Вторая жена. Любимая

Я повернулась к ней и посмотрела. На этот раз я смотрела на нее немного иначе.

– Садись ко мне, Динара, – похлопала по лавочке, стоящей здесь.

Она аккуратно опустилась рядом и посмотрела, как и я, на строй яблонь.

– Ты счастлива тут жить?

– Да.

– А на родину хотела бы?

Она замялась и даже покраснела.

– Нет.

– Потому что не была там?

– Я была. У меня там живут родные. Мои бабушки и дедушки, тети и дяди. Но… нет. Я люблю Россию. Я получаю образование и знаю, где буду работать. Здесь мои друзья и жизнь, которую я знаю.

И тут я поняла.

– Ты влюблена?

– Ах… Всевышний, – она приложила к щекам ладони.

– Влюблена.

– Прошу, не говорите маме. Я еще не уверена в этом.

– Мне незачем это ей говорить.

– Спасибо.

– Вам запретили мне рассказывать о Лейле?

– Да. Я не могла, простите…

– Понимаю. Очень скоро я отсюда уеду.

– И вам страшно?

– Да. Снова неизвестность, а она пугает.

– Вы боитесь пересудов?

– Их в том числе. Мои родители могут пострадать от злых языков. Лале могут и вовсе замуж не взять. Но и остаться я здесь не могу.

– Мне очень жаль.

– Знала бы ты, как жаль мне.

Анвар приехал только к вечеру, как обычно. Я услышала звук шин, скользящих по двору, но в этот раз, я не стала подниматься с кровати и смотреть в окно. Еще одна привычка, от которой я стала себя отучать.

Спустя час, как бы это ни было странно, он вошел ко мне в гостиную.

Я сидела на диване и смотрела фильм в одном из приложений на телевизоре, который имел доступ к интернету, так как каналы на моем языке не были развлекательными.

Он застал меня врасплох, потому что в фильме был момент большой любви, которую приобретала пара, и радовалась этому. На моих глазах выступили слезы, но скатиться им по щекам не позволил муж. На самом деле испортив этот прекрасный момент.

Я поставила на паузу и села ровно, убрав с дивана ноги.

Анвар остановился в нескольких метрах от дивана и, очевидно, не знал, что сказать. Я не стала помогать и заговаривать первой.

Но когда время стало исчисляться минутами, я не выдержала.

– Ты купил мне или забронировал билет домой?

Мой голос был холодней, чем ночи в Арктике. А тон прямой. Все как я того и хотела. Я почти гордилась собой. Почти…

– Сания, я бы… Я хочу извиниться перед тобой за мои слова, мое поведение и то, что схватил за руку.

Что он хочет?

– Извиниться? Ты хоть понимаешь, что вы сделали со своей женой? Ты взял меня в жены, Анвар. На глазах у моих родных, своих. На глазах у половины города. И почему? Потому что так того хотела твоя первая жена?

– Не надо, – говорит предупреждающим голосом.

– Я не прощаю тебя. И спрашиваю еще раз: ты купил мне билет? Я хочу улететь как можно скорее.

– Билеты будут только через три дня, но улетишь ты через неделю.

– Что? Почему?

– Потому что я не смогу тебя сопровождать. Буду свободен только через неделю.

– Меня не надо сопровождать. Это прямой рейс. И ты не тот муж, который заботится о своей жене, чтобы переживать за нее. По крайней мере, я не та жена. Просто купи билет, или я попрошу денег у родителей, и сама это сделаю.

– Сания… мне все равно нужно лететь, чтобы аннулировать брак.

– Ах да. Конечно. Тогда я полечу первой, а ты еще через четыре дня, чтобы аннулировать брак.

Он смотрит суровым взглядом. Непоколебимым.

– Я свое слово сказал.

Он уходит, и я, злясь, проклинаю каждый его шаг, а напоследок шепчу, но не пытаюсь сделать это тихо.

– Мы уже знаем, чего стоят твои слова…

Шаги мужчины замедляются, и он вовсе останавливается у самой двери, которую приоткрыл для себя. Но он так ничего и не говорит, выйдя из гостиной.

– Семь дней, – громко стону, поднимая голову к потолку.

Глава 13

Анвар

Изо дня в день, проходя все это по кругу, я злился.

Я так чертовски был зол, что весь мир казался мне врагом. Предателем. За то, что он все еще живет и впереди у него миллионы лет. А она… Моя Лейла, как некогда райский и превосходный цветок, чахла и гибла на моих глазах.

Я терял ее, и проклятое время было не на моей стороне.

Терапия не помогла. Снова.

И мою жену перевели на паллиативную терапию. Эти слова говорили лишь об одном. О чем я боялся думать.

Она все говорила о жизни. О той ее части, где я останусь один. Смирившаяся со всем, что ей осталось. А я злился. На нее злился, потому что смирилась, потому что улыбалась.

Я боялся выходить из дома и возвращаться в него. А теперь Сания требует развод. Именно сейчас. Когда каждый день дар. Но я знал свою вину, признавал ее. И попросил прощения, хотя я сомневаюсь, что это для нее что-то значило.

Это борьба моя и Лейлы, я лишь сделал, как она просила. Кто вообще думает о последствиях, когда ты своими глазами наблюдаешь за тем, как умирает твоя душа?

Сегодняшний день был не лучшим.

У Лейлы было плохое настроение. Таблетки почти не справлялись со своей задачей, и я видел, как ей больно. Но она хотела погулять. Даже согласилась сесть в кресло, хотя обычно я носил ее на руках. Передо мной она все еще хотела казаться сильной. Сидела в кресле, когда я уходил, и потому ее согласие на него сегодня, говорило, что ей даже хуже, чем я мог подумать.

– Мой платок, Анвар, – внезапно вспомнила она, когда мы уже выехали в гостиную, объединяющую две половины дома.

– Мы ведь будем на заднем дворе. Тебе не обязательно…

– Прекрати, – запротестовала она сиплым голосом. – Я хочу его надеть. Я не могу так… прошу…

Я накинул его на ее голову и попытался закрепить, потому что ее сил не хватало на это действие.

– У меня не получается, как это делаешь ты.

И она заплакала.

– Лейла…

– Пожалуйста… – поднимаю ее кисти к своим губам и целую.

Кожа такая сухая и бледная. Видна каждая вена.

– Я надену, – послышался голос сбоку от Сании.

– Уйди к себе… – тут же встал в стойку.

– Анвар, – Лейла одернула меня и, стерев с трудом слезы, посмотрела на девушку. – Прошу, я не могу так… не хочу.

Она подошла близко к ней и захотелось защитить. Как я делал это всегда, оберегая. Стараясь уберечь. Не позволять другим видеть ее слабость.

Однако…

Через пятнадцать секунд дело было сделано.

– Спасибо, Сания, – бледная и худая ладонь Лейлы коснулась руки моей второй жены.

– Сегодня хорошая погода, – ответила девушка.

На этом она просто ушла. Не сказав больше ни слова.

Мы гуляли с женой около часа. Говорили в основном о наших путешествиях. Места, где мы загадывали желания или хотели загадать. Те страны, где побывать не успели.

– Ты должен будешь отправиться в Бразилию, Анвар.

Она говорит с таким энтузиазмом. Я помню тот день, когда Лейла увидела картинку в интернете, нашла информацию о ней и загорелась желанием побывать там, где миллионы туристов уже успели сделать свои лучшие фото.

Мы отложили это на потом. Но «потом» так и не наступило. А сейчас я уже не знаю, чья это была мечта. Ее – увидеть достояние воочию или моя, дать этой мечте сбыться. Видеть ее счастливой – это все, что мне было нужно долгие годы.

Если бы мы знали, что нас ждет, я бы каждое свое желание тратил на более важные вещи.

– Нечего мне там делать, Лейла.

Так или иначе, все сводилось к обрывкам фраз, после которых нечего было добавить.

– Такой упертый, – с усмешкой говорит, но голос звучит слишком тихо, а после она начинает кашлять.

Все происходит быстро. Сердце с трудом справляется со всем, что творится вокруг.

Я даже не заметил, как оказался в больнице. Не помню, как звонил родителям жены.

Помню свою мольбу к Всевышнему. Обещания… даже клятвы, пока умолял уже ее не уходить так скоро. Остаться еще немного…

Она была готова, но я нет.

– Я не готов, слышишь, Лейла… Мы не готовы к этому.

Но она уже не слышала нас. Прошли сутки с момента нашей прогулки. С того момента, как я услышал ее последние слова. С момента, когда уже шел обратный отсчет, пока врач не сказал, что все, что держит ее здесь это аппарат искусственной вентиляции легких.

Вот так внезапно.

Не сработали деньги, клятвы… В смерти все оказываются равны, даже если за твоей душой миллионы или нет ничего. Ты на одной ступени со всеми. Разница только в том, как много останется тех, кто оплакивать будет.

– Анвар? – плеча касается теплая рука матери Лейлы, и я хочу скинуть ее с себя, попросить замолчать, потому что знаю, о чем она попросит.

– Прошу… еще немного, – сломленный, сижу там и грею ее ладонь своими руками.

– Конечно, сынок.

Мы все знаем, чего хотела Лейла. И я не могу идти против ее воли. Потому прощаюсь с ней и позволяю врачам сделать то, что они должны, а после возвращаюсь в дом, который как ледяная коробка.

Меня встречает Сания и смотрит, разумеется, зная обо всем.

Она хочет что-то сказать или говорит… Я не слышу ничего вокруг и ухожу.

Глава 14

Сания

Огромный дом погрузился в тишину, которая была пугающей.

Казалось, что замолчал весь мир, боясь быть громче положенного.

Смерть Лейлы потрясла меня сильней, чем это могло быть.

Несмотря на то что она заставила взять Анвара меня в жены. Несмотря на то что я ее фактически и не знала, я скорбела. Возможно, не испытывая таких чувств к кому-то, мне было сложно понять мотивы женщины, но смерть… это было слишком жестоко.

Когда она говорила мне о том, что скоро умрет, я не поверила. Мне стыдно, но я решила, что это ее очередная манипуляция. И в итоге я ошиблась.

Анвар был странным. Я видела его задумчивым очень часто.

Он всегда был таким озлобленным, а сейчас вдруг стал тихим и совершенно молчаливым.

Сегодня мы уезжаем домой. Я как вторая жена, разумеется, еду с ним. Но заговаривать о разводе у меня просто не хватает совести, мужества и… я просто не могу подойти к мужу и спросить: «Прости, ты тут скорбишь, но у меня вопрос, ты не забыл о разводе? Может, как приедем, быстренько сбегаем и оформим его?»

Мне дурно от подобных мыслей. И в то же время я понятия не имею, что будет дальше. Но еще я не могу понять этого внутреннего состояния, что если я сейчас уйду, то буду предателем. Это ужасно глупо, учитывая, что он даже не смотрит на меня и не говорит со мной. Но так я чувствую.

Мои мысли прерывает звонок от сестры.

– Как ты, Сани?

– Я в порядке.

– Скоро вылет?

– Через два часа.

– Дома все так же?

– Да. Приезжают родители Лейлы. Очевидно, собирают ее вещи. Я хотела пойти помочь, но Динара посоветовала этого не делать. Там был Анвар… правда, всего пару минут. Он выскочил из дома и спрятался в саду. Я видела только его фигуру.

– Да уж… А что насчет… Развода?

– Лале… – вздыхаю, отходя к окнам и открыв штору, сажусь на подоконник. – Это момент хороший. Ведь я буду дома, не придется ждать перелет в страну и прочее, но как я скажу ему?

– Ты уже говорила о том, что хочешь развод, забыла?

– Я помню. Просто… по-человечески понимаешь? Мне его жаль. Он только что потерял жену, которую любил десять лет.

– Но, если он сам заговорит о разводе?

«Каком разводе? – слышится в трубку голос мамы. – Кто разводится, Лале? Это Сания? С ней ты говоришь?»

– О, Всевышний, – кусаю пальцы и жду, когда она передаст телефон ей.

– Сания? В чем дело? Что случилось, дочка? Ты хочешь развестись?

– Мама… я приеду, и мы обо всем с тобой поговорим, давай не сейчас.

– Что происходит? Откуда эти мысли? Что случилось, я не понимаю?

– Мама, прошу, потерпи немного и я все расскажу, не хватало, чтобы и папа услышал все раньше времени.

– Отец с ума сойдет, если узнает о том, что я только что услышала.

– Прошу, не говори ему. Я скоро буду… с вами.

– И ты скажешь мне все.

– Обещаю, – шепчу так, словно и меня кто-то может услышать.

В этот момент, когда мы прерываем разговор, я вижу, как Анвар выворачивает из-за угла дома и ступает по узкой, уложенной из натурального камня дорожке.

Он задумчив и печален.

Как бы там ни было между нами, мне его жаль.

– Если бы все было иначе, – говорю вслух и отхожу от окна, спустившись с подоконника.

Лале пишет мне сообщение, что ей жаль о том, что мама услышала нас, но я отвечаю, что все нормально. В любом случае она бы узнала обо всем уже скоро.

На этот раз перелет проходит чуть лучше, чем в первый, но боль в ушах никуда не девается. Но меня грела мысль о родителях, о родной земле. Я скучала по ним, по узким улицам моего города и людям.

По прилете я растерялась, садясь в такси с мужем. Потому что была уверена, что он отправит меня домой на другой машине. Но он открыл дверь, и подождав пока я сяду в автомобиль, сел следом на переднее пассажирское.

Дальше я ждала, что он высадит меня у моего дома и поедет дальше. Но… мы приехали в дом его родителей, и он вынес мой чемодан, снова открыв для меня дверь и дождавшись, пока я выйду, поспешил в дом, относя мои вещи в комнату.

Задавать вопросы, я по опыту не стала. Возможно, он просто хочет избежать пересудов. Или же сделает все сразу после похорон.

Я пишу сестре, что я дома у Анвара и его родных, а значит, разговор с мамой переносим. И прошу, чтобы она мне не звонила, так как я буду занята.

Я была и правда очень занята. Я помогала Зареме всем, чем могла.

Кругом была грусть и скорбь.

Снова мы собрались все вместе, но уже по иному поводу… самому печальному из всех, что могли быть.

Похороны прошли в субботу, и все эти дни до них и после, Анвар ночевал в той самой комнате, что была соседней с моей спальней, на диване. И ни единого слова. Даже звука от него в мою сторону не было. Хотя бы не злился… Да и откуда время и желание злиться?

Но сегодня, шел очередной день и пришло время поговорить.

Анвар сидел в комнате после обеда, когда я поднялась и заметила то, как он читал книгу. Точнее, держал ее открытой, а сам смотрел куда-то поверх нее.

Он заметил, что в комнате, только когда я остановилась напротив.

Его взгляд поднялся к моему лицу и не отрывался, заставляя нервничать.

– Я бы хотела поехать домой, – говорю не очень смело.

– Через три дня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.