От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое

Гелен утверждал, что нисколько не сомневался в том, что западные страны после окончания войны вступят в конфронтацию с Советским Союзом. «Нам было ясно – не зря мы несколько лет старательно изучали основы коммунизма… – что для защиты западных народов от экспансии коммунизма в послевоенное время рано или поздно потребуются совместные усилия всех цивилизованных государств… В Европе, готовящейся защитить себя от коммунизма, Германия вновь смогла бы занять свое место». Гелен полагал, что американцы быстрее других оценят потенциал немцев. И он не ошибся.

С 15 апреля посвященные сотрудники немецкой военной разведки потянулись по железной дороге в Баварию, в новую штаб-квартиру Райхенхалль. Там занимались созданием тайников в горах, изготовлением фотокопий разведывательной и агентурной документации и ее размещением в надежных укрытиях. К началу мая работа была завершена.

Личный состав своего отдела Гелен разбил на три группы, которые скрылись в трех потайных пунктах в Альпах. Там сотрудники абвера должны были отсиживаться пару недель после капитуляции Германии, после чего им предписывалось явиться в ближайшую американскую военную комендатуру. Две недели истекли. «…Сложные чувства обуревали меня. С одной стороны, я испытывал иронию – своеобразный юмор висельника: как-никак генерал-майор, занимавший во время войны солидную должность, пришел сдаваться в плен молодому американскому лейтенанту. С другой – возврата назад уже не было».

22 мая Гелен сдался 7-й армии генерала Паттона и немедленно попросил организовать ему встречу с американской контрразведкой. «Комендант местного гарнизона, вполне понятно, сильно взволновался, когда перед ним оказались генерал и четыре офицера генерального штаба. Но он не мог до конца понять, какой „улов“ выпал на его долю, так как не знал немецкого языка, а мы тогда еще не говорили по-английски. Комендант тут же позвонил своему начальству и получил указание доставить нас поодиночке в штаб дивизии в Вергль. Меня первого посадили в джип военной полиции и сдали офицеру службы „Джи-2“ (американская армейская разведка). Он сразу сообразил, кто мы такие, и приступил к опросу, начав с меня. Но странное дело: беседа шла главным образом не о моей прошлой деятельности, а об обстановке в Германии во время национал-социализма.

После краткого опроса меня направили в Зальцбург».

Пока Советский Союз требовал экстрадиции Гелена и передачи его материалов, американцы нашли ему лучшее применение. «Меня посадили в джип и отправили в Аугсбург, где находился сборный лагерь для военнопленных армейского подчинения».

Осколки и бывшие союзники Германии

К моменту капитуляции Германии Австрия и Чехия были де-факто немецкими провинциями.

С марта 1938 года Австрия являлась частью Германии. После аншлюса этой страны Гитлер отменил ее название, коль скоро рейх был единым, и заменил на древнее – Остмарк, или Восточная марка, как этот регион назывался во времена Карла Великого в VIII–IX веках. С 1942 года для земель бывшей Австрии использовалось другое понятие – Альпийские и Дунайские рейхсгау. Несмотря на столь явное ущемление австрийских национальных чувств, никаких признаков сопротивления гитлеровскому режиму – кроме эмиграции ряда известных семейств – там не наблюдалось. Австрийцы оставались до конца лояльными подданными гитлеровского рейха.

Освобождение Австрии от нацизма выпало в основном на долю бойцов Красной армии из состава 3-го Украинского фронта маршала Советского Союза Федора Ивановича Толбухина и левого крыла 2-го Украинского фронта маршала Советского Союза Родиона Яковлевича Малиновского, которые и провели Венскую наступательную операцию. Три армии немецкой группы «Юг» – генералов Вёлера, Рендулича и фон Бюнау – не смогли сдержать наступление, и к началу апреля 1945 года наши войска вышли к австрийской границе. Малиновский 4 апреля овладел Братиславой и шел на Вену по северному берегу Дуная.

Матвей Васильевич Захаров, возглавлявший штаб 2-го Украинского фронта, рассказывал: «13 апреля соединения 3-го и 2-го Украинских фронтов штурмом овладели столицей Австрии… Родион Яковлевич, взглянув на мою оперативную карту, испещренную разными пометками, шутливо заметил:

– Удивительное совпадение, Матвей Васильевич! Над Будапештом ты поставил дату 13 февраля, а над Веной – 13 апреля. Видно, невезучие для Гитлера цифры. Нам же и чертова дюжина впрок».

Будущее Австрии сразу же встало на повестку дня. Все были согласны, что она должна быть отделена от Германии и восстановлена как самостоятельное государство. Еще до освобождения Австрии союзники начали переговоры в рамках ЕКК о границах зон оккупации. Наиболее сложным оказался вопрос о статусе Вены и ее окрестностей, оказавшихся в глубине советского сектора.

И еще до освобождения Вены по инициативе Москвы было создано временное правительство Австрии во главе с социалистом и теоретиком австромарксизма Карлом Реннером и с участием коммунистов.

Реннер еще в 1918 году после распада империи Габсбургов возглавлял Австрийскую республику, и именно он в сентябре 1919 года подписал Сен-Жерменский договор, определивший ее новые границы. Он ушел из большой политики в 1933 году и, будучи осторожным политиком, достаточно благополучно пережил годы сначала австрофашистской, а затем нацистской власти.

Сталину тогда Реннер показался наиболее подходящей фигурой на роль главы временного послевоенного правительства, учитывая его опыт государственного управления, авторитет в австрийском обществе и принципиальную приемлемость для западных союзников. 7 апреля 1945 года было образовано Временное австрийское правительство. В тот же день оно опубликовало торжественное заявление о независимости страны. Государственный суверенитет Австрии был восстановлен. В заявлении от 9 апреля 1945 года советское правительство указало, что «не преследует цели приобретения какой-либо части австрийской территории или изменения социального строя Австрии».

В беседе с Гарриманом 13 апреля Сталин предложил, не дожидаясь окончательного решения, направить в Вену представителей союзников с тем, чтобы они на месте могли разобраться в ситуации и дать свои предложения. Союзники ухватились за это приглашение, но вскоре оно было обставлено дополнительными условиями, связанными с прогрессом на переговорах о границах зон оккупации в рамках ЕКК.

27 апреля было провозглашено восстановление свободной и независимой Австрии, маршал Толбухин одобрил предложенный Реннером состав кабинета, в который наряду с социал-демократами вошли коммунисты и представители Австрийской народной партии. Москва 29 апреля – несмотря на просьбы западных партнеров не спешить с этим – объявила о признании правительства Реннера. 1 мая новое австрийское правительство провозгласило возобновление действия конституции 1920 года с поправками 1929 года (она действуют в Австрии и по сей день). Объявившее себя общенациональным, Временное правительство располагало тогда реальными полномочиями только на территории советской зоны оккупации.

Западные державы опасались, что кабинет Реннера будет следовать воле Москвы, и уже сам факт его признания вызвал их большое неудовольствие. Черчилль 30 апреля писал Трумэну: «Меня очень беспокоит развитие событий в Австрии. Объявление о создании Временного австрийского правительства вкупе с отказом разрешить прибытие наших миссий в Вену заставляет меня опасаться, что русские намеренно используют свое появление в Австрии первыми для того, чтобы „организовать“ эту страну до того, как туда придем мы». Премьер-министр предложил сделать совместное представление на сей счет.

Трумэн в мемуарах возмущался: «В Австрии мы столкнулись с русской оккупацией с их обычным „временным правительством“, которое было полностью под русским контролем и которое утверждало, что представляет всю Австрию. Мы сообщили советскому правительству, что временное правительство в Вене было сформировано без консультаций с американцами, англичанами и французами». Но тогда президент предпочел ограничиться нотой протеста на уровне госдепартамента, к которому присоединился и британский МИД.

Черчилль 30 апреля слал Трумэну телеграмму: «Мне кажется, что, если мы оба сейчас не займем твердую позицию, нам будет очень трудно оказывать какое-либо влияние в Австрии в период ее освобождения от нацистов. Не согласитесь ли Вы направить вместе со мной маршалу Сталину послание следующего содержания: „Мы считали, что вопрос об отношении к Австрии, так же как и к Германии, касается всех четырех держав, которые будут оккупировать и контролировать эти страны. Мы считаем необходимым, чтобы английскому, американскому и французскому представителям была немедленно предоставлена возможность приехать в Вену… Мы надеемся, что Вы дадите необходимые инструкции маршалу Толбухину, чтобы предоставить возможность союзным миссиям немедленно вылететь из Италии“».

На Сталина это не произвело ни малейшего впечатления. 12 мая он послал телеграмму государственному канцлеру Австрии Реннеру: «Можете не сомневаться, что Ваша забота о независимости, целостности и благополучии Австрии является также моей заботой. Любую помощь, какая может быть необходима для Австрии, я готов оказать Вам по мере сил и возможности». Днем ранее вышло постановление ГКО за его подписью: «Предоставить Временному правительству Австрии, согласно его просьбе, заем в германской валюте в сумме 200 млн рейхсмарок, на условиях погашения этой суммы в последующем по договоренности сторон».

Англо-американцев в Вену так и не пускали. Черчилль 12 мая вновь писал Трумэну, что, хотя и надеется на урегулирование вопроса о границах секторов на уровне межсоюзнической контрольной комиссии, он все же настаивает на присутствии в Вене американцев и британцев. Черчилль предложил президенту отправить еще одно, более категоричное и требовательное послание Сталину по этому вопросу. Трумэн согласился.

Взяв за основу проект премьер-министра, подправленный в Госдепартаменте, президент 16 мая направил в Москву послание: «Я не могу понять, почему советские власти вопреки Вашему предложению отказываются теперь разрешить таким представителям (союзным – В.Н.) посетить Вену… В связи с этим я надеюсь, что Вы сами сообщите мне, дадите ли Вы маршалу Толбухину указания, необходимые для ускорения осмотра союзными представителями тех районов Вены, о которых ныне идут переговоры в Европейской консультативной комиссии». На следующий день – 17 мая – последовало послание такого же содержания и от Черчилля.

Москва продолжила тянуть время. На русском переводе послания Трумэна рукой Молотова намечены тезисы ответа союзникам: «1. Толб. едет в Москву. 2. Толб. вернется к концу мая – началу июня. 3. Тогда и можно приехать в Вену». Довод об отсутствии Толбухина был предлогом для очередной отсрочки приезда союзных миссий.

Сталин 18 мая отвечал Черчиллю: «…Надо полагать, что вопрос о зонах оккупации в Австрии и Вене будет разрешен Европейской консультативной комиссией в ближайшее же время.

Что же касается поездки британских представителей в Вену для ознакомления на месте с состоянием города и для подготовки предложений о зонах оккупации в Вене, то со стороны советского правительства возражений против такой поездки не имеется. Одновременно в соответствии с этим маршалу Толбухину даются необходимые указания. При этом имеется в виду, что британские военные представители могли бы прибыть в Вену в конце мая или в начале июня, когда в Вену вернется маршал Толбухин, находящийся в настоящее время на пути в Москву». Аналогичное послание в тот же день ушло в Вашингтон.

Черчилль и Трумэн оставались ни с чем. Впрочем, они зря беспокоились. Планов советизировать Австрию в Москве изначально не было. «Потому что она не подготовлена была для этого, – объяснял Молотов. – Браться официально за неподготовленное дело – только осложнять дело и только портить… Насчет Австрии заранее решили. И насчет Греции. И Финляндии тоже. Я считаю, что это принято очень разумно с точки зрения истории и политики. Видите, тут самое трудное, чтобы от империализма ушли. А это было предрешено до окончания войны».

Пока же кормили еще и австрийцев. Постановление ГКО «Об оказании помощи в снабжении продовольствием населения г. Вены» вышло 23 мая. Оно обязывало «Военный совет 3-го Украинского фронта (тт. Толбухина и Желтова) ввести, начиная с 1 июня 1945 г., следующие нормы снабжения продовольствием населения г. Вены на одного человека:

по хлебу от 250 до 450 граммов, а в среднем 300 граммов в день

по крупе от 30 до 80 граммов, а в среднем 50 граммов в день

по мясу от 20 до 50 граммов, а в среднем 30 граммов в день

по жирам от 7 до 20 граммов, а в среднем 10 граммов в день

по сахару от 15 до 25 граммов, а в среднем 20 граммов в день

по кофе суррогатного по 50 граммов в месяц

по соли 400 граммов в месяц…

3. Обязать Военный совет 3-го Украинского фронта (тт. Толбухина и Желтова) принять меры к тому, чтобы поставляемое по настоящему постановлению для г. Вены продовольствие было компенсировано поставками Советскому Союзу промышленными товарами из производимых на предприятиях Австрии».

Правительство Реннера 8 мая объявило о запрете НСДАП и ее дочерних организаций, все их члены должны были зарегистрироваться. Таковых оказалось более полумиллиона человек. Забегая вперед, скажем, что в результате денацификации с руководящих постов были уволены практически все нацисты – более 100 тысяч человек. Большинство из них отделалось штрафами или исполнительными работами. Особые суды вынесут приговоры в отношении 13 тысяч человек, 43 из них приговорят к смертной казни.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.