Тайный обожатель. Господин Грей

Натали Лавру

Тайный обожатель. Господин Грей

Тайный обожатель 2. Господин Грей

Глава 1

Когда крышка подполья захлопнулась, Оля и Хас остались в кромешной темноте. За шумом стрельбы было слышно, как Хастад обо что-то споткнулся в прихожей, затем открыл входную дверь.

Хас тихонько взвыл. Он сполз с табурета на пол и свернулся калачиком.

Оля замерла и прислушалась.

Огонь прекратился. За Хастадом хлопнула дверь, и воцарилась мучительная тишина. Великан вышел к людям.

В голове у Ольги пульсировала единственная мысль: позвонить Демиду. Это последний шанс спасти Хастада.

Она нащупала на полке телефон, включила его и трясущимися руками набрала номер Демида.

– Алло? – послышался напрочь забытый голос и вместе с ним помехи связи.

– Демид? Это Ольга Белова, – сказала она.

– Кто? – переспросил Демид.

– Ольга Белова. Ты говорил, что я могу тебе позвонить, если понадобится помощь. Нас нашли. Хастада схватили люди, они выстрелили ему в спину. Умоляю, помоги!

– Так, стоп. Ольга, ты? Где вы находитесь?

– В России, где-то в тайге. Ты поможешь?

– Я попробую. Не отключайся. Я пытаюсь вычислить, откуда сигнал.

Ольга заплакала от страха, что прямо сейчас Хастада могут убить. Снаружи раздавались неразборчивые крики.

– Умоляю, помоги… Может, Грета сможет как-то повлиять? Они расстреляли наш дом.

– Ты цела? А ребёнок?

– Мы спрятались в подполье, целы, – ответила Ольга.

Снова грохнула входная дверь, и Ольга от страха выронила телефон. Послышался приближающийся топот сапог.

Люди проверяли кухню, чердак, а затем открылась и крышка подполья.

В глаза Оле ударил ослепляющий луч света.

– Руки вверх! Выходите! – скомандовал голос.

Ольга подняла руки, но выходить не спешила.

– Не стреляйте! – взволнованно попросила она. – Мы безоружны. Здесь больной ребёнок. Он не сможет сам подняться.

– На выход или стреляю! – предупредили Олю.

И она, боясь, что по ним сейчас откроют огонь, поднялась наверх.

В комнате стояли шестеро людей в чёрной форме и таких же чёрных шлемах и масках.

– Умоляю, не стреляйте в него! Ему всего девять, и у него паралич.

Хас выл и не видел ничего и никого вокруг себя.

Один из людей в форме хотел пристрелить ребёнка, потому что тот не реагировал на приказы, но другой вмешался и сам вытащил мальчика из подполья.

Пленных вывели из дома. На дорожке Оля разглядела тёмные капли крови, а в одном месте бордовое пятно было большим. При взгляде на следы крови у Оли внутри всё сжалось. Хас тоже заскулил особенно жалобно.

Но самого великана не было поблизости. Один из четырёх электролётов уже улетел, забрав с собой Хастада.

Олю и Хаса погрузили в один из агрегатов. К счастью, их не разделили. Слабая безоружная женщина и парализованный полукровка не представляли опасности.

В полёте у мальчика, который всё это время не прекращал тихонечко постанывать, случился приступ эпилепсии. Хас начал выгибаться, беспорядочно дёргать головой и конечностями.

Это случилось в самый неподходящий момент, когда электролёт только набирал скорость и высоту. Ольге нельзя было ни отстегнуться самой, ни освободить от ремней Хаса. Только дотянуться до ребёнка рукой.

Раньше с Хасом не случалось подобных приступов, и Ольга, не зная, как быть, запаниковала и закричала, чтобы её сыну помогли.

– Сидеть на месте! – приказали ей, а для убедительности взяли её на прицел.

– Держи ему голову, чтобы не бился о стену, – сказал другой. – У моего сына тоже ДЦП и эпилепсия. Без паники. Приступ пройдёт, и он уснёт.

Ольга в слезах посмотрела на говорящего и одними губами произнесла: «Спасибо».

***

Полёт длился четыре часа. Хас после приступа так и не пришёл в сознание. Его голова безвольно болталась на тоненькой шее, когда электролёт трясло на воздушных ямах.

Наконец, они приземлились на военной базе. Ольгу вели, приставив к её спине автомат. Хаса на руках нёс тот самый человек, у которого сын с таким же диагнозом.

Пленных закрыли в камере, где была одна жёсткая койка, железная раковина и отхожее место за ширмой.

В мыслях у Ольги без конца прокручивались минуты прощания с Хастадом. Когда в него выстрелили, изо рта у него пошла кровь. Значит, он серьёзно ранен. Жив ли? Неужели их история вот так закончится?

В камеру одновременно пришли медик в белом халате, чтобы осмотреть Хаса, и военный в чёрной форме. Ольгу забрали на допрос.

Ей не надевали наручников, просто вели, держа на мушке.

Допрос не был похож на те, которыми Ольгу мучили в СИЗО десять лет назад. Никто не притрагивался к ней, не угрожал пытками. Всё было чинно и официально.

– Ольга Александровна Белова. Верно? – задал вопрос человек в чёрном, чьё лицо скрывала маска.

– Да, – безэмоционально ответила она.

– Вы обвиняетесь в преступной связи с представителем другой цивилизации и являетесь врагом человечества, – выдали ей до боли знакомую формулировку. – Вам понятна суть обвинения?

– Да.

– Отлично. Вам предстоит ответить на ряд вопросов, – он выдержал короткую паузу. – Вы сожительствовали с серым великаном добровольно?

До сих пор Ольга не задумывалась о том, что будет говорить на допросе. Что если её показания поспособствуют смерти Хастада? Зачем он попросил очернить его? Ведь весь мир знает, что их союз был добровольным. Как же быть?

– Что с ним? – вопросом на вопрос ответила Ольга.

– Здесь я задаю вопросы! – осёк её человек в чёрном.

– Мне нехорошо, – она схватилась за голову и сгорбилась.

Отчаянная хитрость сработала. Ольгу отвели обратно в камеру. Правда, Хаса там уже не было.

– Что?! – вскрикнула она. – Где мой сын? Куда его забрали?

Конвойный ничего не ответил и закрыл перед её носом дверь.

На этот раз Ольге правда стало плохо. В груди заболело, и она свалилась на пол там, где стояла. Но собственная боль волновала её меньше всего. Где-то сейчас, возможно, умирает Хастад. Хаса забрали неизвестно куда, и не исключено, что на опыты. А она бессильна помочь им.

Только бы Демид с Гретой помогли…

***

Сколько Ольга провела одна в камере, она не знала. Может, пару часов, а может, сутки.

Принесли жиденький суп с куском хлеба, но Оля, как только увидела, что это не Хас и не Хастад, сразу потеряла интерес.

Боль в груди из резкой превратилась в ноющую и не отпускала.

«Нельзя. Нельзя умирать, – внушала себе она. – Я должна жить хотя бы ради Хаса. Сделать всё, чтобы вытащить его отсюда…»

Ольга лежала всё там же, на полу. Ей не было дела до того, что она замёрзла, что больно лежать на жёстком, что пол грязный. Измождённая переживаниями, она погрузилась в тревожное забытье.

Теперь вместо камеры Ольга оказалась в сером тумане и ощутила на себе ледяное дуновение пустоты. Вместе с теплом из тела уходила и вера в счастливый исход. Жуткое место.

«Хола… Хола…» – позвал её родной до боли голос.

«Хастад…» – мысленно откликнулась Ольга и попробовала сделать шаг ему навстречу, но ноги оказались словно приклеенными к полу.

В области сердца стрельнуло болью, и она вынырнула из сна.

Надо же, раньше её раздражало исковерканное произношение её имени, а теперь как без него жить?

Глава 2

Два человека подняли Олю с пола, уложили на каталку и повезли в лазарет.

Она окончательно пришла в себя, но не спешила протестовать.

В большой палате Ольга увидела Хаса.

– Хас! – окликнула она, но мальчик не отреагировал. – Что вы с ним сделали? Почему он до сих пор без сознания? – обратилась Ольга к доктору.

– Осложнения после эпилептического приступа, – ответил тот. Тембр его голоса, искажённый надетым на лицо респиратором, смутно напоминал чей-то знакомый. Но она не придала этому значения.

– Умоляю, только не ставьте на нём опыты… Он же ещё ребёнок… – взмолилась она.

– У нас тут военная база, а не биолаборатория, – буркнул доктор. – Лежите спокойно. Сейчас просканирую ваш организм.

Результат сканирования заставил доктора нахмуриться.

– Поставлю вам капельницу с успокоительным. Вам вредно нервничать, – заключил он.

– Но я не хочу снова спать! – запротестовала Ольга. – Я хочу побыть с сыном! – она оглянулась по сторонам, нет ли здесь Хастада. – А где серый великан, которого привезли вместе с нами?

– Не положено разглашать, – ответил врач, втыкая в Олину вену иглу. – Отдыхайте, – и подмигнул.

Доктор был в маске, но его глаза Ольга точно где-то видела. Вот бы вспомнить, где? Где же? Она пыталась напрячь память, но сознание уже начало уплывать.

– К Ольге посетители, – вошёл в палату конвоир в форме.

– Поздно, – ответил врач. – Она уже спит. Пусть подождут.

Это было последнее, что Ольга услышала, перед тем как уснуть.

***

Демид и Грета спецрейсом прилетели на базу, где держали Ольгу и её сына.

Звание генерал-полковника давало Демиду доступ к любым засекреченным объектам государства.

На самом же деле за последние сутки он успел выступить на экстренном военсовете, где отстоял свою позицию относительно Ольги и её полукровки-сына.

На базу Демид прилетел с полученными разрешениями и допусками. Никто из служащих не смел возражать его высокому званию.

Где-то в глубине души Демид был благодарен Ольге, её великану и судьбе в целом за то, что дали толчок его карьере. С тех пор из зелёного шебутного сержантика он вырос в уважаемого авторитетного человека.

За эти годы он успел пожить в Швеции, в Штатах, в России, получить российское гражданство и перейти по приглашению на службу в РФ. Теперь он сам диктует правила, и его голос имеет вес в решении стратегически важных вопросов.

Настала пора помочь нестандартной семейке, ну и заодно получить собственную выгоду. Он же не благотворительный фонд.

Первым Демид и Грета посетили палату, где лежал великан.

Серое массивное тело было накрыто чёрной плёнкой. Возле стола с инструментами возилась с пробирками молодая женщина. Судя по форме, военврач.

– Мёртв? – без вступления задал вопрос Демид. По его голосу нельзя было определить, что он взволнован или расстроен. Однако смерть Хастада подорвала его планы. Где-то в уголках сознания колыхнулась эмпатия.

– Его привезли слишком поздно. Ранение оказалось смертельным, – ответила врач, приветствуя высокий чин военным приветствием. – Мы получили из США запрос о выкупе тела великана.

– Почему за океаном узнали о смерти великана раньше меня? – как можно более грозно спросил генерал-полковник.

– Вопрос интернациональный, мы были обязаны сообщить. В Америке есть уникальная лаборатория генетических исследований и клонирования. Если срочно отправить тело, возможно, они смогут временно оживить мозг великана и вытащить из него информацию.

Демид подошёл к изголовью койки приподнял угол чёрной плёнки, чтобы убедиться, что под ней в самом деле великан. Это был Хастад. Мертвее некуда.

– Ясно, – ответил Демид, одёргивая плёнку обратно. – Сколько предлагают?

– Сумма огромная. Двести миллиардов долларов, – ответила врач.

Грета начала нервно мерить шагами палату. Весть о смерти великана огорошила её. Она не любила Хастада, так как он был безжалостным мстительным убийцей. Грета до сегодняшнего дня побаивалась, что серый уродец явится, чтобы убить её. В пору бы вздохнуть с облегчением.

Но от сородичей Хастада отличала самозабвенная любовь к человеческой женщине. Это делало пришельца особенным. И вот история самой громкой и известной на весь мир любви закончилась. Жаль.

– Мы не должны его продавать… – озвучила первую пришедшую на ум мысль Грета.

– Двести миллиардов – это заоблачная сумма, – привёл веский аргумент Демид.

– Решать нужно срочно, пока труп свежий, – добавила врач. Можно подумать, она заинтересована в продаже тела. – Демид Севастьянович, документы на подпись уже высланы вам.

Прежде чем подписывать договор, Демид отправился к Ольге, но и тут опоздал: ей ввели снотворное.

Значит, она не увидит в последний раз своего серого великана. Может, и к лучшему. Меньше слёз, соплей и всех этих женских истеричных штучек.

Через полчаса договор на продажу тела был подписан, а тело отправлено покупателю. Сопровождать мертвеца назначили женщину-врача и доктора, который ставил Ольге капельницу.

Когда электролёт уже взлетел, Демид мимолётом подумал, что два сопровождающих для трупа – это подозрительно. Но в чём тут мог быть подвох? Он слёту отличит мертвеца от живого. Да и документы на выкуп подлинные. В таких вопросах Демид – эксперт.

Деньги почти мгновенно поступили на счёт ведомства. Сделка прошла без обмана.

***

– Как ты намерен поступить с Ольгой и её полукровкой? – спросила Грета, когда они с Демидом уединились в кабинете, чтобы обсудить дела.

– Хватит с них уже бед. Спрячу где-нибудь от чужих глаз, и пусть живут себе спокойно, – ответил тот.

– Из этой трагедии выйдет отличный репортаж, – хитро, по-лисьи, посмотрела на собеседника Грета.

– Никаких репортажей. Ни слова о случившемся! – угрожающе предупредил Демид.

– Тогда я хочу пятьдесят миллиардов компенсации за упущенную выгоду, – сверкнула глазами она.

– Ха! С тебя и одного хватит. Всё равно ты закрыла свой канал.

– Пятьдесят, и ни центом меньше! – стояла на своём она.

– Я сам получу меньше после распила денег.

– Никто не мешает мне открыть канал снова. Как думаешь, сколько я получу за эксклюзив? – игриво поинтересовалась Грета. Она умолчала о том, что в её глазу встроена линза с видеокамерой, которая мгновенно копирует материалы на сервер. Такая акула, как она, не могла не подстраховаться.

– Оставь Ольгу с ребёнком в покое! – разозлился Демид. – Если ты опубликуешь выпуск, им не дадут жизни. Так ты благодаришь их за спасение? Тебе ли не знать о прелестях всемирной известности.

– Ну… – не особенно прониклась она. – Дружба дружбой… – вдруг с её лишённого женственности личика слетела игривая гримаса. – Можешь не строить из себя героя-заступника. Думаешь, я поверю, что ты выгораживаешь Ольгу ради неё? Двести миллиардов – вот что волнует тебя больше всего! А если весь мир узнает об этой сумме, её вырвут из твоих рук, и шиш тебе достанется!

– Пристрелить бы тебя… – процедил он и махнул рукой. – Чёрт с тобой, алчная ты сука!

Грета была права. Легче дать ей деньги, чем избавляться от неё или разгребать последствия всемирного скандала. Интуиция подсказывала Демиду, что с этой мадам спорить себе дороже.

После распила суммы на откаты Демиду вряд ли достанется хотя бы четверть. Но, как ни крути, даже один миллиард он вряд ли потратит за свою жизнь. И даже по наследству некому передать горы заработанных денег. Какой смысл копить не такие уж важные для жизни богатства? Разве только под конец жизни отдать их на благотворительность?

***

Первым после пробуждения Ольга увидела лицо Демида. За почти десять лет он заматерел, но узнать его было легко.

На соседней койке сидела и по-детски болтала ногами Грета. О том, что это она, можно было догадаться, выстроив нехитрую логическую цепочку. Внешне от прошлой измученной доходяги Грета превратилась в этакую кислотную агрессивную пацанку.

Демид первый заметил, что Ольга очнулась.

– С возвращением. Привет, – сказал он.

– Привет, – поздоровалась Ольга и посмотрела на Грету. – И тебе привет.

– Ну наконец-то! – соскочила с койки Грета, грохнув по полу массивными берцами. – Не хотелось бы тебе этого говорить, но ты крепко попала, подруга.

– Хас… Где Хас? – озвучила Ольга первую пришедшую в голову мысль и села.

Мальчик лежал на соседней койке, всё ещё без сознания.

– Доктор сказал, что ребёнок пережил сильный стресс, – пояснил Демид. – Но его состояние стабилизировалось, и он просто спит.

– Ох… – тяжело вздохнула Ольга, понимая, что весь этот кошмар происходит на самом деле.

– С трудом верю, что из крохи в кульке вырос такой детина почти с меня ростом, – заметил он.

– Прошло девять с половиной лет, – ответила Ольга, но мыслями была где-то далеко. В её голове роились вопросы, на которые хотелось получить ответы. Сознание рвалось куда-то бежать, торопиться, чтобы успеть… Только вот что она должна была успеть – неясно.

– Пришлось попотеть, чтобы пробраться к вам, – добавил Демид, исключительно чтобы обозначить свой вклад в судьбу старых знакомых.

– Вы можете помочь? – обратилась Ольга одновременно к Демиду и Грете. – Я не хочу, чтобы Хаса отправили на опыты, а Хастада убили… – она едва удержалась, чтобы не разрыдаться. – Умоляю… Грета, может, ты сделаешь репортаж? Люди проникнутся, и к их мнению прислушаются…

– Мне пришлось закрыть канал три года назад, – ответила Грета. – Людям не очень нравится хавать истории о красных толстосумах, пожирающих людей заживо. Так что увы, – она развела руками.

– Что же делать? Ведь иначе Хастада не отпустят… – ни к кому не обращаясь, спросила Ольга.

– Скажи лучше ты, – кивнула Демиду Грета.

Тот посмотрел на блогершу колючим взглядом, затем поменял выражение лица на сочувственное и сообщил Ольге:

– Мне жаль, но твой великан умер. Я видел его труп, как сейчас вижу тебя. Его уже не спасти.

– Нет… – она замотала головой. – Нет! Я тебе не верю! О не мог умереть! Где он? Я должна его увидеть!

– К сожалению, его тело уже отправлено в лабораторию.

Ольге показалось, что она сейчас умрёт. На мгновение в мыслях образовалась пустота, ощущения в теле пропали, а перед глазами вместо картинки появилась непроглядная серость.

– Послушай, – встряхнул её за плечи Демид. – Он умер, но вашего с мальчишкой освобождения мы добьёмся.

– Это всё сон… – пробормотала себе под нос Ольга, но вдруг встрепенулась и посмотрела Демиду в глаза. – Ты врёшь. Я тебе не верю. Скажи, его пытают, да? Ты просто не хочешь мне говорить?

– Он говорит правду. Великан мёртв. Я тоже видела. Врач сказала, что ранение оказалось смертельным. Никто его не пытал, – подтвердила слова Демида Грета.

– Но… Но… Лаборатория… Нет… – Ольга всхлипнула и зажала рот рукой.

– Такова цена вашей свободы, – проникновенно, насколько умел, ответил Демид. – Ты же хочешь, чтобы твоего сына оставили в покое?

Хас зашевелился и взвыл. Первым, что он услышал, когда очнулся, была новость о смерти отца.

Ольга соскочила с койки, рывком выдрав из вены катетер, и даже не обратила внимание, что место прокола кровоточит.

– Хас! Хас! Тише, – она прижала голову сына к своей груди.

Мальчик то ревел навзрыд, то выл, то верещал. Тело у него свело судорогой, он скрючился, не в силах управлять конечностями и сказать хоть слово.

– Ему снова плохо! – крикнула Ольга. – Срочно врача!

Глава 3

Ольгу и Хаса перевезли в Минск. Тому было две причины: это родной город Демида, и именно там он жил в свободное от службы и командировок время; в Минске у Демида был друг-врач, работающий в закрытой частной клинике. Этот друг имел за собой должок, поэтому был максимально рад помочь.

Элитная клиника стала следующим пристанищем вчерашних пленников.

Грета не поехала провожать героев своих выпусков. Всё время полёта до пункта пересадки она сидела, погрузившись в задумчивость. Пришло время пересмотреть планы и найти новое занятие. Ведь с самого момента освобождения из вельканьего плена Грета так и не выбросила серых тварей из головы. Даже состояние она сколотила, обсасывая «великаньи» сюжеты. И вот закончилась целая эпоха.

Чем теперь будет жить самая известная в мире блогерша? Вряд ли она сможет просто наслаждаться жизнью, когда её слава угасает, как костёр, в котором прогорели дрова. Неужели впереди пустота?

Демид передал Ольгу с Хасом медикам в клинике и сразу уехал, не утруждая себя прощаниями и обещаниями вернуться.

На самом деле Демид был вовсе не так спокоен и бесстрастен. Впереди предстоял суд, настоящий бой за свободу пленников. Непросто добиться амнистии для беглянки, которая много лет считалась врагом народа. Но Демид не мог позволить себе проиграть.

За дело Ольги Беловой взялся самый авторитетный адвокат России Рауф Асад. Причём он сам по своим каналам узнал о поимке великаньей семьи и связался с Демидом. Гонорар за ведение дела Асад запросил запредельный, но, тем не менее, сделку заключили именно с ним.

Ольга и не представляла, сколько людей и ресурсов крутится вокруг их семьи.

Судебные тяжбы длились два месяца. Ольгу оправдали. Правда, из досье не стёрли доступные работодателям данные о прошлой судимости (засекретили только статью, ибо по ней в Ольге легко узнать героиню выпусков Греты Нильссон).

Судьбу подсудимых решили без них. Верховный суд в исключительном порядке действовал не по регламенту.

***

Хас с трудом справлялся с потрясением. Длительные истерики и нервные срывы привели к осложнениям болезни у мальчика. Способность управлять телом откатилась на несколько лет назад. Теперь он самостоятельно мог только садиться в постели и неловко держать кружку-непроливайку.

С тех пор как узнал о смерти отца, Хас больше не вставал на ноги. Он без конца повторял, что хочет умереть вслед за Хастадом.

Во время очередного сеанса массажа, который под контролем Ольги проводил доктор, Хас отпинывался, как мог. Он шипел, что ненавидит людей, и игнорировал увещевания матери и попытки медика наладить контакт.

– Если он и дальше будет вести себя, как дикарь, у него начнутся серьёзные проблемы с опорно-двигательной системой, – тактично высказал недовольство врач. – И все наши с вами усилия окажутся напрасными.

Люди убили любимого папу Хаса, а теперь ненавистные человеческие руки прикасаются к нему. Нет, он не станет это терпеть.

Хас извернулся и заехал доктору пяткой в нос так, что у того пошла кровь.

– Простите! – охнула Ольга. – У него сильный стресс. Он сам не понимает, что творит.

Врач прижал ладонь к носу и, не говоря ни слова, вылетел за дверь.

Ругать Хаса было бесполезно, и Ольга не стала тратить на это силы.

– Хас, давай поговорим с тобой об этом, – вкрадчиво начала она. – Мне, как и тебе, очень больно, что твоего папы больше нет. Я не знаю, как жить. Совсем не знаю. Но я люблю тебя, и буду жить ради тебя. Умоляю, помоги мне. Не оставляй меня. Ты – всё, что у меня есть!

– Ма-а-а… – жалобно простонал он, а когда Ольга обняла его, всхлипнул.

– Папа очень хотел, чтобы мы жили дальше. Так давай постараемся жить так, чтобы ему не было стыдно за нас. М?

Всхлип.

– Хас?

– Угу… – выдавил он и снова заплакал. – Почему люди такие плохие? За что они убили папу?

– Люди думали, что твой папа опасен для них, – ответила Ольга, сглотнув ком в горле.

– Но ведь папа хороший… – всхлип. – Они ведь и Мишу убили… – вспомнил мальчик.

– Да, Хас. И мне его жаль. Но зато в те четыре года, что Миша прожил с нами, он был самым счастливым медведем на свете.

– А Карл? Как он там без нас?

– Карл – вольная птица, – грустно улыбнулась Ольга. – Он спасся и теперь будет жить сам, – и хотя с Карлом у неё были натянутые отношения, она тосковала по вредному ворчливому ворону, как и по всему, что было связано с жизнью в лесу.

– Я скучаю но нему. И по Мише. И по папе… – он снова всхлипнул. – Ни папа, ни Миша не заслужили смерти, – сиплым голоском сказал Хас. – Я ненавижу людей.

– Родной мой, не все люди плохие, – погладила сына по голове Ольга. – Врач, который делал тебе массаж, хочет помочь. Демид, который нас вытащил, тоже не плохой человек. А вспомни Алёну, которая приходила к нам в гости? Да и я тоже…

Хас не нашёлся, что ответить. Мама была права. Её Хас любит, и ему неважно, что она человек. Но в мире людей ему жить всё равно не хочется. Да и вообще жить.

Он никогда не будет играть в баскетбол. Папа давал ему мощную поддержку и веру в себя, буквально поставил на ноги. А теперь болезнь снова отвоевала права на тело Хаса. Увы, жизнь потеряла смысл. Перспектив нет. Если не умереть сейчас, останется только медленно превращаться в овощ, сидя в инвалидном кресле. Быть обузой для мамы.

Хас задумался о быстрой смерти, но он, как назло, находился под постоянным наблюдением матери и медиков. Значит, придётся ждать удобного момента.

***

Ольга изредка задавалась вопросами о будущем. Сколько они ещё пробудут в клинике, где к ним нарочито хорошо относятся? Когда появятся вести от Демида? Куда их отправят после реабилитации?

Внушительным особняком стоял главный вопрос: как жить без Хастада?

Когда она думала о том, что сейчас где-то в лаборатории проводят опыты над его мёртвым телом, ей становилось трудно дышать. А если там создают его клона? Или киборга? Что если её Хастад превратится в бездушного робота? Так страшно обо всём этом думать и верить в его смерть…