Технократия

– Владимир, 18 лет, образование среднее, учится в колледже на монтажника. Отец работает на заводе, мать в метрополитене. Подрабатывает курьером. Берет много заказов, торопится, не все успевает отработать. Также не всегда вежлив и доброжелателен с клиентами.

– Ему нужны деньги, а силы рассчитать не может. Проверьте окружение, может, кто-то донимает. Или дома проблемы. Или, опять же, девушка. Прорабатывайте, жду отчет. Если это всё, то предлагаю расходиться.

Оставшийся день Антон пытается анализировать статистику, но его не покидают мысли об этом странном письме в его ноутбуке. Скорее всего, представители секты «Мир без интернета» не только оставили надписи в офисе, но и смогли раздобыть адрес его электронной почты, не смотря на все меры защиты. Но зачем? Да, он занимает достаточно важную должность в компании, но не принимает каких-либо ключевых решений. Есть директора, акционеры в конце концов, а он всего лишь винтик в системе.

Вечером в метро Антона потянуло на олдскульный русский рэп: «Кара-тэ – Смоки Мо», «Герман и Патрик – Смоки Мо», «Столько жизней – Ассаи», «Моно – Ассаи» «Душа замерзает – Vanich», «Эти жестокие люди – Vanich», «Остаюсь таким же – ЮГ», «Очарована околдована – Nonamerz», «Нежность – Krec», «Прости меня – Sad (Nevsky Beat)»… 2000-2010 года – золотое десятилетие русского рэпа.

В метро: лохматый подросток – вылитый Укупник, седой мужик читает Фауста Гете, девушка в синих шортах, полосатые гольфы, два хвостика сбоку – вылитая Пэппи длинный чулок, два алкаша громко разговаривают, группа подростков в районе 15-16 лет залипает в свои смартфоны, над чем-то вместе смеются, явно переписываются друг с другом, почему не пообщаться вживую?

В супермаркете Антон покупает овощи, сыр, колбасу, филе курицы, приправы – не себе, а Тамаре Сергеевне, своей несчастной соседке. У подъезда – скорая помощь. На этаже – двое на носилках несут завернутое бездыханное тело.

– Что случилось? – спрашивает Антон.

– Женщина покончила с собой, – отвечает один из санитаров.

– Из пятьдесят первой квартиры?

– Ага…

– Понятно…

Тамара Сергеевна покончила с собой. Этот мир сводит людей с ума, думает Антон. Заходит домой, заваривает белый китайский чай, он успокаивает и приводит мысли в порядок перед сном. Ест горький шоколад. Вспоминает про странное письмо с координатами, открывает ноутбук. Вбивает координаты в карту. Какое-то по фото с виду обычное жилое здание недалеко от станции метро «Каширская». Это ни о чем Антону не говорит, кроме того, что там недалеко большой парк, где они пару раз гуляли с Настей, но они много где гуляли. И при чем тут мои сны?

Новости из телевизора: «Согласно последним актуальным статистическим данным человечество на 30% только за последний год сократило время на чтение книг. В свою очередь, развитие персонажей в голове, воображение и осмысление способствуют созданию новых синаптических связей в головном мозге. То есть, отказываясь от чтения книг, мы в буквальном смысле тупеем с каждым годом, доверив обработку информации искусственному интеллекту. Особенно критично это сказывается на детях. Как говорил Эйнштейн, чтобы быть умными, нужно читать сказки, а чтобы быть очень умными – еще больше сказок. Уверены ли мы, что искусственный интеллект предлагает нам действительно нужную информацию, а не забивает наши головы информационным мусором – вопрос даже не риторический».

Реклама из телевизора: «Заслуженный тренер личностного роста Денис Мазаев представляет новую программу по лидерству и мотивации, основанную на вашем цифровом портрете! Персонализированные рекомендации! Управляйте своей карьерой, развивайте правильные жизненные приоритеты, исходя из ваших истинных интересов и потребностей! Денис Мазаев знает вас лучше вас! Записывайтесь! Предложение ограничено!»

Как там у Пелевина в романе «Чапаев и Пустота»? «Телевизор – это просто маленькое прозрачное окошко в трубе духовного мусоропровода», вспоминает Антон и засыпает.

Глава третья. Сон номер один

Я иду по большому заснеженному полю. Вокруг ни души. Белое полотно под моими ногами сливается с прозрачно-голубым небом.

Мне почему-то тревожно. Мне даже страшно.

Ветер обжигает мне лицо. Я пытаюсь посмотреть, во что я одет, опускаю глаза вниз, но вижу лишь размытые очертания, будто это не дописанная кем-то графика, я вижу пиксели. Я чувствую на своем лице шарф, натянутый до самых глаз. Глаза слезятся от мороза и ветра.

Я пытаюсь что-то сказать, но шарф не дает мне этого сделать.

Я уверенно иду, но не имею ни малейшего понятия, в чем моя цель.

Пошел снег. Рябит. Я смахиваю ладонью накопившиеся слезы. Снег какой-то странный. Он отдает то зеленым, то синим, то розовым, то фиолетовым. Присматриваюсь. Ничего не вижу. Только бело-голубое пространство вокруг меня.

Иду дальше.

Снова эта цветная мелкая рябь. То появляется, то резко исчезает.

Часто моргаю. Пытаюсь не обращать никакого внимания.

Вижу вдалеке какой-то силуэт. Он не движется.

Он ждет меня. Откуда-то я знаю это совершенно точно.

Мелкая рябь начинает расширяться в пространстве.

Я подхожу к силуэту всё ближе.

Кажется, что рябь превращается в цифры или буквы.

Силуэт стоит спиной. Он в темной одежде.

Я всё ближе.

Перед собой начинаю отчетливо видеть цветные цифры.

– Не обращай на них внимания, – говорит мне силуэт.

Я отвечаю: «Хорошо», но голоса своего не слышу. Словно телепатия.

Я замечаю высокий стул за силуэтом.

– Присаживайся, – говорит он мне.

Я сомневаюсь, нужно ли мне это делать, но в этот самый момент осознаю, что я уже сижу на этом высоком стуле. Что-то хочу сказать, но не могу сформулировать.

– Я знаю, – отвечает мне силуэт.

Я слышу, как словно из другой комнаты играет очень знакомая мелодия. Но я не в комнате, удивляюсь я, я на открытом заснеженном пространстве.

– Не обращай внимания, – повторяет мне силуэт.

Я прислушиваюсь. Кажется, это Бетховен. Точно, играет его выдающаяся девятая симфония.

Силуэт прицепляет что-то к моей голове. Я хочу возразить, но он говорит мне: «Не шевелись. Всё будет хорошо».

Не знаю зачем, но я доверяюсь ему.

Чувствую импульсы.

Внутри моей головы бегают и стрекочут сверчки.

Мне больно.

Мне страшно.

Я чувствуют, как силуэт рядом со мной улыбается.

Цифры плывут по небу. Под моими ногами бегают разноцветные полосы, как ночные автострады мегаполиса.

Я ощущаю, что не принадлежу себе. Я ощущаю себя частью чего-то еще.

Я хочу кричать, но в этот самый момент чувствую, как кто-то гладит меня по плечу. Мне очень приятно. Я успокаиваюсь. Ощущения, что гладят не снаружи, а внутри, ощущения такие, что гладят мою душу.

Я взлетаю.

Где я? Кто я? Голос с неба отвечает мне: «Ты еще не готов». К чему не готов, спрашиваю я. Тишина. Кто ты, спрашиваю я. Я твое подсознание, отвечает мне неизвестный компьютерный голос.

Я резко возвращаюсь в кресло. Никакого снега. Никакого голубого неба.

Я сижу в черной комнате. На голове присоски и провода. Вокруг полно аппаратуры.

Под моими ногами черные стальные листы.

Силуэт поворачивается ко мне лицом. Этот человек – я сам.

Антон просыпается весь мокрый от страшной панической атаки. Бегом преодолевает всю квартиру, открывает шкаф в ванной, трясущимися руками достает из упаковки таблетки тералиджен, часть из них падает на пол. Антон громко ругается. Запивает таблетку водой из под крана. Следом достает атаракс, запивает. Следом препарат от компании «ИИ-Панацея» «Элегия».

Смотрит на себя в зеркало. Часто дышит. Постепенно приходит в себя.

Глава четвертая. Современная религия

Антон прекрасно знает, что постоянно выгорает, но за последние несколько лет так и не придумал способа, как с этим бороться, а еще у него синдром самозванца в сочетании с перфекционизмом.

Обычно его силы на неделе распределяются следующим образом. Понедельник – полнейшее уныние и тоска. Общаться нет желания ни с кем. Заниматься делами – аналогично. В основном, Антон неохотно отвечает на звонки и письма. Так проходит весь день. Во вторник уже начинается раскачка, Антон вникает в стратегические проекты, просматривает отчеты. Среда и четверг – это апогей эффективности, продуктивности и креативности: Антон моментально находит несовершенство в алгоритмах и продуктах компании, генерирует новые идеи, успевает помогать коллегам из других проектов и отделов. Именно среда и четверг выжимают из Антона максимум энергии – больше, чем нужно в разы. Антон это понимает, но не может себя замедлить, к тому же, этому не способствует китайский чай, который он потребляет литрами. В пятницу это частично удается, но по набранной скорости в предыдущие дни Антон всё равно очень быстро соображает и принимает решения.

После расставания с Настей последние несколько месяцев в вечер пятницы и по выходным Антон прилично напивается и проводит время как попало: бары, рестораны, клубы, случайный секс и всё в таком духе. Не удивительно, что в начале недели у него депрессняк. С Настей, конечно, такого не было: они разнообразно проводили досуг, и Антона это разгружало, а симптомы удавалось притушить. Но, в целом, Антон испытывал потребность в основательном измочаливании самого себя.

По понедельникам и немножко по вторникам Антону стыдно, что он по сути ничего выдающегося не делает (синдром самозванца). По средам и четвергам идеи Антона кажутся ему посредственными, проекты развиваются медленно, а в выпущенных продуктах всё равно высокий процент несовершенства (перфекционизм). И только по пятницам Антон доволен собой. Сегодня как раз пятница.

Спалось Антону плохо, не выспался, впрочем, как обычно. Встал пораньше, так как необходимо пополнить свои запасы китайского чая. Антона не покидают мысли о координатах, что они могут значить? Совершенно ничего не понятно. Можно было бы обратиться к айтишникам компании, но откуда они знают про черный ящик? Антон решает пока повременить с обращением в IT-Службу компании.

Новости из телевизора: «Медицинский искусственный интеллект уже превысил диагностические способности врача-человека. Так, например, точное определение вирусных и бактериальных инфекций различного генеза достигло 98,1% точных диагнозов; патологии, выявленные на УЗИ, МРТ, КТ, оказались верными в 97,3% случаев… Через месяц компания «ИИ-Панацея» планирует внедрить проведение совместных операций хирургов с роботами, оснащенными искусственным интеллектом… Профсоюз врачей обеспокоен, что с развитием технологий уже в самом ближайшем будущем большинство врачей останется без работы. При этом отмечается, что медицинские услуги при помощи искусственного интеллекта не только угрожают рынку труда, но и значительно дороже для обычных граждан. В воскресенье представители профсоюза планируют проведение митинга перед входом в министерство здравоохранения».

Новости из телевизора, небольшие помехи: «Количество пострадавших мужчин от алгоритма «Диана» продолжает неуклонно расти. Согласно анонимному источнику, за последние 2 года более ста мужчин покончили жизнь самоубийством, более двух тысяч находятся в стадии тяжелейшей депрессии, более пяти тысяч испытывают симптомы психоза и страшные панические атаки – и это только те, кто обратились за врачебной помощью. Встает вопрос не только о целесообразности использования «Дианы», но и вообще любых алгоритмов искусственного интеллекта, которые якобы направлены на улучшение жизни простых людей. С вами была независимая журналистка Лиза Васнецова», – заключает красивая девушка двадцати пяти-двадцати семи лет с темными длинными распущенными волосами, живая мимика, маленький носик, пухленькие губки и большие серые лаза, в голосе чувствуется искренность и небезразличие к озвучиваемой ею проблематике – больше похожа на доморощенного блогера, но явно не лайкопотребитель, живущий за счет своих лайкодоноров.

Откуда у нас независимая журналистика и как она вообще в эфир попала, с улыбкой на лице задается вопросом Антон. Но девушка бойкая и симпатичная, также решает он.

Антон вышел из дома, в наушниках: «Medium – Darrel Novellino», «It’s Insanity – Alphadog (Goom Gum Remix)», «The Future is Unknown – Adriatique feat Delhia De France».

В метро: напыщенная женщина за пятьдесят с рыжей взъерошенной прической и пером в волосах; обдолбанный на вид студент, губы пересохли, края рта – высохли напрочь, глаза не в этом измерении; толстый мужик, похож на сильно раздавшегося Мэттью Макконахи; любовная парочка лет 18-ти, очень миленькие, держаться за ручки и очень нежно смотрят друг на друга – очевидно, оба влюблены, надолго ли?

Антон выходит раньше, чем обычно, проходит пешком несколько кварталов и останавливается у своей любимой чайной лавки – один из последних островков предпринимательства и общения с живыми настоящими людьми, горящими своим маленьким делом. В соседнем помещении справа можно сделать татуировку, которая превращается из дракона, например, во льва. Или из кентавра в какую-нибудь модную нынче цитату. Или просто рисунок, который перемещается рандомно по всему телу и, кроме того, в татуировку можно поместить чип с искусственным интеллектом и превратить ее в своего постоянного нательного друга и собеседника. У соседей слева был другой интересный промысел: выбор, покупка и дальнейшее техническое обслуживание биороботов для сексуальных утех. Продавались модели и для иных нужд, например, для помощи по дому, однако пользовались они заметно меньшей популярностью. Вообще, здесь было много всего интересного от умных спиннингов с автоматическим поиском рыбы до беспроигрышных лотерей с преимущественно бесплатными цифровыми сервисами. Естественно, первые пару месяцев бесплатно, а дальше нужно выбрать приемлемый тариф с невероятно сложной процедурой отписки. Но среди таких соседей можно было купить и обычный китайский чай.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.