Украденный атом

В гражданской одежде ребята были вполне себе похожи на местных жителей. Лишь тщательно присмотревшись, можно было обнаружить, как топорщатся куртки и пиджаки, под которыми скрывались пистолеты. К сожалению, конспирация не позволила бойцам экипироваться по-настоящему эффективным оружием, но все они прекрасно владели и тем, что сейчас было при них.

– Ребята, я вкратце обрисую вам ситуацию. В парке назначена моя встреча с нашим разведчиком, но мне кажется, что это дело плохо пахнет. Там может быть засада.

– Товарищ полковник, а стоит ли туда идти? Зачем соваться под стволы? – спросил боец, которого, как припомнил Друбич, звали Алексеем.

– Нельзя не ходить. Не исключено, что наш разведчик оказался в плену и таким вот образом подавал сигнал, просил о помощи. Вы готовы бросить его?

– Никак нет! – хором ответили бойцы.

– Да тихо вы, не привлекайте внимания! – прошипел полковник. – Значит, так. Вы двое со мной. Остальные – обходите место встречи, ищите незваных гостей. Ясно?

– Так точно! – снова хором ответили десантники, но на этот раз шепотом.

– Ну, тогда выполнять!

Английский сад в отличие от большинства парков Мюнхена мало подвергался воздействию людей, представлял собой кусок почти дикой природы, расположенный на окраине города. Если бы не утоптанные тропинки да скамейки, можно было бы предположить, что ты оказался в диком лесу, а не в одном из крупнейших городов ФРГ. Никаких тебе клумб, подстриженных кустов и асфальтированных аллей. Кругом природа во всей своей суровой красе.

Друбич такой аскетичный дизайн одобрял. Помимо прочего, буйная растительность позволяла людям оставаться незамеченными. К сожалению, не только друзьям.

Уже издалека он услышал шум водопада на мелкой речушке под названием Изар. Это, конечно, не Ниагара – не больше метра в высоту и около пятнадцати в ширину. Место тем не менее весьма живописное, особенно днем, в свете солнечных лучей, пробивающихся сквозь кроны деревьев, обступивших берег.

Увы, сейчас полюбоваться на эту достопримечательность было довольно затруднительно. Друбич едва видел на метр впереди себя. Единственным источником света была луна, недавно поднявшаяся над городом.

Чертыхаясь про себя, спотыкаясь на каждом корне, торчавшем из земли, он наконец-то выбрался на открытую площадку, где несколько скамеек были установлены таким образом, чтобы туристы могли предаваться отдыху и наслаждаться видом водопада. Одна из них была занята.

Человек, сидевший на ней, повернул голову в сторону полковника и его спутников и махнул рукой, приглашая их присоединиться к нему.

– Вы не один, – заметил он на немецком.

– Осторожность, – сказал Друбич, принимая игру.

Иностранный язык призван был запутать его, но полковник готов был поклясться в том, что этот голос не принадлежал тому человеку, который связывался с ним по радио.

– Вы говорили, что за вами слежка. Это так?

– Да, так оно и есть. Вы успели остановиться где-нибудь?

– Конечно. В Торбрау, – не моргнув глазом соврал Друбич.

Два спецназовца уже подступили к этому человеку с обеих сторон.

– Отличный выбор. Есть какие-то новости по задаче?

– Разве не вы должны были ввести меня в курс дела?

– Да. Я должен был. Но обстоятельства изменились.

– Правда? – Друбич медленно потянулся к оружию. – Что же случилось?

– Не советую, полковник, – заявил этот тип и покачал головой.

Свет луны упал на его лицо, и Антон с удивлением обнаружил, что перед ним азиат, вероятно, японец.

– Ваши люди под прицелом. Бросьте оружие, прошу вас. Лишние жертвы ни к чему.

В этот момент в зарослях неподалеку раздался крик, быстро оборвавшийся. Затем там сверкнула вспышка, и по парку разнесся грохот автоматной очереди.

Полковник отвлекся всего на секунду, тут же повернулся к незнакомцу, но тот уже вскочил с места и метнулся к одному из спецназовцев. В свете луны блеснуло лезвие ножа. Парень коротко вскрикнул и упал на траву.

Друбич и второй боец отреагировали мгновенно. Они укрылись за скамейками и открыли беглый огонь по силуэту, удаляющемуся в сторону кустов. Увы, этот японец оказался чертовски быстр и успел укрыться за деревьями.

Пальба в зарослях тем временем продолжалась. Спецназовцам удалось незаметно снять трех стрелков, притаившихся там, прежде чем их обнаружили. Уже в ходе боя они обнаружили еще четыре точки, откуда по ним велся огонь.

Друбич и его напарник ориентировались на звуки выстрелов. Они попытались поддержать товарищей, но стреляли практически вслепую.

Зато японец действовал наверняка. Дождавшись, когда все внимание спецназовцев переключилось на арабских стрелков, он пробрался к двум парням и вылетел из кустов с ножом наперевес. Ребята, обучавшиеся рукопашному бою у лучших мастеров, оказались не готовы к жесткому и эффективному стилю японца. Несколько коротких ударов оставили на их телах страшные порезы, из которых тут же хлынула кровь.

– Полковник, уходите! – успел прокричать один из них, прежде чем очередной меткий удар, нанесенный японцем, перебил ему горло.

Друбич и сам понял, что дело плохо. Стрелки, скрывавшиеся в зарослях, уже переключились на них, всаживали очередь за очередью в скамейки, за которыми они укрылись.

– Давай через реку, я прикрою. С того берега поддержишь, – проорал Друбич, открывая огонь.

Он знал, что в такой темноте искры, вылетающие из ствола его пистолета, будут отвлекать внимание стрелков.

Десантник кивнул и бросился в воду. Благо река была неглубока, ему удалось быстро форсировать ее и уйти под прикрытие камней. Оттуда он принялся палить по зарослям, темневшим на другом берегу. Раздался крик, полный боли. Похоже, парню удалось-таки зацепить одного противника.

Это был идеальный момент для отступления. Друбич бросился от скамейки в сторону реки. Каково же было его изумление, когда он чуть ли не лоб в лоб столкнулся с японцем.

– Ах ты, сука! – взревел полковник и, не сбавляя скорости, впечатал кулак в лицо азиата.

Тот, надо ему отдать должное, на ногах устоял, даже сумел ухватить полковника за рукав куртки и рывком повалить на землю. Офицер не растерялся, утянул противника следом за собой и укрылся им как щитом. К несчастью для Ичиро, арабы, палящие наугад, не предусмотрели, что на линии огня может оказаться командир, и принялись поливать борющуюся пару огнем. Несколько пуль просвистели над головой, а затем одна ударила Ичиро в бедро. Японец взвыл, но нашел в себе силы замахнуться ножом.

Друбичу не осталось ничего иного, кроме как перекатиться набок, в надежде скинуть противника в реку, текущую в двух шагах. Японец бросил нож, пытаясь удержаться на берегу, и изо всех сил ухватился за полковника. Так, кубарем, попеременно оказываясь то сверху, то снизу, они под градом пуль, выпускаемых арабами, прокатились по прибрежному склону и грохнулись в воду. Ронин на какой-то миг оказался сверху и тут же вцепился в горло полковника и с головой погрузил его под воду.

Друбич не ожидал такого маневра, не успел толком вдохнуть. Теперь он изо всех сил пытался разорвать захват, но хватка японца была просто железной. Ичиро, привыкший убивать врагов даже голыми руками, почувствовал родную стихию и не планировал отпускать противника живым.

Полковник ощутил, как последний вздох выходит из его груди мелкими пузырьками воздуха. В глазах начало темнеть, силы покидали тело. Но вдруг хватка японца ослабла.

Полковник не поверил своей удаче. Похоже было на то, что Бог решил дать ему еще один шанс. Собрав последние силы, он вынырнул на поверхность и обнаружил, что японец мертв. Аккуратное черное отверстие в правой части лба не оставляло в этом ни малейших сомнений.

Спецназовец, забытый всеми на другом берегу, долго прицеливался, боялся зацепить командира. Когда голова Друбича скрылась под водой, времени на подготовку не осталось. Боец выскочил из укрытия, подошел к самому берегу, замер там и всадил пулю в голову Ичиро.

Это и спасло жизнь полковника, но, увы, подвело самого парня. Сразу три очереди с разных сторон пробили его тело. Он уронил оружие и грузно опустился на прибрежную траву.

Друбич выл от бессилия, но понимал, что высунуться сейчас – значит сделать его смерть напрасной. Нужно было отступать, пока враги не поняли, что он еще жив. Полковник вдохнул полной грудью, нырнул под воду и принялся грести вниз по течению. Голоса ругающихся арабов и звуки выстрелов остались далеко позади.

– Вот такая история приключилась. Жалко ребят, – подытожил полковник.

Ответом ему было долгое и тяжелое молчание.

– Арабы – это плохо, – наконец-то произнес Фролов. – Им вообще знать о любом ядерном оружии противопоказано.

– Мне-то что делать? Вести поиски груза одному?

– Ни в коем случае. Не дай бог, наведешь их на след. Сейчас мы знаем больше, чем они. Я хочу, чтобы так и оставалось. Заляг на дно. Тебе пришлют документы и легенду. Освойся в городе, собери информацию об этой банде. До следующих распоряжений будешь работать в Мюнхене как новый полевой агент.

– Андрей Викторович, да не по чину мне вроде.

– Отставить, Друбич! Поспорь у меня еще! Ты ведь как-никак когда-то лучшим был. Вот и тряхни стариной.

– Понял.

– Так-то лучше. Ладно, конец связи, дружище. Береги там себя.

– Отбой.

Глава 4

Раз в жизни Фортуна стучится в дверь каждого человека, но человек в это время нередко сидит в ближайшей пивной и никакого стука не слышит.

Марк Твен

Москва, 1995 год. Главное разведывательное управление МО РФ

История с пропавшими ядерными фугасами осталась несмываемым пятном позора на мундире новоиспеченной российской армии. Надо сказать, что расположилось оно на нем весьма удачным образом и, благодаря стечению множества обстоятельств, так и не было замечено серьезными противниками. Сама мысль о том, какой шум поднялся бы во всем мире по этому поводу, приводила генералов Министерства обороны в неописуемый ужас.

Но, как это часто бывает, разгильдяям везет. Несмотря на то что все поисковые операции, проведенные до момента вывода войск, не принесли успеха, настроение в министерстве постепенно улучшалось. Руководствовались генералы простым тезисом. Они считали, что если целенаправленные поиски, проводимые обученными специалистами, не позволили обнаружить ядерные заряды, то уж агенты вражеских разведок, не имеющие никакой конкретной информации, не отыщут их и подавно. На том шумиха потихоньку и улеглась.

Конечно, головы полетели. Благодаря информации, полученной от полковника Скосырева, командующий Западной группой войск и его заместители были выведены на чистую воду. Их неумелая попытка замести следы привела всех троих под закрытый трибунал. Его приговор, конечно, оказался обвинительным, но условным. Генералы были быстренько уволены в запас.

Это обстоятельство тоже, разумеется, повлияло на разрядку напряжения в министерстве. А когда закончился вывод войск, все вздохнули с облегчением. Теперь с Москвы официально снималась любая ответственность за все то, что происходило на территории ФРГ.

Однако везение вечно продолжаться не могло.

В марте девяносто пятого года российский разведывательный спутник, специально выделенный для наблюдения за бывшим квадратом поиска, зафиксировал неподалеку от бывшей инженерно-саперной части повышенный радиационный фон. Связисты оперативно оповестили об этом начальство, оно, в свою очередь, принялось трясти разведку. Она должна была раздобыть хоть какую-то информацию.

Сотрудники ГРУ смогли приблизительно локализовать район утечки радиации. Участок, выявленный ими, был не таким уж и маленьким. Там располагались не менее десяти городков и общин. Однако круг поиска все-таки значительно сузился. Это факт.

Зато возник целый ряд других проблем. Во-первых, Россия больше не имела возможности официально действовать на территории ФРГ без уведомления ее правительства, а делать это нашим властям хотелось в последнюю очередь. Во-вторых, большой проблемой было, как долго противники России будут оставаться в неведении об этом чрезвычайном происшествии. Да, сейчас никто из них не был осведомлен о краже двух ядерных фугасов из российской воинской части, однако обнаружение повышенного радиационного фона было лишь вопросом времени.

Тут всплывали вопросы о лицах, которым прапорщик Гусейнов успел рассказать о своем смертоносном товаре. Если они не круглые дураки, то мигом сопоставят наличие радиационного фона и его вполне возможный источник. Страшно подумать, что случится, если так называемые нежелательные элементы доберутся до фугаса первыми.

Генштабу уже пришлось столкнуться с первыми последствиями вывода войск. Огромные запасы оружия и снаряжения армии Восточной Германии достались ФРГ, следовательно, и НАТО. Кроме того, немалые его объемы, легально и не очень, были переправлены в Турцию, Италию и на Ближний Восток. Тут постарались и экстремисты разных мастей, быстро набирающие силы.

Самую большую опасность сейчас представляла немецкая разведка. Ведь ядерные фугасы были потеряны на территории Германии. С остальными странами тоже приходилось держать ухо востро. Все они, разумеется, приглядывали одна за другой. В любой момент какой-то информатор мог донести своим нанимателям о повышенном радиационном фоне и его вполне возможной причине.

Если так случится, то в эту историю вмешаются страны НАТО с целью развязать скандал и очернить Россию. Нельзя забывать и о прочих персонах и странах, желающих заиметь свое собственное ядерное оружие и готовых заплатить за него бешеные деньги. Таковых достаточно в Африке, на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии.

В министерстве был сделан вполне справедливый вывод о том, что нужно действовать немедленно, провести секретную операцию в считаные дни. Ее провал совершенно недопустим, а для этого нужен верный и надежный план.

Время и правда поджимало.

Турция, Национальная разведывательная организация МИТ

– Господин генерал-майор, разрешите доложить! – отбарабанил офицер, влетевший в кабинет начальства.

– Если дело пустяковое, то лучше не трать мое время, – откликнулся генерал Мехмед.

– Наши разведчики, работающие в ФРГ, просят передать, что обнаружили подозрительную активность в районе Веймара, господин генерал!

– И какого же рода?

– Информатор, находящийся в Мюнхене, сообщает, что арабы вновь активизировались.

– Люди Саяфа? – поинтересовался генерал. – Они же собирались покидать страну. Насколько мне известно, эти субъекты так и не добыли никакого серьезного оружия.

– Осмелюсь напомнить, единственная серьезная возможность достать…

– Да, я не забыл историю с украденными фугасами. Но они ведь тогда прикончили единственного свидетеля. Наши люди следовали за ними до заброшенной стройки, где люди Саяфа собирались выпытать у русского, где хранятся фугасы. Увы, они работают грязно.

– Возможно, им удалось узнать что-то новое. Они якобы говорили о каком-то схроне, расположенном на территории ФРГ.

– Заманчиво. Если они действительно снова вышли на след, то есть смысл продолжать наблюдение за ними.

– Наши люди уже делают это.

– Боюсь, одних разведчиков будет недостаточно, – проговорил генерал, откинулся на спинку стула и принялся перебирать в голове возможные варианты действий. – Рискованно все это. Не исключен очередной информационный трюк. А ведь отношения с немцами у нас и так напряженные.

– Господин генерал, мы можем подождать, пока разведка найдет новые данные. Но если тайник действительно существует и люди Саяфа найдут его раньше нас, то мы рискуем потерять больше, чем потратим на поиски. Я говорю не только о времени и средствах, – заметил офицер.

– У нас пока нет никаких гарантий того факта, что Саяф вышел на фугасы. Хорошо, будем действовать, но предельно аккуратно. Терять людей и деньги я не намерен. Ты сможешь прямо сейчас связаться с капитаном Энгином Коркмазом, командиром «бордовых беретов»?

– Так точно, господин генерал!

– Он справится с этим лучше всех. Слушай приказ: перебросить его группу из Боснии в Германию, тщательно прочесать заданную область. Пусть те наши люди, которые сейчас работают в Лейпциге, Дрездене и Мюнхене, встретят их, снабдят информацией и наведут на Саяфа! Разведчикам продолжать работать. Приказ ясен?

– Так точно!

– Ну и чего стоишь? Пошел исполнять, а мне нужно подумать.

Спустя ровно сутки группа «бордовых беретов» оказалась в Германии, в районе Лейпцига. Транспортировка прошла без особых проблем. На восточных границах ФРГ до сих пор творился форменный бардак. Турки использовали старенький автобус, в котором местные контрабандисты возили грузы и беженцев. Эти наивные ребята, к великому несчастью для себя, почему-то были не согласны расставаться с источником заработка. Так что группе удалось немного размяться перед важной миссией.

В окрестностях города их встретил и проинструктировал турецкий резидент. Он даже вызвался сопроводить земляков в их поисках, но капитан Энгин строго-настрого запретил ему присоединяться к ним.

– Чем больше будет наша команда, тем заметнее она станет, – заявил он. – Опыт в таких миссиях у нас побольше вашего. Спасибо за добрые намерения, но мы справимся с этим делом сами. Выделите только транспорт.

– Разумно, – сказал агент. – Наша единственная зацепка – Саяф. А он человек весьма осторожный, особенно когда речь заходит о конкурентах.

– Меня больше беспокоит его источник информации. Слабо верится, что вот так, спустя почти два года, кто-то вспомнил о русских ядерных фугасах.

– Не вижу причин беспокоиться. Что бы они ни раскопали, эта информация тут же попадет к нам.

– Крот?.. А доверять-то ему можно?

– Это вас беспокоить не должно, – уверил капитана информатор. – Важно выяснить, из какой именно части русские вывезли мины. С арабами вы, полагаю, разберетесь, с вашей-то подготовкой.

– А потом что? Будем колесить по окрестным полям с металлоискателями?

– Нет, конечно. За это время вокруг схрона наверняка должен был сформироваться радиационный фон. Если мы будем знать, в каком районе вести поиски, то управимся с этим делом за пару дней.

– В таком случае берем транспорт и выдвигаемся, – распорядился капитан.

Местные жители, бывающие в дальних краях, часто рассказывают там про здешние отпугивающие пейзажи: холодные ветреные горы, дикие реки и мрачные холмы. Некий поэт как-то в шутку перефразировал знаменитое высказывание Иоганна Вольфганга Гёте. «Природа Германии – это часть той силы, что вечно хочет зла и вполне себе справляется, совершая его», – заявил он. После такого заверения не захочется остаться в окружении четырех уютных стен разве что вечным скептикам и персонажам, отчаянно любящим лезть на рожон.

Однако если дух авантюризма в вас еще не пропал и вы, вдохновившись чьим-то подвигом, вдруг окажетесь на мрачных холмах Германии, то поймете, что местные жители просто не привыкли к постороннему вниманию. Для некоторых регионов Германии, конечно, характерны дожди. Те люди, которые описывают ее природу, не особо привирают о некоторой мрачной сказочности, напоминающей истории братьев Гримм. Но непогода здесь зачастую быстро и неожиданно сменяется мягким, щадящим солнцем. Осенью или даже зимой, которые тут достаточно теплые, тоже можно устроить вполне комфортную прогулку.

«Бордовые береты» немедленно занялись делом. Им, к сожалению, было не до наслаждения тутошними пейзажами. Старенький «Гольф», любезно одолженный им сотрудником разведслужбы, преодолел полторы сотни километров и приближался к Кромсдорфу, коммуне в районе Веймара. Именно здесь, согласно данным, имеющимся у МИТ, в последний раз была замечена группа Саяфа.

Энгин посадил за руль одного из своих подчиненных и позволил себе немного отдохнуть. В салоне работало радио, настроенное на какую-то местную радиостанцию, вещавшую на турецком языке. Бойцы, посмеиваясь, вторили какой-то попсовой песенке.

Вывернув из-за очередного подъема, водитель вдруг обнаружил, что навстречу ему на полном ходу несется бежевый «Альфа Ромео». Он едва успел вырулить на полосу встречного движения, как это авто пронеслось мимо в считаных дюймах и резко развернулось. В окне его вспыхнул сноп искр, и стекла «Гольфа» разлетелись от пуль.

Энгин оглядел салон. Ни один из четверых его бойцов не пострадал. Все они быстро укрылись за сиденьями. Все же капитан мысленно проклял себя за расслабленность, но времени на то, чтобы посыпать голову пеплом, у него не было. Машина преследователей висела на хвосте.

Из окна ее высунулся здоровенный бугай, физиономия которого не оставляла никаких сомнений в том, что «бордовые береты» столкнулись именно с арабскими наемниками. Он выкрикнул что-то нечленораздельное и принялся поливать турок градом пуль из укороченного автомата Калашникова.

Их сдали? Кто? Да все просто. Какой-то человечек из группы Саяфа мог все это время сливать дезу, работать на обе стороны.

Впрочем, это вряд ли. Уж больно дерзко вели себя арабы. Если они знали, что преследуют опытных бойцов, то не позволили бы себе вот так безалаберно подставляться под ответный огонь. Разгоряченные арабы, скорее всего, не поняли, что сами себя укусили за хвост, напали не на тех ребят. Они просто решили развлечься и затеяли сражение.

Поединок продлился недолго. Энгин подал знак бойцу, укрывшемуся за задним сиденьем. Тот распахнул дверь и парой метких выстрелов из табельного карабина MKE продырявил шины «Альфы», которая тут же начала петлять и чуть не свалилась в кювет.

Водитель, не ожидавший такого поворота событий, резко ударил по тормозам. Машина остановилась поперек дороги, из нее выскочили два араба, вооруженных автоматами, и один, размахивающий ножом с широким лезвием.

Энгин через открытое окно дал очередь по арабу, уже взявшему его на мушку. Он промахнулся, но напугал противника. Его подчиненные молниеносно выскочили из машины и в считаные секунды заняли оборонительные позиции.

Арабы так и не поняли, что уходить уже поздно. Они вовремя не среагировали на обходной маневр турецкого бойца. Тот нырнул в кювет, выскочил из него позади арабов и без всякого труда всадил пулю в беззащитную спину одного из них.

Двое уцелевших в панике побросали оружие и подняли руки. Они что-то лепетали, окруженные хмурыми турками, готовыми поквитаться за неожиданное нападение.

– Этого в багажник! – сказал капитан и показал пальцем на того самого типа, который первым открыл огонь.

– А я свободен? – спросил второй араб, заикающийся от страха.

– Как птица, – ответил Энгин и выстрелил ему в левый глаз.

Несколькими часами ранее

Саксония

Арабы, которыми командовал Абу Саяф, обосновались в небольшом городке под названием Гройч. Еще в начале девяностых его группировка успела совершить ряд террористических актов, похищений и убийств на территории только что объединенной Германии. За последующие два-три года террора этот лидер радикально настроенных арабов окончательно закрепил за собой неофициальное звание немецкого мясника.

Саяф обладал немалыми связями на Ближнем Востоке. Он быстро стал одним из самых надежных поставщиков оружия, боеприпасов и снаряжения для арабских фундаменталистов всех мастей, промышлял по большей части старой советской техникой и экипировкой. Спецслужбы ФРГ не единожды пытались изловить мерзавца, но изворотливый араб раз за разом избегал расправы.

Когда людям Саяфа первыми удалось добраться до русского дезертира, стащившего бесценный ядерный фугас, он решил, что Аллах подарил ему шанс за верное служение. Воистину, имея на руках столь весомый товар и обладая такими связями, можно было обеспечить себя до конца жизни. Увы, фортуна жестоко посмеялась над ним, вырвала драгоценный подарок прямо из рук, когда один из дуболомов-наемников случайно прикончил этого русского золотого гуся.

Вернее сказать, азербайджанского. Этот момент оказался очень принципиальным по одной простой причине. Население городка Гройч составляло приблизительно семь-восемь тысяч человек. Арабам удалось выяснить, что один из них, азербайджанец по национальности, был в недавнем прошлом российским солдатом. Саяф предполагал, что он вполне мог знать прапорщика Гусейнова, ныне, увы, покойного, и сказать, где именно тот служил. Дело оставалось за малым – найти его да расспросить с пристрастием.

Очень печальным фактом для Саяфа стала потеря правой руки – японского наемника Ичиро. Уж тот-то умел раскалывать людей на допросах как никто другой, но часто был слишком самоуверен. В конце концов, не упусти он Гусейнова, сейчас Саяфу не пришлось бы заниматься всей этой шумной и грязной работой.

На протяжении следующих двух часов его банда, разделившаяся на группы, терроризировала жителей городка. Они вламывались в дома людей, отказывающихся открывать двери, до смерти пугали их, расстреливая мебель, шкафы и кухонную утварь. Арабы выволакивали на улицы испуганных сыновей, потешались над дочерьми родителей, обливающихся слезами, угрожали публичной казнью, если те не выдадут им Азада Бахрамова.