Выжить Книга вторая

Но все вдруг рухнуло в одночасье.

про магию некрасивых женщин

Как-то Тамара в очередной раз организовывала у себя в гостях прием коллег. И была, как всегда, не в меру щедрой хозяйкой, гостеприимной и радушной при всех своих трудностях характера.

К слову, именно вот эта совокупность черт в родственнице меня всегда подкупала. Тамара пекла просто изумительные пироги со всевозможными начинками, жарила, варила и сотворяла столько блюд, что можно было бы перечислять эти рецепты в отдельной поваренной книге.

Один ее борщ был настолько вкусным, что ради него можно было бы на Тамаре жениться. Именно так и сказал Ильнур, отведав однажды супа у подруги своей жены, когда вернулся из длительной командировки и мечтал только о том, чтобы вкусить чего-то домашнего, сытного, приготовленного с любовью.

Был какой-то праздник, и Тамара принимала гостей и их восторги относительно своих кулинарных способностей. Ко всем комплиментам присоединился и Ильнур. Он наелся до отвала и напился, забыв о мере. А потом не отходил весь вечер от Тамары.

Та была, как ни странно, хороша. Так выглядеть могут только женщины – Скорпионы. Сексуально. С некоторым вызовом. Интригующе. Тамара надела какое-то воздушное блестящее платье, но без белья, зато с немыслимыми разрезами. И периодически занимала такие позы, которые оголяли части ее полных ног или рук. Но только части.

И духи. Тамара всегда с особой тщательностью подбирала себе парфюм. И непременно благоухала чем-то изысканным, притягательным, невероятным, оставляя после себя шлейф черной орхидеи, амбры, османтуса и горького шоколада.

Еще одним талантом Тамары была способность умело сочетать в своих нарядах украшения. Зная, что она не сможет заманить ни одного мужчину нелепым пушком из своих волос, Тамара решила просто подчеркнуть свою шею, сделав короткую стрижку у хорошего парикмахера и напялив на себя какие-то безумно дорогие сиящие серьги с висюльками из настоящих бриллиантов.

Именно они и исправили несовршенства в ее лице. Потому что женщина в бриллиантах – это какая-то уже другая женщина, более дорогая, со вкусом, не для каждого.

Весь вечер Ильнур кружился вокруг хозяйки торжества, не скупясь на комплименты, поскольку уже изрядно перепил. Это не понравилось строптивой Дание, и та, поругавшись с мужем, демонстративно сбежала от него домой на такси, уверенная в том, что Ильнур станет ее догонять, как обычно.

Но впервые за всю жизнь муж Дании не стал этого делать, устав постоянно завоевывать ту, которая не оставляла и намека на взаимность. С трофеями долго не живут.

Поэтому Ильнур остался ночевать у Тамары. Не на один день и не на месяц. Надолго.

Про любовь

Когда Дания убедилась в том, что Ильнур ей изменяет. И это не просто адюльтер, а любовь и предательство, она почувствовала себя оскорбленной и униженной.

И решила взять реванш. Но в этой схватке за мужчину вынуждена была потерпеть фиаско, хотя пробовала шантажировать Ильнура ребенком и имуществом. Но тот был настолько удовлетворен вниманием Тамары и влюблен в нее, что тут же выдал Дание новость – он с ней разводится и ее не любит.

Да. Такое бывает. Когда приходит настоящая любовь. Она просто случается, как ураган, наводнение или пожар. И не требует объяснения. Хотя Дания пыталась найти причину такой стремительной перемены в поведении мужа.

И пришла к выводу, что Тамара ее супруга приворожила, ведь другой интерпритации этой порочной связи быть не может.

Как можно променять ее, такую изящную кошечку, на женщину, напоминающую корову? Как? Да. Тамара может быть задушевной подругой, но разве способна она быть той, от которой можно потерять голову?

Дание пришлось признать тот факт, что и некраивые женщины могут влюблять в себя мужчин. Еще как могут!

И если вы, читая эти строчки, думаете, что вы недостаточно хороши, чтобы влюбиться или быть любимой. Помните, вы ошибаетесь.

Любовь существует вопреки, а не потому что. И у нее нет логического обоснования. И дело вовсе не в духах или в пирогах.

Бывает так, что звезды как-то сходятся в одной точке, и вспыхивает страсть. Которую я наблюдала между Тамарой и Ильнуром.

Когда есть только ты и тот, который смотрит на тебя с обожанием. А все остальное неважно.

Глядя на эти метаморфозы в жизни Тамары, я точно знала, что тоже найду однажды своего Ильнура и нашла.

Про черную и белую полосу

Я точно помню свои первые и неуклюжие попытки в продажах. Наверное, каждый из нас имеет такой опыт – продавать товар, услуги, опыт и знания. Приехав на Север, я, разумеется, ничего не нашла по специальности. Хотя опыт работы у меня уже был. Как раз около пяти лет, что подходит любому работодателю.

Но у меня не было прописки. Я была чужой и никому ненужной в этом новом городе, в котором бродила по организациям в туфлях с оторванной подошвой. Отлично помню, что стояла дикая жара, какая бывает только на Севере летом. В то время не было еще электронных сервисов, чтобы рассылать свои резюме.

Мне пришлось встать за прилавок и начать продавать меховые изделия и трикотаж. Это были головные уборы, шубы, аксессуары. Я никогда не была продавцом. Более того, имея два высших образования, я считала, что труд каких-то там продавцов унизителен.

Да. Мне очень стыдно сейчас от того, что я имела заблуждение сегрегировать людей по профессиям и навыкам. Их можно делить только на плохих и хороших. И мы сами не можем знать, кто окажется добрым, а кто – злодеем.

Мне пришлось наступить себе на горло и понять, что я не выживу, если не попробую себя в этом. Не поверите, мне просто очень сильно хотелось есть и определенности.

У меня не было своего угла и приходилось скитаться. Это уже потом, когда у меня появились первые деньги, я сняла койку-место и спала на раскладушке в проходе среди кучи женщин, которые тоже приехали на Север заработать.

В тот момент меня приютила дальняя родственница Тамара, спасибо ей огромное, но она ясно дала мне понять, что мое присутствие в ее пространстве нежелательно. Я не обижаюсь на нее. Уже то, что она не выставила меня за дверь, хорошо.

Повторюсь, больше у меня не было никакой поддержки. А родители, которые в то время переехали жить на юг, приняли решение избавиться от меня. Тогда мне казалось это катастрофой. Но все что ни делается, делается к лучшему.

В тот день, когда я встала за прилавок, лил дождь, и никому товар самого ужасного качества был не нужен. Мне не могли дать продавать что-то приличное, потому что никто не знал меня. И у меня не было поручителей и хороших характеристик.

Сейчас, вспоминая то свое отчаянное положение, я удивляюсь тому, каким образом мне удалось справиться с этим. Видимо, высшие силы мне помогли.

Проходил один день, и еще один, третий, а я ничего не продала. Хотя робко подходила к потенциальным покупателям и интересовалась у них, чем я могу им помочь. Многие хамили мне в ответ или отгоняли меня своим плохим настроением.

Тогда мне пришлось убедиться в том, что если у человека просто не задался день, он может испортить его любому, даже постороннему человеку, который случайно попался ему под руку.

Сразу хочу попросить вас – будьте добрее к официантам, уборщицам, продавцам, кассирам и к тем, кого каждый день вы встречаете на пути. Нет никакой вероятности, что настанет тот день, когда и вы можете оказаться на том месте.

Весь товар у моего очень религиозного хозяина был развешан на улице. Некоторые шапки – в бутике. Но мне приходилось контролировать, чтобы их не украли. Потому что воровства было много. И рекет в то время тоже был.

Ко мне периодически подходили странного вида мужчины, которые предлагали свое покровительство за мою благосклонность. Я отказывалась, понимая, что не смогу продать себя точно так же, как и тот товар, который мне вручили.

Вера в настоящую любовь – вот то единственное, что меня, наверное, поддерживало. И вообще, вера в то, что все как-то наладится. И это правда меня спасло. Через месяц один добрый человек меня прописал у себя в квартире, пусть покоится он с миром, и меня приняли на госслужбу с крошечным окладом. Но это была стабильность и надежность, которая позволила мне несколько лет держаться на плаву.

Целый год я работала без единого выходного, поскольку госслужба с ненормированным рабочим графиком отнимала все мое время. А в субботу и в воскресенье я выходила на рынок.

Не поверите, но я стала продавать так, как никто не продавал. Ко мне с утра выстраивалась очередь из людей. Они приводили своих знакомых и родственников, чтобы купить что-то именно у меня. Хотя на соседних прилавках лежало все тоже самое.

Я просто целый день слушала поток своих покупателей, говорила им какие-то приободряющие слова, внушала, что их черная полоса пройдет. Мне верили. И возвращались снова. Благодарили. Покупали какую-то ерунду, которая приносила им удачу.

Получив первые свои сто рублей от выручки, я купила себе еды. И поехала в Храм, чтобы помолиться. Там я столкнулась в дверях с мальчиком, сидевшим в инвалидной коляске, которому и отдала все то, что заработала.

И потом шла домой пешком через весь город, поскольку у меня не осталось денег даже на проезд в автобусе.

Тогда я как раз жила у той самой Тамары в квартире, в которой образовался потоп из-за соседей, решивших сделать перепланировку. В итоге мне пришлось возиться с раскисшими обоями, подписывать акты у мастеров и устранять аварию.

Тамара как раз уехала в отпуск с детьми и мужем на юг, оставив меня в своей квартире с пустым холодильником.

Спустя год, я приняла решение не надрываться по выходным и с рынка ушла, хотя тогда дела у меня шли в гору настолько, что я не снимала больше койку, а позволяла себе делить комнату с соседкой. И купила даже шубу, чтобы не мерзнуть в суровые зимы.

И свою первую кожаную сумку вместе с красивыми кожаными сапогами, у которых не отваливались каблуки. Не поверите, какой счастливой и богатой я себя тогда чувствовала.

Часто, вернувшись домой с холода, я, сидя на кровати в своей шубе, так и засыпала. Настолько сильно я уставала. А утром снова шла на работу или на рынок.

Единственным моим развлечением тогда было по вечерам выходить на балкон или с верхнего этажа какого-нибудь общежития смотреть на небо. Там загорались звезды. И я верила в то, что среди них загоралась и моя звезда.

Верьте и вы в это.

Как видите, все плохое прошло.

Про тяжелые времена

Я прошла самые тяжелые испытания. В которых было много страха, отчания и одиночества. Горя и утрат. Иногда мне казалось, что жить дальше бессмысленно и не для кого.

Но наступал новый день. И моя депрессия сменялась тихой радостью.

Я продолжала вытаскивать сама себя из того горя, в которое попала. Понемногу, шаг за шагом. Маленькими шагами.

Сначала я заставила себя встать с кровати, потом принять душ, привести себя в порядок, выпить чистой воды и поесть горячего.

Но больше всего мне помогала молитва. Вы тоже можете молиться, и не важно кому. Нам только кажется, что нас никто не слышит. И слышит и видит. Только для перемен не наступило время.

И то, что вы просите, пока еще не для вас. Пока. Для вашего внутреннего роста. Человек так устроен, что понимать ценность жизни он способен только в минуты одиночества и разочарований.

Коллективная молитва еще сильнее, чем молитва в одиночестве. А больше всего помогает внутренняя чистота и целостность.

Это кажется, что зло не наказывается. Это не так. Моя помощница и шаманка Эви говорит, что Вселенная все записывает. И возмездие или награда приходят потом.

У многих счатливые перемены не натупают сразу. Потому что сначала при очистке труб идет грязная вода.

Много грязи выливается перед тем, как польется чистая и живительная влага.

Как бы это банально ни звучало, но когда паника, суета, много самой неприятной информации, нужно отстраниться от этого.

Дышать. И продолжить делать то, что вы делали. Нельзя поддаваться провокациям и настроениям, которыми вас пытаются заразить плохие люди. В тяжелые времена они все вылезают из своих нор и начинают нас тревожить.

Опирайтесь на свой внутренний ресурс. Наша память имеет свойство запоминать те способы, которые позволили выжить нашим предкам.

Интуитивно каждый из нас поймет, как сохранить себя и своих близких.

И тогда самая большая радость будет огромной и всеобъемлющей.

Не тратьте все деньги. Имейте небольшой запас и припас. Каждый день надевайте чистую одежду и убирайте свое жилье, работайте, если у вас пока есть работа, общайтесь с добрыми и не слушайте паникеров.

Готовьте простые блюда. Если есть возможность, посадите цветы, чтобы они радовали. Читайте те книги, которые вас поддержат.

Будьте внимательны к себе и к близким. Выживают не самые сильные, а информированные, собранные, которые имеют на первое время запас ресурсов и веру в то, что все будет хорошо.

Не усложняйте себе жизнь. И окружающим тоже. Не ввязывайтесь в разборки с незнакомыми людьми. Если есть возможность побыть там, где вы чувствуете себя в безопасности, воспользуйтесь этим.

Не забывайте поесть, отдыхать и позаботиться о себе сами. И отвлекайте сами себя от грустных мыслей каким-то занятием. Выходите на свежий воздух. Гуляйте, если у вас есть возможность.

Все эти методы проверены на себе.

Про мой первый опыт в торговле

Мне пришлось встать за прилавок, чтобы начать продавать, чего я категорически никогда не делала. Но другой работы мне не предложили. А жить на что-то надо было. Конечно, никакого восторга у меня это ремесло не вызвало! Это поначалу.

С двумя высшими образованиями и с опытом работы в госслужбе, ничего путного я пока не нашла. Поскольку приехала на Север и не имела прописки. Жила временно у дальней родственницы Тамары, которая была от моего появления не в восторге.

Прислуживала ей, так как была от нее зависима. Помогала с детьми, мыла, скребла, убирала, готовила, терпела ее заскоки. И точно решила, что лучше жить на съемной квартире, чем в качестве рабыни. Мое положение было унизительным – приживалок никто не любит.

К слову, Тамара сама выперла меня на улицу, уехав в отпуск и передав через своих подружек, чтобы я убиралась из ее квартиры. Она имела право не принимать меня вообще в качестве гостьи, но не смогла отказать моей маме. Та на нее давила по телефону и напоминала о том, что Тамара в свое время точно так же жила у нас, у родителей в роскошной пятикомнатной квартире.

И нужно отдавать долги. Но у Тамары было двое несносных школьниц, развод, подработки, дежурства в больнице, депрессия. А вот большой и удобной квартиры не было. Я поселилась в самой настоящей тесной двухкомнатной халупе, но уютной, со свежим ремонтом. Тамара пристроила меня в одну из детских кроваток своих дочерей.

Слава Богу, я тогда имела такую комплекцию, что с легкостью помещалась в любую детскую мебель.

Да. Я вышла на рынок. Но совершенно не представляла, как втюхивать тот товар, который был для носки непригоден совершенно. Мне свалили в кучу всякий неликвид, который можно было бы отнести на помойку. Все эти шапки и трикотаж лежали в одной большой коробке. И надо было что-то с этим делать, чтобы не остаться голодной.

Хозяин этого барахла платил мне только процент от выручки. А если ее не было, то, разумеется, не платил ничего.

Я стала перебирать то, что лежало в коробке. Это были растянутые беретки, жуткого вида головные уборы, местами грязные или потрепанные, без бирок, помятые. Какой дурак это купит, пронеслось у меня в голове? И второе – надо мной издеваются.

Но какой выход?

Дома я еще раз пересмотрела то тряпье, которое мне вручили. Все перестирала и аккуратно разложила, чтобы высушить. Некоторый товар отпарила, зашила дыры так, чтобы не было видно, что шапки были в ремонте.

Меховые изделия приводить в порядок было труднее всего. Но мне подсказали секрет – нужно поставить на плиту кастрюлю и, когда вода в ней закипит, подержать шапку над паром. Ворсинки расправятся.

После этого хорошо начесать норку густой щеткой.

Потом я степлером прицепила бирки к беретам и кепкам. Их (бирки) заказывали в типографии с текстом о том, что товар из Италии, например. На самом деле все это шили в подпольных мастерских у предпринимателей.

Упаковав все аккуратно в сумку, я отправилась на свое рабочее место, не веря в то, что хоть что-то продам. Так и вышло. Я действительно не продала ничего. Ни в тот день, ни через неделю.

Есть мне хотелось очень сильно, и я не знала, что предпринять для того, чтобы хоть что-то заработать. Подруги Тамары приехали на квартиру меня проверять, одна ли я там или с любовником. И убедившись в том, что я живу в одиночестве, объявили мне о том, чтобы я убиралась вон.

Я собрала свою небольшую сумку, совершенно не представляя, куда мне идти.

Про торговлю

Мне пришлось пожить у дяди Коли, папиного знакомого, в хрущевке. Сам он в то время караулил дачу друзей. И жил там постоянно, лишь иногда наведываясь в город. И предупредил меня о том, что я должна буду съехать от него, так как квартира была однокомнатная.

Это очень проблематично жить с посторонним мужчиной в ужасной тесноте, к тому же почти стариком, пьющим, притаскивающим всякий сброд алкашей с улицы.

Я и сама это отлично понимала. Мне нужно было выиграть время.

Торговля у меня никак не шла. Те шапки, которые я так заботливо приводила в порядок, все еще просто висели на кронштейнах.

Люди подходили, щупали их иногда грязными руками, мяли мех, бросали на прилавок, фыркали, хотя цена на товар была смешной.

Вдруг меня осенило – мои потенциальные покупатели ведут себя так, потому что товар дешевый. Мы перестаем ценить то, что получили даром. Более того, можем это еще и обесценить.

Я переписала все ценники, удвоив сумму на изделия из меха и трикотажа. А в некоторых случаях утроив ее, понимая, что за эту цену точно ничего не возьмут.

Но ведь я итак не смогла не продать ничего. Тогда какая разница? Внутри меня росла какая-то обида на неспособность к менеджменту, хотя по этому предмету в ВУЗе у меня всегда были пятерки.

Покупатели проходили мимо, по привычке, некоторые из них уже заглядывали ко мне в бутик, чтобы выплеснуть на меня свое отвратительное настроение. Убедившись в том, что цены у других продавцов просто заоблачные, они возвращались ко мне за бесплатным.

Но удивлялись тому, что товар внезапно подорожал. Я объясняла это тем, что теперь доставка шапок очень дорогая, транспортные расходы, плюс цена на электричество возросла. Я ведь не зря получила высшее финансовое образование, и отлично понимала, из чего состоит стоимость товара и его цена.

Со мной спорили. Но что я могла сказать в ответ? Я всего лишь реализатор, продавец. Хозяин этого товара ушел молиться. К нему и обращайтесь.

Самым удивительным в этой истории оказалось то, что покупатели возмущались резким подорожанием, снова пытались облить грязью то, что я им предлагала, мерили шапки и....покупали их.

Для меня такой опыт стал откровением! Пока я просто раздавала все даром, не получая ничего взамен, меня критиковали и отказывались хоть как-то отблагодарить.

Когда товар подорожал, люди восприняли это с отторжением, но психологически, наверное, решили, что раз шапки теперь стоят больше, значит они качественнее, достойны этого.

С тех пор торговля у меня наладилась. Как только я видела, что товар залежался, я мгновенно поднимала на него цену. В то время, как другие делали на него скидку.

Есть категория людей, а их большая часть, которая считает, что раз вы им что-то отдаете за бесценок или даром, значит вы это делать просто должны. Или у вас безвыходная ситуация, а значит ею можно пользоваться.

Я не делала никаких акций и распродаж, чтобы не привлекать к себе неудачников, которые ищут того, кто им должен. Пусть лучше вообще я ничего не продам, чем буду устраивать день открытых дверей, решила я.

И, как ни странно, самый поганый товар находил своего покупателя. Иногда совсем странные вещи, плохого качества, которые я сама бы никогда носить не стала, у меня покупали втридорога.

Есть чудаки, которые любят просто эксклюзив, то, чего у других нет. И пусть это будет выглядеть глупо, несерьезно, нарочито или вычурно, зато прикольно.

Такой покупатель приводил с собой толпу друзей или своего друга, мерил зеленую норку с желтым помпоном и странными веревочками и спрашивал:

– Прикольно?

– Ага. Вау....– Отвечала в ответ толпа натуральных придурков.

А если что-то входило в моду, то это выдергивали у меня из рук. Хотя носить в наших условиях пальто в рукавом в три четверти из-за суровых климатических условий – утопия.

Тогда хозяин магазина привез груду такого товара, совершенно не пригодного к носке. Но мы на нем просто озолотились. Хотя я видела, как покупательницы потом мерзнут в несуразных болеро под снегом или дождем.

К ним нужно было покупать удлиненные перчатки. И чтобы быть в тренде, мы заказывали у поставщиков эти нелепые аксессуары, которые категорически никому не шли.

Но это было модно. А значит дорого и востребовано.

Вторым моментом в моих открытиях стало появление в так называемом магазине моей напарницы – разбитной детдомовки Любки, девки очень проворной, нагловатой, толстой и губастой.

Именно у нее я кое-чему научилась еще, хотя, казалось бы, чему может научить хабалка интеллигента? А вот может.

Про хабалок

Любка не могла мне понравиться – она была человеком не моего круга. Другой. Хабалистой матершинницей. Но проворной и ловкой, умеющей легко всучить покупателям даже самый завалявшийся товар.

Я этого делать не могла. И всегда была честной до ужаса. Мне пришлось пересмотреть свои убеждения и понять простую истину – принципы нельзя намазать на хлеб. Если хочешь выжить, нужно уметь крутиться, врать, идти по головам.

Успех – это не баночка с вкусными консервированными персиками. А история с предательствами и устранением конкурентов, с кучей лжи, мошенничеством и изворотливостью.

Моя напарница Любка умела приспосабливаться, поскольку рано осталась без матери и отца. Я же всего стеснялась. Как можно говорить, что беретки из Италии, если они шьются в каком-нибудь подвале прямо недалеко от той торговой точки, где мы их продавали, думала я?

Любка же, толстая, немного неуклюжая, но совершенно разнузданная бабища, проворно затаскивала прохожих в киоск и врала много и совершенно бессовестно.

Люди верили всему, что она говорила. Потому что моя напарница была убедительной и верила в свою же ахинею. И покупатели, как ни странно, тоже ей верили, что меня обескураживало.

Выросшая среди шпаны, Любка рассказывала, что она приехала из Питера, где живет ее бабка, учительница русского языка и литературы. Вся ее семья – это почти блокадники и интеллигенты в нескольких поколениях.

Только потом от соседок по прилавку я узнала о том, что никакого Питера не было и бабушек – учительниц и балерин тоже. Мать Любки была обычной потаскухой, жившей в коммуналках, отец – сидельцем. А саму Любку действительно воспитывала бабка, алкоголичка, которая в конце-концов сбагрила ту на попечение государства.

Об этом говорило косноязычие моей напарницы, ее громогласность и зацикленность на всевозможных вульгарных темах. Она не стеснялась вываливать о себе такие подробности, от которых волосы вставали дыбом.

– Ой, я сечас обосрусь от хохота. – Повторяла Любка, когда начинала ржать от своей же, часто неуместной шутки.

Она скупала без разбора всевозможный шмот у таких же товарок и выдавала все эти подделки за бренды. На тот товар, который мы реализовывали, она лепила степлером этикетки, заказанные в типографии, в которых на иностранных языках печатали одно вранье.

Но люди снова верили в то, что покупают брендовую вещь, а не подделку. Ведь Любка умела в этом убедить окружающих.

Она любила рассуждать о театрах, режиссерах, нахватавшись терминов у самых настоящих искусствоведов, которые вынуждены были торговать рядом с нами. Времена были ужасные. И самые умные и талантливые люди оказались вместе с таким отребьем, как Любка, в одном ряду.

И должны были с ней взаимодейстовать и ее терпеть. И периодически вступать с ней в перепалку, бранясь за клиентов или за место. А часто разборка перетекала в самую настоящую драку.

Любка могла вцепиться в волосы какой-то обидчице очень легко, расцарапать лицо, а потом точно так же быстро мирилась с какой-нибудь торгашкой и шла пить с той пиво.

И снова распространяться о подробностях своей жизни, выдумывая каждый раз невероятные сюжеты, которые стоило бы записывать.

Обыватели слушали очередной ее опус, открыв рты и хохоча, когда та комично изображала кого-то из тех, кому завидовала или ненавидела.