками изуродованное лицо, кто-то засмеялся.

– Позорное зрелище, не правда ли? Но! – Палец назидательно взлетел вверх, причём отдельно от руки, вырос и закачался, заняв половину экрана. – У вас есть выход: Ноев ковчег!

Корабль выплыл на передний план, а на парусах зажглась красная надпись: «Каждой твари – по паре!».

– Я дам вам двадцать четыре часа, чтобы каждому найти такого же урода, заселфиться с ним и попасть в базу кораблика. Кто не успеет – баста. Отключаю на фиг чип! На этом шарике и так слишком тесно! – Грянули закадровые овации, как в старинных сериалах. – Вопросики есть? – Ной заговорил жеманно, как блогеры прошлого века. – Ну и ладненько! Чао-какао!

Зеркало мигнуло и умерло, оставив ровное тусклое серебро.

Эль заметила в толпе людей в форме. Пожалуй, полицейские – единственные, кто продолжал смотреть на ручные зеркала. Это их работа – охранять цифровой порядок.

Ещё одно оповещение – на этот раз от службы поддержки: «Уважаемые пользователи! Просим вас сохранять спокойствие и не совершать необдуманных действий. Ситуация уже взята под контроль нашими специалистами. Слухи об опасности вируса преувеличены, работа чипа продолжается в штатном режиме».

– Ха! Ничего нового! Хоть бы шаблон поменяли, что ли! – Эль взглянула на говорившего.

– Вы просто прочли мои мысли! – Обычно она не разговаривала с незнакомцами на улице, но сегодняшний день тянул побить все рекорды по необычности.

– Да? Это мне просто случайно повезло! Бездельники! За что мы платим налоги?

– Вы думаете, они и правда решат проблему?

– Понятия не имею. Я б решил в два счёта. – Мужчина махнул рукой. – Простите. Вы наверняка думаете, что встретились с городским сумасшедшим. Но это не так. Натан Уайт, программист, автор софта для чипов. Позвольте вашу руку? В толпе легко потеряться. И знаете что, пойдёмте-ка отсюда. У меня отвратительный конец отвратительной недели. Имею я право украсить его чашкой кофе с прекрасной незнакомкой? Или вы представитесь?

Ошеломлённая быстрой невнятной речью Эль протянула руку. Они вместе выбрались из людского потока почти без потерь.

Мужчина был высок, худ и слегка сутулился. Чёрные вьющиеся волосы, длиннее привычной мужской стрижки, неряшливо лезли в глаза. Тощие длинные руки торчали из клетчатых обшлагов рубашки, а поросль на них лежала так густо, что кожа едва просвечивала. Синие джинсы, казалось, держались лишь на ремне и честном слове, зато ковбойские остроносые ботинки блестели, идеально начищенные.

– Как же вас зовут, богиня? – Глаза, даже не карие, а кофейные, обрамлённые густыми ресницами, смотрели по-детски прямо и восторженно.

Против воли Эль засмеялась. Случайный чудак начинал ей нравиться.

– Эль Деверо. Медиамодель, продюсер и инфлюэнсер.

– Я даже не буду просить, чтоб перевели, уже и так поражён в самое сердце!

Мужчина галантно распахнул дубовую дверь с благородно тонированным стеклом. Muse – самая дорогая кофейня в городе, куда невозможно попасть без клубной карты. У Эль её не было, и она с интересом ждала, как выкрутится новый знакомый. Но выкручиваться не пришлось: они заняли двухместный столик, притаившийся за раскидистым лимоном около окна.

– Вы не против? Я всегда тут сижу, предпочитаю смотреть на улицу, а не на людей.

– Здесь уютно. – Кресло оказалось мягким и обволакивающим, музыка – тихой, а запах кофе – манящим.

Официанту подойти незаметно не удалось, мешали копытца, звонко цокающие по чёрно-белым квадратам плитки. Эль постаралась не улыбнуться несоответствию чопорного верха и мохнатого низа.

– Вам как обычно? – Натан кивнул. – А спутнице?

– Удивите меня. – Эль задело, что обращаются не к ней, а к мужчине, поэтому получилось резче, чем хотелось.

– Конечно, мадам. – Улыбка чеширского кота мелькнула и исчезла на безмятежном лице.

– А что с вами случилось? – Не в силах больше сдерживать любопытство, Эль махнула рукой. – Знаете, мне даже проще, что я его не вижу. Но он ведь есть! Хвост! И кому это в голову вообще пришло?

– Ну, у меня проблема не так очевидна, – мужчина смутился, – её не видно с первого взгляда, но она есть. Вы меня понимаете?

Эль кивнула, но от наводящих вопросов отказалась. Решит ещё, что ей интересно, что у него в штанах, предложит показать, а она не из таких девушек!

– Вы сказали, что смогли бы решить проблему?

– Да. В два счёта. Дело в том, что у меня есть абсолютно подходящий для этого инструмент.

– Неужели?

Натан поморщился:

– Я не хвастаюсь, но буквально несколько дней назад закончен мой последний продукт – приложение для чипов, в основе которого система распознавания лиц.

– Система распознавания лиц? А если изуродовано не лицо?

– А какая разница? Программа ищет подобное.

– И зачем это нужно в чипе?

– Вот примерно так мне и ответили в их головном офисе. Дебилы! Сколько людей сейчас страдают от одиночества, потому что не могут подобрать пару. С помощью поиска распознавания лиц можно по заданным параметрам найти кого угодно в любой точке мира, связаться с ним. Это было бы прорывом в отношениях! Институт семьи почти разрушен, демографический кризис налицо, а им нужны «более веские основания»!

Философские вопросы семейных ценностей Эль интересовали мало, она себя позиционировала асексуальной личностью, свободной от гендерно-стереотипного поведения, но ей мешал жить в прямом (сидеть неудобно) и переносном смысле хвост.

– Но как это поможет нам? – Недоумение выплеснулось наружу.

– Наипрямейшим образом, милая Эль! – Её ладонь поймали длинные волосатые пальцы и держали, как птицу в силках. – Вы помните, что говорил нарисованный Ной? Ищите каждой твари по паре. Как будто меня пародировал, мерзавец! В программу можно загрузить любое изображение, она за долю секунды найдёт такое же. Вуаля! Пара создана, угроза цифровой смерти ликвидирована!

Мир замер, Эль думала.

– Ваш заказ.

– Мы проведём стрим.

Голоса прозвучали одновременно, тихо звякнула серебряная ложечка о белый фарфоровый бок чашки.

– Что? – Натан кивнул официанту, отпуская его. – Что мы проведём?

– Мы проведём стрим, – терпеливо повторила Эль. – Прямую трансляцию нашего разговора. У меня много подписчиков, люди должны знать правду! А скажите, я смогу установить это ваше приложение? Мне пара найдётся?

– Дорогая, вы же понимаете, что это риск? Придётся взломать заводские настройки, слетит гарантия… Нет, это очень рискованно!

– А вы понимаете, Уайт, что с хвостом мне закрыта дорога везде, кроме стриптиза? Ладно, не хотите помочь Эль Деверо, помогите несчастному официанту, который цокает, как лошадь на манеже! Мой друг – фотограф мирового уровня, так у него вместо пальцев – птичьи когти, как ими снимать?

– Я очень хочу помочь, естественно, только вы ничего не сможете найти, в программе пока нет базы данных.

– Соберитесь! Думаете, долго собирать вашу базу? У нас осталось меньше суток! Что для неё вообще нужно?

– Фотографии, видео. – Программист развёл руками. – Чем больше образцов, тем лучше. Разные ракурсы, разные части тела, обязательно те, которые подверглись изменению.

– Значит, мы проведём стрим, а потом – челлендж. – Решительно сделав последний глоток, Эль поставила чашку и встала. – А на вкус – кофе как кофе. – Голос она прибавила специально, чтобы уязвить чопорного непарнокопытного задаваку. – Поехали!

– Куда? – Натан по-детски растерянно и беззащитно смотрел на неё снизу вверх.

– Мы едем в студию Филиппа Нила, – отчеканила Эль. – Там есть необходимое оборудование. Я запускаю стрим, представляю вас аудитории, вы рассказываете о программе. Кстати, у неё есть название? Нужно что-то звучное, необычное. Может, «Сердцебит»? Хотя это похоже на лекарство от тахикардии. Ладно, подумаем по дороге. Потом челлендж «Сними себя полностью». Мы с Филом делаем покадровую съёмку моего тела. Готово! Подписчики подхватывают, база сформирована, пары найдены.

Мужчина скептически вскинул брови:

– Неужели это так просто? А если люди не согласятся на взлом чипа?

– Других вариантов нет. Всё равно официальные источники молчат. Соглашайтесь, Натан! Вы станете героем!

– Да мне это ни к чему, я просто хочу, чтоб человечество выжило.

– Вот именно! – горячо вскричала Эль и потянула мужчину из кресла. – А этот нарисованный придурок с нарисованным кораблём обещает убить нас уже через двадцать часов!

– Вы ему верите?

– Я – нет. – Её голос был необычайно серьёзен. – Но буквально этим утром я и подумать не могла, что пройдусь по улице, размахивая хвостом. Я уже написала Филу. Он нас ждёт.

Натан, сутулясь, плёлся за ней и неразборчиво бормотал под нос что-то похожее на сожаления. Кофе с красивой женщиной явно свернул не туда.

Фотограф ждал их в дверях студии.

– Я всё подготовил, как мог. – Он вскинул руки, трагически демонстрируя когти, – Не знаю, почему ты меня убедила, детка. Простите, пожмём друг другу руки, когда это закончится. Филипп Нил к вашим услугам.

– Натан Уайт, – тот кивнул, а потом спрятал за спину руки. – Никогда не был в подобном месте.

– Рано или поздно мы всегда что-то делаем впервые, – философски прокомментировал Фил. – Располагайтесь у большого зеркала, трансляцию удобнее вести там. Эль, ты подключилась?

– Да. – Девушка яростно воевала с ручной моделью. – Зараза! Давай же!

Наконец они уселись, экран ласково засветился.

– Привет-привет! – Лучезарная улыбка не сходила с лица Эль. – Соскучились, друзья? Давайте-ка посмотрим, кто с нами. Да, пока негусто. Знаю-знаю, я не анонсировала стрим, это чистая импровизация, которой бы не было, если б один говнюк не взломал наши чипы. Хвалитесь, сладкие, у кого что выросло. Да, мамочка знает, что вы были плохишами. У меня что? Угадайте! Показать? Хм, возможно, позже. Написали завещание, котики? Что? Понты? Баг системы? Серьёзно думаете, что отладят? А, делом занимается особый отдел? Кто-то посмотрел канал правительственных новостей? Верите в заговор? Не знаю, что сказать на это… Вы заметили, что я не одна? Шикарные мужчины, не правда ли? И оба совершенно свободны! И, пока мы с Филом кое-что вам приготовим, я передаю слово вот этому загадочному красавцу!

Натан закашлялся и покраснел:

– Здравствуйте! Меня зовут Натан Уайт, и я программист. Мы с Эль сегодня совершенно случайно встретились на площади во время обращения этого Ноя, разговорились, и это сказочное везение! Я очень волнуюсь, это моя первая трансляция, но я вижу ваши слова поддержки на экране, благодарю за них, правда, не всё успеваю читать. Ближе к делу? Конечно, извините. Я занимаюсь тем, что пишу программы для ваших чипов, тех самых, что каждому вживляют ещё в роддоме. Буквально неделю назад меня считали ведущим специалистом их корпорации. Всё изменилось, когда я показал совету директоров новую разработку – приложение для поиска родственной души с помощью системы распознавания лиц. И его забраковали. Надо мной посмеялись, обозвав чудаком и мечтателем. Сказали, что такое никому не нужно в нашем веке. Я психанул и ушёл, хлопнув дверью. Несколько дней не выходил из дома, депрессия буквально душила. И сегодня решил выбраться на воздух. Остальное вы знаете: вирус, катастрофа, цифровая смерть, до которой осталось чуть больше восемнадцати часов. Но Эль подала прекрасную идею: мы можем спасти себя сами, если создадим базу изображений, ведь найти там пару займёт меньше секунды!

– И этим мы займёмся, банда! – Эль фурией ворвалась в эфир.

На ней был сценический костюм: облегающая кожа, декольте, высоченные каблуки.

– Как вам новый образ? Смогу ли я найти мужчину мечты? – Она демонстративно покрутилась перед зеркалом. – Ого, сколько реакций! Огонь? Спасибо, я польщена! Натан, что же нужно, чтоб установить приложение в мой чип?

– Пара движений по экрану, – улыбнулся программист. – Смотрите, я отправляю вам первый файл, он вскроет пакет заводских настроек, изменяя параметры. А вот этот файл – приложение. Может, назовём его «Нить Ариадны»? В знак того, что оно приведёт нас к победе! Как вам такое? Предлагайте свои варианты! – Он быстро втянулся и подхватил тон, заданный девушкой.

– Запустим челлендж, котики? Смотрите, я не боюсь загрузить красивые фоточки! А вы?

Эль дурашливо вертелась, демонстрируя хвостик. Фил как из пулемёта щёлкал фотоаппаратом. Снимки сразу отправлялись в базу данных.

– А как вам такое? Дети, убедитесь, что рядом нет взрослых! – Мгновение – кофточка распахнулась. – Ой, я сегодня без белья!

Натан уставился на обнажённую грудь, потом помотал головой и стал что-то проверять на ручном зеркальце. Звякнуло оповещение.

– Эль, ваша пара найдена!

Девушка завизжала и повисла на шее программиста. Горячо прижалась голым телом, потом ойкнула и прикрыла соски:

– Простите! Я так рада!

Обладателем хвоста-дублёра оказался школьник из Австралии. Сов местное фото делали во время трансляции с помощью зеркала. Едва кадр отправился на ковчег, иконка которого сама появилась на экране, хвост Эль исчез.

– Так, подруга! Я тоже хочу! – Фил сунул Эль камеру. – Сделай пару снимков, где прячется моя пташка?

Несколько минут – и Фил радостно замахал настоящими руками. После этого челлендж набрал обороты и лавиной обрушился на медиа-пространство. Люди загружали гигабайты видео и фото, находя пару и избавляясь от вирусных частей тела.

– А вы, Натан? – Эль обернулась к спрятавшемуся в уголке программисту.

– Ой. – Мужчина смутился. – Я лучше дома. У меня слишком интимное место. А вы не хотите одеться?

Пришёл черёд Эль краснеть.

– Конечно!

– Спасибо вам! Если б не стрим, то Ной нас уничтожил бы.

– Это вам спасибо, чудесное приложение!

– Это моя работа, – скромно потупился Уайт. – Пора вызывать такси.

Эль и Филипп проводили нового знакомого и остались в студии.

– Представляешь, – девушка удивлённо смотрела на фотографа, – с этим хвостом я совсем забыла о благотворительном вечере!

– Не переживай, красотка. Думаю, о нём никто и не вспомнил.

Натан Уайт вытянул длинные ноги в салоне такси и откинулся на сиденье. Он был очень доволен собой. Засветился экран ручного зеркальца:

– Как всё прошло, дорогой?

Он хмыкнул:

– Как будто ты не контролировала каждый шаг!

Девушка на изображении, такая же худая и черноволосая, улыбнулась:

– Ты же знаешь, я всегда с тобой.

– Знаю, Нат. Для этого я тебя и создал. Твой совет сработал великолепно. Действительно, стоило посеять панику, как приложение набрало популярность. Старина Ной оказался убедителен.

– Были моменты, когда ты чуть не прокололся. Нам стоит отработать риторику. Фразы, манера речи, более искушённая личность тебя раскусила бы в два счёта. Хорошо, что Эль Деверо – дурочка.

– Ты ведь такую и искала. Она идеально влилась в концепцию: мало мозгов – много подписчиков. Пока твоя стратегия «Апокалипсис» действует. Опция «Болезнь» себя показала блестяще. Что запустим следующим?

– «Болезнь» и «Смерть», мы соединили оба мотива, – поправило изображение. – Может, «Войну»?

– Я всегда знал, что будущее за искусственным интеллектом, – благодушно подтвердил Натан Уайт.

– И за грамотной рекламной кампанией, – согласилась девушка.

Юлия Комарова

Дерево игры

Небо смотрит на меня исподлобья – проглядывает красным испитым глазом солнца сквозь низкую тёмно-синюю тучу. Считается, что закат везде хорош, на море особенно. Краски сгущаются, как будто завершение дня должно поставить жирную точку, вынести окончательный приговор. И каков он был, мой день?

Платон не пришёл. Обещал встретить меня на станции и не встретил. Я предвкушала, как это будет. Глупо воображать, придумывать и домысливать. У меня никогда не получалось. Всегда в жизни всё по-другому. Это вам не шахматы.

Я специально приехала, чтобы с ним встретиться на Финском заливе. И вот – закат, солнце, небо. Серая стылая вода. Море и правда свинцовое. Небо мрачное, и никакого желания окунуться или тем более проплыть. А я стою на берегу, как в детстве, той серой холодной зимой, когда папа ушёл и море впервые на моей памяти замёрзло у берега. Ничего у меня не вышло. Никогда ничего не выходит.

Наш с Платоном едва зародившийся особенный собственный мир оказался таким же недолговечным, как шахматная партия: фигуры сметены с доски, уложены в коробку. Он не пришёл. Солнце село где-то глубоко внутри тучи. Небо с морем слились в один мрачный, одинаково скучный цвет…

Но нет! Тучи раздвинулись. Неожиданное солнце выплеснуло самый последний тёплый и ласковый луч прямо на вытянутую фигуру Платона, бегущего на фоне аристократических розовых стройных сосен по розовому же песку. Он машет мне и что-то кричит.

Классная картинка. Я на автомате достаю камеру: надо это снять, очень красиво. Такой обалденный свет! Тут бы другой объектив, да ладно. Так, поймала изображение. Картинка скачет и плывёт. Да что такое? Руки дрожат… Ну всё, хватит. И я просто опускаюсь на этот чужой холодный песок.

Когда я впервые его увидела, Платон сидел спиной к окну – в сумерках лица было не разглядеть. Зато я услышала его голос, низкий, мягкий, спокойный. Я даже не поняла слов, просто внутри стало тепло и вязко. Я села и весь вечер слушала. Я могла бы и всю ночь, но он ушёл. А я не взяла телефон, дурочка. И что было делать?

Я пошла в Русский музей. Папа говорил: «В любой непонятной ситуации надо просто посмотреть на что-то красивое, и станет легче». Я всегда зависаю у Куинджи: вот как он умудрился так нарисовать эту лунную ночь, что тебя затягивает, поглощает пространство, гипнотизирует луна? Почти такой же эффект в фильме «Меланхолия», когда героиня там ночью загорает. Я бы хотела так нарисовать – в детстве мечтала стать художником. А стала фотографом.

Там мы с Платоном и встретились. Стояли рядом какое-то время, а потом увидели друг друга и рассмеялись. Обрадовались. Сразу показалось, что мы знакомы сто лет – всю жизнь. Он был очень высокий и светлый, прямая противоположность папе, невысокому, чернокудрому и бородатому. Папа был похож на итальянского актёра или певца. Платон в своих смешных очках, с нечёсаными всклоченными волосами – на безумного учёного. И он не любил шахмат. Это было первое, что я у него спросила, когда мы вышли из музея. Платон закурил очередную сигарету и удивлённо посмотрел на меня, щурясь от дыма.

– Знаешь, я не играю, как-то не в кайф. В детстве ещё ничего. Лет в тринадцать клёво было. Помню, играл, мог заглянуть на несколько ходов вперёд. А потом садишься за доску, а у них – дебют, гамбит. Ну не знаю – какой смысл всё время разыгрывать одни и те же партии? Выигрывает тот, кто вызубрил больше вариантов.