Шоферские истории

Аарне Лутта

Шоферские истории

Аарне Лутта

Шоферские истории

Рассказы о Толяне. Домовой

Пролог: Представьте себе улыбку Челентано во все тридцать два зуба.

Представили?

Теперь дополните это глубоко посаженными глазами, орлиным носом и темными волосами, и получите отнюдь не лицо кавказской национальности, а моего друга Толяна. Рассказывать о нем можно бесконечно. Толян обладал способностью влипать во всевозможные истории. Конечно, он всегда выпутывался из них – когда удачно, когда не совсем. Но всем своим существом исповедовал принцип «Что за жизнь без приключений? Просто ужас, а не жизнь!». Приключения, как правило, носили односторонний характер, потому что охоч Толян был до женского полу, как кот до валерьянки! Девицы менялись с непостижимой быстротой. Серьезных отношений естественно не было, Толян все же был женат, расставаться с супругой тогда еще не собирался, но поделать со своей любвеобильной натурой ничего не мог, да и не пытался, честно говоря. И красавцем-то назвать его было нельзя! Небольшого роста, атлетическим сложением не блистал. Худой и жилистый. Чем он очаровывал женщин, для меня и по сей день остается загадкой. Ну и, естественно, беспорядочные половые связи порой выходили боком. Толян был частым гостем у венеролога, и прозвище «санитар», которым его наградили мужики в гараже, было заслуженным. Причем, он никогда не относился к своей хвори как к чему-то трагическому. Ну, намотал и намотал – с кем не бывает! Примерно так же мы относимся к простуде. Познакомились мы с ним уже не помню при каких обстоятельствах, и было это, по-моему, в самом конце 80-х, прошлого, двадцатого, века. Встреча оказалась судьбоносной, ибо с тех пор мы уже не расставались, ну, во всяком случае, пока я не уехал. Да и то, изредка приезжая, всегда старался его отыскать или, по крайней мере, интересовался судьбой друга и напарника.

Был у меня дом. Старинный. Большой, хороший, с баней и электричеством… Просто – сказка, а не дом. И даже с домовым! Но, о домовом – позже… И находился дом в лесу, на берегу Ладоги, километрах в четырех от населенного пункта. До ближайшего соседа было около километра. Короче – хутор. А жил я сам в городе, так что дом использовался в качестве дачи. И вот, однажды, привез туда Толяна.

Что можно было, впоследствии, охарактеризовать словами профессора Преображенского: «Пропал дом!».

Нет, не подумайте! Все оставалось на своих местах, было цело и даже приумножено, но тишь, гладь и божья благодать присутствовать перестали. И даже домовой притих, зашхерился и не давал о себе знать. Потому, что Толян очередную склеенную девицу вез на хутор попариться в бане. А поскольку девиц было преизрядно, и менял их Толян постоянно, то приехав на хутор, нередко можно было застать там Толяна с очередной «скорой половой помощью». Отдыхал Толян, как и работал, на полную катушку. Как тот некрасовский мужик, который «до смерти работает, до полусмерти пьет». Ну, а этот, плюс ко всему, еще и девок топтал со страшной силой! Но, в работе тоже был зверь – и водитель и механик высшей пробы! При этом – не жмот, душа нараспашку! Мог поделиться с ближним последней рубахой.… И гульба на хуторе приобретала просто феерический размах! Ели, пили, веселились, посчитали – прослезились. Рано или поздно деньги заканчивались, Толян вновь уходил в рейс, молотил как папа Карло, возвращался, и все начиналось по-новой. Однажды, в пятницу, в конце декабря, под Новый год он заявился ко мне:

– Поехали на хутор! Я в Питере с такими двумя девчонками познакомился – класс! Оттянемся по полной!

– Там две недели не топлено, промерзло все. Да и дела у меня вечером в городе. Надо к шести на вокзал подъехать к поезду, забрать кое-чего…

– Во! Так они поездом и приедут! Они машину знают мою, подойдут сами. Скажешь, что я тебя прислал. А я останусь дом и баню топить!

– Хм… Ну, поехали!.. – уговаривать долго меня не пришлось. Тоже, тот еще был тогда…

– В магазин заедем – надо закуски и выпивки набрать! – воодушевился Толян.

В магазине он закупил огромное количество разнообразных продуктов и напитков, из чего я сделал выводы, что фиеста эта, как минимум, дня на три, в два захода погрузил всё в багажник, и мы тронулись. На дорогу ушел примерно час. Из них полчаса от трассы лесом, по раздолбаной лесной дороге. Подъехав, наконец, к дому, Толян развернулся и выключил фары:

– Давай, иди открывай! Я припасы выгружу…

Дверь со скрипом открылась, я вошел и щелкнул автоматом счетчика. Вспыхнувшая лампочка осветила заиндевелые окна. Сложив дрова в топке, и приготовив розжиг, открыл зольник в трубе и, сунув туда несколько старых газет, поднес спичку. Иначе, если дымоход не прогреешь, весь дым пойдет не в трубу, а внутрь. Газеты прогорели, я поджег растопку. Береста с треском, закручиваясь, загорелась, огонь жадно охватил смолистые поленья. В трубе загудело… Дверь распахнулась, вошел Толян:

– О!.. Затопил уже!.. Щас я остальное всё из машины принесу!

– Давай, неси! Свет в бане и на улице я включил, бери ведра и начинай воду таскать!

– А насос?! – возмутился Толян.

– А насосом летом будем пользоваться! Давай, давай! Разомнись!..

Толян, ворча, подхватил ведра и вывалился на улицу. Через полчаса в доме уже немного потеплело. В спальне был затоплен еще и камин.

– Ну, давай, езжай! – Толян нетерпеливо посмотрел на часы – А то опоздаешь к поезду еще!..

– Не опоздаю, не бойся! – я поймал брошенные мне ключи,

– Топи печки, не забывай в баню каждые сорок минут дрова подкладывать… Да!.. Тут домовой у меня живет, так что ты не пугайся, если по чердаку ходить будет. Он вообще то безобидный.

– Что?! Какой на хрен домовой?! Бабкины сказки это все!.. Нет их, и не верю я во все эти басни!.. Домового еще придумал! Девок пугать будешь, когда привезешь! Давай, езжай скорее!..

Подъехав через час к вокзалу, я встал на стоянке под фонарем и приготовился к ожиданию. Минут через пятнадцать в окно постучали. Открыв дверцу, я обнаружил двух весьма симпатичных девушек лет по двадцати.

– Ой! Извините. Мы, наверное, ошиблись!..

– Думаю, что нет, – я с удовольствием окинул их взглядом, – Вы ведь к Толику приехали?

– Да, а где он сам? – невысокая блондинка вопросительно уставилась на меня большими голубыми глазами

– Ждет нас и топит баню. Меня просил вас встретить и привезти. Поехали? – улыбнулся я, открывая багажник.

Девчонки переглянулись, затем, кинув сумки в багажник. разместились в машине. Я уселся за руль. Красная «пятерка», резво развернувшись, помчалась на выезд из города.

– А куда мы едем? – с любопытством повернулась ко мне усевшаяся рядом Лена. Ее подругу, устроившуюся на заднем сидении, звали Инной.

– Недалеко, километров двадцать пять. Потом еще пять километров по лесу – и вас встретит теплый дом, жаркая баня и стол с выпивкой и закуской. Ну, и Толик собственной персоной, разумеется!

Дорога летела под колеса, заснеженные деревья мелькали по сторонам. За разговорами время прошло незаметно. Наконец, свернув на лесную дорогу, мы, покачавшись на колдобинах и взяв штурмом заснеженный подъем, подъехали к хутору. Из трубы дома валил дым, однако баня признаков жизни не подавала. Что еще приключилось? Я, выскочив из машины, зашел в баню. Там было довольно тепло, но не настолько, чтобы париться. Так, комнатная температура. Наверняка Толян уснул и дров не подложил. Вот все и прогорело. Накидав в топку дров, я разжег печку и вышел из бани. Девчонки выбрались из машины.

– Красиво как!.. – Инна посмотрела на звездное небо и запорошенные снегом сосны.

– Сейчас будет еще красивей! – я приглашающее кивнул и направился к дому.

– Мы покурим пять минут, хорошо? – Лена, улыбнулась мне и щелкнула зажигалкой.

Подходя к дому, я услышал довольно противное и немузыкальное громкое пение, доносившееся изнутри. Ну, бля!.. Напарничек!.. Он что, в ожидании нас нализаться успел, что ли? Вроде, непохоже на него, учитывая, что в одиночку Толян не пьет, да и в этой ситуации, когда должны приехать девушки, нажираться было крайне неразумно. Странно. Я поднялся на крыльцо и потопал ботинками, стряхивая снег. Пение прекратилось, и раздался громкий вопль Толяна:

– Не входи, бля! Сейчас топор брошу нах!!!

– Толян, ты что, вообще охуел?!! – заорал в ответ я, – Белочку поймал что ли?! Нажрался в одну харю, да еще и баню погасил, алкаш хренов! Я девчонкам баню пообещал, а теперь ее топить снова часа два придется!..

Я рывком открыл дверь, и с удивлением воззрился на сидевшего посреди комнаты на табуретке, трезвого и перепуганного Толяна. Одной рукой он сжимал тяжелый охотничий нож, которым я обычно колол лучину для растопки, второй – топор.

– Толян, что стряслось?! – не на шутку забеспокоился я.

– Бля!.., – Толяна реально колотило, – Ну, нахер, твой хутор с твоим домовым!.. Сижу в доме, все нормально! Сорок минут прошло, пошел в баню дров подкинуть…. Только дошел до бани – свет потух! Ну, думаю, автомат выбило, наверное, потребителей дохрена включено…. Дров подкинул, пришел, автомат включил, все повырубал, кроме телевизора и двух лампочек дома и в бане. Сижу дальше, кино смотрю. Еще сорок минут прошло, опять только к бане подошел – снова свет вырубило!.. Мне, уже не по себе стало! Пришел. Все опять включил… Потом по чердаку что-то ходить начало! И шаги такие… тяжелые!.. Потом телевизор выключился. Сам! Я к нему не подходил даже!.. А потом оно уже за дверью что-то уронило… Я ору – Кто там?! А там не отвечают. Схватил нож и топор, думаю, вы меня живым не возьмете!.. Чего ты ржешь?!!

– Я же сказал тебе – домовой тут живет, – сквозь смех, проговорил я – Кто кричал, что это все херня и бабкины сказки?! Вот он и решил тебя проучить! Повежливей надо!.. – я подошел и включил телевизор, – Видишь, все работает!

– Ты пришел. Вот он и успокоился. Я тут один больше не останусь! А девки где? – Толян беспокойно уставился на меня, – Не встретил что ли?

– Встретил, на улице курят.

Он выскочил за дверь, откуда тотчас же раздался радостный визг девчонок и хохот Толяна…

…Уже после жаркой бани, прыганья в сугробы, веселого застолья и бурного секса, мы с Инной разместились в широком кресле у камина в спальне, и смотрели на пляшущие языки огня. Из колонок, под шелестящий ритм джазовых барабанов, негромко вздыхал саксофон. Девушка сидела на широком подлокотнике, держа одной рукой сигарету и совершая другой недвусмысленные поползновения под намотанную вокруг моих чресел простыню…

– Ну, куда ты торопишься? – я лениво потянулся, – Давай отдохнем. Тем более, сейчас наверняка сюда Толян наведается, что-то его давно не было.

– Они, наверное, спя-я-ят! – промурлыкала Инна, не прекращая вольничать уже обеими руками, и явно не собирающаяся отдыхать. – Блин!!.. Вспомни заразу – появится сразу!.. – недовольно прокомментировала она шлепанье босых ног за дверью спальни.

– Ну, давай, входи! – подал я голос, – Не стесняйся. Уже не помешаешь. Соскучился, никак?

Дверь приоткрылась, показалась всколоченная голова Толяна.

– Мы так и подумали, что вы не спите! – жизнерадостно заявил он, – Ну, что, может еще заход в баньку? А?..

Вошла Лена, неся на подносе банки с пивом и джин-тоником. Простыня, облачавшая ее точеную фигурку, напоминала то ли индийское сари, то ли греческий хитон.

– Я подумала, что вам, наверное, тоже пить захочется, только не знала, кто что любит. Вот и прихватила всего понемногу – улыбнулась она.

– Фурии также, и остальные… гетеры! – вспомнил я, к месту, фразу из фильма, – Лена, с тебя произведение искусства ваять можно! Жаль, не дал Бог таланта скульптора!..

– Я – пива! – Толян бесцеремонно прервал мои комплименты и присосался к банке.

– А с меня? – Инна шутливо возмутилась и, соскочив с кресла, уперев руку в бок, встала рядом с Леной.

– А с тебя – тем более! – я неторопливо открыл банку с джином и, набулькав половину высокого стакана, протянул его Инне, – Хороший дом, хорошие девушки!.. Что еще нужно в жизни, чтобы было о чем вспомнить в старости?

– А чего он про домового всякие страшилки рассказывал? – кивнув на блаженно развалившегося в кресле Толяна, обратилась ко мне Лена, – Навешал лапши на уши бедной девушке! Я даже чуть было не поверила! Или и в самом деле есть? – она чуть посерьезнела, не отводя от меня взгляда, – Мне бабушка рассказывала в детстве, да я думала, что пугает, чтобы не лазала на чердак…

– Ну, вот и Толян так думал, что пугалка. Оказалось – ошибался! – с усмешкой кивнул я на довольного и уже давно успокоившегося, Толяна, и кратко рассказал девчонкам то, что они пропустили по приезду, перекуривая у машины.

– Слушай, Кобзон! А что ты песни то пел? Я уж подумал, что у тебя со страху крыша съехала!

– Так он еще и пел?!! – залились хохотом подруги.

– Да ну вас! – проворчал Толян, – Телевизор молчит, тишина… По чердаку шаги, за дверью стук… Чтоб страшно не было, пришлось песни петь, а когда громко поешь – не слышно ничего!

– Стоп! – утирая выступившие слезы, Инна подняла руку, – Хотите угадаю ЧТО он пел?!

– Я, кажется, тоже догадываюсь!.. – Лена потянулась к лежавшей на тахте гитаре…

Эпилог:

Ну, что я скажу?.. Бессмертное произведение Турищева ни до, ни после этого, не оказывало на меня такого впечатления, как тогда, в заснеженном декабре девяносто первого, в исполнении двух невероятно красивых и сексуальных студенток Ленинградского Института Культуры имени Крупской… Отблески пламени отражались в лакированной деке, миниатюрная фигурка Лены казалась еще меньше на фоне здоровенной двенадцатиструнной гитары…

Как они угадали? Не знаю… Но угадали с попаданием на сто процентов.

Толян, исправно прикладывавшийся к банке с пивом, вдруг улыбнулся и весьма немузыкально, но с чувством, подхватил, а к нему присоединился и я:

«Врагу не сдается наш гордый Варяг!

Пощады никто не жела-а-ет!»

______________________ *И это был первый из рассказов о Маугли*

* * *

Рассказы о Толяне. Матросы.

В зеркале замелькали пронзительные голубые вспышки.

– Че там? За нами?.. Менты что ли? – Серега беспокойно заерзал на сидении. – Вот бля, не бандиты так гайцы, и хрен знает кто хуже. Белые придут – грабят, красные придут – грабят… Куда деваться бедному коммерсанту?..

– Ага, бедный!..– Толян ухмыльнулся – Кто «девятку» на «Ауди» поменял?

Серега, вытянув шею, пытался разглядеть что-то в зеркале. Я, сбросив газ, принял вправо. Разбивая ночную темноту синим маячком, нас обогнал «рафик» скорой помощи. Спустя пару минут, за ним, так же «под люстрой», пролетела гаишная «шестерка».

– Кому-то хуевато – подытожил я ситуацию. Не иначе – улетел с дороги или не разошлись….

Вот, сколько работали – ни разу не было такого, чтобы хоть один рейс не наблюдали ДТП. Причем, серьезных, со «скорой», битыми и перевернутыми машинами. Мурманская трасса и сейчас то оставляет лучшего желать, а уж тогда, в начале девяностых, в разгар дикого капитализма в России – вообще черт-те что творилось. Дорога представляла собой размолоченное асфальтовое покрытие, изобилующее выбоинами. По Ленинградской области еще можно было идти относительно быстро – судя по всему, дорожные службы хоть как-то финансировались, но Карелии и Мурманску средств из бюджета явно недодали.

Бандюки, правда, особо борзыми не были в этих краях. Но от Питера, тем не менее, все равно километров триста шли в режиме нон-стоп. Если и стояли – только на постах, и то, когда остановят гайцы. Но на этом направлении мы ходили постоянно, потому и тормозили нас нечасто. Примелькались, да и менты нормальные, в сравнении, например, с югом России…

Тьфу!.. Вот уж куда не любил ходить! МЕНТалитет что ли у них там такой? Как в Московскую область въехал – в любом случае готовься либо грузом делиться, либо деньгами. И чем южнее, тем хуже… А Краснодарский край и Ростовская область – это полная труба! Те же бандиты, только в форме и обличенные властью.

Вообще, давно уже заметил, чем севернее, тем более приличные гайцы. Рейсы в Архангельск запомнились отвратительным состоянием, даже в сравнении с Карелией, дорог, и достойнейшим поведением местных гаишников. Ни единой попытки срубить бабок, докопаться до состояния машины или документов на груз! Ни даже намеков на то, что неплохо бы и поделиться!.. Наоборот – очень спокойные и доброжелательные.

Когда поздно вечером, на въезде в город, мы притормозили около стоящей «девятки» ДПС и поинтересовались как проехать к нужной базе на промзоне, лейтенант не стал утруждать себя объяснениями, а просто сказал чтобы ехали за ним – все равно не найдем сами, дескать. Там ремонт дороги, и в объезд, да еще и на большом грузовике мы будем плутать всю ночь. И вывел четко на цель, и, пожелав удачи, уехал. Вот такая фантастическая история, в которую верится с трудом.

– Это наверняка на «хитром повороте» кто-то улетел! – проводил Толян взглядом удаляющиеся машины

– Вот, ведь, поганое место! И знаки висят – и все равно летят как обдолбанные! – сокрушенно покачал головой Серега.

– Ну, знак тут можно сразу один на всю трассу повесить в самом начале – невесело пошутил я – а здесь нормальный участок сделали километров пять – только разгонишься – и кирдык. И выбоины, и поворот, да еще и ночью. Кто не знает, тому не повезет. Вот туда и улетел очередной…. Видать серьезно, если «скорая» пошла.

– «Скорая» … Я на «скорой» работал недолго, когда только-только дембельнулся – Толян, закурив, выпустил струю дыма в приоткрытую форточку.

– А что ушел оттуда? – лениво поинтересовался Серега – Платят вроде неплохо там, опять же медсестры симпатичные и спирт есть!

– Да ну, нах! Была там история, чуть в дурдом не угодил!

– Из-за баб? – усмехнулся я, зная своего напарника, как облупленного. Уж что-что, а женский пол он и поныне вниманием не обделяет, ну, а в те годы вообще кидался на все, что шевелилось, да и женщины ему взаимностью отвечали обычно. Чем он их брал – загадка. Не Аполлон, далеко не красавец…. Язык, правда, подвешен был хорошо. Видимо, поговорка о том, что женщины любят ушами, оправдывалась полностью.

– Из-за бабы, скорее – начал Толян повествование. – Короче, вызывают меня утром и вручают путевку в Матросы…

Матросы – небольшой поселок примерно в часе езды к югу от Петрозаводска. Расположен на мурманской трассе. Кроме необычного названия он знаменит еще и тем, что здесь расположена республиканская психоневрологическая больница – проще говоря – местная Канатчикова Дача. И слово Матросы у жителей Карелии в первую очередь ассоциируется именно с этим лечебным заведением.

– Значит так – завгар протянул Толяну путевой лист – Поедешь на «уазике» в Петрозаводск на базу медтехники. Груза там немного, нужно срочно забрать и доставить.

– А че я?! – возмутился тот – Панкрат пусть едет, его «уазик», а я на смене сегодня!

– На смене тебя Андреев заменит. Панкратов вчера с радикулитом свалился. Андреев туда не ездил, не знает ничего. А ты уже бывал, все знаешь, объяснять ничего не нужно. Зайди к Иванычу, возьми накладные – и дуй в гараж!

Толян, получив накладные, вышел из кабинета начхоза и нос к носу столкнулся с невропатологом, доктором Васильевым

– Во! – радостно воскликнул тот – На ловца и зверь медленно подходит! Ты то мне и нужен! В Петрозаводск?!

– Ну!.. – осторожно изрек Толян, уже чувствуя какой-то подвох

– Я с тобой поеду до Матросов, главврач распорядился. Надо тут одну пациентку на освидетельствование везти – совсем, похоже, крыша съехала у бабы.

Толян резко погрустнел, но оспаривать приказ главврача, в силу своей молодости и подчиненного положения, не осмелился.

– Подъедешь к одиннадцати в поликлинику, погрузимся – и вперед!

– А она не буйная? – Толян опасливо поежился – А то еще учудит чего в машине? Это же не «буханка», 469-й, там перегородки нет!

– Да, не должна! – усмехнулся Васильев – Если что, я ее быстро успокою!

Толян с недоверием окинул взглядом щуплого доктора, вздохнул и двинулся к гаражу.

Подъехав ровно в одиннадцать к поликлинике, он увидел у входа знакомую фигуру невропатолога. Рядом с ним переминалась с ноги на ногу здоровенная бабища, превосходившая того по габаритам как минимум вдвое. Толян сравнил весовые категории доктора и пациентки. – Такая скорее его сама успокоит, причем навсегда…– со страхом подумал он.

– Давайте, Антонина Петровна, садитесь в машину – обратился Васильев к пациентке – Сейчас съездим в главную больницу, доктор вас посмотрит и сразу назад. Это недолго, к вечеру уже дома будете.

Тетка безропотно забралась в «уазик». «Уазик», жалобно крякнув, ощутимо просел. Толян недоуменно уставился на Васильева.

– Ты что?! – возмущенным шепотом прошипел он – Она же тебя заломает как щенка!

– Да нормально все! – улыбнулся тот – Ну сам посуди, стал бы я везти, будь она опасная? Она только с виду такая, а так спокойная, не агрессивная. Ну, съехала крыша у бабы – бывает! А назад тебе и не надо будет ехать забирать, оттуда вечером машина пойдет, на ней и привезу.

Толян недоверчиво покосился на доктора, усевшегося на переднем сидении, забрался в «уазик» и повернул ключ. Мотор, фыркнув, завелся, машина, переваливаясь на ухабах, выехала на шоссе.

Первые километров двадцать все было спокойно. Пациентка, повозившись, устроилась сзади и сидела молча, глядя в окно. Васильев, поболтав с Толяном, привалился к дверце, и, сдвинув шапку на глаза, задремал.

Толян уже почти успокоился. – И чего боялся? Баба, вроде как, смирная, вон, и доктор спит спокойно… Все в порядке, а я, как пацан, перепугался – думал он. И, видимо, сглазил! Сзади вдруг раздалось низкое утробное мычание. Толян кинул взгляд в зеркало. Тетка, уставившись прямо перед собой пустым взглядом, мерно раскачивалась, подвывая и мыча.

– Писец!!! – со страхом подумал Толян – Сейчас эта чокнутая сзади накинется, и душить начнет…

Он, кося одним глазом в зеркало, другим на дорогу, пихнул локтем в бок доктора. Тот поднял голову и посмотрел на перепуганного Толяна. Потом повернулся назад, и, видимо оценив состояние клиентки, как не представляющее опасности, успокаивающе кивнул ему и вновь задремал. Однако спокойствие Толяна уже покинуло, и остаток пути до места назначения он провел в постоянном страхе за свою шкуру, поминутно отслеживая в зеркале мычащую и раскачивающуюся с равномерностью маятника пациентку. От пережитого напряжения у Толяна, плюс ко всему, еще и начали проявляться признаки «медвежьей болезни» – «В животе скрестили трассы две критические массы…». Едва заехав на территорию больницы, он выскочил из машины и, пулей влетев в какую-то дверь лечебного корпуса, видимо интуитивно, а скорее по запаху, чувствуя расположение места общего пользования, пронесся по длинному коридору, и, достигнув желанного помещения, на ходу спустив штаны, плюхнулся на стульчак. Дверь, громко щелкнув замком, захлопнулась. Толян, шумно облегчившись, перевел дух, и уставился на дверь. Что-то в ней показалось ему странным.

Толян провел рукой по гладкой поверхности… Ручки не было!!!

Короче, вход – рубль, выход – два!..

Толян безнадежно посмотрел на часы. Время поджимало. С тоской, глядя на проклятую дверь, он начал колотить по ней кулаком, в надежде, что кто-то услышит. Через минут пятнадцать тщетных попыток обратить на себя внимание, Толян наконец, услышал приближающиеся тяжелые шаги и замолотил в дверь с удвоенной силой.

Из-за двери пробасили:

– Ты что там орешь?!

– Выпустите меня! – радостно закричал Толян – Я шофер!

– У нас тут все шофера! – спокойно прогудел голос из-за двери

– Да я не больной, я здоровый! Я – шофер! Больную привез!..

– У нас тут все здоровые! – невозмутимо ответствовал голос,

– Выпустите меня! Мне ехать надо в Петрозаводск!!! Мне на базу медтехники надо успеть, груз забрать!!!– забился в дверь Толян

– А ну, тихо! – рявкнул другой голос.

– Да я здоровый! Я – шофер!!! Я больную привез!!!

– Щас укол сделаю – сразу успокоишься! Сиди тихо!!!

Толян понял, что дело – труба! Какое там – успеть в Петрозаводск!.. Дай Бог, чтобы вообще выбраться отсюда живым и невредимым. Он замолчал, и сидел, боясь даже пикнуть, пока вдруг через несколько минут не услышал краем уха знакомый голос Васильева.

– Викторыч!!! – заорал во всю силу своих легких Толян – Скажи им, чтобы меня выпустили!!!