Дом тех, кого называют кошками

Кот впал в такое отчаяние, что несколько дней неподвижно просидел у входной двери в ожидании, что вот-вот загремят в замочной скважине ключи, что войдут и позовут, как это было раньше. Но ничего не происходило.

Спустя время, понемногу придя в себя, Самсон обнаружил, что в его мисках не было ни еды, ни воды, а квартира оказалась заперта… Сначала он легонько скрёбся в дверь, пытаясь подцепить её лапкой, затем стал прилагать усилий всё больше и больше, оставляя на ней глубокие порезы коготков, пока окончательно не впал в безумие и не стал биться об неё.

Это было последней каплей для него. Той точкой невозврата, после которой лишь пустота.

Если до этого у кота всё ещё тлела надежда на возвращение любимых домой, то теперь она была уничтожена. Он всё понял. Горечь предательства без остатка охватила бедного Самсона. Он лёг на голый матрас у стены, где когда-то засыпал в ногах у любимых «мамы» и «папы», и заплакал. Он плакал так громко, что почти сорвал голос. А потом его стенания начали постепенно утихать. Самсон умирал. Не от голода и жажды. Он умирал от горя. Его маленькое сердце стучало всё медленнее. Коту больше не хотелось жить. Он закрыл глаза и стал смиренно ждать конца.

И тут внезапно раздался звук бьющегося стекла! Что-то влетело в комнату через окно. Осколки полетели в разные стороны. Самсон на долю секунды открыл глаза и увидел их сверкающий блеск. Затем почувствовал, как что-то тянет его прочь. Сквозь беспамятство ему чудилась боль от порезов, потом невесомость. И темнота. Вот ещё мгновение, и смерть высится над ним, в своём чудовищно-грандиозном обличии. Шуршащий подол её платья и крики то врезались в уши, то утихали. А ещё… У смерти почему-то была кошачья мордочка… И очень красивые глаза…

***

Цезарь что было сил балансировал на оторванной от стены трубе, буквально парящей в воздухе, когда Ухо дотащил до края крыши увесистый обломок кирпича.

– Вот, это окно! Давай его сюда!

– Удержишь?

– Да!

– Ты сорвёшься!

Цезарь взревел:

– Кирпич на трубу, живо!!!

Ухо встал на ржавый, пошатывающийся кусок металла, и держась одной лапкой за крышу, положил обломок ближе к Цезарю. Тот подцепил его и прижал к себе. Вес кирпича тут же потянул кота вниз, но Цезарь удержался, не упав. Оглянувшись на брата, он крикнул:

– Уходи с трубы, быстро!

Ухо послушался брата и рванул на относительно безопасную, устойчивую поверхность.

Цезарь крепко вцепился когтями в неровную поверхность обломка, свесился с трубы и стал раскачивать им вперёд-назад, словно бы это был маятник. Он целился прямо в небольшой деревянный проём в окне. Попытка была всего одна, иначе они могли не успеть.

– И… И… И…На!!!

Кирпич пробил оконное стекло ровно там, где и хотел Цезарь. Теперь ни что не мешало попасть внутрь. Рыжий кот ловко прыгнул на раму и проник в квартиру. В комнате повсюду валялись блестящие осколки, а в углу, на большом матрасе лежало полосатое тельце. Цезарь подбежал к нему и прислонился к мордочке кота. Он всё ещё дышал, но очень слабо.

Ухо уже лез в разбитое братом окно.

– Он живой?!

– Да. Успели… Надо вытаскивать его отсюда, а потом разберёмся.

Цезарь схватил кота за загривок и потащил к свободе. С большим усилием он выволок полосатого наружу, нечаянно поранив его хвост об острые края разбитого окна и повис на трубе, держась за неё одной лапой. Ухо всё это время подстраховывал брата, не давая ему потерять равновесие, и очень скоро все трое оказались в подъезде. Братья тяжело дышали, высунув языки и разглядывая того, кого они только что спасли. Это был серый кот с тёмными полосками по всему телу. Весь он казался каким-то длинным, худым и несуразным. Он всё ещё был без сознания.

Отдышавшись, первым заговорил Цезарь:

– Значит, смотри… Беги за мамой. Она скажет, что делать.

Но бежать не пришлось. Всё то время, пока сыновья вытаскивали неизвестного им кота из запертой квартиры, мать семейства и её младший ребёнок бродили по подвалу. Бертруда решила начать осмотр своих расширившихся владений с тех мест, которые она хорошо знает. Они заслышали что-то странное, доносившееся сверху, уже когда Цезарь и Ухо приволокли полосатого на лестничную клетку третьего этажа, и тут же поспешили к ним.

***

Бертруда долго и пристально разглядывала Самсона, обнюхивала его. Объяснения сыновей проходили мимо её ушей. Затем она медленно подошла к двери и внезапно прыгнула на неё, ухватившись за железную ручку и потянув её вниз. Дверь щёлкнула и со скрипом открылась. Цезарь и Ухо открыли рты.

– Ты не учила нас этому… Мама, откуда ты…

– От них и узнала. От этих монстров! От этих предателей!

Ухо потупил взгляд.

– Они оставили его здесь одного. Сколько он здесь был один? Два дня? Три? Ох, он же голоден! Несите его вниз! Авель, останься.

– Но мама…

– Останься здесь.

Братья унесли полуживого Самсона в подвал. Бертруда и Авель вошли в квартиру, где только что чуть не умер кот и стали её осматривать. Совсем нет вещей. Голый матрас у стены. Следы от когтей с обратной стороны двери. Разбитое окно, медленно стекающая по стеклу красная капля.

Авель впервые видел такое большое светлое помещение. Оно совсем не было похоже на подвал.

Аккуратно переступая через бесчисленные осколки, Бертруда прошла на кухню и принюхалась.

– Они совсем не оставили ему еды. Дверь захлопнули и не заперли. Чего они ждали? Что он выберется отсюда самостоятельно? Я никогда не пойму этих монстров, никогда! Не хочу я такое понимать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.