Тайна рубрумовой комнаты. Книга 2. Наследие серых колпаков

Ванесса Груд

Тайна рубрумовой комнаты. Книга 2. Наследие серых колпаков

ЧАСТЬ 1. Он

Внезапно слова повелителя обрели для меня иной смысл: «Я чувствую силу тех, кто уже здесь! Вера братства и сестринства наполняет меня! «Серые колпаки» никогда ещё не были так едины, как сегодня! Я чувствую это! Да придёт Спаситель!». Он ненароком показал своё слабое место, о чём и говорил граф. Смотря в глаза Повелителя, я кое-что осознала: «Он черпает силы от их веры в него, а что если я пошатну его веру в них? А что если я смогу заставить усомниться его в них, как это делает дьявол в отношении обычных смертных? Отомщу!»

И, набравшись смелости, я начала свой последний бой…

фрагмент из финала книги,

мысли Алисы, события романа

«Тайна рубрумовой комнаты.

Книга 1. И пришёл Повелитель!

https://www.litres.ru/71066455/?lfrom=1009284954&ref_offer=1&ref_key=5e7e22c7cfdc490ba317651656d6f24e1a9ca2a8cb52e9b0f84dd85406b6fc96 (по этой ссылке доступна скидка 10%)

Глава 1. Кто же я такая? (часть 1)

ДНЕВНИК: «Ступая по сухим корягам, я пробиралась через гремучий лес. Где мои туфли, или шлёпки, я уже не помнила, в чём была обута. Да и состояние моё, мягко говоря, было хреновым. Ну, в том смысле, что я уже на мелочи не реагировала. Я просто шла, шла вперед, переступая препятствия.

Прибывая в уверенном состоянии, в ощущение того, что кто-то следит за мной, я старалась не оборачиваться. Мне казалось, что за мной не просто следят, а наблюдает всю дорогу. Некто неосязаемый и очень могущественный. Иногда страх накрывал меня целиком с головой. Паника одолевала, сердечным ритмов, по началу лишь в груди, а потом это отдавалось в висках и конечностях. Но острые ветки, наверно им стоит отдать должное, когда они впивались в мои ноги, я приходила в себя. Это очень хорошо приводило меня в чувство. Ух! Только ещё это очень больно. И как я ещё заразу там не подхватила?

Никогда не забуду, как стучало моё сердце, то ли от холода, то ли от страха. Боль в ногах куда-то ушла, я уже не распознавала, на что ступала, я просто шла.

Хруст веток, доносился не раз с той стороны, где я уже проходила. Но стоило мне обернуться, как там никого не было. Да, у меня были моменты храбрости, но оборачивалась я не так часто.

Рука ещё могла держать ручку и потому, вы ещё читаете мои заметки. Не знаю, куда я попала, мне было страшно. Сил почти не было. Я знала, что должна идти дальше, я избежала своей участи, но избежала ли её на самом деле? Я не понимала, что избежала и куда иду. Я даже не понимала, где нахожусь. И вы наверно будите смеяться, я даже сомневалась, что нахожусь в своём времени.

Ещё бы, после тех событий, начнёшь сомневаться во всём, даже в том, что видят твои глаза. Ну, вот откуда такая мысль, я сейчас её записала и задумалась? Что я имела ввиду? Ай, пускай, хорошо, что я ещё могу писать.

Всю дорогу в голове вертелись события, причина их возникновения, как они проистекали и к чему привели, это оставалось загадкой. Кто-то или что-то намеренно стёр мои воспоминания. Но они не ушли навсегда, а лишь утонули в чертогах моих воспоминаний и беспамятства. Я словно помнила их, но никак не могла дотянуться, они будто превратились в пазл, которые разбили на множество частей и ещё дополнительно разрезали ножницами. Я никак не могла вспомнить, что было после, после того, как согласилась с ним. На что согласилась? На что пошла? И с кем согласилась? Дальше было все как в густом тумане. В густом тумане, в котором приходится ориентироваться исключительно на эхо. Интересно, а в тумане вообще может быть эхо? Глупый вопрос, а почему бы и нет?

И когда мне становилось страшно, я вынимала ручку, и делала пару строк заметок в исписанном дневнике. Это быстро сглаживало мои волнения, будто страхи, всё то, что терзало меня, всё оставалось там, на бумаге. И успокоившись, взяв себя в руки, я продолжала свой путь.

Этот мужчина, граф, он спас меня или обманул? Я не могу вспомнить последних подробностей. Я не помню, на что согласилась? Ах, да, так это с ним я согласилась. А кто он, это вспомнить, увы, у меня не получалось.

Но я ещё помню Макса, я помню его? Как же его можно забыть. А где он? Почему он бросил меня? Почему? За что? Или не в нём дело? Или я бросила его? Или здесь всё совсем не так? А где это здесь? Где я? Ужас, как много вопросов и не одного ответа. Был только лес и я с босыми ногами.

Я вновь увидела этот дом, тот, что был и в нашем лесу. Я знаю тайну оккультистов, она пошатнула его силу. Но чему я радуюсь, может всё не так? Что если я ошибаюсь? Что, если я не победила? Что если он обманул меня? Что, если он заставил меня поверить в свои собственные силы? И вообще, кто этот граф? Ничего не помню. Чёрт!

Странно всё это я рассуждаю о том, о чём почти не помню, а мои ноги мёрзнут. Боже, так и заболеть не долго. Ну вот, я слишком сильно отвлеклась. Наверно прихожу в себя. Теперь меня терзают не собственные страхи, а реальный мир. Чёрт, почему я босая?

Чёрт! Этот лес никогда не закончится. Но он не такой, какой был в моём родном городе. Это другое место, это я уже поняла. Но где я? Где я нахожусь? Звать на помощь уже нет сил, но я пока могу идти. И могу писать.

Чувство, что это чуждое место пока не отпускает. Периодически появляются сомнения о реальности происходящего, а порой я начинаю анализировать о времени. „Алиса, ты с ума сошла? Ты же не путешественник во времени!“ – скажите вы. С этим я соглашусь, но этот лес казался мне крайне подозрительным, реальным, но не таким. Было в нём что-то, на что обращали внимание мои глаза, за что цеплялось моё предчувствие. Чёрт, даже воздух здесь был иным.

Сейчас так хочется просто взять чашечку кофе, горячего кофе и лечь в постельку. Я бы сделала наброски о своих повседневных переживаниях. Я бы вновь окунулась в свои мысли и запечатлела их в дневнике. Иногда это так помогает расставить всё по своим местам. Жаль, минувшие события напрочь отрезали мой путь домой. Туда реально опасно возвращаться.

Но, увы, я не знаю где я и от кого бегу. И мне постоянно кажется, что кто-то следит за мной. Я устала, я устала идти, моя рука устала писать. Может это к лучшему, что я всё записываю.

Странно, что этот дневник по-прежнему со мной. Странно, что я ещё жива. Вот только почему странно? И опять вопрос, ответ на который мне никто не даст.

И кто знает, возможно, мне придётся перечитать последние события, которые были зафиксированы в дневнике, и думаю, я буду удивлена. Но сейчас нет сил, нет возможности читать. Здесь темно, я пишу почти наугад. Какой-то свет ещё пробивается сквозь кроны деревьев. Я стараюсь не изменять своему почерку. Глаза мои устали. Я так хочу спать. Очень хочу! Но я должна, я обязана идти дальше!»

Глава 1. Кто же я такая? (часть 2)

– Её нашли в лесу, – говорил полицейский, стоя у ресепшен больницы. – Бедняжка была напугана и сильно замёрзла. Не могла и слов связать, когда я её пытался допросить. Она так и не объяснила, кто она и откуда.

– А в каком состоянии была девушка? – спросил мужчина-врач в голубом халате.

– Она была в сознании, бодрствовала, – продолжал представитель правопорядка. – Но несла какую-то околесицу. Вы бы видели её правую руку, док. Она была синей. Видимо постоянно писала.

– Писала? – удивился доктор. – Где и что она писала? В смысле записывала?

– В её вещах толстый дневник, видимо она вела его, – продолжал полицейский. – На ладони останки чернил, синих чернил.

– А, так рука синяя, в смысле в чернилах? – уточнил врач.

– Да. А на фалангах пальцев хорошо пропечатан корпус шариковой ручки, которая была вложена в дневник. Она явно писала, будучи в лесу, продолжала его вести.

– Вы читали её дневник? – продолжал свои уточнения мужчина в голубом халате.

– Нет, это личная вещь. И по закону, без ордера я не имею право так делать. Ну, только если бы она была моей дочерью, я бы конечно вник в суть происходящего.

– А что конкретно она сказал Вам во время допроса? – продолжал свои расспросы мужчина в голубом халате.

– Ну, – протяжно ответил представитель правопорядка. – Я сейчас не могу точно сказать, я не протоколировал, – переходя на шёпот.

– Почему же? – спросил врач.

– Док, может не нужно развивать эту тему? – продолжая шептать.

– Ну и что она вообще говорила?

– Очень много сказанных ею речей были бессмысленными словами и событиями, которые никак не связать, и не сопоставить. То она говорит о мухах, которыми кишит лес. То буровит о зеркале из красного дерева. То шепчет о кошмарах, которые ей не давали покоя. Видимо, какой-то куль поработал над ней. В этих лесах иногда останавливаются хиппи, а у них не всегда лады с головой. Наркотики и алкоголь, этому основная причина всех проблем. Мы, конечно же, стараемся таких быстро вылавливать, но бывали случаи, это во многих штатах творится, некоторые успевают принять слишком много. Это всё мои предположения, я не специалист. Руки её чистые, зрачки реагируют на свет нормально, может она ничего не принимала. Но с ней явно что-то не так. Она постоянно говорила о конце света и о демонах. Говорила, говорила, а потом просто потеряла сознание. Я не знаю, что это. Или новый вид наркотиков, или банальная усталость. На вид у неё небольшое обезвоживание. Но видно, не вооружённым глазом это видно, девушка ухоженная, явно не бездомная. Ориентировок о пропаже с такой внешностью я не нашёл по базе.

– Так это некий культ? – уточнил мужчина в голубом халате.

– Да, – ответил полицейский.

– А она упоминала название этого культа? – продолжал интересоваться доктор. – Просто откуда такая уверенность, что это может быть связано с культом?

– Я отчётливо слышал, она упомянула его, – задумался полисмен. – Как же она сказала? – напрягая лицо. – Надо было записать. Ах, да, вспомнил. Она назвала их «Серые колпаки». Вроде так, если я не ошибаюсь.

– Девушка так и сказала? – продолжал свои уточнения врач. – «Серые колпаки», именно так она и сказала? – на лице мужчины была явное заинтересованность в происходящем.

– Да, – подтвердил полисмен. – А Вам, доктор, это название что-то говорит?

– Нет, офицер, – вертя головой. – Я просто уточнил. Такое броское название. Странное, я бы сказал, может это вообще просто набор слов. Вы же сами сказали, она несла околесицу.

– Да, доктор. Возможно, вы правы.

– А она шла пешком? Что было на её ногах?

– Обе ступни красные, – ответил полицейский. – Почти до крови. Она была боса. И видать прошла так весь лес. Ну, я и подумал, может она была под чем-то.

– Мы обработаем её раны, – добавил мужчина в голубом халате.

– Док, тут вот какое дело, – наклонился ещё ближе полицейский. – Я ведь Вас, то есть тебя уже выручал, выручи и ты меня, – стал он говорить вполголоса.

– В смысле? – удивился доктор.

– Завтра мы с женой вылетаем в Париж, – продолжал представитель правопорядка. – Она так ждала моего отпуска. Потому мне нужно завтра быть в отпуске, а не дорабатывать протоколы и доводить отчёты из-за этой полоумной. Я не фиксировал её в протоколе. Я не собираюсь подавать и рапорт по находке этой девушки. У меня отпуск, законный отпуск завтра начинается. Я сейчас не хочу связываться со всеми этими делами. Это лишь затянет начало отпуска. А у меня билеты куплены, отель забронирован. Сам понимаешь.

– А твоя камера? – указывая на нагрудное приспособление, установленное поверх бронежилета.

– Она не работает, я намеренно не зарядил аккумулятор. У меня вечно так, в последний день, до отпуска что-то да начинается. И на машине камера отключена. Официально я её не находил. Так ты мне поможешь, доктор? Придержишь её?

– Джерри, если ты хочешь, чтоб я помог тебе, как друг, не нужно вести такую официальную беседу. Я аж напрягся, я думал, ты фиксируешь меня на камеру.

– Прости Джек, я волнуюсь. Придержишь её здесь? Ну, по программе мэра «Помощь обездоленным». Это покроет расходы.

– Ладно, хорошо, Джерри, – неохотно согласился врач. – Хотя это не лечение, если у неё что-то очень тяжёлое, что-то серьёзное, то мы…

– Но, ты же знаешь, что делать? – нервно оборвав врача. – Отправь её куда-нибудь, мне всё равно. У меня дел по горло. Я обещал жене, что проблем не будет.

– Хорошо, Джерри. Оставляй её. И не суетись. Удачно отдохнуть тебе и твоей жене.

– Спасибо, Джек. Буду должен! А вот, её куртка, в которой она была, – полицейский вручил пакет. – Во внутреннем кармане её дневник. И вообще странно, размер куртки явно не её, может её парня или мужа. Судя по дизайну, он байкер. Никаких документов я не обнаружил. Может, это поможет тебе. Я не читал, – сквозь вздох. – Просто помоги ей встать на ноги. У меня итак столько дел.

– Алиса Вуд, – прочитал вслух мужчина в голубом халате.

Глава 1. Кто же я такая? (часть 3)

– На нём есть имя, – сказал врач. – Я про дневник. Можно же установить личность.

– Я уже пытался, Джек. Да, он подписан некой Алисой Вуд. Вот только таких девушек в нашей базе нет. Вернее имя и фамилия попадаются, но те, что есть в нашей картотеке правонарушений, не похожи на неё. Я проверил социальные базы. Ничего! Будто её вообще не существует. Возможно это её псевдоним. Не ясно, из какого она штата. Послушай, док. У меня мало времени. Нужно ещё вещи все собрать. У нас завтра самолёт. Такси заказано. Рабочий день у меня уже закончился. Займёшься ею?

– Ну, если ты просишь, так и быть, займусь, – удручённо выдыхая. – Ладно, Джерри. Иди. Я разберусь.

– Доктор Дирк,… – подошла медсестра, – …новенькую уложили на кровать. ИВЛ мы не подключали, нет нужды.

– Хорошо медсестра, я проведаю её.

– Карточка уже оформлена, и висит на стене, – ответила женщина и пошла по своим делам.

– Спасибо, – сказал представитель правопорядка и окрылённый свободой тут же исчез из виду.

– Джерри, Джерри, Джерри, – вполголоса произнёс мужчина в голубом халате, смотря на дневник девушки.

Спустя несколько минут доктор уже стоял у палаты. В его руке был дневник девушки. Он развернул первую страницу и увидел заголовок: «Алиса Вуд». После чего мужчина вытащил карточку пациентки из кармашка, расположенного по левую сторону от двери. И дописав ручкой имя, он вошёл в помещение.

Джек, подойдя к шкафу, раскрыл створки в обе стороны, пытаясь повесить куртку, как вдруг из его рук выскользнул дневник. Раскрывшись на первых страницах он в ту же секунду привлёк к себе внимание. Перед глазами доктора появились первые строки: «Меня зовут Алиса. В жизни я скромная девушка, мечтаю об истинной и настоящей любви. Кто-то скажет: «Алиса, ты очень наивна». Готова поспорить, это не так!»

Мужчина приподнял его и перевернул несколько страниц. Глаза в ту же секунду уловили очередные строки: «Это был мой первый оргазм. Помню, как кричала, вопила, вела себя словно умалишённая. Подобного я ещё не испытывала. Хотелось немного отдышаться, но мой партнер не останавливался. Он продолжал, входил и входил, ведь он ещё не конч…»

– Не хорошо читать личные дневники, – прозвучал женский голос позади доктора, отвлекая его от рукописного текста.

– А, – обернулся врач, отрываясь от чтения. – Что? Кто? – на лице мужчины неприглядно читалась растерянность.

И доктор захлопнул дневник. Испытывая неловкость в ситуации, он попытался улыбнуться.

Перед ним стояла молодая девушка с тёмными прядями, уложенными по обе стороны. На ней изящно сидел облегающий короткий белый халат. Медсестра улыбалась ему, сверкая своими оголёнными коленками.

– Доктор Дирк, – сказала она игриво, и опять улыбнулась. – Кто это?

– Пока известно из дневника,… – начал доктор, – …что это некая, а впрочем, не важно, – он резко замолчал и уложил всё в шкаф. – Нужно всё проверить. Что ты здесь делаешь? Ты так быстро вернулась?

– Доктор Дирк, – оттягивая вырез бюстгальтера, не прикрытый, с расстёгнутыми верхними пуговицами халата, продолжила брюнетка. – Мне почему-то жарко сегодня. Вы не находите это? – вновь игривой интонацией. – Джек! – развивая волосы.

– Не сейчас, Виола, – стараясь не показывать эмоций, ответил врач. – Она может быть в сознании. Перестань.

– Ну и пускай, – на мгновение, переведя взгляд на Алису. – Некоторым это идёт на пользу. Пускай смотрит, – возвращая взгляд на мужчину в голубом халате. – Я уже соскучилась, – делая пару шагов по направлению к мужчине.

– Виола! – возмутился врач. – Прекращай! Мы на работе! И застегни пуговицы, а то другие увидят.

– Ох, – напрягая ноздри, девушка стала застёгиваться. – Скажи, я тебе вообще нравлюсь?

– Виола! Может хватит уже? Сколько раз тебя одёргивать?

– Да шучу я, шучу, – сказала она и подмигнула. – Я просто зашла сказать, что я вернулась, – вновь улыбаясь. – И что я вся твоя. Вернее, доктор Дирк, я в Вашем распоряжении.

– Как там твоя мама, Виола?

– Хорошо. Ещё увидимся, Джек, – сказала медсестра и подмигнув, скрылась в дверном проёме.

ДНЕВНИК: «Я не помню, сколько прошло времени, что было между моим согласием пойти с ним, с этим графом, и моментом пробуждения в больнице. Но я отчётливо запомнила, как болели мои ступни. Вот тогда я начала их чувствовать. И это было чертовски больно.

А ещё я стала свидетелем этого неловкого разговора. Уж извините, но я всё подслушала. Хотя, чего я извиняться должна, там не было ничего порочного. Мой порядочный лечащий врач и эта вульгарная нахалка-медсестра. Пошлячка, на что она его склоняет? Ужас!

Забавно, как вёл себя мой врач, когда уточнял, как меня зовут. По дневнику он и так это знал, и по моему дневнику он уже пытался установить личность, но всё было тщетно. Такого человека нет в базе. Странно всё это. Однако странности начались после, когда я случайно обмолвилась, что я Джессика Эндшпиль. Не знаю, как это вышло. Да я и не говорила ему, что я Джессика, помню, как сказала „Если нет Алисы Вуд, может есть Джессика Эндшпиль“.

И как выяснилось, такая действительно существует. И непросто существует у неё моё лицо. Чёрт, я сразу вспомнила тройничок с двумя мужчинами. Ой, мне тогда так стыдно стало. Чёрт! Я стала стыдиться своих записей и очень боялась, стеснялась, что он может попасть не в те руки. Да любые другие руки и глаза, это не те люди. Чёрт. И зачем я всё это туда писала. Боже. Уж кто здесь вульгарный, так это я. Чёрт! Хотя это было лишь моими сновидениями. Я по-прежнему оставалась чистой и непорочной. Но не мои записи. Боже, какая я больная.

И смирившись с тем, кто я, чего хочу, чего желаю. Ну, я просто смирилась со своими фантазиями и что они имеют право на существования. Я начала думать о реальности. Почему нет никакой Алисы Вуд, а есть только Джессика Эндшпиль? Кто она такая? Эти вопросы стали волновать меня куда больше, чем опасения, если кто-то начнёт читать мои пошлые записи. Да, пускай читает, может кайфанёт. И кайфанёт не раз.

А потом я подслушала разговор моего лечащего врача и осознала всю глубину своей проблемы. О, я влипла в историю, да так влипла, что сразу и не осознала глубину всех своих реальных бед!

Я Алиса или Джессика? Кто же я такая?»

Глава 2. Мне не следовало за ним ходить

ДНЕВНИК: «Да, в больнице, в совершенно незнакомой мне больнице, я пришла в себя. Голова гудела, ступни болели, ну, об этом я уже писала. Про голову не писала, но не суть.

Я была ошарашена происходящим. Совершенно незнакомое лицо смотрело мне в глаза, это потом я увидела на нём голубой халат, и поняла, что он доктор. Осознание, что я в больнице, пришло не сразу. Поначалу мне казалось, что я ещё там, в том гремучем лесу. Боже, как мне было страшно. Это сейчас писать об этом легко. А на тот момент, когда я только пришла в себя я реально испугалось.

Лишь делая заметки в дневнике, он сразу выдал его мне, я успокоилась. У этого мужчины был талант. Он понял, как успокоить меня без помощи медсестёр. И пока я писала, он стал выяснять кто я.

Неспешно, без какого-либо давления, врач стал задавать мне вопросы о том, откуда я и кто я. И, делая заметки, я отвечала ему. Странно всё это, я спокойно продолжала делать свои заметки, когда за несколько страниц до этого описывала лютый разврат. Да, о нём не то, что говорить стыдно, сам дневник стыдно показывать. Я-то знаю, что там писала. И писала я слишком подробно, эмоционально, а порой грязно и слишком вульгарно. Но я ведь не такая. Я порядочная девушка. Надеюсь, он не читал его.

Уже в первый день доктор принялся устанавливать мою личность. Странно то, что Алисы Вуд не существовало. Так он заявил мне. Но, это и не удивительно, я ещё помнила, как мы с Максом одолели несколько штатов, только бы скрыться от этих оккультистов. И я прекрасно понимала, что нахожусь в другом штате, и могу быть неизвестной им. Ну не всегда их базы связаны друг с другом. Но это ещё ерунда, пустяки. После того, как я обмолвилась о Джессике, он будто изменился в лице.

Вот тогда, замечая странную реакцию, я уловила то, что могла и не заметить. Он озадаченно смотрел на меня, рассматривая лицо, будто пытался кого-то разглядеть в нём. Выглядело это странно. Странно даже для незнакомого мне человека, который к тому же был доктором.

Такая девушка есть, и с теми же параметрами и внешности, как и у меня. Он сделал мне распечатку. И судя по его выражению лица, он явно знал её. Вот только не предполагал, что она это я. Будто знал он только имя. Странно, не правда ли?

Замечая подозрительную реакцию моего врача, я заподозрила неладное. Не знаю, какое именно предчувствие меня подтолкнуло проследить за доктором. Выждав несколько секунд, пока он выйдет из палаты, я направилась прямиком за ним. Было в нём что-то подозрительное, чего ранее я не замечала, и лишь реакция на имя Джессика стало проявляться на его лице.

Помню, что пока шла начала сомневаться, размышляла о том, как неадекватно реагирую на происходящее. Я уже начала думать, что сама ненормальная. А ещё этот холодный пол. Несмотря на то, что ступни мои были перемотаны бинтами, я его чувствовала. И почему всех пациентов раздевают догола и надевают эти дурацкие халаты? Никогда не забуду, как стала сожалеть, что пошла за ним. Да потому, как попка моя начала мёрзнуть.

Но это было только цветочками. Хотя, дура я, под халатам на мне ничего не было. Зачем они раздевают пациентов?

Но его реакция, она не отпускала меня, она жутко настораживала. В тот момент у меня были сомнения, возможно, я это себе придумала, но я должна была убедиться. Я должна была поверить в главную идею, что ему можно доверять, что он мой друг и хочет добра. Так всегда должны пациенты относиться к своим врачам.

Тут важно понимать, что после того, что произошло со мной в моём родном городе, в моём родном штате, я перестала доверять людям. Я даже перестала доверять знакомым. Я не могла им доверять, опасаясь, что они все могли быть членами этого клятого культа.

Стараясь быть незамеченной, я стала идти за ним. Недолго это длилось, он быстро скрылся из главного коридора, спустившись вниз в пустые подсобные помещения.

Зайдя в какой-то чулан, этот мужчина принялся звонить. И когда я подслушала разговор, я осознала всю глубину своей проблемы. О, я влипла в историю, да так влипла, что сразу и не осознала тяжесть всех своих реальных бед!

А вообще странно, обычно девушки не ходят за своими врачами, к тому же голышом, халатик пациента не в счёт. Ну, я реально была без одежды. И уже, будучи внизу, в подсобном помещении, стала мёрзнуть»

– Дарья, здравствуй, – сказал мужчина в синем халате абоненту по ту сторону линии. – Ты сейчас можешь говорить?

– Здравствуй, Джек! – донёсся ответ из динамика мобильного телефона. – Давно тебя не слышала. У тебя проблемы?

– Ага. Я давно не обращался, – тяжело дыша, начал он. – У меня опять это начинается.

– Это? Ты опять испытываешь тягу…

– Дарья, давай без подробностей, – оборвал её мужчина.

– Хорошо, Джек. Ты должен успокоиться, мы прорабатывали это, – начала спокойно говорить женщина. – Ты хочешь опять записаться на сеансы?

– Да, мы это прорабатывали, я просто хочу опять их проработать, доктор, – говорил мужчина в голубом халате. – Я ведь не изменял своим пристрастиям. Но я так больше не могу. Мои желания, они берут верх. Не всегда, это редко происходит. И я научился дистанцироваться от них. Но сегодня… – договорив, врач склонил голову, – …я не в силах терпеть.

– Джек, что случилось сегодня? – донёсся вопрос. – Что побудило тебя набрать мой номер? Я слушаю, говори. Ты можешь рассказать?

– Они все не те, – голос мужчины дрожал. – Они все хотят одного. Но они не те.

– Чего это он? – подумала Алиса.

– Я сегодня услышал имя, имя из прошлого, – продолжал мужчина всё тем же голосом. – Просто пациентка, девушка заявила, что её зовут Джессика, – сказал Дирк и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.