Догма Проклятых. Суеверие

– Понимаю, – Виктория вернулась в кресло напротив женщины. – Однако сейчас отец и вправду гораздо более лоялен к вашей персоне. Настолько, что Лазарь лишился своей занимаемой должности, а вместо него теперь я.

– Чем это грозит мне?

– Ничем, можете делать что хотите, и никто не подумает мешать, – женщина выдержала паузу. – Однако только если вы будете благоразумны и окажете нам небольшую услугу.

– Какую? – Стрелец откинулась на спину кресла, смотря, как переливается лед в ее стакане, от ярких лучей лампочки.

– Такая организация как Союз Мертвецов или просто Союз, вам что-нибудь говорит?

– Нет.

– Тогда позвольте просветить вас слегка.

Виктория выложила на стол карту известного мира, с ярко-красными точками в нескольких населенных пунктах Восточного Каганата, Объединении Центральных Городов и разрозненных землях Невозвратного Грота. Последнее особенно поразило Малгину, так воды Грота представляли собой малоизученные территории, состоящие из многочисленных островных независимых государств. Каганат и Объединение, конечно, имели с ними торговые связи, однако крайне посредственные и непостоянные, ибо власть на островах то и дело менялась, а с ней и договоренности. Откуда у магнатов могла быть хоть какая-то достоверная информация оттуда вставало в сознании Ведъмы большим вопросом.

–Вы не первая, кто решил бороться с системой. Бунты рабов периодически происходили то тут, то там на протяжении всего времени. Однако последние пятнадцать лет они стали значительно более организованными и опасными.

Стрелец отпила из стакана. Она рассказала, что взволнованные необычным поведением червивых – рабовладельцы и магнаты давно начали свое расследование, и при помощи государств, выяснили: большинство бунтов имели одного подстрекателя. Некое объединение под названием Союз Мертвецов. Долгие годы оно действовало не очень активно, все более имея неструктурированную хаотическую природу, однако в последнее десятилетие, приобрело довольно серьезный и опасный размах.

– Организация, а именно таковой, мы ее считаем, сейчас имеет большое влияние на червивых. Естественно, не во всех городах, однако национальная политика Каганата ухудшает положение. Их разрозненная система правления не дает государственной возможности эффективно устранять и реагировать на подобные ячейки, и магнатам приходится справляться с этим самостоятельно, естественно, в рамках весомых юридических ограничений.

– При чем здесь моя экспедиция?

– Не она – вы.

Оказалось, преследуя Союз, магнаты частенько находили подпольные библиотеки, полные исследований, рукописных протоколов, выступлений, статей и книг Ведъмы, ставших чем-то вроде идеологического подспорья в деятельности политических преступников.

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Мы знаем, Софья Павловна, иначе давно немедленно казнили бы вас за многочисленные государственные измены. Однако факт остается фактом, для Союза вы кто—то…вроде наставника.

– Какой кошмар!

Ведъма отвратительно лукавила. На самом деле мысль, означающая наличие целой группы людей, хоть и червивых, следующих ее идеям и принципам не просто вдохновляла женщину, но тешила ее, довольно большое, самолюбие. Малгиной резко стало казаться, будто бы экспедиция ее не так уж и безнадежна.

– Да, так что нам нужна ваша помощь.

– Какая?

– Видите ли, у неприкасаемых есть два лидера, известные под кличками: Царъ и Кость, и пока они живы, Союз будет существовать.

– Чем я могу помочь в данном вопросе?

– Мы полагаем, Царем является Ермак, и весь этот арест, совершенно неслучаен. Нам известно, что у него есть связи с лояльными червивым дворянами, от которых он и узнал про планы Луки, – Виктория нахмурилась, опираясь локтями о стол. – Ермак хочет привести вас в Союз, и вам нужно сделать лишь малое – запомнить имена и места.

Стрелец выпила залпом оставшийся виски, возвращаясь к барной стойке. Опешившая Ведъма сидела, не зная, что и думать.

– Погодите. Я не понимаю. С чего вы взяли, что Ермак является Царем? А даже если так зачем ему приводить меня в Союз? В конце концов, не проще ли измучить его пытками, выбив всю необходимую информацию?

– Вы ведь никогда не владели рабами, Софья Павловна, не так ли?

– Нет, я считаю эту практику тлетворной для разума и тела, мешающую развитию личности и общества.

– Вот, – Виктория протянула слово, указывая пальцем в сторону Малгиной. – В этом вы вся. Отчего знайте, червивые Союза, скорее умрут, чем скажут хоть что-то о своих товарищах. Другое дело символы, – женщина кинула два кубика льда в стакан. – Царъ и Кость – борцы с тиранией рабства, самоотверженные простые червивые, сражающиеся с жестокостью магнатов и государств. Чего же им не хватает для полного успеха? Может быть, отчаянной самодурки? Своенравной графини, ставшей заложницей своего ума и амбиций? – Стрелец налила в стакан виски. – Той, что не боится показать лица, и спорить с самим миропорядком. Вы удивитесь, как много червивых восхищаются вами. Бояться лечиться, следовать, но восторгаются, поражаясь тому, как боги, несмотря на все злословие, милостивы к вам. Для них, – она махнула в сторону берега, где стояла «Звезда» – вы сама по себе будто бы безумная морская стихия, непредсказуемая и пугающая. Он приведет вас в Союз, поверьте моему большому опыту знания рабов также, как я верю в ваши исследования.

– Мне крайне лестны ваши слова, но тем не менее почему Ермак?

– У нас нет прямых доказательств, однако во многих ячейках мы, так или иначе, находили следы присутствия его и всей вашей команды. Возможно – это всего лишь совпадение, так как раньше они принадлежали человеку, занимающемуся выловом и доставкой по крайне обширной территории, – Виктория продолжала выпивать, нервно меряя комнату шагами. – Но у меня есть чуйка. Я знаю, как выглядят червивые, стольких воспитала, вырастила и убила, что не сосчитать, но они…он, – Стрелец сжала челюсть от недовольства. – Вы поймете, когда встретите Ермака. Кроме того, все члены вашей экспедиции уроженцы Невозвратного Грота, в частности, небольшого городка на севере – Варкалы. Удивительное совпадение – именно там, как мы полагаем, и образовался Союз.

– И все же, если это окажется не он, что тогда?

– Тогда я уволю весь отдел, занимающийся поиском Кости и Царя, и начну все сначала, – женщина развела руками.

– Прекрасный план, Виктория Лаврентьевна, только вот с чего бы мне помогать вам?

– Как я уже сказала, при согласии никто более вас не тронет, какими бы поразительными ни были ваши исследования и результаты. А при успехе мы и вовсе окажем вам протекцию в публикациях и удвоим капитал, утерянный при проигрыше. И чтобы наши намерения не казались вам иллюзорными, – Виктория открыла ящик своего стола, вытаскивая наружу толстый конверт, – прошу – ваш аванс. За любую полезную информацию, вне предварительных договоренностей, получите столько же.

– А если я обману вас?

– Тогда вы знаете, чем все закончиться и ни ваш статус, ни положение Луки не спасут вас обоих.

– При чём здесь он?

– Заодно, чтобы не страдал без своей сердечной подруги.

На выпад Виктории Магина усмехнулась, так, будто бы по меньшей мере сказанное женщиной было невыразимой глупостью.

– Мои слова смешат вас, Софья Павловна?

– Скорее ваши заблуждения, – она нервно поправила воротник, рассматривая лицо собеседницы. – Я давно не сердечная подруга князя, вам ли не знать? – Малгина закинула нога на ногу, откидываясь в кресле. – Не то, чтобы его погибель не страшила меня, однако далеко не так сильно, как вы думаете, – Софья пожала плечами, отводя взгляд в сторону.

Очень неуместно неприятные воспоминания подкрались к ней, портя и без того испорченное настроение, а Виктория и вовсе стала раздражать еще сильнее. Как и все Стрельцы, она лучше многих знала, что ее вероломная и горделивая старшая сестра – Елизавета расстроила помолвку между Софьей и Лукой, внеся в их отношения глубокий разлад. Коварная и бессердечная, Виктория, пользовалась этим, стараясь задеть исследовательницу. Вот только успешно ли?

– Я памятовала о вашем широком сердце. Подумала, что вы могли простить блудного князя. Велика ли беда?

– Достаточно, если у человека есть гордость. Знакомы с таким?

– Вполне. Именно она заставляет меня сейчас говорить с вами.

– Разве?

– Конечно. Оставим препирательства и взглянем правде в глаза. Ни вам, ни мне не с чего доверять друг другу, – Виктория несколько волновалась, однако старалась сохранять уверенное лицо. – Однако я, будучи куда более заинтересованной в нашем сотрудничестве, буду откровенна. Союз для магнатов болезненная проблема, а мои родственники – болезненный вопрос для меня. С вашей помощью я убью сразу двух зайцев, а то и трех. Понимаете?

– Понимаю.

– Хорошо, а еще я должна сказать, что, не беря в учет наши прошлые отношения, мне бы хотелось все же иметь врача с вашим опытом на своей стороне.

Ведъма задумалась, слова Стрелец не выглядели как ложь, однако графиня однозначно не собиралась оставлять их без проверки. Протянув руку, она взяла конверт, пересчитывая деньги. Полученная сумма соответствовала ее полугодичной заработной плате в академии, что женщину удивило.

– Знаете, Виктория Лаврентьевна, вы умеете быть приятно убедительной, – Малгина поднялась со своего места, убирая деньги в карман пальто, – в отличие от брата и сестры. Кстати, о них. Давайте договоримся, что вместо следующей суммы за информацию, я получу извинения Лазаря: личные и искренние, с терзаниями и муками раскаяния. А при успехе он принесет их мне и публично.

Стрелец усмехнулась.

– Софья Павловна, мне рассказывали о вас, как о женщине странной и сумасбродной, отличной от магнатского общества, однако я начинаю думать, что мы с вами очень похожи, – Виктория вообразила унижение своего ненавистного брата, совершенно не сдерживая ехидной улыбки.

– Так что скажите. По рукам?

– По рукам, госпожа Малгина.

Женщины обменялись рукопожатиями.

– Как я могу увидеть Ермака?

– Мой секретарь, – Виктория указала на дверь, – ждущий снаружи, проводит вас до выхода. Ермак, скорее всего, уже пребывает там же. Это его документы, оформленные на ваше имя, – Стрелец протянула графине папку с паспортом и многочисленными бумагами. – Здесь же вся известная нам информация о Союзе. Ознакомьтесь.

– Благодарю, – Малгина поднялась со своего места, направляясь к выходу.

– Я буду держать с вами связь, Софья Павловна.

– Несомненно, свидимся.

Графиня открыла дверь, оказываясь в блеклом мутно-зеленном коридоре с белым полом. После кабинета Виктории он представлял собой сплошное уныние. Сразу же возле нее встретил названный секретарь и немедленно проводил женщину к главному входу, где по убеждению Стрелец Ведъму должен был уже ждать Ермак. Увы, вместо капитана Малгина разглядела лишь дворянина, сидящего возле одного из многочисленных кабинетов, судя по всему, в ожидании своей очереди. Он был рослый, плечистый и обладал удивительно привлекательным, благородным лицом, с широким лбом и большими глазами. Таких, как он в знатных кругах мужчины завистливо нередко называли любимцами дам. Весь его облик сквозил горделивостью, подчеркивающийся дорогим, сшитым по фигуре костюмом.

Заметив идущих, мужчина явно взволновался и встал со своего места, он выглядел так, словно намеревался вступить с секретарем в пылкий спор.

– Ваше Сиятельство, прошу – Ермак.

Секретарь указал рукой на высившегося дворянина. Малгина опешила и не знала, что говорить. Пораженно она разглядывала стоя́щего, рядом с которым сама чувствовала себя простолюдинкой.

– Госпожа Малгина, очень приятно, я с нетерпением ждал нашей встречи

Ермак отвесил поклон женщине, бережно целуя ее ладонь. На этот жест секретарь скривился и отошел к столу, проставляя печати.

– Ваши документы. Вы свободны, – служащий человек указал на дверь, провожая говорящих.

– Вам помочь с пальто?

– Нет. Нет…

Малгина, очарованная манерами и голосом капитана, наконец, пришла в себя. Чувствуя, что ей нечем дышать, графиня поспешила на улицу. Их уже ждал экипаж, однако женщина не торопилась в него садиться.

– Что—то не так, госпожа?

– Что вы, все в порядке. Просто, – она вновь взглянула на Ермака. – Я вас несколько по—другому представляла. И можете обращаться ко мне просто Ведъма.

– Как скажете, – мужчина осмотрел себя. – Да меня частенько принимают за чистокровного. Просто я считаю, что рабство – это не порок, и нет ничего зазорного в том, чтобы следить за собой, если есть такая возможность. У моих хозяев такое было не в почете, однако Лука заверил меня, что вы совершенно другая.

– Да. До тех пор, пока вы одеты, можете носить что угодно.

Ермак рассмеялся.

– Благодарю. Что ж, проследуем на поезд?

– Да, конечно, полагаю, вам не терпится приступить к своим обязанностям.

– Вы правы, мучиться в темнице не самое приятное, что случалось со мной.

Ермак помог графине сесть в экипаж, опускаясь рядом. Весь путь он был крайне словоохотливых и красноречив, явно обладал неплохим словарным запасом и довольно недурно разбирался в работе Малгиной. Ведъма имела большое удовольствие беседы с ним, однако одновременно напряженно размышляла о словах Виктории. Даже на первый взгляд становилось очевидным, что Ермак всецело особенный червивый. И дело было не только в его речи и хорошеньком лице, но и в манерах, крайне несвойственным рабскому сословию. Кроме того, капитан располагал информацией, доступной исключительно дворянам и знати, он ловко оправдывался служением при поместье, однако от внимательных глаз Малгиной не ускользнуло его лукавство. Ермак явно пытался произвести на графиню хорошее первое впечатление, что надо отметить, удавалось ему с лихвой. Однако Ведъма думала только о Союзе. Деньги жгли ей карман, а рука снова разболелась.

Даже по прибытию в поезд капитан не переставал говорить. Удивительно, но покинуть его компанию казалось почти невозможным, столь органичным и обволакивающем было ее влияние. Капитан радостно приветствовал своих товарищей, обнимался, шутил, и, по-видимому, для всех них являлся гораздо больше, чем просто другом, но наставником и мастером, со столь явным благоговением многие относились к Ермаку. Лишь Гавриил не сильно разделял их симпатию, сохраняя холодность и некое равнодушие к персоне капитана.

Когда же дружеская встреча закончилась. Ермак вновь направил свое внимание на Ведъму, что безуспешно пыталась улизнуть в свой кабинет.

– Госпожа, извините, что покинул вас.

– Нет-нет, что вы, мне все равно необходимо заняться делом. Хотя беседы с вами и вправду очень увлекательны.

– Благодарю вас. Однако полагаю, прежде чем каждый из нас, наконец, сможет приступить к работе, необходимо решить несколько важных вопросов. Два, если быть точнее.

– Конечно, проходите, – она завела его в комнату, вставая возле своего стола.

– Во-первых, я бы с удовольствием прошел осмотр. Я не употреблял никакой пищи, так что могу сдать и кровь, а во-вторых…, – Ермак на мгновение замолчал, приобретая задумчивый вид, – наша матушка скончалась.

– Мои соболезнования.

– Спасибо, не переживайте, все были готовы к этому. Однако ее следует похоронить, а мы, к сожалению, не сможем сделать этого сами, так как у нас нет прав на тело. Потому я бы хотел обратиться к вам за помощью, – Ермак явно чувствовал себя неуютно. – Она жила вверх вдоль бугунского побережья, в паре недель хода отсюда, – мужчина указал точку на карте. – Я знаю, что наш первый пункт назначения гораздо дальше, но…

– Хорошо. Все в порядке, это в любом случае по пути, – Ведъма убрала бумаги мужчины в стол. – Кому она принадлежала?

– Магнатам. Семье Стрелец. Работала на приисках.

Малгина задумалась. Ермак был слишком хорошо осведомлен о жизни своей матери, пускай даже для червивого его профессии, и это, не говоря уже о заказной похоронке на имя его брата. Ведъма видела во всем этом подозрение, а с ним и подчерк самой Виктории и ее родственников, явно что-то скрывающих от графини.

– Ясно. Я свяжусь с Лукой от пристани и сообщу ему об изменении курса. Полагаю, все будет нормально, и мы сможем решить вопрос, – Ведъма села за стол. – А вы пока можете проходить за ширму.

– Благодарю.

Ермак кивнул, отправляясь к кушетке. В шорохе его одежды графиня неотрывно смотрела на белый лист бумаги, лежащий на столе. Жадность сыграла с ней злую шутку, а молниеносная слабость и желание поскорей избавиться от тяготящих обязательств лишь сильнее помутили рассудок. Она мечтала поймать четырех зайцев сразу: отделаться от магнатов, от договора с Лукой, разбогатеть и прославиться, став кем-то вроде светила науки, что повергнет богов и веру в пучину забытья. Возможно ли было это?

Импульсивность приводила графиню к череде все более запутанных событий, затягивающих женщину подобно щупальцам осьминога. Малгина чувствовала неизбежность. Она совершала действие, считавшееся правильным, а следом летела с обрыва, утопая в еще больших проблемах. Впрочем, возможно, все было не так уже и плохо.

Ведъма насупилась. В конце концов, она владела поездом, имела команду и план экспедиции, ее открыто поддерживал Лука, а в настоящий момент и магнаты, а в кармане графского пальто лежала весомая денежная сумма. Малгина легко могла удвоить ее в ближайшем торговом городе, а потом и утроить. А эти жалкие обязательства. Они ее не интересовали. И князь, и Стрелец могли делать с найденным ею, что желали, то уже была бы не ее забота. Ведь в действительности, несмотря на всю свою лояльность к червивым, почтение и сочувствие – отдавать жизнь за них, Ведъма не намеревалась. Только за свою правду – не более.

– Я готов, госпожа.

Ермак вырвал Малгину из размышлений, заставляя отвлечься. Неторопливо она поднялась, направляясь на осмотр.

Глава III

28 августа 624 года от Катаклизма

В кабинете Луки пахло шафраном и чабрецом. Несколько лет назад князь вы́читал в какой-то статейке, что оба этих растения помогают от массы болезней, и теперь употреблял их не переставая, заваривая в чай и принимая с едой. Чего уж говорить столь специфические изыски нравились далеко не всем его гостям, однако капитан находил распространяющийся аромат занятным, таким же, как и самого князя.

Лука был младше Ермака, смазлив, энергичен и обладал чистым, умным взглядом человека, способного разжигать в людях стремление к переменам. Его незапятнанная дворовыми интригами натура фонтанировала молодой живостью, и от того движения князя получались чересчур резкими и быстрыми, словно он все время гнался за бегущей впереди мыслью.

– А знаете! – мужчина воскликнул, вспоминая нечто важное. – Мне ведь надо было обсудить с вами самую животрепещущую часть экспедиции.

Ермак откинулся в кресле, не осмеливаясь перебивать Луку. Капитан уже успел заметить, что подробные расспросы часто уводят князя в сторону и он отвлекается, рассказывая массу ненужной информации.

– Где же это?

Правитель Бугуна склонился к ящику, копошась в бумагах. Капитану нравилась его простота. Наверное, именно это качество больше всего привлекало к Луке взгляды и благосклонность народа и дворового окружения. А может быть, ему просто повезло. Ермак, как и многие люди, жившие в Объединении Центральных Городов, представленных крупным и единственным не затонувшим архипелагом, знал, что Лука, не имея братьев и сестер, был внуком и первым наследником Молчаливой Марии. В свое время боги дали княгине лишь позднюю дочку, а когда та и вовсе скоропостижно скончалась во время родов, женщина окружила мальчика всей возможной заботой, воспитывая его в удивительной для двора любви и гармонии. Лука не был разбалован, получил хорошее образование и, что важнее, вырос с огромным человеколюбием и амбициями – искренним, но твердым.

Он завоевывал сердца простых людей, однако назвать его единоличным властителем не поворачивался язык. В отличие от своей авторитарной бабушки Лука уже в юношестве, заняв роль ее советника, довольно лоббировал интересы магнатов и олигархии. Он не стремился полагаться на церковь, и, искренне желая урезать ее влияние, искал иные пути расширения политической власти. Оттого принимая спорные решения касательно статуса червивых, князь рисковал, однако не допускал себе чрезмерного конфликта с магнатами и дворянами, все время успешно балансируя между трех сторон.

Тем не менее даже несмотря на его дипломатические таланты, многие не поддерживали политику, ведо́мую Лукой. Мужчина мечтал о справедливом предрекаемым Марией обществе, но церковь, сотнями лет распространяющая свои принципы, все еще держала людей и червивых в страхе, пользуясь благодаря этому протекцией конгломератов и вставая на пути княжеских реформ.

Долгие годы правитель Бугуна вынужден был тратить время, выжидая удобного момента. К его удаче недавняя поддержка со стороны крупнейшего из магнатов, действующего почти по всей территории мира, резко меняла ситуацию.

Да, говоря об экспедиции, становилось очевидно – князь не осмелился бы начать столь грандиозное предприятие без внешнего финансирования, выделенного семьей, Стрелец. И, конечно же, Ведъме и членам ее команды знать об этом было совершенно необязательно.

Впрочем, о своей сердечной подруге Лука не сильно переживал. Женщину все более интересовали деньги и знаменитость, а политические игры она понимала довольно посредственно, благодаря чему имела не самую лучшую репутацию среди высших кругов, как человек. Малгина славилась своими вредными привычками, транжирством и непреодолимой тягой к азарту, частенько создающей ей значительные проблемы.

Князь видел, что графиня, будучи заложницей своего деятельного интеллекта, сходила с ума от безделья, и пытался помочь женщине как мог. Несколько лет назад Лука и вовсе, по совету приближенных людей, вознамерился выдать взбалмошную подругу замуж, рассчитывая, что свадьба и семейный быт усмирят ее жгучий норов. Чего и говорить – задумка окончилась абсолютным провалом, ибо непостоянство и неверность, качества, с которыми едва ли можно было завоевать сердца, выбранных князем кандидатов, а на более бедных и непритязательных представителей графиня и вовсе отказалась даже смотреть. Оттого чрезвычайно славно, по мнению Луки, верящего в вероятность трудового исцеления Ведъмы, складывались нынешние обстоятельства.

Однако надобно заметить, что он не был наивным слепцом и все же решил предпринять шаги по устранению возможных соблазнов в жизни его подруги.

– Вот же засада! Не могу отыскать, – мужчина выпрямился, ставя руки в боки.

– Что-то важное?

– Нет-нет, я вновь отвлекся, – Лука сел в кресло напротив Ермака. – Так, о чем же я? Ах да! Вы читали мое письмо, касательно госпожи Ведъмы?

– Да, и должен сказать, был немало удивлен вашей просьбе.

– Знаете, я и сам в некотором роде изумляюсь своему столь странному решению, однако ничего лучше придумать, к сожалению, не могу. Так вы согласны?

– А я волен отказаться?

– Конечно, вольны! Но, – Лука поник, – мне весьма бы этого не хотелось.

– Конечно, я согласен, но разве госпожа Ведъма не будет против?

– А ей знать об этом и не нужно. Я введу графиню в курс дела касательно финансов, однако остальное…мне представляется, что вы найдете выход. Тем более что Виктория дала вашему уму самую изысканную характеристику.

– И не сомневаюсь, – Ермак усмехнулся. – Благодарю за доверие.

– Не стоит, – лицо Луки приобрело задумчивый вид. – Мне видится, вы, как и я, понимаете значимость экспедиции и исследования, и осознаете, что любой скандал не лучшее подспорье в них.

– Бесспорно.

– Отлично. Тогда буду надеяться, что ваше сотрудничество с Ведъмой станет плодотворным. Всего доброго, капитан.

11 октября 624 года от Катаклизма

Ермак открыл глаза, рассматривая тарелку с одиноким блином. Образ Луки, еще мгновение назад стоявший в его памяти, как наяву, неумолимо таял, оставляя после себя лишь отголоски фраз и терпкий запах шафрана.

Капитан запустил руку в нагрудный карман, доставая наружу стеклянную баночку с таблетками, прописанными Ведъмой и необходимыми к использованию каждое утро после еды.

– Ответственно следишь за здоровьем? – в помещение вошел Александр. – Похвально.

– В этом деле важно соблюдать чистоту эксперимента, – Ермак достал лекарство, запивая его чаем. – В конце концов, результаты принесут пользу и нам самим, в первую очередь.

– Да. Это ты прав, – старший офицер опустился рядом, рассматривая записи о запасах провизии и топлива. – На вот – я проверил все, на утверждение вам.