Зелёный микс. Литературный сборник

– Так надо ведь что-то делать? Как их сберечь?

– Не знаю, – разводит натруженными ладонями мой собеседник. – Бывает так, что в лесу одно лечат – другое калечат! Налетит какое нашествие вредителей, ну, скажем, на берёзу, деревья спасают, а наш улей страдает… Умнее надо действовать, что ли… А как именно – не знаю. Но ты не волнуйся, милая. В ООН предупреждены! Наверное, занимаются этим вопросом…

Я благодарно принимаю из рук пасечника двухлитровую банку мёда. Тяжёлая тара оттягивает мне руки, я обычно беру литровую, но после прочитанного душа не на месте. Хочется запастись впрок!

Пьём с Аней чай с мёдом вприкуску, и я вслух ей читаю, опять же из интернета:

– «Всемирный день пчёл – международный праздник. Отмечается двадцатого мая – в день рождения основоположника современного пчеловодства Антона Янши». Наверное, об этом и говорила твоему брату биологиня. – Акцентирую я и продолжаю читать. – «Проведение Всемирного дня пчёл служит привлечению внимания к огромной роли, которую играют медоносные пчёлы при опылении растений и получении мёда и других продуктов пчеловодства: маточное молочко, пчелиный воск, прополис. Предложение отмечать День пчёл, выдвинутое Словенией, было единогласно одобрено Генеральной Ассамблеей ООН 20 декабря 2017 года в целях напоминания о важности опылителей, угрозах их существованию и их вкладе в стабильное развитие».

Оказывается, Всемирному дню пчёл даже монету посвятили номиналом два евро.

– Ну, Аня, будем надеяться, что не всё потеряно и пчёлы под присмотром! А пока воды им нальём!

Это пасечник меня научил. Сказал, что пчёлы-труженицы в жару сильно перегреваются и рады попить. Я ставлю миску с водой возле цветов с распустившимися бутонами. Чем смогу – помогу… Мне теперь важно здоровье каждой конкретной особи. Надеюсь, всем будет комфортно в моём саду. Радуюсь, что школьников об этой проблеме тоже предупредили!

Об авторе

Ирина Ходыкина – современный писатель и журналист. Автор романа «Джекпот эпохи Возрождение», рассказов, сказок. Родилась и выросла в Иркутской области, возможно, поэтому любит заряжаться энергией от прогулок по лесу и поездок на побережье даже очень холодных морей. В городе дарит свой заряд тем, кто интересуется искусством. Проводит экскурсии по музеям Лондона, где проживает уже двенадцать лет. Ведёт в Телеграм группу «АртиШок», в которой рассказывает интересные факты из мира искусства.

Виктор Бронников

Безусловно, реальности современного мира, такие как глобальное потепление, отклонение течения Гольфстрима, огромные острова из пластиковых отходов в океане, увеличение ядовитых выбросов в воздушную среду, загрязнение земляных ресурсов в результате деятельности человека, должны беспокоить каждого неравнодушного гражданина нашей планеты!

Это всё в целом где-то там далеко. А рядом, здесь, на севере Свердловской области, – река Каква, слово переводится с языка коренного народа хантов как «чистая вода». До строительства плотины, а затем и Киселёвского водохранилища, которые накапливают воду для градообразующих предприятий, в нашей реке водились хариусы и таймени. Сейчас об этом вспоминают только старожилы.

Думаю, что пора обратить внимание на вопросы восстановления природы и экологии. Иначе будет как в известной сценке у КВН-щиков. Детям в школе показывают рисунок верблюда и спрашивают: «Что это за животное?» Почти все пожимают плечами, а Вовочка отвечает: «Так это рыба горбуша, мне папа рассказывал!»

На сплывнях

– Точно говорю тебе, таких щук ты ещё не видел. Просто монстры от трёх кило и до… не знаю сколько. Говорят, именно там выловили щуку на двадцатку, ей-богу, не вру.

Мы с другом Серёгой катались на его новой машине марки Тойота Тундра – просто корабль какой-то – по городу Урай. На въезде огромный плакат: «Покорителям Югры». Друг расписывал преимущества затерянного среди болот озера. А название у него, кажется, ни разу не упоминалось. Только друг всё повторял: «На сплывнях».

– Что за сплывни такие?

– Вот в конце недели поедем, сам и увидишь. Если повезёт – и лебедей понаблюдаешь. Местные ханты на них охотятся, говорят, вкусное мясо. Причём только им и разрешена любая охота и рыбалка сетями в пределах родового участка земли, болот и реки. Они нигде не работают и живут только тем, что добудут. С одним из таких хантов созвонюсь по спутниковой связи и забронирую ночёвку у него.

– В чуме я ещё не ночевал.

– Да никакой не чум, а бревенчатый гостевой дом – некоторые ханты тоже пытаются бизнесом заниматься и сдают в аренду посуточно койко-места на своей земле, в основном для рыбаков. А так как вышек связи там никаких нет, у хозяина – спутниковая мобила. И вообще, этот хант чудной – на сопке перед въездом на его родовой участок поставил шлагбаум с надписью: «Частная территория, въезд запрещён!». Когда встречаемся, спорит со мной: «Зачем русские на Севере оскверняют природу?». А что я ему отвечу, ведь понятно, надо качать нефть и газ.

– Серёга… блин… Куда вы бежите-то? Меня подождите, иначе всё брошу… и вернусь к машине… – почти захлёбываясь болотной, пахнущей тиной водой, трёхэтажными матерщинами орал я, провалившись между кочками.

Я пытался высвободиться из болотного плена. Левая нога почти до паха ушла в жижу, а правая с трудом держалась на сухой кочке – просто акробатический шпагат. И если бы не судорожная боль в растянутых сухожилиях промежности, да норовящая утопить мою голову навалившаяся тяжесть трёхвёдерной алюминиевой пайвы, набитой бутылками водки и банками с тушёнкой, сгущёнкой и другой провизией, то жизнь была бы прекрасной.

Но когда первый раз встречаешься с этой дрожащей субстанцией, когда нога не чувствует твёрдой опоры, когда инстинктивно шлёпаешь на полусогнутых, готовый в любую минуту распластаться на этом шевелящемся ковре – ощущения не очень приятные, а точнее просто дерьмо.

– Это – наши сплывни. Прыгаешь на кочку одной ногой, и пока она проваливается, другой – на следующую кочку. Да, выбирай с жёлтой травой! Они уже не первого года, как зелёные. Те-то вообще плохо держат. Однако, твой друг шибко толстый, Серёга, надо у него пайву забрать, иначе утопит и сам утонет, – говорил, улыбаясь, Коля-хант – местных владений царь.

Коле отроду лет под сорок. Он говорит, что уже старый. Росту – ниже среднего. Худой, но коренастый, с низко опущенными руками. Чёрные волосы, выглядывающие из-под полунаброшенного капюшона летней малицы, никогда не знали расчёски, и хозяин вряд ли бывал в парикмахерской.

Как и все ханты, Коля носил глухую, то есть без разреза спереди, малицу, подпоясанную кожаным поясом, на котором болтался нож в обшитых оленьим мехом ножнах. На ногах кисы из камуса, то есть из шкуры с голени оленей, да ещё с мягким меховым чулком. Так что походка у него совершенно бесшумная.

– Однако вы, белые, нехорошие людь. Ладно, из нашей земли скоро выкачаете весь газ и всю нефть. Так ведь вы же и пакостите, как будто после вас – хоть потоп. Уже весь Север забит ржавыми бочками из-под соляры, какое количество тракторов похоронено в наших болотах и не сосчитать. Рыбы осталось в реках и озёрах совсем мало-мало. Называете сами себя покорителями Югры, а на самом деле захватчики, которым насрать на нашу землю.

– Коля, опять ты завёл свою пластинку. Не приставай к другу, мы порыбачим с ночёвкой и отчалим восвояси за твой шлагбаум.

Дорога от домика хозяина на большом холме первые триста—четыреста метров с грехом пополам была выложена деревянными трапиками. Дальше еле заметная тропа между высокими кочками, которые клонятся, как горбы у голодных верблюдов. А потом и вовсе шевелящийся травяной ковёр с зелёными и реже жёлтыми кочками.

Кучи лебединого помёта почти правильной формы высились метровыми пирамидами, и всюду виднелись крупные перья, похожие на те, какими писали в дореволюционной Руси.

– Однако рыбачьте. Обратную дорогу найдёте, не заплутаете. А я пошёл. Однако дела у меня. Выходите посветлу, пока тропу видно. Осенью темнеет рано, запаникуете – пропадёте.

И Коля, легко прыгая с кочки на кочку, скрылся в стороне родового холма.

Только сейчас, когда почти двухчасовой поход до места назначения закончен, и опасные последние метры сплывающего и тонущего под весом человека травяного ковра остались позади, я перевёл дух.

Перед глазами по всему горизонту пестрела жёлтым и зелёным неброская красота северного озера, почти полностью заросшего кувшинками. Среди крупных листьев красовались их чудные белые цветы. Меня поразило, что берегов в обычном понимании с глиной и галькой здесь не было. И лёгкая рябь от порывов бокового ветра волнами передавалась от воды травяному ковру. И кувшинки, и жёлто-зелёные кочки, и пирамиды лебединого помёта, и мы с другом плавно покачивались на этом чуде природы.

– Ну что, друже, устал? Не дрейфь. Сейчас выпьем кофейку. И с новыми силами начнём осматривать окрестности. Я, когда в первый раз здесь побывал, вообще провалился по пояс, и только Коля меня вытащил.

Сергей, сидевший на пайве, достал из неё термос и фляжку. Из термоса идёт горячий пар ароматного кофе, из фляжки хлебнули по граммуле спирта. Ободряет, я вам скажу, проверено. И уже невтерпёж! Хочется сделать первый заброс и ощутить трепещущую тяжесть зачётного трофея.

Первый заброс и неудача. Тяжёлая блесна перелетела омуток свободной воды и шлёпнулась в заросли камышей с чёрными вельветовыми головками. Попытался резко рвануть спиннингом вверх да только хуже сделал. Подёргал во все стороны – сидит намертво. Пришлось оборвать первую колебалку. Ничего, поставлю полегче – вертушок.

Пожелтевшая кочка, казавшаяся относительно прочной, на которой я начал рыбалку, под весом моих ста килограммов медленно погружалась. Но я на это уже не обращал внимания. Достал из рюкзака коробку с блёснами и выбрал намеченную – шестиграммовую, с тёмным вертящимся лепестком. Вспомнил наказ бывалых: в солнечную погоду брать блёклые, а в пасмурную – яркие.

И в этот момент почувствовал холод воды, что устремилась в погрузившиеся в жижу сапоги. Ой, японский бог! Покачнулся, потерял равновесие и, падая на соседнюю кочку, выронил открытую коробку.

Обиженный на весь белый свет, в слизкой болотной тине я встал на колышущуюся травяную подушку и увидел, что в полынье тёмной воды в полуметре от меня плавает, как весенний кораблик, раскрытая пластмассовая коробочка – пустая и бесполезная.

– Серёга! Я, чёрт побери, утопил все блёсны и поводки! Как теперь рыбачить-то?

Отчаянно матерясь, я готов был зареветь от безысходности.

– Как, как? Каком к верху! – Отвечал раздосадованный моими приключениями друг.

Наудачу пошарил рукой около тёмной полыньи. И чудо! Заветная вертушка с тёмным лепестком зацепилась двумя крючками тройника за плети травы, а третьим впилась в мой указательный палец. И не дыша, как в любимом фильме «Пятый элемент» с Брюсом Уиллисом в главной роли, я достал и надел её на карабин поводка моего спиннинга. Уж как-нибудь разберёмся, не пальцем деланные!

Новый заброс сделал расчётливо, аккуратно – как раз перед камышами в окно свободной воды. Через три метра медленной проводки бурун всплеснувшей воды и тяжёлым грузом что-то повисло на заветном вертушке.

Вот ведь загадочная вещь – уже вроде бы не первый десяток выловленных щук, и крупных, и не очень, но каждая поклёвка этих бестий приносит столько адреналина, что руки дрожат, сердце колотится, а душа наполняется одной мыслью – лишь бы не оборвала леску или губу. И, конечно, крупную надо немного поводить, чтобы устала, а потом подтянуть и взять за глаза. Глазницы у них неострые. Уфф!

Пойманный экземпляр и без взвешивания выглядел в районе двух с половиной или даже трёх кило. Мы с другом перед рыбалкой договорились – меньше двух кило не брать. Так что первую щуку отправил в пайву. Продукты и водку уже переложили в рюкзак Сергея, и он готовил первый ужин – накладывал на толстые ломти чёрного хлеба вкуснейшие куски свиной тушёнки «Китайская стена».

– За первый, но не последний трофей! – Друг протянул полкружки огненной воды.

И желудок обожгло порцией живительной влаги, по всему телу разошлось приятное тепло. Зелёный лук, огурцы, помидоры и бутеры восстановили утраченные силы. Второй тост унял разыгравшийся адреналин, а на третью Серёга достал термос с кофе и плеснул каждому по чуть-чуть.

– Горяченькой ушицы было бы лучше, но для костра здесь дров нет, а газовую плитку забыли. Но ничего, не похудеем.

После обеда друг пошёл на другой конец озера, правильнее будет сказать, поскакал с кочки на кочку в надежде на крупную щуку. Я же откровенно отказался, не нравится мне, когда под ногами зыбко.

– Ты здесь на одной кочке не застаивайся. Лучше выбери несколько и переходи, – напутствовал меня друг. – И да, через пару часов будем выбираться. Много рыбы не бери. Её же тащить ещё надо до машины.

Мне казалось, что я так и делал. После обеда, видимо, и рыба вышла на охоту. Конечно, такого я никогда больше не видел. На одну небольшую вертушку соблазнилось около одиннадцати или двенадцати щук. После шестой я уже и со счёта сбился. Все они были как из одного гнезда, около трёх кило. И большую часть из них я отпускал в родную стихию.

Главная сложность заключалась в том, чтобы аккуратно достать у щуки из зубастой пасти тройник блесны. И при этом постараться не повредить рыбу. Но она-то этого не понимала и отчаянно извивалась, билась всем своим рыбьим телом. Несмотря на то, что я вставлял им в пасть зевник и доставал тройник экстрактором, руки в нескольких местах были поранены и кровоточили. Заметил это, только когда опустил в пайву пятую щуку и последнюю. Приподняв полную пайву рыбы, подумал: «Своя ноша не тянет – донесу».

А тут и Сергей показался. Он поймал-таки зверюгу около восьми кило.

– Не пойму только, кто кого больше мучил: то ли я её, то ли она меня. Вываживал около получаса, да ещё и провалился из-за неё, – счастливо улыбаясь, говорил друг. Посмотрев на пайву, из которой выглядывали пять хвостов, он заметил: – А я остальных всех отпустил. Сегодня у щуки просто необыкновенный жор. А ты всё-таки не послушал меня и решил тащить. Сырая рыба – тяжёлая!

– Да, я тоже многих отпустил. А оставил только тех, кого замучил, пока вытаскивал тройник. Донесу как-нибудь. Что, наверное, собираться пора?

– Да, по кружке кофе и на ход ноги.

Дорога назад ничем особенным не запомнилась. Друг оказался прав: сырая рыба тянет вниз, когда нужно прыгать по кочкам. В общем, я проваливался три раза и каждый раз убирал по одной щуке – птицам и мелкому зверью подарок. Так что до дома доехали только две зачётные рыбины.

На ночёвку мы оставаться не стали. Я категорически отказался. Не хотелось завтра опять прыгать по кочкам. И уже в сумерках мы приехали к дому друга. Только в тёплой машине ощутил я всю накопившуюся усталость. Натруженные ноги ныли и, казалось, даже дрожали немного.

Познакомиться с лебедями не удалось. Только на выходе из этого шевелящегося ковра услышали, как машет крыльями стая красивых птиц.

– Клин пролетел совсем низко, поэтому и слышно было, как крылья режут воздух. На разведку приходили, однако. Ночевать опять на озере будут, – рассуждал Коля-хант. – А вы ещё приезжайте порыбачить. И не обижайтесь, что высказываю вам за природу. Душа болит, однако. Что мы оставим детям в наследство?

Об авторе

Виктор Бронников родился и живёт в городе Серове. Окончил институт, получил специальность экономиста. Выбранной профессии посвятил более тридцати пяти лет, но всю жизнь мечтал о другом. В 2021 году окончил курсы писательского мастерства GetPublished Ирины Гусинской. В 2022 году вышла книга воспоминаний «Мама, я стану…» в издательстве BooksNonStop, Санкт-Петербург. В 2023 году написана детская пьеса «Гарик. Детство, или Легенда о Куль-отыре», постановку которой осуществил Гаринский отдел культуры в июне 2024 года на день посёлка.

Более подробно с творчеством писателя можно познакомиться на личной странице во «ВКонтакте».

Лилия Мустафина

На планете Земля все существа взаимодействуют с друг другом и средой, которая их окружает, не живут каждый сам по себе. Задача экологии – изучить это взаимодействие, а наша, как людей, – беречь, защищать и сохранять природу.

Есть только сегодня

Все мы находимся на службе у жизни

Осень. Сентябрь. Летние месяцы пролетели быстро, почти незаметно, и осень подкралась тихо, на цыпочках. Конечно, немного грустно, ведь ещё свежи воспоминания о лете, отдыхе… Лето, оно словно «вольный казак», который, не считая дней, бежит-летит. Осень же – дама серьёзная, с раздумьем, чуткостью, душевностью и волшебством природы. Очень люблю осень за своеобразный коктейль из всевозможных красок и ароматов созревших фруктов и даже перемен в погоде. Вот и сегодня, в выходной день, погода выдала ещё одну порцию тепла, и всё ещё яркое солнце греет по-летнему. В небе ни облачка, и только ветер временами несёт прохладу, напоминая об осени. Да и немудрено, что на берегу свежо и холодит, ведь река уже успела остыть.

Солнце достаточно высоко поднялось над горизонтом, и два лучика встретились на берегу реки. Эти лучики были подругами, их звали Алёна и Лиана. Свой выходной они решили провести по-особенному – помочь природе и убрать мусор на берегу реки, где часто проводили время многие горожане. Прихватив мешки и надев перчатки, они направились вдоль берега. Сердца сжимались от вида разбросанных на зелёной траве пластиковых и стеклянных бутылок, пакетов, клочков бумаги.

– Как же грустно видеть такое, – произнесла Алёна, глядя вокруг себя и поправляя бейсболку на голове.

– Да, – согласилась Лиана, убирая под косынку тёмные пряди волос. – Не будем медлить, начнём прямо сейчас!

Женщины стали собирать мусор, отойдя друг от друга на пару метров. Алёна наклонилась, чтобы поднять пластиковую бутылку, а Лиана нашла старый пакет, застрявший в кустах. Каждая находка приносила им одновременно радость и грусть: радость, что берег станет чище, и грусть оттого, что люди так бездумно обращаются с природой.

Работали в тишине, время от времени обменивались шутками и воспоминаниями о детских шалостях, связанных с рекой. Такие разные внешне Алёна и Лиана дружили со школьной скамьи и были по-настоящему близки. Женские судьбы сложились по-разному, а годы неумолимо подбирались к сорока. Но сегодня подруги с удовольствием вспоминали, как в детстве всё лето проводили у реки: плескались в воде, собирали цветы и кормили уток. Теперь этот уголок природы нуждался в их помощи.

Постепенно мешки заполнялись, и вскоре берег стал выглядеть намного чище.

Лицо Алёны раскраснелось, голубые глаза сияли тихой радостью. Она стянула с головы любимую бейсболку, и ветер взметнул русые локоны. Женщина окликнула Лиану и предложила сделать перерыв.

Подруги присели на траву и залюбовались результатами своей работы. Вода блестела на солнце, а вокруг слышались звуки природы – пение птиц и шум листвы.

– Знаешь, – Лиана откинулась на траву и прикрыла пушистые чёрные ресницы. – Я никогда не думала, что простая уборка может приносить столько удовольствия. Словно мы не только убрали мусор, но и сделали что-то важное для природы.

– Это правда, – ответила Алёна с улыбкой. – И это вдохновляет. Только действуя вместе – мы сила, которая может принести больше пользы, красоты и добра миру. И все великие дела начинаются всегда с малого шага. Лианочка, ты помнишь, что мы ещё должны успеть в аптеку и больницу?

Подруги быстро собрались, загрузили мешки с мусором в багажник и по дороге в аптеку сдали их в пункт переработки.

Фармацевт вынесла целую коробку с мазями и детскими кремами, затем спросила, что им ещё нужно. Алёна подумала и ответила:

– Вроде только детские капли для носа и глаз остались по списку.

Лиана заглянула в кошелёк и обеспокоенно выдохнула:

– Лишь бы денег хватило…

– Ничего, я добавлю, если не хватит. – Алёна складывала коробки одну на другую и взглянула на часы.

– Надо ускориться, иначе старшую медсестру не застанем.

Лиана положила деньги на стол ближе к кассе и, подхватив коробки, пошла быстрым шагом из аптеки.

– Всё, теперь бегом в больницу. – Алёна догнала подругу и, открыв багажник машины, помогла сложить покупки.

Они успели. Старшая медсестра отдела патологии новорождённых с благодарностью приняла всё, что привезли женщины.

– Спасибо вам, милые! В который раз вы уже помогаете нам. Мы это очень ценим! Памперсы отказникам и расходные материалы были нужны как воздух. Приходите к нам в гости, мы вам всегда очень рады, – говорила она и обнимала то одну, то другую.

– Ну что, большое дело сделали, можем и выдохнуть. Здесь недалеко кафешечка, пойдём кофе выпьем, что ли.

Лиана стянула с шеи шарф и кинула на заднее сиденье машины. Алёна только кивнула и вырулила на главную дорогу.

Уже в кафе, ожидая свой заказ, Лиана спросила неожиданно:

– Алёна, а зачем тебе это надо? Сегодня отказники, два дня назад поездка в собачий приют, неделю назад мастер-класс в детдоме. Фрукты и ягоды возила в детский приют всё лето. Волонтёришь, да ещё, насколько я знаю, ты на постоянной основе помогаешь Ксении – маме с больным ребёнком. Голодных и несчастных всегда было много, но не все кидаются им на помощь. У тебя у самой трое детей, муж, дом, собака, работа… Я реально хочу понять, зачем это тебе?

– Я делаю то, что делает меня счастливой. Помпезно звучит, да? Ну, тогда попробую объяснить, разложить по полочкам… У Коко Шанель есть фраза: «У судьбы нет причин без причины сводить посторонних». На то, что я делаю и почему – повлияли ситуации и люди, с которыми так или иначе свела меня жизнь. И я в какой-то мере отдаю долги.

Алёна долгим взглядом посмотрела в окно и продолжила:

– Ты в те года уезжала учиться в вузе и многого не знаешь. Мой первый брак оказался вовсе не тем, на что я рассчитывала, как любая девушка. Я ошиблась в выборе мужа, но я была молода, и воспитание не позволяло мне даже думать о разводе. Дикая ревность, рукоприкладство, унижения и оскорбления – это то, с чем я жила. Но у меня была дочь – лучик света, моя радость. Мне казалось, что у неё должен быть отец, и я терпела ради неё.

И вот однажды я пошла на прогулку с ребёнком и сидела на скамейке перед подъездом. Мимо проходила моя любимая учительница Евгения Ивановна. Она несла в руках свёрток, из которого выглядывал краешек зелёной ткани. Подсев ко мне, она увидела синяк, неумело закрашенный, и сказала слова, которые поменяли мою жизнь: «Вовремя убрать голову из-под падающего топора на плахе – тоже поступок. Ради ребёнка терпишь? Но дочери нужна здоровая, счастливая мама. Вон какие умные глазки у малышки. А если он ударит тебя неудачно, и ты сядешь в инвалидное кресло? Он будет рядом? Будет любить и заботиться, ухаживать за тобой? А кто будет? Правильно, мама. Так возьми свою жизнь в свои руки ради ребёнка и мамы… Не бойся уйти, бойся остаться».

Она погладила меня по голове и ушла. А через несколько дней мама мне сказала, что Евгению Ивановну похоронили. Людей попрощаться пришло столько, что не вмещал школьный двор. Оказывается, у неё была онкология, и она знала, что умирает. В тот день она забирала из ателье платье, в котором её похоронили. Но представляешь, Лиана, она даже в тот момент пыталась помочь, подать руку… Я долго приходила в себя после её смерти. До сих пор скучаю по ней. Она была не только учителем, но ещё и другом. Именно с ней мы в школьные годы готовились к олимпиадам по русскому языку и литературе. Она как никто радовалась моим победам. Она была необыкновенная. Хотя давно была на пенсии, но довела наш класс до выпуска. Я и по сей день хожу к ней на могилу и рассказываю новости.

Вскоре я застала мужа с другой женщиной и ушла с ребёнком на руках. – Алёна выпила кофе и хотела закончить, но увидев внимательный взгляд подруги, продолжила: – Я окончила медицинское училище, доченька пошла в садик, и жизнь стала налаживаться. Через два года после развода я встретила своего нынешнего мужа. Он согрел меня и заставил вновь поверить мужчинам. Я вышла замуж, и мы по сей день вместе. С годами он стал мне не только мужем, но и другом, и соратником. У нас родились мальчишки, и жизнь заиграла новыми красками. Но мне почему-то казалось, что я упускаю нечто важное. И когда впервые пошла с волонтёрами искать пропавшую бабушку, я поняла, что вот оно… А уж когда я в компании нескольких женщин попала в местный детский дом, то убедилась, что мне это нужно и важно. Ну что тебе ещё интересно? Спрашивай, раз уж у нас получился такой разговор сегодня – по душам.