Полная версия
– Спокойной ночи, мистер Кэмпбелл! – сказал мужчина, все еще не вставая с места.
– И вам… того же.
Натан обессиленно упал на кровать. Он ослабил на шее галстук и теперь пытался расстегнуть пуговицы рубашки. Перелет из Нью-Йорка в Уэллстон оказался и вправду для него испытанием, да еще эта разница во времени сбивала с толку. Его визит был чем-то вроде незапланированной встречей. Даже его книжный агент считал, что Натан сейчас сидит в своей квартире на Тридцать четвертой улице и как он любил добавлять, протирает штаны.
Микки был республиканцем и с самого детства привык трудиться на износ. Благодаря терпению и усердию, он создал целую издательскую империю. Его знали, как человека со связями, который решает проблемы одним звонком. Его боялись, но в то же время обожали. Попасть к Микки, означало успех на всю жизнь. Любой писатель отдал бы руку на отсечение, лишь бы выпускаться под его именем. Но он был крайне избирателен и в основном отказывал. Чем заслужил большую репутацию.
Натан достал с кармана брюк телефон и обнаружил несколько пропущенных звонков.
Все они были от Микки.
Представляю, как он сейчас злиться. А может уже стоит на пороге моей пустой квартиры и пытается вынести дверь.
– Алло? Микки?
– Когда я говорю, что твой телефон должен быть всегда рядом, это значит, что он должен быть рядом, черт возьми!
Кажется, он был не так уж зол.
– И тебе привет… конечно, но последнее время что-то со связью.
– Ты что пьян? Ты где сейчас?
Натан помолчал. Затем ответил:
– В Уэллстоне…
– Что? Ты свихнулся? Это где вообще?
– Послушай, я, кажется, нашел что-то… но точно не уверен.
Несколько секунд паузы, а затем:
– Калифорния? Натан, у тебя скоро встреча с киношниками по поводу экранизации.
Сердце у Натана застучало словно отбойник.
– Ты серьезно, Микки?
– Конечно! Сейчас идут переговоры о создании мини-сериала. «Призрачная охота: Души в плену». Но им настолько понравилась идея, что они хотят выкупить права на все последующие книги. Конечно, я сказал, что хрен им, а не права. Все по канонам, малыш.
– И когда я должен там быть? Следующий самолет только через два дня.
– Не торопись сюда возвращаться, встреча будет в Калвер-Сити, так что займет пару часов пути от твоего … как он?
– Уэллстон.
– Да точно. Так что, как следует отдохни, посмотри на… в общем постарайся за эти два дня не выкинуть ничего такого, окей?
– Конечно, ты же меня знаешь.
– Теперь у меня такое впечатление, что нет. Уэллстон, – проговорил он с усмешкой, – это что стриптиз-клуб?
– Пока что, я видел только одного мужчину, так что, точно сказать не могу.
– Ладно, проехали. Буду ждать тебя в Калвер-Сити. Арендуй машину или… черт, ты же не водишь автомобиль. Тогда, я позвоню тебе завтра, и мы все решим.
Натан хотел уже отключиться, но снова услышал голос Микки:
– Так что ты там нашел?
Натан взглянул на конверт, лежащий на кровати, и произнес:
– Забудь, это я так, сказал спьяну.
– Понятно. Ты похоже не исправим. До связи сынок. Если вздумаешь еще раз не брать от меня трубку, я сломаю тебе обе ноги.
Он рассмеялся. – Отбой!
Натан привык к грубым шуткам Микки и пропускал их мимо ушей. Как говорится: «Хороших агентов не выбирают, а лучшие выбирают тебя сами».
Кажется, все налаживалось. Он вытянул губы, но сделал это нарочно. Представляя, насколько он выглядит сейчас глупо, Натан улыбнулся. Рядом, предательски лежал желтый квадрат, который так и желал оказаться в руках. Натан проклинал свою нравственность, которая не давала ему нарушить обещания.
Завтра, он найдет возможность отсюда уехать, хотя бы на попутке, но ему не хотелось больше здесь оставаться. Какое-то внутренне напряжение от всей этой таинственности. Люди пропадают и по сей день, мир вообще несправедливое место, но рассказ мужчины неприятно запал в душу. Словно, он утаил что-то. Что-то настолько отвратительное, что нельзя произносить вслух.
– Калвер-Сити, – произнес он вслух, отгоняя от себя дурные мысли, но вместо этого ему слышалось будто он произнес Уэллстон.
– Завтра, я уеду и все эти неприятные мысли исчезнут, – повторил он несколько раз. – Я обязательно уеду…
Сознание Натана стало проваливаться в темноту и подобно рождению звезды, в его мозгу на секунду возникла вспышка, от которой все его тело передернуло, после чего он крепко уснул.
III
Темный коридор освещался одной единственной лампой, которая постоянно мерцала, издавая при этом раздражающее жужжание, словно на нее слетелись тысячи мотыльков.
На обшарпанных бетонных стенах, виднелись трещины, через которые прорастали комья плесени белого цвета, похожие на искусственный снег.
Где-то в конце коридора послышалось тихое всхлипывание, схожее с детским. Натан, осторожно стараясь не касаться стен пошел навстречу звуку.
Свет погас, и он остановился. Щелк! Лампа загорелась, затем снова щелчок. И так несколько раз, пока все снова не стало прежним. Дойдя до конца, он уперся в железную дверь.
Наступила тишина. Натан наощупь, нашел ручку и дернул на себя. Дверь была закрыта, но небольшой пучок света пробивался через отверстие. Он приложился к нему правым глазом, пытаясь заглянуть по ту сторону. Холодная сталь неприятно обожгла веко. На полу полупустой комнаты лежал большой плюшевый медведь с единственным ухом. Даже через дверь ощущалось неприятное зловоние. Пахло гнилью и лекарствами.
Он услышал шуршание и сильнее прижался к двери. В плохо освещенном углу комнаты, обняв руками колени, сидела девочка. Ее белые колготки запачканы грязью, а на одном сандале не было застежки. Она знала, что кто-то стоит за дверью и кажется, даже что-то говорила. Но эти слова доходили до него короткими урывками.
– Ты как здесь оказалась? – спросил Натан шепотом, чтобы не напугать девочку.
Девочка перестала плакать, но не ответила.
– Скажи, как тебя зовут? Я помогу тебе выбраться.
Натан еще раз подергал дверь, похоже, она была закрыта изнутри.
– Сэнди, – произнесла вдруг девочка громко. Она разжала кулачок и показала застежку от сандалика.
– У меня порвался башмачок, а без него я не могу никуда пойти.
Натан пытался рассмотреть ее лицо, но из-за слишком маленького отверстия ему это не удавалось.
– Слушай, Сэнди, если ты подойдешь к двери, может быть, я смогу тебе помочь.
Девочка на несколько секунд показалась из темноты. Этого было достаточно, чтобы хорошенько ее разглядеть.
Рыжие волосы аккуратно заплетены в косичку и украшены белым бантом. Глаза изумрудного цвета горели маленькими искорками, а загорелое лицо сплошь усыпано веснушками. На груди клетчатого сарафана виднелся круглый бейджик с цветными буквами «СК».
С – это значит Сэнди, подумал Натан и эта мысль ошпарила его изнутри.
– Ты, Сэнди Колман? – спросил Натан. От волнения он почувствовал во рту сухость.
– Ага, – ответила девочка и вышла из темноты. – Я шла со школы и запнулась об камень. Застежка порвалась, а мама и папа ждут, когда я вернусь.
– Кто тебя сюда привел?
– Тетя в темных очках, – ответила Сэнди. – Она сказала, что если не починить башмачок, то родители будут ругаться и пообещала, что поможет.
– И где эта тетя? – спросил Натан.
Девочка подняла игрушку и крепко обняла.
– Это Боб. И он знает много интересных историй. Она притянула его к себе и поцеловала в нос.
– Сэнди, ты знаешь где сейчас эта тетя?
Девочка утвердительно кивнула.
– Вон там, – произнесла девочка и показала рукой в его сторону. – За тобой.
Натан почувствовал, как что-то острое гладит по спине. Он отскочил от двери и развернулся, пытаясь смахнуть рукой. Он представил мелких пауков, которые ползут сейчас по его спине и возможно уже пробрались под одежду. Натан снова одернулся, столкнувшись с женщиной.
Лицо ее было закрыто вуалью, закрепленной на шляпе, а глаза скрывали темные очки. Но даже так, Натан заметил, насколько хороши черты ее лица. Светлое платье подчеркивало фигуру женщины, а бледные руки добавляли ее виду благородство, одна из которых крепко держала Натана.
– Извините, – пробормотал Натан.
Женщина властно рассмеялась. Ее голос был настолько резким и неприятным, что походил на скрежет ржавого гвоздя по стеклу. Это никак не сочеталось с ее обликом. Натан хотел сделать шаг в сторону, но женщина сжала его плечо так, что он вскрикнул. Она расхохоталась.
– Отпусти его! – закричала Сэнди через дверь.
Женщина с еще большей силой сжала пальцы, отчего Натан почувствовал, а может и услышал, как лопнула кожа в этих местах.
– Отпусти его, или я все расскажу Бобу!
Голос девочки был серьезным.
Но женщина уже обнимала Натана, проникая глубоко под кожу. Ее рот плотно обхватил губы, а язык пытался проникнуть внутрь.
И тогда послышался звон. Пронзительный, словно дребезг разбитого бокала, смешанный со свистом летящей пули.
Это кричала Сэнди. Ее крик заставил женщину прийти в замешательство, и Натан что было силы, стиснул ее язык зубами и сомкнул челюсти.
Женщина расслабила хватку и пошатываясь, схватилась за лицо. Натан услышал внутри себя голос Сэнди:
– Беги, Натан!
Он бежал со всех ног. Через темные коридоры, бездумно сворачивая словно в лабиринте. Все это время ему казалось, что он слышит шуршание платья у себя за спиной.
– Подожди здесь, – услышал Натан голос Сэнди, теперь он казался гораздо взрослее.
Натан остановился. Это была приемная, какие бывают в больницах. С краю стойки на одном гвозде свисала покосившаяся и выцветшая надпись, в которой не доставало по меньшей мере половины букв.
– Загляни туда, – приказала девушка.
Натан понимал ее, словно это были его собственные мысли. Он заглянул под стол, заваленный пожелтевшей бумагой, и нашел там покрытый слоями пыли пистолет. Он взял его за ребристую рукоятку и вытер о брюки, затем проверил обойму: один патрон.
– Она уже близко, – прошептала Сэнди.
Натан увидел ее в дверях приемной.
Из перекошенного от злобы рта женщины текла кровь. Вид у нее растрепанный, а платье и туфли запачканы в грязи. Лицо уже не казалось таким прекрасным. Она пошатывалась и выглядела уставшей. Женщина сделала пару шагов к Натану.
Одну руку, ту, что сжимала пистолет, он спрятал за спину, а другой, отдернул затворную раму. Раздался щелчок.
Женщина улыбнулась. Она облизнула губы, измазав их кровью.
– Хочешь, чтобы я показала свои глаза?
– Стреляй, – произнесла Сэнди.
Натан не решался. Женщина нарастала над ним, увеличиваясь в размерах. Вот ее рука же совсем скоро ляжет ему на голову.
Он направил пистолет в ее сторону.
Я должен уехать, – подумал он.
– Стреляй, Натан, – произнесла Сэнди Колман.
– Сейчас, – он был напряжен и смотрел вперед слегка прищурившись.
– Не дай ей снять очки, Натан! Не дай снять очки!
Сэнди продолжала повторять эти слова. Они отчеканивались в его разуме с металлическим боем.
Женщина взялась за душку солнцезащитных очков и с надменным видом посмотрела на Натана.
– Ты такой же, как и все, жалкий и ни на что не годный!
Голос Сэнди в его голове казались уже целым оркестром.
Женщина отдернула руку в сторону, и Натан нажал на спуск.
Выстрел, с оглушительным треском оборвал все те звуки, что он слышал до этого.
Ему казалось, что это был не выстрел, а взрыв атомной бомбы. Вспышка света ослепила Натана, отчего он что есть силы зажмурил глаза.
Вокруг сделалось тихо. Он обнаружил, что стоит посреди комнаты Фрэнсиса Эйверитт. В руке он держал девятимиллиметровый Глок, а напротив, в неестественной для обычного человека позе, лежал хозяин дома. Между глаз у него зияла небольшое отверстие, из которого сочилась струйка крови.
Стена, за ним, окрасилась красными абстрактными брызгами, неравномерно стекающими на пол.
Словно в бреду, Натан выронил пистолет и пошатываясь подошел к столу, на котором стоял телефон.
– Девять-один-один. Что у вас случилось?
– Кажется… я застрелил человека.
ГЛАВА 2
I
Саша наклонилась к столу, и тонкая, аккуратная, белая дорожка звучно скрылась, не оставляя и следа. Она почувствовала, как немеет лицо и сильно потерла щеку. По коже поползли мурашки, добираясь до кончиков пальцев. Привычное дело, такое уже ее не вставляло, и она дожидалась бури, которая следовала за ней.
– Потише подруга, – произнесла Ника Гранд и забрала трубку.
На самом деле ее звали по-другому, но своего настоящего имени девушка не говорила никому. Даже Саше.
– Двести баксов за пакетик, а ты нюхаешь, будто он даром достался.
– Да ладно тебе! Не надо было вчера курить мою траву, а потом лазить по шкафам и лопать сладости.
Ника показала средний палец и добавила:
– Запиши это на мой счет!
– Иди в жопу!
Саша рассмеялась и откинулась на спинку дивана. Ее нехило прихватило и теперь, самое время переждать, пока наступит приятное ощущение расслабления.
Она прикусила губу, но ничего не почувствовала. Кажется даже слишком. На языке стало влажно, но ей было плевать, она с нетерпением ждала этот долбанный приход. Он был ей нужен, после вчерашней попойки. Это не просто головная боль, нет… тысячи раскаленных шипов проходили сквозь ее мозг с болезненным ревом и самое жуткое из этого, противный звук, как писк комара, который не давал ни о чем другом думать. Словно кто-то крошечный залез ей в голову, прихватив с собой электродрель. – Б-з-з-з-з! – Заткнись! – крикнула она и ударила себя по виску.
– Эй, полегче, – проговорила Ника, подошла и пощелкала перед ее лицом пальцами.
– Да отвали ты, – буркнула Саша. – Где снежок брала? У Стива?
– Неа, – ответила Ника, запихивая сразу несколько маршмэллоу в рот.
– Фу-фи-фи-фу-фу-фу!
– Чего блядь? Вытащи член изо рта.
Девушка прожевала и ответила: – Я говорю, внизу по улице.
– А, у того парня, что вечно носит зеленую бейсболку, как же его… Чад или Чарльз.
– Чедвик.
Ника закинула новую порцию сладостей, и Саша удивилась, насколько вместительный у подруги рот.
– Точно, Чедвик. Ты не думала сниматься в порно?
Ника замычала и затрясла головой.
– Жаль, я как раз нашла тебе подходящую роль. Ты идешь сейчас к Чедвику и отрываешь ему яйца.
– Че, совсем не прет?
Ей удалось, наконец, прожевать сладости.
– Не понятно.
Саша вытянула перед собой руку и почувствовала себя так, словно попала в невесомость. – Хотя нет… о-о-о, черт!
Она провела по дивану и спросила:
– Как думаешь, он всегда был такого цвета?
– Тебе пиздец, подруга.
Саша рассмеялась. Она принялась отбивать ритм пальцами и услышала в этом схожее с одной из песен.
В грозовом реве, взлетая высоко…, – спела она первую строчку песни, которая была визитной карточкой «Блейз Липс».
Ника подхватила ритм и делая вид, что играет на электрогитаре, заскользила рукой по невидимому грифу.
Сердце бьется, словно вечный огонь.
Душа таинственно в небе мерцает,
Ты могла взять все, но сердце свободно летает
– Неплохо! Теперь давай проигрыш!
Ника высунула язык и прыгая на одной ноге, бешено задергала струны, издавая при это звук и вправду очень схожий с игрой на гитаре. Ее длинные черные волосы разлетались в разные стороны, попадая на лицо. Но ей было все равно.
Саша закрыла глаза, с наслаждением слушая соло Ники. К нему добавились барабаны и клавиши. Ее уносило туда, где она слышала рев восторженной толпы. Ее возбуждало и будоражило давно забытое чувство.
Она медленно провела рукой вдоль груди, опускаясь чуть ниже. Саша обожала видеть в глазах людей трепет и поклонение. Каждый из стоящих отдал бы все, лишь бы на секунду прикоснуться или словить ее взгляд. Три концерта за день в Лас-Вегасе, тут же они летят в Лос-Анджелес и выступают там раз десять за неделю.
Соло затихло, а Саша никак не хотела открывать глаз. (Этот праздник не должен закончиться никогда)
Она улыбнулась, представляя, как смотрит с высоты сцены на тысячи людей, пришедших ее послушать. Свет прожектора согревал лицо. И этот запах: алкоголя, пота и еще чего-то кисло-сладкого, что как призрак тянулся за ними на каждый концерт.
Саша глубоко вдохнула, пытаясь задержать его подольше.
– Эй, подруга! Ты там как?
Девушка затормошила Сашу, пытаясь привести в чувства.
– А?
Она медленно открыла глаза и все разом исчезло. Свет стал слишком ярким, а в комнате слишком тихо.
Ника пощелкала перед ней пальцами.
– Я говорю, ты нормально себя чувствуешь?
Саша небрежно оттолкнула подругу.
– Такой кайф мне обломала.
– Ну извини, я думала ты уже откисла. Улыбалась как идиотка.
– Это оргазм детка, тебе это чувство не знакомо.
– Ах, ты сучка!
Ника запустила в нее пультом. Саша тщетно попыталась словить его на лету, слишком поздно выставив руки вперед, он отскочил от дивана и упал возле ног. Она нагнулась и ощутила, как покидает тело, все вокруг завертелось, но ей почему-то казалось сейчас крайне важным найти гребаный пульт.
– Левее, – подсказывала подруга. – Еще… еще…
Руки, наконец, сжали вытянутый предмет, и Саша с довольным видом принялась быстро щелкать на все кнопки, даже не смотря в экран. Ее забавляло то, что, если прислушаться к звукам телевизора, получались довольно смешные несвязные обрывки фраз. Будто кто-то разговаривал на незнакомом языке.
Щелк! Пару слов… Щелк! Детский смех! Щелк! Музыка! Щелк!
– Стой! – крикнула вдруг Ника и выхватила пульт из рук.
– Че те надо? Решила совсем добить? Итак, все испортила.
– Не-не-не!
Ника принялась внимательно просматривать каждый канал в поисках чего-то.
– Черт! Да где же…
– Если хочешь посмотреть фильм, просто поищи в интернете.
– Точно!
Ника выбежала из комнаты и вернулась с телефоном в руках.
– Слушай, не знаю, что ты там ищешь, но, если это что-то скучное, я сваливаю… из собственного дома.
Сашу стало раздражать странное поведение Ники.
– Как там звали твоего бывшего?
– Какого из?
– Ну тот… с волосами… писатель, ужастики всякие пишет, кажется, мы еще у него выступали на корпоративе.
– Натан? – спросила Саша и зачем-то погладила короткие волосы.
– Натан, точно … кстати напомни почему вы расстались?
– Не знаю… может не сошлись характерами, а может…
Она замолчала.
– Тут про него, – проговорила Ника, протягивая телефон подруге.
– В общем, читай сама.
Глаза Саши забегали по экрану. Статья начиналась с огромного красного заголовка:
УБИЙСТВЕННАЯ НОВОСТЬ
3 СЕНТЯБРЯ, В ЧЕТЫРЕ ЧАСА УТРА ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ, В НЕБОЛЬШОМ ГОРОДЕ УЭЛЛСТОН, ШТАТ КАЛИФОРНИЯ, БЫЛ АРЕСТОВАН ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНЫЙ ПИСАТЕЛЬ НАТАН КЭМПБЕЛЛ. ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ДАННЫМ ЕГО ОБВИНЯЮТ В УБИЙСТВЕ. ПОДРОБНОСТИ ПОКА НЕ ИЗВЕСТНЫ, ПОЛИЦИЯ ОКРУГА ТАКЖЕ НЕ ДАЕТ НИКАКИХ КОММЕНТАРИЕВ. МЫ ПОПЫТАЛИСЬ СВЯЗАТЬСЯ С ЕГО АГЕНТОМ МИККИ О’БРАЙАНОМ, НО ВСЕ БЕЗУСПЕШНО.
НАПОМНИМ, ЧТО КЭМПБЕЛЛ СТАЛ ИЗВЕСТЕН БЛАГОДАРЯ НАШУМЕВШЕМУ РОМАНУ ПРО ПОДРОСТКА, ОХОТЯЩЕГОСЯ НА ДЕМОНОВ, ПОД НАЗВАНИЕМ «ПРИЗРАЧНАЯ ОХОТА: ДУШИ В ПЛЕНУ» ПОКОРИВШИЙ СЕРДЦА МИЛЛИОНЫ ЧИТАТЕЛЕЙ ВСЕХ ВОЗРАСТОВ.
ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ НЕ ПРОПУСКАТЬ СВЕЖИЕ НОВОСТИ…
Саша посмотрела на фото Натана. А он ни капли не изменился. Все также носит эти дурацкие волосы.
Воспоминания чего-то светлого пронеслось в ее голове. Это были самые чистые пять лет в ее жизни. Они сутками на пролет валялись в постели, в его небольшой, но уютной квартире в Нью-Йорке. Это было его любимым занятием помимо книг. Еще, Натан был заядлым курильщиком, а Саше до безумия нравился терпкий запах сигарет.
– Есть закурить? – спросила она вдруг.
– Ты же сама сказала, что я все скурила.
– Сигареты.
– На, держи, последняя.
– Что это, Кэмел?
Ника кивнула.
– И что ты думаешь об этом? – спросила Ника.
– Не знаю, – произнесла Саша, зажав сигарету двумя пальцами.
Она посмотрела на ногти, неаккуратно накрашенные черным лаком.
– Последний раз мы виделись год назад. Может слава и деньги свели его с ума.
Ей вдруг так захотелось с кем-нибудь поболтать. Она взглянула на Нику. О чем с ней говорить?
– Знаешь… я думаю стоит позвонить Микки.
– Тому громиле с волосатыми ручищами?
– Ну да, кажется, мы неплохо с ним ладили.
На самом деле она хорошо его знала. Но эти воспоминания заставляли ее грустить. А она этого ненавидела.
– Ага! Он еще все клеился к тебе.
– И лапал за задницу, – добавила Ника.
– Кажется, у меня еще остался его номер.
Натан запомнился ей очень рассеянным и неуклюжим, как ребенок. Эта черта и забавляла, и в тоже время привлекла. Он ненавидел водить машины из-за того, что приходилось постоянно следить за дорогой. Еще, он постоянно забывал телефон дома и потому, Микки связывался через Сашу, когда хотел его найти.
– Есть! – обрадовалась Саша, найдя контакт, подписанный как Крошка Микки.
– Ты уверена, что стоит ему звонить? Мы больше не рок-группа красоток из «Блейз Липс», от вида которых у парней стоит колом. Он просто пошлет тебя куда подальше.
– Думаешь, мне есть что терять? Детка, я только что снюхала столько снежка, что кажется, будто умею летать, – усмехнулась Саша и нажала кнопку вызова.
– Ну… я предупреждала.
После пары гудков, Саша услышала низкий голос.
– Саша, солнце мое, как же ты вовремя позвонила. Как я сразу не подумал про тебя.
Она удивилась, услышав столько нежных слов в одном предложении от грубого ирландца.
– Слушай, Микки…
Но Микки перебил ее
– У тебя все еще остались ключи от квартиры Натана на Тридцать четвертой?
– Кажется, да… надо посмотреть в старой сумочке, если я ее еще не выкинула.
Микки засмеялся в трубку как невротик.
– Отлично, отлично… – он немного помолчал, а потом добавил:
– Быстро вези их в Нью-Йорк! Этот засранец влип в какую-то сраную кучу говна. Мне надо попасть в квартиру раньше, чем это сделают копы. Я бы просто сломал дверь, но тогда начнутся проблемы у меня.
– Ты что, шутишь?
– Я разве когда-нибудь шучу?
Голос его стал грубее.
– Н-н-н-е-т?
Она не знала, что ответить.
– Я жду тебя.
Связь оборвалась.
– Ну что там? – спросила Ника, едва дождавшись, пока Саша закончит разговор.
Та не сказала ни слова. Ника была той подругой, с которой можно классно оттянуться, сходить в клуб, но рассказывать о чем-то личном, она бы никого не подумала. Саша подошла к столу и разом втянула весь оставшийся порошок. Затем повернулась к Нике и что есть силы выкрикнула:
– Добро пожаловать в Нью-Йорк, сучка!
II
Ветер все норовил сорвать с головы платок, а солнце слепило глаза, заставляя щуриться и запинаться о мелкий мусор. Саша проклинала себя за то, что не взяла с собой солнцезащитных очков. Она направилась на другую сторону дороги, чтобы окончательно не ослепнуть. Проходя мимо зеркальной витрины, она немного замедлилась. Темное приталенное пальто сидело на ней слишком хорошо. Ее выразительные слегка раскосые глаза поражали своим холодным блеском.
«Надо почаще выбираться», – подумала Саша.
– Свежий воздух полезен для здоровья, – процитировала она слова любого врача.
Нью-Йорк встретил ее во всем своем осеннем обличии. Нескончаемый поток людей, движущихся навстречу друг другу, создавал образ пчелиного роя. В воздухе витал запах кофе с сыроватым гудзонским оттенком.
В голове проносились воспоминания. Этот город тесно связан с Натаном. Всегда, когда речь заходила о Нью-Йорке, она вспоминала его высокую, худую фигуру. И о том, как вся его неловкость в движениях и кажущаяся на первый взгляд показная надменность, исчезала, как только они оставались наедине. Саша почувствовала, как по коже пробежались мурашки.
Она прошла мимо круглого здания Мэдисон-Сквер-Гарден. «Блейз Липс» выступали как-то раз там с концертом.
Старые мятые афиши сменились на цифровые. Город двигался с бешеной скоростью, стирая из памяти всех, кто не смог удержать темп. Теперь она стала частью пчелиного роя, незаметной и неинтересной для окружающих.
– Бред! – произнесла она так, будто скинула с себя ненужный хлам и улыбнулась, всматриваясь в шпиль Эмпайр Стейт Билдинг.
Интересно, если оттуда спрыгнуть, ты умрешь от старости или от того, что твои мозги раскатают так, что можно сэкономить на похоронах?
Очутившись в Нью-Йорке, она впервые стала замечать все, что происходит вокруг. Ее это даже забавляло. Она наблюдала за тем, как старик на велике все пытался одеть за спину рюкзак. Но все никак не мог подцепить рукой лямку и злился сам на себя, выкрикивая при этом беззубым ртом:
