Полная версия
Предвидение выбора
Алексей Покотилов
Предвидение выбора
© Покотилов А.В., 2024
© ООО «Издательство Родина», 2024
Сборники стихов Алексея Покотилова соседствуют на моих книжных полках с поэтическими томиками Пушкина и Есенина, Фета и Твардовского, Блока и Евтушенко, Пастернака, Маркушина… Несхожие люди, разные судьбы, самобытное поэтическое отражение духовности… И этим они мне нравятся! Жизнь постоянно, как в калейдоскопе, поворачивается к нам разными своими гранями, и хорошая поэзия так же многогранна и своеобразна. И в ней важен и нужен каждый поэт, имеющий дерзость и талант сказать своё собственное слово в огромной мире литературы, где уже прозвучали Данте и Пушкин, Шекспир и Мандельштам. Поэт, который способен вложить частицу собственной души в своё слово, заставить это слово сверкнуть новой гранью…
Автор в своей книжке «Застеколье» говорит – и с этим не поспоришь! – что стихи его – не правда жизни, скорее – радужная ложь… Но странным образом выходит, что эта «ложь» и есть тот мир, в который погружается поэт, набравшись впечатлений, образов и рифм «средь рифов нашей бурной жизни»… И в этом, вроде бы заоблачном и застекольном мире морзянкой ритма поэтического сердца куются рифмы нового стиха… Там есть любовь, есть грусть, тревоги и сомненья, но нет тоски, отчаянья, притворства и вранья… Воспринимать стихи из «Застеколья» мне нравится неспешно, возвращаясь к уже прочитанному, смакуя образы-слова и сопоставляя их со своим собственным восприятием жизненной правды и лжи… На каждой странице автор вплетает в венки своих строф слова, что ангел нашептал ему на ухо и те, что недруг прокричал ему в лицо… Ему, Алексею, ему одному… Но я, вдыхая его поэзию, вслушиваясь в её порой печальное, а то и отчаянное эхо, вдруг узнаю в этих стихах себя, и вижу в них свои надежды, страхи и упрёки… И тогда так хочется ответить поэту на стон его души: «Пусть ты один, но ты – не одинок…».
Образами из сборника «Дожди» Алексей Покотилов может заставить нас, перебирающих на страницах его книжки чётки слов, услышать «шум дождя», увидеть «томный взор знакомых глаз из-под ресниц густой вуали» и ощутить «рукопожатия друзей» и «локоть недруга, вонзённого мне под ребро».
В поэтическом сборнике «Лесная одалиска» автор признаётся: «Через тебя, со стороны, себя я вижу…». Но также, именно через размышления и рассуждения поэта я, читатель, вижу и себя, соотнося чувства и оценки поэта со своими, сопоставляя его жизненный опыт со своими скромными достижениями и скорбными ошибками на грешной земле. Радуюсь, находя иногда нечто общее в наших подходах, чаще удивляюсь тому, как автор продолжает открывать новые поэтические образы в понимании давно уже, казалось бы, познанного и обжитого мира… Как ни странно, для сегодняшних жёстко-прагматичных дней, во многих стихах Покотилова отчётливо слышится певучее эхо акмеизма, рождённого особой творческой атмосферой великого города на Неве начала прошлого века. Его стихам чужда агрессивность, политические и социальные темы едва-едва обозначаются, словно бутон, так и не развернувшийся в розу… А первостепенное значение придаётся человеческим ценностям, на первый план выдвигаются духовный мир человека и роль духовности в попытках постижения тайн мироздания.
Большой заслугой поэта считаю применение утончённой палитры способов представления читателю лирических персонажей, с оторыми автор ведёт заочный диалог: неожиданная игра смыслов и слов с переливчатой аллитерацией, лёгкие касания каких-то тайных струн души собеседника, неожиданные отвлечения на, казалось бы, второстепенные детали и мелочи, вызывающие тем не менее яркие ассоциации в воображении читателя…
Я не люблю, не хочу читать стихи Алексея Покотилова взахлёб, запоем. Мне нравится взять его книжку с полки, раскрыть её наугад, наудачу, прочитать несколько строк и… отложить книжку в сторону. А потом ещё некоторое время слушать эхо этих рифм, осмысливая разбуженные ими образы, смакуя красоту метафор, восхищаясь умением автора двумя-тремя словами, парой фраз, одним четверостишьем выразить то, что волнует и его, и меня, и кого-то ещё… Его поэтические откровения не суетны, а философски размеренны, и заключённая порою в них печаль светла, а не тосклива. Поэтому снова и снова с удовольствием перелистываю эти поэтические странички, впитываю с них стихи, наслаждаюсь ими… И надеюсь, что читателей – ценителей творчества Алексея Покотилова с выходом этого сборника станет ещё больше!
Михаил Погорелый
Застеколье
2021–2022 годы
«Пурге и ливню застекольно…»
Пурге и ливню застекольно,В тепле застенном и сухомНет места, с них и так довольно,Что их бесчинства терпит дом,А в нём и я порой встревожен –Ко мне ли гости без звонкаИз застеколья корчат рожи,Скребутся, трут о дверь бока.Пурга и ливень, чередуясь,Галдят, распотрошив рассвет,Про жизнь какую-то другуюУже какой десяток лет.Я жду условленного стукаНастойчивого кулачка,Чтоб этим звуком проаукатьМой дом запечного сверчка;Чтоб этим звуком заселитьсяРешилась женская странаВ дух яблок, теста и корицы,В дух самодельного вина…Сомкнутся сутки хороводом,И станет править кутерьма,Заставив думать над исходомСверчка, сходящего с ума.«Прощай, умытая Европа…»
Прощай, умытая Европа –Аккаунт, живший в соцсетях,Ещё до нового ПотопаНайдут твой парфюмерный прахПотомки дальних поколенийИз-за Уральского хребта,Перетирая на коленяхЦивилизацию Христа.Тысячелетия раздора,За ускользающий престол,То параноика, то вора,С высоко поднятым крестом –Выпестовала и хранила,Священный выдумав грааль,Меч приравняв к паникадилу,Порок сработав под хрусталь.Прощай, предавшая ЕвропаСвои великие умы,Уже белеют волчьи тропы –Предтеча ядерной зимы.К последней радости Иуды,Колокола не прозвенят –Не снизойдёт огонь как чудо,Пасхальных пощадив ягнят.«Опасаюсь тебя, человечество…»
Опасаюсь тебя, человечество.Припадаю к тебе, Россия.Мировая душа так мечется –В кровь губу себе прикусила.Отторгаю тебя, всемирное.Хлопочу о тебе, родное.Спесь гламурная, слизь эфирная,Уже тянутся к аналою.Презираю тебя, безличное.Приникаю к тебе, сердечность.Поспеши, голосами птичьимиВечность радоваться предтечно!Ужасаюсь тебе, человечество.Проникаюсь тобой, Россия.Мировая душа излечится,Красотой заместив Мессию.«Терзался воздух солнцепёком…»
Терзался воздух солнцепёком,Морочил шаткими тенями,В песке беспамятно далёкомСкользили ёлочки за нами.Качалось небо, мы спешилиНавстречу зелени пригорка,Зной нарастал всё шире, шире,От вдоха становилось горько…Мы добежали и упали,Вдыхая жажду жаркой влаги.Мы у надежды не в опале –Здесь разовьются наши флаги,Здесь будет наше государство,А там у ельника – граница;Разлуки долгие мытарстваТеперь забудут наши лица,Загримируются загаромМорщинки долгих огорчений –Всё предоставлено, всё даром,Без платы и ограничений.Хрипит прибой в протяжном зове,До моря добежать – минута,Разлёгся август на Азове,Минуту с веком перепутав.Ты на себе захочешь видетьВместо одежды только тени,Вкушающая тёплых мидий,В песок вогнавшая колени.Правдива радостная ложь,Что жизнь – отложенный платёж.«Заповедные места…»
Заповедные места,Потаённые тропинки,Над водой, из-под листа,Виснут гроздьями икринки.На босых твоих ступняхРаспластался цветом лесаТрав запечатлённый крах,Меткой влюбчивого беса,Сделав здесь тебя своей,Спешно слепленной из листьев…Лес – нетрезвый чародей,Лес – пропивший меру мистик.Города всегда не спят,Города съедают сутки.Тащим из лесу опят,В лес – поплывшие рассудки.«Холодной водочки возьму…»
Холодной водочки возьму,Возьму селёдушки и сальца,И погружусь в теплынь и тьму,Сжимая строки в жёстких пальцах.Впущу в себя огонь и снег –Материй разность состояний,Забуду всё, забуду всех,Как стебель первородно-ранний.Почтив компанию чертейИ лики ангелов за ними,По разделительной чертеПройду, услышав своё имя.Так что, я водочки возьму,Возьму селёдушки и сальца –Дух не равняется уму,Когда строку сжимают пальцы.Теперь я сам себе уют,Не предан и учениками.Ученики тех предают,Кто ради них сдвигает камень.А я – свободен, я – один,Но не могу быть одинокимСреди придуманных картинПерекодированных в строки.Лучше я водочки возьму,Возьму селёдушки и сальца,Позволив сердцу своемуСжимать строку до хруста в пальцах.«Остановись…»
Остановись,замри, послушай –Поёт, рокочет и звенитТак, что вот-вот заложит уши,Слепящий солнечный зенит.Остановись, плечом расторгниСоюз упрёков с драмой поз.Наши ступни – почти, что корниСтраны журчания стрекоз.Остановись, это не сцена,Здесь нет дыхания чужих.Ты – женщина и тем бесценнаТвоя отринутость от лжи.Остановись, взгляни отсюда –Ты часть всего и вся во всём,А я – особенное блюдоНа вздорном празднике твоём.Остановись, до пароходаНе доберёшься, здесь – не брод;Не угрожай своим уходом –Не пристаёт здесь пароход.«Почти невидим и свободен…»
Почти невидим и свободен,Пока без жертвенных даров,Я низко кланяюсь природеЗа то, что крови дарит кровВ своей работе неуёмной,В подкожной путаясь стране,Пока сижу у мойр в ПриёмнойНа неприёмной стороне.Почти свободен и невидим,В осколках лунного клыка,Надеюсь на ночной корриде,Избегнуть участи быка.Часы из суток выжимаюИ пью по каплям до минут,Подобно в прошлом шалопаю,В любви нашедшему приют.Не обнаружен, не услышан,Листву читая по слогам,Я ветерком скользну по крыше,По шторе и к твоим ногамВ своей немыслимой свободе,С печатью лунной на виске –Так полнолуние и водитМеня на длинном поводке.«Ангел спикировал – кто-то спасён…»
Ангел спикировал – кто-то спасён,Непонимающий, как это вышло.Поговорим за столом обо всём,С тоста начнём – бестолково и пышно.Ангел спикировал – это про нас,Непонимающих, как это сталось.Наше молчание – это сейчасТак вздорожавшая малая малость.Ангел спикировал – знать бы за чтоИ почему так для нас это важно.Тост, как обычно совсем не про то,Что прожитое – не груз, не поклажа.Ангел спикировал – произошлоИ возвестил этот росчерк небесный,Что без добра загибается зло,Как океану не в силах быть пресным.Ангел спикировал – наши телаВверчены в летний распаренный воздух.С тоста начнём, весть от неба светла,Чуть припозднилась, но всё же – не поздно!«Во мне живёт звериный рык…»
Во мне живёт звериный рыкВ призывах шерстяного тона,Кровь поднимая под кадыкВ когтях извечного закона.В тебе живёт иная тайна,Хранительница очага.И эта тайна не случайноВсё заключает в берега.Во мне живёт звериный зовПричины вихревой и дикой,Всегда незыблемых основГосподства ярости и крика.В тебе живёт иная сила,Хранительница колдовства.Ты в муках радостно носилаИ носишь чудо рождества.Во мне живёт звериный криз –Невоплощённая свободаОт разлетающихся брызгИз-под подошвы сумасброда.В тебе живёт частичка страха,Хранительница всех мужчин.Ты любишь о себе поахатьВ недолгом поиске причин.Нет, Величайший программист,Не дописал последний лист –Такого в нас наворотил,Что лучше б возвратил всё в илИ сделал заново замесС другими нами или без.«Ночные ветра…»
Ночные ветраСуетливы и слепы,Под вечер зачаты,Сплетаются в спрутИ только с утра,В невесомые склепы,Себя запечатав,До ночи замрут.Влюбись в меня, властьПолусумрака влагиГустых перекрестийЛетящих дорог,Хочу я попастьВ твой блуждающий лагерь,Усвоив без лестиПарящий урок.Уже – имена,А вчера ещё – люди,Кочуют без крикаНа кромках ветров.Имён белизна,Как орнамент на блюде,Останется в бликахСледами голов.Смывает вдалиЧужестранные тени,Макушкой засвета,Кристальный изгиб:Над телом ЗемлиШум спешит к перемене –Вползает планетаПод солнечный нимб.Исчезнуть ничтоНе решится, не сможетПо собственной воле,По воле чужой,Покуда холстомМуравьиных дорожек –Вздыхать будет полеДа ветер блажной.«Странноватая эпоха…»
Странноватая эпоха –Рвань заплаток от-кутюр;Два притопа, три прихлопа –Лиц картофельный фритюр,Толкотня ночных тусовок,С болтовнёй про красотуКандалов цветных кроссовокИ расплывшемся тату.Где искать тебя, шальная?Как узнать тебя в дыму?Твоя жизнь давно двойная,То ты там, а то в домуТеплокожая вотрёшьсяВ кожу замерших картин.Что душа твоя матрёшкаЗнаю только я один.Возвратишься, я закроюСтавни, двери на замки,Не внемля мольбам и вою,Раздавлю себе вискиИ пройдусь огнём по срубу,Очищающим огнём –Провались в него, голуба,В нём призыв и радость в нём.Постою на пепелище,Растворяя в стоне дрожь,Теперь ты меня поищешь,Прикоснись, когда найдёшь.«Нет в душе ни мира, ни аккордов…»
Нет в душе ни мира, ни аккордовЛунно-колыбельных песнопений –Только размалёванные орды,Да за ними вянущие тени.Нет в душе от духа и намёка,Как надолго он меня оставил –Только крови кающейся клёкот,Да сердечный грохот ритма правил.Слушаю, прислушиваюсь, слышу,Словно в яме сдвинутого люка –Будто кто-то есть и будто дышитУзником, устав от перестука.Затихающие отголоскиПересчитываю в списке бдений,Рассечённых светом на полоскиЛунно-колыбельных песнопений.Душит, наполняющийся воздух,Запахом сирени и фиалки…Поздно жить, но и не верить поздноПриоткрывшимся глазам весталки.«Шаги втираются в капель…»
Шаги втираются в капельВ сыром бессильном феврале –Жду ускользающую цельВ прицельном градусном ноле.В надежде на повторы лжи,Вот-вот вина себе налью.Капель, шагами докажи –Я выбрал снова жизнь свою!Но ты, капель, всё тарахтишь –Времён промокший метроном,Потоком жалким с грязных крыш,Дробясь на капли за окном.Ты не туда меня ведёшь,Созвучий ласковая лесть,Внушая радужную ложьО том, что будущее есть.А ты назад меня веди,Созвучий путаный призыв,Зажми дыхание в груди,Терзай мне сердце на разрыв:Верни к наивным вечерам,Бокалам, тостам, болтовне,В постельный душный тарарамС русалкой, купаной в вине!Нет, не туда меня зовёшь,Созвучий льстивая змея.Пусть это – радужная ложь,Но это – жизнь и ложь моя!«Ожог нечаянных знакомств…»
Ожог нечаянных знакомствСулит нечаянный звонок,Рождая тёплый в горле ком,Чтоб будет каждый позвонок,Посчитан, увлекая в шёлкРозовощёких ягодиц,Под вдох, похожий на смешок,Начав игру – сначала блиц?Или звонок не прерывать,Чтобы не гладить позвонки,Не проверять на скрип кровать,Спиной не тешить ноготки,Не мять постельное бельёВ неновой жадной новизне,Не мучить тихое жильё –Оставить будущность извне?Поёт воинствующий зверь,Перебивая тоном тон –Удача, что звонок не в дверь,Не то впустить был обречён.А так, не пойман, не прижатВ прихожей, далее – везде.Мой телефон – мой верный брат,Мой внешний мир в твоей узде!«В пыльном спазме жгучей боли…»
В пыльном спазме жгучей болиТы больной, больной заразный –Ветер, дыбящийся в поле,Превратившись в веник грязный,Поднимаешься до смерчаЖирной гусеницей серой –Сам собой теперь очерченПравотой своей и верой.Начинал ты ветерочкомЛугового переплясаИ зачат был непорочно –Пыли пух, да птичья клякса.Что тебя так оскорбило –Лес шумнул за перекрёсткомИли речка, бросив илом,Прогнала, назвав подростком?Подними меня повыше –Стану я твоим наследством.Про тебя потом напишут:«Смерч пронёсся без последствий».Приземлимся на лужайке,Ты вернёшься в тело ветра,В тело посвиста-жужжайки –В нём воинственность запретна.Погожу до непогоды,Погожу, когда заверченБуду в пылевые родыНовой болью – новым смерчем.«Не спеши собирать свои вещи…»
Не спеши собирать свои вещи –Не спеши от поступка сгореть.Снов не вещих, а может быть вещих,Постарайся не слушаться впредь.Там, за рамками стеклопакета,Не дождёшься меня в солнцепёк,Где ты солнцем внезапно раздета,Где пищит прикаспийский зуёк,Где горбы пересохших баркасовНам – подарок в уюте песка,Где ландшафтом ожившего МарсаНас дурачат седые века.Не спеши собирать свои вещи –Не спеши от решений сгореть.Городские кирпичные клещиЗажигают вечернюю медь,По ночам из тебя выжимаяГорловое молчание слёз.Потерпи, скоро призраки маяНас затянут на крылья колёсДля прыжка в прошлогодние бредни –На развалины выцветших лет.Убери чемоданом из передней,Разорви невозвратный билет.«Боюсь тебя кому-то показать…»
Боюсь тебя кому-то показать,Без опасения утраты.Ты – годы, льющиеся вспятьНа незакатные закаты.Ты понимаешь это и молчишь –Мы понимаем это оба.Мой первобытный страх – малыш,Которого отдаст утробаУдушливым объятьям голосов,Лишив укромного уюта.Не выдать нас – дверь на засов:Минута – ночь и жизнь – минута.«Хочу прижиться в ворохах…»
Хочу прижиться в ворохахТвоих случайных разговоров,Не как назойливый монахИз кельи изгнанный с позоромВ полночный двор монастыря,А как хранитель ночи-ночки.Увидишь, я совсем не зряВ твоей останусь оболочкеИ приживусь, и растворюсь,И буду светотенью суток –Я загоню пустую грустьВ непродолжительность минуток.Кто часть кого из нас двоихНельзя понять, да и не важно.Я – твой услужливый калифВ твоём романе небумажном.Не умолкай – перебирай,Тобой очерченные дали.Ты – горизонта дальний край,А дали мне тебя отдали.Ты – воплощённый разговорДождей, ветров, растений, света.Всем языкам наперекор –Тебе неведом гул запрета.Всё слушаю тебя и жду,Когда я буду обнаружен.Но ты лишь в спешке, на ходу,Затягиваешь шарф потуже.«Дотанцовывают листья…»
Дотанцовывают листья,С ветерком на полу-пальцах,Танец кажущихся истин –То ли румбу, то ли сальсу.Запах сырости от хрустаНоги за собой всё тянетИ зовёт, но в сердце пусто,Как в разорванном кармане.Глупость мудрости усталаНаполняться словесами –Жизнь, как птичка, отсвисталаМолодыми голосами.Что же сердце так болтливоПодбивает подбородок?От осеннего наплываДаже ум притворно кроток.Подбери подол повыше,Не тревожь веселья листьев –Пусть танцуют, пусть подышат,Танцем кажущихся истин.Глупость мудрости усталаНаполняться словесами –Жизнь, как птичка, отсвисталаМолодыми голосами.«Туман – не воздух и вода…»
Туман – не воздух и вода,Туман – мятущаяся стаяОсведомлённых душ, когдаНеобходимо им истаять,Освободив для новых душПространство встречи приговора,Где прожитое – это чушьИз недомыслия и вздора.Меня касается туманСвоей прохладной тонкой кожейИ я как будто кем-то зван,Но путь на зов мне не проложен.Я слеп в душистой пелене,Пока чужой в душевной трате,А значит не позволят мнеЗнать о своей последней дате.Туман – обычный конденсат,Зависший над началом утра.Туман глотает всё подрядИ я проглочен им попутно.«Она заглядывает в бездну…»
Она заглядывает в бездну,Но говорит мне о любви.Прожить полезно – бесполезно,Как ни усердствуй – ни живи.И как с подобным примириться,Когда неясен мир вокруг,Когда тебе едва за тридцать,А женщина шаманит круг.Она заглядывает в бездну,Но говорит мне о любви.Жить невозможно безвозмездно,Как жизнь любовью ни трави.Страсть не подвержена расчёту,Но и расчёт неисчислим:Сегодня обнимаем чёрта,А завтра в ангела сопим.Она заглядывает в бездну,Но говорит мне о любви.Мечты готовятся к заезду,Чтоб от уздечки рот в крови.Когда-нибудь и я постигнуЗа что сердечный метрономВсю жизнь поддакивает игуЛюбви, таящейся не в нём.«Самонадеян я и глуп…»
Самонадеян я и глуп –Не стану для тебя кумиром:Моих стихов многоголовый трупНе освятит классическая лира.Ты это чувствуешь, но лжёшьПеречитав зачитанное чтиво,Надеясь, что я крепко толстокожИ буду верить, слушая учтиво.Не пьём с тобой за Новый год,Не селится у дальней стенки ёлка,Моих книжонок тонкий бутербродЗаветрился на книжной полке.Да, ты предчувствуешь предел –Ты что-то видишь, но не скажешь;Быть может это страсти новоделИ в нём есть место нам обоим даже;Быть может, взвизгнет ветерокОт скорости, несущейся навстречуПоющей пустоте дорог,Наматывающихся нам на плечи.Быть может, а быть может нет,Всё это так со мной и сгинет,Похожим на чужой заветКрестов моих ладонных линий.Вложи свою ладонь в мою –Сочти живые перекрестья кожи,Чтоб знать, когда в каком краю,Мы снова станем на себя похожи.«Не существует вечного ни в чём…»
Не существует вечного ни в чём,Но вечность существует вечно,Танцующая за твоим плечомВ пути рассыпавшемся МлечномМерцаниями, вспышками и тьмойСквозь пелену, в дыхании морозном.Доверься мне, поехали домой –Что нам в синклите этом звёздном!Вот только где он, этот близкий дом,Да из каких тысячелетий?Стоим над замерзающим прудом,Плетущим ледяные плети.Дотерпим, доживём до Рождества,А там крещенствующим – прорубь;В священных брызгах полу-шутовстваНевидимый зависнет голубь…Потом весны температурный трескНачнёт настройку звона лета,А вечность припасёт нам пару местТам, где сейчас скользит кометаМерцаниями, вспышками и тьмойСквозь пелену, в дыхании морозном.Доверься мне, поехали домой –Что нам в синклите этом звёздном!Жизнь, в полном смысле – воплощённый смыслИ выше смысла быть уже не может.Мы – воплощённая не нами мысльИз крови и душой под кожей.Я по ночам ныряю в кровотокИ каждый день ценю, как день последний,Пойдём домой, там стены, потолок…Там наш мирок – миров наследник.«Эх, закусив бы удила…»
Эх, закусив бы удила,Забросив все свои дела,Обняться с чёртом вечным летом –Крутнуться по другим планетам!Уж точно, будет чертовняБольшим подарком для меня.Там, на планетах, будут ведьмы,С загаром инфернально-медным;Там будет зелья вкус душистый,Ковёр полян призывно-мшистый,Беспечность мысли, без оглядкиНа дам взлетающие пятки;Там будут всем аплодисментыИ без оценки кто ты, с кем ты.А вот Земля, моя обитель –Бодрящий ароматный сбитень,Чтит только дурь галлюцинацийВ замесе одуревших наций.Ну, кто закусит удила,Забросит все свои дела,В обнимку с чёртом вечным летом,Со мной крутнётся по планетам?«Бликуют чёрные очки…»
Бликуют чёрные очки,Купальник замер на песке.Теней, прозрачные зрачки,Теснятся робко на виске.Одежда женщине чужда –Прикинется бесполой,Чтоб не ответить сразу «да»,Но оставаться голой.Сливаясь в солнечный прищур,Растёт прибоя мерный шаг,Разбрызгав пену партитур,Настраивая звон в ушах.Очки купальник и песок,И женщина над ними.К ногам закатный льётся сок,Вот-вот ступни обнимет –Начнётся чувственный распад,Переплавляя день в мираж;Я буду нежен невпопад,Ты просто примешь мой кураж.Очки, последний атрибутОдежды и защиты,В песке и обретут приют,И будут там забыты.«Так сколько нам ещё…»
Так сколько нам ещё,Беспечно жить друг в друге –В дворцах своих трущоб,Купаясь в зное вьюги?Дымится разворот –Чужих колёс отрыжка,Растягивает ротОт болтовни отдышка.Куда нас тянет дальОт тени придорожной?На кой нам чёрт педальДля скорости безбожной!Крещение, Навруз, –Ожившие картины, –Всегда желанный грузДля Масленицы блинной.Обочинная сныть,Займи собой дорогу –Мы снова станем жить,Умнея понемногу.Сбежать и убежатьВ распахнутые чащи,Без умысла стяжатьШумящий и звенящийПространств зелёный смог.Шурша, шумя и роя –Здесь мир, весьма не строгК поэмам без героя.«Отпусти меня на волю…»
Отпусти меня на волюК табунам, стадам и стаям –Ветру дружески подвою,Эху дружески подлаю.Оторви меня от сердца,Брось свободе на съеденье –Стану жалобнее терций,Стану прячущейся тенью.Отпусти меня на пристань –Там кораблик шумный, пёстрый.Я в толпе исчезну быстро,А тебе оставлю островС белозубой кромкой пены,С родником судьбы текучей.Отпусти меня из плена –Отпусти, себя не мучай;Не ищи в поступке смысла,Не ищи и смысла в воле,Как и сути бескорыстнойНе ищи в сердечной боли.«Не будем ждать хороших новостей…»
Не будем ждать хороших новостей,Не будем жечь предпраздничные нервы –Не будем приглашать к себе гостейВ наш полумрак четырёхмерный.Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
