Мой властный шейх

Эмбер Киин

Мой властный шейх

1

– Кристина, ты тоже остаёшься на приватный танец. Сейчас попросили, – слышу как Инга – наш босс и постановщик танцев в одном, говорит моей коллеге, пока я собираюсь переодеться в раздевалке после выступления на корпоративе, куда мы нашей танцевальной группой специально приехали за тридевять земель.

– Инга… – показывает Кристина на ушибленную ногу, что подвернула в танце, неудачно поскользнувшись в конце.

Инга подходит к той и слегка морщась осматривает ее ногу. Даже я на расстоянии вижу, что она опухла и танцевать Кристина ближайшие дни точно не сможет. Хорошо что ближайшие дни выступлений и нет, могут быть только вот такие заказы.

– Ну ты капец! – комментирует с досадой Инга. – Соня! Ты тогда давай! Другого выхода нет. Он как раз тебя хотел,– обращается она ко мне, и я аж вздрагиваю – настолько неожиданным для меня оказывается ее предложение.

Я знаю, чем часто заканчиваются приватные танцы, и отрицательно машу головой, молчаливо транслируя свое нежелание.

– Тот кто заказал этот приват, четко сказал, что ему нужен лишь танец. Не знаю, почему, но возможно он из любителей-смотрителей. Давай, Сонь. Больше некому – все уже разъехались по приватам, – уговаривает меня Инга.

И после еще нескольких умоляющих просьб Инги мне приходится согласиться. Не только из-за денег, которые за такие вот приватные танцы платят в десятикратном размере, но и из-за того, что мне не хочется подводить Ингу – я знаю, что у нее скорее всего будут проблемы, если я не соглашусь, потому что мужчины, присутствовавшие на этом вечернем мероприятии после конференции очень и очень влиятельны. Тем более если она говорит, что нужно только танцевать, значит так и есть, а значит моей девичьей чести ничего не угрожает, потому что несмотря на то, что с Васей – моим парнем, мы вместе уже восемь месяцев, я до сих пор девственница.

Сначала, понятное дело, мне нужно было время, чтобы привыкнуть, а потом я старалась оттянуть этот момент из-за непонятного страха. Вася иногда психует и говорит, что я просто не хочу его, но это не так. Точнее может и так, но чувства к моему парню у меня все же есть, а это в отношениях главное.

Накинув на себя лёгкую накидку, выхожу к машине, где меня уже ждут.

– Прошу, – открывает мне дверь шикарного лимузина телохранитель шейха, что заказал танец.

Неуверенно сажусь в машину, думая, что в такой роскоши мне предстоит ехать до дома шейха одной. И лучше бы это и правда было так, потому что едва я опускаюсь на сиденье, как свет внутри лимузина загорается ярче, и я сталкиваюсь с глазами, что пожирали меня во время нашего выступления.

Ох… Я даже представить не могла, что попаду именно к этому человеку.

Я его сразу заметила. Потому что он сразу заметил меня. В какой бы части организованной сцены я не была, он всегда смотрел в ту сторону – все несколько танцев он глазел на меня безотрывно. У меня даже складывалось ощущение, будто я танцую персонально для него, и как бы мне это ощущение не нравилось, избавиться от него я не могла.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – со свойственным акцентом говорит шейх. – Мне сказали, что ты приватные танцы не танцуешь, так как еще слишком юна, и предложили другую танцовщицу.

– К сожалению, она подвернула ногу. Надеюсь вы не против ее замены, – робко проговариваю я, уже заранее зная ответ.

– Не против. Сколько тебе? – заподозрив неладное, спрашивает шейх.

– Девятнадцать, – несмело говорю я правду, опасаясь этому человеку врать, хотя в интересах собственной безопасности мне выгоднее было бы приуменьшить свой возраст на пару лет, как это и делала Инга, ограждая меня от ненужных заказов.

– Даже уже не восемнадцать… – сканирует он глазами мое лицо, отчего мне становится зябко.

В этот момент уже жалею, что согласилась на этот приват. Да вообще жалею, что поперлась в эту страну. Повелась на красивые картинки, обещанные за выступление деньги и жаркое солнце. Да и Вася сказал, что мы сможем представить, будто поехали сюда не по работе, а в отпуск. А в итоге все время, что мы здесь, оба пропадали на своих работах – я танцуя, а он обслуживая гостей официантом, и не солнца, ни красивых картинок заценить особо не успели. А сейчас я уже и деньгам не особо радуюсь, пребывая в непонятном состоянии.

Опускаю глаза в пол, не зная куда себя деть под властным взглядом одного из богатейших мужчин этой страны, но даже так чувствую на себе его взгляд.

– Как тебя зовут? – спустя несколько минут молчания спрашивает он.

– Соня, – поднимаю глаза на него. – А вас?

–Ты можешь звать меня Джадир.

– А по отчеству? – нелепо уточняю я, совсем забыв, что мы не в России.

Он усмехается, но отчества своего не называет.

– Обращайся ко мне господин Джадир.

Он произносит это наблюдая за моей реакцией. А она есть. Я слегка краснею и радуюсь, что в машине свет все же не такой яркий, чтобы выдать меня совсем.

– Хорошо, – тихо соглашаюсь я, не планируя теперь обращаться к нему совсем.

Доезжаем мы быстро. Под конец дороги Джадир уже не рассматривает меня, с кем-то переговариваясь по телефону на своем языке. А когда мы подъезжаем к огромному дворцу, он первым выходит и подает руку мне.

Кладу свою руку в его большую теплую загорелую ладонь, и по мне словно пробегаются мельчайшие разряды тока от этого прикосновения. Так странно – никогда не чувствовала такого. Возможно сказывается, что я сейчас не только в незнакомой чужой стране, но еще и в совершенно неизвестном месте?

Джадир же наоборот никак не реагирует на этот контакт наших рук и не задерживает мою руку в своей, когда я полностью выхожу из машины.

Оглядываю огромную территорию, оформленную по высшему классу современных изысков. Здесь очень много цветов и архитектурных композиций, включая огромный круглый фонтан, что играет струями воды под изумительным однотонным освещением. И в этой роскоши мне почему-то становится не по себе еще больше. Оглядывая огромную территорию, я еще четче понимаю, что я здесь совсем одна, и что Инга или мой Вася даже не знают точного моего местонахождения.

Вдыхаю воздух пропитанный ароматом цветов и пытаюсь себя успокоить.

Инга разбирается в людях и меня подставить она не могла. Я с самого начала озвучила ей свою позицию по поводу интима и приватных танцев, с которых часто этот интим и начинался.

– Сонь, вообще без проблем. Если тебе это не надо, то это прекрасно. А то девчонки наоборот часто спорят, чья очередь приватить, – сказала она тогда мне.

– Пойдем, у нас мало времени, – торопит меня замешкавшуюся из-за своих пугающих мыслей Джадир, после чего, что-то сказав мужчинам-охранникам, идет вперед ко входу в этот шикарный особняк, которому название дворца все же подходит намного больше.

Иду следом за “заказчиком” не только в дом, но и по многочисленным широким коридорам в огромную спальню. Именно спальню, потому что в центре огромной комнаты, оформленной в красно-золотистых тонах в нарочито-восточном стиле, стоит большая кровать, украшенная балдахином.

– Ты что-нибудь будешь? Вино, воду, другие напитки? – спрашивает меня хозяин этих покоев, снимая с себя дорогие часы и растирая руку в этом месте.

– Я не пью алкоголь, – говорю ему с некой гордостью в голосе, желая показать, что не все стереотипы о русских девушках и в целом о русских верны, и вижу его слегка удивленное лицо. – И воду тоже не буду. Спасибо, – уже мягче добавляю я, мечтая поскорее уже станцевать и уйти из этого места, в котором чувствую себя лишней.

– Хорошо-о, – говорит Джадир, оценивая то ли мое непристрастие к алкоголю, то ли в целом мой отказ от любых напитков.

Он располагается в кресле и снимает с себя обувь, оставаясь в белых носках, что кажутся настолько белоснежными, будто их надели только что – впервые вид мужских ног без обуви мне нравится, а не вызывает желание поскорее отвернуться.

Усевшись удобно, он смотрит на меня, а я почему-то решаю не уступать ему в этот раз и смотрю не отводя глаз, как всегда делала до этого. В этом полумраке его взгляд кажется темнее, но и завораживает от этого еще больше. Смотрю уже позабыв, что делаю это из принципа, просто впав в некое расслабление и транс.

Первым сдается Джадир. Едва заметно усмехнувшись, он опускает глаза в телефон, и я понимаю зачем – по комнате разносятся первые звуки музыки, льющиеся из колонок по периметру комнаты.

Эта музыка арабская. Но совсем не динамичная, под которую мы обычно танцуем. Она очень интимная, расслабляющая и завораживающая.

Шейх снова смотрит на меня, не говоря при этом ни слова. Я тоже не решаюсь нарушить звуки этой прекрасной мелодии лишними словами, поэтому молча скидываю накидку, оставаясь лишь в открытом костюме для арабского танца.

Небесно-голубого цвета, мой наряд, каким бы закрытым я его не пыталась сконструировать, все равно оголяет живот и верх груди, и хотя я не раз уже в нем выступала, я впервые чувствую себя настолько раздетой из-за взгляда этого восточного мужчины.

Поправляю свои распущенные длинные волосы одновременно с тем, как музыка становится громче. Джадир кивает мне, и я начинаю свой приватный танец.

Делаю первые едва заметные движения бедрами. Поднимаю вверх руки под медленный такт музыки. Прогибаюсь назад, также не сильно двигая плечами, отчего мои волосы слегка колышутся. Смотрю мужчине, что сидит передо мной, прямо в глаза, обретая некую уверенность, так как танец – это моя стихия, в которой я всегда чувствовала свою силу.

Я не знаю, кто придумал эту мелодию, что пронизывает собой насквозь, но как бы не хотела я танцевать сдержанно, чтобы никоим образом не провоцировать “своего” шейха, у меня не выходит не отдаваться этой музыке полностью. Мои движения становятся все более и более раскованные. Я все более и более откровенно двигаю бедрами и прогибаюсь назад. И все больше хочу слиться с этой музыкой в танце воедино.

Прикрываю глаза, забывая о конкретных движениях, разрешая своему телу вести. Извиваюсь и медленно приближаюсь к Джадиру, позволяя себе с ним поиграть под эту пьянящую музыку. А когда внезапно мои ноги касаются его ног, я широко распахиваю свои глаза, переставая танцевать. Первую секунду я думаю, что это он подошел ко мне, пока я была увлечена танцем, но потом с ужасом понимаю, что я сама приблизилась к нему так сильно, что столкнулась с ним. Такое ощущение, что это некая неведомая сила притяжения меня привела к нему.

Но вот в следующий миг инициативу на себя берет уже он. Джадир одним рывком, взяв меня за руку, усаживает к себе на колени.

Я трепещу от страха и еще каких то чувств как пойманная пташка, и наверняка это отражается в моих глазах, потому что вместо того, чтобы сделать или сказать что-то похабное и недопустимое для меня, Джадир мне успокаивающе шепчет на ушко:

– Ничего страшного… Продолжай, – чем вызывает во мне толпу мурашек, что разбегаются по всему моему телу от места на шее, где коснулось его мужское дыхание.

Встаю с его колен и отхожу как можно дальше, чтобы уже ненароком не коснуться его снова, и глаза уже не закрываю, стараясь контролировать теперь каждое свое движение.

Но несмотря на это, все равно чувствую себя немного пьяной после того, как слишком близко были наши тела. Голова словно кружится в обществе этого мужчины, в этой комнате, в этой атмосфере, что пропитана чем-то неизведанным и манящим.

2

Шейх продолжает смотреть, и я вижу, как в его глазах начинает плескаться не только интерес, но и голод. Но мне это почему-то нравится.

Его глаза прищуриваются, когда он манит меня пальцем ближе, так как я и правда после своей оплошности отошла слишком далеко.

Подхожу ближе, под музыку делая движения бёдрами, и останавливаюсь недалеко от него. Поворачиваюсь спиной и вновь забываюсь под эту восточную дурманящую мелодию. А потом мое тело снова касается его. Только на этот раз я уже точно знаю, что это не я подошла к нему, да и касаются друг друга не только наши ноги. Аккуратно поворачиваюсь к Джадиру, что подкрался ко мне бесшумно словно тигр.

Его рука касается моей кисти и ведет по руке вверх в разрезе рукава, а глаза при этом смотрят на меня, явно говоря, что задумал их обладатель.

Стою уже не шевелясь, словно лань перед этим восточным хищным котом, но оттолкнуть его не могу – боюсь.

Его рука тем временем касается плеч и переходит к шее. Его пальцы такие нежные и так ласково касаются кожи, что можно легко обмануться и поверить в эту легкость, забыв о том, что они могут и сцапать.

Прикрываю глаза от неожиданно приятных ощущений.

Как у него получается касаться шеи пальцами так, что мне сейчас намного приятнее, нежели даже когда Вася меня целовал в этом же месте.

Тем временем рука Джадира поласкав шею вплетается в мои волосы сзади, и мурашки уже бегут от игры его пальцев там. Немного верчу головой, усиливая приятную негу, но в следующий момент хищный тигр ловит свою добычу – Джадир зажимает мои волосы на затылке в кулак и оттягивает за них, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Сколько ты хочешь за ночь с тобой?

Второй рукой он властно прижимает мое тело к себе.

– Я не продаюсь, – потерявшаяся в своих чувствах, отвечаю банальной фразой, которая имеет совсем не тот эффект, на который рассчитывала я. Джадир не отпускает меня, а наоборот еще больше тянет за волосы, открывая шею. Мне совсем не больно, хотя мне кажется это нелогичным, потому что то, как Джадир сейчас себя ведет можно назвать лишь грубостью. Но вместо боли его сила приносит мне странное удовольствие.

Джадир ведет носом по моей шее, вдыхая мой запах, а потом шепчет на ушко:

– Ты уже продалась.

– Нет, – возражаю я, упираясь в него руками. – Инга сказала, что вы хотите только танец, поэтому отправила меня. Я никогда не делаю для клиентов большего. Точнее я никогда даже не танцевала ни перед кем вот так.

– Правда? Хочешь сказать я первый, для кого ты танцуешь?

– Да… Пожалуйста… Отпустите меня, – мои руки уже не отталкивают его, а просто упираются в его крепкое мужское тело, потому что он прижимает меня к себе еще сильнее, а мне это еще сильнее нравится.

– Я же чувствую, что нравлюсь тебе. Даже если ты говоришь правду, то что тебе мешает рассмотреть мое предложение?

Он? Нравится?

Боже, да я ведь действительно веду себя, будто это так! Я веду себя как доступная.

Это осознание немного приводит в чувство.

– Я не такая! – уже выпаливаю я. – Я не стану с вами спать!

Уже решительно пытаюсь высвободиться из его рук, что, конечно, ему не нравится. Он убирает вторую руку с моего тела, но другой рукой продолжает держать мои волосы.

– Что тебя останавливает? – зло спрашивает он.

– У меня есть молодой человек. Мы любим друг друга, – смотрю в его темно-зеленые глаза, умалчивая о том, что совсем не хочу подарить девственность малознакомому человеку.

– Вот как? И как его зовут? – хмыкает Джадир.

– Вася. Василий, – исправляюсь я, чтобы имя любимого звучало солиднее. – Он работает на этой конференции официантом, – зачем-то тараторю я.

Джадир сощуривает свои глаза, а потом резко отпускает меня и отходит, отчего мое тело сразу же чувствует себя неуютно.

– Значит любишь одного, но таешь при этом словно воск в присутствии другого?

Это он говорит про себя?

– Нет, вы неправильно меня поняли, я совсем не хочу вас, – зачем-то вру я, в том числе и самой себе. – Просто вы заказали танец, а я хотела, чтобы вам понравилось, ведь это моя работа.

Но если саму себя убедить в этом мне удается, то Джадир на это лишь хмыкает.

– Как фамилия твоего любимого? – последнее слово он выделяет саркастичной интонацией.

– Юшкин, – отвечаю я, не подозревая, что эта сказанная мной информация совсем скоро выйдет мне боком.

После этого шейх громко звонит в колокольчик, и в комнату тут же стукнув два раза входит молодая девушка.

– Вы звали господин, – кланяется она.

Девушка настолько красива, что даже я не могу оторвать от нее взгляда. Ее одежда, волосы, украшения настолько роскошны, что придают ее милому лицу еще большей привлекательности.

Но Джадир не смотрит на нее. Едва бросив на не взгляд, он говорит:

– Да. Проводи гостью до ее покоев в правом крыле. Пусть сама выберет комнату, что окажется ей по душе.

– Что? – стынет в жилах моя кровь. – Я не могу остаться здесь, – говорю я, понимая, что и шейх и сам об этом знает.

– Я оплатил тебя на весь вечер. Точнее оплатил твои танцы для меня, – исправляется он. – Время еще не вышло.

– Но Инга мне не сказала этого…

Пытаюсь вспомнить говорила ли Инга о времени вообще, но не могу. Выходит я сама для себя решила, что оттанцевав один танец спокойно уеду?

– Мне жаль, но я действительно оплатил несколько часов, а не один танец, – хмыкает Джадир. – Но вместо танцев я прошу тебя побыть в одной из гостевых спален. Хотя впрочем можешь и танцевать там, если тебе так хочется. У меня же появились сейчас некоторые дела. Я поднимусь к тебе, как решу их. Идите, – последнее он говорит уже девушке, что также его хорошо понимает, хотя говорит он не на своем языке.

– Прошу, госпожа, – обращается она ко мне.

– Хорошо, – решаю я послушаться шейха и иду за этой восточной красавицей, даже не догадываясь, что задумал шейх, получив мой отказ.

3

Иду вновь по длинным коридорам за девушкой, что назвала Джадира господином, а потом мы выходим к большой лестнице, ведущей на второй этаж.

– Как тебя зовут? – спрашиваю ее, раз уж она понимает по-русски.

– Ясмин, – оборачивается улыбаясь девушка.

– А ты… Наложница Джадира? – аккуратно спрашиваю я.

– Нет, что вы. Я просто служу ему. Господин однажды спас меня, когда мне было 17, и теперь я живу в его доме и помогаю.

В это время мы поднимаемся на второй этаж и подходим к комнатам, которые Ясмин мне показывает. Из первых трех выбираю самую маленькую, так как все же чувствую себя в ней уютнее, но и ее небольшой можно назвать с трудом.

– Вам что-нибудь принести? Может быть вы проголодались?

– Нет, спасибо. Что-то не хочется.

Хотя я не ела уже несколько часов, аппетита нет.

– Хорошо. Если я вам понадоблюсь можете нажать на кнопку или позвонить в колокольчик, – указывает она на стол.

– Спасибо. Ясмин… – обращаюсь к ней, чтобы все же задать интригующий вопрос. – А где ты так хорошо научилась говорить на русском языке?

– Я не из Джамана. Долгое время я жила в другой стране. Но господин не разрешает об этом кому-либо говорить. Я пойду, если вам ничего не нужно.

– Да, конечно, – отпускаю ее, невольно задумываясь о благородстве Джадира, раз он спас эту девушку, но не стал делать из неё любовницу даже сейчас, когда ей уже явно есть 18.

Дверь за Ясмин закрывается, а я остаюсь ждать.

Вот только чего я жду?

Сажусь на кровать. Я до сих пор в своем танцевальном костюме, и наверняка удачно вписываюсь в этот восточный антураж. Надо же. Сказал бы мне кто месяц назад, что я побываю во дворце шейха, я бы даже не поверила.

Устраиваю себе рум-тур, осматривая комнату и прилегающий к ней санузел, который оказывается также просторным с шикарной ванной, в которой хочется полежать. А потом иду к окну, вид из которого открывается на ночной сад. Любуюсь им какое-то время и слышу стук в дверь.

– Господин приехал и просит вас спуститься, – войдя в комнату, говорит Ясмин.

– Иду, – отвечаю я, и даже спускаясь не предчувствую, что сейчас будет.

Но стоит войти за Ясмин в какой-то зал, как перед моими глаза предстает ужасная картина. Я вижу своего Васю в наручниках, позади стоят какие-то мужчины, похожие на телохранителей шейха, а недалеко от Васи стоит их главный в этой командировке – Дима.

Ни тот, ни другой явно не ожидали меня здесь увидеть, как и я их, поэтому мы уставившись, смотрим друг на друга.

– Это твой любимый? – спрашивает Джадир у меня, кивая на Васю.

– Что происходит? – мой голос дрожит, так как я ничего не понимаю.

– Он украл некую сумму денег.

– Я всего лишь не положил чаевые от последнего клиента в кассу, – оправдывается мой парень.

Дима стоит также сам не свой. И Джадир обращается уже к нему:

– Повтори, что ты сказал, когда я спросил тебя там.

– Да, я сказал, но я не думал… – начинает Дима, но Джадир его перебивает.

– Повтори, что сказал тогда.

Невозможно ослушаться его властный голос, и Дима говорит:

– Я сказал, что не положить чаевые в общую кассу равно воровству, и что чаевые на этом мероприятии вообще брать не следовало, так как этот момент обговаривался с нашим руководством и все, кто обслуживал столики были об этом предупреждены.

В этот момент Джадир обращает свой взор на меня ничего не говоря, но я итак знаю что он хочет этим сказать: «И этого несчастного ты называла любимым?»

– Я хотел порадовать свою девушку, – подает голос Вася.

– Это достойное желание. Но этим ты унизил ее. Разве твоя девушка не достойна того, чтобы радовать ее законным путем, не прибегая к воровству?

– Да это же не совсем воровство…

– Господин, знаете, может я и ошибся, – пытается помочь теперь Дима. – Думаю я неправильно оценил ситуацию.

– То есть ты хочешь сказать, что оклеветал своего работника? За это у нас также положено наказание, – шейх прекрасно понимает, что Дима хочет выгородить Васю, и делает паузу. – Так ты уверен, что ты ошибся, а этот парень ничего не крал?

– Я… Я… – мямлит Дима, явно не зная как быть и как помочь Васе, не подставив при этом себя. – Нет, я не ошибся. Вася действительно присвоил эти деньги. Прости, – добавляет он еле слышно.

– Хорошо, ты можешь быть свободен. Мои люди отвезут тебя обратно.

– А я? – подает голос Вася.

– А ты будешь сидеть в темнице, пока за тобой не приедут правоохранительные органы. А потом… Потом уже они будут с тобой разбираться. Хотя вряд ли тебе это понравится. Моя темница покажется тебе раем, по сравнению с тем, что тебе грозит за воровство.

– Стойте, пожалуйста, – начинает умолять Вася, но Джадир его не слушает.

–Уведите, – говорит он своим людям, и я беспомощно смотрю как моего парня уводят в какую-то темницу, словно мы не в 21 веке, а как минимум в 19.

– Ты все специально подстроил! – выпаливаю я, не выдерживая абсурдности возникшей ситуации.

Зачем я только сказала, что мой парень здесь, да еще и назвала его фамилию?!

– Я? Нет, опускаться до такого не мой вариант, – он подходит ко мне и властно своей рукой приподнимает мой подбородок. – Я, в отличие от твоего Васи, уважаю себя. А что касается тебя… Ты смеешь обращаться ко мне на ты… – смотрит он в мои глаза своими зелеными, что кажутся мне сейчас жесточайшими. – Но мне это нравится. Нравится твой характер, поэтому я не только прощаю тебе это, но разрешаю и дальше обращаясь ко мне на ты. Но никогда не смей забываться и говорить со мной неуважительно. Я мужчина, а ты женщина. И так как мужчина уважает женщину, так и женщина должна уважать мужчину.

– Ты уважаешь меня? Серьезно? – не верю я своим ушам.

– А разве я сделал хоть что-то неуважительное в отношении тебя?

– Да! Ты ко мне прикасался! – нахожу причину я.

– Только потому что решил, что ты этого хочешь. Прости, я не хотел этим высказать свое неуважение. Отныне я к тебе притронусь, только если ты сама об этом попросишь. А ты попросишь, – уверенно ухмыляется он. – Иди к себе. Твое время еще не вышло.

– А когда оно выйдет? – зло смотрю на него.

– Через час. Через час ты уедешь отсюда и ворота этого дома будут навсегда для тебя закрыты.

И я прекрасно понимаю, что он хочет этим сказать. Он говорит о Васе. О том, что я больше не смогу ему помочь.

– Я прекрасно понимаю, зачем ты решил наказать именно его, причем за такой пустяк.

– И что же ты понимаешь?

– Что ты хочешь взамен его свободы получить ночь со мной, – зло смотрю на него.

– Побереги свой уничижительный взгляд для юнцов. На взрослых восточных мужчин он не действует. Но поняла ты все правильно. И у тебя есть час, чтобы на что-то решиться. Или не решиться, – добавляет он. – И позволить своему возлюбленному, кем ты его назвала, сгнить в тюрьме.

Злая разворачиваюсь и ухожу, поднимаясь на второй этаж в свою временную комнату, придя в которую не нахожу себе места и хожу туда-сюда.

Слишком высока цена свободы Васи, за которую я должна отдать свою девственность. Возможно будь у меня хоть какой-то сексуальный опыт, мне не было бы так обидно, но понимать, что меня просто используют и выкинут – больно. Возможно есть какое-то другое решение? Но какое?…

Время идет. Остается меньше двадцати минут, а я до сих пор ничего не могу придумать.

Но обязательно придумаю, решение должно быть, – успокаиваю я себя, и в этот момент дверь распахивается.