Девяностые. Фрагменты прожитого…

На том разговор и закончился, тесть знал: зять не простой человек и если уж он что решил, так тому и быть.

– Ну, смотри, Олег, дело твоё. Но как бы пожалеть потом не пришлось. Время можешь упустить. Я здесь пока при силе, мог бы, чем и помочь, даже дорожку в бизнес пробить. Смотри.

То, что тесть его деловой, пробивной и мощный мужик, Добров знал. И ещё раз в этом убедился, решая на следующий день свои дела в городе.

Военком ждал его на крылечке комиссариата. Встретил так, будто Добров заезжий министр: обнял, расцеловал, провел в кабинет, немедля вызвал ответственных лиц и, пока те бегали по длинным коридорам с бумагами, поил Олега чаем и рассказывал об Урале. Видно было, если бы не полковничьи погоны и не тёплое место военкома, был бы этот человек минимум краеведом в местном музее.

– Правильный выбор сделали, Олег Платонович. В места Бажовских сказаний приехали, в Демидовские владения, к Уральским самоцветам. Наш Средний Урал это край зеленых гор, лесных просторов, царство удивительных по красоте рек и озер. А рыбалка, рыбалка здесь какая, нигде такой нет, поверьте мне, старому рыбаку. И конечно, наша земля это кладовая природы, целебный источник, сотни тысяч людей ежегодно здесь здоровье поправляют.

Торжественные слова полковника прерывали периодически заскакивающие в кабинет подчинённые.

– Пётр Иванович, разрешите…

– Товарищ полковник, позвольте доложить…

Выпит один чайник. Худенькая секретарша, с уважением поглядывая на шефа, принесла второй. Пахнуло травами. Добров понял – это ритуал и потеть ему придется ещё долго. Так и было, чайник заварен на хороших травах и обильно разбавлен спиртовой настойкой.

– И вот это попробуйте, Олег Платонович, фирма, не то, что у вас там – «горилка». Здесь такие ароматы, такой вкус! Могу дать рецепт.

Чаепитие закончилось часа через три. Немного опьяневший, осчастливленный встречей с хорошим человеком и кучей справок для предъявления в различные инстанции, Добров вышел из кабинета военкома. Тот распорядился отвезти высокого гостя к начальнику районного отделения милиции.

Подполковник также ждал Доброва. У милицейского шефа всё было проще, никаких предварительных чаёв: водка, гранёные стаканы, маринованные грибы и огурцы. Семакову было уже за пятьдесят, но за него городские власти держались. Всесилен был милицейский начальник: хулиганы боялись, воришки район стороной обходили, братки пока не беспредельничали – всё же в советские времена милиция надёжной защитой была, а Николай Николаевич был человеком как раз из тех времён. Тесть Олега в своё время рекомендацию в партию, тогда ещё молодому сержанту Семакову, давал и поддерживал, как мог, был, так сказать наставником для него. С тех пор любая просьба Ивана Петровича Северова для Николая Николаевича была законом. Вот и сейчас, он принимал зятя своего старшего товарища, а потому старался помочь быстро и качественно.

Как и в военкомате, с бумагами Доброва по коридорам бегали дамы, только уже в милицейской форме. На заполнение паспорта и прописку потребовалось некоторое время.

В девятнадцать часов в «Волге» начальника милиции, Добров возвращался домой. В карманах у него был новенький паспорт со штампом о прописке. Он с улыбкой вспоминал хлебосольных «силовиков» и размышлял, а не послать ли ему свой бизнес «лесом». А что? Останется на Урале. Работу не найдёт? Да проще простого: он преподаватель! Без пяти минут кандидат экономических наук, это вам не хухры-мухры.

От сладких дум отвлёк водитель: «Товарищ подполковник, приехали».

Наутро Добров сходил в банк, открыл вклад, и к обеду был свободен, «как птичка в полёте».

Мыслей остаться в Екатеринбурге уже не было. Всё же месяц в бизнесе дал своё, он уже думал о работе, стремился скорее уехать в Харьков. Семья ехала вместе с ним.

8.

В офисе царила приподнятая атмосфера: шеф приехал и его можно обрадовать – дела предприятия шли в гору. Больше всех рада, конечно, Светлана. Ей было что рассказать. Вторая партия рижского парфюма успешно прибыла, идёт реализация. Кроме того ей удалось договориться с украинскими производителями парфюмерно-косметических средств во Львове и Запорожье. Возможность реализации их продукции, стала реальностью.

– Одним словом, Олег Платонович, расширяться надо, мне бы ещё парочку сотрудниц нанять, кандидатуры есть, надо побеседовать. Транспорт нужен, Толя на своей технике зашивается, развоз не его дело, он что-то другое мог бы делать, а он неделю от баранки не отрывается.

Добров усмехнулся: вот и оставь фирму на неделю.

– Уехать не успел, а у вас уже проблемы. Света, а ты не торопишься? Может, осмотримся, на том, что есть, поживём месячишко – другой. А в Запорожье и Львов надо, прежде чем заказывать товар проскочить, а? Свет, ты подумай, мы с Анатолием сейчас пошепчемся, а через часок обсудим, хорошо?

Светлана явно не ждала такого от начальника, – «Тут, понимаешь, пашешь, пашешь, а он – «Не спеши, не торопись…», не по ней это. Она надулась, и, взяв журналы и справочники, села к телефону.

– Света, а что людей касается? Ты не спеши, подбирай, беседуй. Можешь, кого к реализации под процент привлечь. Но в штат брать рановато. У нас пока и штата-то нет. Пусть товар берут на руки и бегают по соседям, друзьям, по магазинам и торговым точкам. Это тоже часть нашего дела. А посадить в офис единицу на зарплату, всегда успеем. Ты же бухгалтер, сама понимаешь, ошибёмся, потом убрать человека проблематично. Давай думать будем. Договорились?

Добров с Анатолием заперлись в кабинете.

Олегу нужен был советчик. Накануне он переговорил с Тарасом и тот попросил изучить вопрос продажи двух десятков передвижных дизельных электростанций. Характеристики станций, цены и прочее Чуприй пообещал передать в ближайшее время. Так же предложил поразмышлять над реализацией «клондайка» министерства обороны – неприкосновенного запаса (НЗ). Но этот вопрос был Доброву абсолютно неясен. Понятно было: это десятки, а может и сотни миллионов долларов, и такой оборот вряд ли ему по силам, а вот кусочек откусить, было бы неплохо, но каков ассортимент этого кусочка, где он, сколько стоит и прочее, Олег не знал. Правда он понимал, Тарас не может свободно разговаривать на коммерческие темы даже по домашнему телефону, а других средств общения у них пока не было. Оставалось просто вентилировать эту тему наудачу и ждать пояснений. А вот станциями следовало заняться немедля. Чуприй в разговоре сказал, что это вопрос ближайших дней.

Варианты решения были, ими Олег и делился с Парицким.

Чуть позднее они вышли в переговорную. Света успокоилась, было видно – настроение у неё изменилось.

– Олег Платонович, я послезавтра поеду в Запорожье, это рядышком, люди там ждут, а через неделю и во Львов можно. Вы правы спешить вредно, надо максимально использовать уже наработанное, тем более, что из Риги через пару дней ещё контейнер подойдёт, кстати, и наш представитель по рижской фабрике подъедет, с ним надо условия сотрудничества обговорить.

– Света, молодец, вот это мудро.

Вечером на квартиру к Доброву пришёл человек от Чуприя. Тарас предупреждал о его приезде. Звали парня Николай. Приехал по гражданке, но по всему было видно – армейский товарищ. Разговор зашёл о реализации армейского имущества. Добров ещё подумал: «Быстро Тарас работает, только говорили о возможностях сотрудничества, и на тебе – конкретная задача». Речь шла о дизельных электростанциях. Николай подробно рассказал, где они находятся, с кем связаться для организации погрузки, фамилии, контактные телефоны, какова отпускная цена единицы и прочее. Растолковал всё подробно и вполне понятно, а что касается комплектности, технического состояния станций, всё это надо было на месте проверить, мало ли что. Николай предложил Доброву: «Вы туда своего человечка как можно скорее пошлите».

Привёз парень также перечень продукции запасников Вооружённых сил. Наскоро полистав толстенный гроссбух, Олег струхнут – у него в руках был абсолютно секретный материал.

Он глянул на Николая.

– Не боишься вот так запросто этот справочник в рюкзачке носить.

Тот улыбнулся.

– Он раньше был секретным, а сейчас, это просто справочник, тем более что без команды ответственных людей им не воспользуешься.

Николаю Олег передал для Чуприя деньги от продажи первой партии парфюмерии.

– Ты когда в Киев?

– Завтра.

Парень был молчуном, Добров специально задал последний вопрос, он хотел как-то разговорить гостя, понять, когда тот встретится с Тарасом. Не получилось. Но оно и к лучшему, как говорит пословица: меньше знаешь, лучше спишь.

Проводив посетителя, Олег минут двадцать пощёлкал калькулятором и снял трубку телефона.

На проводе Краснодар.

Здесь в администрации края некогда трудился его однокашник Егор Земнов. Накануне августовских событий его, как противника линии партии попросили уйти с должности. Он и ушёл, но недалече. Через площадь, в квартале от краевого дома правительства, снял офис и организовал контору. Предприятие его занималось продажей техники для нужд села. Раскручиваться Земнову не надо было, он и на прежней работе месте вёл это направление. Так что будучи, по сути, снятым с должности, он ничего не потерял, только приобрёл. И торговлей в этих условиях он мог заниматься ежедневно, не прячась, не то, что в прежнем кабинете, с постоянной оглядкой на дверь: а вдруг кто войдёт, да конверт с деньгами увидит.

Егор звонку одноклассника удивился.

– Вот уж не ожидал. Ты как в училище ушёл, так в городе и не появлялся. Наверно я тебя и не узнаю. Рассказывай, что и как, ты ведь по делу звонишь?

Только Добров начал посвящать Егора в суть проблемы, как тот, ещё и не понимая, о чём идёт речь, прервал Олега.

– Слушай, дружище, мелочёвкой я не занимаюсь, тем более что ты в Харькове, а это другое государство, так что…

Тут уж пришлось Олегу остановить товарища.

– А теперь ты послушай. Я о деньгах говорю! День-гах! Деньги на земле валяются, их просто надо поднять. Ты понял?

– Говори.

Надо отдать должное, нюх и коммерческая хватка у Земнова были прекрасно развиты, он услышал главное, и быстренько просчитав в уме «маржу», попросил Олега: «Ты мне по факсу сбрось спецификацию и подтверждение стоимости единицы. Запиши номер. Это первое. Второе, если я возьму, каковы условия оплаты, доставки, сроки и прочее. Добро? Жду утречком. Ну, а предварительно даю своё согласие. Нынче у нас за эту цену, станции с руками оторвут: что такое автономный агрегат электроснабжения даже я, неуч, от энергетики, знаю».

9.

Выехать в арсенал ракетных войск, где находились станции ЭСД-50, он решил сам, тем более что послать в те края больше было и некого.

До Житомира добирался поездом, а дальше, на арсенальском УАЗике – это уже Чуприй постарался. Ехать не так уж и далеко, чуть белее ста километров. Сопровождающий майор, оказался словоохотливым мужиком и за полтора часа в пути, рассказал всю подноготную арсенала. Большей частью это была пустая информация, но вот то, что в декабре часть будет официально передана Украине и что «нынче такой беспредел, такой грабёж идёт» – это были слова майора, он запомнил хорошо. С предписанием и доверенностью на получение техники все дела он решил часа за четыре, успел даже, переписав номера станций, бегло их осмотреть. А ещё присмотрел кое-что для дальнейшей реализации, и потому попутно попросил список находящейся на временном хранении и подлежащей продаже в «народное хозяйство» продукции. Авось пригодится.

Старый, затасканный советский термин – «народное хозяйство», в девяностые ожил, он был замечателен, нынче он означал – товар ничейный: бери и реализуй, только бумажку с печатью оставь. Причем, всё честно: беру товар по его остаточной стоимости, продаю, а денежки отправляю воякам. Правда, по пути толщина купюр малость усыхает. Ну и что, это плата за работу. Нынче, перепродажа – не спекуляция, это коммерческая деятельность и за этот труд полагается плата.

Вот так-то!

Сделка была блестящей, хотя заработанная сумма не столь значительна. По разумению Тараса Чуприя: «пока деньги не те, но опыт в нашем деле важнее денег». Пожалуй, он был прав. Действительно, опыт великое дело: наработаны первые каналы продажи армейской техники, проверена цепочка движения денежных средств и, пожалуй, главное, Добров осмелел. Всё оказалось проще, чем он думал. А мысли у него были тяжёлые, всё же он в советские времена вырос и не просто вырос, он был воспитан на советских законах и нормах. Но вот эти нормы и законы вышли в отставку, появились новые, матерью которых стало – «разрешено всё, что не запрещено законом».

После этой сделки последовали следующие: продажа автотранспорта, КУНГов, вновь электростанций. По мелочи попутно уходила кабельная продукция. Всё было хорошо. До конца года отлаженные каналы работали как часы. Но в декабре 1992 года от Чуприя прошла команда «стоп».

«Стоп», значит «стоп».

Честно говоря, Добров устал от этих бесконечных командировок по Украине и России. Доверить сделки было просто некому. Когда Олег захотел подтянуть в свою компанию знакомых отставников, были у него толковые ребята, Чуприй отказал категорически.

– Почему?

– Ах, почему?

И вот тут-то Тарас приоткрыл суть и законность их коммерции. Добров был просто шокирован тем, что заработанные деньги идут мимо войск. Оказалось, он и его команда работают на обогащение отдельных армейских чиновников.

Тарас пояснил.

– И что, ты хочешь кого-то посвятить в эти дела? Трудись дальше и молчи в тряпочку. Спасибо надо говорить, что мы солидный куш себе отрываем в результате этой торговли. Не мы, так другие. Мы хоть реально в «народ» технику отдаем и цены не задирам, а уж кому в итоге бабки идут, лучше и не знать. Хватит того что я знаю, а ты обо всём этом не смей и думать. Твое дело, какое? По документам всё чисто? Товар ты получаешь и за него платишь. Перепродаешь, зарабатываешь на этом деньги. Налоги платишь. Или я что-то не так говорю?

Так-то оно так, но Олегу было неприятно узнать эту новость.

И он решил: «Стоп»! С Тарасом работать нельзя. Хватит. Есть парфюм, торговля идёт устойчиво, этого вполне достаточно. Светлана продуктами предлагает заняться, шмотками, а это тоже деньги».

Новый год и все дни после праздника, он был с семьёй. И вот тут-то он понял, не жил он в семье, он на колёсах год провёл, а семья, вроде как что-то второстепенное рядом. Переночевал, поел, в машину и на неделю на выезд, вновь приехал, переночевал и дальше упорхнул. Деньги появились? Да появились. Маришка дом оживила, всё в нём новьё, всё блестит. Машину завёл, гараж рядом. Вот только, как некоторые его коллеги-бизнесмены, любовницу не завёл – всё недосуг.

А если по-другому на домашние дела глянуть: плохо всё.

У Маришки глаза тусклые, похудела, вместо причёски опять волосы узелком на затылке. На здоровье жаловаться стала. Олег как-то заметил: таблетки пьёт. Спросил, здорова ли? А она: «Всё в порядке, это витамины, врач порекомендовал». Какой врач, она только с педиатром и знакома. Подругами так и не обзавелась. На детишек стала покрикивать. Ноет постоянно: к родителям хочу. Старшие дети… А что дети, с ними пока всё в норме, это ведь дети: учатся, компьютер освоили. Серёжка на Урале вроде, как и посвежел, и ведь недолго там был, а здесь, казалось бы, и врач прекрасный, лекарства есть, но хиреет, приступы эпилепсии участились.

Как он всего этого не замечал?

И что теперь делать?

К тестю уехать?

А как всё бросить? Только на ноги встал, и если всё оставить на подчинённых, несмотря на их порядочность, всё уйдёт из рук. В бизнесе друзей не бывает, здесь только дело и деньги.

Время поразмышлять в праздники было. Но ничего придумать он так и не мог. Он встроил себя в эту зубодробильную бизнес-систему, выйти из которой уже просто не мог.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОТЕРИ И НЕУДАЧИ

1.

Январь 1993 года начался плохими вестями.

Парицкого ограбили. Воры забрались в дом, связали тестя, избили Анатолия, забрали товар из гаража и уехал на двух газончиках. И всё это средь белого дня. Света с матерью у дочери была в гостях, что, безусловно, и спасло. Зная её характер можно было предположить, что товар забрали бы «через труп», её труп. Так и было бы. Парицкий, в бинтах и пластырях, увидев входящую в палату живую и здоровую супругу, рыдал от счастья.

Но самым печальным было то, что били Парицкого, а досталось Доброву: исчез товар почти на двадцать тысяч долларов, а значит надо напрягаться, искать оборотные деньги, иначе нарушается цикличность бизнеса, а любая дыра в отлаженном деле – серьёзная опасность. В милиции заявление приняли, но следователь сразу сказал: «Мужики, дело дохлое. Никаких следов, а значит, и искать некого». Спорить, доказывать: что машины чуть ли не весь район видел; что грабителей нарисовать может с десяток свидетелей; что спустя два дня после грабежа их товар на полках трёх магазинов появился – бесполезно. Оставалось, памятуя пословицу – «против лома нет приёма, окромя другого лома» – искать этот самый «лом». Им стал школьный товарищ Парицкого, а в те времена известный в области человек, вор в законе, по кличке Чубатый. Когда Анатолий пришёл к Доброву поделиться соображениями по поводу привлечений к поиску воришек Чубатого, Олег нервно рассмеялся: «Видимо до скончания дней своих буду молиться на волосатых: Чуприй с бизнесом помог, а Чубатый нашу парфюмерию искать будет». Но смех смехом, а переговорить с авторитетом было необходимо, слухи о «братках» стали реальностью, и они это на себе почувствовали. Если не принять контрмеры, разнесут их контору по клочкам, такой уж оказался привлекательным и «ароматным» их бизнес.

Чубатый сам заглянул в офис, попил чайку, от спиртного отказался, «побазарив за жизнь», выгнал народ и остался с Добровым.

– Командир, кто товар взял, знаю, но извини, сражаться за него не буду, лучше охранять надо было. А то деда с Жучкой у ворот посадили – не делают так. Но скажу одно, пока я здесь, тебя больше не тронут. Спасибо Толику говори, толковый парень, в районе его уважали. И ещё, моя защита оплаты требует, так что ежемесячно, конвертик на стол. Много не надо: бензин отбить, парням заплатить и долю за «крышу». Вот тебе циферки. Парицкого благодари. Вопросы будут, как найти, знаешь.

Цифры на бумажке от Чубатова были немалые. Но потеря товара, а это без защиты бизнеса стало вполне возможным, перевешивало финансовые риски и трудности.

К «крыше» Добров был морально давно готов. Об этой новой форме защиты, или грабежа бизнеса, это кому как повезёт, уже и фильмы рассказывали, а порой первые фразы новостных сводок. Это была абсолютно новая реальность экономики современного российского капитализма. Кстати ни Маркс, ни Энгельс на эту тему и строчки не написали. Эта мысль развеселила Доброва: вот тебе и тема диссертации. Надо на кафедру заскочить, рассказать сослуживцам.

Чубатый удивлённо вскинул брови.

– Что смешного? Нолей мало? Добавим.

– Нет, это я так, о своём задумался.

– Ну, думай.

После встречи с авторитетом, офисный люд как-то осмелел, вроде тот лекцию о бизнесе им прочёл: посыпались предложения, как трудиться, на чём ещё можно подняться и так далее. Добров сотрудникам заявил: «Толковый вы у меня народ, только фирму грабанули, а вы тут как тут, дескать, знаем, как озолотиться! Ещё раз обворуют, чувствую, миллионерами станем».

Через месяц после случившегося, в офисе появился отдел по реализации продуктов питания. В соседней с Харьковом Белгородской области от фирмы начал работать торговый представитель. И потекли продукты в Россию, а оттуда денежки, а порой, под заказ, строительные материалы: цемент, смеси, металлоконструкции и прочее. Светлана съездила в Иваново, нашла выход на дешёвый трикотаж, у местных надомниц высмотрела чудесное нижнее бельё для дам. Взяла на пару тысяч долларов товар, а приехав домой, умножив отпускную цены на два, в три дня продала всю продукцию. Машина вновь пошла в Иваново. Так что торговля закрутилась, денежки пошли. Добров успевал только отбиваться от наездов по дорогам России и Украины, здесь уж Чубатый был бессилен что-либо сделать. Но деньги пока всё решали.

Появилось больше людей, как и понимал Добров, проблемы полезли. Ну ладно, девочку на шестом месяце беременности взяли. При поступлении на работу та кофточкой прикрылась, за полненькую приняли. А теперь думай, как ей декретные платить и прочее. Так и воришку пригрели. Светланы подружка. Уж как та просила: «Человек хороший, грамотная, причёску умеет делать. И в косметике разбирается». То, что разбирается, быстро понятно стало: как-то вечерком лично Добров застукал её с сумкой духов. Света неделю от Платоныча пряталась, боялась что побьёт. Добров понял, ради халявной причёски взяла Петровна товарку, и побил бы точно, но муж у неё есть, пусть сам разбирается. И у него эта баба воровала. Общие товар крала, а значит и общие деньги.

Так что не всё просто шло. К своим звёздам шли они через тернии и препятствия.

Но вот пришла весточка от Чуприя. Позвонил Николай и попросил Доброва подъехать к Тарасу Сергеевичу.

– Место встречи, он сказал, вы знаете. Он будет ждать в двенадцать часов в воскресенье.

Видимо речь шла о почте у метро. Добров знал, Тарас попусту звонить не будет. Так что вопросов Николаю он не задавал.

Чуприй встретил на машине. Сам был за рулём.

– Ну, что, дружище, ко мне?

– Как скажешь.

Через полтора часа они подъехали к дому. Это был новенький, сияющий облицовкой под декоративный камень коттедж.

– Проходи, не стесняйся. Вот и Татьянка. Не забыл ещё, как жена моя выглядит?

Добров был приятно удивлен. Даму, что стояла на крыльце в накинутой на плечи легкой шубейке, он не узнавал. Конечно черты лица, улыбка были Татьяны, той Татьяны, которую он помнил по жизни в их гарнизоне. Но эта новая Татьяна, его просто сразила.

– Танюша, ты ли это. Не узнаю. Передо мной дама из окружения английской королевы?

Татьяна рассмеялась, обняла Олега.

– Пойдём я тебе сейчас такое покажу…

Сразить Доброва интерьером коттеджа, внутренним его убранством, не сложно, занимаясь бизнесом он, весь свой быт, откладывал «на потом», недосуг было, к тому же домом командовала Маришка, а она непритязательна к быту и, вообще, не любила излишеств. Наверно это и понятно – дети, занимаясь ими, она ни минуты не имела для размышления о загородном доме и прочих делах.

Но дом Чуприя действительно его сразил.

– Когда вы всё это успели?

Тарас усмехнулся, дружески обнял его за плечи.

– О! Это несложно. Поверь, пройдёт немного времени и ты, где-нибудь на Журавлёвском водохранилище хоромы отгрохаешь. Ладно, надо поговорить, пойдём в кабинет. Татьяна пока стол накроет. Танечка, мы в кабинете!

Кабинет Тараса не отличался скромность в отделке и оформлении. Чувствовалось, дизайном женщина руководила. Тарас как будто читал мысли Олега.

– Да, доверился женщине, ей главное, что бы блестело, да старины больше, а мне тесно здесь, хоть и кабинет немал по размеру. Ну да ладно, главное бар есть. По рюмочке?

Они выпили по рюмке коньяку, Добров дольку лимона съел.

– Олег ты знаешь, Женьку Суркова убили.

– Как убили…

– Да вот так, убили и всё тут. Доигрался в бизнес на своих складах. Совсем недавно это было. На улице подошли, какой-то гадостью в лицо брызнули, затащили в машину и за город. Пытали, всё лицо и руки порезаны, дыра в ноге от заточки. В итоге задушили. Так с пакетом на голове и нашли беднягу. Я его предупреждал, не лезь, не ищи больших денег, погубишь себя. Есть бизнес от фабрики, вот и трудись. Но ему, видимо, проще было списать пару цистерн топлива и налево их толкнуть. Раз прошло, два прошло, а потом ревизия, опечатали склады, а он продолжал торговать. Вот и влетел. Милиция разбиралась, но о делах его и разговора не было – военные не хотели лицо армии портить, сошлись на ограблении, а что у него брать, и кошелька при нем не было, жена говорила потом. А какой парень был.

Не чокаясь, выпили. Доброву стало не по себе. Он мало знал Евгения, но всё же знал, а вот нет больше человека. Только и остаётся помянуть.

Тарас продолжил.

– Олег помнишь наш последний разговор, я тогда тебя ещё оборвал, не совсем тактично оборвал, прости. Так вот, вернусь к нему. Понимаешь я готов честно работать, но как можно, когда всюду воровство, оно уже в норму вошло. Союз развалился: всё тащить стали и чем выше по должности начальник, тем он больше тащит. Порой сами не могут, так подчинённых заставляют. Здесь такое твориться… Кляну себя, что согласился на назначение в Киев – генералом пожелал стать. Трудился сейчас где-нибудь в средней России. Нелегко, понимаю, зато не было бы этой гнусной кормушки рядом. Жил бы как все, на зарплату. Или уволился, в бизнес пошёл, я мужик толковый, деньги на гражданке лопатой загребал бы. А сейчас… Втянулся в грязные дела. Ты понимаешь, моими руками кое-кто греется. И остановиться нельзя – заменят, а перед этим горло перережут. Вот так-то. Что делать не знаю. Но понимаю одно, надо выбираться из этой ямы, а иначе как Женьку с пакетом на голове найдут. Ты не пойми, я не плачусь и не за советом тебя позвал. Есть у меня варианты, и не один. Хочу заграницу уехать. Паспорт сделал, в том числе и на семью, нужны только деньги. Грядёт у нас очередная реорганизация, слухи ходят многих пометут и мои позиции шатки, могу и я загреметь. Но вот мои шефы с учётом ближайших перемен, интенсивность финансовых операций увеличили в разы, счета на обнал уже пачками идут, некогда и реальными продажами заниматься. В этом «саквояже с деньгами» и для меня какая-то доля будет. Кстати могу и тебе что-то сбросить. Как распорядиться сам разберёшься.