Памятка для прибывающих

– Предположим, что да. Но иногда и так бывает, что уже любви нет, а кажется, что все по старому. Только вот страдаешь-то ты по-настоящему. И самое лучшее средство здесь – сесть и поговорить. Честно, откровенно. Иногда это спасает, любовь возвращается и все становится совсем, как прежде. Иногда люди понимают, что проще отпустить друг друга…

Лит что-то кольнуло в области сердца, когда старушка сказала это заветное, страшное, омерзительное слово. “Отпустить…”.

Лит резко поднялась с лавочки, буквально вырываясь из под руки миссис Терн. Потом поняла, что сделала это немного резче, чем нужно. Взялась рукой за плечо, потупив взгляд в пол.

– Простите, я совсем засиделась, мне пора…

– Не спеши, дорогая. – Лит сама не поняла как, но миссис Терн оказалась у нее за спиной, хотя мгновение назад все же сидела на лавочке.

– Пошли, я тебя провожу.

– Да нет же, нет, я сама.

– А я сказала, мне надо тебя проводить. – голос старушки наполнился свинцом, и она с силой сжала плечо Лит. Ее ладонь, что до этого была очень мягкой и по-старчески нежной, вдруг стала крепче стали.

Лит попыталась вырваться, но рука старушки резко рванула ее назад. И тут Лит услышала гудок поезда. Который быстро, неумолимо быстро приближался.

В себя она пришла, когда над ней послышался чей-то мужской голос.

– Мисс, мисс, вы в порядке?? Мисс??

Лит попыталась оглянуться, и поняла, что лежит на холодном твердом полу платформы, что вокруг нее люди, кто-то кричит и просит вызвать скорую, или полицию, отсюда с земли не понятно, что кричат люди.

– Что… Что произошло? Где я?

– Вы чуть не упали прямо под поезд! Потом, наверное, сознание потеряли, вас как откинуло от края… Вы упали и ударились головой. Вы как себя чувствуете?

Лит неожиданно для себя поняла, что, вообще-то, не чувствует никакой боли, и легко поднялась с земли без посторонней помощи. Отряхнулась и довольно бодро протараторила.

– Спасибо, мне уже лучше и… Мне пора, спасибо…

Тут она увидела, что поезд, под который она едва не попала, это ее поезд, и вот-вот, а он уже отправится. Она легко выскользнула из толпы, которая окружила ее тело, а ведь она уже давно не лежит на полу. Когда Лит наблюдала из окна, она еще какое-то время видела толпу вокруг ее “фантомного” тела, пока все не скрыли стены туннеля.

-–

В то же время Энто шел по улице в сторону книжного магазинчика Ремарка. Он решил пройтись пешком через старый город, наслаждаясь прохладным утренним воздухом и спокойствием узких улочек. Зайдя в магазин, он сразу ощутил знакомый запах книг и кофе, что, как всегда, принесло с собой чувство уюта.

Ремарк сидел за прилавком, перелистывая новый роман. Увидев Энто, он поднял взгляд и улыбнулся:

– Привет! Ну как, привел в порядок свою жизнь?

Энто усмехнулся, подходя ближе и присаживаясь на стул у прилавка.

– Знаешь, как обычно, – отозвался он. Обычно он любил сидеть у Ремарка, но тень утреннего раздражения все же была у него на лице. Владелец магазинчика заметил это и решил с разговорами не лезть.

Следующие пару часов Энто провел в тишине. Периодически он открывал глаза, чтобы убедиться, что все еще сидит в магазине. Была идея полистать какую-то книгу или хотя бы каталог, но он эту мысль отринул и решил немного отдаться своим мыслям.

“И до чего я докатился только? Прячусь в книжном от проблем, которые, в общем-то можно решить парой фраз. Смешно…”

– Ничего смешного, молодой человек. – раздался голос из-за закрытых век.

Энто удивленно открыл глаза, но взгляд его не сразу сфокусировался, и ему показалось, что перед ним сидит какое-то лиловое существо. То ли с четырьмя руками, то ли вообще с непонятной конфигурацией тела… И как будто слегка светится.

Энто протер глаза, и увидел что то, что он принял за дополнительную пару рук, а может, и крыльев – всего лишь отражение света от книжного прилавка, перед которым сидела пожилая дама, даже очень пожилая дама, одетая в лиловое пальто и с такое же лиловой шляпкой на голове. В руках дама сжимала небольшую сумочку… Ну, словом, та самая дама.

– А? Да, вообще-то… А о чем мы говорили, не напомните?

– Ни о чем, вы тут изволили размышлять, что можете решить все свои проблемы парой фраз. Каких же, позвольте узнать?

– А… А вы кто?

– Голубчик, у вас что-то с памятью. Второй раз за день говорю, что я – миссис Терн. Имя достаточно короткое, его должно быть легко запомнить. В моем то возрасте гораздо сложнее сохранять здравый рассудок, но вам всего двадцать шесть лет от роду. Не пугайте как старушку.

– Ааа… Ну да… Ну, хорошо.

– Так что у вас за проблемы, и какими фразами вы собирались их решить?

“Наверное, в рассеянности сказал вслух…”

– Да в общем-то, какие могут быть проблемы? У меня есть работа. Не “работа-о-которой-я-мечтал”, но в общем-то перспективная, может, чего-то выйдет добиться. Есть семья. Любимая жена. Но все как-то… Не знаю. И если работа – шут с ней, можно другую найти, то вот Лит…

– Лит – это ваша жена?

– Ну да, но в последнее время… Даже не знаю как сформулировать…

– А вы не спешите. Тут у нас времени – хоть вечность.

И тут Энто прислушался. Снаружи как будто все умолкло: ни звуков машин, ни трамваев, ни прохожих, ни-че-го. Энто прислушался и к звукам магазина – не было слышно звука кофемашины, или грохота книг, или сдавленной ругани Ремарка. Потом Энто обратил внимание на табличку на двери – она была повернута стороной “Открыто” к нему, а значит, для всех посетителей магазин кажется закрытым.

“Вот это да… Может, я не заметил, как вечер наступил?”

– Сейчас три часа по полудни. До вечера у нас с вами времени – сколько угодно. Итак, вас внимательно слушаю, Энто.

Энто тяжело вздохнул и решил немного отстраниться от всех странностей, и, ради приличия, поучаствовать в разговоре.

– Если коротко… Даже нет, совсем коротко – устал я. Все раздражает. Раньше мы с женой могло подолгу сидеть, разговаривать ни о чем. И это не бесило – наоборот, этого хотелось дольше, до утра. Спать ведь хотелось, а мы все говорили, говорили, говорили…

– А сейчас?

– Сейчас молчим, в основном. А если говорим – самому тошно становится от того, как все бессмысленно. – Энто поежился, будоража не самые приятные воспоминания. Потом с грустью посмотрел на пустынную улицу.

– Понимаю Вас, Энто. А как бы вы хотели решить эту проблему?

– Как я и говорил, видимо, вслух – все это можно решить парой фраз. “Прости. И прощай.” И все. Никаких больше страданий.

– Так чего вы ждете? Что мешает?

– Если бы я не любил ее так сильно, может, так бы и поступил.

– А если это не любовь, а привязанность?

Подумайте об этом на досуге, Энто.

Последние слова собеседницы прозвучали эхом ушах. Энто поднял взгляд – и увидел, что никого перед ним нет. Мало того, когда последние слова миссис Терн утихли, уши наполнились привычными звуками города, и где-то послышалось:

– Ай, черт тебя дери! – то Ремарк уронил очередную стопку книг, когда попытался унести слишком много за один раз.

Энто задумчиво подвигал челюстью, вскинув брови и смотря в пустоту. Потом поджал губы, оперся руками на подлокотники кресла и решительно направился на выход, не прощаясь.

-–

Когда Энто и Лит вернулись домой вечером, квартира встретила их тишиной. Лит поставила на стол пакеты с покупками и, увидев Энто, слегка улыбнулась.

– Молоко купил? – спросила она, разглядывая содержимое пакетов.

– Ты не говорила про молоко, – ответил он, разуваясь и вешая куртку на крючок. В его голосе прозвучало едва заметное раздражение.

Лит глубоко вздохнула и отложила продукты на стол. Она знала, что он не виноват, но в такие моменты ей становилось грустно от того, как они утонули в этих мелочах.

– Ладно, неважно, – сказала она, пытаясь оставить тему, которая рисковала перерасти в ссору.

Они провели вечер в молчании, каждый занят своим делом. Энто читал книгу, Лит перебирала фотографии на телефоне.

-–

Перед сном они легли в кровать. Лит повернулась на бок, глядя в темноту, и захотела что-то сказать. Но Энто уже лежал с закрытыми глазами, притворяясь спящим.

Лит тихо вздохнула и выключила свет. Ночь окутала их спальню, погрузив в тишину. Где-то за окном равнодушно мерцали огни города.

Глава 3.

Утро в квартире Лит и Энто начиналось так, как оно обычно начиналось последние несколько лет – в тишине, нарушаемой только шорохом шагов и лёгким звуком шкафных дверец. Лит, медленно просыпаясь, шагала по комнате, размышляя о грядущем дне, и одновременно искала свою любимую рубашку. Казалось бы, что могло быть проще? Обычная рутинная процедура. Но что-то сегодня шло не так.

Её пальцы привычно пробежались по вешалкам в шкафу, где всегда висела рубашка с синими пуговицами – та, что подходила буквально ко всему, спасала в любые моменты, когда нужно было собраться быстро и выглядеть стильно. Но её там не было. Лит остановилась, нахмурив брови, не сразу веря своим глазам. Как будто бы от этого сосредоточенного взгляда рубашка могла появиться на месте – возвращённая волей самой Лит. Но чудо не случилось.

Она долго вглядывалась в пустоту между вещами. Обычно она терпелива, но сейчас это отсутствие сбивало её с толку. Наконец, тяжело вздохнув, она не выдержала и спросила:

– Ты не видел мою рубашку? – не оборачиваясь, бросила она вопрос Энто, который бродил по спальне, пытаясь найти второй носок. Он выглядел так, будто его сам процесс уже утомил – одна нога была в носке, а другая босая, холодный утренний пол неприятно охлаждал её.

– Какую рубашку? – пробормотал Энто, явно не вникший в вопрос, когда, наконец, поднял с пола покрывало, под которым, как он надеялся, скрывался его пропавший носок.

– Синюю, с пуговицами, – коротко пояснила Лит, углубляясь в повторный осмотр шкафа. Руки методично передвигали вешалки, хотя внутренний голос уже твердил, что рубашки нет. Вчера она точно была здесь, а сегодня будто растворилась в воздухе.

Энто лишь хмыкнул в ответ, что не сильно помогло ситуации. Для Лит это было началом маленькой загадки, которая не давала покоя, а для Энто – очередная бытовая мелочь, на которую не стоит тратить время.

– Мой второй носок, вероятно, пошел искать твою рубашку, – с усмешкой выдал он, приседая, чтобы заглянуть под кровать.

В их доме такие мини-квесты были привычным делом. Утро часто превращалось в забавное состязание, кто быстрее найдёт свои вещи. Энто уже давно научился принимать это как неизбежность. Он знал, что если потерял что-то вечером, то на утро шансы найти пропажу практически равны нулю. Как будто бы ночью дом оживал, и вещи решали переместиться куда-то самостоятельно.

Лит на миг остановилась и взглянула на него с лёгкой улыбкой, едва сдерживая сарказм.

– Может, пора нанять частного детектива? – бросила она, отворачиваясь к шкафу. – Либо у нас здесь портал в другое измерение, либо вещи действительно устают от нас и уходят искать приключения.

Она представила себе, как её рубашка, аккуратно сложенная, с маленьким чемоданом под мышкой, садится в самолёт и улетает на Мальдивы, оставив прощальную записку. Вернее, не оставив ничего, просто уйдя, что называется, “по-английски“. Эта абсурдная мысль на мгновение заставила Лит улыбнуться.

Но в этот момент она открыла соседний шкаф, тот, который редко использовала. На одной из полок аккуратно лежала та самая рубашка – сложенная, будто её туда кто-то специально положил. Лит нахмурилась. Она никогда не хранила свою одежду в этом шкафу. Почему она там оказалась?

Её мысли на секунду разбежались в сторону, чтобы через мгновение снова собраться в кучу. "Вещи иногда перемещаются сами по себе", – успокоила она себя. Всё можно объяснить, если не слишком углубляться.

Тем временем Энто, победно вытащив второй носок, показал его Лит с выражением лица, словно только что разгадал древнюю загадку.

– Вот и всё, все снова под контролем, – ухмыльнулся он, натягивая носок.

Лит лишь кивнула в ответ, сдерживая смешок. "Под контролем, ага," – мысленно произнесла она, натягивая свою вновь обретённую рубашку. Однако лёгкое беспокойство всё же осталось. Почему рубашка оказалась не там? Может, она просто забыла, но ведь память обычно её не подводила.

-–

Спустя несколько часов, утренний хаос был позабыт, и они отправились в супермаркет. Улицы Цюриха были привычно оживлёнными. Холодный ветер с озера бодро разгонял прохожих по их делам. Лит чувствовала себя лучше на свежем воздухе – всегда было что-то успокаивающее в шуме города, в размеренной жизни уличных кафе и витрин. Это давало ощущение стабильности в мире, который порой казался ей странным и неуправляемым.

Супермаркет, в котором они делали покупки, был почти как второй дом. Лит знала расположение всех полок, и в какой-то мере этот магазин был её личным оазисом порядка. Каждый раз, проходя мимо корзин с фруктами, стеллажей с консервами и ряда с крупами, она успокаивалась – здесь всё на своих местах, и ничего не исчезает без следа. Даже когда Энто, как всегда, пытался пробросить в тележку пачку чипсов.

– Ты ведь знаешь, что чипсы не считаются едой? – спросила она его, когда заметила, как тот с торжественным видом добавляет их в список покупок. Лит не могла не усмехнуться: её муж всегда был сторонником "нездоровой" пищи, несмотря на все её попытки привить ему любовь к более правильному питанию.

Энто серьёзно посмотрел на неё и, ни секунды не медля, ответил:

– А кто сказал, что не считаются? Чипсы – это основная продуктовая группа, они достойны уважения!

Его уверенность и способность превратить любые мелочи в предмет жаркой дискуссии всегда её веселили. Иногда Лит казалось, что он мог бы защитить диплом на тему "Значение чипсов в мировой гастрономии", и, возможно, даже с отличием.

Пока они с лёгкими шутками двигались по рядам, Лит мысленно проверяла свой список покупок. Однако в последнее время её мысли часто ускользали в сторону странных мелочей, которых она обычно не замечала. Казалось, что мир вокруг них слегка менялся – но эти изменения были настолько незначительными, что их легко было игнорировать.

Когда они приблизились к кассе, Лит чувствовала легкое облегчение. Вопреки их обычным пререканиям в супермаркете, этот поход казался довольно спокойным. Однако спокойствие не продлилось долго. Когда кассирша пробила все товары, Лит достала карту и с привычным движением провела её через терминал. Экран мигнул – обычный знак того, что система сейчас обработает платёж. Но вместо ожидаемого звука подтверждения, на экране возникли какие-то странные символы – маленькие квадраты, тире и точки, словно кто-то писал послание на неизвестном языке.

– Упс, терминал не принимает карты, – сказала кассирша, натянуто улыбаясь. – Попробуем ещё раз?

Лит, всё ещё в привычном ритме, снова провела карту. На этот раз она чуть дольше смотрела на экран, надеясь, что система заработает. Однако, это не помогло, экран все еще напоминал письмена Майя – просто куча бессмысленных символов и иероглифов.

– Похоже, что наши чипсы вызвали перегрузку, – тихо заметила Лит, мельком взглянув на Энто, который явно старался не засмеяться.

– Возможно, вселенная даёт мне знак, что я ем слишком много вредного, – пошутил он, пытаясь заглянуть в экран терминала. – Или, может быть, сама вселенная борется за здоровое питание.

Они ещё несколько раз попробовали провести карту, но каждый раз результат был одинаковый. Кассирша, явно уже уставшая от неработающего терминала, решила ввести сумму вручную. Но и это не помогло – устройство, кажется, окончательно отказалось сотрудничать.

– Может быть, попробуем наличные? – предложила она, устало вздыхая.

Энто, который всегда считал, что у него в карманах не водится ни копейки, по привычке начал проверять свои брюки. И тут его глаза неожиданно расширились – он нашёл мелочь, ровно ту самую сумму, что требовалась для покупки. Да, конечно, это было много, целая гора мелочи. Даже на первый взгляд больше, чем может поместиться в карманы – но ровно та сумма, которая нужна. Правда в виде монеток крупного номинала, рваных и мятых купюр, но все же…

Лит удивлённо посмотрела на него:

– Откуда это у тебя? Я думала, у тебя всегда пусто в карманах. Или, по крайней мере, там нет станка по штамповке мелочи.

Когда они покидали супермаркет, Энто шутил о том, что это был знак свыше, а Лит старалась мыслить прагматично и только устало вздыхала. Однако её разум не мог освободиться от ощущения странности происходящего.

“Слишком много совпадений и неурядиц на одну квадратную меня” – мысленно говорила она себе.

-–

Когда они вернулись домой, день уже близился к вечеру. Лит первым делом решила разобрать продукты. Это было одним из тех дел, что она делала автоматически, не особо задумываясь. Раскладывая вещи по полкам в холодильнике, она ощутила лёгкое раздражение – внутри было слишком много упаковок, которые следовало выкинуть ещё давно.

– Когда мы в последний раз убирали в холодильнике? – негромко пробормотала она себе под нос, доставая старые пакеты и коробки.

Её руки привычно двигались по полкам, освобождая место для свежих продуктов. Однако её беспокойство усилилось, когда она вдруг поняла, что одной из банок с огурцами, которые она купила, нигде нет. Лит была уверена, что видела её в супермаркете и даже помнила, как ставила её в тележку. Но теперь банка исчезла.

Она осмотрела кухонные пакеты, но не нашла её и там.

– Энто, ты случайно не видел ещё одну банку с огурцами? – позвала она мужа, который уже сидел на диване, увлечённый своим телефоном.

– Если она исчезла, значит, решила, что она нам не нужна, – лениво ответил Энто, не отрывая взгляда от экрана.

Эта его небрежная реплика рассмешила Лит, но на этот раз её улыбка не была искренней. Она не могла избавиться от неприятного чувства, что что-то снова пошло не так.

"Может быть, я просто устала," – попыталась успокоить себя Лит, хотя её мысли всё больше затягивались в размышления о недавних странностях. Пропажа рубашки, магическая мелочь в кармане Энто, теперь исчезнувшая банка. Все эти мелочи накапливались, но она не хотела обсуждать их с Энто – в конце концов, это просто бытовые случайности, верно?

Размышляя об этом, она машинально закончила раскладывать продукты. Оставив мужа в гостиной, она отошла к окну. Вечерний свет Цюриха мягко рассеивался через шторы, и на мгновение ей показалось, что город выглядит как-то иначе. Может, это были всего лишь причуды её усталого сознания, но что-то не давало ей покоя. Чувство, будто мир вокруг становился чужим, будто она больше не могла быть уверена в том, что её окружает.

-–

Позже вечером они уселись перед телевизором – это была их традиция, которой они следовали уже многие годы. Энто сделал себе чашку чая и сел рядом с Лит, которая в этот момент щёлкала пультом, пытаясь выбрать что-то для просмотра. Как всегда, она остановилась на новостях, хотя ни у неё, ни у Энто не было особого интереса к политическим сводкам.

Однако телевизор вёл себя странно. Каждый раз, когда Лит переключала канал, экран начинал мерцать, и на мгновение показывал те же самые новости. Она снова нажала на кнопку пульта, картинка изменилась. А потом еще раз. И еще… Телевизор на разные голоса вещал:

– Мы и не думали, что все может так закончиться! – говорил какой-то седоволосый мужчина в белом халате, черных роговых очках с массивной оправой и с аккуратной джемиссовской бородкой. Может, какой-то ученый, или нет…

А затем уже другой канал вещал от лица молодой девушки с платке:

– Поднимем же с колен страну, которой никогда не было, нет и не будет равных! – и картинка девушки, которой, видимо, и принадлежал голос – такой низкий, контральто как минимум, а девушка стоит на каком-то заводе, за спиной у нее трудятся рабочие и носят расходные материалы к станкам.

Но не успела девушка закончить говорить про поднятие страны с колен, как канал уже сменился, и голос диктора с нарочитым ужасом говорил:

– Таким образом мы погрузились в пучину кризиса, что не может не радовать всех желающих приобрести новые возможности…

Лит приподняла брови, что придало ее лицу удивленное выражение. В голове её мысли водили хоровод, как будто говоря ей: “Эй, постой, тут что-то не ладно, так быть не может, остановись и присмотрись, все это как-то нереально…”

– Сегодняшний день выглядит как хороший повод пообщаться с психиатром, – вздохнула Лит, бросив взгляд на Энто.

– А ты не думай об этом, – лениво ответил тот, откусывая бутерброд и пялясь в экран. Это была коронная фраза Энто, он любил повторять ее, когда не хотел вникать в чужие проблемы, особенно если они его напрямую не касались, или просто не знал, что еще посоветовать.

Они провели некоторое время в молчании, не обсуждая происходящее, каждый из них был погружён в свои мысли. Лит снова пыталась переключить канал, но изображения продолжали меняться, канал сменял канал, и разные голоса говорили примерно такое:

– И нереальность происходящего, эту невозможную парадигму подтверждают следующие факты… – говорил какой-то мужчина в строгом костюме, не успев закончить фразу.

– …они не просто так здесь, посланники небес! О, Боги, яду мне! Яду! – говорил уже другой мужчина в старинном одеянии на сцене телетеатра, с лавровым венком на голове и с одеянии с кровавым подбоем среди по-римскому состаренных колонн.

– …а мы всего лишь люди, и кто мы такие, чтобы оспаривать цель нашего существования…? – пел басистый голос, а на фоне играла гитара, изображения не было, и Лит поняла, что это радиоволна прорвалась в эфир.

Голова Лит наливалась чугуном, слишком много всего, слишком… Надо просто это прекратить. Мысль появилась в голове неожиданно, скорее как включают свет в комнате, чем как бегущая строка или напечатанный на машинке текст. Можно же просто выключить телевизор! Лит так и поступила.

Она посмотрела на Энто, вздохнула, когда поняла, что он всех этих странностей не заметил, и они ему, собственно, до лампочки.

Легкое раздражение, в который раз за сегодня, коснулось ее, но усталость все же взяла свое и обняла ее своими чугунными руками, забрав последние силы для раздумий. Навалилась усталость, как мягкое и тяжелое одеяло, а легкий ветер, или, скорее, белый шум унес все дурные мысли. Скверный день подходил к концу и ни к чему было его продлевать.

-–

Ночь уже приближалась, когда Лит, завершив вечерние дела, отправилась на кухню, чтобы проверить порядок. Обычная рутинная уборка вдруг оказалась утомительной и немного раздражающей. Она заметила, что полотенце, которое утром висело на крючке, исчезло. Сначала она не обратила на это внимания, думая, что, возможно, просто положила его в стирку, но чем больше она искала, тем сильнее становилось ощущение, что полотенце действительно исчезло.

Энто, в это время зашедший в ванную, вдруг заметил, что свет там сам по себе включился. Он был уверен, что Лит выключала его перед тем, как они уселись перед телевизором.

– Лит, ты включала свет в ванной? – спросил он, заглядывая в спальню.

– Нет, – ответила она, заглядывая на кухню. – Похоже, сегодня всё живёт своей жизнью. – сказала она достаточно сердито, хотя было немного не понятно, на кого она злится – на Энто, на полотенце или на дурацкую ситуацию в целом.

Энто покачал головой, выключая свет, и вернулся в спальню. Но перед тем, как они оба погрузились в сон, в комнате снова воцарилось странное, необъяснимое чувство… Впрочем, нет, знаете, я даже вникать не буду. А теперь – спать!

– Спокойной ночи, – тихо произнесла Лит, укладываясь в постель.

– Спокойной, – отозвался Энто, уже погружаясь в сон.

Глава 4.

Утро в офисе началось, как и всегда: звуки щелчков клавиатур, приглушённые голоса коллег в коридоре, спокойный монотонный гул повседневных дел. Лит погрузилась в работу, с трудом продираясь через череду мелких задач, которые наполняли её ежедневный график. Её стол был завален бумагами, которые надо было разобрать, а в голове проносились мысли о ближайших дедлайнах. Рабочий день только начался, а она уже чувствовала лёгкую усталость от всех этих мелочей.

Это было одно из тех утр, когда всё шло по привычному сценарию: Лит, сосредоточенная на отчётах, не ждала от дня никаких сюрпризов. Работа всегда давала ей ощущение стабильности, пусть даже иногда это была скучная и однообразная рутина.