Эдерра

–Голодная?

Девчонка неопределенно кивнула.

«– Конечно голодная, идиот! Нашел, о чем спрашивать! Как она еще на ногах- то стоит?».

–Лейс.

Тот, как раз, расписывал чье-то вывихнутое плечо и какой он мастер в оказании первой помощи.

–На кухню. Все как обычно.

–Понял.

Парень подскочил к двери.

–А с плечом что будем делать? Врача?

–Плечом?

По тому, как девчонка начала пятиться к стене, Рейнер понял, что вечер будет еще хуже, чем казалось. Как и две последующие недели. Последний в этом году караван в его земли выдвигался только через четырнадцать дней. Четырнадцать долбаных дней.

«– И что я буду с ней делать все это время?»

–Так что насчет врача?

Одна нога Лейса уже торчала в дверном проеме, нетерпеливо постукивая о мраморный пол.

–Ничего. Сам вправлю.

***

Как только Дерра услышала, что травмой будет заниматься лично ее «спаситель» рука отнялась окончательно. Бросив команду «за мной», Эрр скрылся за одной из черных дверей. Первый шаг стоил неимоверных усилий; второй дался легче; на третьем она сделала глубокий вздох и пообещала себе, что плакать и молить о пощаде ни за что не будет.

«– Пусть хоть живьем режет!»

Несмотря на боевой настрой, в комнату девушка вошла с опаской.

Это был кабинет, посередине которого алтарем возвышался массивный стол из красного дерева. На темном фоне скудного интерьера, состоящего из монолитных матовых панелей вдоль стен и широкого кресла, он выглядел инородно и громоздко.

–Сама разденешься?

Открыв одну из черных панелей, которые оказались дверцами шкафа, мужчина достал серебряный кейс. Присмотревшись к его содержимому, Дерра пришла к выводу, что это всего лишь аптечка и паниковать рановато.

Расстегнув плащ, она, стараясь не напрягать пострадавшую конечность, аккуратно уложила его на пол и перешла к повязке на плече. Однако ни со второй, ни с десятой попытки развязать художество Лейса не получилось.

–Дай сюда.

В отличие от нее, Рейнер Дрейк церемониться не стал.

Острие кинжала, пройдя рядом с узлом, двинулось дальше. Холод стали коснулся кожи, разрывая потрепанную кофту.

–Руку держи.

Осторожно сняв, теперь уже точно непригодные для носки лохмотья, Эрр переключился на замок кожаных штанов.

–Как ты попала на рабский рынок?

Смысл вопроса дошел не сразу.

–Эээ…Так же как все. Привезли в клетке.

–Понятно, что не сама пришла.

Стоило сильным пальцам дотронуться до низа живота, сердце сделало кульбит. Из холода ее бросило в жар.

"– Не хватало ещё лихорадки…"

Девушка приложила руку ко лбу, стараясь прикинуть на сколько все плохо. Лицо пылало не хуже раскаленного песка в полуденной пустыне.

«– Неужели подхватила какую-то заразу?»

–Садись на стол.

Стараясь не обращать внимания на то, что из одежды на ней остались полоска ткани, плотно утягивающая грудь и тонкие шортики, Дерра подошла к указанному месту, но тело казалось таким не подъемным, что водрузить его на красную махину она просто не смогла.

Поняв, что от нее толка не будет, мужчина подхватил девушку на руки, усаживая ее на отполированную поверхность.

Нервы начали неприятно поскрипывать, когда из серебряного чемоданчика появились шприц, три колбочки из темного стекла и что-то напоминающее бинт.

–Где твоя семья?

Рука коснулась подбородка, приподнимая голову. Она чувствовала, как взгляд темных глаз скользит по лбу, щекам, губам.

"– Зачем он это спрашивает? Хочет узнать будут ли меня искать? А может, ему нужно убрать всех, кто может заявить на меня права? Пусть думает, что у меня никого нет. Фред и Джон не должны пострадать".

–Все мертвы.

Эта ложь далась без особых трудов, так что Дерра решила не ограничиваться одним фактом из только что выдуманной биографии.

–Пару месяцев назад отца и брата убил сборщик налогов. Мне удалось убежать. Потом попала к работорговцам. Дальше вы знаете.

–Ясно.

В нос ударил запах спирта, шею защипало. Она старалась сидеть прямо и не морщиться. Как только с «царапиной» было покончено, ее, надавив на здоровое плечо, заставили принять горизонтальное положение.

Стук в дверь оторвал от безмолвного созерцания потолка.

Лейс с подносом наперевес застыл в дверном проеме. Настороженный взгляд внимательно осматривал царящую в комнате обстановку.

–Оставь на кровати, а вот от этого…– Эрр, набрав прозрачную жидкость в шприц, кивнул на кучку из одежды, -… избавься. На сегодня свободен.

Унеся поднос, Лейс молча подхватил то, что когда-то было одеждой и, последний раз задержав взгляд на девушке, неохотно вышел.

–Расслабься.

Игла угрожающе выплюнула пару капель белесого вещества.

Расслабиться, когда в тебя хотят воткнуть что- то сомнительное, получалось плохо.

–Что это?

–Обезболивающее. Или предпочитаешь на живую?

Издёвка в голосе повысила температуру ещё на пару градусов. Дерра начала опасаться, что пар из ушей у нее все-таки повалит.

****

Толчок и она выныривает из пустоты.

«– Что случилось? Арх..как же голова раскалывается…»

Наткнувшись на знакомое кресло, девушке с сожалением пришлось принять то, что произошедшее с ней за эти сутки – правда, а не страшный сон.

Ладонь с осторожностью накрыла плечо, перетянутое повязкой.

"– Не болит – уже хорошо".

Ощущение холодной столешницы под спиной и игла, входящая в вену – было последним, что она помнила.

"– Надо попробовать сесть…"

Голова закружилась, в глазах замигали звездочки, но, несмотря на слабость, Дерра решила не отступать от своей затеи. Ее настойчивость принесла плоды только через пять минут.

«– Черт…этого еще не хватало!»

Смена положения обернулась еще одним неприятным открытием – отсутствием на ней какой бы то ни было одежды.

Света от закрытого жалюзи окна было достаточно, чтобы неплохо ориентироваться в пространстве. Взгляд остановился на подносе с тремя пустыми тарелками. Дерра не знала, что в них было, но отчетливо помнила терпкий вкус мясного бульона. А ещё у нее, наконец- то, пропало чувство жуткого голода. Подтянув одеяло повыше, она принялась выискивать по комнате хоть что-то, что могло прикрыть ее наготу.

«– Может в другой комнате…»

Ступни коснулись мягкого ворса. Шатаясь, она подошла к остаткам трапезы, надломила кусочек засохшего хлеба и отправив тот в рот, продолжала свой путь.

Шлейф из одеяла, попадая под ноги, угрожал очередным падением, но это девушку не остановило. С передышками, но она все – таки дошла до заветных дверей. Первые две были заперты, а вот третья поддалась без особого труда. Ее окутал влажный воздух. В душе зашевелилась тревога. Запах дерева и сандала удушливой петлей затянулся на горле. Белесый пар тонким полотном застилал взгляд. Шум воды, который Дерра приняла за игру воображения, оказался водопадом, что извергало каменное чудище, по – хозяйски восседающее на бортике круглого бассейна.

"– Я тебя уже где-то видела…"

Это дежавю превратило червячка сомнения, что подгрызал ее изнутри, в огромную змею.

Она так и стояла, смотря на каменное изваяние, у лап которого лежало ее импровизированное нижнее белье.

От всплывшего в памяти куска вчерашних событий захотелось утопиться. Прямо здесь и прямо сейчас.

“– Уж лучше бы память совсем отбило. Не хочу это помнить…”

Подойдя к краю бассейна, девушка подхватила мокрые клочки ткани.

Мысль о том, что разрозненные воспоминания всплыли не в полном составе, приводила в бешенство. Захотелось схватить мочалку и содрать с себя чужие прикосновения, чужой запах, который словно клеймо, жег кожу и въедался в волосы.

Голова кружилась, виски ломило от пульсирующей боли.

“– Одежды я здесь точно не найду”.

Здравый смысл бился об стену ненависти и обиды, но та оказалась непробиваемой.

«-Ну и что, что на мне была тонна грязи и песка…ну и что, что я бы возилась целую вечность, чтобы все это смыть … Это не повод делать из меня беспомощную куклу и вертеть как вздумается!»

–Кто разрешил тебе встать?

Сердце сделало кульбит и исчезло в районе пяток. Медленно выпрямившись, Дерра подтянула конец одеяла повыше. Из- за пара она не могла разглядеть выражение лица Рейнера Дрейка, но по напряженной позе могла сказать, что задушевного разговора не получится.

–А мне нужно разрешение?

Не смотря на бурю в душе, голос звучал ровно и уверенно.

–В кровать, живо.

Низкий голос поднял на теле каждый волосок. Дерра даже сделала маленький шажок вперед, но задетая гордость тут же ударила по тормозам.

–Хватит мне приказывать! Я не рабыня. И если ты не заметил, у меня все руки и ноги на месте, и я могу прекрасно сама себя обслуживать.

От каждого слова девушка закипала все больше.

– А одежда? Или я должна тут голышом щеголять?

Очертания мощной фигуры стали четче и ярче, а спустя мгновение она уже могла дотянуться до мужчины рукой. Дотянутся и придушить. На этот момент – это было ее самым сокровенным желанием, особенно когда по ней небрежно пробежались взглядом.

–Эдерра… так ведь тебя зовут?

Интонация была подозрительно спокойной. Мужчина держал паузу, дожидаясь ее ответа.

Девушка была готова ко всему: к тому, что наорет, кинется, ударит, но никак не будет расспрашивать о ее имени, да еще и так сдержанно и невозмутимо. Она растерялась.

–Да. Все зовут просто Дерра.

Только сейчас она заметила, что на «монстре» нет стальной брони. Легкая хлопковая рубашка и такие же легкие штаны – вот и вся экипировка. Внимание привлек небольшой сверток, что Эрр держал в левой руке.

–Значит так, Дерра. – Мужчина подошел вплотную, нависая. Горячее дыхание, пропитанное мятой, коснулось губ. – Говорю первый и последний раз. Без моего разрешения ты даже вздохнуть не можешь, уяснила?

–Совсем сбр…

Тяжелая ладонь накрыла рот, лишая возможность послать этого недочеловека ко всем чертям. От взгляда бездонных глаз засосало под ложечкой.

–Не обсуждается. Как и любой мой приказ. И раз уж ты вся такая самостоятельная, с руками и ногами, то у тебя есть пять минут, чтобы привести себя в порядок.

Рот получил свободу. Дерра с трудом сдержала желание сплюнуть.

“– Ну и мерзость! Хуже только – ощущать на себе ручонки Галлема”.

Небольшой кулек, что мужчина все это время держал в руках, с внушительным шлепком приземлился на деревянный диванчик, стоявший неподалеку.

–Одежда.

Коснувшись сенсора на стене, Эрр двинулся к выходу.

–Жду тебя в кабинете. Время пошло.

–А вздохнуть-то уже можно?

Ее сарказм проигнорировали. До слуха долетел звук вытяжек. Влажный туман начал отступать.

–Гад.

Занеся ногу, девушка со злостью пнула по небольшой лужице рядом с бортиком и, не удержав равновесия, рухнула в воду, что с плеском вырвалась за барьер, затапливая мазаячный пол, а еще нос, уши и рот.

Плечо заломило. Горло саднило от кашля, зато злость прошла.

Прошла, а ее место заняло нечто разрушающее и опасное. И имя этому нечто – месть.

Глава 8

Всплеск застал его возле двери в кабинет. В два шага преодолев пройденные метры, Рейнер бросил взгляд на волнующуюся гладь воды и с облегчением выдохнул, когда на поверхности появилась рыжая макушка.

"– Как ты вообще до такого возраста дожила со своей самостоятельностью?"

То, что девчонка показывала норов, могло плохо отразиться не только на ее будущем.

Гад. Это было самым безобидным из того, что он о себе слышал.

«– Пусть называет, как хочет. Но неповиновение в экстремальной ситуации – верная смерть». Сколько новобранцев сгинуло на его глазах, просто потому, что им вздумалось поступать по- своему. Каждый думал, что он умнее, проворнее, что он герой. Как бы не так… Только слаженная командная работа и точное следование приказам помогает выжить и вернуться домой со всеми конечностями.

"– Ладно. На воспитание времени достаточно. И не таким мозги вправляли".

Поборов желание зайти и выдернуть самодостаточную личность из бассейна, Рейнер вернулся в кабинет.

"– Дел по горло, а из рук все валится".

Утренняя тренировка превратилась в бесцельное шатание из угла в угол и навешивание тумаков всем желающим и не очень.

Опустившись в широкое кожаное кресло, Рейнер развернулся к окну. Оно выходило на одну из трёх площадей города. Земля, пленённая камнем, с тонкими стальными колоннами в центре, могла поравняться с ригаром в количестве забранных жизней.

Именно сюда приводили всех неугодных и провинившихся. Кого-то приковывали и ждали пока жажда, голод, жара и холод сделают свое дело; других секли плетью; были и те, кто продался за пулю в лоб. Такое снисхождение надо было заслужить – предать, настучать, превратиться в паразита…и тогда одна пуля сменялась десятком других.

Сейчас площадь пустовала, но уже завтра на нее выведут мятежников…мужчин… женщин…детей. Перед властью ведь все равны. И именно завтра он зашторит это окно и напьется, чтобы задушить огонь, раздирающий грудь.

А сейчас…

"– Она сказала, что все умерли…Наврала или нет? Как звали того мужика? Хм…Грей… или Фрей… А, черт его знает. Надо найти сборщика налогов. Ее привезли с южного района… Кто там сейчас главный?»

–Открыть базу.

Экран на столе засветился.

–И д е н т и ф и к а ц и я г о л о с а п р о й д е н а. Б а з а о т к р ы т а.

Мужчина развернулся к тусклому свету. Закрыв на секунду глаза, сжал переносицу. Он ещё не отошёл от ночной возни. Если бы его спросили, что хуже: ночь в осаде или ночь с этой девчонкой – он, не раздумывая, выбрал бы последнее.

Только возвращение сустава на место заняло больше часа.

Стоило хрупкому тельцу обмякнуть, вся твердость из его рук испарилась. Он проделывал эти нехитрые манипуляции десятки раз, и все не дольше пяти минут. А тут просто не смог. Выверял каждое движение, каждый поворот руки; делал все вдумчиво и медленно, задерживая дыхание всякий раз, когда она хмурилась или мычала.

Он понимал, от введенной дозы девчонка не может ничего чувствовать и смысла церемониться нет. Но что-то внутри не давало сделать как обычно, резко и грубо.

А затем пришлось решать еще две насущные проблемы. Голод и грязь.

С первой он справился на «отлично».

К тому моменту, как Рейнер взял тарелку с ложкой, девчонка уже начала отходить от наркоза. Ее взгляд был расфокусирован, движения замедленны, но этой ведомости он и ждал. Она делала только то, что ей говорили. Открывала рот, проглатывала наваристый бульон и не задавала вопросов.

А вот дальше начался ад.

Ему пришлось проявить всю свою ловкость и сноровку, чтобы, не задевая плеча, удержать расслабленное тело, да ещё и хорошенько его отмыть. Пока работал мочалкой дал себе обещание, что за эти две недели девчонка наберёт как минимум пять килограмм. Костям в пустыне не место, а тут можно было все ребра пересчитать.

Он смотрел куда угодно, только не на прозрачно – бледную кожу с рисунком синих вен. Но не заметить многочисленные ссадины, кровопотеки и синяки у него так и не получилось. Их было чертовски много.

Ладонь аккуратно дотрагивалась до густых волос, смывая пыль и возвращая прядям истинный цвет. Пропитанные влагой, они приобрели глубокий медный оттенок с кроваво-красными бликами.

Придерживая девушку за шею, Рейнер опустил короткие локоны в воду. Наблюдая за огненной лавой волос, что растекалась в разные стороны, мужчина ощутил странное желание – увидеть их, когда они отрастут. Он не сомневался – это будет поистине завораживающее зрелище.

Мокрое полотенце прошлось по высокому лбу, впалым щекам, курносому носу; коснулось истрескавшихся губ, тонкой шеи и миниатюрной груди; спустилось на ввалившийся живот.

Из недр спящей души поднимались сострадание к ни в чем неповинному существу, которое стало жертвой этого страшного мира и… презрение. Призрение к ее слабости и беспомощности. Хоть он уже и понял, что сама она себя такой не считает.

Девчонка напоминала ему маленькую статуэтку, стоявшую в спальне его матери. Ему тогда было не больше пяти, и он обожал рассматривать фарфоровую красавицу, а однажды даже осмелился взять ее в руки. Держал крепко, боялся уронить, а она в насмешку над его трепетом и восхищённым взглядом лопнула, впиваясь осколками в кожу. Потом выяснилось, что статуэтка была с трещиной и могла развалиться в любой момент. Он всю ночь проплакал в подушку.

С тех пор его глаза не знали слез.

На задворках сознания пробежал бесконтрольный страх, что фарфоровая статуэтка вновь превратиться в кучку осколков.

Подхватив девушку поудобней, Рейнер направился к ступеням из бассейна и замер от ощущения чужого взгляда.

Она смотрела прямо на него. Осознано. Тонкие пальцы впились в мокрую ткань рубашки, сжимая и натягивая ту до треска ниток. Девчонка пыталась выбраться из его рук. Пыталась всеми силами, которых, к счастью, еще не было. Прижав ее к себе, он коснулся губами маленького ушка, нашептывая, первое что приходило в голову: что ей нужно спать, что все будет хорошо. И она его услышала. Мышцы обмякли, голова опустилась к нему на грудь, однако, руки так и продолжали сжимать ворот рубахи.

Она держала его до тех пор, пока Рейнер не закутал ее в три полотенца и не уложил в кровать.

–Поиск. Южные земли. Ветвь – налоги и управление.

– И д е т п о и с к. П о и с к в ы п о л н е н.

Глаза с жадностью забегали по списку имён, ища того, кто был ключом к прошлому девчонки.

"– А вот это уже интересно…" Мужчина подпёр щеку кулаком.

Посередине рожи сборщика налогов мигала ярко-красная надпись: «Убит».

– Рик Галлем. Время, место, причина смерти. Вывести данные на экран.

Каждая прочитанная строчка вынуждала Рейнера улыбаться все шире и шире.

"– Был убит торговцем Фредериком Драге неделю назад при неизвестных обстоятельствах. Об убийстве заявили приближённые Рика Галлема. Показания свидетелей неоднозначны. Фредерик Драге и его пособники объявлены в розыск".

– Так вот, как тебя звали.

Рейнер задумчиво откинулся на спинку стула.

«– Возможно сегодня мой счастливый день, и истерик не предвидится. Вот только жила ли она с ним все это время?" За дверью послышались шебуршание, а затем еле различимый стук.

" – Ну что ж. Сейчас мы это и узнаем".

– Заходи.

Махнув рукой, Рейнер скрыл с экрана черные строчки, а вместе с ними и изображение престарелого торговца.

***

Переступая порог опасной территории, Дерра не стала закрывать за собой дверь.

Прошлый опыт показал- здесь ничего хорошего ждать не может. И если в нее захотят опять что-нибудь воткнуть, она будет готова.

Выданная одежда оказалась непригодной для нормального функционирования. Длинная черная хлопковая рубаха с глубоким капюшоном и все. Ни обуви, ни штанов.

Рубаха четко определяла ее место и роль. Она здесь, чтобы подчиняться. В этой распашонке не дашь сдачи, не сделаешь резкий шаг. В ней стоять – то стыдно.

Невесомое прикосновение ткани к коже не переставало напоминать о том, что она почти голая. То «важное», что осталось от ее гардероба, требовало тщательной сушки и выделенных пяти минут на нее точно бы не хватило.

Дрейк кивнул на стул напротив себя.

Перебирая в голове десятки бранных слов, идеально характеризовавших сидящего перед ней человека, Дерра, в конце концов, остановилась на его имени. Только оно на сто процентов отвечало всей палитре «прекрасных» чувств по отношению к этому человеку.

Примостившись на краюшек стула, девушка скрестила руки на груди. Но когда за ее руками к груди опустился и взгляд черных глаз, она тут же опустила те на колени, сцепив пальцы в замок.

Мысль, что ее тело видел и касался кто-то ещё, вызывала отвращение и злость.

Рассматривая узоры на столешнице, она молча ждала, сама не зная чего.

–Как себя чувствуешь?

"– Звучит подозрительно дружелюбно…Что ж, ладно."

–Нормально.

– Как рука?

Мужчина наклонился вперёд, сокращая расстояние. Она тут же отпрянула назад.

–Нормально.

–Как Фред?

–Нор…

Звук утонул в мгновенно пересохшем горле.

В голове бабахнул ядерный взрыв. Кровь отхлынула от лица, рук и ног. Казалось, она вообще исчезла из ее тела, оставляя лишь холод могильной ямы.

А вот непринужденное выражение на лице Дрейка ничуть не изменилось. И даже губа, изрезанная шрамом, искривилась в радушной улыбке.

–Так как Фред?

–Не понимаю, о ком ты.

–А так?

Мужчина небрежно мазанул по воздуху рукой и перед ней высветилось лицо человека, который был самым родным и близким на этой земле.

Ядовито-красная надпись «Розыск» подняла из груди комок слез.

Она надеялась, что сбежав, отведет удар от семьи, а в итоге, сделала только хуже.

–Мне кажется, что дела у него не очень, как думаешь? Его поимка – дело времени.

Плавные шаги, и он уже у нее за спиной. Спинка стула скрипнула от давления рук, которые опустились в паре сантиметров от ее плеч.

– И я могу позаботиться о том, чтобы это время сократилось до минимума.

–Чего ты хочешь?

Ладони сжимали тонкую ткань рубахи все сильнее.

Металлический полумесяц с глухим звоном приземлился на середину стола.

–Твое безоговорочное подчинение.

"– Рабский браслет?"

–Я это не надену.

Потупившись, Дерра спрятала лицо между влажных прядей.

–Что ж… тогда твоему другу остается только посочувствовать.

Вернувшись в кресло, Дрейк на секунду замер, выжидая. Девушка прикусила губу, чтобы скрыть, как та начинает подрагивать.

–Связаться с командиром поискового отряда в Южных землях.

–С в я з ь у с т а н а в л и в а е т с я…С в я з ь у с т а н а в л и в а е т с я…

–Мое почтение ригару Верховного Совета.

Дерра приподняла глаза, пытаясь вспомнить, видела ли она этого командира раньше.

Высохшее лицо с желто-коричневым оттенком, идеально сливалось с безжизненным пейзажем пустыни.

«– Видела».

Хищный взгляд, нос, напоминающий острый клюв – все это делало из командира поискового отряда птицу-падальщика. Гриф, только в человеческом обличии. И опаснее в сотню раз. Такой не будет дожидаться, пока жертва упадет и отдаст душу, он сам ее повалит и заберет ту насильно. Преступников много, с ними не церемонятся. Виновен, не виновен – никого не волнует. Казнь без суда и следствия – вот любимая игра этого человека.

–В списке розыска на твоей территории есть человек. Имя….-Дрейк в очередной раз бросил на нее взгляд. – Фредерик Драге. Обвиняется в убийстве, но есть сведения, – каждое слово проговаривалось медленно, со вкусом, – что он ведет антиправительственную пропаганду и открыто агитирует людей на восстание.

Для Дерры эти слова превратились в гвозди на крышке гроба. Гроба, который предназначался ее отцу. Именно так она воспринимала Фреда. Он был ее отцом, пусть и не родным. Только благодаря ему она выжила, только благодаря ему стала такой, какая есть.

Взгляд метался от «дьявола воплоти» к его «приспешнику-грифу» и дальше, к металлической штуковине, которая делает из человека собаку, что бежит к хозяину по первому свисту и с упоением лижет тому ноги. Разница лишь в том, что собака это делает от большой любви, а раб от безысходности и страха.

–Ваши распоряжения, Эрр?

Расслабленная поза ригара и вопросительно изогнутая бровь показывали, что распоряжения зависят только от ее решения, принять которое надо немедленно.

Свободу Дерра любила…Только ради нее девушка боролась и дышала, никогда не допуская мысли, что когда-нибудь не будет себе хозяйкой. Но, только что, сидя на «электрическом стуле», она поняла – Фреда она любит больше.

Мышцы окаменели, противясь направлению мыслей.

Пальцы дрожали, когда она коснулась холодной стали. Браслет казался неподъемным. С трудом подтащив его к себе, Дерра подняла глаза на своего “хозяина”. Тот внимательно следил за ее движениями.

–Застегивай.

Вздернув голову в последнем крике гордости, она сунула руку в браслет и, надавив, защелкнула замок. Тот, только этого и ожидая, довольно пикнул, высвечивая на дисплее красную точку активации.

Девушка надеялась, что в ее взгляде Рейней Дрейк смог прочесть все, что она о нем думает, так как если бы она произнесла хоть слово, то уже не смогла бы остановиться.

–Так какие будут распоряжения?

Капитан слегка склонил голову, заранее извиняясь, что напоминает ригару о своем присутствии.

Развернувшись на пятках Дерра, с неестественно прямой спиной, направилась к выходу.

Чтобы смириться нужно время.

Когда на нее надели рабский браслет в первый раз, она знала, что за ним ничего нет. Он слетел с ноги так же быстро, как на нее попал. В этот раз все по-другому. Браслет на руке – залог жизни отца и брата. И она его не тронет до тех пор, пока не будет на сто процентов уверенна, что Фред и Джон находятся в недосягаемости от загребущих рук Рейнера Дрейка.