Остров смерти

– А что тут такого? Любопытство – это не порок. Зато теперь стало понятно, что мы с Витой похожи. У нас обеих есть длинные части тела: у нее длинный нос, а у меня длинный язык.

Какое право имел Арий так обо мне отзываться? Он меня совсем не знает. Кому еще он успел наговорить обо мне всякой ерунды? Может, из-за этого Феликс и его компания так негативно настроены? Я рада, что Аврора не приняла его слова всерьез, но все могло обернуться иначе. Арий поступил гадко. Он хотел заранее лишить меня друзей.

– Руми хоть куда-нибудь ходит без своего пса? – спросила Аврора, наблюдая за сценой на улице.

Я тоже выглянула в окно и увидела парня в серых джинсах и черной толстовке, а рядом с ним огромного лохматого пса. Юноша выставил руку перед собой, скорее всего, отдавая собаке команду. Мохнатый зверь послушался хозяина и улегся на землю.

– Абай очень умный пес, – сообщил Арий, – почему ты его так не любишь?

– Потому что это огромное чудище весом в семьдесят килограммов и острыми, как нож, зубами, – воскликнула Аврора. В ее глазах читался ужас, – это смертельное оружие, а Руми его везде таскает за собой даже без поводка.

– Что это за порода? – спросила я. С высоты собака казалась маленькой, но ранее я видела, что она доходила хозяину до груди.

– Кавказская овчарка, – сообщил Арий.

Я знала, что данная порода собак считается одной из самых опасных. Раньше эти гиганты защищали людей от волков, да и сейчас использовались в качестве образцовых охранников. Почему школьнику разрешили держать такого страшного зверя? У меня появилась возможность задать этот вопрос лично: в класс зашел Руми. Это был среднего роста молодой человек с лохматыми каштановыми волосами. Он напомнил мне его питомца. Не зря говорят, собаки похожи на своих хозяев.

– Привет, – Руми подошел к нам.

– Рори опять ругала твоего Абая, – с ходу сообщил Арий.

Видимо, у них было заведено ябедничать друг на друга. Аврора скрестила руки на груди. При резком движении многочисленные браслеты на ее запястье брякнули своими разноцветными подвесками.

– Рори – огромная трусишка, – подразнил девушку Руми и резко повернулся ко мне, – ты, видимо, Вита. Приятно познакомиться. Я Тай Руми, но все зовут меня просто Руми.

– Рада знакомству, Руми, – улыбнулась я юноше.

Его мальчишескому лицу придавал мужественности шрам под левым глазом. Четкой отметиной он лежал на щеке и, скорее всего, нес за собой увлекательную историю. Кожа Руми была смуглой. Он выглядел так, будто только что вернулся с жарких островов, где его страстно целовало палящее солнце. На фоне этого врожденного загара зеленые глаза особенно выделялись и были похожи на огни светофора, если бы там горел один цвет.

– Отряхнись, а то грязный, как и твой пес, – приказала Аврора приятелю, – странно, что от тебя еще не воняет, как от него. Вы, наверное, и спите вместе.

Руми послушно убрал грязь со своей толстовки. Слова Авроры его ни капельки не обижали. Судя по всему, он привык к нападкам девушки.

– Рори завидует, потому что у нее отобрали плюшевую жабу, с которой она спала. И теперь ей одиноко холодными ночами, – раздался голос Феликса. Оказывается, он подслушивал наш разговор.

– Тебе что-то непонятно, Феля-беля? – Аврора вскинула вверх черные брови.

– Как по-взрослому, сестричка, – усмехнулся юноша и отвернулся.

– А я помню эту плюшевую жабу, – задумался Арий.

– Заткнись, – Аврора легонько толкнула парня, и браслеты снова пропели свою песенку.

За разговором я и не заметила, что в классе нет человека, о приходе которого я молила еще вчера. Вспомнила об этом только, когда Клим уже появился на пороге кабинета. На него так же, как на меня, уставились, но характер взгляда был другим. Что в нем читалось? Неужели страх? Юноша неторопливо прошел к свободной парте на третьем ряду, ни разу не подняв глаз. Прозвенел звонок, похожий на звук церковных колоколов.

– Садись со мной, – предложила Аврора, – моя соседка по парте сегодня не придет.

– Спасибо, но мы с Климом договорились сидеть вместе, – сообщила я с виноватой улыбкой.

– С новеньким? – глаза Авроры стали круглыми как два мячика, – Но он же больной.

– Он уже не больной, раз ему разрешили посещать школу, – сказал Арий, украдкой поглядывая на Клима.

– Все равно это не самый удачный выбор, Вита, – Аврора говорила серьезно.

– Спасибо за предостережение, но, думаю, все будет в порядке.

Направляясь к Климу, я снова почувствовала себя мишенью: все открыто следили за мной, даже не стараясь делать это незаметно. Два новеньких объединяются вместе, теперь мы сила, и нас будет не так-то легко сломить. Я поприветствовала молодого человека и села рядом, выкладывая на парту письменные принадлежности.

– Зачем ты это сделала? – шепотом спросил Клим.

– Что?

– Села со мной. Я видел, как хорошо ты общалась с другими ребятами. Они могли стать твоими друзьями.

– Я хочу, чтобы ты тоже стал моим другом.

– Я буду, а вот они теперь нет, – слова Клима прозвучали как приговор.

– Почему ты так решил?

– Потому что ты подошла ко мне. Теперь тебя тоже будут считать прокаженной.

В кабинет зашел учитель, и Клим уставился в свою тетрадь. Я внимательно на него смотрела, стараясь заметить на коже язвы или что-то подобное, что бы могло рассказать о его болезни. Ничего не было. От белоснежной кожи, казалось, исходило мерцание. Она была похожа на чистый лист бумаги. Если бы я имела талант, как у Ария, нарисовала бы на ней что-нибудь.

Я окинула взглядом одноклассников. Большинство из них внимательно слушали преподавателя, бородатого мужчину в черной фетровой шляпе с большими полями. Он с воодушевлением рассказывал о числах, время от времени поворачиваясь к доске, чтобы написать на ней цифры. Некоторые ученики ответили на мой взгляд, но теперь они смотрели на меня не с усмешкой, а боязливо. Правда, ли Клим был болен? Или по какой причине он находился на домашнем обучении? Я взглянула на Аврору. Она смотрела в окно, поэтому я могла видеть только ее дреды. Мне захотелось пересчитать все бусинки в ее волосах. Девушка, словно почувствовав взгляд, повернулась в мою сторону. Я улыбнулась новой знакомой, но она не ответила взаимностью, а поспешила отвернуться.

ГЛАВА 4. ПРЕДСКАЗАНИЕ

Первый урок прошел без происшествий. Преподавателя звали Вермандо, и он искренне верил в магию чисел. Как только прозвенел звонок, Аврора заторопилась выйти из класса и потащила за собой Ария, схватив за рукав. Руми еле за ними успел. Мы же с Климом спокойно перешли в другой кабинет. Около нас будто витало невидимое поле, за границы которого не могли зайти другие люди. Все обходили нас стороной, Климу это нравилось. Он признался, что мало общается со сверстниками, меня же это напрягало. Я не любила быть в центре внимания, но слыть прокаженной мне тоже не хотелось. Но, конечно же, я не собиралась бросать приятеля. Мне хотелось доказать остальным, что с ним все в порядке. Он же дружит с белочкой, разве животное подошло бы к опасному человеку?

Следующим уроком по расписанию шла каллиграфия. На партах в кабинете стояли чернильцы и стаканчики с водой. Я заглянула в ящик под партой в поисках пера. Его там не было. Фантазия разыгралась, и я стала придумывать, каким способом здесь добывалось орудие письма.

– Ты не знаешь, где можно взять перья? – спросила я у Клима.

– Каждый должен иметь свое.

– Выдрать из оперения какого-то животного?

– Зачем такие сложности, – удивился парень, – их можно взять в канцелярском отделе. Ты там разве не нашла?

– Я туда не ходила. Мартин достал для меня школьные принадлежности, но перьев там не было.

– Странно, он же знал, что у нас будет каллиграфия, – задумался Клим и взглянул на мой открытый пенал, – вот же перо!

Одноклассник высыпал содержимое пенала на стол. Затем взял из образовавшейся кучки глянцевую деревянную палочку и маленькую острую штуковину. Я рассматривала эти вещицы накануне, но не поняла их предназначение.

– Это перо и держатель для него, – объяснил Клим, и спустя несколько секунд две непонятные штуки превратились в одну, похожую на ручку.

– Я думала, мы будем писать настоящими перьями, как у птиц.

– Что ты! Мы же не в прошлом веке живем.

Отсутствие интернета на острове говорило об обратном. Также здесь не было телевидения, но жители могли смотреть записанные фильмы. Однако ассортимент не отличался особым разнообразием: все в духе «Дракулы» и «Всадника без головы».

– Доброе утро, воронята, – послышался ласковый женский голос.

Подняв голову, я увидела стройную красавицу в шифоновом черном платье с рисунком из красных цветов. Карамельного цвета волосы были украшены длинной темной лентой. В руках девушка держала букет черных тюльпанов. Она подошла к книжной полке и сняла с нее стеклянную вазу в форме черепа.

– У меня сегодня такое романтичное настроение, – пропела девушка и поставила вазу с тюльпанами на учительский стол. Букет выглядел мрачно и совсем не создавал романтичной атмосферы.

– Изабелла, вы сегодня прекрасно выглядите, – сказал один из учеников.

– Благодарю, Вили, – девушка улыбнулась глазами, – сегодня я не хочу загружать вас работой, поэтому вы просто попрактикуете итальянский курсив.

Я не могла поверить, что такое очаровательное создание может быть учительницей. Она выглядела совсем юной и слишком доброй для такой ответственной работы. Невозможно представить Изабеллу повышающей голос.

Учительница раздала каждому ученику по листу черной бумаги. Между рядами она двигалась так легко, словно умела летать. Объяснив задание, Изабелла села за стол и стала любоваться букетом. Она казалась такой доброй, что мне не хотелось ее расстраивать. Однако придется, потому что мой шрифт выглядел так, будто писали трясущейся рукой. Я снова окунула перо в сосуд и постаралась вывести серебряными чернилами на листе буквы так, как было показано в образце. Получилась очень неудачная копия. Мне бы точно не разрешили участвовать в махинации по подделке чужих подписей. Старания Клима тоже не были успешными. Черный лист с серебряными кляксами выглядел, как ночное звездное небо.

– А кто обучал тебя дома? – спросила я соседа по парте.

– Мой дедушка.

– Он учитель?

– Нет, но не было другого выхода. Никто из школы не хотел приходить к нам домой.

Мне безумно хотелось расспросить Клима о его болезни, но я решила соблюдать такт. Задам волнующие вопросы, когда мы станем настоящими друзьями.

Перед уроком литературы мы с Мартином успели немного поговорить. Он спросил, тепло ли меня приняли в классе, я ответила утвердительно. Мне не хотелось, чтобы дядя превратился в моего защитника. Это бы настроило против него учеников.

На прошлой неделе одноклассники проходили трагедию Гете «Фауст». Сегодня планировался контрольный урок. К счастью, я читала произведение два раза: первый – в школе год назад, второй – в прошлом месяце.

– Кто мне расскажет, в кого превратился Мефистофель, чтобы пробраться в дом Фауста? – Мартин обошел учительский стол и присел на его край.

Класс молчал. Видимо, никто не прочитал трагедию. Я же не хотела поднимать руку, чтобы не выглядеть выскочкой и не вызвать очередную волну неприязни. Тем более одноклассники могли решить, что Мартин заранее дал мне ответы на вопросы.

– Аврора, может, ты ответишь?

– Эм… – девушка поднялась из-за парты и повернулась к окну, делая вид, что задумалась, – в птицу?

– Ты уверена? Подумай получше. Или ты не прочитала трагедию?

– Прочитала, – Аврора опустила глаза и повернулась в мою сторону.

В этот момент я сообразила, как можно помочь новой знакомой. Я открыла тетрадь и написала на чистом черном листе ответ на вопрос Мартина. Паста у моей ручки была серебряного цвета, как и чернила на уроке каллиграфии.

– Вспомнила, он превратился в собаку! – воскликнула девушка.

– Хорошо, Аврора. Тогда, может, ты сообщишь нам, сколько лет было Гретхен? – Мартин поправил свои очки.

– Пятнадцать, – ответила Аврора также с моей письменной подсказкой.

– Правильно. Если ты ответишь на третий вопрос, я даже закрою твою последнюю двойку, – Мартин задумался, отвернувшись к доске, – скажи, пожалуйста, чьим сыном был Эвфорион?

– Фауста и Елены, – уверено заявила Аврора.

Мартин похвалил девушку и, как и обещал, закрыл ей одну двойку. Рори благодарно мне кивнула и села за парту. Довольная я закрыла свою тетрадь и ненароком взглянула на дядю. Он мне подмигнул. Значит, я зря восхищалась своими шпионскими способностями: Мартин все видел. Наверное, он решил, что таким образом я быстрее обрету друзей. Интересно, он будет прощать подобные маневры каждый раз или только единожды?

После уроков я присела на скамейку около фонтана в форме песочных часов, от которых в разные стороны спускали водяные потоки, и рассматривала карту. Мартин сказал, что Эрнест поручил мне задание: помочь подготовить помещение храма к предстоящей службе. Я должна была прийти туда вечером, но решила проложить маршрут сейчас, чтобы не опоздать. Все-таки на острове ценили пунктуальность. За этим занятием меня и застали Аврора и Руми. Абай остановился немного позади. Видимо, он был в курсе отношения к нему Рори.

– Собралась в путешествие? – спросила Аврора, указывая на карту.

– Да, в мини-путешествие до храма. Меня попросили помочь там с уборкой.

– Это недалеко. Я могу показать тебе дорогу, – предложил Руми.

Услышав голос хозяина, Абай громко гавкнул. Аврора вздрогнула, а Руми повернулся к собаке и приложил указательный палец к губам. Пес и правда оказался очень умным: сразу же понял жест и с грохотом улегся на землю. Мне показалось, я почувствовала вибрацию под ногами.

– Я покажу Вите, где находится храм, – заявила Аврора, – спасибо, что помогла мне на литературе.

– Не за что. Мне было несложно.

– Я хочу дружить с тобой, но с Климом нет, – сказала Аврора. Ее прямолинейность меня поражала. Наверное, она всегда говорит то, что думает.

– Но я не перестану общаться с Климом. Он хороший парень.

– Общайся, я не могу тебе запретить, но мы не будем.

– Я тебя поняла.

– Хочешь пойти со мной к моей бабушке? Она готовит лучший черничный пирог, – глаза Рори заблестели, как у ребенка.

– А я успею к вечеру прийти в храм?

– Конечно, я тебя провожу.

Аврора повернулась к Руми и забрала из его рук свои учебники. Юноша, правда, напоминал дружелюбного пса, которому нравилось приносить пользу людям.

– Ты с нами не пойдешь? – обратилась я к парню.

– После школы он сразу бежит на псарню возиться со своими щенками, – рассказала Аврора.

– Ничего себе! Ты дрессируешь собак?

– Нет, их дрессируют специалисты. Я просто воспитываю щенков до нужного возраста, потом их берут на службу.

– Абай тоже служебная собака?

– Нет, это мой пес, – горделиво произнес Руми, – он родился с травмированной лапой, поэтому не годен к службе. Мне разрешили оставить его себе.

Руми был для Абая вместо отца. Я представила, как он выхаживал бедного щеночка, помогал ему приспособиться к жизни. Благодаря заботе хозяина пес вырос здоровым и счастливым. Авроре наскучил наш разговор, и она за руку подняла меня со скамейки и потащила прочь от приятеля.

Бабушка Рори жила около леса в небольшом деревянном доме. Оказывается, она была гадалкой, предсказывала будущее по картам. Аврора рассказала, что ее родители работают в научном центре. Они пропадали там даже, когда их дети были маленькими. Воспитывала близнецов бабушка. Феликсу не пришлись по душе развлечения, которые предлагала женщина: сбор ягод, выпечка, гадание, и, когда ему исполнилось одиннадцать, он начал оставаться дома один. Рори же нравилось проводить здесь время. Они  с бабушкой по-прежнему оставались в близких отношениях.

– Баби, у нас гости, – звонко известила девушка, едва мы переступили порог дома.

– Арий с тобой пришел? – раздался голос с кухни.

– Нет, моя новая подруга.

Мы прошли в маленькое светлое помещение, из которого доносился соблазнительный запас выпечки. Я закрыла глаза от наслаждения. Раньше мне казалось, так делают только в рекламе. Рори подскочила к женщине в фартуке и чмокнула ее в щеку. Затем девушка подлетела к столу, на котором стоял противень с поджаристыми пирожками, и стащила один из них.

– Лучше возьми нож и порежь на кусочки пирог, плутовка, – попросила бабушка и повернулась ко мне.

Ей было около семидесяти лет. Седые волосы убраны и закреплены заколкой в форме черной птицы, лицо в мелких морщинах смотрит добродушно. Будь ее воля, бабушка бы, наверное, накормила всех на свете своими ароматными пирожками. Уверена, у нее золотое сердце. У меня не было бабушки, но в своих мечтах я представляла ее именно такой.

– Здравствуй, ягодка. Какая же ты худенькая. Поделилась мы с Рори своим секретом, а то она уже скоро ни в одно платье не влезет.

– Баби! – недовольно воскликнула моя одноклассница.

Женщина усмехнулась и стала накрывать на стол. Ее реплика ввела меня в небольшой ступор. Обычно бабушки стремятся накормить внучек, а не ругают за хороший аппетит. Хотя вскоре я поняла, что баби только на словах строга, на деле же она только так предлагала Авроре добавку.

– Нет, Баби, достаточно. Я, правда, немного потолстела. Помнишь, мой любимый браслет на талию? Мне пришлось застегнуть его на вторую застежку.

– Это знак, что тебе пора заканчивать носить всякие побрякушки. Звенишь ими как корова колокольчиком.

– Но я же нашла их в твоей шкатулке! – воскликнула Аврора и обратилась ко мне, – В молодости бабушка одевалась так же, как я. Она даже носила перья! А меня постоянно ругает.

– Потому что я хочу, чтобы ты одевалась скромно, вот как Вита, и стала учительницей.

– Скукота, – Рори изобразила зевок, – Вита, а хочешь, баби тебе погадает?

Я попыталась отказаться, но Аврора уже потащила нас с бабушкой в другую комнату. Там у окна стоял столик, покрытый покрывалом с замысловатыми узорами. Рори усадила меня на стул, сама же устроилась на полу. Баби разместилась напротив и выложила на стол карты.

– Твоя судьба полна загадок, ягодка, – полушепотом сообщила женщина. Я не понимала, серьезно они настроены или шутят, – пожалуйста, выбери карту.

Я указала на одну и стала недоверчиво следить за карточными трюками, которые проворачивала баби. Рори издавала непонятные звуки, пытаясь изобразить гортанное пение для создания подходящей атмосферы.

– Карты показывают, что судьба неспроста привела тебя на остров. От тебя зависит не только твое будущее, но и будущее других людей. Ты тот человек, которого…

Баби не договорила, а резко взглянула на меня, потом опять на карты и снова на меня. Затем женщина вскочила со стула, подлетела ко мне и крепко обняла. Даже Аврору удивило поведение бабушки. Она молча следила за непонятной сценой.

– Ты такая же красивая, – прошептала старушка, прикоснувшись к моему лицу.

Спустя несколько секунд баби одернула от меня руку и со смехом вернулась на свое место.

– Ты слегка переиграла в этот раз, баби, – послышался голос Авроры.

– Да, прости, лисичка, – ласково сказала женщина внучке, но смотрела на меня. Мне показалось, ее глаза слезились. Однако это могли быть блики от стекол очков.

Когда мы вышли из дома, на улице уже начало темнеть. Что мне нравилось на острове больше всего, дак это возможность видеть звезды. Городские жители лишены такого удовольствия.

– Прости, что напугали тебя, – все дорогу Рори смотрела на меня взволнованно, – мы всегда разыгрываем гостей, шокируя их страшными предсказаниями. Только сегодня баби перестаралась.

– Все в порядке, – заверила я. Но в моих словах не было и доли правды. Поведение бабушки Авроры меня напугало и после объявления, что это была шутка, я все равно не успокоилась. Слишком реалистичными казались действия баби, она точно не играла, – перед Арием вы тоже разыгрывали свой спектакль?

– Миллион раз! Однажды бабушка сказала, что карты советуют ему носить одежду шиворот навыворот, иначе случится беда. Он поверил, и две недели ходил, как идиот.

– Так ему и надо. Твоя бабушка хорошо к нему относится?

– Она его обожает и грустит, что мы расстались.

– Вы с Арием встречались? – я не смогла скрыть удивления. Эти двое так раскованно вели себя друг с другом. Казалось, между ними не было никакой неловкости. Разве такое возможно между бывшими?

– Да, почти год назад. Это было несерьезно, и мы решили, лучше остаться друзьями. Так что он в твоем полном распоряжении.

– Что? – я покраснела. Это нелегко скрыть на светлой коже, – Мне не нравится Арий.

– Он сказал, ты пыталась его поцеловать.

– Это неправда! Он говорит обо мне всякую чушь!

– Да, расслабься, ты, – усмехнулась Рори, – я ему не поверила. Хотя целуется он круто.

Оставшийся путь до храма я шла с нахмуренным лицом, изредка отвечая на вопросы Авроры. Ни один человек еще не вызывал у меня такого раздражения, как Арий. Меня возмущали его выходки. Я решила высказать ему все, что думаю. Главное, не раскраснеться, иначе он подумает совершенно другое.

ГЛАВА 5. МУЗЫКА

Храм представлял собой двухэтажное строение из коричневого кирпича с двумя аккуратными башенками наверху. Входные двери обволакивал плющ, будто старался скрыть врата от незваных гостей. Возможно, это была не просто красивая лиана, а ядовитое растение. Проверять я не стала, а поспешила зайти внутрь. К счастью, у меня имелось приглашение, и двери открылись.

Внутреннее убранство храма плющ также присвоил себе. Лианы обволакивали стены, чуть ли не въедаясь в них. Они были похожи на змей, захвативших жертву в смертельные объятия. В главной зале располагались два ряда деревянных скамеек, тянущихся к сцене. На ней стоял роскошный черный рояль и небольшая кафедра посередине. Помещение освещалось лампами в форме перевернутых факелов. Храм дарил ощущение покоя, как и полагается духовным заведениям.

– Ты опоздала, – голос Ария заставил меня вздрогнуть.

– Разве? Видимо, заговорилась с Авророй. Она рассказала мне много интересного.

– Рори знает кучу занимательных историй.

– Эта была о нас, – произнеся слова вслух, я поняла, как неуместно они прозвучали, и поспешила продолжить, – зачем ты рассказываешь обо мне всякие бредни?

– О чем ты? – Арий подошел ближе и присел на спинку скамейки.

– Будто я везде сую свой нос, а к тебе вообще лезла целоваться!

– Хочешь сказать, ты не надоедала мне расспросами? – юноша скрестил руки на груди.

– Это обычное любопытство! В нормальном мире за него не осуждают. Ладно, это, но с чего ты взял, что я хотела тебя поцеловать? Это полный бред!

– Разве не хотела тогда на маяке?

– Конечно, нет! – воскликнула я чересчур эмоционально, – Тем более мне не нравятся такие парни, как ты.

– И какой же я?

– Самоуверенный и скрытный! – слова выпрыгнули изо рта, не успев пройти техосмотр.

– Что ж, не самые ужасные слова, что я о себе слышал, – усмехнулся Арий, – пора приступить к работе.

Около двух часов понадобилось, чтобы придать храму торжественный вид. Мы навели чистоту, поменяли лампочки в электрических факелах, поставили у некоторых скамеек керамические горшки с кипарисом, а на кафедру – вазу с букетом бордовых цветов. Они назывались каллы, если верить словам Ария, и цвели ночью. Красивая мистика.

Пока мой напарник ходил выносить мусор, я решила вытереть пыль с рояля. Глянцевая поверхность заблестела, и в ней отразился свет от факелов. Я открыла крышку и провела рукой по клавишам. Инструмент приглашал сыграть на нем, устав стоять без дела. Я села за рояль и не заметила, как начала исполнять что-то из Шопена. Это был любимый композитор моей преподавательницы по фортепиано, и мы разучили почти все его сочинения.

Я слышала музыку, чувствовала, как она наполняет помещение и мое сердце. Пальцы бегло перемещались по клавишам, ведомые музыкальной памятью. Давно я не садилась за инструмент, даже забыла, какие приятные ощущения при этом испытываешь. Музыка не была моей страстью, но мне нравилось играть. Это дарило умиротворение и помогало отогнать назойливые мысли.

Погрузившись в игру, я не сразу заметила появление Ария. Взгляд уловил его только, когда юноша подошел совсем близко. Я резко прервала музыку и одернула руки от клавиш. Вдруг рояль был неприкосновенным, и трогать его категорически запрещалось.

– Прости, что напугал. Ты очень красиво играешь, продолжай, – попросил молодой человек и оперся одной рукой о рояль, наблюдая за мной.

Я снова заиграла, но на этот раз музыка не лилась нежным потоком, а стала похожа на механическую. Все из-за того, что мной овладело волнение. Мне нравилось играть для себя, оставшись с музыкой наедине, при других начинала нервничать. Залажав Шопена окончательно, я вскочила и с грохотом закрыла крышку.