Андрей Дубровин
Ярик
Глава 1
В затяжных сумерках поздней осени, когда ветры, холодные и беспокойные, стучат в окна и шорохом листьев наслаиваются на городской шум, четырнадцатилетний Ярослав возвращался домой. Узкие и серые улицы тонули в полумраке, а слабые огоньки фонарей бросали тусклые тени на его худощавую фигуру. Он шел, не спеша, с поникшей головой, словно обдумывая что-то важное, что не мог бы сказать никому.
Это был скромный мальчик, почти незаметный среди сверстников, всегда с книгой под мышкой и взглядом, ускользающим от чужого внимания. В школе же Ярослав становился удобной мишенью для их насмешек и злых шуток. Одноклассники находили удовольствие в том, чтобы издеваться над его неловкими движениями, старой одеждой и каким-то, на их взгляд, слишком тихим и странным поведением.
Школа была для Ярослава не местом для получения знаний, а местом выживания, местом, где каждое утро начиналось с ожидания нападок. Он привык прятаться, избегать случайных взглядов, заранее угадывать, где можно сесть так, чтобы не привлекать внимания. Однако этим ничуть не спасался – даже когда его не трогали, он ощущал на себе тяжелые взгляды, будто подстерегающие его до первой возможности.
Дома всё было тоже непросто, но как-то спокойнее. Мать – женщина, уставшая и измученная – содержала его как могла, и, хотя он замечал, как усталость все больше сжимает её плечи, он знал, что для неё он единственное дорогое, что осталось в ее жизни. Она порой упрекала его за молчаливость, боясь, что эта странная тишина делает его еще более уязвимым. Но что бы могла сделать мать? Она сама чувствовала себя как птица, оказавшаяся в чужом вольере.
Время от времени, словно ночной кошмар, в их квартиру возвращался отец. Мужчина с запавшими глазами, тяжелым взглядом и глухим, хриплым голосом, насквозь пропитанный алкоголем. Когда он появлялся, их дом наполнялся тягостной атмосферой. Ярослав видел, как мать стремительно тускнела при одном его появлении, как вспыхивали меж ними короткие споры, пока в конце концов она не выставляла его за порог с тяжелым сердцем и тихим отчаянием. Тогда снова воцарялась тишина, но уже другая, болезненная, словно тревога, что вот-вот взорвётся новой бурей.
Так проходили дни Ярослава – в ожидании боли и в привыкании к ней. Лишь в книгах, которые он всегда носил с собой, он находил минуты забвения. Слова, погружаясь в его мысли, превращались в яркий мир, где ему не нужно было прятаться, где его герои были смелыми и свободными, где правда звучала на каждом шагу. Он знал, что таким как герои его книг не станет, но книги поддерживали его, дарили силу, хотя он и не верил, что когда-нибудь сможет выйти из этого сумрака, в котором его словно заперли.
Тем вечером, вернувшись домой, он скинул рюкзак на пол и, не разуваясь, прошёл к своему столу. Его комната была скромной: деревянный стул, стол, стопка книг у стены и лишь одинокий свет настольной лампы, светивший чуть тускло, как сам Ярослав. Он сел и открыл книгу. В её строчках он мог потеряться, уйти куда-то далеко, где мог забыть о тех издевательствах, что остались за школьными стенами, о холодной улице, о тревожном доме и об отце.
Глава 2
Ярослав долго сидел над книгой, погруженный в чтение. Лишь спустя несколько часов он услышал, как хлопнула входная дверь. Шаги матери, тихие и медленные, заставили его вздрогнуть. Он встал и вышел в коридор.
Мать устало улыбнулась, заметив его.
– Ты еще не спишь? – прошептала она, будто боялась разбудить что-то скрытое за стенами.
– Читал, – тихо ответил Ярослав, пожимая плечами.
Она кивнула, сняла шарф и повесила его на крючок, затем потянулась к сыну и осторожно провела рукой по его волосам, как будто он был маленьким.
– Как в школе? – спросила она, стараясь, как всегда, звучать непринужденно.
Ярослав отвел взгляд. Эти вопросы были для него самыми тяжелыми – будто требовали ответа, которого он не знал.
– Нормально, – ответил он, опуская глаза.
Мать, кажется, хотела спросить еще что-то, но так и не решилась. Она лишь тяжело вздохнула и направилась на кухню, жестом пригласив его сесть рядом. Ярослав прошел следом и сел напротив, глядя, как она разливает чай.
– Ты не боишься… в школе? – неожиданно нарушила тишину мать.
– Бояться? – Ярослав поднял голову, стараясь понять, о чем она. – Нет, не боюсь… – Он вдруг смутился и поспешно добавил: – Правда.
– Знаешь, Ярик… – она сделала паузу, собираясь с мыслями, – если кто-то тебя обижает, ты можешь мне сказать. Не надо держать это в себе, ладно?
Ярослав молчал. Он знал, что сказать что-то значило дать матери понять, как ему на самом деле тяжело. Но какой был в этом смысл? Она и так слишком многое видела и, вероятно, слишком многое понимала. Он кивнул, не произнеся ни слова.
Через несколько минут тишины его мать опять заговорила, не поднимая взгляда.
– Ты ведь знаешь, что папа скоро вернется? – её голос был настороженным, будто она боялась, что даже его упоминание ранит Ярослава.
Он снова отвел взгляд. Отец…. Когда он был рядом, дом пропитывался невыносимым напряжением, словно воздух становился гуще и тяжелее.
– Когда? – тихо спросил Ярослав.
– Не знаю. Может, через пару дней. – Она подняла глаза и добавила с горькой улыбкой: – Но, Ярик, ты не бойся. Всё пройдет. Мы с тобой сильные, понимаешь?
Он кивнул, но в душе чувствовал что-то совсем другое. Страх, затягивающий, как омут, с каждым шагом становился лишь глубже.
На следующий день в школе был обычный день – если такой день мог называться обычным. В классе стоял гул, а Ярослав, как обычно, сел за свою парту в углу, стараясь остаться незаметным. Одноклассники будто забывали о нем на время, но это никогда не длилось долго. Вскоре к нему подошел Рома – один из тех, кто находил особое удовольствие в том, чтобы подшучивать над Ярославом.
– О, наш книжный червь опять с книжками, – хмыкнул он, выдернув у Ярослава из рук книгу. – Сколько можно читать эту ерунду?
Ярослав молчал, глядя на книгу в руках Ромы.
– Дай, пожалуйста, – тихо сказал он, стараясь сдержать голос.
– А что ты мне сделаешь? – Рома усмехнулся, заглядывая в книгу. – «Герои – мученики»… Что, нашёл своего героя, да? Думаешь, ты такой же, как они?
К ним подошла девочка сидевшая за соседней партой, Ира. Она с интересом наблюдала за происходящим, но вдруг её лицо приняло выражение жалости.
– Ром, да ладно тебе. Верни ему книгу, – сказала она, и её голос звучал мягче, чем обычно.
– Ещё чего! – отозвался Рома, но всё же, видимо, чувствуя, что сейчас на него смотрят с неодобрением, бросил книгу на парту Ярослава. – Ладно, читай.
Ярослав поспешно убрал книгу в рюкзак, стараясь не смотреть ни на Рому, ни на Иру.
После уроков он шел домой по той же пустынной дороге, что всегда, и вдруг почувствовал, как кто-то окликнул его. Обернувшись, он увидел Иру.
– Подожди, Ярик! – она догнала его и несколько мгновений шла молча. – Знаешь, если тебе нужна помощь… или, ну, просто поговорить, можешь мне сказать. Ромка просто дурак, не слушай его.
Он не знал, что ответить. Впервые кто-то в школе заговорил с ним с так искренно.
– Спасибо… Но всё нормально, – выдавил он наконец, почувствовав, как его голос предательски дрогнул.
Ира грустно улыбнулась и кивнула.
– Ладно. Просто знай, что у тебя есть кто-то, кто тебя поддержит.
Она еще немного шла рядом, а потом свернула к своему дому, оставив Ярослава одного. Он смотрел ей вслед, пока её фигура не исчезла в вечернем тумане, и вдруг ощутил странное, но приятное тепло.
Глава 3
Дом встретил Ярослава странной тишиной. Все было тревожно безмолвно, будто их маленькая квартира замерла в ожидании чего-то страшного.
Он осторожно прошел в прихожую и сразу почувствовал запах алкоголя. Сердце сжалось: отец вернулся. Но в этот раз что-то было иначе. Страх закрался в его грудь, распространяясь, как холодная тень. Вдруг он услышал тихий стон из кухни.
Ярослав бросился туда, и картина, открывшаяся ему, словно ударила его по лицу. Мать сидела на полу, привалившись к стене, лицо ее было покрыто синяками, под глазом наливался темный кровоподтек. Она подняла на него глаза, полные боли и смущения, словно ей было стыдно, что он увидел её в таком состоянии.
– Мам… – его голос сорвался, и он сделал шаг к ней. – Мам, что он сделал с тобой?
Она с трудом выдавила слабую улыбку, как будто пыталась убедить его, что ничего страшного не произошло, что всё это – не более чем несчастная случайность.
– Это… это не то, что ты думаешь, Ярик, – прошептала она, хотя и сама, кажется, не верила своим словам. – Папа просто… ему было плохо. Ты же знаешь, он не хотел…
– Не хотел?! – голос Ярослава вдруг прозвучал так громко и резко, что он сам испугался. – Мам, ты посмотри на себя! Сколько еще это будет продолжаться?
Мать закрыла лицо руками, пряча от него свои раны, словно надеясь, что это скроет правду.
– Ярик, пожалуйста, не говори так, – прошептала она, опуская голову. – Это ведь твой отец…
– Он не мой отец, – хрипло ответил Ярослав, и в его голосе звучала горечь. – Я не хочу, чтобы он был моим отцом, если он вот так делает тебе больно.
Она молчала, и он видел, как её плечи слабо подрагивают. Этот её отчаянный молчаливый плач заставлял его злость только расти. Всё внутри него будто горело – от бессильной ярости, от желания что-то сделать, защитить её, но что он мог? С четырнадцатью годами, с худыми руками и этим жалким страхом внутри?
Внезапно за его спиной раздался тяжелый шаг. Ярослав обернулся и увидел отца. Тот стоял в дверях, покачиваясь, глаза его были мутные, с красными прожилками, и он смотрел на сына с каким-то пренебрежением, словно тот был досадным препятствием.
– А ты что на меня так смотришь? – глухо спросил отец, качнувшись в сторону Ярослава. – Защитничек мамкин? Хочешь что-то сказать? Ну, давай, говори.
Ярослав почувствовал, как его губы дрожат, но он сделал шаг вперед, не отводя взгляда.
– Ты… ты что с ней сделал? – выдохнул он, и каждая его клетка кричала от возмущения.
Отец лишь усмехнулся, а потом прошел к кухонному столу, не обращая на него внимания, и взял бутылку, едва удерживая её в руках.
– Это не твоё дело, понял? Не твое. Ты здесь никто, щенок.
– Никто?! – воскликнул Ярослав, и его голос задрожал, почти превратившись в крик. – Ты говоришь, что я никто, но это ты здесь никто! Ты только и можешь, что бить женщину, свою жену, и ничего больше!
Он вдруг почувствовал, как на его плечо опустилась рука матери, пытающаяся удержать его, заставить замолчать.
– Ярослав, прошу тебя, не надо… – умоляюще прошептала она. – Он… он просто…
– Нет, мам, я больше не могу молчать! – Ярослав отдернул её руку и посмотрел прямо на отца, его взгляд был наполнен таким гневом, какого он никогда не ощущал раньше. – Уходи. Ты нам не нужен. Ты мне не нужен!
Отец нахмурился, словно слова сына задели что-то в нем, но затем его лицо снова застыло в холодной усмешке.
– Что? Выгнать меня? – произнес он медленно, поднимаясь со стула и делая шаг к Ярославу. – Ты не знаешь, с кем связываешься, мальчишка. Я здесь хозяин, понял? И никуда я отсюда не уйду. Это ты уйдешь, если тебе не нравится.
Ярослав почувствовал, как его руки сжимаются в кулаки, а в груди всё будто разрывается от желания закричать, ударить, сделать хоть что-то. Но он стоял, беспомощный и растерянный, осознавая, что против взрослого человека ему не выстоять.
Мать, видя, что ситуация накаляется, снова потянулась к нему, её лицо было искажено болью и страхом.
– Ярик, не надо, прошу тебя. Всё пройдёт, успокойся… – умоляла она, глядя на него глазами, полными слёз.
– Мама, но он же… он же снова тебя ударит! И снова напьется! Сколько это будет продолжаться? Почему ты позволяешь этому происходить?
Её губы дрогнули, и на мгновение в её глазах мелькнуло какое-то признание – горькая истина, которую она носила в себе, но не могла признать вслух.
– Ярик… потому что… потому что у нас с тобой никого больше нет, понимаешь? Куда мы пойдем? – её голос задрожал, и она обняла его, словно пытаясь закрыть от того ужаса, что сейчас на них смотрел с презрением.
Ярослав стиснул зубы, глядя через её плечо на отца.
– Это не правда, – сказал он, чуть слышно. – Мы могли бы быть счастливы вдвоем, мам… Нам не нужен он. Не нужен…
Мать погладила его по голове, опустив глаза, как будто это могло скрыть её боль и сомнения.
– Я всё понимаю, Ярик… Всё, – шепнула она. – Но иногда нам приходится мириться с тем, чего мы не можем изменить.
И он понял, что она не верит в возможность другой жизни, что ей кажется, что всё это – их неизбежная судьба, с которой она давно смирилась. И от этой мысли ему стало ещё больнее.
Глава 4
Прошло несколько дней, но тревога, поселившаяся в душе Ярослава, становилась всё тяжелее. Мать всё чаще жаловалась на головные боли, становилась слабее, ее взгляд потухал. Казалось, каждый шаг давался ей с трудом, каждое движение причиняло боль, и Ярослав заметил, как она старалась скрывать это от него, но её слабость становилась всё очевиднее.
Однажды вечером он нашел её сидящей в темной комнате, обхватив голову руками, с отчаянием и усталостью на лице. Тень болезни уже прочно овладела ею. Увидев сына, она попыталась подняться, но её руки бессильно опустились, а на лице появилась бледная, болезненная улыбка.
– Мам, тебе плохо? – тихо спросил Ярослав, подойдя ближе. Он чувствовал, как внутри всё сжалось от страха, от предчувствия, что сейчас произойдет что-то страшное.
– Нет, Ярик, всё в порядке, просто устала, – прошептала она, избегая его взгляда. – Всё пройдет. Я просто немного полежу.
Но на следующий день она не смогла встать с кровати. Ярослав сидел рядом с ней, пытаясь понять, что с ней происходит, почему она выглядит такой изможденной и слабой. После долгих уговоров мать согласилась поехать к врачу.
Вечер того дня Ярослав провел в одиночестве, ожидая её возвращения. В голове его роились тяжёлые мысли. Он понимал, что с матерью происходит что-то серьёзное, но боялся признаться себе в этом, надеялся, что всё обойдётся.
Когда мать вернулась, её лицо было бледным, а глаза потускнели. Она медленно вошла в комнату, словно каждый шаг был для неё тяжёлым испытанием. Ярослав сразу понял, что новости, которые она принесла собой, – не те, что он хотел бы услышать.
– Мам… что сказал врач? – осторожно спросил он, всматриваясь в её лицо.
Она опустила глаза и тяжело вздохнула, не решаясь посмотреть на него.
– Ярик… – её голос был хриплым и надломленным. – Мне очень жаль. – Она замолчала, словно не зная, как продолжить. – У меня… у меня… – её голос дрогнул, и она с трудом выговорила: – рак мозга. Последняя стадия.
Эти слова словно разорвали тишину. Ярослав смотрел на неё, не веря услышанному. Внутри всё обрушилось, он чувствовал, как земля уходит из-под ног.
– Нет… – выдохнул он, в глазах стояли слёзы. – Мам, ты не можешь просто… так уйти. Почему ты? Почему это случилось с тобой?
Она попыталась дотронуться до его руки, успокоить его, но и сама еле сдерживала слезы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
