Черные Клены

Впереди посреди серой пустоши показались высокие многоэтажки. Мёртвая Астана – новая столица Казахстана встречала путников торчащими из земли скелетами домов. Стёкол почти не было. Казалось, что этот город был покинут не каких-то полгода назад, а десять или даже двадцать лет. Широченные проспекты утопали в сугробах серой пыли, ни брошенных машин, ни частных домиков, ни фонарей, ни всего того, что напоминало бы о жизни города ниже третьего этажа, не было видно. На окраине города показалась невысокая башенка – диспетчерская вышка аэропорта. Синявский направил вертолёт к ней.

Аэропорт тоже был весь засыпан, огромные серые барханы застилали взлётные полосы и поедали оставленные самолёты. Вертолёт завис в воздухе и плавно парил над ангарами. Путники во все глаза высматривали место для посадки. Топливо кончалось, но сесть на зыбкую серую дюну Антон не решался.

– Смотрите! – пискнула Снежа. Все прильнули к окну. У небольшого ангара был еле виден засыпанный серым песком остов вертолёта. Слой пыли с северной стороны постройки был значительно меньше, видимо, это была подветренная сторона. Антон рискнул и посадил вертолёт на площадку за ангаром. Лопасти стали крутиться медленнее, а столб пыли постепенно осел. Путники вышли и, разминая затёкшие конечности, смотрели по сторонам.

– Надо найти топливо, – сказал Синявский. – Далеко не разбредайтесь, не нравится мне этот город.

Путники пробрались в ангар. В тёмном углу одиноко стоял на спущенных шинах бензовоз. Женя и Вольф побежали к нему.

Антон и Максим остались на улице.

– Неужели получилось? – улыбнулся Молчанов.

– Пока ещё не добрались до Эдема, – проворчал Синявский.

– Да, но то, что мы сбежали из самого охраняемого места в России, может, даже во всём мире, это – большая удача!

Антон хмуро ходил около вертолёта и осматривал окрестности. Всё возрастающее беспокойство не давало ему покоя. Лёгкий ветерок поднимал в воздух частицы рассыпавшихся в пыль растений. Синявский достал из вертолёта бинокль и пошёл к другой стороне ангара.

– Да что с тобой? – проговорил Молчанов.

Антон всмотрелся вдаль. Тонкая серая полоска виднелась на горизонте. Синявский смотрел на неё, не отрываясь. Постепенно она становилась всё шире. Сразу этого заметить было нельзя, но если ждать и смотреть, было видно, как её верхняя кромка колебалась. Антон неожиданно вытаращил глаза и передал бинокль Максиму:

– На, смотри.

Молчанов нехотя посмотрел в него и тоже замер: серая полоска оказалась приближавшейся пылевой бурей.

– В ангар, живо! – крикнул ему Антон, а сам побежал закрывать дверцу вертолёта. – Проверь, чтобы никаких щелей не было!

Молчанов залетел в ангар, путники уставились на его перекошенное лицо.

– Песчаная буря! – крикнул он.

Через три минуты серая волна ударила об ангар. Металлические листы крыши со скрежетом завывали, стены стонали под тяжёлыми ударами воздуха. Путники стояли посреди ангара и старались не шевелиться. Буйство стихии одновременно пугало и завораживало. Через пятнадцать минут ветер затих, будто ничего и не было. Серая пыль осела на землю, и на небе вновь появилось яркое весеннее солнце.

– Нашли топливо? – спросил Антон.

– Да, – ответил Вольф и указал на бензовоз.

– Хорошо, тогда подсоединяйте к вертолёту и полетели.

Вертолёт оказался весь засыпан серой пылью. Максим где-то раздобыл швабру и принялся чистить машину. Антон подключил шланг, и по нему, сначала кряхтя, а затем монотонно булькая потёк керосин.

Прошло ещё полдня полёта, пока серая пустыня не скукожилась в песчаные хребты Синьцзяна. На горизонте мелькнула маленькая точка, она становилась всё больше. Неожиданно она выросла до размеров вертолёта и промчалась в паре метров от путников, затем развернулась и полетела следом.

– Что это? – прошептал Женя.

По правому борту синхронно летел беспилотник, но Антон никогда не видел такой модели. Обычно они были вытянуты и с крыльями, а этот больше походил на НЛО – круглый и манёвренный.

– Приём, назовите себя, – неожиданно заговорил механический голос из рации вертолёта.

– Приём, приём, это Молчановы и Антон Синявский. С нами ещё несколько человек, летим… в Эдем, – Антон закончил сообщение и замер в ожидании ответа.

Прошли долгих полминуты, пока снова не послышался механический голос:

– Приём, посадка разрешена. Следуйте за дроном.

– Принято, следуем за дроном.

Беспилотник свернул влево и полетел к хребту у большого озера.

Везде были лишь пустыня, горы и выжженные солнцем камни. Путники всматривались в горизонт в надежде увидеть там хоть что-то отдалённо напоминающее творение рук человеческих. Вдруг они отскочили от окон. Перед ними из земли выросли здания. Небольшой городок внизу, на хребте высоченная антенна с красным огоньком на вершине, но самое необычное – огромный стеклянный купол. Высотой он был с хребет и внутри него что-то зеленело. Рядом с куполом стояли широкие стеклянные здания, но их окна не отражали солнечный свет. В пустыне раскинулись чёрные квадраты солнечной электростанции. Все объекты были сплетены воедино длинными нитями коммуникаций.

Дрон начал снижение и направился к одному из двух зданий, стоявших неподалёку от купола. Шасси шаркнули о бетонное покрытие вертолётной площадки. Двигатель стал гудеть тише, а после и вовсе замолк. На площадке появилась женщина в белом халате. Она строго посмотрела на Максима и Антона и спросила:

– Вы – Максим Молчанов, а вы – Антон Синявский?

– Да, всё правильно, – хором ответили они.

– Хорошо, идите все за мной, – проговорила женщина и направилась к выходу с крыши. Все последовали за ней. Путники спустились на три этажа в просторном прозрачном лифте, преодолели стеклянный мост, соединяющий два здания, и остановилась в широком полукруглом светлом холле.

– Мы в жилом комплексе учёных, – сказала женщина. – Это седьмой этаж. Ваши комнаты с 701 по 704, можете занимать любые, – она указала на ряд дверей в холле.

– А ключи? – спросил Женя.

Женщина странно покосилась на него:

– У нас нет замков.

– Ладно, – проговорил парень и отвёл взгляд в сторону.

– Переночуете здесь. Завтра вас распределят в соответствии с вашими навыками, – сказала женщина и ушла.

– Да, тёплый приёмчик, – пробубнил Женя.

Путники разделились по комнатам. Первую заняли Молчановы, во второй поселился Антон, в третьей – Алёна с Дымкой, в четвёртой – Женя со Снежей.

Комнаты разительно отличались от тех, что были в Ямантау. В Эдеме они были светлыми, на всю стену панорамное окно, из которого открывался вид на озеро и хребет. В комнате были удобные мягкие кровати, столики и стулья были сделаны из пластика, но так искусно, что не отличались от деревянных. За узкой дверцей – санузел. Внутри были душ, унитаз с двумя кнопками и широкая раковина. Казалось, что вся мебель и в комнате и в ванной сделана с математической точностью и расчётом на максимальную экономию ресурсов. Свет включался только, когда кто-то находился в помещении, батарей не было вообще, вместо них в стены и пол была вмонтирована климатическая сетка, температура подстраивалась под жильца, а воздух был настолько чистым, что хотелось его глотать до одурения.

Антон Синявский устало скинул рюкзак с плеча, посмотрел в окно закрывающимися от усталости глазами, стянул пропахшую потом служебную форму и, хотел было повесить её на спинку стула, как вдруг замер. Внутри него будто всё провалилось. Он стоял и боялся пошевелиться. Его пальцы что-то нащупали под воротником рубашки. Он судорожно отогнул ворот и без сил рухнул на кровать. К рубашке был прикреплён маленький чёрный предмет, напоминающий таблетку активированного угля.

– Нет, только не это… – полумёртвым голосом прошептал Синявский.

Огромное помещение в недрах горы Ямантау было наполнено солдатами и государственными служащими. Все стояли и всматривались на небольшой постамент впереди. За ним слабо колыхался российский флаг. Вдруг по толпе пробежал шёпот: «Идёт, идёт». Из небольшого коридора вышел молодой человек в генеральском мундире. Он уверенно взошёл по деревянным ступенькам постамента и окинул толпу тяжёлым взглядом, от чего все притихли, и бетонную пещеру наполнила густая тишина. Он посмотрел на постамент, затем поднял свои чёрные глаза и медленно начал говорить.

– Товарищи военнослужащие и работники правительственных земель. Вчера был подло убит президент Тропов, а с ним и всё военное руководство. Заговорщики из числа крупных чиновников были нами пойманы, допрошены и казнены за государственную измену. Это тяжёлая трагедия для всех нас, но мы не должны сдаваться. За этими стенами разрастается, как гигантская раковая опухоль другая более страшная угроза, нежели все внутренние склоки вместе взятые. Эдем – вот главный враг всех нас. Группа учёных, возомнивших себя богами, решила захватить мир, подчинить его своей воле, а на жителях – ставить опыты. Их агенты наводнили все земли вокруг, они в каждом городе, в каждом посёлке и в каждом доме, они покорно исполняют волю своих жрецов – своих богов. Они думали, что могут укрыться от нас, спрятаться в пустынях, зарыться в глубины гор и никто их не найдёт. Но они ошиблись. Мы нашли их, их гнездо… Эдем. Теперь мы ударим по ним, мы покончим с их непрестанными операциями на наших землях, мы избавимся от укусов их агентов, мы разнесём в клочья их планы и вернём этот мир в руки свободных людей!

Молодой человек замолчал и уставился в сияющие лица своих подчинённых.

– Да здравствует президент Поляков! – закричал какой-то военный.

– Да здравствует президент Поляков! – подхватила толпа.

– Прекрасная речь, господин президент, – сказал полковник Бобков и осторожно прикрыл дверь в полутёмный кабинет.

Поляков лежал на диване и набирался сил после эмоционального выступления.

– Ой, только не подхалимничай, – усталым голосом ответил он.

– Никогда и не думал, – улыбнулся Бобков. – Ловко вы придумали с заговором и Синявским.

– Двое дерутся – третий не мешай. Вот эти и перегрызли друг друга, а мы забрали шкуру убитого медведя. А знаешь, что самое забавное в этой ситуации?

– Нет.

– Генералы тоже хотели совершить переворот. Согнали военных, но не сказали, кого поддержать. Ха, три идиота. Думали, что поддержат их, но получилось, что меня. Да и Платов, молодец, сориентировался, переключил их. Теперь мы едины… Нет ни этих зажравшихся чинуш, ни старых путчистов–генералов, только мы и вся мощь правительства. Кстати, вы вычислили точное место Эдема?

– Да. Синявский остановился в Синьцзяне, на севере пустыни Тарим.

На лице Полякова растянулась улыбка:

– Ох, Синявский… вроде бы из наших, но такой наивный. Думал, что проведёт меня. Якобы поймал Молчановых, бегал к Лаптевым, принёс отравленное вино и упорхнул в форточку, которое я ему и открыл. И всё это время, наверное, думал, что это просто удача…

– Что будем делать с Эдемом, господин президент? Готовить ракеты?

– Нет, – протянул Поляков. – Эдем бомбить нельзя. Там такие технологии, что с ними можно захватить весь мир, и даже китайцы не будут помехой. Учёные же нужны нам живыми. Я уже нашёл человека, который знает, как их обработать для наших нужд.

– Человека?

– Психолога, да. Говорит, что знает методику подчинения человека, неважно кто он, каких взглядов придерживается и так далее.

– Хорошо, тогда каков будет наш следующий шаг?

– Готовь войска, мы выступаем на Казань.

Том 2

Часть I. Понимание. Терпение. Действие

Глава 1. Новый дом

Алые лучи вечернего солнца пробивались сквозь панорамное окно и освещали просторный кабинет старшего агента Густава Берна. Он сидел за большим столом и крутил в руках маленькую чёрную таблетку. Перед ним, понурив голову, стоял Антон Синявский и молча ждал, когда этот коренастый мужичок вынесет свой вердикт.

Берн ещё немного повертел жучок, вздохнул и отложил его в сторону. Затем он поднял глаза на Синявского, поджал губы и сказал:

– Модель старая, но надёжная. Полагаю, президент Поляков уже знает, где мы находимся.

– Президент? – не понял Синявский.

Берн кивнул:

– Как только вы улетели, чиновники убили Тропова и военную верхушку. Поляков арестовал их и сам возглавил правительство. – Берн покачал головой: – К сожалению, мы ничего не знаем о Полякове, только дату и место рождения. Он хорошо подчищает за собой… Возглавить службу безопасности в тридцать четыре года? Вот как ему это удалось? Специальный указ Тропова и всё на этом, – старший агент замолчал. – Ну, да ладно о нём, – он поднялся из-за стола и повернулся к окну. – Сейчас надо думать об Эдеме. Наше положение раскрыто, и мы в опасности.

– Я готов понести любое наказание, – тихо проговорил Антон, понимая, что последняя реплика относилась к нему.

– Наказание? – Берн обернулся, затем усмехнулся и сказал: – Синявский, ваше мышление заметно устарело. Мы никого не наказываем, уж тем более человека, который осознаёт свою ошибку. Это глупо и не справедливо. И к тому же, не думаешь ли ты, что для нас это стало неожиданностью?

Антон молчал. Всё происходящее казалось ему шуткой. Почему его не арестовали, а пригласили в кабинет главы агентов? Почему жучок не был проблемой для Эдема? Почему Берн так просто обо всём этом говорит, в то время как его, Антона, всего трясёт?

– Рано или поздно, птенцу придётся вылупиться из яйца, и его появление на свет не станет секретом для окружающих, – объяснил Берн. – Мы готовились к этому, очень давно.

Синявский оторвал глаза от пола и посмотрел на старшего агента.

– А знаешь, ты показал себя хорошим разведчиком. Буду рад видеть тебя в рядах агентов Эдема, – Берн улыбнулся. – Теперь это твой дом, Антон, и, надеюсь, что ты хорошо послужишь нашему обществу.

Синявский вылупился на старшего агента и с трудом смог выговорить лишь:

– Да… да, конечно.

Берн кивнул и продолжил:

– Нам повезло, что об Эдеме пока знает только Поляков. Я не думаю, что он сразу решит забросать нас ракетами – для начала постарается упрочить свою власть. Воспользуемся заминкой и атакуем первыми.

– А если не успеем? – Антон стал потихоньку оживать, мысли о деле постепенно привели его сознание в порядок.

– На этот случай мы возведём укрепления и остановим его на подступах к Эдему.

Синявский кивнул.

– Хорошо, тогда бери Молчановых и отправляйся назад, в правительственные земли. Следите за всеми передвижениями войск противника, чуть что – сразу докладывайте. Если нашим агентам потребуется помощь – вы поможете. И всегда держите связь с Центром.

– Так точно, – ответил Антон.

– Хорошо, ты можешь идти, – спокойно произнёс Берн.

Снежу определили в школу Эдема. Главный распорядитель работ посчитала, что разум и нравы девочки не были испорчены правительственной школой и из неё ещё может получиться хороший учёный. В классе было пять учеников – все дети учёных, и только она оказалась откуда-то «оттуда». Когда Снежа вошла в лекционный зал, другие дети покосились на неё. Девочка стояла и бегала глазами по аудитории в поиске свободного места.

– Садись ко мне, – предложила китаянка. Снежа медленно подошла к столу и села рядом. – Меня зовут Чен Ясинь.

– Ме–ня зо–вут Сне–жа–на, – по слогам произнесла девочка.

Чен Ясинь засмеялась:

– Я знаю русский. Не хорошо, но говорить умею.

– Ты из Китая? – улыбнулась Снежа.

– Да. А ты откуда?

Снежа замялась:

– Ну, я сначала жила в Москве. Потом мы бежали из неё… Потом мы с братом жили в комплексе Эдема, потом на Волге, ну и потом в Ямантау.

Другие дети притихли и стали прислушиваться.

– Ты, правда, была в правительственных землях? – усмехнулся мальчик в жилетке.

– Да, а что?

– Ну, да, конечно, там только маленьких девочек и держат, – засмеялся парень, другие ученики тоже захихикали, прикрывая рты руками. Снежа еле держалась, она сжала пальчики в кулачки и глядела в стол.

– Не обращай на него внимания, – сказала Чен Ясинь. – Это Игорь, он любит пошутить.

– Дошутится как-нибудь, – пробубнила Снежа и исподлобья посмотрела на парня.

В зал вошла пожилая женщина, ученики тут же поднялись со своих мест. Она окинула детей взглядом и жестом показала, что все могут сесть.

– Ну, что молодое поколение, – начала она задорно, – поздравляю вас с зачислением в школу. Вы будете первыми, кто из неё выпустится. А пока, я расскажу вам о том, как появилось наше общество. Надеюсь, у всех есть переводчики? – она внимательно посмотрела на учеников, дети закивали.

– Хорошо, тогда слушайте. Во все времена лучшие из умов притеснялись. Их не понимали, боялись, смеялись над ними, изгоняли и даже убивали. И на протяжении столетий они терпели и ждали, когда смогут, наконец, освободиться от пут старого мира и построить свой, новый. И вот это время пришло. Наши учёные открыли бактерии, что поели все растения на земле, и смогли предсказать Катастрофу. Никто о ней ещё не знал, ни правительства и уж тем более простые люди. Все были заняты повседневными делами: ходили на работу, смотрели фильмы, гуляли в парках, и даже не подозревали, что скоро всё изменится. Учёные поняли, что грядущая Катастрофа может стать шансом построить новое общество, разрушить предрассудки старого мира и вывести человечество на новый уровень. Они объединились и создали небольшую тайную группу – Комитет, – чуть слышно произнесла старушка. – Затем к ней присоединились другие учёные и вот, когда организация стала сильной, она обратилась к правительствам и сообщила об угрозе. Те долго думали и всё же испугались. Учёные предложили свои знания в обмен на ресурсы для постройки сети продуктовых комплексов, изолированных от внешней экосистемы. Для координации работ, был построен Центр, и никто не знал, где он находится. Кроме нас, конечно, – учитель улыбнулась. – Потом дороги учёных и правительств разошлись, как новое здание нельзя построить из гнилых кирпичей, так и новое общество нельзя создать из прогнивших людей. Мы оборвали все связи с правительствами и стали жить самостоятельно одно большой и дружной семьёй, – женщина замолчала и дала детям время осмыслить сказанное. Через полминуты она довольно взглянула на сосредоточенные лица учеников и продолжила.

– Кто мне скажет, что недавно случилось в России?

– Переворот! – выкрикнул Игорь.

– Правильно. А почему он произошёл?

– Потому, что они передрались из-за власти, – продолжал выкрикивать парень.

– Правильно, правильно, Игорь, – поддержала учитель. – Власть – вот, за что они борются. Не за процветание, не за развитие своего общества, а только за власть – решают, кто будет главным в их пещере, вот и всё. В этом и заключается различие между нашим обществом и старым.

– А зачем им власть? – спросила Снежа, другие дети тихонько захихикали.

– О, моя девочка! – вздохнула учитель. – Ими движет древний страх, и власть – это лишь рубашка. Люди боятся голода, боятся, что всё потеряют и погибнут, потому и дерутся за источники богатства – землю, заводы, деньги. Со временем продуктов стало много, а общество богаче. Но страх никуда не делся, больше я вам скажу, он закрался в глубины человеческого сознания и перестал ощущаться людьми. А вы думаете, почему богачи, у которых всё есть, хотят больше и больше? Не жадность движет ими, а страх. Страх того, что кто-то другой сможет их обойти и разорить. Богачи боятся, что их будущее станет зависеть от воли других, вот и сами пытаются стать этими другими.

Учитель замолчала, посмотрела на задумчивые лица и спросила, всё ли понятно? Дети дружно выкрикнули:

– Да!

– Хорошо. А сейчас мы перейдём к основам нашего общества. Кто знает, какие три добродетели нас объединяют?

– Понимание! Терпение! Действие! – выкрикнул Игорь.

– Правильно! Ты очень умный мальчик, Игорь. – Учитель перевела взгляд с отличника на остальных. – А кто знает, что значат эти слова?

Дети замолчали. Игорь снова хотел что-то выкрикнуть, но в этот раз решил не высовываться.

– Что никто? – с показной досадой в голосе спросила учитель, затем улыбнулась и сказала: – Ладно, ничего страшного, вы ещё маленькие, многое у вас впереди. Слушайте внимательно.

Она стала говорить чуть тише, будто собиралась поделиться тайной:

– Понимание – это не просто знание, которое люди применяют в своих рассуждениях, оно глубже. Например, мы знаем, что если ветер подует на дерево, оно будет качаться. Но само по себе это нам ничего не даёт. А вот понимание – это осознание причин, почему дерево качается при ветре. Если мы поймём, что атомы воздуха давят на атомы дерева и приводят последние в движение, то мы сможем построить мельницу, парус, ну или вертолёт. Как видите, от понимания пользы куда больше, чем от обычного знания, и поэтому важно понять, чем просто знать что-то. Знание отвечает на вопрос – Что? а понимание на вопрос – Почему? – заключила учитель.

Она постояла немного молча, чтобы дети успели усвоить сказанное и продолжила:

– Терпение – это вторая добродетель. Она учит тому, что вы не должны спешить что-то делать. Особенно, если очень хочется. Мир всегда меняется, и вы можете дождаться, когда сложатся подходящие условия для действия. Так вы потратите меньше сил для достижения цели. Например, если бы мы сразу выступили против правительств, то были бы разгромлены, и все наши мечты превратились бы в пыль. Но мы ждали, ждали подходящего времени, и оно настало. Теперь ни одно правительство не сможет нас победить, – учитель снова остановилась и, видя, что дети внимательно слушают, продолжила:

– Ну и наконец, действие – третья добродетель. Вы поняли, дождались, когда сложатся подходящие условия и, тогда вы должны действовать, иначе ваше понимание и терпение окажутся бесполезными. Вы, наверняка, слышали, что под лежачий камень вода не течёт. Так вот. Вы ничего не добьётесь, если будите сидеть на одном месте. Никто не добивался успеха, ничего не делая. Действие убивает лень – худшее проявление человеческих слабостей – корень всех бед, – учитель отпила воды из стакана, улыбнулась и заключила:

– На этих трёх добродетелях и строится наше общество – мы понимаем наши цели, мы понимаем мир и людей, мы осознаём, что за один день совершенным общество не станет, поэтому мы ждём, но пока ждём – действуем, работаем. Вот так мы, ребята, и создадим новое общество и нового человека.

Женщина посмотрела на учеников:

– Вы всё поняли?

Дети закивали, но всё же не активно, скорее, для приличия.

– Я понимаю, это теория, даже философия, от которой детские уши вянут. Но со временем вы поймёте эти истины и будете ими руководствоваться. А сейчас будет перерыв, десять минут, – сказала она и вышла из кабинета.

Игорь поднялся со своего места и предложил всем познакомиться. Дети называли свои имена, рассказывали, где родились, кто были их родители. Все наперебой рассказывали, какие великие у них родители и как много они сделали для становления Эдема.

– Снежа, теперь ты, – сказал Игорь. – Кто твои родители?

Девочка не отвечала, она уткнулась носом в парту и старалась не смотреть на парня.

– Так кто, Снежана? – настаивал Игорь.

– Мою маму убили… – хлипнула носом девочка. Потом слёзы стали давить сильнее, воспоминания прорвались наружу. Снежа не выдержала, вскочила и выбежала из кабинета. За спиной послышался шёпот.

Снежа сидела в коридоре, уткнув голову в руки, и тихо всхлипывала.

– Снежана, что с тобой? – подошла учитель и внимателино посмотрела на девочку.

– Ничего, – ответила Снежа и утёрла заплаканные глаза рукой.

– Рассказывай, – строго сказала учитель.

– Игорь… Игорь спросил… кто мои родители и я вспомнила… маму… – Снежа зарыдала сильнее.

Учитель подождала чуть–чуть, подняла голову Снежи за подбородок и строго посмотрела:

– Всё, успокаивайся давай. Игорь просто любопытный мальчик, он не хотел тебя обидеть. – Затем добавила: – Ты должна быть сильной, слабых в нашем обществе нет.

Снежа тихонько кивнула.

– Вот и замечательно, а теперь иди на урок, нечего в коридоре сидеть.

Слова учителя глубоко проникли в детское сердце и сделали его твёрже. Каждый раз, когда подступала обида, ненависть или другие переполняющие душу чувства, Снежа хваталась за слова учителя, как за спасательный круг, и не плакала. Больше никогда.

Девочка вернулась в лекционный зал. Дети недолго покосились на неё, но вскоре увлеклись рассказом учителя.

– И так, – продолжила женщина, – наше общество состоит из трёх слоёв: учёные, агенты и рабочие. Все должны быть на своих местах, это разумно. Голова управляет, ноги бегают, а руки делают…

На месте небольшого китайского посёлка на берегу озера были построены новые дома. Сюда съехались рабочие со всего мира. Отовсюду доносились гудение механизмов, стук молотков и скрежет металла – городок расширялся. Солнце поднялось высоко и начало пригревать. Алёна и Женя, сопровождаемые Дымкой, направлялись к главному инженеру.